— Транспорты на Двиндер ходят только из города.

— А раненых как отправляют?

— Легкораненых на базу, а остальных транспортами на Логошет.

— То есть уйти с Миренады можно?

— Только сложно. Чтобы уйти, надо сперва попасть на Двиндер, на космодром. А как туда попасть?

— У тебя, Артур, пессимистическое настроение.

— Будешь тут пессимистом... Нас вот-вот опять пошлют на прочесывание. Рано или поздно мы нарвемся на датлайцев.

— Антон, хватит трепаться! Сержант топает.

— Во! Начинается...

Я с некоторым трудом сел на траве, перекинул карабин в правую руку и с неодобрением смотрел на подходящего Блантека. Сержант явно нес плохую новость. Хороших здесь не бывает.

— Думаю, прочесывание продолжится, — сказал Марк, садясь рядом со мной.

— Наверное.

Сержант подошел к дереву, под которым мы сидели, посмотрел на часы.

— Через пять минут выдвигаемся. Роту перекидывают в новый район. Быть готовым.

— А транспорт? — спросил Антон.

— Подадут, — ожег его взглядом сержант. — Вставайте. Сбор взвода на опушке леса.

Он смерил нас очередным недовольным взглядом и пошел обратно.

— Опять, — выдохнул Антон. — Они решили окончательно угробить роту.

Над крайними деревьями леса, где взвод устроил короткий привал, пролетели цуфагеры. Сделав полукруг, они пошли на посадку.

— Пошли, — сказал я. — Кареты поданы...

... После боя роте дали совсем немного времени на отдых. И тут же послали на проверку прилегающего к найденному городу района. Командир батальона теперь действовал по одной и той же схеме. Сначала выпускал беспилотные самолеты-разведчики, те просматривали местность, отмечали подозрительные участки, куда и топала пехота. То есть мы.

Не знаю, почему командование решило, будто датлайцы и дальше станут бросать на съедение свои подразделения. Но прежнему плану следовало четко. Только вот с качеством прочесывания, как и со скоростью, вышла промашка.

Две неполные роты просто физически не могли просмотреть свои участки. Тем более площадь только увеличивалась по мере отдаления от города.

Что за хитроумная задумка была у командования, мы не знали, но на следующее утро после короткого совещания пришли к выводу, что роты просто бросают в разные направления, причем больше наугад. И лишь с одной целью — если и не обнаружить врага, то сбить его с толку странными маневрами. Чтобы те, пока ломают головы, не спешили атаковать город.

Скорее всего мы ошибались. Не имея точной информации об обстановке, судить трудно, но ничего иного в голову не приходило. Подтверждал эту версию тот факт, что первая рота батальона — равитанцы — больше сидела на месте, выступая в роли маневренной группы.

Не скажу, чтобы мы много ходили на своих двоих. И не скажу, что марши сквозь местные леса были чем-то из ряда вон выходящим. Но постоянное ожидание удяра из засады, постоянная готовность встретить вместо трели мелких птичек очередь из пулемета давили на нервы.

Наемники понемногу начинали роптать. Нет, бунта они не поднимали. Но снизили темп передвижения и немного тянули с выполнением приказа.

Этого мы опасались даже больше, чем равитанцы. Привычка медлить может сыграть плохую шутку при боестолкновении. И тогда — шок, страх, паника, а в конце — гибель при бегстве. Видели нечто подобное раньше, когда выезжали в «командировки».

Еще больше давила на нервы безвыходная ситуация. Мы никак не могли придумать, как попасть на космодром. Как захватить корабль и как вернуться на Логошет. Столько препятствий, столько сложностей...

Приходилось ждать. Терпеть. И воевать под командованием равитанцев в чужой войне.

— Живее, живее, — криком подгоняли наемников сержанты и капралы при посадке в цуфагеры. — Внутрь! Головы пригнуть!

Кричали они, потому что пользоваться связью не могли из-за режима маскировки.

Радиоэлектронная разведка засекала активность аппаратуры на расстоянии до пятисот километров даже при включенной маскировке. А по засеченной точке враг мог и ракетами шарахнуть.

