Глава 10
ГРАФСТВО СВЯТОЙ ВЕРЫ
Порлен был отличным городом для отдыха. Группа Стюарта веселилась в нем почти две декады. Друзья спустили на вино, женщин и развлечения четверть своего капитала. Швыряясь деньгами направо и налево, путешественники словно пытались возместить годы скитаний и лишений. Воинам Света не чужды обычные человеческие радости, а столица графства их с удовольствием предоставляла. Но всему хорошему рано или поздно приходит конец.
С трудом открыв глаза после очередного ночного загула, Пол взглянул на часы. Календарь показывал, что отряд находится в городе уже ровно двадцать дней. Это предел, который наемники установили себе войдя в Порлен. Посмотрев на спящую рядом молоденькую брюнетку, шотландец тяжело вздохнул и, откинув одеяло, резко встал. Голова ужасно болела, а ноги еле удерживали тело в вертикальном положении.
— Проклятие! — выругался Стюарт. — И зачем я вчера так напился. Все! Последний глоток и принимаюсь за дела…
Пол взял в руки полупустой кувшин и приложился к нему секунд на пять. Состояние улучшилось не намного, но передвигаться он уже мог. Нетвердой походкой землянин направился в душевую. Ледяная вода быстро приведет его в чувство. Сумасшедшие крики шотландца наверное переполошили всю гостиницу. Изрядно посвежевший воин вернулся в гостиницу и начал собирать вещи.
Задача была не из легких. За две декады чистый и аккуратный номер превратился в полный бедлам. Горничных Стюарт не пускал, опасаясь за золото и оружие. Безукоризненной честностью местный персонал не отличался и постоянно норовил что-нибудь стащить.
Кое-как натянув штаны, Пол неторопливо бродил по комнате в поисках рюкзака. Землянин сам спрятал его пару дней назад и теперь пытался вспомнить куда. Снаряжение он обнаружил в углу за шторой. Подтянув ремни и забросив рюкзак за спину, шотландец потянулся к автомату. В это время сзади раздался сонный голос девушки.
— Дорогой, ты уже уходишь? — спросила тасконка. Стюарт обернулся. Ночная красотка приподнялась на локте и призывно отбросила одеяло в сторону. Длинные распущенные волосы, обнаженная грудь и томный взгляд. Пол почувствовал сильное влечение, однако менять свои планы не стал. С разгульной жизнью надо рвать решительно, не задумываясь.
— Прости, Элла, пришла пора прощаться. Очень сожалею, но больше мы никогда не увидимся. Деньги за услуги лежат на столе. Думаю, ты не в обиде… — проговорил наемник.
Шотландец покинул помещение и плотно закрыл дверь за собой. Теперь предстояло самое сложное — вытаскивать друзей из постелей. Вряд ли их состояние лучше, чем у него. Настойчивый стук в дверь, и на пороге появляется покачивающийся из стороны в сторону полуобнаженный Крис. Пару секунд англичанин непонимающе смотрел на товарища.
— Какого черта! — раздраженно произнес Саттон. — Еще только девять часов утра. Раньше двенадцати ведь никогда не собирались…
— Ситуация изменилась, — грубовато ответил Стюарт. — Время отдыха истекло, надо отправляться в путь. Надеюсь, ты не забыл о встрече у Хостона?
— Да ну ее к дьяволу! — махнул рукой юноша. — Мы, наконец, начали жить как люди. Хорошая гостиница, вкусная еда, отличные девочки. И теперь снова окунаться в грязь, пот и кровь. Не хочу! Поезжайте без меня…
— Что? — гневно воскликнул шотландец.
Пол был тяжелее Криса килограммов на десять и без труда сбил его с ног. В следующее мгновение он бесцеремонно схватил англичанина за шею и поволок к душевой. Вскоре раздалось журчание воды и адские вопли Саттона. На всю эту картину испуганно взирала сидящая на кровати юная унимийка. Девушка так растерялась, что даже не додумалась закрыться. Мельком взглянув на ее прелести, шотландец громко сказал:
— Через пятнадцать минут я жду тебя в коридоре. А пока подниму остальных…
Впрочем, серьезных трудностей больше ни с кем не возникло. Олан подчинился приказу беспрекословно и тут же приступил к сбору вещей. О Мелоун и говорить не стоит. Рона ждала Стюарта уже в полной экипировке. Открыв землянину дверь, гетера с улыбкой заметила:
— От ваших криков проснулся весь Порлен. Жаль, что минуты веселья и отдыха летят так быстро. Не успеваешь оглянуться, а они остались позади.
— Жизнь проходит с той же скоростью, — вымолвил Пол. — Кажется, еще вчера я мальчишкой бегал с деревянным мечом по замку отца, а ведь с тех пор минула уже четверть века.
— Неужели мы когда-нибудь будем старыми, глупыми и немощными? Честное слово не верится, — покачивая головой, произнесла мутантка.
— Не надейся, — с ироничной усмешкой на устах сказал шотландец. — У воинов Света иная судьба. Смерть в своей постели — слишком большая роскошь. Вспомни Дойла. Ему навсегда двадцать четыре. Ияне знаю, что лучше. Быть обузой для родных и близких — отвратительно. С другой стороны, разве они не должны нам за пролитую кровь, за лишения, за раны, полученные в многочисленных боях.
Мелоун лишь пожала плечами. Подняв с пола рюкзак и закинув автомат за спину, гетера последовала за Стюартом. Друзья не спеша двинулись к выходу из гостиницы. Вскоре к Полу и Роне присоединились Олан и Крис. Англичанин потирал кровоподтек на левой щеке и что-то постоянно бубнил себе под нос. Он явно обиделся на товарища, но больше не возмущался. Может, у Саттона возникли угрызения совести, а может, молодой человек просто не хотел нарываться на новые неприятности.
Группа отлично изучила город за две декады и точно знала, куда надо идти. Лошадей продавали только в одном месте и довольно дорого, но другого решения проблемы не существовало. За прошедшее время воины научили оливийцев верховой езде. Разумеется, на уровне начальных навыков. И гетера, и клон теперь не боялись строптивых животных. Скакунов сейчас тасконцы выбирали сами. Стюарт, прекрасно разбиравшийся в лошадях, помогал им советами.
