Когда все выбрались из машины, корабль уже скрылся под поверхностью, торчали лишь какие-то шпили, да трубы, которые могли вынуждено удлиняться и из которых выплывал слабый дымок. Трассы огней, что на поверхности, что под водой, очерчивали судно, показывая его местоположение на середине русла Невы. Вся изюминка клуба «Аврора-дэнс» состояла в том, что корабль, в чреве которого и находился клуб, периодически тонул и всплывал. Это зависело от количества людей, находившихся на судне. Обычно под ночь посетители забивали каюты — отдельные кабинки, да танцевальный трюм — машинное отделение, из которого уже давно удалили все механизмы, и корабль начинал погружаться под весом клиентов. Когда же гости (обычно под утро) начинали покидать это увеселительное заведение, корабль потихоньку всплывал. Шаткий баланс был специально предусмотрен ради оригинальности клуба. Когда «Аврора» находилась в надводном положении, то на судно людей возили на катере, когда оно тонуло, то доставляли на шарообразном лифте, похожем на батискаф, который проникал в нутро корабля через специально изготовленный шлюз.

Накрапывал дождь. Сквозил ветер. Небольшая пристань была хорошо освещена. Яркая рекламная вывеска мигала названием клуба.

— «Аврора» уже под водой, — сказал Колян. — Подождем батискаф?

— Может, акваланг? — спросил Куба.

Длинный отрицательно покачал головой.

— Я еще не настолько пьян, — ответил он.

По желанию клиента можно было, заплатив, взять тут же на пирсе костюм с аквалангом и с подогревом на прокат и самому добраться на судно (предварительно подписав пару бумаг, дающих хозяевам заведения юридическую безопасность на все случаи).

— Слушай, Длинный, — сказала Жанна. — Может, посетим другой клуб? Сюда, говорят, вход стоит дороже моей жизни.

— Жан, ты только намекни, — Колян улыбнулся, — и я дам тебе побольше, чем четыре билета в «Аврору».

— Я не продаюсь, — девушка дружески похлопала Длинного по спине. — Другое дело — завоевать.

— Буду стараться. А если честно, то у меня в «Авроре» назначена встреча с одним из клиентов. Хороший мужик, много денег платит.

На пристань, выплыв из-под воды, заехал по тросу полый шар с иллюминаторами. Овальная дверь открылась, и парень в бушлате с виднеющимися на груди полосками тельняшки, в бескозырке выглянул изнутри и произнес:

— Ну что, поехали, молодежь?

— Народу много собралось? — спросил Куба.

— Почти на дне, — коротко откликнулся «лифтер».

— Не поняла… Что на дне? — переспросила Жанна.

— Да много, говорю, народу. Как обычно, забито под завязку, — ответил хозяин батискафа и, повернувшись, указал рукой на середину реки. — Скоро встанем на дно, думаю, до утра всплыть не удастся. Выходные все-таки на носу. Короче, если едите, то с каждого по десять уе за перевозку.

Колян залез рукой в карман и, вытащив перевязанную резинкой пачечку международных, но иностранных для Российского округа кредиток, рассчитался. Все забрались внутрь и уселись на мягкие сиденья, которые полукругом выпирали из обшивки. Шар был расчитан на шестерых, включая «лифтера», человек. Хозяин батискафа задраил дверцу и нажатием кнопки привел аппарат в действие. Шар стал двигаться вперед, постепенно погружаясь. Вода была мутная, поэтому в иллюминаторы созерцать было нечего, однако шлюз сильно освещался, и с расстояния в несколько метров его можно было наблюдать. Когда батискаф заехал в полость в борту крейсера, прямо из борта пополз щит, который начал отделять круглый лифт от реки. Когда часть обшивки встала на свое место, вода с характерным звуком бурления стала быстро удаляться из шлюзовой камеры. Через пару минут овальная внутренняя дверь шлюза отъехала в сторону и «лифтер» выпустил новую партию клиентов из шара. Сразу ударил в нос удушливый, наполненный всеми видами ароматов запах, а на уши принялись давить ритмичные глухие удары, отзвуки музыки, от которых, казалось, судно покачивается. Где-то там, в трюме, шла дискотека. Ребята вступили на красный ворсистый ковер небольшого холла,

и мужчина в белом парадном кителе и в морской фуражке махом руки пригласил подойти к нему. Он располагался за стойкой. Спросил:

— Отдельную каюту? Или предпочитаете зал с баром?

— Каюту на четверых, в зал сходим, когда примем соответствующую дозу. Успеем еще ногами подергать. — Колян взглянул на спутников, но те молчали и лишь Семя кивнул, показывая этим жестом свое согласие.

