Артур нервно вышагивал по смотровой площадке аэровокзала. Увидев быстро идущего, почти бегущего к входу в здание Андрея, он вместо приветствия постучал указательным пальцем правой руки по запястью левой, потом по голове. При этом его губы красноречиво шевелились, весьма выразительно дополняя картину встречи напарников по космосу. Андрей в ответ широко улыбнулся и помахал ему рукой, чем вызвал еще большее негодование Артура.

Андрей подбежал к стойке ровно за одну минуту до окончания регистрации пассажиров. Глаза у девушки, просматривавшей его документы, слегка округлились, когда дошли до графы «Цель полета». Она явно не ожидала такого легкомысленного поведения от человека, перед которым стояла столь серьезная задача. Андрей же только продолжал беззаботно улыбаться.

Подошел Артур. Он тоже был в новенькой форме офицера космической разведки. На его плече висела спортивная сумка, а в каждой руке он держал по большой упаковке баночного пива. Сунув одну упаковку едва успевшему подставить руки Андрею, он, не говоря ни слова, быстрым шагом направился к посадочной площадке. Андрею ничего не оставалось, кроме как, послав воздушный поцелуй девушке, регистрировавшей билет, двинуться следом за ним.

Вагончик, который должен был доставить их к самолету, слегка задерживался. Пассажиры, ожидавшие, что их должны немедленно везти на посадку, не желали рассаживаться по установленным вдоль стен креслам, а все толпились у выхода. Поэтому, усевшись, наши друзья оказались в относительном уединении.

— Ну, — наконец произнес Артур, — давай оправдывайся, только поубедительнее, пожалуйста.

Андрей рассказал ему историю с лосем, вскользь упомянув о своих опасениях по поводу дурных примет.

— Значит, говоришь, в приметы веришь, — прищурился Артур. — В таком случае скажи, пожалуйста, а не происходили ли по дороге сюда еще какие-нибудь странные явления с твоим организмом?

— На что ты намекаешь? — не понял Андрей. — Тебя интересует, не описался ли я во время инцидента с лосем? Так могу тебя заверить — нет, не успел.

— Это хорошо! — порадовался за друга Артур. — Но я имел в виду другое. Судя по времени, как раз в тот момент, когда ты проводил обмен мнениями с лосем, я уже таскался по вокзалу с твоим пивом и, поглядывая на часы, вспоминал тебя очень образно, при этом затрагивая не лучшие стороны твоего характера. Поэтому, если верить тем же приметам, то в момент пресс-конференции с лосем ты должен был икать так, что распугал бы всю живность в радиусе нескольких километров.

— Кстати о пиве, — встрепенулся Андрей. — Я мигом, если приедет вагончик, задержи его.

С этими словами он вскочил и выбежал из зала ожидания, оставив Артура с поднятыми бровями и открытым ртом, видимо, слов у него уже больше не нашлось.

По закону подлости, как только Андрей скрылся за дверью, сразу появился вагончик, и пассажиры стали поспешно загружаться, явно желая побыстрее добраться до мягких кресел самолета. Артур символически плюнул, повесил на другое плечо сумку Андрея, взял в руки упаковки с пивом и пошел к кабине водителя договариваться, чтобы тот слегка обождал, на ходу пытаясь придумать достойный космического разведчика предлог и прикидывая, во что может вылиться это «слегка».

Андрей, действительно, не заставил себя долго ждать. Прошло не больше пары минут после того, как все загрузились и уже начинали немного недоумевать по поводу очередной задержки, как он, бегом преодолев зал, запрыгнул в вагончик, держа под мышкой какой-то пакет. Окружающие посмотрели на него с осуждением, но промолчали.

— Что это? — меланхолично спросил Артур, отдавая ему сумку.

Люди вокруг, как показалось Андрею, притихли, тоже, видимо, желая узнать, что может потребоваться в последний момент перед отлетом космическому разведчику.

— Надо! — лаконично ответил он.

Окружающие разочарованно выдохнули и посмотрели на него с еще большим осуждением. Ишь какой, мало того, опаздывает, да еще и повода для разговоров не дает!

Уже когда они взлетели, Артур все-таки не выдержал и снова спросил:

— Так какие же у тебя ассоциации вызвало упоминание о пиве? Или ты решил, что упаковки для тебя будет маловато, и побежал прикупить еще пару банок?

— Нет, я купил отличный коньяк, — ответил Андрей, показывая бутылку и глядя, как на лице друга появляется удивленное выражение.

В принципе, не существовало законов, запрещавших брать в дальние рейсы спиртное. Но, с другой стороны, не было и условий, поощрявших это. То есть они не могли официально заказать, чтобы им на корабль загрузили чего-нибудь горячительного. Земля являлась единственным местом на их пути, где можно было приобрести спиртное. Далее, ни на орбитальной станции около Земли, ни на Плутоне достать ничего такого уже не представлялось возможным. По их негласному соглашению ничего более крепкого, чем пиво с собой в полет они не брали, поэтому и приходилось каждый раз таскаться с этими упаковками.

— У нас на борту предполагается торжественное мероприятие? — поинтересовался Артур. — Что же ты меня не предупредил, может, я счел бы нужным тоже как-нибудь подготовиться. Будут дамы?

