***
Расходуйте энергию на тех, кто может сделать вас сильными; сила, израсходованная на помощь слабаку, обрекает вас на гибель (правило ДМ). Комментарий Бене Гессерит: Кто может судить?
Донесение Дортуйлы
День возвращения Дортуйлы был не слишком удачным для Одраде. Обсуждение вооружений с Тегом и Айдахо не привело ни к какому решению. Верховная чувствовала, что палач с топором подбирается все ближе и ближе.
Потом дневная встреча с Мурбеллой — слова, слова, слова. Бывшая Досточтимая Матрона утонула в философских вопросах. По мнению Одраде, решать эти вопросы означало загонять себя в тупик.
И вот сейчас, ранним вечером, Одраде стоит на самом западном участке брусчатки, окаймлявшей периметр Централа. Это было одно из самых любимых мест Верховной, но рядом стояла Беллонда, готовая испортить предвкушаемую тихую радость.
Здесь их нашла Шиана.
— Это верно, что ты предоставила Мурбелле свободу покидать корабль? — спросила она.
— Вот так! — Это было то, чего больше всего на свете боялась Беллонда.
— Белл, — прервала Беллонду Одраде и указала рукой на сады, окружающие Капитул. — Вон на том небольшом пригорке мы не сажали никаких растений. Я хочу, чтобы ты организовала там постройку пастушьего домика, обставленного по моему усмотрению. Там обязательно должен быть бельведер, обнесенный узорчатой решеткой.
Теперь Беллонду можно было не останавливать. Одраде никогда не видела свою советницу такой взбешенной. Чем больше кричала Беллонда, тем непреклоннее становилась Одраде.
— Ты хочешь построить бельведер? В саду? На что еще ты хочешь потратиться, пустить на ветер драгоценную энергию? Бельведер! Пастуший домик! Идиотизм! Это самое подходящее название для твоей следующей…
Это был глупый спор. Обе знали, что его можно разрешить в два слова. Верховная Мать не хотела уступать первой. А Беллонда вообще редко кому бы то ни было уступала. Даже когда Одраде замолкла, Беллонда продолжала осыпать ее совершенно беспочвенными обвинениями.
— Ты должна устроить мне роскошный обед, Беллонда, — заговорила наконец Одраде. — Смотри, чтобы это был самый лучший обед, на который ты способна.
— Я должна… — Казалось, Беллонда сейчас начнет плеваться от ярости.
— Предлагаю мир, — произнесла Одраде. — Я хочу, чтобы этот обед подали в бельведере… в Фоли Бержер.
Шиана расхохоталась, и Беллонде пришлось последовать ее примеру, хотя смех был ледяным. Белл чувствовала, что в ссоре потеряла лицо.
— Все увидят это и скажут: «Смотрите, как уверена в будущем Верховная Мать», — сказала Шиана.
— Итак, ты хочешь сделать это с целью повышения морального духа. — В данный момент Беллонда была готова принять любое объяснение.
Одраде одарила Шиану лучистым взглядом. Моя умненькая малютка! Она не только не поддразнила Беллонду, но и сумела поддержать самоуважение в старой женщине. Белл, несомненно, поняла это, но в ее мозгу неизбежно возник типичный для воспитанницы Бене Гессерит вопрос: Зачем?
Почувствовав подозрения Беллонды, Шиана сказала:
— В действительности мы спорим о Дункане и Теге. Сказать по правде, мне уже надоел этот спор.
— Если бы я только могла понять, что ты на самом деле затеваешь, Дар, — протянула Беллонда.
— Энергия всегда выступает в некоей форме, Белл!
— Что ты хочешь этим сказать? — изумленно спросила старуха.
— Они скоро найдут нас, и я знаю как.
Ошеломленная Беллонда едва не раскрыла рот.
— Мы — рабы своих привычек, — сказала Одраде. — Рабы энергии, которую создаем. Может ли раб вырваться на свободу? Белл, ты знаешь эту проблему не хуже меня.
