Глава 15

Светящийся во тьме сгусток магической энергии, вполне явственно потрескивая, мчал прямо в грудную клетку Венедина. Не вызывало сомнений, что, попади он туда, непременно бы проделал скважину, в которую без труда мог просунуть голову всякий любопытствующий. Однако не тут-то было! Многоопытный ловкий Лис мгновенно рухнул навзничь, стараясь пропустить огненный шар над собой и выиграть хоть сколько-нибудь времени для ответного шага. И тут светящийся шар остановился в паре шагов от него и ринулся вспять. Некто, по-прежнему продолжавший стоять в эффектной позе метателя молний, заметив странное дезертирство своего огненного оружия, попытался было взмахнуть руками, словно отгоняя назойливую пчелу, но вдруг оторвался от пола и, взмыв под потолок, буквально влип в него, суматошно размахивая конечностями.

— Не понял?! — возмутился Лис, пытаясь встать.

— О! Нет! Только не вставайте! — завопил горе-маг с явной мольбой в голосе. — Если вы приподниметесь хотя бы на пару дюймов, вы меня полностью раздавите. Я прошу вас, не надо, — добавил он жалостно.

Светящийся шар, висевший в воздухе неподалеку от головы бедолаги, давал возможность вполне четко рассмотреть испуганное выражение лица странного ночного посетителя.

— Ну ты думаешь, что говоришь?! — возмутился Лис. — Я шо же, по твоей милости до скончания века теперь так лежать должен? А не дай Боже, тебе отлить приспичит!

Не знаю, как отлить, но разрыдаться, похоже, горемыке явно уже приспичило. Губы его дрожали, и из прищуренных от яркого света глаз начали одна за другой капать слезинки.

— Умоляю, снимите меня отсюда! — выдавил потерпевший. — Клянусь чем угодно: жизнью, магической силой, всем, чем пожелаете, я не буду больше пытаться навредить вам. О-о, — продолжал сокрушаться возвышенный пленник, — какая глупость с моей стороны покушаться на столь великого кудесника! Какая дерзкая самонадеянность! Вот оно, наказание! — в ужасе взвывал он.

— Как я ошибся, как наказан, сказал ежик, слезая с кактуса, — пробормотал Лис. И добавил громче: — И шо я по-твоему должен с тобой сделать?

— Снимите меня отсюда, я вас очень прошу. Пожалуйста!

— А что это он там делает? — раздался рядом с нами недовольный голос Алены Мстиславишны. — Почему незнакомый мужчина в такой час в моей опочивальне? И что он делает на потолке?! И что там за сеть?!

— Сеть! — Мы с Лисом, занятые общением с незваным гостем, как-то даже и не потрудились приглядеться к доскам перекрытия, на которых висел незваный гость. А стоило бы. Меж двух балок, аккурат над тем местом, где стояло ложе юной княжны, обложенное тюфяками свиты, на потолке виднелась толстая сеть, концы которой отходили в разные углы помещения. Посреди этой самой сети, словно муха в паутине, дергаясь от ужаса, висел злополучный маг, похоже, потрясенный случившимся не менее нас.

— Он, э-э… м-м… там висит, — не поднимаясь с пола, пустился в объяснения Лис. — Видите, комнату освещает… м-м… чтоб не страшно было.

— Да? — удивилась Алена Мстиславишна. — А мне и так не страшно.

— Ну это… если там темно дышать, воздуха не видно… так шоб не на ощупь.

Поверженная мощью аргументации, киевская княжна внимательно посмотрела на моего друга, видимо, в чем-то его подозревая.

— Вот как! — произнесла она после паузы. — Но все-таки снимите его оттуда.

— Не могу, — сокрушенно бросил мой друг. — Если я начну подниматься, я раздавлю его о потолок, как таракана.

Алена Мстиславишна задумалась.

— Все очень просто, — произнесла она через пару минут. — Ты, Воледар, будешь его ловить, а ты, Лис, просто перевернись на живот.

— Во как! — восхищенно выдохнул Лис и поспешил исполнить приказание едва ли не быстрее, чем я успел подняться на ноги. Тело, явно получившее изрядное ускорение за счет Лисовского переворота, рухнуло вниз, увлекая за собой сеть и сбивая меня с ног всей своей массой. — Дьявольщина! Черт побери! — Лис, вновь обретший способность двигаться, подскочил и, путаясь в сети, принялся кромсать ее на куски своим кинжалом.