К этой важной процедуре воины отнеслись очень ответственно. От того насколько правильно будет сделана покупка, зависит дальнейшая судьба экспедиции. Половину предложенных животных шотландец забраковал сразу. Они годились лишь для перевозки грузов и сельскохозяйственных работ. Путешественники же нуждались в быстрых и выносливых конях. К полудню торг наконец увенчался успехом. Еще два часа ушло на приобретение провианта и необходимого снаряжения.
Изрядно проголодавшиеся друзья собрались отправиться в ресторан, но Пол запретил посещать приличные заведения. Лучше себя не искушать. Кое-как перекусив в грязном трактире у северных ворот, отряд отправился в путь. Пришпорив лошадей, всадники подняли придорожную пыль и вскоре пропали из виду.
В Порлене еще долго вспоминали странных чужеземцев в невзрачной одинаковой одежде. Воины прожили в столице графства двадцать дней, спустили огромное состояние и исчезли так же неожиданно, как и появились. Цель их визита осталась для унимийцев полной загадкой.
К сожалению, город не дал ни малейшей информации о хранителях. Ни в школах, ни в кабаках, ни в храмах никто ничего не знал о тайном обществе. Местные жители поклонялись богу в виде седого бородатого старца. Однако попытки оттолкнуться от верований тасконцев тоже к успеху не привели. Задерживаться в графстве больше не имело смысла. Группа стремительно преодолевала деревни и поселки, останавливаясь только для того, чтобы поесть и заночевать.
Дороги были наводнены бродягами и разбойниками. Пару раз на путешественников даже пытались напасть, но всадники, не снижая скорости, легко прорывались через заслон. Вступать в драку и рисковать понапрасну друзья не собирались. Мелкие грабители серьезной опасности не представляли.
Отряд постепенно приближался к столице соседнего государства Листону. К счастью, между соседями сейчас действовало мирное соглашение. Истощенные частыми конфликтами враждующие страны нуждались во временной передышке.
Ровно через пять суток после выезда из Порлена воины достигли границы. Если конечно столь громкое название уместно. На широкой дороге в полукилометре друг от друга стояли два поста солдат. Обойти их по лесу не составляло труда, но наемники хотели легально въехать в новое государство.
Порленские пограничники остановили путешественников и приступили к допросу. Выяснив, что чужаки не являются подданными графства, они сразу потеряли интерес к группе. Впрочем, проверка носила довольно формальный характер. Шпионы наверняка избрали бы более надежный и спокойный маршрут. На прощание капитан южан хлопнул лошадь Стюарта по крупу и произнес:
— Желаю вам удачи. Будьте осторожны у этих святош. Они шуток не понимают, а к безобидным развлечениям относятся, как к тяжкому греху. В Листоне можно сдохнуть от скуки.
Шотландец ничего не понял из речи офицера, но уточнять не стал. Пол предпочитал разбираться с ситуацией на месте и доверял лишь своим собственным наблюдениям. Тем не менее, некоторые сомнения у него возникли. Просто так об опасности не предупреждают. Предчувствия Стюарта не обманули. На посту листонцев воинов ждали десять солдат с копьями наизготовку. Вперед выдвинулся мужчина со смуглым лицом и черными глубокими глазами. Тасконец буквально сверлил взглядом наемников. После непродолжительной паузы унимиец громко сказал:
— Господа, добро пожаловать в графство Листонское. Отряд только что покинул логово порока и разврата. Это правильный выбор. На нашей святой земле люди очищаются от греха. Я надеюсь, вы верующие?
В вопросе явно ощущался подвох. От ответа зависело многое, и шотландцу пришлось немало поразмыслить. Полностью соглашаться с религиозным фанатиком не имело смысла.
— Мы верим в бога, — кивнул головой землянин. — Но группа прибыла издалека. И имя, и образ творца у нас несколько иные. Да и разве это важно? Главное, что на душе у человека, какие поступки он совершает.
На лице тасконца появилось разочарование. Судя по всему, чужаки не принадлежали к их пастве. Однако офицер не терял надежды.
— Я лейтенант легиона праведников и с удовольствием обращу вас в истинную веру, — вымолвил листонец. — Обряд проведем уже через пару часов. Поверьте, нет большего наслаждения, чем очиститься от скверны. Душа человека сразу приближается к создателю…
— И отлетает от тела навсегда, — едва слышно язвительно заметил Саттон.
К счастью, реплику англичанина унимиец не слышал.
Как оказалось впоследствии, люди подобного типа чувством юмора не обладали. Мыслили фанатики прямолинейно, не допуская ни малейших отклонений в сторону.
— Сожалею, — с серьезным видом проговорил Пол. — Мы внутренне не готовы к столь великой чести. Нужно время, чтобы разобраться в себе и осознать допущенные ошибки. Сделать это нелегко.
— Понимаю, — доверчиво произнес пограничник. — Уверен, пока отряд путешествует по нашей благословенной стране, озарение обязательно настигнет вас. Любая церковь будет рада принять раскаявшихся грешников в свои объятия. А теперь внимательно выслушайте и запомните правила, которые необходимо неукоснительно соблюдать.
Офицер вытащил из кармана лист бумаги и начал медленно зачитывать текст. В графстве Листонском под страхом смерти запрещалась любая внебрачная связь. Ничего не значащий поцелуй и тот сурово карался. Кроме того, по определенным дням не разрешалось употреблять в пищу мясо и вино. И их в декаде было гораздо больше, чем обычных. Далее следовал перечень мелких преступлений, включающий даже сквернословие и неопрятный внешний вид. В целом все выглядело довольно аскетично и вполне пристойно.
Друзья согласились с местными законами и не спеша двинулись к столице государства. Пограничный пост остался позади. Довольно долго путешественники молчали. Наконец Олан задумчиво сказал:
— Надо признать, кое в чем листонцы правы. Порлен действительно настоящий вертеп. Чревоугодие, разврат, пьянство… И мы, как это ни прискорбно, с радостью окунулись в адский котел. А ведь воины Света должны быть чисты в своих помыслах и стремлениях…
— Перестань болтать чепуху, — грубовато возразил Саттон. — Я согласен, графство покинутое нами далеко от совершенства. Но кто дал тебе право судить порленцев?
Эти святоши? Так их речи насквозь лживы. Они стараются поймать в сети очередную заблудшую душу. Беднягу обдерут донага и превратят в безмозглого послушного раба. За личиной веры скрывается алчность и властолюбие. Подобные правила мог придумать только стареющий садист и женоненавистник. Женщины здесь находятся на положении рабочего скота.
