Глава XXIX
Сектор Саксония, Олимпик-сити, Олимпия, 6 января 3002
НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ ДОМИНИОНА.
Составитель:
Джеремайя Зимон, профессор кафедры истории Геттингенского университета, действительный член Академии наук Новой Ганзы.
Авторский текст, не содержит купюр департамента цензуры.
Историю пишут уцелевшие.
Майкл А. Стэкпол
Планета Земля, XX век A.D.
ВВЕДЕНИЕ.
Большинство социально-утопических теорий XX–XXI веков базировалось на постулате универсальности демократии. Передовые мыслители того времени исповедовали доктрину вертикального прогресса, связывали процветание человечества с глобализацией законов и экономики, развитием информационных технологий. Сейчас, в конце третьего тысячелетия от Рождества Христова, можно лишь с горечью констатировать наивность подобных воззрений. Ни совершенствование законодательства, ни насыщенность информационного поля, ни рост благосостояния, ни даже покорение космоса не изменили природу хомо сапиенс, его страсти и пороки.
Оторви взгляд от книги, выйди из душной аудитории на улицу и посмотри вокруг. Восхитись величием наших помыслов и ужаснись низостью наших деяний.
Галактическая Федерация Человека рухнула в 2717 году. Символ нашего могущества и процветания пал жертвой амбиций коррумпированных политиканов, сепаратистов и одержимости фанатиков всех мастей. Череда кровавых гражданских войн превратила обширные области обитаемого космоса в территорию хаоса. Зона Сожженных Миров кровавыми шрамами рассекла карту Доминиона. В безумии войны человечество потеряло собственную прародину – Землю.
Почему так произошло, или воистину проклятие Каина довлеет над нами? Кто остановит нас на пути в бездну? Существует ли что-то, отличающее нас от диких животных?
Знание, надежда и вера!
В эту книгу я вложил труд сорока лет жизни. В ней – события и факты нашей истории, собранные по крупицам. Помни, задача историка – говорить людям правду о прошлом во имя настоящего. Если ты думаешь иначе, выбери себе иную профессию.
ЛЕКЦИЯ ПЕРВАЯ.
«НОВО-САМАРКАНДСКИЙ ГЕНОЦИД»
Всесторонний разбор и переосмысление трагических событий две тысячи семьсот шестнадцатого года на планете Новый Самарканд представляется мне принципиально важным историческим вопросом. В ходе этой лекции я постараюсь развеять ряд беспочвенных мифов и акцентирую ваше внимание на ключевых фактах, позволяющих подойти к пониманию истинных причин военно-политического коллапса Галактической Федерации Человека.
Возьму на себя смелость утверждать: Новосамаркандский газават стал квинтэссенцией бессилия центральных властей Федерации и послужил своеобразным сигналом для региональных элит. Впервые у сепаратистов появился реальный шанс добиться независимости от обветшавшей империи. Таким образом, бойня на Новом Самарканде не просто неудачное подавление мятежа, коими изобиловал позднефедеральный период, а важнейшее звено в цепи событий приведших к Войне распада.
Для начала заглянем в «Галактический реестр обитаемых планет» выпуска две тысячи семьсот пятнадцатого года.
Новый Самарканд – федеральная колония в секторе Эридана. Геологическая и климатическая характеристика планеты соответствуют терранскому стандарту. Планета пригодна для жизни человека без дополнительных мероприятий. Колонизирована в две тысячи четыреста девяносто восьмом году выходцами из среднеазиатского региона Земли. Население по состоянию на две тысячи семисотый год – шестьдесят три миллиона человек. Главенствующая религия – классический ислам. Экспорт – продукты сельского хозяйства и легкой промышленности. Импорт – машины, электроника и так далее. Как видите: ничем не примечательный аграрный мир, удаленный от ядра империи на добрых пять сотен световых лет.
Обратите внимание на интересную деталь. Население Нового Самарканда давно перевалило за пятьдесят миллионов, но планета по-прежнему сохраняет зависимый колониальный статус. Жизнью колонии управляет наместник, подчиненный метрополии через власти сектора Эридана.
Тем не менее при всей кажущейся незначительности Новый Самарканд играет заметную роль в так называемой «Конференции миров Имана». На планете сосредоточены крупнейшие духовно-образовательные центры, изучающие и развивающие классическую доктрину акыда. Запомните этот важный факт.
Новый Самарканд имеет положительный торговый баланс. Тем не менее в период с две тысячи семьсот десятого по две тысячи семьсот четырнадцатый год наместник планеты четырежды обращался к федеральным властям за экономической помощью. Администрация Эридана усиленно лоббировала запросы, и требуемые суммы были отпущены. Однако в две тысячи семьсот пятнадцатом году федеральная инспекция установила общий крайне низкий уровень жизни населения и явный упадок планетарного хозяйства. По результатам проверки прокуратура Федерации возбудила дело о хищении и нецелевом использовании дотационных средств.
В процессе расследования всплыли факты самоуправства, прямых хищений, коррупции, ущемления прав и свобод населения и использование рабского труда. По горячим следам следственная комиссия арестовала несколько высокопоставленных чинов планетарной администрации и передала материалы на них в федеральный суд сектора.
Параллельно с первыми успехами расследования в прокуратуру сектора и Федерации потоком пошли жалобы на действия самих дознавателей. Их обвиняли в физическом давлении на подозреваемых и свидетелей, подтасовке вещественных доказательств, незаконных арестах, растрате сумм, отпущенных на ведение следствия, получении взяток и даже, я цитирую: «оскорблении религиозных чувств и провокации погромов».
Таким образом, сложилась патовая ситуация. Машина имперского правосудия забуксовала в потоке бесконечных жалоб, доносов и контрдоносов. Вот тут-то и началось самое интересное.
В конце две тысячи семьсот пятнадцатого года власти Эридана проводят перерегистрацию Нового Самарканда и повышают статус планеты. Конфирмация решения в срочном порядке проталкивается через федеральный Сенат. Опять цитата: «Имея искреннее желание исправить моральный вред, нанесенный многолетней позорной практикой незаконного ущемления избирательных прав населения, и во имя торжества демократии». В присутствии федеральных наблюдателей и под патронажем специального представителя сектора на планете проходят выборы новой администрации. Гримаса молодой демократии – бывший наместник становится всенародно избранным президентом.
По закону новая выборная власть не может отвечать за грехи старой – колониальной.
Федеральная прокуратура предпринимает отчаянную попытку спасти лицо и наказать виновных. Материалы дела о коррупции на Новом Самарканде передаются в специальную комиссию Сената.