Выбравшись из-под бесчувственного чародея, я поспешил присоединиться к нему, опасаясь, что следом за магической атакой последует обычная, с применением привычного холодного оружия.

— Капитан, постереги теток! — выбираясь из обрывков «невода», заорал Лис. — Я ща по-быстрому подниму наших, в миг проверим, кто это тут рыбачить вздумал.

Он скрылся за дверью, в тот же миг висевшая под потолком шаровая молния стремглав понеслась за ним и, пробив дыру в стене, с грохотом взорвалась где-то в коридоре.

Лиса не было минут десять. Вернулся он обескураженный, явно пытаясь сообразить, что же все-таки произошло.

— Короче, Капитан, — поспешил он поделиться своими наблюдениями, — бред полнейший. Наши все спят сном праведника — не добудишься, а на постоялом дворе пусто.

— То есть как это пусто? — не понял я.

— Как в желудке отшельника во время великого поста. Кроме нас и вот этого красавца — никого. — Он печально вздохнул. — Похоже, нас прокинули. Но пока что, хоть убейте, не могу понять как.

Что и говорить, ночлег на лесном постоялом дворе приобретал неожиданную пикантность. Мало того что нам пришлось использовать мага в качестве люстры, мало того что нас, словно золотых рыбок, собирались ловить сетью, так еще неведомые «рыболовы» отчего-то взяли да сбежали с места лова. Похоже, Лис действительно был прав, и время было трубить подъем. Пока я возился, приводя себя в порядок, мой друг снова исчез, и вскоре из коридора раздался его голос:

— Вальдар, иди-ка сюда.

Я оглянулся, посмотрев на юную княжну, уже вполне проснувшуюся и готовую к отражению возможной атаки, о чем непреложно свидетельствовал обнаженный кинжал, подаренный фон Зальцем. Лисовская зазноба, также пришедшая в себя, вполне была готова поддержать свою госпожу если не оружием, то истошным воплем. Впрочем, насколько я понял донесение Лиса, особой угрозы в обозримой округе не наблюдалось. Разве что этот злополучный маг.

Я перевел взгляд на него: худосочный, ростом едва ли больше пяти футов двух дюймов, с короткой вьющейся бородкой, отпущенной явно для того, чтобы скрыть бьющую в глаза юность. На вид он казался не слишком опасным противником, но все же маг есть маг. Я поманил его пальцем:

— Пошли.

Ни секунды не задумываясь, он повиновался моему приказу, со смешанным чувством интереса и страха во взгляде ожидая своей участи. Лис, вооружившись масляной светильней, маячил в коридоре.

— В общем, так, Капитан, уж не знаю, как тут и шо, но картинка мне напоминает известные сказочки про спящую царевну, Белоснежку и прочих дрыхнущих теток. Короче, весь наш народ спит непробудным сном. Так шо я не знаю, кого тут нужно облобызать, но прочие способы разбудить команду, похоже, не катят.

— Вероятно, тому виной сонное зелье, — не спросясь, вмешался в разговор наш недавний «осветительный прибор», вполне уже обретший после падения дар речи.

— Шо ты буровишь, несчастный? — оборвал его недовольный такой бесцеремонностью Венедин. — Какое еще зелье? Я выпил впополам больше, чем любой из тех, кто сейчас дрыхнет, как медведь на Рождество. Да и Вальдар вон…

— Я почти не пил. Голова болела. И княжна с дамами тоже только пригубили. Они на Руси к сладкой медовухе привыкшие, им кислое рейнское вино пришлось не по вкусу.

— Но я-то пил, — не унимался Лис.

— О великий, — склоняясь в поклоне, обратился к моему другу маг, — неужто вы запамятовали, что талисман охраняет вас от любых посягательств на жизнь и здоровье.

— Какой талисман? — насторожился Лис.

— Тот, который вы носите на груди, — без тени сомнения бойко ответил юный кудесник. — Я не знаю, какой из семи священных талисманов принадлежит вам, но действие его, — он вздохнул, — действие его я распознал, едва лишь так неосторожно позволил себе состязаться с вами в могуществе. Прошу вас, о великий, не казните меня, как я того достоин, позвольте мне следовать за вами. Позвольте перенимать крупицы высокого знания. — Он рухнул на колени. — Поверьте, я буду вам предан, как только может быть предан ученик своему учителю…

Лис, округлив глаза, разглядывал экзальтированного юнца, пытающегося с неизвестной целью уткнуться лицом в его плащ.

