2
Они и впрямь гляделись парадными. Две ажурные, сварные половинки ворот не скрывали того, что было за ними. А было: хорошая асфальтовая дорога, уходящая к домам; справа, за невысоким, но с нарощенной поверху мелкоячеистой сеткой ограждением – вполне гожий спортивный городок: баскетбольная площадка в деревянной «коробке», которая по зиме явно превращалась в хоккейную, четыре стола для пинг-понга, подальше – профессиональный теннисный корт, всего один, а слева – детский городок с горками, домиками, песочницами и всяким прочим.
Еще левее высилось двухэтажное, явно офисное здание, где и наличествовал описанный в досье ресторан.
Что Пастуху понравилось, так это невырубленный лес. Ближайшие, видные из-за ворот дома поселка стояли, окруженные старыми высокими деревьями. Похоже, насчет грядок с огурцами и клубникой здешние жители даже не заморачивались.
Пастух подошел к проходной, у двери коей стоял крепкий мужик в стандартной чоповской форме и курил.
– Здорово, начальник, – сказал Пастух. – Вопрос по существу можно?
Охранник неторопливо осмотрел Пастуха с головы до ног и разрешил.
– Ну? – Немногословен он был.
– Работники вам, случайно, не требуются?
– А ты кто?
– Старший сержант десантных войск.
– Староват для дембеля, – усомнился охранник.
– Сказал! Я дембельнулся сто лет назад, после сверхсрочки. А потом работал где придется. В охране тоже…
– А ты что, специально сюда пилил? – Было в голосе подозрение.
– Случайно. Тетку какую-то подвозил в деревню соседнюю…
– Не, мужик, – успокоенно сказал охранник, – кадры нам не требуются вообще-то. У нас – комплект.
– Жаль. Ну, тогда пока, братан. Успеха тебе… – и пошел назад, к машине.
Нечего здесь ловить было нынче. А вот завтра придется подъехать сюда часикам к трем-четырем, поглядеть, последить, дождаться отбытия охотников, проводить их до места…
До какого?.. Хороший вопрос!..
Ответов два. Первый: дождаться, как выше сказано, проводить, последить и принимать решение по обстоятельствам. Второй: узнать заранее расположение оного места и прошерстить его сегодня или, на крайняк, завтра с рассветом.
Только вряд ли у этих гавриков одно и то же место для охоты на уток. Здесь, в этом краю, как прежде слышал Пастух, таких мест вдоль Реки – тьма. Как, впрочем, и уток в тех местах.
Хотя…
А что? Может, это и мысль.
Сел в машину, завел ее и неторопливо, лишнего внимания не привлекая, развернулся и поехал назад – к трассе. Несостоявшийся коллега-охранник наверняка следил: профессия такая плюс – скучно ему. Ну и хрен с ним! Что за базар? Ехал, притормозил, спросил, отказали, отбыл. Будни…
А отъехав подальше, вырулив на трассу, погнал машиненку в Город, между прочим сказав нелюбопытному Мальчику:
– Есть тебе работенка.
Тот уши навострил. Работенка – это ж хорошо. Да и опыт кое-какой уже имелся.
– Мы сейчас – на рынок, кой-чего прикупить придется. А потом, часикам к семи вечера, вернемся к поселку. И ты часок-другой поработаешь местным жителем. Среди юного здешнего поголовья.
– Насколько местным? – спросил, уже не удивляясь, Мальчик.
– В гости приехал. С мамой. Сегодня.
– К кому приехал? Там же все всех знают, поселок невелик.
– Молодец, соображаешь. Но не до конца. Ты и мама приехали, допустим, к некой тете, которая с твоей мамой… что?
– Училась в институте. Или в школе. Или познакомились на отдыхе… где?.. ну, где-нибудь на Срединном море. В Стране-Сапоге, например.
– И тебе это надо? Взрослый пацан пилишь за ручку с мамой к какой-то неведомой тетке вместо того, чтобы остаться дома и пойти играть в футбол, например… Ты вообще-то местный или приезжий?
– Вообще-то я – приезжий. Из Столицы… – ответил на главный вопрос. Дальше пошла вольная импровизация. – Просто мама в Город-Трех-Рыб по делу приехала. Она у меня… это… владелица сети продовольственных мини-маркетов в Столице и других городах, собирается развивать сеть и в Городе-Трех-Рыб, приехала на пару дней на переговоры, а заодно решила навестить одноклассницу, – залпом все это выложил, но вроде убедительно.
– А ты при чем?
– А я три дня назад с соревнований вернулся.
– С каких соревнований?