И равитанцы, и датлайцы сейчас вели игру под названием «Кто кого заметит». В ход шло все. Режим молчания в радиодиапазонах, постоянная смена положения, работа маскирующей и рассеивающей аппаратуры, скрытое передвижение, смена направления.

Как всегда, полностью скрыть свое местоположение не удалось, как, впрочем, и всегда обнаруживать врага — тоже. И на первый план выходил самый важный и самый главный фактор войны, даже если она была в далеком будущем, — человеческий фактор.

Человек заменял или дополнял собой хитроумную технику, н доводил дело до конца и ставил точку.

— Куда летим? — осведомился Антон, когда мы влезли в цуфагер.

Кроме нас, сержанта и гранатометчика, в отсеке больше никого не было. Секция в полном сборе.

— На юг. Там вроде засекли активность противника.

— Как засекли? С орбиты?

— Нет. С самолетов. Около десятка человек у излучины реки.

— Это могла быть ловушка. Мы туда сунемся, нас и прихлопнут, — покачал головой Марк. — Ведь тяжелое вооружение ставили на прежнем месте.

— В чем дело, солдат! — прикрикнул сержант. — Ты не хочешь выполнять приказ?

— Приказ мы уже выполняем, — вставил я, отвлекая внимание сержанта на себя. — А то, что враг может нас выманивать, — факт.

Блантек смотрел на нас с плохо скрываемым раздражением. Мы явно выбивались из привычной роли наемника отсталого мира. И рассуждали иными категориями. После боя сержант и так взял нас на заметку, а теперь и вовсе буравит тяжелым взглядом, словно хочет проникнуть в мозг.

С одной стороны, глупо так проявлять себя. Но и молчать и лезть в пекло тоже не дело. К черту маскировку, выжить бы!

— Тяжелая техника идет следом, — промолвил после недолгого молчания Блантек. — Два «парт-х».

— Ясно.

Эта игрушка по вешнему виду немного напоминала нашу «приму» — самоходную пушку-гаубицу, только меньших размеров. Могла даже летать. Правда, на небольшой высоте и очень медленно. Да и энергии самоходка жрала немерено. Но зато хорошо била по площади и точечно. Неплохое прикрытие для неполной роты пехоты.

Вообще с передвижением и перемещением по местности здесь было туговато. Средства обнаружения могли засечь комара, а не только таких мастодонтов, как цуфагеры и самоходки. Где обнаружение — там поражение. Ракеты штатных систем залпового огня бригадного уровня способны достать цель на расстоянии до трехсот километров. Правда, тут в дело вступала противоракетная техника машин. А дальше — кому как повезет.

Большинство перелетов проходило на высоте не больше пяти метров и только по ломаной траектории. С постоянно включенными системами маскировки и рассеивания, с отстрелом ложных целей.

Очень захватывающее зрелище — маневр на полной скорости. Прекрасная зарядка для вестибулярного аппарата. Только обедать перед полетом не стоит.

Через час лета, когда мы миновали очередной лесной массив, проскочили гигантское поле и рассекающую его надвое реку, колонна машин пошла на посадку. Впереди замаячил еще один лес. А за ним что-то похожее на горный массив в карликовом варианте.

Цуфагеры гасили скорость и садились на ровной площадке, очищенной от всякой растительности. Голая степь без травы, кустарников и цветов.

— На выход, — прозвучал в наушниках голос командира роты. — Второй и третьи взводы — занять оборону, прикрыть посадку артиллерии. Первый взвод — разведка подножия хребта.

Разведка материка и поиск врага продолжались...

— Мы зафиксировали их появление в квадрате шестнадцать — ноль, ноль три.

— Какие силы?

— По предварительной оценке, усиленная рота. Авиаприкрытия нет.

— Они подошли вплотную к хребту, за которым развалины города. Значит, скоро найдут их.

Тысячник Эблау оторвал взгляд от экрана.