— Так рассуждаешь ты, а не унимийки! — гневно воскликнул клон. — А если женщины довольны своей долей? Они выходят замуж, рожают и воспитывают детей. Никто не заставляет несчастных созданий становиться куртизанками. Продолжение рода — вот истинное предназначение прекрасной половины человечества.
— Справедливо, — вмешался в спор Стюарт. — Но в словах офицера и меня многое настораживает. Строгие меры соблюдаются лишь, когда существует угроза жестокого наказания. Тут-то и кроется главная проблема. Как увязать веру и преданность с добротой и милосердием. На Земле мы с Крисом не раз сталкивались с нечто подобным. Люди, проповедующие любовь к ближнему и отречение от мирских радостей, на деле оказывались лжецами, корыстолюбцами и развратниками. Слуги дьявола в церковных сутанах. Они беспощадны к прихожанам, потому что ненавидят их. Неограниченная власть губит душу. Религиозные государства часто держатся на крови…
— Вам мешает здраво рассуждать старый опыт, — не унимался оливиец. — Зачем переносить земные факты на здешнюю действительность. Абсолютно другая планета, совсем другие люди.
— Вот именно — люди! — повысил голос англичанин. — Общество развивается по единым законам. Хочешь ты это признать или нет, но цивилизация Тасконы сейчас ничем не отличается от тех стран, из которых аланцы нас забрали. На определенной стадии развития пороки и предрассудки у всех одинаковы. Когда я угодил в брюхо межзвездного крейсера, то думал, сойду с ума. Переломить себя было невероятно тяжело. Мир Криса Саттона рухнул в преисподнюю. Не осталось ни идеалов, ни морали, ни цели. Жизнь превратилась в пустоту. Недаром наемников окрестили «мертвецами».
— А какое отношение имеет захват землян к Листону? — удивленно спросил Олан.
— Самое прямое, — горько усмехнулся воин. — Я вижу вокруг уродливую копию старой доброй Англии. Мой народ еще не дошел до такого абсурда, но его ждет та же участь. Если к власти придут религиозные фанатики, на тысячах людских жизней можно поставить крест. Ради собственного величия негодяи будут держать подданных в грязи, нищете и неграмотности. Управлять дураками всегда легче.
— Ты ошибаешься, — более спокойно сказал клон.
— Надеюсь на это, — вымолвил Саттон. — Одно уже ясно — расслабиться и повеселиться в столице нам не удастся.
Группа ускорила темп движения. Полдень давно миновал, и путешественники намеревались пообедать в каком-нибудь придорожном трактире. Готовить пищу на костре никому не хотелось. Жить отшельниками посреди цивилизованного государства было бы глупо.
Примерно через час воины увидели впереди небольшую деревню. Удар пятками по бокам лошади, и животные перешли в галоп. Отряд въехал в поселение с южной стороны. Сразу бросился в глаза охранник у дороги. Унимиец внимательным взглядом проводил чужаков, однако останавливать их не решился. У него совсем иные задачи. В центре деревни возвышался угловатый шпиль церкви. Дома деревянные, невзрачные, бедные. Несмотря на разгар дня, улицы оказались совершено пусты.
— Интересно, где все жители? — произнесла Рона.
— Наверное, на полевых работах, — предположил Олан. — Наступила пора уборки урожая. У крестьян сейчас горячая страда, дороги каждые руки.
— Не исключено, — согласился Крис. — Но я не вижу даже стариков и детей…
Реплику англичанина оборвали странные звуки. Громкие металлические удары буквально оглушили путников. По телу невольно пробежала нервная дрожь. Что-то в призывном набате было пугающее и жуткое. Возле покосившегося строения воины заметили спешащих к церкви унимийцев. Не сговариваясь, друзья повернули лошадей. Спустя пару минут отряд достиг нужного места.
На крохотной площади перед храмом скопилось огромное количество людей. Стюарт обратил внимание на мрачную одежду собравшихся. Серые, черные, коричневые балахоны с высоким наглухо застегивающимся воротом и длинными рукавами.
О женщинах говорить вообще не приходится. Платья почти до земли, никаких вырезов, на головах темные платки, наполовину закрывающие лицо. Их внешний вид резко контрастировал с изящными нарядами порленских красавиц. Там в моде — глубокое декольте, юбки чуть ниже колена, распущенные по плечам волосы и призывные открытые улыбки. Здесь же чувствовался страх и отчаяние. Изредка косясь на чужестранцев, местные жители не отрывали взгляда от центра площади.
— Матерь божья! — вырвалось у Саттона. — Неужели безумие охватило и Листон?
— Ты о чем? — взволновано спросил Пол.
Вместо ответа англичанин указал на два столба, обложенных дровами и соломой. Шотландец тяжело вздохнул и недовольно покачал головой. Теперь у землян рассеялись последние сомнения. К сожалению, в споре с клоном Крис оказался прав. Вскоре на маленький деревянный помост возле церкви поднялся невысокий лысоватый мужчина в сером потрепанном одеянии. Тасконец поднял правую руку вверх, и крестьяне тотчас замолчали. С таким невероятным послушанием наемники еще не сталкивались.
— Братья и сестры! — удивительно громким голосом выкрикнул листонец. — Сегодня мы собрались чтобы свершить праведный суд. Среди сотен честных и добропорядочных граждан нашлись двое, которые нагло пренебрегли нашими законами. Преступление отщепенцев чудовищно и отвратительно…
Неожиданно служитель храма заметил путешественников. Надо отдать должное унимийцу, он был превосходным оратором. Кроме того, в каждом слове мужчины чувствовался беспредельный фанатизм. Замешкавшись лишь на секунду, тасконец с новым пылом проговорил:
— Я вижу на площади иноземцев. Это замечательно! Ведь мы справедливы и милосердны…
После короткой паузы листонец продолжил:
— В то же время наш народ неукоснительно соблюдает нравственную чистоту и безжалостен к грязи и пороку. Вы все знаете Сару Крунк и Оскара Лондели. Два представителя достойных семейств. Каждому из них с рождения предначертана своя судьба. Но они пренебрегли указаниями церкви. Три дня влюбленная пара блуждала по лесу, совокуплялась и, таким образом, издевалась над верой. Мало того, отступники пытались бежать в Порлен. Город, населенный исчадиями ада. Оставить без внимания столь тяжкие грехи храм разумеется не может. Мы поймали злоумышленников и провели тщательный допрос.