— Э-э, ну ты, давай, того, вставай, — недоуменно тряс он плечо недавнего метателя молний. — Неча тут сморкаться. Много вас таких ходит, потом одежу не отстираешь.

— Я отстираю, — заголосил маг, — я буду делать все, что вы прикажете. Я буду всюду следовать за вами и не отойду от вас ни на миг.

— Нет, это уже, пожалуй, слишком, — произнес ошеломленный такой угрозой Венедин. — Иногда все-таки отходи.

Приняв это высказывание за согласие, новоявленный ученик обвил нижнюю левую конечность Венедина руками и застыл в такой позе, явно не желая расставаться с означенной частью тела своего могущественного учителя.

— Але, отдай ногу! — возмутился Лис. — Короче, ты у нас мастак фейерверки руками пускать, значит, теперь так: ступай вниз, разыщи свечи да камин растопи. А мы тут пока совет держать будем.

— Слушаюсь, о великий, — радостно выпалил Лисовский послушник, стремглав скатываясь вниз по лестнице.

— Ну блин, и как тебе этот киндер-сюрприз? Нарисовался — хрен сотрешь, — произнес Лис, глядя вслед удаляющемуся магу.

— Если не считать ту побудку, которую он нам устроил, то довольно симпатичный юноша. К тому же безобидный.

— Ага, насчет безобидности это ты верно заметил. Оно как рассветет, посмотришь: там в коридоре его молния стропило перебила. Абсолютно так безобидно. Я не о том, что делать-то будем? Рубь за сто, он теперь не отцепится.

— В данный момент есть три вопроса, на которые, как я думаю, нам стоит обратить внимание. Первое: чего ради сюда явился этот, с позволения сказать, чародей? Второе: что он думает о твоем талисмане? Похоже, что-то ему о нем известно. И третье: если, как ты говоришь, отвязаться от него не удастся, быть может, имеет смысл взять его с собой? Какой-никакой, а все же маг. В пути может пригодиться.

Лис хмыкнул:

— Хорошо, разберемся с вопросами. Давай для начала решим, что мы вообще дальше делаем.

— Я полагаю, поутру надо отправиться в город, найти бургомистра, рассказать ему о нашем ночлеге. Пусть пришлет сюда солдат.

— Да, и чем они тут будут заниматься?

— Лис, ну посуди сам: попали мы явно в разбойничий вертеп. Уж не знаю, была ли на дороге настоящая стража или разбойники, а может быть, и те, и другие в одном лице, речь не о том. Когда же в нашей комнате начался переполох, они поняли, что решить дело по-тихому не удастся, и, по всей видимости, спрятались где-то в лесу неподалеку. Наверное, не так у них много сил, чтобы вступать в схватку с профессиональными бойцами вроде нас.

— Ну, предположим.

— А тут еще эти самые рыцари Храма Богоматери Горной приехали…

— Рыцарей на постоялом дворе нет, — прервал ход моих рассуждений Венедин.

— Да мало ли. — Я пожал плечами. — Передохнули, поели и помчались дальше. С этих станется.

— Оно, конечно, да, для бешеной собаки семь верст не крюк, — с сомнением в голосе произнес Венедин. — Но все же ночь, лесная дорога…

Его словам суждено было остаться без ответа.

— Сеньоры мои, — послышалось с первого этажа. — Позвольте мне просить вас подойти сюда.

Мы переглянулись и начали спускаться вниз по лестнице. Здесь уже пылал камин и тускло, чадя, горело несколько сальных свечей. Стол, за которым вечером совершалась наша трапеза, был неубран, да и вообще, похоже, после нашего ухода никто и пальцем не пошевелил, чтобы навести порядок. Юноша-маг стоял возле стола, держа в руке нечто, напоминающее по форме сосульку, но только не прозрачную, а белую и витую. Кудесник переводил победный торжествующий взгляд с сосульки на нас и обратно. Предмет, сжимаемый им в руке, на глазах терял свой первозданно белый цвет и зеленел, как синтетическая елка.

— Ну и что сия аллегория означает? — произнес я где-то слышанную фразу.

