ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой мы узнаем, что украли с Плюшки, и наблюдаем маленький междусобойчик
Пластиковые стены, из которых были сооружены комнатушки жителей Нигредо, имели свое преимущество. Часть комнат в середине пещеры, под осветительным шаром, просто разобрали — освободив площадку, на которой и разместилось сотни две человек. Шум стоял как на каком-нибудь митинге крайней оппозиции — разве что партийных гимнов не пели и транспарантами с требованиями не размахивали. Впрочем, они ведь по сути и были местной оппозицией — не желающие принять официальную линию «мы в глубоком космосе» и выдвигающие свою программу «мы в глубокой виртуальности».
Хотя, на мой взгляд, существенным в данном случае было прилагательное.
На импровизированной трибуне из того же серого пластика стояли привезенный нами с Плюшки контейнер и два стула. Возле трибуны что-то оживленно обсуждала группа людей, среди которых были и Мастер, и Роман. Парализованный Палыч, к моему удивлению, тоже оказался среди них — на самодельном инвалидном кресле. К этой группе собравшиеся деликатно не приближались, как бы признавая их право на приватность.
— Руководство Ищущих, — пояснила Лена. — Что ж они, до сих пор не решили, что делать будут?
Да, похоже, там шел оживленный спор.
— Привет, Ленка! — сзади к нам подошел Орда. Лену приобнял, мне подмигнул и хлопнул по плечу. — Здорово, Катран.
— Привет, Орда, — ответил я.
— Ох, сейчас начнутся споры-раздоры, — весело сказал Орда. — Слышал, вы у Романа корабль купили?
— Купили, — признала Лена.
— Хороший корабль, — кивнул Орда. — Хотя ободрал он вас — к гадалке не ходи… Всем хорош человек, вот только выгоды своей никогда не упустит.
— Орда, а где наш пленник? — поинтересовалась Лена.
— Бледный Лис? Я его сегодня на шахту отвез. Двадцать пять километров к западу. Там Хач вкалывал, ему три месяца рудных работ за пьяную драку вкатили. Ему еще неделю оставалось… ох, обрадовался же он, что смена появилась.
— Вы что, оставили его одного? — удивилась Лена.
— Конечно. Шахта в горах. Оттуда даже при хорошей погоде пешком не уйти, а уж весной, когда то метели, то ливни… Нет, захочет — пускай. Его жизнь, что хочет с ней, то пусть и делает.
Лена покачала головой.
— Сурово… И сколько парню определили?
— Полгода для начала. А там посмотрим.
— Гляжу, вы тут нормально обустроились.
— Планета хорошая, — дипломатично ответил Орда. — Только холодная и вода черная. А так… для синтезаторов все есть. У нас семь шахт, можно и еще поставить, но пока хватает.
— Что вы с Плюшкой-то не поделили? — спросила Лена. — Затаились тут… налет на станцию совершили… неправильно все это.
Орда чуть смутился.
— Да я тоже так считаю, Ленок. Правоту надо доказывать не войной. Но видишь… нашим вождям приперло…
Лена пожала плечами:
— Доиграетесь. Объявит Плюшка охоту не на «Сильвану» с похитителями, не на Мастера с Романом, а на всех Ищущих. Пообещает хороший приз. И все альянсы кинутся вас мочить. Сам понимаешь, не выстоите.
— Не выстоим, — согласился Орда. — О, Мастер на трибуну полез… послушаем, что он скажет?
Зиновий и впрямь поднялся на трибуну. Шутливо раскланялся. Помахал руками. Разве что воздушных поцелуйчиков в толпу не послал.
Народ приветственно зашумел.
Странная вещь — толпа. Вроде ничего и не различить в гомоне. А вот общее настроение, «средняя температура по палате», чувствуется сразу.
Вот сейчас мне показалось, что к Зиновию относятся приятственно, уважительно. Но в то же время подлинным вождем или великим трибуном его не считают. Может быть, постоянные попытки казаться настоящим лидером его и губят, вызывают в соратниках легкую иронию…
— Друзья! Братья и сестры! — торжественно начал Зиновий.
— И тебе привет! — выкрикнул кто-то. — Не тяни резину!
Зиновий снисходительно улыбнулся, давая понять, что снисходителен к такой фамильярности. Потом посерьезнел.