В это же время военное командование сектора Эридана принимает решение о замене Новосамаркандского легкого драгунского полка, кадры которого набирали из местных уроженцев, на VII легион пограничной стражи, укомплектованный преимущественно бриидами.
Забегая вперед, хочу обратить ваше внимание на важную деталь. Командующий сектором маршал Абу ибн Сайаф обязан был предвидеть реакцию населения на появление на планете созданий, коих за «не совсем естественное происхождение» правоверные считали отродьем шайтана. Из родословной военачальника (хранящейся и поныне в архивах Халифата Эридана) ясно следует – Абу ибн Сайаф являлся родным братом духовного лидера Эридана Омара ибн Сайафа, а по одной из жён приходился родственником Равшану Хорасани – президенту Нового Самарканда.
Итак, двадцать четвёртого января две тысячи семьсот шестнадцатого года VII легион пограничной стражи прибывает на Новый Самарканд. Естественно, солдат расквартировывают на базе покинувшего планету драгунского полка. По иронии судьбы, территория казарм почти вплотную прилегает к комплексу главного медресе. В стенах этого религиозного учреждения проходят обучение более десяти тысяч человек с разных миров.
Можно только представить, какую бурю негодования вызвало у радикально настроенной верующей молодежи появление бриидов вблизи от центра их духовного воспитания.
При разборе дальнейших событий мы возьмем за основу официальную историографию Новосамаркандского газавата, базирующуюся на документах из открытых архивов ордена Хранителей, и подвергнем ее всестороннему анализу с использованием других материалов по этому вопросу.
Итак, по официальной версии, четырнадцатого марта многотысячная демонстрация учащихся медресе под водительством духовных наставников направляется к Президентскому дворцу, где вручает министру внутренних дел петицию с требованием убрать с планеты существ, чье естество оскорбляет убеждения верующих. На обратной дороге у демонстрантов происходит столкновение с патрулем бриидов, охраняющим периметр казарм. Стычка заканчивается жестким разгоном демонстрации и убийством безоружных людей. Волнения перекидываются в город и выливаются в погром правительственных учреждений. Сил туземной полиции недостаточно для подавления беспорядков, и по запросу министерства внутренних дел командующий легионом полковник Лагранж вводит в город пешие части.
На улицах столицы Нового Самарканда бриидов ожидает неприятный сюрприз. Мятежники захватили полицейские арсеналы и оказывают противнику неожиданно упорное сопротивление. Солдаты Лагранжа, по сути, попадают в окружение и контролируют только прилегающий к казармам район. Учитывая ситуацию, полковник запрашивает у штаба сектора разрешение на применение тяжелой боевой техники. Санкция получена, и ТЕХНО вступают в мятежный город.
Жесткость и решительность легионеров пограничной стражи при подавлении восстаний – общеизвестный факт. Новый Самарканд не стал исключением. Через две недели Лагранж полностью восстановил контроль над столицей. По свидетельству очевидцев, на улицах осталось лежать до сорока тысяч трупов. Прямых участников волнений и невинных жертв.
Я не хочу открывать дискуссию о преступлениях бриидов и их безумных создателей. И те, и другие давно и заслуженно преданы анафеме во всех государствах Доминиона. Я не собираюсь подвергать ревизии ни юридические, ни моральные аспекты данной проблемы. Тем не менее мы – историки, предмет нашего изучения – факты. У нас нет права отвергать истину только потому, что она не укладывается в рамки общественного мнения. Наша оценка событий должна базироваться на тщательном и беспристрастном анализе.
Несколько лет назад в мои руки попал уникальный документ той эпохи. Назову его личным дневником капитана Винсона. Во время Новосамаркандского газавата капитан пограничной стражи Элиот Винсон служил командиром роты в седьмом легионе, а впоследствии стал личным адъютантом генерала Раковского. Винсон, как и четверка других офицеров, руководивших подавлением мятежа, предстал перед Федеральным военным трибуналом по обвинению в геноциде. Был осужден и, с учётом особой тяжести содеянного, казнен на Земле третьего января две тысячи семьсот семнадцатого года.
Вы скажете, как можно доверять лживым измышлениям субъекта, чья несомненная вина доказана? Как можно верить брииду – убийце тысяч и тысяч невинных жертв?! Приговор вынесен и исполнен. Людской приговор, напомню я. С приговором истории не всё так очевидно.
Во-первых, Элиот Винсон не был бриидом, протокол процесса стыдливо умалчивает этот факт. Умалчивается и то, что подозреваемые в геноциде офицеры имели полную возможность скрыться от правосудия. Напомню, на тот момент центральные власти Федерации практически не контролировали ситуацию на удаленных территориях. Тем не менее обвиняемые добровольно явились в трибунал.
Во-вторых, дневник капитана написан не для оправдания. Каждый легионер снабжался видеозаписывающим устройством, и ему вменялось в обязанность фиксировать ход боевых операций для последующего разбора.
Хроника капитана Винсона имеет колоссальную историческую ценность. На моей памяти это единственный сохранившийся документ в своем роде. К нам в руки попал уникальный источник правды, красноречивый свидетель тогдашних драматических событий. Так неужели же мы отвергнем его, друзья мои?!
Итак, посмотрим запись.
Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, рота «Эхо», VII легион.
Сектор Эридана, планета Новый Самарканд
14.03.2716, 14:07:13 Начало записи.
Звук, напоминающий шум штормового прибоя. В кадре легионер. Его лицо скрывает опущенное забрало шлема.
– Капрал, доложите обстановку. Почему подняли тревогу?
– Сэр! Нападение, сэр! – Голос бриида по-уставному чёток, без эмоций. – Гражданские атаковали наш патруль. Ефрейтор Герлах потерял одну боевую единицу и отступил за периметр.
– Черт!
Камера быстро смещается направо и вверх. Трап по внутреннему периметру стены. Люди в форме пограничной стражи.
В кадре снова капрал.
– Убили бриида?
– Сэр! Так точно, сэр.
Изображение подпрыгивает, словно человек с камерой быстро поднимается по лестнице. Кусок стены, бойница. Шум становится на порядок громче. В кадре улица и беснующаяся толпа. Люди с зелеными повязками на головах. Очень много людей. Изображение приближается, захватывая в кадр отдельные лица из толпы. Глаза, наполненные безумием стаи почуявшей кровь. Бородатые рты, отверстые в яростном крике. Сквозь нестройный рев пробиваются ритмичные залпы выкриков.
– Шакалы! Убирайтесь домой! Смерть отродьям шайтана!
Неожиданный блеск оружейного металла. Короткая вспышка.
Щелчок. Изображение резко дергается. Очень близко кусок шершавой кирпичной стены периметра.
– Зараза!
