42

– Будем говорить честно? – спросил Коре.

– Вы собираетесь меня убить?

– Не обязательно. Если ты поможешь мне включить этот проклятый аппарат, то я тебя покину. Ты профессор этих самых паранормальных явлений, ты лучше всех разбираешься в этой технике. Можешь мне не врать. У вас знают метод фантома, а значит, знают и способ возвращаться. Лично ты мне не нужен, но я не могу вернуться без твоей помощи. Мой аппарат не работает. Я поворачиваю ключ, но ничего не происходит. В лучшем случае он просит меня обождать. Сейчас ты его активируешь. Я тебя оставлю здесь, в твоем собственном мире, в бредовом мире без растений и чистого воздуха, зато с огромными экранами телевизоров. Мне нужно всего лишь уйти. Либо ты мне поможешь и останешься жив, либо умрешь. Ты сам понимаешь, что третьего выхода нет.

– Нет, я не понимаю, – сказал Иша.

Кажется, он воскликнул исренне. Не может быть.

– Тогда смотри, – Коре достал и развернул листовку, ту самую, которую сорвал со столба. – Надеюсь, ты помнишь текст. Ребенок будущего. За три года окончил школу. Потом профессор. А ну-ка объясни мне, как ты умудрился пройти школьный курс за три года!

– Я этого не делал, – сказал Иша.

– Как это?

– Я расскажу вам все. В тот день, когда я родился, к моему отцу пришла гадалка, она сама напросилась, даже не взяла денег, – она сообщила, что у сына, то есть у меня, будет великое будущее. Отец вначале не поверил. Потом оказалось, что выиграл лотерейный билет. И с тех пор счастье не покидало мою семью. Мне всегда помогали. Я не знаю кто. Я не знаю почему. Я не заканчивал школу за три года. Я учился десять лет, как и все остальные дети. Но меня учили по специальной программе. И все время появлялись статьи в газетах о чудо-ребенке. Моей матери это нравилось. Но отец – он был слишком честным.

Однажды его сбила машина и он остался калекой. С тех пор никто не протестовал против моей славы. Меня сделали гением, меня сделали вундеркиндом, меня сделали профессором и этот институт тоже придумали без меня. Я конечно, работаю, и пытаюсь оправдать доверие, но мне это не нравится. Я как раскрашенный болванчик.

Я ничего не понимаю в этой паранормальной теории, а техники я вообще боюсь!

– Почему ты этого никому не говорил?

– Я не хочу, чтобы меня тоже сбила машина.

– И тебе неплохо живется, правильно?

– Правильно.

– И ты не знаешь ответа?

– Нет.

– Тогда я подскажу, – сказал Коре. – Похоже, ты не врешь. Я тебя хорошо знаю, ты не умеешь так мастерски врать. Тебя использовали как наживку. Или просто как подставную фигуру. Они даже расклеили везде листовки с большущими фотографиями, чтобы быть уверенными, что я тебя замечу. Им нужен был я. Они знали, что я пойду на тебя, как бык идет на красную тряпку. А тем временем они будут делать свое дело.

– О ком ты говоришь?

– Я не знаю о ком я говорю! Скорее всего, они сейчас слушают нас. Эй, вы, вы теперь довольны?!! Пока молчат.

– При этой женщине была особенная машинка, – сказал Иша, – маленькая, величиной меньше, чем с кулак. С ключиком. Я держал ее в руках позавчера.

Машинка не работала. Ее положили в сейф. Потом она исчезла из сейфа. Это все из-за нее? Это такая же машинка, как твоя?

– Да.

– Что теперь будет?

– Все, что угодно. Я не знаю, что будет с тобой, с ними, со всем этим миром. Но я знаю, что буду делать я. Отключи эту женщину от аппаратов!

– Она сразу умрет.

– Я знаю. Но она все равно умрет. Сейчас наступит клиническая смерть. Мозг будет жить еще несколько минут. Ты должен справиться за эти несколько минут.

Быстро!

Иша включил таймер. Циферблат стал отщелкивать десятые и сотые доли секунд.

Через девяноста секунд тело было освобождено. Коре сел и посадил Оксану себе на колени. Тело обвисло; его приходилось придерживать локтями. Он взял прибор и приготовился повернуть ключ.

– Что ты хочешь сделать?

– Я хочу уйти отсюда навсегда. Если не получится, то я продам свою жизнь подороже. Помолись, чтобы у меня получилось.

– Но как?

Снаружи раздался сильнейший удар. Еще несколько таких и выломают двери, – подумал Коре.

Он повернул ключ и успел увидеть, как проламывается дверь. И темнота вокруг – вечная, бесконечная ночь. Получилось.