Времени «для подумать» в допросе не полагалось.
– По шахматам. Турнир в Стране-Острове. На Кубок Его Высочества принца-консорта.
– Оп-па… Круто! А там такой есть?
– Довольно стыдно не знать про супруга Ее Величества королевы…
– Мне стыдно, согласен… А какое место ты занял?
– Третье.
– Почему не первое?
– Понтов меньше. Мне они нужны?
– А если они с тобой сыграть захотят?
– Пусть попробуют. Я вообще-то в шахматы хорошо играю. Где-то по второму взрослому разряду. Ну, по-третьему – точно. Я его в этом году получил.
– Ни фига себе! Респект тебе и уважуха. Будет время – напрошусь в партнеры… А с какого перепугу ты поперся в Город-Трех-Рыб? Сразу после турнира…
– Мама очень просила. Давно меня не видела. Соскучилась. Что ж я – зверь, чтоб ей отказывать в такой малости? Два дня всего… Да мы и уезжаем в Столицу сегодня в ночь… Короче, Пастух, что я должен выяснить?
– Так, малую малость. Говорят, охота в здешних местах отменная. И рыбалка тоже… Выведи ребятишек на разговор о завтрашней охоте на уток. Их папаши собираются пострелять.
– Узнать – где?
– И где, и когда, и как… Но не дави, не проявляй особого интереса, пусть они сами выбросят козырь против твоих шахмат.
– Охоту что ли?
– Не гоношись. Охота – это тоже искусство.
– Как и любое красивое убийство, – подвел итог Мальчик.
Что он имел в виду? Да что бы ни имел, все – его. Пусть говорит…
А Пастуху очень хотелось бы узнать, куда именно пойдут охотники. Головной боли в разы меньше будет… И ведь может, может разговор с местными детишками получиться: их спорт против спорта Мальчика. Чья возьмет?
Пастух был склонен поставить на Мальчика.
Хотя риски имелись, чего уж там…
А рынок в Городе-Трех-Рыб, он же – Холостяков, был как везде: грязный, шумный, толпливый.
Походили, поглядели, потусовались, приглядели, поторговались, купили. А именно: кроссовки новые, водо-якобы-непроницаемые, носки к ним – толстые, шерстяные. Можно было и резиновые сапоги купить, но продавец кроссовок отговорил. Сказал, что, если на охоту, то на фига сапоги? Сухо сейчас в плавнях. А в воду не полезешь – ноги и не промочишь. Логично.
Далее. Камуфлированная одежда, отечественная, а именно: брюки с пропиткой, под них – портки тренировочные, легкие; куртка с капюшоном на пуговицах; свитерок под куртку, хотя и лето на дворе; шляпу с провисшими полями.
– А ружья не надо? – полюбопытствовал продавец. – А то адресок могу дать…
– У друзей возьму, – сказал Пастух. – Чай, не одежда. Любое хорошее подойдет.
Хотя ружье ему не требовалось.
К одежде справили хрустящую сумку – из тех, плетеных из пластиковых лент, с какими любят путешествовать нашенские вольные продавцы товаров из далеких восточных стран. Сложили туда одежонку, забросили в багажник. Мальчику купили полдюжины футболок, бельишко, носки: все проще новое надеть, чем старое стирать. Да и времени стирать – не было.
Завезли приобретенное в съемную квартиру, пообедали в кафе на Набережной, и уж вечер подоспел. Пришла пора внедрять Мальчика на чужую территорию.
В этот раз Пастух оставил машиненку на съезде с шоссе, то есть подальше от парадных ворот в поселок. До него они легко дошагали, светиться у ворот не стали, пошли вдоль забора, где тянулась хорошо протоптанная местным людом тропинка, а метров через шестьсот-семьсот в заборе, как Пастух и предполагал, обнаружилась дыра. Не бог весть что, а Пастух все же счел это везением, на которое он никогда особо не рассчитывал. Но надеялся. Оно и случилось. И Мальчик немедленно был запущен в дыру.
Пастух сказал перед «запуском»:
– Я тебя в машине подожду.
– Естественно, – согласился Мальчик. – Я ж, не исключено, надолго.
– Ты там поосторожнее… – все-таки добавил Пастух.
Сам не понял – зачем. Вырвалось.
– Уж как-нибудь… – ответил Мальчик рассеянно.
Он уже был – там.
«Там» оказалось краем леса. Именно краем, потому что вне забора никакого леса не росло. А край, в свою очередь, оказался частью чьих-то владений, потому что справа от Мальчика тянулся тоже забор – пониже и пожиже, а впереди по ходу высилось недостроенное сооружение типа дом. Безлюдно было. Тек славный вечер, и строители этого дома отбыли на временный покой.