Белл выглядела совершенно растерянной.
Одраде внимательно посмотрела на нее.
Гордыня — вот что увидела Одраде, глядя на Сестер. Чувство собственного достоинства — лишь маска. Не было никакого унижения. Вместо этого видимый невооруженным глазом конформизм, истинный паттерн Бене Гессерит. В обществе, образованном по такому принципу, зазвучал предупреждающий об опасности сигнал.
Шиана пришла в замешательство.
— Привычек?
— Привычка всегда охотится за тобой. Твое «я», которое ты сформировала, будет всегда преследовать тебя. Призрак станет рыскать вокруг тебя, стремясь овладеть твоим телом, твоим существом. Мы пристрастны к тому «я», которое сами сконструировали. Мы — рабы наших деяний. Мы привязаны к Досточтимым Матронам, а они к нам, словно к наркотику!
— Это все твой проклятый романтизм! — сказала Беллонда.
— Да, я романтик… в том же смысле, как и Тиран. Он приучил себя к фиксированной форме своего творения. Я же очень чувствительна к западне предзнания, которую он соорудил.
Но, Боже, как близок охотник и как глубока пропасть.
Беллонда не была умиротворена.
— Ты сказала, что знаешь, как они найдут нас.
— Им остается только познать собственные привычки и тогда они… Что такое? — осеклась Одраде, обратившись к послушнице, подошедшей к Преподобным Матерям по крытому переходу.
— Верховная Мать, прибыла Преподобная Мать Дортуйла. Мать Финтиль встретила ее на* взлетном поле, и через час они обе будут здесь.
— Доставьте ее в мой кабинет, — распорядилась Одраде. Она посмотрела на Беллонду диким взглядом: — Что она говорит?
— Мать Дортуйла больна, — ответила послушница.
Больна? Странное слово для обозначения состояния Преподобной Матери.
— Прибереги свои суждения. — В Беллонде заговорил ментат, враг романтизма и необузданного воображения.
— Пусть Там присутствует при разговоре в качестве наблюдателя, — сказала Одраде.
Дортуйла вошла в кабинет Верховной Матери, опираясь на костыль. Стрегги и Финтиль помогали ей. В глазах Дортуйлы светилась прежняя твердость, она оценивающим внимательным взглядом окинула помещение. Капюшон был откинут, открывая волосы, словно перцем, побитые коричневатой сединой. Когда гостья заговорила, в ее голосе почувствовалось явное утомление.
— Я все сделала, как вы приказали, Верховная Мать.
Как только Стрегги и Финтиль вышли, Дортуйла, не дожидаясь разрешения, села в кресло рядом с Беллондой. Коротко взглянув на Шиану и Тамалейн, она твердо посмотрела в глаза Одраде.
— Они встретятся с вами на Джанкшн. Они думают, что эта идея принадлежит им, там же находится и Королева Пауков.
— Как скоро состоится встреча? — спросила Шиана.
— Они настаивают на сроке в сто дней, начиная с сегодняшнего числа. Могу сказать и более точно, если хотите.
— Почему так долго? — поинтересовалась Одраде.
— Вы хотите знать мое мнение? Они используют это время для укрепления обороны Джанкшн.
— Гарантии? — смиренно спросила Там.
— Дортуйла, что с тобой случилось? — Одраде была потрясена внешним видом дрожавшей от слабости женщины.
— Они проводили на мне опыты. Но важно не это, а подготовка к встрече. Что ценно, они обещают вам безопасный прилет на Джанкшн и вылет оттуда. Не верьте им. Вам разрешено взять с собой небольшую свиту из слуг, не более пяти. Примите во внимание, что они могут убить их всех, хотя… Возможно, мне удалось убедить их в ошибочности такого решения.
— Они надеются, что я привезу им свидетельства подчинения Бене Гессерит? — холодно поинтересовалась Одраде. Слова Дортуйлы приподняли завесу над призраком надвигающейся трагедии.