— О простите, — чародей поклонился, скрывая насмешливую улыбку, — простите, о великий, я забыл, что среди нас непосвященный.

— Да уж чего там. — Лис кинул на меня сочувствующий взгляд. — Так и быть, разъясни ему, шо к чему.

— Позвольте спросить, — начал его ученик, — вот это ваш кубок?

— Вполне вероятно, — согласился я.

— Он был полон, и поскольку вы сказали, что почти не пили, я решил, что ваш. Так вот, — продолжал он, — эта вещь есть бесценный рог единорога. Он позволяет безошибочно определить, есть ли в натуральной жидкости, в данном случае в вине, посторонние примеси. Если бы он почернел — увы, пришлось бы признать, что вы и все, кто его пил нынче за ужином, отравлены. В то же время сонное зелье окрашивает рог, как мы видим, в зеленый цвет. А, скажем, приворотное — в алый. — Он отчего-то печально вздохнул. — Вот так вот, господин рыцарь.

Я кивнул, благодаря за разъяснения.

— Что ж, это подтверждает мое предположение. Трактирщик и его люди не душегубы, а всего лишь грабители. А значит, вскоре попытаются вновь вернуться сюда.

— Возможно, ты и прав, — кивнул Лис. — Да только есть пара вещиц, которые не мешало бы учесть.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, первое: денег у нас почти нет, в упряжке две боевые лошади, что само по себе полный бардак, и правят ими люди, имеющие об этом весьма смутное представление. Второе: от фон Нагеля пока никаких вестей, и чем дальше мы по этой дороге проедем, тем меньше шансов их получить. Ну и, кроме того, когда, — он обратился к ученику, — проснутся наши люди?

— М-м, — кудесник замялся, — быть может, к полудню. А может, и позже. Все зависит от того, сколько они выпили.

— Вот видишь, утренний старт, таким образом, отменяется. А раз уж мы все равно сидим в этом клоповнике, стоит подумать, как мы намерены путешествовать дальше в таких, мягко говоря, непоходных условиях.

Раздумья на тему, как быть дальше, были долги и безрадостны.

— Слушай, — внезапно оживился Лис, — маг, как там тебя…

— Ансельм, — потупился юноша.

— Ладно, пусть будет Ансельм. А слабо тебе пару крысаков в коней превратить?

— В кого? — удивился Лисовский подопечный, не скрывая своего недоумения.

— В коней. Ну или хотя бы в мулов.

— О нет. Так я не умею. Куда уж мне? Это, наверное, даже магистрам не под силу. Тут полный квадрилиум нужен. А сами-то вы…

— Э-эх-х, — горестно махнул рукой Лис. — Верхняя сигминанта рубидия в рубероиде, что, если судить по Фрейду да учитывая начало спада луны в доме Химеры, с точки зрения банальной эрудиции полнейший нонсенс. Ничего, что я по-арамейски? — прерывая поток заумной галиматьи, обратился к ошалевшему ученику мой друг. — Ну, в общем, в связи с поляризацией полярного сияния нельзя мне сегодня. Флуктуации не те.

Обалдевший под натиском неизвестных магических терминов, юный чудодей смотрел на Венедина с нескрываемым обожанием, с каждой секундой проникаясь к нему все большим и большим почтением. За своего друга я был спокоен. Четыре года плотного общения с графом Калиостро не прошли даром.

— Значит, крысаков тебе колдануть слабо, — сокрушенно вздохнул Лис. — Слушай, а что ты вообще можешь?

— Увы, о великий, совсем немного, — с тяжким вздохом выдавил Ансельм. — Я, видите ли, до бакалавра не доучился. Правда, всего-то месяц. — Он поднял на Лиса страдальческий взгляд, словно ища поддержки и прощения за такую оплошность.

— Эк тебя так угораздило, — сочувственно отозвался мой друг.

Маг-недоучка вновь потупился.

— Я, знаете ли, в Кордове учился. У магистра третьего уровня Альмелия Магнуса. Он жил в своем доме, а при нем племянница… Уж такая красавица — глаз не отвести.

— Ну и ты ее… — начал Лис.

— О-о-о-о, — взвыл несчастный юноша, становясь в этот момент еще несчастнее. — Если бы она кинула на меня один лишь благосклонный взгляд, я был бы счастливейшим из смертных. Но, увы, надменная дева не замечала меня. Иногда мне казалось, что маг лишь именует девушку своей племянницей.