– Они неплохо стреляют. – Голос капрала все так же ровен. – Прикажете открыть ответный огонь?
– Нет! На провокации не отвечать.
Камера скользит по затемненным забралам шлемов и готовому к бою оружию.
– Только слезоточивый газ и водометы. Без фокусов. Ты понял, капрал?
– Так точно!
– Товсь!
Легионеры заученным движением срывают с поясов округлые контейнеры с газом.
– Огонь!
Удар капсюлем о парапет – и контейнер летит за стену. С той стороны дым и многотысячный вопль ярости.
Вспышка. Удар. Брызги кирпичей и осколков. Камера переворачивается, захватывая кусок безоблачного ярко-синего неба. Летит вниз, в пыль под стену.
– Санитара сюда-а-а! Капралу руку оторвало!
Грохот беспорядочной пальбы. Чьи-то ноги в тяжелых армейских ботинках, пробегающие мимо.
– Сука, из базуки саданул!
– Не стрелять! Не стрелять!
Камера рвется наверх на стену. Мелькают металлические ступени трапа.
Снова взрыв, камера резко ныряет вниз. Секунда – и новый рывок. В проломе разбитой бойницы легионер от бедра поливает улицу автоматным огнем. Стреляные гильзы правильным веером вылетают из ритмично дергающегося затвора.
– Не стрелять!
Камера наваливается на солдата, прижимая его к закопченным кирпичам. В нескольких сантиметрах от объектива – затемненное зеркало забрала. На таком расстоянии видны удивленные глаза. Легионер явно не понимает мотивацию командира.
– Я сказал, прекратить огонь!
– Сэр! Посмотрите, что сволочи делают, сэр!
Резкий поворот. Солдат тычет рукой в боевой перчатке вниз, за стену.
Улица в клубах слезоточивого газа. Метрах в пятидесяти впереди со стены периметра бьет водомет. Струя воды разрезает толпу. Обезумевшие люди мечутся в замкнутом пространстве окружающих зданий, пытаются вырваться на прилегающие улицы. Падает сбитый с ног человек, встает и бежит дальше. Падает еще один и остается лежать. На мокрой спине расплывается ярко-красное пятно.
Резкое смещение изображения. Небольшой палисадник у дома напротив казарм. За невысокими кустами присели три человека. Хорошо видны зеленые повязки и бородатые лица. В руках у людей автоматические винтовки, они ведут методичный огонь. Цель – спины людей в толпе.
– Суки! По своим бьют!
Камера перепрыгивает на легионера.
– Клаус, достань их! Огонь!
– Нет проблем, сэр!
Солдат вскидывает на плечо портативный ракетомет и берёт упор о стену.
Вспышка, дымный след уходящей ракеты. Взрыв, пламя, ошметки кустов и человеческих тел. Камера медленно перемещается от воронки на улицу, ставшую полем боя.
Прежней толпы уже нет. Разбегаются одиночки, несколько раненых и десяток трупов на мокрой брусчатке.
– Отбой тревоги! Часовые на стену!
Камера скользит по лицам солдат. Многие успели поднять забрала.
– Команде пятнадцать минут отдыхать! Жмуриков и без нас уберут.
В кадре внутренний двор. Санитары колдуют над капралом. Рядом с ними на земле неподвижно лежит тело еще одного легионера.
Конец записи. 14.03.2716, 14:39:45
Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, рота «Эхо», VII легион.
Сектор Эридана, планета Новый Самарканд.
* * *
Теперь не узнать, кто конкретно стрелял в спину своим согражданам, да и в задачу историка не входит поименное выявление всех негодяев. Для нас важен факт наличия стрелков. Запись свидетельствует: во время выступления студентов произошла спланированная провокация. Дальнейшее изучение дневника капитана Винсона позволяет утверждать – полковника Лагранжа намеренно вынудили к применению масштабного насилия.
Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, рота «Эхо», VII легион.
Сектор Эридана, планета Новый Самарканд
16.03.2716, 10:03:49 Начало записи.
Движение камеры неровное, то вверх, то вниз, частые остановки и повороты. В кадре цепочка легионеров в пехотной броне. Они медленно и осторожно продвигаются по опустевшим улицам. Карабкаются через завалы импровизированных баррикад.
Камера уходит вправо и останавливается на тройке солдат. Спину стоящего чуть позади других обезобразил горб наплечной ракетной установки. Передняя пара выбивает дверь и заходит в дом. Камера ждет. Ракетчик застыл в напряженной позе, он тоже ждет. Минута, три, пять – тихо.
Легионеры возвращаются. Один машет рукой.
– Чисто, сэр! Старики, женщины и дети. Они не видели, кто стрелял в сержанта!
– Ладно, идем дальше. Вперед! Проверять каждый дом!
Движение, остановка. Дом. Проверка. Снова движение. Опять остановка. Десять минут, двадцать, полчаса. Впереди по створу улицы открывается площадь. Передние тройки выходят на ее границу. Тишину рвет грохот стрельбы. Взрывы гранат из подствольников. Дым.
– Ложись! Тыл прикройте!
Камера стремительно перемещается. Замирает возле стены дома, сантиметрах в сорока над грязной брусчаткой.
Быстрая панорама площади. Стреляют из окон трех домов на противоположной стороне. Легионеры ведут ответный огонь. Подряд несколько ракетных взрывов. Одна огневая точка замолкает. Лающий кашель крупнокалиберного пулемета. Камера резко дергается, уходя в сторону. Слышен визг пуль по камню. Серия мокрых шлепков и короткий стон.
– Янсон, ты…
Солдат безвольно уткнулся шлемом в камень мостовой. Под ним расплывается темно-красная лужа. Броня на спине – сплошное кровавое месиво.
– Готов.
Быстрый скачок камеры. В темном провале выбитого окна ярко пульсирует смертоносная звездочка.
– Ковальчик! На десятке, пулеметный расчет в окне! Видишь?!
– Вижу.
Рядом появляется угловатый холм легионера. Над закованными в броню плечами нависают трубы ракетной установки. В открытых портах пусковой видны кончики боеголовок. Солдат тщательно берет прицел.
– Огонь!
Тонкий вой. Ракеты одна за другой уходят через площадь. Камера провожает их. Попадание, еще и еще. Пулемет умолк. Взрывы разворотили фасад здания, внутри разгорается пожар.
Пальба стихает. Огневые точки подавлены. Легионеры снова разворачиваются в цепь. Выходят на площадь.
В кадре легионер с сержантскими значками на броне. Лицо скрыто шлемом. Он идет на камеру и останавливается в метре.
– Фарах, кого ещё мы потеряли? Янсона я видел.