— Равитанцы слегка зарвались. После боя они либо почувствовали силу, либо решили, что мы отступим. Это нам на руку. У нас достаточно возможности, чтобы приковать их к одному месту. Что сейчас там, за хребтом?

— Рота «тудеру» первого батальона. И часть роты техники этого же батальона.

Эблау сделал небольшую паузу, обдумывая план, потом решительно сказал:

— Готовьте приказ. Второй батальон — атаковать равитанские силы в районе обнаруженного города. На штурм не идти, сковать противника и заставить его сидеть на месте. Их поддержит танковая рота.

— Есть.

— Роты «бенту» и «тудеру» первого батальона — атаковать и уничтожить вражеские силы в квадрате шестнадцать — ноль, ноль три. Усиление — рота танков. Роте «квисту» — обеспечить прикрытие на случай прибытия помощи противнику.

— А если равитанцы решат помочь своим, выслав силы с Центральной базы? — осмелился задать вопрос помощник.

— Не посмеют. У них там всего один батальон. Но если и захотят... Пусть. Если они и впразду рискнут оголить космодром мы поможем им и продемонстрируем бегство. Лишь бы они побольше сил бросили на Асвинт.

Помощник едва заметно покривил губы. Тысячник спит и видит, как бы нанести удар по космодрому и лишить врага связи с Логошетом. Он даже готов пожертвовать Асвинтом со всеми его городами и развалинами древней цивилизации, лишь бы отрезать противника от Логошета.

— Все! — подвел итог Эблау. — Пересылайте приказ. И не забудьте сообщить о маневрах авиации. Пусть прикроют наземные части.

— Есть.

Когда за помощником закрылась дверь, тысячник довольно потер руки. Неужели у него выпал шанс серьезно потрепать противника? Неужели равитанцы совершили ошибку? Тогда победа за ним.

Как и раньше, наша рота первой начала прочесывание леса и горного массива. Вторая рота ветеранов-наемников шла слева, готовая при необходимости ударить во фланг противнику или поддержать нас огнем. Мы же тремя взводными группами шли на горы. Точнее — на три огромных холма высотой где-то до трехсот метров, сплошь поросших кустарником и невысокими деревьями незнакомой породы. Как сообщила разведка, где-то здесь и были обнаружены солдаты противника. Что они делали среди холмов? Строили укрытия? Искали следы цивилизации? Заманивали нас?..

Нашему взводу — двум неполным секциям — достался крайни справа холм. Поменьше соседних, он отстоял от них метров на четыреста. Между ним и другим холмом текла мелкая речушка с чистой прозрачной водой. С высоты трех десятков метров можно было различить каждый камешек на дне и даже спины каких-то рыбин, медленно плывших по течению.

— Темп не снижать, — подгонял нас лейтенант Шаки. — Не растягиваться! Искать следы присутствия противника.

Следы — это отпечатки обуви, остатки продуктов, забытые предметы амуниции, боеприпасы, упаковки сухого пайка, кострища, пятна масла, вмятины от опор машин и тому подобное, а также вещи, которые к природе планеты не могут иметь никакого отношения.

Наша троица отошла чуть в сторону от сержанта и гранатометчика Жуливерта. Мы нарочно завернули влево, вроде как осматривая вывороченные корневища деревьев, а потом продолжили в том же духе, забирая дальше.

— Это уже попахивает идиотизмом! — шептал Марк. — Какого хрена нас гоняют по материку? Неужто и вправду подставляют датлайцам. Чтобы те бросили на нас все силы?

— Нет, — пыхтел рядом Антон, добросовестно осматривая кустарники. — Начальство продолжает курс подготовки и устроило нам выход навроде марш-броска. Чтобы жиром не заплывали...

— Оставь свои шуточки, — буркнул Марк. — Меня уже достало это мозгоё... ство!

— Не ори, — посоветовал я. — Вон сержант в нашу сторону глядит. Сейчас кулак покажет.

Блантек действительно замахал рукой, привлекая внимание. Пользоваться связью все еще было запрещено. Как будто враг, если он действительно был здесь, и так не заметил вторжения на его территорию.