Взмах руки и на помост вывели совсем юную девушку и парня лет двадцати.
Унимиец не солгал, допрашивали пленников действительно тщательно. На обоих несчастных было страшно смотреть. Порванная одежда, многочисленные ссадины и кровоподтеки, под глазами синяки. Тем не менее, держались влюбленные великолепно. Бедняги знали, на что шли и заранее готовились к худшему. Девушка умышленно раскидала по плечам волосы и гордо вскинула подбородок. На фоне мрачной, сжавшейся от ужаса толпы тасконка выглядела настоящей красавицей.
Позади пленников застыли четыре солдата с копьями наперевес. Чуть в стороне, переминаясь с ноги на ногу, расположился палач. Он уже держал в руках зажженный факел.
Судя по идиотской улыбке на устах, листонец вряд ли отличался здравым рассудком. Для такого вида деятельности идеальная кандидатура.
— Что же мы выяснили? — истерично воскликнул обвинитель. — В события вновь вмешался дьявол. Я надеюсь, никто не сомневается в кознях сатаны?
Сомневающихся конечно не нашлось.
— Как обычно, бес вселился в женщину, — произнес унимиец. — Это самое слабое место рода человеческого. От него все беды. Именно Сара совратила несчастного Оскара. Устоять против колдовского искушения юноша не сумел. Сегодня нам предстоит исправить совершенное зло. Так как вина мужчины невелика, я наказываю Лондели тридцатью ударами плетью. С девушкой ситуация гораздо сложнее. Выгнать из нее дьявола можно только огнем. Так пусть же воспылает костер!
Последние слова служитель храма уже неистово кричал. Фанатик находился в полном исступлении. Убийца искренне верил в то, что сам и придумал. Его истерика передалась толпе.
— Костер! Костер! — дружно вопили крестьяне. Солдаты подхватили Сару под руки и поволокли к ближайшему столбу. Бедняжка не сопротивлялась и не рыдала. С побелевшим лицом и закрытыми глазами девушка тихо молилась. Крунк приковали, обложили соломой и сеном. Наружу торчало лишь голова тасконки.
— Мерзавцы ведь сожгут ее! — возмущенно вымолвил Олан, хватаясь за приклад карабина. — Мы должны спасти несчастную…
Его запястье было перехвачено железной рукой шотландца. Стюарт жестко и сурово смотрел в глаза оливийца. Спустя мгновение Пол произнес:
— Ты хотел получить подтверждение наших слов. Пожалуйста…Вот цена, которую люди платят за «святость». Любовь здесь тяжкий грех. Помочь девушке мы не в состоянии. Одно неверное движение и листонцы разорвут всадников вместе с лошадьми. Сейчас они находятся на грани безумия. Их не остановят ни пули, ни мечи.
— Нельзя же просто стоять и бездействовать, — не успокаивался клон.
— Не забывай, отряд не на Оливии, — вставил Саттон. — На Земле есть хорошая поговорка — не лезь в чужой монастырь со своими обычаями. Нравы графства мы не изменим, а неприятностей и врагов наживем немало. Надо побыстрее покинуть это проклятое государство. Ненавижу лживых проповедников. Человек либо верит в бога, либо нет. Заставлять его, по меньшей мере, глупо.
Между тем, палач по жесту обвинителя бросил факел на сено. Сноп тотчас вспыхнул. Над площадью взвился огромный костер. Алые языки пламени пожирали столб и Сару Крунк. От боли и страха унимийка истошно закричала, но почти тут же смолкла. Зато толпа неистовствовала. Люди вопили, подпрыгивали, горланили странные песни. Все это напоминало массовое помешательство.
Неожиданно Оскар вырвался из рук солдата, спрыгнул с помоста и, пробежав несколько метров, сходу вскочил в бушующий огонь. Мгновение и его обгоревшее тело рухнуло к ногам мертвой возлюбленной. Шум на площади как-то резко стих. Тасконцы, словно очнувшиеся от наваждения, скорбно смотрели на пылающий костер. Только что в нем погибли два человека. Они были молоды, красивы, хотели жить и любить, однако, религиозные предрассудки безжалостны.
На пару минут растерялся даже священник. Листонец непонимающе озирался по сторонам. Видимо, относительно Лондели существовал тайный договор с семьей. Высокий, крепкий мужчина, стоящий слева от помоста, обхватив голову руками, рухнул на колени. В ответ служитель храма пожал плечами и бесстрастно вымолвил:
— Правосудие свершилось.
Друзьям уже расхотелось обедать. Повернув лошадей на север, воины неторопливо двинулись к выезду из деревни. Довольно долго среди путешественников царила тягостное молчание. Нарушить его решилась Мелоун.
— Какое сильное чувство! — восхищенно сказала Рона. — Я до сих пор под впечатлением поступка юноши. Немногие способны пожертвовать жизнью, чтобы навсегда остаться с возлюбленной.
— К сожалению, смерть бедняги ничему не научила жителей деревни, — с горечью вымолвил Стюарт. — Она не вызвала ни протеста, ни недовольства. Униженно и покорно люди разбрелись по домам. Листонцы боятся обсуждать происходящее друг с другом. Значит, разветвленная сеть доносчиков опутала страну. Неблагонадежных граждан примерно, в назидание остальным, наказывают. Завтра в разных городах и деревнях вновь запылают костры.
— И, заметьте, — вмешался Крис. — Святошам мало собственных прихожан. Фанатики постоянно ведут войны с соседями. Им не дает покоя счастливое процветание других государств. Мерзавцы хотят распространить мракобесие по всей Униме. Ради власти служители дьявола готовы сжечь тысячи ни в чем неповинных людей. Страх — вот фундамент, на котором держится графство Листонское.
Олан больше не возражал. Юноша пребывал в шоке от увиденного. Все его доводы рухнули в один момент. Идеализм, вера в человеческое благоразумие сгорели на костре вместе с Сарой Крунк и Оскаром Лондели.
Делая поспешные выводы, мы очень часто ошибаемся. То, что на первый взгляд кажется порочным и грязным, на самом деле не так уж сильно разлагает людей. У многих грешников добрая и ранимая душа. Надо лишь помочь им раскрыть ее. Зато правители проповедующие порядочность, честность и справедливость оказываются лжецами, развратниками и ханжами. Ради достижения цели они готовы обещать народу любые блага. Но все эти клятвы остаются пустыми словами.