Сержант поднимает забрало. Жёсткое лицо, чуть раскосые миндалевидные глаза. Капельки пота над бровями и на носу.
– Убит ефрейтор Герлах. Трое легкораненых.
Он выжидающе смотрит на командира.
– Откуда у бородатых тяжелые пулеметы? Янсона навылет прошило.
– Ясное дело, капитан, легавых обчистили! – Сержант криво улыбается. – То-то они все разом разбежались.
Камера медленно обходит площадь, останавливаясь на выбитых окнах горящих зданий.
– Нет, сарж, здесь нечисто… У легавых нет и не могло быть стволов, с трёхсот метров бьющих влёгкую нашу броню.
Тот пожимает плечами.
– Вам виднее, сэр.
Камера поворачивается влево и останавливается на фасаде здания. Это мечеть.
– Надо бы проверить. Клаус, Златко, Якира, ко мне!
– Два слова, капитан. – Голос сержанта падает до шепота. – Не надо им туда ходить. Ну, вы понимаете, о чем я. Сэр! Пошлите меня, сэр!
Пауза.
– Отставить!
Тройка легионеров замирает в ожидании.
– Продолжать наблюдение!
Тихий голос за кадром.
– Ты и я, вдвоем. Согласен?
Крупным планом лицо сержанта.
– Сэр! Есть, сэр! Спасибо, капитан.
Камера быстро движется к мечети, поднимается по ступеням, приближаясь к закрытым дверям.
– Сэр, еще одна просьба! Пожалуйста, сэр, снимите обувь. Это молитвенный дом.
Камера резко перепрыгивает на лицо легионера.
– Ты – мусульманин?!
– Я – солдат Федерации и мусульманин. – Жёсткое лицо сержанта абсолютно спокойно. – В этом нет ничего удивительного, капитан. Человек должен во что-то верить.
– Да… наверно…
Камера уходит вниз и останавливается на потертых перепачканных уличной грязью армейских ботинках.
– Ты прав, сарж.
Камера наклоняется. Исцарапанные руки. Пальцы с траурной каймой под ногтями. Привычные движения. Шнуровка развязана. Ботинки сняты.
Камера вновь поднимается.
– Веди, Макдуф!
– Не понял, сэр.
– Не обращай внимания… Я с Эдинборо и, наверное, католик… Спасибо, что напомнил.
Физиономия сержанта расплывается в довольной улыбке.
Тяжелые, обитые кованым железом двери мечети раскрываются.
Камера медленно обходит внутреннее помещение храма. Ровные ряды тканых ковриков. На них десятки босых людей на коленях. Сержант проходит вперед, аккуратно кладёт на пол штурмовое ружье и присоединяется к молитве.
Камера уходит вбок. Бородатый старик в белых одеждах и белой чалме. В головной убор вплетена зеленая газовая полоска. Он приближается к камере.
– Кого ты ищешь, чужеземец? Здесь дом молитвы. – Голос говорящего тих и спокоен.
– Я вижу, не слепой.
Камера вновь останавливается на куске зеленого газа.
– Только что на площади убили двух моих солдат. Нас атаковали люди с зелеными повязками, как у тебя. Ты не знаешь их, старик?
– Моя повязка – всего лишь знак хаджи, я совершил паломничество к камню прощения, – невозмутимо поясняет человек. – Я не знаю тех, кто напал на вас. Здесь их нет. Ты видишь, тут мирные люди. Наша религия проповедует смирение перед Всевышним.
Камера метнулась по залу.
– Вера не мешает вам бунтовать и убивать солдат Федерации. Смиренные овечки?
– Иман осуждает бессмысленное убийство. Не веришь мне – спроси своего солдата. У тебя есть еще вопросы, чужеземец?
– Пожалуй, нет… Я подожду, пока сержант закончит молитву.
Хаджи молча кивает, собираясь уходить.
– Постой… Скажи, отец, почему вы так ненавидите нас?
Тот резко оборачивается.
– Бриидов?!
– Я – человек.
Старик склоняет голову и задумчиво теребит пальцами длинную седую бороду.
– Непростой вопрос, чужеземец. Ты снял обувь, перед тем как войти в мечеть. Спасибо тебе… – Он поднимает взгляд и в упор смотрит на камеру. – Новый Самарканд – наш дом, и люди хотят, чтобы так было всегда. Ты понимаешь меня? Люди думают, брииды отнимут у них свободу, веру.
– Чушь какая-то! Глупые предрассудки!
Камера мечется из стороны в сторону.
– Три сотни лет жили под Федерацией. Кто-нибудь покушался на вашу веру или вашу свободу? Нет! Вот же – мечеть, стоит себе, и люди молятся! Хотели федеральный статус? Получите-распишитесь. А по мне, так не доросли ещё. Вижу я, как свобода вам в голову вступила – что хочу, то и ворочу!
– Не кричи, – тихо просит новосамаркандец. – Время и страны уходят, вера остается. Аллах велик, да свершится воля его.
Камера отрицательно качнулась из стороны в сторону.
– Нет, отец. Всевышний, как бы он ни звался, тут ни при чем. Людям удобно прикрывать его именем собственные грязные делишки. Вас подставляют, толкают в пропасть. Неужели не понимаете, Федерация раздавит вас, как муху?
– Возможно, ты и прав, солдат. – В строгих глазах собеседника появляется тень грустной боли. – Но это мой народ и моя вера.
Подходит сержант, он закончил молитву.
– Я провожу, вас чужеземцы, – говорит старик и направляется к выходу.
Камера следует за ним.
Двери. Ступени, истертые подошвами тысяч прихожан. Площадь и солдаты легиона.
Хаджи смотрит на солдат, потом оборачивается к камере.
– У меня к тебе просьба, капитан. – Его голос очень тих. – Уходите из города, уходите с этой планеты. Иначе вам объявят газават, и вся планета зальется кровью. Всевышний отвернется от нас, ему не нужна кровь. Ни наша, ни ваша!
Камера смотрит на площадь.
– Не знаю… Не мне решать…
К кучке солдат приближается одинокая женская фигура в черной одежде и черном платке.
– Не держи на нас зла, отец.
Женщина идет вперед. Солдаты расступаются, дают ей дорогу.
Ужасающий силы взрыв. Резкий толчок в сторону и падение. Изображение дергается, полосы, рябь. Выключение, снова включение. Наконец картинка восстановилась. Изображение неподвижно. Кусок ступеней. Переворот. Очень близко взволнованное лицо сержанта.
– Зацепило?!
Изображение дергается, словно камеру сильно трясут.
