Всадник ехал им навстречу.

Всадник на вороном коне…

Длинные черные волосы наездника были стянуты на лбу тоненьким кожаным шнурком – как у Адель, стрелявшей из лука. И – бывают же совпадения! – точно такие глаза украшали лицо всадника, такого же редкого синего цвета… А в остальном – были они не похожи.

Ваня наверняка не заметил бы его, увлеченный беседой со своей спутницей. Но молодой человек (на вид – лет тридцать) придержал вороного:

– Привет, Адель! – рука быстро прочертила в воздухе непонятный знак – не то приветствие, не то никому не известный иероглиф.

Ваню всадник на вороном коне поприветствовал простым кивком. Но то не был барственно-снисходительный, небрежный кивок, столь хорошо всем знакомый… Нет, то был кивок военного – быстрый и короткий поклон человека, не гнущего спину, но уважающего себя и заранее уважающего незнакомого пока человека… “Честь имею!” – такими подзабытыми словами можно перевести это молчаливое приветствие.

Впрочем, незнакомыми они оставались недолго. Адель не стала играть в глупо-жеманную игру “Алиса и пудинг” – последовали два уверенных жеста и всего три слова:

– Иван… Дэн… Познакомьтесь…

Рукопожатие Дэна было сильным – без малейшей попытки эту силу продемонстрировать. Ване он сразу понравился, но… где-то там, глубоко, в самых недрах души, шевельнулся червячок ревности. Он знаком с Адель… он давно знаком с Адель… такой видный парень… они…

Ваня, кровавя душу, вытащил упиравшегося червячка и безжалостно раздавил двумя пальцами. Затем – широко улыбнулся Дэну.

– Вам обязательно надо познакомиться поближе и поговорить, – сказала Адель. – Ты знаешь, Дэн, – Иван прекрасно разбирается в лошадях, и в оружии, и в охоте… Даже, кто бы мог подумать, – в английской гонке за лисицей…

(Вот так… Ваня и сам не понимал и не помнил, что говорил за минувший час… Выходит, поведал и свои бирмингемские приключения… Нет, определенно влюбился…)

– Познакомимся. Поговорим, – сказал Дэн. – Но сейчас вам стоит поспешить, запаздываете – Наржиев будет рвать и метать. Сами знаете, какой зануда…

И они разминулись. Разъехались в разные стороны.

…Заводя коня в денник, Адель сказала, словно несколько минут назад слышала предсмертный писк раздавленного Ваней червячка:

– Я люблю Дэна. Он мой брат. Единокровный, по отцу – но впервые встретились мы не очень давно… Бывает и так.

Так вот откуда эти небывало-синие глаза у обоих. И можно предполагать, почему Адель представила брата сокращенным именем Дэн, а не Денисом или Даниилом. После рассказа об Аделаиде-Виктории логично ожидать, что на Дэне черный юмор их общего предка разродился каким-нибудь Дендромидонтом-Власием…

Адель продолжила:

– Вполне возможно, что вы подружитесь… Некоторые увлечения Дэна тебе наверняка понравятся… Он просто помешан на оружии. И на умении им владеть.

Хорошо сказано, подумал Ваня. Опять в точку. Он не терпел дурацкий термин “боевые искусства”. Результатом и конечной целью искусства не может быть окровавленный труп человека. А иначе, если понапрасну крушить кирпичи, доски и другие полезные стройматериалы – для шоу, для публики, для камер – тогда почему “боевые”? Но ведь Адель сказала и нечто другое…

– А остальные? – уточнил Ваня. – Я имею в виду – увлечения.

Несмотря на мимолетность знакомства, Дэн не показался человеком, иные увлечения которого могли отвратить Ваню. Ну не показался, и все! Не выглядел Дэн способным часами сражаться в компьютерных играх, или проводить вечера на дискотеках в поисках легкосъемных красоток, или отправляться в страну розовых грез верхом на шприце или таблетке… Хотя на впечатления, особенно первые, дар Вани не распространялся.

– Про остальные не уверена, – задумчиво протянула Адель. – Например, Дэн интересуется вампирами… Вполне серьезно, на научной основе. К такому можно относиться по-всякому…

Ваня промолчал. Бывают, конечно, совпадения в жизни… Но так много и за такой короткий временной отрезок… На пришедшую удивительно кстати информацию нельзя было отреагировать радостным: “Ой, как здорово! А у меня тут как раз профильная проблемка нарисовалась! Не глянете, часом?” Нет. Надо было сесть и задуматься о природе этих совпадений.

И об источнике.

Глаза стонущего все сильнее Полухина перестали бесцельно метаться по комнате. Но осмысленности взгляд отнюдь не обрел – наоборот, все больше напоминал глаза чучела. Вставленные таксидермистом стекляшки… И эти стеклянно-мутные линзы сошлись на одной точке.

На Наташе.

Они шли по городу, по его центру – даже в свежем и зеленом июне серому и пыльному… Шли вроде бесцельно – Адель попросила остановить машину, где Ване удобно: у нее возникла потребность побродить по старым улицам, и он, при желании, может составить компанию…

Он опять не очень понимал и потом не мог вспомнить, о чем они говорят… Не о стрельбе из лука, это точно. Хотя Ваня оказался талантливым учеником. На “Луче”, сразу после первого урока, Адель сказала прямо: в ряды английских лучников Черного Принца (тех самых, что двенадцать стрел в минуту и рыцаря в доспехах – насквозь) – в их ряды Ваню после недолгого испытательного срока приняли бы. А ее, спросил он, в смысле – к Черному Принцу? Обрезала бы волосы и надела мужскую одежду, засмеялась она. Нельзя, убежденно сказал он, нельзя обрезать такие волосы – уж лучше пусть король Эдди Третий потеряет и Аквитанию, и все шансы на французскую корону. Она опять засмеялась…