— Сворачиваем.

— Вон! Гляди! — вытянул руку Марк. — Внизу! Яма.

— И что? — равнодушно спросил Антон. — Мало ли таких ям?

— Таких мало. Она круглая, с ровными стенками.

В этот момент к нам подскочил сержант. Я без слов ткнул в находку, и Блантек сдержал рвущуюся наружу ругань.

— Это уже что-то... — прогудел он. — Только что?

Мы не успели высказать свои догадки, как ожила связь, и командир роты скомандовал:

— Рота, внимание. Впереди город! Полная готовность!

Как только прозвучала команда, в голове моей что-то хрустнуло. Или щелкнуло. Или хрястнуло... Словом, я понял — там враг.

Я не видел его, не знал его диспозиции, не имел понятия об огневых точках и узлах обороны. Но знал — там сидят те, кто готов в меня стрелять. Странное состояние, когда в голове возникает картина местности, которую я пока не вижу, но словно предчувствую. Так уже было в Ругии, дома на Земле и в других местах. Мозг, получив какой-то дополнительный заряд энергии, показывал кусок из будущего. Ближнего будущего.

— К бою, — скомандовал я, как когда-то командовал своим людям в Ругии. — Они там.

К чести парней, вопросов не возникло. И Марк, и Антон сразу сообразили, в чем дело.

Мы еще не дошли до вершины холма, а наша тройка уже перестроилась в рабочий порядок. Я и Антон впереди, Марк с ручным автоматическим гранатометом сзади, готовый накрыть огневую точку и поддержать нас. Действия взвода и роты нас уже не волновали. Мы — сами за себя. Потому как доверять могли только друг другу.

— Эй, парни! — окликнул нас сержант. — Чего отстали? Выравнивайте строй. Мы выходим к вершине. За ней — строения. Похоже, еще один город.

Рота в полной готовности открыть огонь поднималась на вершины холмов. Откуда были хорошо видны крайние дома города...

Получив приказ, командир роты «тудеру» (на одном из древнейших наречий Датлая — «иной») сотник Онглу отвел легкие взводы на основные позиции и приказал взводу поддержки приготовиться к открытию заградительного огня. Он решил дать возможность передовым группам противника войти в окраинный квартал города, а потом накрыть их огнем и зажать. В это же время его коллега, командир роты «бенту» (следующий), должен был скрытно занять позиции за низиной и ударить по второму эшелону равитанцев. Это позволяло разделить силы врага и уничтожить их по очереди.

Сотник знал, что его рота численно и качественно превосходит роту врага, и не видел особых проблем в осуществлении плана. К тому же на его стороне был важный союзник — внезапность. Лишь бы равитанцы не обнаружили раньше времени его позиции...

Когда наблюдатели заметили солдат Равитана на вершинах двух холмов, Онглу мысленно похвалил себя и просигналил сотнику Юнгу, что готов к бою. И что враг пока не обнаружил присутствия датлайцев в городе.

Мы почти дошли до крайних домов и теперь проверял и подходы к городу на предмет минно-взрывных заграждений и следов присутствия вражеских сил. Высланный вперед второй взвод уже исчез в двух ближних домах. Над ними висели два цуфагера, прикрывая разведку с воздуха.

— Третий взвод — два крайних дома справа. Первый — два крайних слева. Второй взвод — продолжайте идти вперед. В конце улицы занять оборону, — прокричал командир роты, словно забыв о радиостанции.

Лейтенант Шаки тут же замахал рукой, меняя направление движения нашего взвода. Мы подходили к двум четырехэтажным домам.

Аборигены имели какую-то непонятную нам планировку зданий. Ни одного дома выше четырех этажей. Дома невероятно широкие, практически квадратные. Причем этот квадрат имел сторону не меньше пятидесяти метров. Как и в первом найденном городе, четные этажи сильно утоплены внутрь. Третий этаж имел зеркальную стену. Крыша плоская, с двумя большими прямоугольниками надстроек. И опять ни единого следа старения материала. Словно строили не много веков (или тысячелетий) назад, а только что. Входные двери тоже слишком широкие. Тут что, толстяки или?..