— Это была приманка.
— Где Сестры, которые отбыли с тобой?
Дортуйла стукнула себя по лбу — характерный жест для воспитанниц Бене Гессерит.
— Я говорила с ними. Все согласны, что Досточтимые Матроны должны быть наказаны.
— Они мертвы? — с трудом произнесла Одраде.
— Они пытались силой вовлечь нас в свои ряды. «Вы видите? Мы будем убивать вас по одной, если вы не согласитесь». Я сказала им, чтобы они убили нас всех и забыли о встрече с Верховной Матерью. Сестры не приняли предложения и ушли.
— Ты разделила с ними память? — спросила Тамалейн. Да, Там постоянно беспокоится об этом, поскольку приближается и ее собственная смерть.
— Для этого мне пришлось притвориться, что я удостоверяюсь в их смерти. Вы и сами прекрасно знаете обстановку. Эти женщины гротескны! У них есть посаженные в клетки футы. Тела Сестер были брошены в клетку и съедены этими существами. Королева Пауков — какое подходящее для нее прозвище — заставила меня наблюдать за этим пиршеством.
— Отвратительно! — прорычала Беллонда.
Дортуйла вздохнула.
— Они, естественно, не знали, что в Другой Памяти у меня были и гораздо худшие видения.
— Они хотели подавить твою волю страшным зрелищем, — сказала Одраде. — Глупо. Они были сильно удивлены, когда поняли, что не сумели произвести на тебя впечатление, на которое рассчитывали?
— Я бы сказала, что они были раздосадованы. Думаю, что они и раньше наблюдали такую реакцию. Я сказала им, что это неплохой способ изготовления удобрений. Думаю, это их разозлило.
— Каннибализм, — пробормотала Тамалейн.
— Только по видимости, — поправила ее Дортуйла. — Футары — не люди. Это не слишком сильно прирученные дикие животные.
— Дрессировщиков не было? — спросила Одраде.
— Я их не видела. Футары умеют говорить. Они говорили: «Есть!», прежде чем им дали еду, и рычали на Досточтимых Матрон, которые находились в помещении. «Вы голодны?» — вот так вот. Но важнее всего то, что произошло после того, как они поели.
Дортуйлу сотряс приступ кашля.
— Они испытывали на мне яды, — сказала она. — Глупые женщины!
Отдышавшись, Дортуйла снова заговорила:
— Один из футаров подошел к прутьям клетки после… банкета, уставился на Королеву Пауков и начал пронзительно визжать. Мне никогда не приходилось слышать такого леденящего душу звука. Он замораживал! Все Досточтимые Матроны, находившиеся в зале, оцепенели. Клянусь вам, они были в ужасе.
Шиана коснулась плеча Дортуйлы.
— Хищник, парализующий жертву?
— Несомненно. Это было что-то похожее на Голос. Кажется, футар был удивлен, что его визг не действует на меня.
— Реакция Досточтимых Матрон? — спросила Беллонда. Да, ей, как ментату, требовались точные данные.
— Общий ропот после того, как они обрели дар речи. Они стали требовать, чтобы Великая Досточтимая Матрона умертвила всех футаров. Однако она более спокойно смотрит на вещи, говоря, что они полезны живыми.
— Это обнадеживает, — произнесла Тамалейн.
Одраде взглянула на Беллонду.
— Я прикажу Стрегги привести сюда башара. Возражения есть?
Беллонда коротко кивнула. Они понимали, что ставки должны быть сделаны, невзирая на намерения Тега.
Одраде обернулась к Дортуйле:
— Ты будешь моим личным гостем. Сюда придут врачи Сукк. Можешь заказывать себе все по твоему желанию и готовься к выступлению на Большом Совете. Ты назначена моим специальным советником.
Дортуйла ответила, с трудом поднимаясь на ноги:
— Я не спала почти пятнадцать дней, и мне нужна специальная еда.