— Каюта по двести уе с лица. — «Привратник» любезно заулыбался, а когда Длинный рассчитался, его улыбка стала еще шире.

— Каюта семнадцать бэ, официант подойдет через пять минут. — Парень ударил в настольный колокольчик и появился матрос, который и препроводил всю компанию к месту проведения вечеринки.

Каюта походила на купе вагона, только со снятыми верхними полками и немного просторнее. Однако столик был пошире и подлиннее, сиденья — из настоящей кожи со спинками. Все остальное пространство было покрыто пестрой материей с вставками из лакированной древесины. С одной стороны в борту — круглый иллюминатор с непроглядной мутной водой за стеклом, с другой — овальная дверь с колесом, которым можно было замуроваться от всех и вся. Красный продолговатым фонарь высвечивал надпись «Exit». С боку столешницы выделялась пунцовая кнопка для вызова обслуживающего персонала, который, как и предвещал «привратник» в морской парадной форме, появился сам через пять минут. Колян заказал шашлык и острый, но холодящий томатный соус к нему. Пару порций хинкали, хачапури вместо хлеба, салат из свежих овощей, маринованные огурчики. Из зелени — кинзу, укроп и петрушку. Пару бутылок красного терпкого вина «Мукузани» и триста грамм анисовой водки «Свобода глотки».

— Для начала хватит, потом посмотрим, — констатировал Колян, обозрев блюда, когда официант уже доставил заказ.

Вино пили Жанна и Семя. Водку — Колян с Кубой. Выпили, закусили и тут в дверь постучали.

— Открыто! — крикнул Длинный и в каюту вошел солидно одетый мужчина. Строгий темно-серый костюм, белоснежная сорочка, бабочка, лакированные туфли. Лицо худое, темные глаза, прямой нос, черные короткие волосы зачесаны вбок. «Богатый мэн», как подумалось сразу Жанне, широко улыбался. Запах дорогой туалетной воды рассеялся по каюте.

— Федор Петрович… — Колян привстал и протянул руку для приветствия. После того, как все поздоровались и вновь прибывший узнал, что девушку зовут Жанна, он присел за стол и сразу стал наливать в рюмки и в бокалы. Выпили разом и принялись пережевывать сальные кусочки мяса. Федор Петрович вызвал официанта и сделал такой заказ, что столешницы не хватило. Он вел себя так, как будто пребывал тут своим парнем, хотя по возрасту наверняка был лет на десять, а то и на все пятнадцать старше самого возрастного в этой компании Длинного. Впрочем, выглядел моложаво. Он по-свойски расположился на сидении, легко дружески вписался в разговор и, когда пришло время анекдотов и шуток, хохотал вместе со всеми.

Тяга к танцам наступила часа через полтора, и на призыв Федора Петровича все дружно ринулись в коридор на звук долбящей музыки. Спустились по трапу, прошли по прямой между каютами, спустились еще и, преодолев очередной коридор, вышли «к народу». Жанна была в первый раз в этом заведении, но после выпитого спиртного зал показался ей уютным, несмотря на то, что голые металлические борта с множеством клепок могли запросто испортить эстетическое восприятие какой-нибудь утонченной натуры. Бездна прожекторов крутилась, посылая пляшущие лучи на плотную толпу танцующих. По бокам виднелись две барные стойки. Диджей скрывался за штурвальным колесом на постаменте. Полуголые девушки в бескозырках выгибались, не отпуская из рук вертикальные шесты.

Столик нашелся лишь тогда, когда метрдотелю сунули пятисотенную рублевую купюру. Сели, заказали еще водки и закуски. Куба вновь попросил шашлык.

— Ты че, — возмутился Длинный. — В каюте свою порцию съел, у Семи половину кусков утащил и еще хочешь?

— Э-э, дорогой, — с кавказским выговором бросил Куба. — Свинины много не бывает, конечно, если ты не являешься почитателем Корана.

— Мусульмане вообще свинину не едят, — сказал Семя.

— Едят, еще как едят. Брат рассказывал, в армии южане с голодухи вареные куски сала наяривали. Даже русские это не ели, а те уплетали за обе щеки, забыв о вере. Голод не тетка, так-то брат.

Официант принес заказ. Выпили, а когда послышалась знакомая мелодия в неузнаваемом ритме, ринулись танцевать. Ринулись все, кроме Жанны и Федора Петровича. Он улыбнулся и произнес:

— Староват я уже, наверное, для подобных танцев. Хотя, возможно, еще не дошел до кондиции. А вы, Жанночка, почему не танцуете?

