— Ну и что нового в мире? — спросило Яблоко-с-Пятой-Ветки, если считать сверху, у Яблока-с-Первой-Ветки, если опять же считать сверху. — Происходят ли там какие-нибудь события?

— А какие именно события Вас интересуют?

— Охота на крокодилов в Австралии! — весело крикнуло Яблочко-с-Нижней-Ветки, уже не поддающейся счёту. — Ну-ка, доложите, сколько крокодилов убито!

— На Вашем месте я бы воздержалось острить: Австралию, между прочим, мне отсюда вполне хорошо видно, — явно дурача собратьев, заметило Яблоко-с-Первой-Ветки.

Оно было ярко-красным и потрясающей формы — редкой красоты яблоко! Это о нём в прошлое воскресенье сказали с таким почтением:

— А вон то яблоко наверху, самое лучшее, мы, пожалуй, кому-нибудь подарим: жалко есть самим!

— Так что же Вас интересует? — повторило Яблоко-с-Первой-Ветки, обращаясь к соседу с Пятой — тоже, стало быть, довольно высокородному.

— Меня, глубокоуважаемое, интересует, не собирается ли взойти Солнце.

— Ах, Солнце… — Яблоко-с-Первой-Ветки скосило глаза. — Да, будьте спокойны: Солнце уже делает мне знаки из-за горизонта. Сейчас я как раз собиралось отдать ему распоряжение начинать восходить…

— Да зачем нам Солнце! — озорно крикнуло Яблочко-с-Нижней-Ветки, уже не поддающейся счёту. — Ваше Сиятельство сияет так ярко, что ещё одно Солнце — это уже слишком.

Соседнее с ним бледно-зелёное яблоко толкнуло его в бок и прошептало:

— Не дразни ты это яблоко, а то вдруг оно и правда запретит Солнцу восходить… — мы тогда так никогда и не созреем!

Огромное розовое Яблоко-с-Третьей-Ветки, обратясь к красавцу со Второй, тихонько заметило:

— Поделом этому задаваке с Первой Ветки!

— Что Вы сказали, милейшее? — как бы равнодушно поинтересовалось Яблоко-с-Первой-Ветки, которое, конечно же, прекрасно слышало это замечание.

— О, только то, что я говорю обычно… — засуетилось Яблоко-с-Третьей-Ветки. — …только то, что приятно слушать Ваши высокие речи и разделять Ваши высокие мысли всей своей мякотью.

— Очень, очень приятно! — пискнуло совсем крошечное зелёное Яблоко-с-Огромной-Червоточиной, чудом держащееся на шестой ветке. — Недаром Вас выбрали в подарок — и я уверено, что в подарок какой-нибудь важной персоне!

— Я ещё подумаю над этим предложением, — пробасило Яблоко-с-Первой-Ветки. — Признаюсь, оно застало меня несколько врасплох. Я как раз собиралось писать диссертацию по философии…

— Писать… что? — Яблоко-с-Шестой-Ветки чуть не упало с шестой ветки.

— Научный труд, дорогое моё, — тяжело, как если бы оно уже писало научный труд, вздохнуло Яблоко-с-Первой-Ветки. — Научный труд, который даёт право стать профессором. А стать профессором мне, пожалуй, самое время.

— Лучше Господом Богом! — крикнуло Яблочко-с-Нижней-Ветки, уже не поддающейся счёту. — Эта должность больше всего подошла бы к Вашим пунцовым щекам.

— Нет, оно и впрямь несносно, это наглое яблочко! — опять запищало Яблоко-с-Огромной-Червоточиной. — Ваше Высочество, распорядитесь, чтобы Ветер сбросил его с нашего дерева!..

— Кого? — Яблоко-с-Первой-Ветки, прищурясь, взглянуло вниз. — Ах, его… Но я даже не слышу, что оно там бормочет в самом низу. — И Яблоко-с-Первой-Ветки снова закатило глаза к небу.

— Ваше терпение поистине безгранично, — как бы между прочим заметило Яблоко-с-Третьей-Ветки. — Да и правильно: стоит ли обращать внимание на чей-то писк, если выше Вас всё равно никого нет!

— Вон Птица летит! — опять закричало Яблочко-с-Нижней-Ветки, уже не поддающейся счёту. — Эй, Птица, здравствуй!

— Здравствуй, Яблочко! — высоким голосом пропела Птица. — Ты очень похорошело.

— Спасибо, — зарделось Яблочко.

— Ненавижу этих глупых птиц! Вчера одна из таких тварей клюнула меня прямо в лицо, — прошипело кривое Яблоко-с-Седьмой-Ветки.

— Да, птицы поразительно глупы, — поддержало его Яблоко-с-Первой-Ветки. — И отсюда это особенно хорошо видно.

Взошло Солнце. Из большого дома в глубине сада выбежал развесёлый карапуз. В мгновение ока очутился он возле яблони и, запрокинув голову, попытался разглядеть верхушку дерева. Потом махнул рукой, стал на цыпочки и потянулся к самой нижней из веток. Ему не хватало всего каких-нибудь пяти сантиметров росту — и Яблочко-с-Нижней-Ветки, уже не поддающейся счёту, подумав, решило, что пять сантиметров — это пустяки. А решив так, само скатилось карапузу в руки.

— Ура! — закричал карапуз на весь сад. — Я вырос! Я сам сорвал яблоко — самое красивое яблоко на дереве!

И тут он подкинул Яблочко-с-Нижней-Ветки, уже не поддающейся счёту, так высоко, что с высоты этой оно увидело весь мир — и даже Австралию в уголке… в самом дальнем уголке мира.

— Я лечу! — воскликнуло Яблочко-с-Нижней-Ветки, уже не поддающейся счёту. — Я умею летать!

Услышав это, Яблоко-с-Первой-Ветки неизвестно зачем принялось раскачиваться во все стороны, но… Ах, верхние ветки так ненадёжны! И оно сорвалось — разумеется, вниз, а не вверх, как, может быть, рассчитывало. И ударилось о ствол. И раскололось вдребезги. Правда, карапуз, следивший за полётом своего заоблачного яблочка, этого не заметил.

— Ну что ж… — неожиданным басом произнесло тогда Яблоко-со-Второй-Ветки, которое теперь оказалось выше всех на дереве. — Выходит, диссертацию по философии придётся писать мне.

— И у Вас это получится гораздо лучше, Ваше Высочество, — пискнуло откуда-то снизу Яблоко-с-Огромной-Червоточиной.