— Первая секция — левый дом, — скомандовал Шаки. — Вторая — правый. Ничего не ломать, не бить. Найденные вещи и предметы оставлять на месте, после доложите о них. Проверьте все, в том числе и подвальные этажи. При обнаружении врага — доклад. После осмотра сбор у правого здания. Сержант Ясвур!

Рослый плотный равитанец, командир погибшей второй секции, до этого бывший при взводном, сделал шаг вперед.

— Пойдете со второй секцией.

— Есть, господин лейтенант.

И поспешил к нам. Это мы теперь были второй секцией. Вместе с Ясвуром нас стало шестеро. Как и в первой секции. Взвод называется!..

— Пошли.

Я переглянулся с Марком и бросил взгляд налево. Первый и второй взводы уже приступили к осмотру. А неподалеку от домов садились цуфагеры взвода тяжелого оружия, снайперской группы. За ними — врач и санитары медгруппы. Рота в полном сборе.

— Торпер, Канн, Шевалган. Два нижних этажа, — скомандовал Блантек. — Жуливерт, со мной наверх. Ясвур, посмотри третий этаж. Справишься?

— Угу, — кивнул сержант, подкидывая в руках «талем».

— Все! Начинаем.

— Их рота начала осмотр крайнего квартала. Разошлись по домам. Развернуты позиции тяжелого ротного оружия.

— Где другая рота?

— Выходит западнее города, полем. Видимо, войдет в город оттуда. Два взвода развернуты в боевой порядок, третий и усиление оттянуты назад.

— Им далеко до зданий?

— Километр с небольшим. Пока идут по посадке.

— Как выйдут в поле — начинайте.

— Есть.

Один секрет местной планировки зданий мы раскрыли через пять минут осмотра. Оказывается, дом имеет как минимум еще два подземных этажа. И туда вели сразу две широкие лестницы, в которых мы не сразу опознали эскалаторы.

О находке я доложил сержанту. Тот несколько секунд молчал, потом приказал осмотреть все.

Все так все, нам, татарам, один хрен.

— Не лезьте на второй этаж, — добавил Блантек. — Мы его сами осмотрим. Ваше дело — подвалы.

— Есть.

Ступени эскалаторов не то каменные, не то из материала, похожего на камень. Местный шик? Впрочем, и стены отделаны подобным материалом серо-зеленого цвета с вкраплениями синего. А потолок бежевый. Мы сошли вниз на первый подземный этаж и, включив фонарики, потопали вперед.

К слову, не знаю, какие аккумуляторы или батарейки вставлены в фонарики, но свет они дают сродни прожектору, очень мощный. Причем работают довольно долго, едва ли не семь часов без перерыва. Так что света нам хватало.

Первый этаж подвала был разделен на одинаковые помещения. Огромные, квадратные, без входных дверей, с потолками трехметровой высоты. Внутри помещений пусто. Ни стульев, ни столов, ни шкафов. Вообще ничего. Только небольшие ниши в стенах. И в полу узкие отверстия.

— Черт-те что! — ругался Марк, направляя свет фонаря то на стену, то на потолок. — Вывезли они, что ли, все отсюда? Зачем?

— Может, у них тут склады были? — предположил Антон. — Или подсобные помещения.

— Или автостоянки, — добавил я. — Лучше не ломать головы. Без толку. Давайте быстро осмотрим все и пойдем наверх.

— С чего это? Куда спешить?

Я покачал головой и с неохотой ответил:

— Муторно что-то.

— В смысле?

— Не знаю... Хреново.

Марк подошел ко мне, подсвечивая фонарем, положил руку плечо.

— Ты чего, Артур? Заболел?

— Какой хрен заболел! Тут где-то датлайцы.

Антон метнул узкий луч по сторонам, перехватывая «талем» одной рукой. Потом повернулся ко мне.

— Где?

— Да я не в прямом смысле — здесь. Они где-то рядом. В городе или за ним. Такое впечатление, что я их как бы...