— Прошу всех почтить минутой молчания память Кости-Динамо. Мы все его хорошо знали. Было в нем и хорошее, и плохое. Но пусть теперь в наших сердцах останется только хорошее… только самое светлое. Мир ему — там, где он теперь есть. Скорбим, Костя!
Шум стих. Несколько человек, бывшие в головных уборах, стянули свои кепки и береты.
Зиновий придирчиво осмотрел собравшихся, будто выискивая уклонившихся от скорби. Но таковых не нашлось, и Мастер кивнул:
— Хорошо. Теперь о нашей акции. Информация от агента оказалась верной. Гасильник действительно был разработан. И нам удалось его захватить.
Часть народа радостно завопила. Часть недоуменно зашумела.
— Для тех, кто не совсем в теме, — продолжил с улыбкой Зяма. — Три месяца назад мы выяснили, что при изучении боевых систем, которые может продуцировать Плюшка, было открыто новое оружие. Из общеизвестных списков оно исключено… технология производства осталась в одном из резервных коллоидов памяти. Возможно, создатели Плюшки предполагали, что гасильник будет открыт с течением времени, когда в действующем ныне коллоиде накопятся усталостные ошибки и он будет заменен. А может быть, гасильник по здравом размышлении решили вообще убрать из списка доступных вооружений — но забыли стереть из запасного блока…
— О чем он? — спросил я Лену. И поразился тому, как изменилось ее лицо. Она одновременно побледнела и пошла красными пятнами. Но ответила:
— Программы для синтезаторов хранятся в контейнерах с коллоидным гелем. Это элементы памяти здешних компьютеров. Часть программ активирована, часть пока нет — видимо, станут доступны с течением времени… но все равно, можно было выяснить, что там еще содержится… в закромах родины…
— А гасильник?
— О нем ходили слухи, хотя в доступной базе такого оружия не существовало. Гасильник — оружие против звезд. Он их тушит.
Я снова посмотрел на Зяму.
— Самое забавное, — продолжал тот, — что мы сумели захватить не просто схемы, а тот самый, единственный на Плюшке коллоид, позволяющий создать гасильник. Так что теперь у нас есть матрица для производства этого оружия. На Плюшке — нет.
— Понятно, чего они так запаниковали… — прошептал я.
— Это замечательно, — выкрикнул кто-то из толпы. — Но что мы собираемся с ним делать?
— Передаю слово Роману! — Зяма махнул рукой и уселся на стул. Роман поднялся на трибуну.
Толпа снова притихла.
Роман поднимался на сцену неспешно. То ли выдерживал паузу, то ли небезосновательно побаивался, что пластиковые листы под ним подломятся.
— Друзья, буду краток! — начал он.
— Значит, надолго, — вздохнул Орда. — Эх, надо было фляжку прихватить…
— Мы не стремимся к власти, — заявил Роман. — Мы не собираемся подчинить себе кланы и альянсы, взять под контроль Плюшку. Нет! Это не наш метод. Мы хотим лишь одного — чтобы нас выпустили из этой игрушечной нереальности. Мы хотим вернуться домой!
Возражений не последовало.
— Что мы можем предпринять? — продолжал Роман. — Цели тех, кто держит нас в плену, нам неизвестны. Механизма воздействия на реальный мир из нашей виртуальности — нет. Коллективно самоубиться? А смысл? Не факт, что после этого мы откроем глаза на Земле. Очень может быть, что мы действительно умрем.
— А он всерьез верит, что это все иллюзия, — заметил я.
Лена кивнула:
— Здесь все верят. Кто больше, кто меньше. Но базовая вера есть у всех… наверное.
Роман продолжал:
— Из этих печальных фактов исходит основной вариант наших действий. Мы можем влиять только на этот мир. — Роман развел руками. — И если наше влияние окажется не таким, как планировали наши пленители, если вся затеянная ими игра пойдет наперекос — им придется что-то делать. Возможно, вернуть нас. Возможно… — он помолчал, — стереть. Но попробовать выйти из-под контроля — стоит!
— А что, если это все-таки настоящий мир? — К трибуне внезапно вышел молодой парнишка. — Если мы ошибаемся? Что тогда?
Все-таки даже у них существовали колеблющиеся. И судя по одобрительному гулу, парнишка был не одинок в своих опасениях.