— Шиана, проследи, чтобы все было сделано, и пригласи врачей. Там, оставайся с башаром и Стрегги. Постоянно докладывай мне обстановку. Он захочет посетить военный городок и принять командование. Обеспечь ему оперативную связь с Дунканом. Ничто не должно ему мешать.
— Ты хочешь, чтобы я была с ним здесь? — спросила Тамалейн.
— Я хочу, чтобы ты была с ним неотлучно. Стрегги ничего не сможет для него сделать без твоих знаний. Он хочет, чтобы Дункан стал его Оружейным Мастером. Убеди его согласиться на заключение Дункана в корабле-невидимке. Белл, в первую очередь обеспечивайте Дункана всеми сведениями об оружии, которые ему, возможно, потребуются. Вопросы есть?
Вопросов не было. Были мысли о последствиях, но решительность Одраде оказалась заразительной.
Откинувшись на спинку кресла, Одраде закрыла глаза, ожидая, когда тишина скажет ей, что она осталась одна. Естественно, за ней продолжали наблюдать видеокамеры.
Они знают, что я устала. Но кто бы не устал при таких обстоятельствах? Еще три Сестры убиты этими чудовищами. Башар! Они должны почувствовать удар нашего хлыста и усвоить урок!
Услышав, что прибыла Стрегги с Тегом, Одраде открыла глаза. Стрегги подвела Майлса к руке Верховной Матери, но было ясно, что это не взрослый ведет ребенка. Движения и походка Тега говорили о том, что это он разрешает Стрегги обращаться с собой таким образом. Надо предупредить послушницу.
Следом вошла Тамалейн и села в кресло, стоявшее под бюстом Ченоэ. Это было сделано со значением? В последнее время Там часто совершает странные поступки.
— Вы хотите, чтобы я осталась, Верховная Мать? — спросила Стрегги, выпустила руку Тега и встала у двери.
— Сядь рядом с Там. Слушай, но не вмешивайся. Ты должна понять, что от тебя требуется.
Тег без приглашения сел в одно из кресел, которое только что занимала Дортуйла.
— Я полагаю, что меня пригласили на военный совет?
За детским голосом скрывались слова зрелого мужа.
— Пока я не спрашиваю о твоих планах, — ответила Одраде.
— Хорошо. Неожиданности отнимают массу времени, и, возможно, я смогу представить свой план в самый последний момент, когда надо будет действовать.
— Мы долго наблюдали за тобой и Дунканом. Почему ты интересуешься кораблями, находящимися в Рассеянии?
— Корабли с длинными корпусами имеют характерные внешние признаки. Я видел их на Гамму.
Тег выпрямился, ожидая, когда Одраде переварит его слова. Ему импонировала ее решительность и резкость. Надо принимать решения! Довольно размышлять и колебаться. Таковы потребности момента. Они не должны знать все мои способности. Пока.
— Ты замаскируешь силы нападения?
Вошедшая в этот момент Беллонда рыкнула, как дикий зверь.
— Это невозможно! У них есть коды наших сигналов и…
— Позвольте мне принимать решения, Белл, или отстраните меня от командования.
— Это Совет! — заявила Беллонда. — Вы не должны затыкать мне…
— Ментат? — Он посмотрел на нее, не отводя взгляд, в котором появилось выражение настоящего башара.
Когда она замолчала, Тег заговорил:
— Не стоит обсуждать мою верность! Если вы хотите меня ослабить, то сместите с поста.
— Пусть говорит, что думает, — подала голос Тамалейн. — Это не первый Совет, на котором башар выступает на равных с нами.
Беллонда чуть-чуть опустила подбородок.
Тег обратился к Одраде:
— Избегание открытого столкновения — вопрос разведки и интеллекта. Отобранное многообразие решений и интеллектуальная мощь.