– Черт… Что…
Картинка вновь поворачивается боком. Воронка на площади. Кровь, гарь, изувеченные неподвижные тела солдат. Несколько раненых отползают в сторону. Со всех сторон к месту взрыва бегут легионеры.
– Старик! Где старик?! Зубы мне заговаривал!
– Остынь, капитан!
Камера резко поднимается вверх и сильно встряхивается.
– Он успел тебя оттолкнуть! Понимаешь!!!
Тело старика лежит рядом на ступенях лицом вверх. Полуоткрытый рот и задравшаяся к небу седая борода. На белоснежной ткани чалмы чуть ниже зеленой полоски газа расплывается кровавое пятно.
С площади доносится новый грохот и крики солдат. Повернувшись, камера фиксируется на оседающей вниз стене дома напротив. В проломе, в темноте внутренних помещений и клубах пыли, ворочается неясный большой силуэт. Тёмная масса движется вперед на свет. Первыми показываются выставленные вперед орудийные стволы, за ними и остальная махина ТЕХНО.
– Какого?.. Ложись!
Камера резко ныряет вниз и откатывается в сторону. Пушки ТЕХНО злобно плюются огнем. По площади вихрь разрывов и осколков. Легионеры бросаются врассыпную.
– Укрыться! Всем укрыться!
Картинка дёргается.
– Пилот, прекратить огонь! Ополоумел, мать твою так! По своим бьешь!
Камера с максимальным приближением наезжает на фигуру ТЕХНО. Грудь боевой машины пересекает зеленая лента с письменами вязью.
– Мать ядрена! Отходим! Все отходим! Сарж, вызывай поддержку!
Двери мечети распахиваются, толпа насмерть перепуганных людей вырывается наружу. Они бегут по ступеням прямо под огонь пулеметов и орудий ТЕХНО. Вопли, кровь, смерть.
– Назад! Назад! Ложитесь!
Людской поток захватывает и несет камеру. Новый залп. Взрывы, огонь, дым. Камера делает рывок через площадь к домам в боковой улице. Бежит и падает. В кадре замирает изображение облупленного цоколя здания. Через некоторое время движение возобновляется. Кто-то быстро волочит камеру вдоль улицы.
Конец записи. 16.03.2716, 11:47:19
Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, рота «Эхо», VII легион.
Сектор Эридана, планета Новый Самарканд.
* * *
Согласно официальной версии событий, кровавый эпизод, получивший впоследствии название «Бойня у мечети», послужил водоразделом. Надежду на относительно мирный исход беспорядков похоронили вместе с телами погибших. На Новом Самарканде начался газават.
В приговоре трибунала значится: ответственность за гибель мирных жителей у мечети лежит на капитане Винсоне. После нападения террористки-смертницы ротный командир потерял контроль над озверевшими солдатами.
Полная ерунда, скажете вы: команда Винсона и мирные прихожане подверглись атаке ТЕХНО. Судьи же при разборе эпизода, взяли себе за постулат: на планете не было и не могло быть других ТЕХНО, кроме боевых машин легиона.
Забудем на время о записи и попробуем выстроить из этой посылки логическую цепь.
Полковнику Лагранжу нужен повод для применения тяжелой техники в городе, а провокация отнюдь не новый способ достижения цели. Полковник жесток, как всякий бриид, он спокойно жертвует десятками солдат, включая ротного командира. Затем Лагранж получает жесткие указания навести порядок и блестяще выполняет поставленную задачу. Все довольны, поздравления, награды, продвижение по службе.
Ан нет! Действительно, за две недели тяжелейших боев легионеры очистили город от бунтовщиков. При этом полковник Лагранж потерял девять, подчеркиваю, девять боевых машин и до полутора сотен солдат! Согласитесь, для уничтожения ТЕХНО и прекрасно экипированных тренированных бойцов нужно снаряжение получше автоматов и самодельных базук. Конечно, можно предположить: азартные брииды воевали друг с другом, параллельно разрушая город. Однако столь бредовой версии нет ни прямых, ни косвенных доказательств.
Вспомните солдата в боевой броне, застреленного с расстояния в триста метров. Я проверял, в архивах нет и намека на официальные поставки туземной полиции бронебойных боеприпасов. Зато там есть докладная записка прокурора сектора Эридана о многочисленных фактах контрабандной торговли оружием, датированная две тысячи семьсот девятым годом. Навряд ли за последующие семь лет порок искоренили.
Самое время помянуть и пресловутое дело о коррупции на Новом Самарканде. Похищенных миллиардов с лихвой хватило бы не только на нелегальные закупки пехотных вооружений, но и ТЕХНО. При наличии желания, необходимых связей и попустительстве властей сектора все могло сойти вполне гладко. В конце концов, сепаратизм и контрабанда оружия процветали именно в поздней Федерации.
И главное! Восстановление контроля над столицей не стало окончанием мятежа. Волнения переметнулись в провинции, и газават полыхнул с новой силой. В материалах Трибунала есть копии отчетов о потерях, регулярно посылаемые полковником Лагранжем в штаб сектора. За полтора месяца VII легион потерял до трети техники и живого состава. Брииды не могли нести тяжелые потери, воюя с безоружными крестьянами. Кстати, оригинальная деталь: трибунал вынес решение о некомпетентности Лагранжа, основываясь на документах, составленных самим же полковником.
Итак, мы установили: у мятежников было тяжелое вооружение, и они успешно использовали его против легионеров Лагранжа. Значит, у нас есть все основания доверять записям капитана Винсона.
Трагедия у мечети была не нужна ни Лагранжу, ни Винсону. Она потребовалась тем, кто, попустительствовал беззаконию и поставлял на планету оружие. Тем, кто искусно манипулировал сокровенными чувствами верующих и раздувал пламя газавата. Тем, кто остался в тени и пожал плоды с ядовитых всходов, обильно политых кровью тысяч и тысяч жертв Нового Самарканда.
Безумцы, жонглирующие миллионами жизней, бессовестные монстры. Для них люди всего лишь расходный материал, разменная монета в азартной и грязной игре, имя которой – власть. Они легко уходят от суда людского, но им не избегнуть суда истории.
Обратимся же к дальнейшим событиям, рассмотрим факты, они помогут нам установить истину.
Май две тысячи семьсот шестнадцатого года. Президент Хорасани и его правительство эвакуируются с планеты, бросив свой народ на произвол судьбы. Седьмой легион контролирует столицу. В провинции царит анархия, беззаконие и мракобесие. Нарушено нормальное снабжение, система здравоохранения разваливается на глазах. В городах и деревнях вспышки эпидемических болезней. Иноземцы, уцелевшие от погромов, в ужасе покидают Новый Самарканд. На смену им для участия в священной войне прибывают добровольцы с исламских миров. Как и бывает при всякой смуте, самозваные военные вожди умножают страдания мирного населения кровавыми междоусобными стычками. Соперничающие кланы объединяет только ненависть к бриидам. Полковнику Лагранжу не хватает сил. Он вынужден действовать кавалерийскими наскоками летучих отрядов.