— Я отвечу, Бесенок, — добродушно сказал Роман. — Если этот мир, паче чаяния, настоящий — то тем лучше! Когда мы начнем радикально на него влиять — те, кто нас сюда направил, опять-таки вынуждены будут вмешаться. Либо попытаться остановить нас силой. — Он сделал паузу, улыбнулся — и толпа зашумела, с готовностью соглашаясь, что уж силой-то их не остановить. — Либо — пойти на переговоры и предложить возвращение на Землю.
Роман помолчал, потом вздохнул:
— Друзья, я должен сказать то, что многих смутит или испугает. Я был одним из первых, отстаивающих версию виртуальности нашего существования. Я стоял у истоков нашей группы… пусть кто-то называет нас сектой — я предпочитаю термин «научная группа Ищущих». Но сейчас, после всех исследований и экспериментов, которые мы провели за два года, — я в затруднении. Я бы даже сказал так — пятьдесят на пятьдесят. Есть несообразности, которые говорят за виртуальность. Есть данные, которые убеждают в реальности мира. Я не могу с уверенностью поддержать ту или иную точку зрения.
Вот теперь толпа взорвалась. Ор стоял такой, что хотелось заткнуть уши. В Романа летели оскорбления, упреки, саркастические замечания. Отборный мат прочно занимал свою долю.
Роман держался стоически. Он дал толпе выкричаться, стоя с невозмутимым лицом. А потом на его губах заиграла ироническая улыбка. И чем шире он улыбался, тем тише становилось вокруг.
— Спасибо, — негромко сказал он, когда гомон стих. — Так вот, гасильник позволяет поставить окончательный, решающий эксперимент. Он вынудит наших похитителей вмешаться в любом случае. Вы все уже поняли, что мы собираемся сделать, верно? Мы будем гасить звезды!
Теперь его слушали в полной тишине.
— Мы начнем со звезды, вокруг которой вращается Плюшка. Мы продолжим со звездами, вокруг которых устроены основные базы альянсов и кланов. Мы будем гасить звезду за звездой. Тихо, спокойно, без пыли и копоти. Без жертв… если нас не попробуют остановить. Что произойдет дальше? Нашим похитителям такая игра придется не по вкусу. И они…
Он поднял руку и стал загибать пальцы:
— Либо уничтожат всех нас. Я это считаю маловероятным, но — раз! Либо пойдут на переговоры и предложат нам вернуться на Землю — два! Либо начнут зажигать погашенные звезды — три! Первый вариант вряд ли кому-то по нраву. Но лучше умереть стоя, чем жить на коленях! Лучше дать бой врагу, чем покорно плясать под его дудку, спиваться и умирать в нелепых схватках… Второй вариант наиболее предпочтителен — и наиболее вероятен. Ведь это позволит нашим врагам сохранить здесь основную часть пилотов, отделаться малой кровью и легким испугом. Ну и третий вариант… он просто даст однозначный ответ — мы находимся в виртуальном мире. В мире, где возможно зажечь погасшую звезду. В мире, из которого мы все равно выберемся, так или иначе. Но по крайней мере мы будем избавлены от сомнений!
— Почему ты считаешь, что нас вернут на Землю? — Вышедший вперед парень по прозвищу Бесенок невольно взял на себя роль адвоката дьявола. — Если уж мы в виртуальности — то почему бы нас не стереть?
— Это если мы — файлы в сети, — усмехнулся Роман. — Но позвольте уж мне, как человеку, занимавшемуся искусственным интеллектом, высказать такое мнение: это маловероятно. Не было на Земле предпосылок к тому, чтобы переписать человеческое сознание в электронные машины. Вот подключить к компьютерам, создать иллюзию — да, теоретически возможно. Так что наши похитители имеют дело не с двумя сотнями файлов, а с двумя сотнями тел.
Такое массовое убийство — не шутка. Это раз! А второе — нашими контрактами не предусмотрено наказание в виде смертной казни за тушение звезд. А мне кажется, что букву контракта они все-таки пытаются соблюдать. Это два!
— Он все время сам себе противоречит, — шепнул я Лене. — Одна версия не стыкуется с другой. Я — не я, лошадь не моя…
— Зато сразу все возражения отмел и успокоил, — прошептала Лена.