— Наверное, тоже не дошла до кондиции. — Девушка улыбнулась в ответ. Федор Петрович ей сразу понравился. Солидный, умный, при деньгах. Или это уже привычка? Ведь был же у нее парень намного старше ее самой.

Федор Петрович же, не прекращая улыбаться, налил себе и Жанне водки.

— Давайте выпьем, Жанночка. Наверняка до кондиции не так далеко, как мы думаем.

Выпили. Жанна достала сигареты. Новый знакомый щелкнул золотистой зажигалкой. Закурив, девушка спросила:

— А вы, Федор Петрович, чем занимаетесь?

— Давайте перейдем на ты. Официант! — крикнул он, отчаянно жестикулируя, и когда тот пробрался к ним сквозь толпу, приказным тоном выдал:

— Шампанского и пару фужеров. — Федор Петрович тут же отвлекся на Жанну. — Зови меня Федор, или просто Федя. А занимаюсь я тем, что работаю помощником одного очень знаменитого, я бы даже сказал, скандального оппозиционного депутата. Такие вот дела.

Шампанское выпили на брудершафт, после чего смачно поцеловались. Жанна не постеснялась целоваться, потому как почувствовала симпатию к новому знакомому, и это сразу подвигло того на следующие действия в плане завоевания молоденькой девушки. Он пропал, а через пять минут, когда вернулся, зазвучала медленная музыка. Кавалер пригласил даму. Пока они танцевали, Федор пытался плотнее прижаться к Жанне, сыпал шутками, шепча их ей на ухо. Легко поглаживал девушку по спине, а потом и ниже. Все кончилось тем, что Федор с Жанной удалились в каюту. Она вновь не сопротивлялась, ибо попала в умелые руки взрослого мужчины. Они целовались, Федор не торопился, но когда стал расстегивать ремень на брюках девушки, раздался глухой звук стука. Он поднял голову и увидел, что в иллюминатор с другой стороны смотрит водолазная маска с вопрошающим пьяным лицом за стеклом. Федор поднялся и стал жестикулировать, показывая пальцем вбок. Водолаз кивнул и пропал.

— Что там? — спросила Жанна.

— Да напился мужик какой-то, шлюз потерял.

Вновь раздался стук, на этот раз в дверь. Девушка поднялась и поправила свою одежду. Федор открыл, в каюту ворвалась шумная команда Длинного.

— Эй, Федя! — Коляна пошатывало, — мы собрались делать хак. Сейчас! Немедленно! Кто с нами?

— Я по-любому. — Жанна сразу встала и начала натягивать «Аляску»

— Черт, вы же пьяные. — Федора Петровича такое положение дел явно не радовало, он только-только чуть не завоевал новую подружку, а тут такой облом.

— Не впервой! — промолвил Длинный — Только пьяный может идти на такое опасное мероприятие. Тем более информация нужна тебе. Мне же — деньги твои.

— Да ну его, Колян, — помощник депутата махнул рукой. — Я могу и подождать. Мне не к спеху.

— Нет, так не пойдет. Мы уже решились, мы двигаем, а ты как хочешь. — Куба с Сидором дружно мотнули головой.

— Ладно, — Федор сдался. — Я с вами, тем более, я на автолете. Сработаем быстрее.

— Класс! — сказал Куба. — На автолете мы быстро управимся. Не надо тачку ловить, не надо переплачивать за пригород и за то, чтобы ждал.

В дверь опять постучали и, не дожидаясь ответа, в каюту шагнул метрдотель в белоснежном кителе. Позади него маячила пара здоровенных охранников.

— Прошу вас немедленно покинуть судно, — строго произнес вошедший.

— Что случилось? — со всей серьезностью в голосе спросил Федор Петрович.

— Вот этот молодой человек, — метрдотель указал на Кубу, — только что учинил драку на танцплощадке. Мы не желаем больше видеть его в своих клиентах.

— Очень-то хотелось. — Куба не сдавался. Он, приподняв подбородок и прикрыв один глаз, добавил: — Парни, хотите, я сейчас тресну этого напыщенного фраера и он станет фиолетовым?

— Лишь бы не голубым, — усмехнулся Колян.

Кубу тут же отстранил Федор, жестом предложил метрдотелю выйти, а когда они покинули каюту, захлопнул дверь. Деньги решили этот скандальчик за пару секунд.

Вот так, на общем фоне веселья и решимости совершить что-то запрещенное, вся команда покинула крейсер, переместившись в автолет Федора производства русской фирмы АЗЛК, марки «Москвич 500 °C».