Лагранж шлет в штаб сектора запрос за запросом, просит подкреплений. С целью перекрыть приток добровольцев и наемников он предлагает объявить Новый Самарканд карантинной планетой. Однако секторальное начальство медлит с решением. Исламские миры бурлят слухами и недовольством. Конфликт угрожает выйти за рамки планетарного. Наконец Сенат Федерации разражается грозным посланием в адрес администрации сектора Эридана и требует немедленно покончить с кризисом.
Двадцать девятого мая две тысячи семьсот шестнадцатого года маршал Сайаф отдает генералу Раковскому приказ срочно перебросить в поддержку Лагранжу Новосамаркандский драгунский полк. Раковский пытается отговорить начальника от абсурдного шага. Вот выдержка из письма генерала:
«Ваше высокопревосходительство, довожу до вашего сведения, что считаю нецелесообразным использование туземной части для подавления мятежа на родной планете. Осмелюсь вам напомнить, в основе конфликта лежат религиозные убеждения и предрассудки. Предлагаю задействовать в предстоящей операции батальоны Ганноверского драгунского полка, а также 42-й егерский батальон пограничной стражи. Рекомендованные мной части укомплектованы людьми и являются надежными, проверенными в боях командами. Готов лично возглавить войска сектора на Новом Самарканде и нести персональную ответственность за исход операции».
Маршал Сайаф своеобразно отреагировал на разумное предложение подчиненного. Решение о переброске Новосамаркандских драгун он оставил в силе, а непосредственное руководство и персональную ответственность за проведение операции действительно возложил на бриида Раковского.
Вопреки распоряжению командующего войсками сектора генерал самовольно заменяет один из батальонов драгун на 42-й егерский, усиленный ударной группой ТЕХНО. Четвёртого июня войска высаживаются на Новый Самарканд.
Группировка федералов немедленно приступает к наведению порядка и восстановлению законности. Поначалу генералу сопутствует успех, всего за неделю ему удается вытеснить мятежников в горы, отстоящие на пятьсот-шестьсот километров от столицы.
Затем происходит то, что было очевидно всем, кроме маршала Сайафа. Взбунтовались Новосамаркандские батальоны. Драгуны перерезают коммуникации федералов и разворачивают наступление с равнины на столицу планеты. Группировка Раковского разбита на две части. Солдаты полковника Лагранжа вновь заперты в многострадальном городе. Сам же генерал с батальоном егерей зажат в предгорьях.
События следующих двух недель получили название «голодного марша». Невероятными усилиями егерям удается вырваться из ловушки. К тридцатому июня, пройдя с боями более пятисот километров, они воссоединяются с частями Лагранжа. Нет смысла детально разбирать все перипетии военных аспектов данной операции. Отметим лишь факты, положительно характеризующие как выучку и дисциплину егерей, так и самого Раковского.
Первое. Генерал строжайше запретил своим людям проводить реквизиции у населения. Из названия эпизода следует: войска терпели жестокую нужду, но фактов мародерства зафиксировано не было.
Второе. Егеря нанесли серьезное поражение превосходящим объединённым силам изменников и повстанцев.
Третье. Пленных драгун и мятежников, захваченных во время «голодного марша», генерал этапировал для судебного разбирательства в штаб сектора, хотя мог бы и попросту расстрелять на месте.
Мы видим: события развиваются относительно нормально, если вообще можно считать нормой ситуацию войны и мятежа. Во всяком случае, пока не зафиксировано ни зверств, ни особых притеснений, ни массового уничтожения мирного населения.
Что же произошло потом? Что заставило генерала Раковского, образцового представителя военной касты Федерации, превратиться в чудовище?
Тридцатого июня Раковский вернулся в планетарную столицу. Элиот Винсон к тому времени был прикомандирован к его штабу.
Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, командная группа «Фокстрот».
Сектор Эридана, планета Новый Самарканд.
30.06.2716, 22:07:24 Начало записи.
– Сэр, есть подтверждение запроса по нуль-каналу, сэр! Вас вызывает маршал Сайаф, сэр!
Камера скользит по внутреннему пространству небольшого каземата. Аккуратно заправленная армейская койка, стол. Экран портативного компьютера. Полевой коммуникатор.
– Спасибо, Элиот.
В кадре плотный мужчина лет сорока в буро-пятнистой солдатской робе с рубиновыми генеральскими ромбами в петлицах. На правом плече униформы знак 42-го батальона егерей – оскаленная голова пантеры на ярко-изумрудном фоне щита. У генерала открытое лицо, соломенный ежик жестких волос, волевой тяжелый подбородок. Сетка мелких, еще красноватых шрамов сбегает по правой щеке от виска к скуле. Внимательный немигающий взгляд устремлен прямо в объектив камеры.
– Я вижу, вы записываете, капитан. Оригинальное хобби. Давно оно у вас?
– С госпиталя, сэр. Раньше я писал, как и все, только во время боевых операций. Прикажете выключить, сэр?
– Зачем? Пишите дальше. – Взгляд бриида становится чуть теплее, и он отводит глаза в сторону. – Не будем испытывать терпение маршала. Следуйте за мной, капитан.
Камера отодвигается в сторону. Генерал проходит мимо, открывает железную дверь каземата и выходит в коридор. Камера движется за ним. Голые бетонные оштукатуренные стены местами в сырых разводах. Кабельные каналы и трубы. Спина Раковского. Проем бронированной двери. Бункер связи. Аппаратура, переплетение кабелей, снова аппаратура, работающие мониторы. Почти всю стену напротив входа занимает инфо-экран.
Дежурный связист вскакивает со стула. Тянется в струнку и докладывает:
– Сэр, техник-сержант Петер, сэр! На связи штаб сектора, сэр!
– Вольно. Дайте изображение.
По большому экрану пробегает сине-фиолетовая рябь статических помех. Секунда – и изображение обретает осмысленную четкость. Торс седеющего худого подтянутого мужчины в мундире маршала Федерации. Золото эполет и аксельбантов на черном сукне. Хищно раскинутые крылья имперского орла в петлицах. Холеное нежно-оливкового цвета лицо, властный взгляд широко посаженных карих миндалевидных глаз, крючковатый нос, чуть нависающий над плотно сжатым тонким ртом.
– Докладывайте об успехах, генерал.
– Мне нечего сказать вам, сэр.