А Роман продолжал:
— Самое страшное на свете — это даже не смерть. Наверное, даже и не рабство. Самое страшное — неизвестность…
У него изменился голос, теперь он говорил проникновенно, задумчиво, негромко. И все напряженно вслушивались.
— Если бы нам сказали честно — где мы и что с нами. Если бы мы знали, исходя из чего строить свою жизнь… Но нас держат в темноте, нам не дают ответа. И рассеять эту тьму — наше право и наш долг. Даже если для этого придется тушить звезды!
Вот теперь ор толпы стал однозначно одобрительным. Кто-то рукоплескал, кто-то орал, размахивая в воздухе руками.
— Вообще-то нам сказали! — прокричала мне на ухо Лена. — Нам всем сказали, что это всерьез, что мы в космосе! Только некоторые умники не хотят верить!
Я согласно кивнул. Агентство «Звездный час» можно было обвинять в чем угодно, но свою версию происходящего они каждому подписавшему контракт сообщили. Да если честно, их и похитителями назвать было трудно — ведь никто никого не неволил. Подписали контракт? Захотели поиграть по-настоящему?
Так какие теперь претензии?
— Кто за то, чтобы создать гасильник — и испортить сволочам их игру? — воскликнул Роман. — Голосуйте! Простое поднятие рук! Кто за?
Собравшиеся были почти единодушны.
— Кто против?
Против, к моему глубокому удивлению, оказался тот самый дедок, который командовал душевой. Его рука трепетала над толпой, как ива на ветру.
— Генерал? — Роман был явно удивлен.
А то, как он произнес «генерал», наводило на мысль, что это не просто случайное прозвище.
— Позволь в двух словах объяснить! — не опуская руки, сказал дед. — Гасильник ваш — это как атомная бомба. Я тебе доверяю. Наверное, поможет. Вот только атомные бомбы для того и создавались, чтобы никогда их не взрывать. И это, Роман, меня смущает.
Роман развел руками, будто не считая возможным спорить со стариком. Ему на помощь неожиданно пришел Зяма:
— Генерал, мы тебя все уважаем и ты говоришь дело. Вот только ты прав, если на дворе — мир. А у нас война идет. Скажи, дали бы тебе приказ — ты бы свои ракеты запустил?
— А черт его знает, Зяма, — с хорошо знакомым хихиканьем ответил Генерал. — Как на духу говорю — не знаю.
Зяма смутился. Но общего эффекта это все равно не испортило.
— Кто воздержался? — быстро продолжил опрос Роман. Воздержавшихся было шестеро.
— Хорь, ты же был «за»! — удивился Роман.
— Генерала послушал — передумал, — лаконично ответил белобрысый парень.
— Вольному воля, — демократично согласился Роман. — Итак, подавляющим большинством — за! А теперь… — Его взгляд выхватил из толпы Лену. — Теперь мы попросим нашим уважаемых гостей, Водилу и Катрана, удалиться. Как я понимаю, они поспешат на Плюшку… в целях благополучного завершения полета я даже отдал им свой корабль.
— Продал, — негромко сказала Лена.
— Я считаю, что мы должны прямо и честно сообщить администрации Плюшки, каковы будут наши действия и каковы движущие нами мотивы. Согласны?
Ищущие были согласны.
Они вообще не выглядели злодеями, хоть и собирались потушить десяток-другой звезд.
— До свидания, спасибо за помощь! — Роман помахал нам рукой.
— Пошли. — Лена взяла меня за руку и потащила сквозь толпу. — Нам все четко объяснили, пошли…
— Ленка… — негромко позвал ее Орда. Татарин выглядел смущенным. Но Ленка не обернулась.
— Подождем, пока гости покинут зал, — вещал за нашими спинами Роман. — А пока я попрошу Альтаира и Хемуля крепко взять под руки Сашу Черного.
В толпе возникло шевеление.
— Саша, мы давно знаем, что ты работаешь на администрацию Плюшки, — продолжал Роман. — Это нас вполне устраивало. Раньше. Но теперь нам надо что-то делать, верно?
Мы вышли в туннель. За нами неторопливо двигались двое Ищущих. Просто шли — контролировали, куда мы пошли. Из зала доносились возгласы и споры.
— Думаешь, нас отпустят? — спросил я Лену.
— Думаю, что да, — негромко ответила она. — Хотя руку на отсечение я бы не дала.