— А на самом деле он ее…

— О-о-о-о, — вновь взвыл юнец. — Ее кожа была столь бела, что иногда мне казалось, что она вовсе не живой человек, рожденный от отца с матерью, а одна из прекрасных статуй, которых так много среди древних руин.

— Она была с руками? — поинтересовался Лис.

— Да, а что? — смутился на полуслове рассказчик.

— Тогда еще ничего. Жить будет.

Ансельм на мгновение остановился, мотая на ус, что наличие рук у оживших античных статуй гарантирует им жизнеспособность.

— Что я только не делал, — продолжал сокрушаться он, — чтобы привлечь внимание надменной красавицы, все было тщетно. И тогда я решился на крайнюю меру.

— Ты ее?..

— О-о-о-о! — захохотал новоиспеченный Лисовский ученик. — Я приготовил приворотное зелье и влил его в кувшин с вином. В мои обязанности входило, — поспешил пояснить он, — относить кувшины с вином и блюда с фруктами в спальни Альмелия Магнуса и его племянницы. Так вот, вечером я принес вино и фрукты в желанный альков.

— Ну и?..

— Я так волновался, что перепутал кувшины, — сокрушенно сознался бедный Ансельм.

— Несчастный двоечник! Как ты мог?! В таком-то деле!!! — возмутился великий и ужасный Лис.

— Не гневайтесь, — в ужасе взмолился бакалавр-недоучка. — Я был достойно покаран. Утром, лишь только встало солнце, старик Альмелий воспылал ко мне такой страстью, что я уж и не знаю, как спасся. Поверьте, я натерпелся такого страху, что до сих пор при воспоминании об этом дне сердце забивается в пятки, словно барсук в нору.

— Ладно, — утешительно махнул рукой Лис. — Бог с тобой. Дальше-то что было?

Ансельм тяжело вздохнул.

— Я бродил из города в город, показывая фокусы на ярмарках, ища учителя, который преподал бы мне уроки магической науки, и покровителя, которому бы я мог служить верой и правдой.

— И как успехи? — осведомился Лис.

— Как сказать. — Ансельм развел руками. — До недавнего времени я считал, что неплохо. Но сейчас вижу, что ошибался. Однажды судьба привела меня в Мекленбург…

— Что-что? — насторожился я.

— Да, господин Вальтер фон Ингваринген. Госпожа Аделаида, властительница тех мест, незадолго перед этим рассорилась со своим мужем и вернулась в свой домен, поджидая, как я теперь знаю, вас. Когда я появился в городе, бессовестно объявив себя магистром магии, мне было лишь ведомо, что в нем живет молодая, весьма богатая госпожа, пребывающая в постоянной тоске и печали. Я вызвался развеселить грустную сеньору, и, скажу без лишней скромности, мне это удалось. Конечно, в Мекленбурге был и свой придворный маг, но старик долгие годы просидел, как пень, на одном месте, довольствуясь банальным набором дедовских заклинаний да антинаучным лечением при помощи восковых слепков. К тому же ему не приходилось выступать на ярмарках на потеху толпе.

В общем, мое представление понравилось ее сиятельству, и она приблизила меня к своему двору. Я катался как сыр в масле, не обращая внимания на козни старого мага. В конце концов я бы непременно занял его место, но, увы, в один прекрасный день случилась беда. Хотя теперь-то я понимаю, что это была вовсе не беда, а, вернее всего, указующий перст Провидения, но тогда… тогда я был близок к отчаянию.

— Да что опять случилось-то? — не удержался от вопроса Лис.

— Графиня получила письмо от своей младшей сестры герцогини Изборской.

— Княгини, — машинально поправил я.

— Да, простите, конечно, княгини. Она писала, что вы, герр Вальтер, и вы, о великий, спасли ее город от захвата и что нынче вы оба служите при дворе российского кесаря Вольдемара и в большом почете у него, так что он даже поручил вам сопровождать в Трир племянницу его величества кесаря принцессу Альенор.

Я поглядел на Лиса, ища сочувствия в его взгляде. Венедин молча развел руками.

— Ее сиятельство пришла в неистовство, — продолжал юноша. — Она кричала, что вы ее обманули, предали, унизили. Что она желает вашей гибели. И чем страшнее и мучительнее, тем лучше.