– Нечего сказать? – Карие зрачки маршала превращаются в черные провалы. – Сержант, свободен!
Дежурный техник смотрит на генерала.
Раковский ровным голосом подтверждает приказ:
– Выполняйте, сержант.
Бриид по-уставному четко отдаёт честь, выходит из центра связи и плотно закрывает за собой дверь.
– На данный момент, Раковский, в твоем активе только разгром новосамаркандских драгун. – Голос маршала полон желчи. – Маловато!
– Напомню, сэр…
– Я знаю! – Маршал раздраженно машет рукой. – Я сам отправил их на планету! Как, по-твоему, я еще мог выявить скрытых предателей и бунтовщиков? Молчишь, генерал, правильно молчишь.
Кажется, маршал немного успокоился, тон его становится чуть благосклоннее.
– Кстати, Раковский, какого дьявола ты отправил в штаб сектора всю пленную сволочь? На месте не мог разобраться?
– Мятежников должны судить по законам Федерации, – твердо напоминает бриид.
– Миндальничаешь, генерал. – Маршал недовольно кривит губы. – Читал я твои докладные.
Раковский встрепенулся.
– Вы удовлетворите мою заявку, сэр?
– Медиков я тебе пришлю, благо, есть добровольцы, – милостиво соглашается начальник. – Что касается остального. Учителя, строители и социопсихологи – не наш департамент.
– Сэр, обратитесь в администрацию сектора, сэр. Они обязаны направить на Новый Самарканд нужный персонал и продовольствие, – настойчиво убеждает бриид. – Нам крайне необходимо в кратчайшие сроки наладить нормальную жизнь хотя бы здесь, в столице. Населению нужен толчок, положительный пример, с ним нужно работать, сэр!
– Вот и работай! Легко тебе рассуждать. Тоже мне гуманист нашелся! – Маршал болезненно дергает щекой. – Теперь послушай меня. Мы уже три с половиной месяца ведем бессмысленные боевые действия на маленькой поганой планетке. Кто виноват? Я тебе скажу.
Лицо маршала наливается нехорошей желтизной.
– Лагранж, которому не хватило ни ума, ни решимости, задавит заразу в зародыше, и вот тот оболтус, что сейчас пялится на меня, как солдат на вошь. Они повесили нам на шею проклятый газават! Ты хоть понимаешь, генерал, что происходит?!
Раковский не намерен пасовать.
– Понимаю, сэр. В курс обучения бриидов входят постулаты всех основных религий. Я доверяю моим офицерам и готов разделить с ними ответственность, сэр.
– Мне плевать, что вы там собираетесь делить, генерал! – рубит фразы маршал. – Дело вышло за рамки планетарного конфликта. Конференция Имана бомбардирует федеральный Сенат запросами. Угрожает сформировать и ввести на Новый Самарканд собственные миротворческие силы. Можешь подсчитать, сколько их «миротворцев» последуют примеру изменников-драгун. Вот тогда начнется настоящая война! В результате, и этот, и другие гадючники придется чистить уже с орбиты. Ты понял, бриид?!
– Так точно, сэр. – Раковский на секунду умолкает. – Сколько у меня времени, маршал?
Тот пожимает плечами.
– Три недели… может быть, месяц. Конференция планирует для начала отправить на Новый Самарканд комиссию наблюдателей. Я попробую притормозить их здесь, в секторе.
Лицо Абу Сайафа приближается, заполняя весь экран. Зрачки расширены, на скулах играют желваки.
– Я послал тебе из резерва Шестнадцатый и Двадцать седьмой легионы. Хорошенько используй их по назначению, генерал! – Сайаф делает паузу и потом четко, почти по слогам произносит: – Мятеж должен быть подавлен! Любой ценой! Это – приказ! Помни, бриид, речь идет о сохранении единства Федерации!
Торс маршала исчезает в ряби помех.
Конец записи 30.06.2716, 22:27:43
Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, командная группа «Фокстрот».
Сектор Эридана, планета Новый Самарканд.
Второго августа две тысячи семьсот шестнадцатого года на Новый Самарканд прибыла комиссия наблюдателей. К этому времени брииды уверенно контролировали все крупные населенные пункты планеты и основные коммуникации. Остатки отрядов разгромленных моджахедов еще оказывали федеральным войскам вялое сопротивление в горах, в целом же мятеж был подавлен. Раковский победил, но какой ценой!
Десятки разрушенных городов и сожженных деревень. Примерно один миллион семьсот тридцать восемь тысяч человек погибли во время боевых действий или были расстреляны по приговорам военно-полевых судов. Еще около четырехсот тысяч скончалось впоследствии от полученных ранений. Шестьсот двадцать восемь тысяч интернировано и навсегда депортировано с планеты. Почти три миллиона обездоленных, потерявших кров, работу и обреченных на вымирание от голода людей. Генерал Раковский умело распорядился прибывшими на Новый Самарканд зондеркомандами бриидов.
Вернувшись с планеты, наблюдатели в категорической форме потребовали от администрации сектора Эридана немедленно вывести с планеты все войска генерала Раковского, а Новому Самарканду оказать масштабную гуманитарную помощь. Что и было сделано к сентябрю две тысячи семьсот шестнадцатого года.
В октябре того же года представители миров Конференции, используя материалы наблюдателей, инициировали в федеральном Сенате закрытые слушания о геноциде на Новом Самарканде. Центральные власти пытались спустить разбирательство на тормозах, но произошла «случайная утечка информации», и пресса раздула грандиозный скандал. Под давлением общественного мнения двадцать четвёртого ноября две тысячи семьсот шестнадцатого года Федеральный военный трибунал приступил к рассмотрению дела о геноциде.
Я не буду приводить здесь протоколы судебных заседаний, показания свидетелей и подсудимых. Вы можете ознакомиться с ними самостоятельно. Отмечу только один примечательный факт. По справедливости, Абу ибн Сайаф должен был отвечать наравне с подчиненными. Однако в документах судебного разбирательства нет ни единого упоминания о преступном приказе, отданном маршалом генералу Раковскому. Ибн Сайаф даже не присутствовал на процессе в качестве свидетеля, ограничившись краткими письменными показаниями. К началу суда над бриидами маршал оставил военную службу ради политической карьеры. Абу ибн Сайаф стал председателем Конференции миров Имана. Так, один из основных организаторов и виновников Новосамаркандской трагедии благополучно избег наказания.
Позже, во второй лекции, мы еще раз рассмотрим действия маршала в две тысячи семьсот шестнадцатом году. Пока же запомните: Абу ибн Сайаф – одна из ключевых фигур в процессе распада Федерации, начало которому положил Новосамаркандский мятеж.