В сопровождении своих вежливых конвоиров мы дошли до космопорта. Корабль уже был заправлен, ракеты вернулись на свои места — под хищно выгнутые вперед крылья-клешни. До самого последнего момента я ожидал какой-то неприятности.
Но нас действительно отпускали.
Силовое поле, закрывающее котлован, исчезло — и вниз черными хлопьями посыпался снег. Повинуясь командам Лены, я поднял корабль с земли — все происходило медленно, плавно, никаких огненных выхлопов и прочих эффектов.
Небо над Нигредо было ослепительно голубым.
Сияло солнце.
Блестя на солнце, снег лежал.
Он действительно блестел — этот бесконечный черный наст. Так искрятся темно-синие сапфиры, так отблескивает кусок антрацита.
— Красиво, — сказал я.
В рубке «Феникса» обзор был гораздо лучше, чем в «Сильване». Не «ветровое стекло», а выдающийся вперед прозрачный пузырь, перед которым стояло пилотское кресло и приподнятый на тонкой консоли пульт.
— Странно, но красиво, — согласилась Лена. — Хотя жить тут… крыша съедет. Что, похоже, у господ Ищущих и случилось…
— А где же та страшная снежная буря, что мешала заправить «Сильвану»? — спросил я.
— Направо посмотри.
Я посмотрел.
Да, картина была впечатляющая.
Пелена черных — по-настоящему черных облаков тянулась до горизонта. Под облаками будто растянули темную кисею — это шел снег. Облачный фронт медленно приближался.
— Повезло, — сказала Лена. — Взлетели в разрыв бури… Набирай скорость. Будем взлетать по-самолетному.
— Куда лететь-то?
— Туда. — Она указала рукой в сторону горной гряды, припорошенной все тем же черным снегом. Лишь вершина была серой, почти белой — там обнажились скалы. Смешное сходство с земными горами, где вершины белые от снега. — На запад, по вращению планеты, так энергетически выгоднее.
Основы управления кораблями были схожи. Я слегка потянул на себя штурвал и дал «газ». Корабль рванулся вперед, постепенно поднимаясь…
— Стой! — вдруг воскликнула Лена. — Тормози, Катран!
Я отреагировал непроизвольно — нажал на «тормоз». Корабль вздрогнул, по нему прошел неприятный гул.
Но мы остановились — почти мгновенно.
— Гляди! — Лена встала из кресла, приникла к стеклу.
Я тоже встал — «Феникс» послушно висел в воздухе на полукилометровой высоте.
Вначале я увидел шахту. Сверкающий на солнце металлический конус в отрогах гор, к которому тянулась извилистая ниточка дороги — чуть-чуть выделяющейся на фоне снегов, чуть более серой.
Потом я увидел белую точку. Медленно-медленно движущуюся по дороге вниз — она уже почти достигла равнины.
— Что это? — Я еще не понял.
— Бледный Лис, — уверенно сказала Лена. — Рванул с шахты в поселок.
Я покосился на север. На подступающие тучи.
— Придурок. Смертник.
— Да уж, без сомнения, — сказала Лена. — Но упрямый.
Точка остановилась. Наверное, Бледный Лис стоял сейчас, запрокинув голову, и смотрел в небо.
— И что предлагаешь? — спросил я.
— Пилот — ты.
— И все-таки?
— Катран, мне доводилось бросать человека в… подобной ситуации, — сказала Лена. — Да, да. Не надо этих выразительных гримас. Доводилось. Насколько я знаю — он погиб.
— Ты сожалеешь о том, что его бросила?
— Нет. Он был плохой человек, поверь.
— Но ты об этом помнишь?
Вот теперь Лена помедлила перед ответом.
— Да. Все время.
— Сядь в кресло, — сказал я. — Садимся.
Как же мне не хотелось выступать в роли доброго самаритянина!
Но я отжал штурвал от себя — и «Феникс» легко, будто парящая птица, начал снижаться к черному снежному полю и застывшей на нем белой точке.
Лететь к Плюшке не напрямую, а через промежуточный пункт предложила Лена. Мне кажется, она слегка побаивалась, что Ищущие передумают и отправят за нами погоню. Во всяком случае, когда мы подобрали Бледного Лиса и стартовали с Нигредо, то взяли путь на систему звезды Арена.