Еще страшнее, когда сограждан обманывают религиозные деятели. Ради святой веры негодяи отправляют солдат на смерть. Благими намерениями дорога выстелена в ад. Захватчики грабят, убивают, насилуют. Оправданием страшных преступлений служат высокие светлые идеалы.
Общество разлагается буквально на глазах. В людских душах появляется пустота. Теряется грань между добром и злом. Ненависть и алчность захлестывают подрастающее поколение. Ради наживы не щадят никого: ни мать, ни отца, ни брата, ни сестру. Народ перестает понимать происходящее вокруг. Кровь рекой заливает страну. Главное, успеть обогатиться.
Из сложившейся ситуации существует два выхода. Оба мучительные и долгие. В первом случае власть захватит диктатор. Будут введены суровые безжалостные законы. Смерть за смерть, кровь за кровь. Идеи государства превыше всего. Человек станет маленьким, незаметным винтиком в огромном механизме.
Но есть и второй вариант. На грешную измученную землю придет праведник. Добро, милосердие, любовь к ближнему — вот дорога, которую он изберет. Многие погибнут на тернистом пути. Однако их место тут же займут новые последователи. Рано или поздно общество обязательно изменится. Каждый мир, каждая цивилизация делает свой выбор.
Отряд путешествовал по графству двадцать дней. Впечатления были нерадостными. Всюду темные одежды, мрачные лица и уходящие от прямого разговора люди. Воины специально совершили круг по дальним деревням. Может хоть там что-нибудь знают о хранителях. Увы, листонцы оказались забитыми и необразованными.
Большинство крестьян не умело ни читать, ни писать. Зато в каждом селении стояли обгоревшие столбы. Немые свидетели человеческой злобы.
Уставшие физически и морально друзья, наконец, добрались до столицы. Уже издали виднелись высокие, каменные стены, прямоугольные башни и шпили церквей. Наемники сходу насчитали полтора десятка храмов. Как и положено, город опоясывали глубокий ров, заполненный водой, и высокий крутой вал. На юго-востоке располагались массивные ворота и широкий подъемный мост.
Путешественники перевели лошадей на шаг и неторопливо приближались к Листону. Мимо изредка проезжали повозки, запряженные конами. Сельские жители не очень-то стремились на столичный рынок. Видимо, товарно-денежные отношения здесь тоже претерпели существенные изменения.
Под копытами коней глухо застучала деревянное покрытие моста. Навстречу чужакам тотчас выдвинулась группа вооруженных тасконцев. Рядом с офицером находился человек в серой длинной сутане. Церковь тщательно контролировала настроения в армии. Воины остановились перед заслоном и спешились. Таким образом, они проявляли уважение к охране башни.
— Добрый день, господа, — произнес лейтенант. — Рады приветствовать вас в благопристойном городе Листоне. Не соизволите объяснить цель своего визита. В последнее время чужаки не часто посещают нашу страну.
— Мы здесь проездом, — спокойно ответил Пол. — Это самая короткая дорога, ведущая на север. Кроме того, хочется взглянуть на великолепные храмы графства. Интересны местные обычаи и условия жизни людей. Время и расстояние разделили народы Унимы.
— Вы порленцы? — бесцеремонно вмешался священник.
— Нет, — лаконично вымолвил шотландец.
— Тогда откуда прибыл отряд? — с удивлением в голосе спросил человек в сутане.
— С юга материка, — проговорил Стюарт. — Нам пришлось преодолеть каменную пустыню, чтобы добраться до Порлена. Признаюсь честно, это было нелегко. Группа едва не погибла от жажды и голода.
— И как вам южный сосед Листона? — задал провокационный вопрос служитель церкви.
— Обычная, ничем не примечательная страна, — быстро отреагировал землянин. — Грешников везде хватает. Рано или поздно бог их накажет. Мы же простые путники, скитальцы жизни и предпочитаем в чужие дела не вмешиваться.
— Наш народ считает по-другому, — возразил унимиец. — Человеку надо указать на его пороки. Если он не желает исправляться, глупца необходимо заставить. Слуги дьявола не дремлют и постоянно ищут новую жертву.
Пол лишь пожал плечами, зато Крис не удержался от язвительной реплики. С каменным выражением лица англичанин произнес:
— Черти часто находят ее там где, казалось бы, служат добру. И тогда горе всем остальным…
К счастью, тасконец не понял намека. Чувство юмора у священников действительно напрочь отсутствовало. Лейтенант поднял глаза, с изумлением посмотрел на Саттона, но промолчал.
— Вы значительно отклонились от маршрута, — скрестив руки на груди, сказал служитель храма. — Кроме того, распространяли в деревнях ересь. Святая церковь не потерпит создания на территории графства раскольничьих сект. Виновные в подобных преступлениях будут сурово наказаны.
Система слежки и доносов в государстве великолепно налажена. Только теперь наемники поняли, почему крестьяне не желали с ними говорить. Каждое слово тотчас становилось известно людям в сутане. За две минувшие декады чужаков ни на секунду не выпускали из поля зрения. Скрывать что-либо не имело смысла. Приходилось действовать в открытую.
— Вас неправильно информировали, — возразил шотландец. — Никаких сект мы не организовывали. Отряд ведет поиск древних апостолов веры. В нашей стране есть легенда, будто часть священнослужителей после страшной катастрофы сумела сберечь главные реликвии и постулаты. Они так и называют себя — «хранители». Найти их — честь для любого воина. Время от времени группы добровольцев отправляются в путь.
Минут пять унимиец задумчиво молчал. Насколько правдив иноземец, определить сразу было трудно. Придраться вроде бы не к чему. В конце концов, скитаться по материку никому не запрещено.
— Теологи Листона считают, что огонь, пронесшийся по планете два века назад, являлся очищением от грехов, — вымолвил тасконец. — Сгорели лишь те, в ком поселился дьявол. В результате очаги ереси, поразившей мир, оказались сожжены. Мы благодарны богу за подобное искупление. Впрочем, с нашим мнением многие не согласны. Виновником всепоглощающего пожара часто называют некий мифический Алан. Тем не менее, цели отряда достаточно благородны. В графстве ревностно и уважительно относятся к вере.
Человек в сутане сделал едва заметный жест рукой, и солдаты расступились, освобождая дорогу. Стюарт уже запрыгнул в седло, как вдруг служитель истерично закричал:
— Стойте!