Вернемся к разговору в центре связи командной группы «Фокстрот» тридцатого июля две тысячи семьсот шестнадцатого года.
Попробуйте хотя бы на секунду поставить себя перед выбором: убить одного невиновного или умыть руки и смотреть, как гибнет десяток столь же невинных. Не можете? А ведь тогда на одной чаше весов лежало уничтожение сотен тысяч, может быть, миллионов, на другой – расползание мятежа, орбитальные бомбардировки и миллиарды невинно убиенных. Чудовищный выбор, неизмеримая ответственность! Нормальная психика не выносит такую нагрузку, человек устраняется, ища выход в самоубийстве.
В случае с Раковским Сайаф играл краплеными картами. Он имел дело с бриидом и заранее знал решение генерала. Вспомните последнюю фразу маршала: «Дело идет о сохранении единства Федерации!»
Просто, как включить лампочку. Щелк! Реакция на гормональном уровне: бриид – Федерация. В цепи нет промежуточного звена, нет места ни сомнению, ни колебанию.
Я часто привожу цитаты из творчества писателей двадцатого века. Вот еще одна – моя любимая: «Мы в ответе за тех, кого приручили».
Наш мир несовершенен. Подчас мы вынуждены совершать поступки, противоречащие нашему естеству. Человек возжелал снять со своей души бремя ответственности, переложить её на чужие плечи и создал бриида. Порождение его слабости и трусости вышло из-под контроля и чуть было не уничтожило своего создателя. Преступления и трагедия расы бриидов навсегда останутся несмываемым пятном позора на совести человечества.
Вот последний отрывок из дневника капитана Элиота Винсона.
Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, командная группа «Фокстрот».
Борт линкора «Граф Отто фон Бисмарк», сектор Эридана
24.11.2716, 09:14:28 Начало записи.
Каюта военного космического корабля, оборудованная под рабочий кабинет. Пластиковый стол с компьютером, несколько стульев. На стене голографическая карта сектора.
– Сэр, капитан Винсон по вашему приказанию прибыл, сэр!
Раковский одет в черный мундир со всеми полагающимися генеральскому чину атрибутами и регалиями. Лицо спокойное, сосредоточенное.
– Вольно. Садитесь, Элиот.
Камера перемещается ниже, ракурс меняется. Генерал берет распечатку, лежащую поверх других бумаг на столе.
– Час назад маршал Флавий прислал мне личную шифрограмму. Вот почитай.
В кадре руки капитана и лист бумаги, покрытый строчками печатного текста.
– Сволочи!
Камера рывком идет вверх. Щелчок, изображение исчезает.
Камера снова включена. В кадре лицо генерала Раковского.
– Сэр, вы знаете не хуже меня, как нас подставляли. С самого начала все на этой сраной планете было сплошной подставой! Их послушать, так получается – я пристрелил того старика у мечети, а потом и себя с горя гранатой подорвал! Я, может, и контуженный, но пока еще в здравом уме!
Камера беспорядочно мечется по каюте, захватывая в кадр то стену с картой, то пол, то лицо Раковского.
– Сайаф, сука, тоже хорош! Маршал долбаный! Мы, между прочим, его прямой приказ выполняли. Всех подставил, а сам – нырк. И нет его!
Раковский резко хлопает ладонью по столу.
– Прекрати истерику, Элиот! Сядь и успокойся.
– Ничего, я постою. Я спокоен, сэр! С чего бы мне нервничать? Подумаешь, обвинили в геноциде.
Камера подходит ближе и останавливается почти вплотную к лицу генерала.
– Я вам так скажу, сэр. Судить нас хотят. Пусть судят. Ни хрена у них не выгорит. Для начала суд мои записи посмотрит.
– Элиот, ты никогда и никому не покажешь записи, – медленно и тихо произносит Раковский. – Считай, это мой последний приказ тебе, капитан.
Камера резко отшатывается назад.
– Ну уж нет! Я зазря пропадать не желаю, да и вам не дам!
– Тогда мне придется убить тебя, – еще тише говорит бриид, его лицо каменеет, в глазах тоска. – Поверь, Элиот. Мне очень не хочется, но я это сделаю.
Пять секунд, десять, двадцать, в кадре лицо Раковского.
– Сэр. Я не понимаю вас, сэр!
Генерал неожиданно взрывается.
– Неужели мне, брииду, нужно объяснять тебе – человеку! Да пойми ж ты, наконец. Все что мы совершили на Новом Самарканде, чудовищное преступление! Вне зависимости от того, подчинялись ли мы приказу или поступили по собственной воле.
Молчание. Камера смотрит вниз, в кадре ровный рисунок металлических плит пола.
Тихий голос генерала.
– Мы, брииды, военный продукт нанокибернетической генетики. Наша реакция быстрее человеческой. Мы сильнее и выносливей. Наш мозг адаптирован для контакта с компьютером. У нас отсутствует ряд присущих человеку психологических табу и моральных норм, вместо них генетически зашита БПСР – базовая программа ситуационных решений.
Вздрогнув, камера медленно поднимается. В кадре лицо бриида, искажённое гримасой внутренней боли.
– Вы создали нас и поручили нам убирать ваше же дерьмо. Нас боятся и ненавидят, и мы знаем это! Пойми, Элиот. Мы – ваша копия, уродливая, но копия. Я – мыслящее существо, мне известна разница между добром и злом.
– Сэр, я…
– Я тебя понял. – Раковский чуть улыбается кончиками губ. – Так уж получилось, у бриидов нет ничего, кроме Федерации. В ней смысл нашей жизни. Федерации понадобилось преступление, бриид совершил его. Нужно наказать преступника, бриид примет кару. Простенькая логика, не так ли? Извини, другой у меня нет.
Генерал встает из-за стола и подходит ближе.
– Тебе не повезло, Элиот. Ты оказался не в том месте и в неподходящей компании. Если хочешь, мы поможем тебе скрыться.
Молчание. Раковский ждёт.
Голос Винсона:
– Сэр, в ордере на арест упомянуты четыре бриида и человек. Явная ошибка. Нас пятеро, и все – брииды.
Конец записи. 24.11.2716, 10:02:56
Элиот Винсон, 13478907-H, капитан, командная группа «Фокстрот».
Борт линкора «Граф Отто фон Бисмарк», сектор Эридана.
По приговору Федерального военного трибунала брииды Раковский, Лагранж, Винсон, Эберхард и Канн разжалованы, лишены всех наград, гражданства Федерации и публично казнены третьего января две тысячи семнадцатого года на планете Земля.
Журналист Тойфер закрыл файл с историей человека, избравшего путь бриида, и надолго задумался.