— Самое удобное место, чтобы обрубить хвосты и затеряться, — объяснила Лена. — Это голая система. Абсолютно чистая, словно пылесосом прошлись — ни планет, ни астероидов. Тем и ценна.
— А что в этом ценного? — не понял я.
— Название ничего не говорит? — отозвался Бледный Лис. Парень сидел сзади, отпаиваясь горячим чаем. — Арена — место для дуэлей. Для выяснения отношений… ну, если соперники настроены на рыцарские поединки, а не на настоящую свару.
— Там вечно болтаются пилоты, которым хочется пострелять, — пояснила Лена. — Иногда сходятся целые кланы, но это редкость…
Впрочем, насчет редкости она погорячилась. Или же нам повезло.
Когда мы вышли из гиперпрыжка, экран зарябил от желтых точек — нейтральных по отношению к нам кораблей.
— Ой-ой-ой. — Лена подалась вперед, изучая изображение, проецируемое на внутреннюю поверхность обзорного экрана. — Раз, два, три… четыре клана. Два на два… построение концентрическое у одного, звездой у второго… Это второй альянс — Торговая Федерация и Рыцари Удачи. А это первый — ГТК и Андеры… Короче, Катран. Сейчас нас будут вызывать — я молчу. Ты обо мне ни слова. Ты новичок, следуешь на Плюшку, ни с кем в союзе не состоишь…
— А почему?
— Если я отзовусь — нам придется влезать в этот междусобойчик, я же во Втором Альянсе. А я между своими бои не очень люблю.
— Неизвестный пилот на «Фениксе», вышедший из гиперпрыжка! — загремело в кабине. — Назовитесь!
Я посмотрел на Лену — она кивнула.
— Пилот Катран. Следую на Плюшку. С кем я говорю?
— Седой, клан Территория Террора. Мы осуществляем посредническую миссию между Первым и Вторым Альянсами. В какой клан вы входите?
— Ни в какой.
Седой хмыкнул. Спросил:
— А войти не желаете? Для новичка — очень удачная ситуация. Силы примерно равны и ваше появление может стать решающим.
— Нет, я лучше в сторонке посмотрю, — вежливо ответил я.
— Ну смотри, — неодобрительно сказал Седой. После чего заговорил, обращаясь уже не к нам: — Господа! От имени клана Тэ-Тэ в последний раз задаю вопрос собравшимся — готовы ли вы решить свои проблемы миром?
— Говорит Перл, — послышался женский голос. — Говорю от имени ГТК. Мы готовы разойтись миром. Зона звезды Гардения остается за нами, зона звезды Светлячок остается за Торговой Федерацией.
— Гаалек, подтверждаю слова Перл, — сказал мужчина.
Лена похлопала меня по плечу. Тихонько шепнула:
— Ну что, двигаемся?
— Давай посмотрим, — отозвался я. — Разрешили ведь…
— Порой и случайным наблюдателям достается… — заметила Лена. — Ну ладно. Только недолго.
— Ты хоть понимаешь, в чем суть?
— Территорию не поделили. — Лена пожала плечами. — Обычное дело. Жаль, Второй Альянс на дележку не согласится, они жадные.
— Ты же сама вроде как из Второго…
— Ну да, — кивнула Лена. — Я и говорю — там все жадины.
А в динамиках уже раздавался другой голос:
— Авл, клан Андеров. Присоединяюсь к предложению ГТК.
— Муса, Андеры, — это была женщина. — Да что нам, жалко, что ли? Светлячок — Второму, Гардению нам.
— Первый Альянс сделал свои предложения, — резюмировал Седой. Видимо, остальные члены Первого Альянса (на мой взгляд, на каждой стороне было не меньше полусотни кораблей) доверили решать лидерам. — Представители второго Альянса?
— Дрэгонрайдер, Рыцари Удачи, — с некоторой задумчивостью произнес мужчина. — Давно бы так. Но Светлячок не равен Гардении. Добавьте что-нибудь…
— Саса Босс, Рыцари Удачи, — резко, обрывая предыдущего, возник новый пилот. — Я против. Обе звезды наши.
Ленка махнула рукой:
— Ну все, понеслась душа в рай… Саса уперся рогом. Будет заварушка.
— А почему «Саса»? — спросил я. — Что это значит?