Мальчик обогнул дом и вышел через калитку на улицу поселка. Никого там не увидел, уличка как уличка, справа забор, слева забор, посреди – неширокая дорожка асфальта. Он пошел по ней, вспоминая, что поселок невелик, куда меньше того, где жил Гольфист. Он довольно быстро услышал шум праздника, в жаркой и влажной тишине – как фон: слишком громкие голоса, чересчур звонкий смех, навязчивая, с перебором, музыка. Он довольно быстро увидел, откуда звучали музыка и смех, он увидел трех мальчишек – примерно ровесников своих – около открытых въездных ворот. Мальчишки внагляк курили.
Мальчик подошел к ним и сказал:
– Привет. Я – Мальчик.
Трое курящих молча смотрели на пришлеца. Двое показались ему ровесниками, а третий был постарше года на три, он-то и курил по-настоящему, а двое лишь подражали ему, не умея и – слишком явно! – не очень-то и желая. Но – право старшего есть право сильного, с ним не поспоришь.
– И откуда ты такой нахальный? – спросил старший.
– Из Столицы. А почему нахальный?
– Потому. Разрешения не спросил. Чего здесь шаришь?
Вопросы старший задавал лениво и явно по обязанности: старший же…
– Гуляю, – сказал Мальчик. – Обхожу дозором.
Его не поняли, цитату из классика не помнили, потому и не засмеялись, даже не комментировали странноватый ответ. Молчали. Дымили.
– А у вас здесь какой-то праздник? – спросил Мальчик.
Он не чувствовал агрессии и поэтому не боялся парней. Он был спокоен и открыт, и спокойствие это было как бы вроде заразным. По-хорошему. Потому что ему точно ответили на вопрос:
– У отца вот этого пацана… – Старший потрепал младшего соседа по плечу, – день рождения.
– Поздравляю, – сказал Мальчик.
– Меня-то за что? – засмеялся парень.
– Отец все же. И друг твоего отца. Верно? – тоже засмеялся Мальчик.
И двое мелких тоже засмеялись. Хотя никто ничего смешного не сказал.
– В карты играешь? – спросил старший, выбрасывая окурок в траву.
Как черту подвел под допросом: то ли за своего признали, то ли просто лень было залупаться по-лысому.
– В шахматы играю. Но и в карты могу. В преферанс, например.
– Пошли пулю распишем, – предложил старший. – Деньги-то есть?
– С собой нет, – ответил Мальчик. – Я же не предполагал…
– Всегда надо предполагать, – наставительно сказал старший. – Не терплю в долг, но уж ладно…
Нормальные, в меру интеллигентные ребятки. Не жлобы. Скучно им было на празднике для родителей.
Они сели в беседке, куда нанятый официант немедленно приволок бутылки и банки с водой, пивом, кокой.
Спросил:
– Что-нибудь еще?
– Позже, – сказал один из мелких.
Взглянул на старшего: верно ли ответил?
Тот легко кивнул: верно, мол.
И понеслась игра.
А Мальчик играть – играл, а косяка кругом давил: видел очень большой и ухоженный парк – со старыми деревьями, с клумбами в саду, на которых росли крупные и яркие цветы, видел легкий открытый павильон – подальше от дома, где шло взрослое гулянье, где орали, хохотали, а то и пели не в лад. Видел и большую круглую беседку, где какая-то женщина – нанятая на вечер няня, вероятно, – занималась малыми детишками, которых ей с лихом хватало: гости с собой привели, семейный вроде праздник. Справлялась няня с детишками без плачей и воплей.
Мальчик хорошо играл в преферанс, что было вполне синергично шахматной игре, а ему еще и везло, он выигрывал и посему позволял себе отвлекаться от партии, отвлекать от нее партнеров. Особенно младших: старший старался играть всерьез и – Мальчик понимал – умел играть всерьез. Не исключено, папаша его и научил – всерьез.
Впрочем, преферанс легко все же позволяет сторонние разговоры.
Мальчик уже знал много про завтрашнюю охоту на уток, про то, где она будет вестись, про время, которое она займет, про драйв, который она рождает, про успехи, которые, несомненно, проявят в стрельбе по уткам его партнеры по игре в преферанс. Пацаны, очевидно, ждали этого нечастого события, отцы обещали взять их на охоту, обещали дать пострелять, если, конечно, егеря позволят, а у старшего, как он с гордостью сказал, свое оружие было.