И охрана, и путешественники резко обернулись. С удивленно расширенными глазами священник застыл, словно увидел призрака. Загадка решалась легко. С дрожью в голосе унимиец произнес:
— Среди вас женщина…
— И что здесь такого? — равнодушно заметил Саттон. — Рона прекрасный воин и в бою не даст спуску никому. Не советую с ней скрещивать мечи.
— Женщины — это исчадие ада! — заученно воскликнул тасконец. — Все беды происходят из-за колдовских чар ведьм. Дьявол искушает мужчин их красотой. К несчастью, продлить человеческий род без отвратительных созданий невозможно. Но в Листоне научились бороться со злом. Женщина обязана ходить в плотном платке, длинном платье и постоянно закрывать лицо.
— Как же молодые люди женятся? — иронично поинтересовался Крис. — Чуть ошибешься и получишь в награду уродицу.
— Все браки, заключаемые в стране, должны получить одобрение церкви, — пояснил служитель. — Она же занимается переговорами между двумя семействами. Очень разумное решение, препятствующее возникновению нежелательных чувств и эмоций.
— Значит, жених и невеста до свадьбы даже не знают друг друга? — изумленно спросил Олан.
— Никакой свадьбы! — резко оборвал клона священник. — Древний сатанинский ритуал. После благословения невеста просто уходит в дом своего господина и подчиняется ему беспрекословно.
— Довольно строгие законы, — вставил Стюарт. — Но что вы хотите от нас? Изменить Мелоун пол мы не в состоянии. Бросить девушку на дороге вроде тоже неприлично.
— В таком виде она не может въехать в город, — замахал руками унимиец. — Десять лет назад из-за досадной мелочи началась война с герцогством Сендонским. Причина банальна. Один из глубоко верующих юношей увидел на улице жену посла с распущенными волосами и вонзил ей клинок в сердце. Его следовало бы понять и простить, однако соседи потребовали публичной казни. Граф не собирался подрывать устои церкви и отклонил требование северян. Тогда сендонцы повесили всех листонских проповедников, оказавшихся на территории герцогства. Подобные инциденты нам больше не нужны.
— Доходчивый пример, — согласился Пол. — Постараемся не создавать никому проблем. Поверьте, жители столицы не сумеют разглядеть в Роне женщину.
Мелоун пришлось плотно застегнуть куртку, поднять воротник и тщательно спрятать волосы под головной убор. Ее формы не особенно выделялись, и это значительно упрощало задачу. После долгих сомнений тасконец согласился пропустить отряд в город. Чужаки все равно будут под постоянным наблюдением.
Описывать Листон и жизнь в нем вряд ли имеет смысл. Мрачные серые здания, пугающиеся каждого оклика прохожие и ужасающая нищета. И крестьяне, и ремесленники с трудом сводили концы с концами. Ежегодно они платили какому-нибудь приходу огромный налог. Служителей церкви не интересовали ни болезни, ни природные катаклизмы. Натуральная подать должна быть уплачена любой ценой.
К недоимщикам применялись жесткие меры наказания. Несчастного отца семейства могли выпороть плетьми, отправить на принудительные работы и даже сжечь, обвинив в пособничестве дьяволу. Религиозные правители не церемонились со своим народом. Зато почти каждую декаду в столице проходило пышное шествие в честь очередного праздника. Дорогие одежды настоятелей, десятки украшенных золотом церковных атрибутов, сотни послушников и певцов.
В главном городе графства действительно негде было развлечься и отдохнуть. Мало того, большую часть дней путники питались исключительно вареными овощами. Охранники предусмотрительно отняли у воинов вяленое мясо и емкости с вином. Но чего не вытерпишь ради достижения цели!
Увы, поиски не принесли результата. О хранителях унимийцы абсолютно ничего не знали. Покидать пределы страны листонцам категорически запрещалось. Люди имели смутное представление о событиях, происходящих за пределами городской стены. С некоторых пор это странное государство перестали посещать и иноземные торговцы. Нападки церкви, покушения фанатиков и непомерно высокие налоги кому угодно отобьют охоту вести здесь дела. Одним словом, полторы декады, проведенные в столице, наемники потратили почти впустую.
Группа ознакомилась с нравами местного общества и возведенными за последние два века храмами. Надо сразу отметить, что они являлись лишь жалкой пародией величественных строений древности. Недостаток техники и средств далеко не главная причина. Поражала убогость мысли и воображения. В архитектуре, в настенных фресках, в росписях икон — везде чувствовался общий застой. Создавалось такое ощущение, будто время в Листоне замерло и никуда не течет. Страшный и шокирующий вывод.
Беседовать на улице с простыми людьми было совершенно невозможно. Тут же, словно из-под земли, возникал шпион и, не стесняясь, откровенно подслушивал. Порой раздражение Криса достигало предела, и друзья с трудом удерживали англичанина от драки. Дважды в самый неподходящий момент у Роны выпадали волосы из-под головного убора, приводя окружающих в шоковое состояние. Приходилось поспешно ретироваться. Глаза мужчин становились уж чересчур сумасшедшими, когда они видели открытое женское лицо.
Земляне все отчетливее понимали — надо бежать из графства. Но сделать это оказалось непросто. Офицер у ворот потребовал письменного разрешения на выезд из страны от его Святейшества. Воины начали выяснять детали данной процедуры. Очень быстро наемники осознали, что угодили в западню. У чужаков нет ни малейших шансов добиться аудиенции и получить соответствующий документ. Значит, путешественники будут вынуждены постепенно продавать свое имущество. Очень простой и эффективный способ разорения состоятельных иноземцев. Тут как тут появились перекупщики лошадей, оружия, снаряжения. Разумеется, цены тасконцы предлагали смехотворные.
Воины размышляли над сложившейся ситуацией целые сутки. Попытки попасть на прием к должностным лицам Листона и церковным деятелям не увенчались успехом. Нарушить законы главы государства никто из унимийцев не решался. Ну, а граф никогда не противоречил священникам.
Друзьям ничего не оставалось, как идти напролом. Решительных действий от них не ждут. Да и кто осмелится прорываться из города с помощью силы. Охрана моста состоит из пятнадцати человек, большинство из которых ранним утром дремлет у башни. Значит, солдаты не готовы к отражению атаки. Впрочем, если тасконцы успеют занять оборону, то они поставят непреодолимый заслон из длинных пик. Главный расчет путешественников на внезапность.