— Кто его знает. — Лена усмехнулась. — Может, он Саша, только шепелявит…
Похоже, Саса Босс не пользовался особой симпатией у Водилы.
— Смартстайл, Торговая Федерация, — сказал кто-то. — Да что без толку висеть, ребята? Давайте уж постреляем, что ли…
На мой взгляд, ситуация еще не была тупиковой. Во всяком случае, убедить требовалось только одного пилота.
Но Седой мыслил иначе:
— Решение принято, примирение невозможно. Сражение начнется по моей команде. Запрещено атаковать вышедших из боя, использовать ракетное и минное оружие. Честная дуэль на лучевом… Раз, два, три… начали!
Огоньки на экране задвигались. Все происходило в полной тишине, переговоров между пилотами мы не слышали.
— В общем-то смотреть с такого расстояния нечего, — сказала Лена. — Полчаса будут сближаться, кружиться, палить… Постепенно корабли станут выходить из боя. В итоге две-три безвозвратные потери с каждой стороны, десяток кораблей отправится в утиль, десяток в ремонт… — Она зевнула. — Рутина. Так и живем.
— Двигали бы уж на Плюшку, — пробормотал Бледный Лис.
— А тебе слова не давали! — тут же вскинулась Лена. — Спасли тебя — ну и будь счастлив. Катрану полезно на сражения посмотреть! Смотри, Катран. Учись!
— Было бы чему, — пробормотал я.
— Ну как чему? — забыв все свои прежние слова, воскликнула Лена. — Вон висят корабли Территории Террора. Седой… Сиротка… Крестоносец… остальных плохо знаю. Очень сильный клан, себе на уме. Вроде как выступает третейским судьей, но не удивлюсь, если это они и стравили оба Альянса. Любят поиграть на стороне победителя, знаешь ли… Вот атакующий порядок Рыцарей Удачи. Впереди прет Конн, на «Гиперионе». Очень сильный боец! Его прикрывает… по-моему, Коля Джи. Хороший парень, серьезный. С ними, похоже, схлестнется ГТК. Ага… на Конна выходит Вальдемар. Это будет заварушка еще та!
— Такое ощущение, — сказал я, — что слушаю футбол по радио. Нет, даже не футбол. Какой-нибудь кёрлинг или бейсбол. В общем-то в чем ни в зуб ногой. На мой взгляд, это одна группа огоньков сближается с другой группой огоньков…
Бледный Лис за моей спиной захихикал и сказал:
— Заешь, тебе бы понравилось у Ищущих. Они примерно так же все воспринимают. Огонечки… электронные импульсы… Там сейчас начинают палить лазерные пушки и силовые щиты полыхают всеми цветами радуги, отражая заряды высоких энергий. Плазменные заряды жгут титановую броню, реакторы сжигают в секунду такую мощность, что хватило бы всю Москву неделю отапливать…
— Ну не преувеличивай, — сказала Лена. — Хотя, конечно, Катран не понимает, что все это всерьез. Надо самому повоевать, да.
— Так, может, встанем на чью-то сторону? — предложил я.
— Не вздумай! — хором ответили и Лена, и Бледный Лис. Лена добавила: — Ты и минуты там не выдержишь. Тебя на всякий случай угостят и одни, и другие…
— Тогда объясняй, что происходит, — сдался я.
— Что происходит… — Лена задумчиво смотрела на экран. — Конн с Вальдемаром мочат друг друга. Пока с нулевым эффектом. А вот какую-то мелочь под горячую руку сожгли… Ой! Все, хана Второму Альянсу!
— Что случилось? — спросил я.
Лена ткнула пальцем в экран.
— Видишь? От звезды приближается «Прайм»? Это Мастдай. Темная личность… в бой вступает редко, но уж если вступает… Саса Босс, похоже, его появление прозевал… Вот оно! Гляди, Саса Босс выходит из боя!
— Почему? — спросил я, глядя, как одна точка стала выдвигаться в нашу сторону.
— Потому, что в него всадили хорошенький заряд плазмы, — хихикнула Лена. — Ну и поделом… трепло и грубиян. Можно сказать, Первый Альянс уже победил.
— Ты вроде как не огорчена.
— А чего огорчаться? Этой мой Альянс, но ты же видишь — клан Сайлент Стар в заварушке не участвует. Грестер не станет впутывать своих людей в невыгодное дело.