– Я с отцом всегда хожу, – сообщил он. – Практически с пеленок. – И на младших глянул: они, по его мнению, как раз пока в пеленках и пребывали. В смысле охоты.
Но Мальчика старший влегкую пригласил на охоту.
– Увы, но не смогу, – сказал Мальчик с искренним сожалением. – Завтра с раннего утра – самолет… Обменяемся телефонами, пацаны. В смысле – номерами. Ты же тоже столичный, да?
Спросил навскидку. Навскидку и попал.
– Столичный. Батя у меня – Депутат.
Что и следовало ожидать.
Мальчик с некоторым напрягом, но выиграл. И получил выигранное. Не много, но – заработанные.
– Еще пулю? – с надеждой спросил старший.
– Не могу, – честно сказал Мальчик. – С утра – рейс, а нам еще в гостиницу…
Обменялись координатами.
– Да, – будто вспомнил Мальчик, – пока не ушел… А все ж где вы охотиться станете? Карта есть? В Столице пацанам покажу, совру, что был, пусть завидуют…
– Пошли в дом, – сказал старший, то есть сын отца своего.
В доме – видимо, отцовском, – на стене висела большая крупномасштабная карта этого края. Сын отца взял карандаш и обвел им район предполагаемой охоты. Не маленький.
– Может, все же останешься? – спросил.
Славные они какие-то, думал Мальчик. И оттого странные. Места здесь, что ли, такие – благодушные?..
– Хотел бы, завидую, но… – развел руками. – Ладно, увидимся еще, надеюсь…
А гулянье шло своим чередом, и не наглым оно показалось Мальчику, не чрезмерно шумным, не буйным тем более, хотя смех и не сильно громкие песни не прекращались.
Умели люди гулять…
Пастух спал в машине.
Или притворялся, что спит.
Скорее – последнее, потому что он учуял Мальчика шагов за пять, открыл глаза и сразу же – дверь.
– Ты как?
– Живой, – сообщил Мальчик, забираясь в авто. – Поехали, шеф. Я, наверно, кое-что выяснил. Мне бы карту…
– А Сеть на что?.. Приедем – будет тебе карта. И физическая, и политическая, и какая еще найдется.
– А меня на охоту пригласили, на уток… – лениво, в сторону сказал Мальчик.
– Кто?
– Друзья. В том числе и сын хозяина.
– А ты что?
– Я же здесь с мамой, – грустно сказал Мальчик. – И мы завтра первым рейсом… Ты-то хоть меня с собой возьмешь?
Пастух засмеялся.
– Хоть возьму. Но не на охоту. Утром поедем – посмотрим: что там, где и как. А на охоту… Не стоит, пацан. Мы ж там тоже вроде дичи будем. Дикие люди. В смысле – не планированные. По сценарию охотников, там наверняка нет посторонних. И пули там летать будут. Это тебе надо?
– А ты?
– Что я? Я – на работе.
– А как ты…
Не договорил.
Пастух, не дослушав, понял вопрос и остановил Мальчика:
– Никак. Сказал же: на работе я.
Дальше ехали – молчали.
А когда доехали, Мальчик сказал:
– Хорошие они вообще-то ребята. Нормальные. Я, чужак, к ним – с улицы, а они – как сто лет со мной знакомы. Что это, Пастух?
– Это, пацан, жизнь, как ни банально звучит. – Пастух щелкнул электронным замком, обнял Мальчика за плечи, повел. – Разная. Всякая. Добрая и злая. Богатая и бедная. А еще – сволочная… Ты привыкай, привыкай. И кумекай, пока молод, кто из какой жизни. С кем стоит дело иметь, а с кем – нет. Дальше хуже будет…
Что получилось, то и сказал.
А Мальчик добавил:
– Хуже, наверно, не будет. Или я уже привык к хуже…
В снятой квартирке Пастух достал из Сети карту области, увеличил ее на экране до максимума. Мальчик чайной ложкой обвел предполагаемый район охоты. И ею же ткнул в точку, где располагалась база охотхозяйства, на которую собираются прибыть охотники. В Сети имелась инфа о нем. Оно большое. Несколько тысяч гектаров. Озеро, плавни, речка, впадающая в водохранилище. Три охотничье-рыболовных базы. Одна – искомая. Земель у нее тоже немерено.
– Неслабо, – резюмировал Пастух. – Территория – ходить не переходить. Хотя… – подержал паузу, подумал, – они ж не тени, охотнички, они ж тихо-тихо, но пошумливать станут. Услышу… А реальней – увижу. И прослежу… Давай – в тряпки, пацан, завтра день сложным будет.