Адель остановилась неожиданно, легонько удержав за рукав Ваню. Показала рукой вперед и вверх. Аляповатая вывеска гласила, что мадам Клементина, ведунья, вещунья и ясновидящая (само собой, в энном поколении, отягощенная всеми возможными дипломами астральных и иных академий, а также свидетельством частного предпринимателя и выданной соответствующими органами лицензией) – короче говоря, добрая колдунья и белая магичка Клементина готова осчастливить всех желающих за разумную плату. Осчастливить всем, чего душа попросит – длинный список полезных услуг мелким шрифтом занимал весь низ вывески. И, странное дело, между строк можно было как-то понять, легким таким намеком уловить – астральным киллерством мадам Клементина тоже не побрезгует. За отдельно обговоренную таксу.

На печатное слово дар Вани не реагировал – но для анализа данной рекламы он и не требовался, и так все ясно… Кстати, в общении с Адель дар свой Ваня старался держать выключенным – убедившись, что имеет дело с исключительно правдивым человеком – и не желая портить впечатление случайной, незначительной ложью, которая, будем реалистами, у любого может нечаянно вырваться… Иногда дар все же включался – так, словно бы самостоятельно, могут открыться глаза, которые бодрствующий человек зачем-то решил держать закрытыми… Но и в таких случаях дар молчал. Адель не лгала.

Ни единым словом…

Полухин встал.

Сделал шаг.

Второй – быстрее первого. Глаза мертво блестели.

Шагал он к Наташе.

– Зайдем? – предложила Адель, указывая на вывеску мадам Клементины, гадалки и прорицательницы.

– Зачем? – удивился Ваня. Адель не казалась человеком, способным заинтересоваться астралом, эзотерическими тибетскими тайнами или даже самым банальным столоверчением…

– Знаешь… Есть такие дни, и я их чувствую… В такой день надо подойти к первой попавшейся цыганке – и очень внимательно прислушаться к тому, что она скажет. Пусть даже это заведомая шарлатанка, дело не в ней… Сегодня – такой день. Зайдем?

– Зайдем, – согласился Ваня. В конце концов, он и сам теперь немного маг и телепат… Стоит взглянуть, как устраиваются коллеги по цеху…

…У гадалки имелась секретарша. Или референт. А может – ассистентка в общении с астралом. Но к Клементине она их сразу не пустила:

– Подождите, пожалуйста, у мадам Клементины посетитель. А затем ей нужны будут несколько минут, чтобы восстановить силы… Общение с Астралом очень тяжело дается…

Ваня не стал проверять, лжет ли она… Зачем? Все правильно. Клиента надо правильно ориентировать с самого начала. Что это за маг, к которому можно попасть легко и просто, словно в платный ватерклозет? И у которого ты первый и единственный за три часа посетитель? Несолидно…

Они подождали. Секретарша (референт?) попыталась развлечь их светской беседой, одновременно настроив на возвышенное. Для затравки поинтересовавшись, какое направление современной науки они поддерживают: считающее вирусы за примитивные, но живые существа? или принимающее за механическую комбинацию носителей вредной информации?

Вопрос был риторический – в ответ на задумчивое молчание ассистентка поведала дзеновский коан, или, проще говоря, – притчу.

Суть коана была проста: на днях один давно и успешно дзенькнувшийся буддист реинкарнировался в гуляющий по сети компьютерный вирус… И продвинутая дзен-общественность до дыр скребет затылки: есть ли это достижение желанной нирваны? или цепь перевоплощений началась снова, с самого низшего звена?

Ваня не успел посоветовать прибегнуть для решения аналогичных проблем к антибиотикам либо антивирусным программам – за драпировкой мелодично дзенькнул гонг.

Референтка сделала приглашающий жест.

Посетитель, кстати, мимо них так и не продефилировал. То ли растворился в астрале, то ли и впрямь существовал лишь в воображении ассистентки… Впрочем, у прорицательницы мог быть и другой выход…

Они зашли.

Ясновидящей Клементине было лет сорок, и она действительно косила под цыганку: кольца-серьги, юбки-бусы, огромная цветастая шаль. Но если есть хоть доля истины в науках антропометрии и физиогномике, цыганка из нее была – как из Вани абориген Антарктиды.

Последовала всенепременная преамбула об астральных и прочих силах, безмерно увеличивших способности, с рождения присущие Клементине, происходящей из древнего, со времен фараонов, цыганского рода… Пересыпанная звучными терминами и хорошо отрепетированная речь мягко подошла к главному: чем могучие силы белой магии могут послужить уважаемым клиентам?

Ах, погадать… Ничего проще… Гадать и прорицать многостаночница-Клементина была готова как угодно и на чем угодно. Карты Таро? – легко. Обычная цыганская колода? – еще проще. Кофейная гуща? – вы какое предпочитаете: мокко? арабику? Руны? Мо? Бобы? Мышиные кости? Пепел сожженного нетопыря? Есть и такие ингредиенты, пожалуйста… Банальная хиромантия? Или недавно обретшая признание иридоскопия? Не жалуемая иными профанами френология?

Уставший от этой логореи Ваня хотел было ляпнуть, что доверяет лишь старому проверенному кельтскому гаданию по свежевынутым человеческим внутренностям… Интересно, найдутся ли у Клементины аксессуары для подобного выяснения высшей воли: каменный алтарь, жертвенный нож и юноша-раб? Очень может быть. Желания клиента были для ясновидящей законом…

Адель выбрала банальную хиромантию в цыганском ее варианте.

Гадание по ладони.