Кош — тоже хитрый лис. Если наши не полезли, то они заранее считали игру не стоящей свеч…
Лена говорила как-то все медленнее и медленнее, внимательно вглядываясь в экран. Потом попросила:
— Слушай, Катран, сдвинься-ка в сторону. Да не из кресла! Корабль отведи… Саса рвется прямо к гиперпереходу, мы у него на пути.
Я послушно заложил вираж, отводя корабль в сторону — чтобы дать подбитому лидеру Рыцарей Удачи возможность выйти из боя. И с удивлением заметил, что его траектория меняется — он снова приближался к нам.
— Я бы включил щиты, — тихо сказал сзади Бледный Лис.
— Мы не участвуем в сваре! — откликнулась Лена.
— А я бы все равно включил… — упорствовал Лис.
Поколебавшись, я протянул руку к пульту. Затрещал индикатор расхода энергии — вокруг нашего корабля возник кокон силового поля.
И в тот же миг нас тряхнуло. Экран залило ослепительно белым светом. Я вскрикнул, непроизвольно закрывая рукой глаза.
— Саса, ты атакуешь нейтрала! — послышался голос Седого.
Я отнял от глаз ладонь, проморгался, пытаясь найти на экране атакующего.
— Пусть не болтается где не надо! — рявкнул Саса.
Похоже, ему просто хотелось сорвать на ком-то злость.
И мы для этого вполне годились…
Дав газ, я развернул корабль. И почти сразу увидел закладывающего вираж Сасу — его корабль был теперь подсвечен красным.
— Эй, на «Фениксе»! Уходите, я вас прикрою.
— Это Крестоносец, — сказала Лена. — Молодец, бдит… Катран, смывайся…
— Да черта с два… — ловя в прицел вражеский корабль, сказал я.
— Маневрируй, идиот, тебе его не подбить! — крикнула Лена. — Тут нужен монстр вроде «Прайма»…
В ее голосе была такая тревога, что я оставил свои планы — и рванул корабль в сторону. Вовремя — Саса выпалил еще раз, но промазал.
— «Феникс», уходи, он у меня свое отгребет! — Наш защитник явно был возмущен происходящим.
— Как могу, так и ухожу… — пробормотал я. Мы были маневреннее, но мне явно не хватало опыта — я нутром чуял, что вот-вот в нас всадят еще один залп. И не факт, что на этот раз защита выдержит — индикаторы силового поля все еще тлели красным.
Но в этот момент корабль Крестоносца скользнул между нами и Сасой — и тот с готовностью переключился на новую цель. Мы отступали, постепенно выворачивая к гиперпереходу, а два отделившихся от схватки корабля осыпали друг друга выстрелами. Не знаю, как долго бы длилась эта дуэль, но тут из общей кучи малы вывалился «Прайм» Мастдая. На полном ходу рванул к Сасе, увлеченному перестрелкой с Крестоносцем, и тот вновь заметил его слишком поздно.
А может быть, и не заметил — до самого залпа…
Экран полыхнул, будто стреляли в нас, хотя до дуэлянтов было километров десять. Огневая мощь «Прайма» действительно поражала. А когда свет погас, корабля Сасы на экране уже не было. Только по силовым щитам протарабанила веселая дробь.
— Сигнала жилой капсулы не фиксирую, — сказал Седой. — Крестоносец, возвращайся, твоя помощь больше не требуется… А ты, Катран, лучше бы смывался от греха подальше.
— Ну орел, — сказал, хихикая, Бледный Лис. — Подставил Сасу Босса. Он, конечно, давно нарывался — и Крестоносец, и Мастдай на него зуб имели. Но ты дал им повод.
— Какой повод? — спросил я, разворачивая корабль. Мне действительно хотелось побыстрее удрать от Арены. — Он сам напал, я даже не стрелял! Купит себе другой корабль…
— Ты что, не слышал, сигнала жилого модуля нет! Все, конец ему, вместо с кораблем сгорел. А началась заварушка все-таки с тебя.
Меня пробил холодный пот.
— Бывает, — меланхолично сказала Лена. — Но Рыцарям Удачи тебе теперь лучше не попадаться. Мастдая или Крестоносца завалить — дело сложное, а вот на тебе оторваться они могут без проблем.