Я сделал неопределенный жест, пытаясь объяснить свои ощущения. Конечно, ничего не объяснил. Когда это жесты заменяли речь?..

— Это твоя мутация дает знать.

— Видимо. Но она меня никогда не подводила. Так что давайте послушаем бесплатного консультанта. Осмотрим подвал и наверх. Я не хотел бы, чтобы нас зажали здесь.

— Ладно...

Мы прошли весь этаж. Всюду одно и то же — помещения без дверей, пустота внутри, ниши в стенах и дырки в полу. Даже в потолке нет вентиляционных люков. Какже они сюда свежий воздух подавали?

В конце этажа опять было два эскалатора. Мы обыскали все вокруг, но так и не нашли ни распределительного щитка, ни пульта управления. Все централизовано? Может быть... Но вот еще странность. На потолке не видно ни гнезд, ни ниш под светильники. А на стенах нет и следов выключателей. Неужели вся техника была навесная?

Закончив осмотр, спустились на второй подземный этаж. Я шел первым, светя фонарем по сторонам. Когда луч высветил дверной косяк и саму дверь, даже присвистнул от удивления. Наконец-то! Хоть что-то знакомое. Даже дверная ручка есть. В виде шара.

Потянул ручку на себя, шагнул вперед, светя фонарем и... замер на пороге.

За дверью была комната. Небольшая, с невысоким потолком, деревянными полами. В углу стол и стул.

Но не это удивило меня. А то, что обстановка здорово напоминала первое помещение недоброй памяти Периметра! Вход в преисподнюю!

— Чего встал? — слегка подтолкнул в спину Марк. — Что там?

Вместо ответа я чуть отступил в сторону. Марк сделал шаг вперед, посмотрел по сторонам и присвистнул:

— Епона мать!

— Че у вас тут? — влез Антон. Посветил на стол, на потолок. Глянул на меня. — И чего?

— Ничего не напоминает?

— Это? Обычная мебель. Судя по размерам и форме, местные были похожи на нас. Рост, вес. Видимо, и количество конечностей совпадает...

— Это же Периметр! — сказал Марк. Он продолжал осматривать помещение, не делая ни одного шага вперед.

— Да?

Антон недоверчиво хмыкнул, отстранил Марка и шагнул вперед. Прошел по комнате, подошел к столу, похлопал по нему ладонью, сел на стул.

— Может быть... С чего столько эмоций? Боитесь, мы опять угодили в нутро мясорубки?

— А ты нет?

— Нет. Откуда здесь Периметр? И кому он принадлежит?

Уверенность Антона радовала, но... черт его знает, что тут происходит?! Может, изощренная ловушка датлайцев? Да нет, это я сам себя запугиваю. И потом, даже если и впрямь Периметр ожил, нам он особо не грозит. Погоняет, покидает чем-нибудь и выпустит.

Видимо, и Марк подумал о том же. Почти одновременно с ним мы шагнули вперед. Подошли к Антону, все еще восседающему на стуле. Луч его фонаря бродил по потолку. Отыскал дырку, возможно, под люстру, потом трещину в углу.

Я уже хотел было предложить пройти дальше, когда за спиной с легким щелчком захлопнулась дверь. И тут же за ней что-то зашумело.

Подпрыгнули мы все, включая Антона. Не рассуждая, не медля, тот сорвал с плеча карабин и выдал короткую очередь, метя в то место, где обычно бывает замок.

— Чтоб тебя, сука!

В замкнутом пространстве звук выстрела был оглушающим, но мы даже не обратили на это внимания. Дружно подбежали к двери и одновременно врезали по ней ногами. При этом Марк чуть не угодил мне по ступне.

Дверь ощутимо вздрогнула, прогнулась, но устояла. Еще удар! Еще! Без результата.

— Ее привалило чем-то! — крикнул Антон. — Слышали шум?

— Слышали. Не ори, — осадил его Марк. — Выходит, это все же Периметр. Здесь, на Миренаде. У черта на куличках!