Как только лучи Сириуса озарили шпили храмов, наемники взяли под уздцы лошадей и неторопливо двинулись к северным воротам. Воины часто совершали утренние прогулки, а потому редкие прохожие не обращали на чужестранцев ни малейшего внимания. Позади отряда лениво брели два соглядатая. Создавая непринужденную обстановку, воины громко беседовали, временами смеялись и шутили.
Между тем, часовые открыли ворота и опустили подъемный мост. В тот же миг по жесту Пола друзья вскочили в седла и пришпорили скакунов. Практически с места животные сорвались в галоп. Заспанная охрана лишь хлопала глазами, не понимая, что происходит. Через пару минут сзади послышались возбужденные возгласы и учащенная стрельба. Без сомнения, унимийцы будут преследовать беглецов до самой границы. Однако, отправить погоню сразу листонцы вряд ли сумеют. Собрать в столь ранний час кавалеристов непросто.
Эту сумасшедшую гонку путешественники, наверное, запомнят навсегда. Мимо мелькали деревни, церкви, посты, но нигде группа не задерживалась ни на секунду. Каждый населенный пункт мог стать ловушкой. На ночлег воины останавливались лишь вместе с закатом Сириуса. И люди, и кони едва держались на ногах. Отдыхали и ели наемники урывками и, не переставая, молились на своих лошадей. Если хоть одно животное не выдержит и падет — возникнут очень серьезные проблемы. Ни один конь уже не вытянет двух наездников.
К счастью, до северной границы расстояние оказалось невелико. К исходу вторых суток земляне заметили впереди невысокое, перекрывающее дорогу, заграждение. Возле него находилось несколько тасконцев. Охранники махали руками, что-то кричали, но беглецы, не снижая темпа, перескочили препятствие. Преодолев еще около двухсот метров, путешественники увидели группу солдат в темно-синих мундирах. Это явно не листонцы.
Натянув поводья, Стюарт остановил лошадь и спрыгнул на землю. Шотландец тяжело дышал, и сил у него хватало только на ласковое поглаживание морды четвероногого спасителя.
— Добро пожаловать в герцогство Сендонское, господа, — вымолвил усатый лейтенант. — По всей видимости, у святош вам не очень понравилось.
— Будь они прокляты! — струдом вымолвил Саттон. — Кретины, шарахающиеся от одного вида женщины. Когда-нибудь безумные фанатики их изведут под корень и полностью вымрут. Такого количества сумасшедших мне раньше встречать не доводилось.
Унимийцы дружно расхохотались.
— Довольно точное замечание, — произнес офицер. — Вы, похоже, столкнулись с ними впервые, а мы соседствуем уже сотни лет. Наша страна наводнена беженцами из графства. А сколько несчастных так и не смогло добраться до границы…
Мужчина сделал паузу и спросил:
— Служители храмов до сих пор продолжают борьбу за чистоту нации с помощью костров?
— Да, — ответил Крис, — и делают это достаточно регулярно. По-моему, листонцы умываются реже, чем сжигают людей.
— Что, верно, то верно, — согласился сендонец. — Во время войны священники приговаривали к смерти каждого десятого из отступившей с позиции сотни. Обугленные столбы стояли вдоль дороги на протяжении многих километров. Страшное зрелище. Жалость и милосердие религиозным изуверам неведомо. Если потребуется, негодяи убьют собственную мать.
Неожиданно пограничники отошли в сторону и начали с удивлением посматривать на юг. Невольно обернулись и земляне. Возле заграждения скопилось около полусотни кавалеристов. Высокий офицер в кирасе нещадно хлестал плетью нерадивых часовых. Погоня отстала от группы на какие-то пять-шесть минут.
— Вы серьезно насолили святошам, — заметил лейтенант. — Эскорт у отряда превосходный — элитная гвардия графа. Лучшие всадники страны. Каждого из них лично подбирает глава листонской церкви. У храмовников нет более преданных людей. В бою они сражаются отчаянно, презирая страх и смерть, оставляя позади себя лишь окровавленные трупы. Ни своя, ни чужая жизнь для гвардейцев ничего не стоит.
— Бог уберег нас от столь «приятной» встречи, — бесстрастно пожал плечами шотландец. — Знакомство с фанатиками ни к чему хорошему не приво…
Закончить фразу Пол не успел. Командир кавалеристов объехал преграду и не спеша направился к группе. С ненавистью взглянув на чужаков, капитан обратился к сендонцам:
— Господа, вам придется выдать этих людей. Листон долго терпел укрывательство беглецов, но сейчас совсем иной случай. Его Святейшество оскорблен поступком иноземцев. Совершено страшное кощунственное преступление.
— В самом деле? — иронично спросил офицер. — Ив чем же оно заключается?
— Наглецы покинули город без соответствующего разрешения, — гневно сказал тасконец. — Подобных прецедентов в истории государства еще не было. И, надеемся, больше не будет. Граф приказал сурово наказать виновных…
Кавалерист повернулся к расположившимся неподалеку подчиненным и кивнул головой. Теперь смысл его слов стал понятен. Всадники долго не раздумывали. Трое листонских охранников были безжалостно изрублены мечами. В достижении цели служители храма не знали преград. Чтобы посеять страх, мерзавцы убивали и своих, и чужих. Великая идея оправдает любые жертвы.
— Впечатляет, — презрительно вымолвил сендонец. — А теперь ответьте на простой вопрос. Люди, перешедшие границу, подданные вашей страны?
— Нет, — громко произнес капитан. — Но какая разница? Чужаки нарушили святые каноны. А ведь древним законам не одна сотня лет. Мерзавцы должны ответить за нанесенное оскорбление.
— Очень сожалею, — проговорил лейтенант. — Я не могу выдать путешественников. На этой земле они находятся под покровительством герцога Сендонского. Обратитесь к нему со своей просьбой. Мы с удовольствием пропустим небольшой отряд на нашу территорию.
— Оправиться в логово приспешника дьявола? — искренне возмутился листонец. — Ну, уж нет! Вы не заманите меня в западню. Я хочу получить преступников, ияих получу. Не отдадите добровольно, придется применить силу.
Унимиец поднял руку, и кавалеристы, быстро объехав заграждение, двинулись к нему.