— Расслабься, ты помнишь Боба Хиггинса?

— Нет, а что это за шишка, что ты собираешься поить его столь дорогим нектаром?

— Не шишка, просто я уверен, что за последние пять лет он вообще не имел удовольствия вкушать горячительные напитки.

— Тем более, значит, он точно не оценит продукт, ведь все познается в сравнении, — философски заметил экономный Артур.

— Хотя ты наверняка его знаешь, по крайней мере, видел, — задумчиво произнес Андрей. — Он поступал вместе с нами в Академию, правда, в другом потоке, а я его знаю еще со школы. Ты же в курсе, что в Большой Удаче нам предстоит забрать троих человек и вернуть их в Систему, так вот один из них — Боб.

— Как же его так угораздило? — удивился Артур.

Действительно, планета, на которую они летали уже несколько лет, была планетой-тюрьмой. И ее название звучало довольно издевательски по отношению к людям, которые там находились.

— Так же, как и многих других, — пояснил Андрей. — Решил слегка подзаработать. Он в то время служил в государственной компании, перевозил грузы между Венерой и Марсом. Линия была не очень напряженная, и его корабль часто шел недогруженным на три-четыре контейнера. Узнав про это, некая частная фирма предложила ему сделку. При загрузке на орбитальной станции Венеры они умудрялись каким-то образом подцеплять ему пару «левых» контейнеров, которые он должен был просто отсоединить уже на марсианской орбите перед подлетом к станции разгрузки. И все было замечательно, но в рейсе, оказавшемся для него последним, не сработала до конца механика крепления одного из контейнеров. Автоматика показывала, что контейнер сброшен, а он на самом деле остался на месте. С ним ничего не подозревавший Боб и прилетел на орбитальную станцию Марса.

В результате он был отчислен из Академии, практически не успев начать обучение, и получил пять лет исправительных работ в системе Большая Удача.

Звездная система Большая Удача была открыта пятьдесят лет назад. Поскольку в системе находилась всего одна планета, то и ее стали называть так же. Это название присвоил обнаруживший ее экипаж разведывательного корабля. Существовала такая привилегия у разведчиков, правда, иногда научный совет вносил свои коррективы. Это случалось, если в названии присутствовали уж слишком личные мотивы.

Собственно, такое незамысловатое имя явилось результатом первой реакции экипажа на расшифровки данных о полученных с поверхности планеты пробах грунта. Они свидетельствовали о наличии в коре разнообразных металлов в очень высоких концентрациях, а это означало, что, возможно, планета пригодна для создания на ней поселения. И следовательно, по закону они получат весьма приличные деньги за ее открытие. Поэтому, желая убедить самих себя в успехе, они и дали планете такое название. Их надежды оправдались, и через несколько лет на ее поверхности было организовано поселение, построены автоматические шахты и обогатительные комплексы.

Поверхность планеты оказалась совершенно непригодной для жизни человека. В ядовитой атмосфере бушевали ураганные ветры, сопровождающиеся мощными электрическими разрядами, что затрудняло постройку и эксплуатацию наземных сооружений. Поэтому построенное там полуподземное поселение, в котором жили и работали люди, походило на смесь метрополитена с атомной подводной лодкой.

Вряд ли нормальный человек согласился бы там работать какое-либо продолжительное время, а возить туда вахты каждый месяц было дороговато. Эти обстоятельства и определили статус планеты как места ссылки осужденных за различные экономические преступления людей.

На самом деле планета-тюрьма — это слишком громко сказано. Собственно из атрибутов тюрьмы там было только достаточно ограниченное жизненное пространство и возможность общения с Землей лишь посредством видеокассет, привозимых грузовым кораблем. А также необходимость из года в год выполнять монотонную неинтересную работу без отпусков и перспективы смены рода занятий, что, естественно, раздражало больше всего. Сама работа не носила тяжелого физического характера и заключалась в управлении оборудованием по добыче руды, ее переработке и подготовке к отправке в Систему. Плюс поиск новых месторождений с их последующей разработкой. Ну и, конечно, поддержание жизнедеятельности и по мере сил повышение благоустроенности самой колонии, чем, в основном, занимались женщины. Да, примерно тридцать процентов поселенцев составляли представительницы прекрасного пола, этим еще раз подтверждая теоретическое равенство полов или то, что не только мужчинам свойственно стремление улучшить свое материальное положение незаконными методами.

Присутствие в колонии большого количества женщин, а также наличие разнообразных электронных виртуально-эротических суррогатов практически решало проблему взаимоотношения полов, неизбежно возникающую в ограниченной, замкнутой популяции, но создавало ряд других проблем, связанных с маленькими детьми, которые явно были достойны лучшей участи.

В таких условиях не могло быть и речи о каких-то охранниках, надсмотрщиках или тому подобных должностях. Так как, собственно, ни бежать, ни устраивать себе еще какие-либо проблемы поселенцам не было никакого смысла. Администрация колонии, то есть люди не осужденные, а работающие там по контракту, составляла всего пять человек: начальник колонии, его заместитель, два инженера и врач. Естественно, что за свое добровольное заточение они получали зарплату на порядок больше, чем остальные.

Поселенцы просто жили, работали и по мере сил старались благоустроить свой быт.