— Все, уходим, — поторопил я парней. — Если это Периметр, он сейчас начнет представление. Нельзя стоять. Да и воздух может закончиться.

Как только ситуация стала более-менее ясной, я пришел в себя. В конце концов, Периметр — зло знакомое. А со знакомым воевать легче.

— Я впереди, Антон за мной, Марк — замыкаешь. Если что — бросай гранатомет.

— Брошу, брошу, — пробормотал тот, прилаживая оружие за спиной.

— Пошли.

Вторая дверь действительно была. В дальнем углу. Стандартных размеров, металлическая. С такой же шаровидной ручкой. Я потянул ее на себя, сразу посветил фонариком, разглядывая, что там.

Там оказалась еще одна комната. Бетонная коробка без мебели. Вдоль потолка жестяные короба, в которые обычно упаковывают электрическую проводку.

Я все ждал, когда начнется обстрел или нечто в этом же духе, и даже прикидывал, откуда что полетит. Например, жесть коробов. И обрывки кабелей. Да еще провода под напряжением полетят, как пить дать.

Но было тихо. Откуда-то раздавался приглушенный шум, но здесь, в подвале, все было спокойно. Либо Периметр нас заманивает и успокаивает, либо... это не Периметр.

В груди опять росла тревога. Что он удумал на этот раз?..

Парней одолевали похожие чувства. Антон поминал черта, Марк сквозь зубы материл создателей Периметра, изредка упоминая профессора Битраю в не очень хорошем свете.

Потом была еще одна комната — полная копия предыдущей. За ней еще одна. Без коробов, но с выступами у потолка. Затем еще. У двух последних двери снесены, вместо них обгорелые косяки. И везде — спокойствие. И легкий посторонний шум.

— Он нас узнал, — пытался шутить Антон. — Своих не трогает.

— Или ударит в самом конце, — возразил Марк.

— Вряд ли. Мы же свои. Братья, так сказать. Знаем Битраю, которого ты так неласково обозвал. Вернемся — все ему расскажу.

— Ты вернись...

— Обязательно.

И опять странное чувство. В голове замелькали цветные картинки, совершенно незнакомые мне. Какие-то пейзажи, натуры. Много ярких цветов, всполохи и... никакой конкретики. Что за хрень?!

А потом вдруг четкий уверенный голос сказал: «Нормально!» Голос был знаком до отвращения. Мой собственный голос. Довольный и радостный.

Что нормально, почему нормально?

Тем не менее я сразу почувствовал, как с плеч спал груз и ушло напряжение. Вот чертово второе «я»! Оно теперь говорит моим голосом. Но все равно — благодарю! Опять помог...

Еще два помещения, небольшие отличия в планировке, отсутствие мебели, темнота. А потом — огромная, прямо-таки гигантская двустворчатая дверь, массивные шары ручек и прозаический дверной глазок на уровне моего подбородка.

— Выход, что ли? — произнес Антон.

Вместо ответа я потянул створку на себя. В лицо ударил поток свежего воздуха. И страшный грохот. Наверху, в здании, что-тo рушилось, падало, гремело на все тона. А сквозь эту музыку проникала частая звучная дробь и глухое уханье.

— Стреляют! — проорал над ухом Антон. — Датлайцы напали!

— Вверх! — тоже проорал Марк. — А то здесь завалит!

Он еще не докричал, а я уже несся по ступенькам эскалатора, на ходу перебрасывая карабин в правую руку и вызывая сержанта.

— Блантек, Блантек! Ответь!

Достичь полной внезапности не удалось. Передовая группа равитанцев, пройдя все здания, буквально налетела на солдат датлайского взвода, что заняли позиции на окраине квартала. Началась стрельба.

Равитанская рота, что подходила к городу сбоку, успела рассредоточиться и броском достигнуть посадки. Удар систем залпового огня накрыл только небольшую группу на фланге. В дело тут же вступили другие артсистемы, но эффект внезапности был утерян и противник понес незначительные потери.

Он ответил буквально сразу, благо его подразделения тяжелого вооружения были готовы к бою. Схватка началась...