— Вы понимаете, что провоцируете начало войны? — выкрикнул пограничник. — Правитель страны не оставит без последствий столь наглое вторжение…
Между тем, сендонцы уже занимали оборону. Кто-то заражал арбалет, кто-то подсоединял к автомату новый магазин, кто-то обнажил клинок. Старая вражда между двумя народами только подливала масло в огонь. Уступать друг другу противоборствующие стороны не собирались. Неумолимо приближалась кровавая развязка драмы. И как это ни печально, но шансов на успех у гвардейцев Листона было гораздо больше. Слишком значительное преимущество в численности.
— Стойте! — неожиданно для всех воскликнул Саттон. Англичанин повернулся к храмовнику и спокойно продолжил:
— Вы требуете компенсацию за нанесенное оскорбление. Полностью согласен с данным утверждением. Однако считаю — оскорбление нанесено мне и моим друзьям. Мы прибыли в вашу страну как гости, а из нас сделали бесправных пленников. Величайшее унижение для достойных людей! Я предлагаю решить возникшую проблему прямо здесь.
— Каким образом? — раздраженно поинтересовался капитан.
— Самым простым, — вымолвил Крис. — Поединком! Один на один. Побеждаете вы, и группа уезжает на суд святой церкви. Побеждаю я — будем считать, что беглецов никто не догонял. По-моему, это справедливо.
— Вряд ли мои действия одобрят… — неуверенно сказал листонец.
— Перестаньте! — рассмеялся землянин. — У вас беспроигрышная ситуация. При успехе становитесь героем, при неудаче — покойником. И заметьте, смерть примете за правое дело!
Соображал тасконец видимо довольно туго. Устраивать бойню на чужой земле очень опасно. Подобного приказа он не получал. За ошибки церковь наказывает не менее сурово. Воевать с сильным соседом графство Листонское сейчас не готово.
— Хорошо, — наконец принял решение офицер. — Я согласен на такие условия.
— Э, нет, — заметил Саттон. — Пусть солдаты поклянутся богом, что в случае гибели командира покинут поле боя, не причинив никому вреда.
Капитан утвердительно кивнул головой, и всадники поспешно пробубнили обещание. Подчинение в армии южан было беспрекословным. И неудивительно, за любой серьезный проступок человека ждала страшная смерть.
После недолгих приготовлений дуэлянты сошлись в схватке. Дрались прямо на дороге. Вокруг плотным кольцом столпились и листонцы и сендонцы. Путешественники расположились чуть в стороне. Хлопнув товарища по плечу, Пол в качестве напутствия произнес:
— Проиграешь, я тебя сам прикончу.
— Спасибо на добром слове, — улыбнулся Крис, обнажая клинок.
Поединок длился всего пару минут. Несмотря на неплохую выучку гвардейца, унимиец не мог соперничать с Саттоном на равных. В многочисленных сражениях землянин довел свои навыки владения холодным оружием до совершенства. Выяснив уровень противника, англичанин умело ушел от очередного выпада и вонзил меч офицеру в бок. Острое лезвие рассекло тасконцу печень. Бедняга умер мгновенно. И, наверное, это к лучшему. Гореть на костре — удовольствие не из приятных.
Капитан покачнулся, в предсмертной агонии судорожно дернул рукой и беззвучно рухнул на траву. Кавалеристы без единого возгласа вскочили в седла и галопом устремились в обратный путь. Листонцы даже не взяли тело убитого командира. Каждый думал о собственной судьбе. Ведь кому-то в столице придется отвечать за неудачу.
— Великолепно! — восторженно воскликнул лейтенант. — Превосходно проведенный поединок. Вы расправились с опытным бойцом, как с мальчишкой. Признаюсь честно, не хотел бы я быть вашим врагом. Шансов выжить, практически нет.
— Надеюсь, теперь мы свободны? — спросил Стюарт.
— Разумеется, — кивнул головой сендонец. — Только вот ума не приложу, что делать с трупом? Оставлять на дороге нельзя, а рыть могилу на такой жаре нет желания…
— Есть простое и незамысловатое решение, — предложила Рона. — Оттащите его к границе. Пусть часовые Листона займутся покойником, им все равно хоронить казненных друзей. Бросить гвардейца на съедение диким зверям они не решатся.
— Логично, — согласился офицер.
Пришпорив лошадей, воины неторопливо продолжили путь. Путешественники ужасно устали и нуждались в отдыхе.
Отряд около полугода блуждал по герцогству Сендоскому. Государство занимало огромную территорию и здесь хватало заброшенных укромных мест. Когда-то в этом районе располагалась богатейшая провинция Унимы. Само собой, крупные города подверглись ядерным ударам, и, как следствие, в стране проживало много мутантов.
Относились к ним по-разному. С одной стороны, уродцев не притесняли и не уничтожали, с другой — людей с физическими отклонениями и близко не подпускали к высоким должностям. Постепенно мутанты обособлялись, но из-под власти герцога не выходили. В нем тасконцы видели покровителя и защитника. Сто лет назад прапрадед нынешнего правителя дал пристанище всем несчастным, когда листонцы начали сжигать убогих и юродивых. Подобные факты никогда не забываются.
Воины обосновались в столице и периодически делали вылазки на древние развалины и в глухие селения. Увы, обнаружить хранителей наемникам так и не удалось. По сути дела, о них никто ничего не знал. Иногда из уст унимийцев земляне слышали старые легенды, но на точное местонахождение отшельников они не указывали.
За прошедшее время друзья повстречали немало интересных людей, видели сотни свидетельств могущества былой цивилизации, однако к цели не приблизились ни на шаг. Поиски оказались совершенно бесплодны. Оставаться в Сендоне больше не имело смысла. В конце концов, группа собрала вещи и отправилась на север. Воинам предстояло преодолеть почти восемьсот километров.
Наемники не очень торопились и доехали до Хостона за две декады. К счастью, путешествие обошлось без приключений. Некогда величественный город выглядел удручающе. Жалкие, замшелые безлюдные развалины. Не радовал воинов и изменившийся ландшафт. Исчезли густые высокие леса и радующая глаз зелень. Впереди расстилалась голая, открытая ветрам степь. Безжалостные лучи Сириуса выжгли растительность. Равнину покрывала лишь сухая желтая трава.
Друзья потратили сутки на поиски стада диких животных. Охота оказалась удачной, и отряд обеспечил себя мясом на длительный срок. Ждать товарищей придется долго. До назначенной встречи еще целых два месяца. И неизвестно, успеют ли остальные группы вовремя выйти к Миссини.