Лис смерил насмешливым взглядом говорившего.

— Мой мальчик, и для этого она выбрала вас?

Ансельм печально вздохнул.

— Вначале она хотела послать большой отряд за вами в погоню, но потом сообразила, что два таких славных воина, да еще в окружении нескольких десятков опытных ветеранов — весьма непростая добыча. Тогда-то старый мекленбургский маг, будь он неладен, и посоветовал графине Аделаиде послать меня. Мол, я не вызываю особых подозрений, зато моложе и магической силой превосхожу его. Графиня знала из письма, что вы пойдете морем, и резонно предположила, что, вероятнее всего, дальнейший ваш путь будет пролегать через владения Тевтонского ордена. Как видите, так и случилось. Мне оставалось только ждать, когда вы появитесь, и, дождавшись, красться следом, выжидая удачный момент для нападения.

Вчерашней ночью я с ужасом наблюдал, как набросились на вашу колонну волки-оборотни. Они промчались мимо, даже не обратив внимания на такую ничтожную жертву, но у меня до сих пор трясутся поджилки, когда я вспоминаю ощеренные пасти этих чудовищ.

Бр-р-р… Когда же я увидел воочию, как сгорел прыгнувший на вас, о великий, оборотень, я понял, что мне предстоит сразиться не просто с двумя отъявленными головорезами… — он запнулся, — простите, господа, — но с магом, многократно превосходящим меня по силе.

— И все же ты решился напасть, — хмыкнул Лис. — Поступок, который не назовешь поступком труса.

— Ну что вы, я очень боялся, — сознался фальшивый магистр. — Но я брел за вами по Германии все дальше и дальше, и Бог знает, сколько еще мне довелось бы брести. И я решился. Этой ночью я прокрался на постоялый двор и, убедившись, что все тихо и все спят, попытался ошеломить вас внезапным ночным нападением. Что было дальше, вы сами знаете, господа.

Лис хотел еще что-то спросить, но тут с галереи второго этажа донеся звонкий голос Алены Мстиславишны.

— Валедар Ингварович, Лис Венедин, я прошу ответить вас, почему вокруг так темно и доколе мы будем сидеть без завтрака? — произнесла девочка, примеряя на себя роль будущей императрицы.

— Темно потому, что ночь, — моментально отреагировал мой друг. — А завтрак? Мы уже работаем в этом направлении. — Он пихнул в бок Ансельма, указывая кивком в сторону кухни. Заметив это движение, княжна перегнулась через перила и увидела стоявшего до того в тени бакалавра-недоучку.

— А, это вы! Ответьте, будьте добры, чего это вам вздумалось летать под потолком и будить нас посреди ночи?

— Видите ли, ваша светлость, — вмешался Лис, подталкивая возмутителя спокойствия все ближе к котлам и поварешкам, — это м-м… один наш знакомый. Его зовут Ансельм. Он очень спешил предупредить нас о засаде, которую коварные грабители готовят на этом постоялом дворе мирным путникам, ну… и немножко не рассчитал.

— Да? — удивленно произнесла изумленная подобным объяснением девушка. — Ну, как бы то ни было, я хочу есть.

— Хорошо, хорошо, не извольте сомневаться, ща все будет. — Лис затолкал чародея, оторопевшего от натиска юной невесты императорского отпрыска, еще ближе к кухонным кладовым. — Короче, слушай меня внимательно. Так и быть, я прощаю тебе сегодняшнюю ночную выходку, прощаю то, что ты посмел величать себя магистром. Более того, из сострадания к твоей тяжелой судьбе я позволю тебе следовать за мной, и даже более того. — Венедин помедлил и махнул рукой. — А, была не была, так и быть, зачту тебе экстерном экзамен на степень бакалавра, если ты мне ответишь на вопрос, — он наморщил лоб, делая вид, что вспоминает подходящую к случаю закавыку, — нет, это, пожалуй, чересчур сложно… Так, об этногенезе в Кордове наверняка и слыхом не слыхивали… А! Вот. — Он сунул руку за пазуху и вытащил свой калкинский трофей. — Ты должен будешь мне рассказать об истории и свойствах вот этой безделушки.

— Черный дракон Цинь Шихуань-ди, — пораженный Ансельм, делая огромные глаза в пол-лица, рухнул на колени. — Господь всемогущий, не сплю ли я?