Командир датлайского батальона, спеша смять противника, пока к нему не подоспела помощь, двинул на эту роту две свои при поддержке танков. А роте «бенту» приказал выбить противника из захваченных домов города. В помощь им он направил взвод танков — три тяжелые машины класса «олидг».

После чего доложил тысячнику о начале боя и попросил прикрытия. Вражеская авиация могла подоспеть в любой момент.

Мы вылетели на первый этаж здания, зажмуривая глаза от яркого света, и тут же бросились к стенам, к ближайшему укрытию. По зданию долбили из пулеметов и автоматов.

По ушам ударил рев Блантека:

— Шевалган! Торпер! Где вы, выродки?! Куда вас унесло?

— Сержант, не ори! Мы на первом этаже. На углу. Откуда напали?

— На каком первом этаже?.. Я вас не вижу.

Я на миг выглянул из окна и остолбенел. Подземный ход действительно вывел нас на первый этаж. Только соседнего здания. То есть подземелье соединяет дома? Только эти два или все?

Марк и Антон уже сориентировались в обстановке и даже успели заметить, откуда лупили по нашему дому.

— Артур! Прямо четыреста пятьдесят. Сдвоенное дерево. Под ним — пулемет.

— Что предлагаешь?

— Что-что? Долбим и отходим. Их тут до хрена. Надо отползать. И выяснить, где весь взвод. И рота...

Я тоже выглянул из окна. Ох и прижали нас.

По взводу били по меньшей мере с десятка точек. Большая часть метрах в трехстах от нас, закрыта деревьями. Еще несколько — в двухэтажном здании, что стояло метрах в пятистах, за широченной дорогой и аллеей. Там был уже собственно город. Как теперь стало ясно — укрепленный пункт датлайцев. В который мы со всей дури и влетели. Опять нас подстерегли!..

Плохо дело. Рота рассечена на части, зажата в домах. Противник, имея численное и огневое превосходство, разделается с нами по очереди. Если только не подоспеет помощь. К нам.

А может подойти и к врагу.

— Марк! Лупим по пулемету и деру. Блантек остался в том доме. А здесь лейтенант с первой секцией. Надо их найти.

— Сейчас... я готов...

— Шевалган, Шевалган! — надрывался Блантек. — Где вы, сучьи дети?

— Мы в соседнем доме, сержант.

— Что? В соседнем? Но как... Ладно, потом. Держите оборону. Ясно?

— Да.

В этот момент Марк выдал две короткие очереди по пулеметной точке. И опять началась игра в прятки. Очередь-вторая и перебежка, очередь — перебежка. Сколько мы продержимся?..

Получив сообщение о столкновении второй и третьей рот с противником на окраине нового обнаруженного города, командир батальона майор Деват приказал двинуть туда маневренный отряд, составленный из первой роты и батареи самоходных комплексов. Одновременно он затребовал прикрытие с воздуха.

— Мы выступаем, — сказал он командиру восьмого батальона, который оборонял первый найденный город. — Будьте на связи.

— Тебе не кажется, что датлайцы намеренно вылезли и дали себя обнаружить? Что это отвлекающий маневр?

— Может быть.

Майор Деват хлопнул своего коллегу по плечу.

— В любом случае город под надежной охраной. Вряд ли сюда датлайцы сунутся. Они не рискнут так распылять силы.

— Хорошо бы. Успеха. Но если что — мы отзовем вас. Пусть наемники держатся, а первую роту надо беречь.

Деват побежал к цуфагеру, на ходу выслушивая доклады командиров подразделений. Им предстояло пролететь почти четыреста километров. Это чуть меньше часа пути. Смогут ли роты устоять? И имело ли вообще смысл снимать первую роту? Скоро станет ясно...

О своих сомнениях майор вспомнил через сорок минут, уже на подлете к месту боя, когда майор Рингу сообщил о нападении на город. Враг атаковал равитанские силы на всем материке.

Деват выругался, но отменять приказ не стал. Бессмысленно прыгать туда-обратно. Надо вступать в бой...