Он бросил нам в лицо наш собственный камень! Она услышала в детском голосе Тега интонации ментата, что, конечно же, не ускользнуло и от внимания Белл. Разведка и интеллект: одно невозможно без другого. Без этого война превращается в цепь случайных стычек.
Башар сидел молча, предоставив женщинам повариться в соку собственных воспоминаний. Потребность в конфликте лежала гораздо глубже поверхности его сознания. Тиран был прав. Человечество действует, как «одно животное». Силы, побуждающие людей действовать заодно, восходят к временам племенного строя, или еще дальше, как и все силы, которые заставляют человека поступать не раздумывая.
Смешивайте гены.
Расширяйте жизненное пространство для своих потомков.
Отбирайте энергию у других: копите рабов, пеонов, слуг, рынки, рабочих… Термины взаимозаменяемы.
Одраде прекрасно понимала, что он делает. Знания, почерпнутые им из сокровищницы Общины Сестер, делали его несравненным башаром. Он был башаром по инстинкту. Пожирание энергии приводит в движение насилие войны. Это описывается, как «жадность, страх (боязнь, что другие овладеют твоей ордой), жажда власти» и так далее, и так далее вплоть до бесполезного во всех отношениях умствования, выдаваемого за анализ. Одраде слышала это даже от Беллонды, которая была не в восторге от того, что подчиненные напоминают им о том, что они и так хорошо знают.
— Тиран понимал, — заговорил Тег, — и не зря его так часто цитирует Дункан: «Война — это поведение, корни которого уходят в свойства клетки, обитавшей в первобытном море. Поедай все, что прикоснулось к тебе, иначе оно само пожрет тебя».
— Что ты предлагаешь? — резко спросила Беллонда.
— Отвлекающий удар по Гамму, потом атака их базы на Джанкшн. Для этого нам нужны непосредственные наблюдения, рекогносцировка. — Он посмотрел в глаза Одраде.
Он знает! Мысль вспыхнула в мозгу Одраде, словно факел.
— Ты полагаешь, что те сведения о Джанкшн, когда она была планетой Гильдии, сохраняют свою ценность? — требовательно спросила Беллонда.
— Они не сильно изменили то, что я храню вот здесь. — Тег хлопнул себя по лбу, невольно пародируя жест Сестер.
— Окружение! — сказала Одраде.
Беллонда бросила на нее быстрый взгляд.
— Цена!
— Потеря всего стоит гораздо дороже, — возразил Тег.
— Сенсоры свернутого пространства не должны быть очень большими, — сказала Одраде. — Дункан установит их, чтобы получить взрыв Хольцмана при соприкосновении?
— Взрывы будут видны и дадут нам траекторию. — Он откинулся назад и посмотрел на изображение бесконечности на дальней стене. Примут ли они его предложение? Он не смел пугать их большим проявлением своего первобытного дикого таланта. Если бы Белл знала, что может видеть корабль-невидимку!
— Делай это! — сказала Одраде. — Ты — командующий, пользуйся этим званием.
В Другой Памяти раздался едва слышный смех Таразы. Пусть он сам распоряжается своей головой! Именно таким поступком я заработала свою великую репутацию!
— Еще одно, — произнесла Беллонда, посмотрев на Одраде. — Ты собираешься стать его шпионкой?
— Но кто еще сможет попасть туда и передать необходимую информацию?
— Они будут отслеживать любую попытку передать сообщение.
— Даже нашу попытку получить сведения о корабле-невидимке, который мы не передали им? — спросила Одраде.
— Зашифрованное сообщение, заложенное в трансмиссии, — сказал Тег. — Дункан разработал шифр, который можно раскрыть не меньше, чем за несколько месяцев, и это в лучшем случае. Вообще же раскрыть шифр они вряд ли смогут.
— Сумасшествие, — буркнула Беллонда.
— Я видел одного военачальника Досточтимых Матрон на Гамму, — сказал Тег. — Он оказался слабоват, когда дошло до конкретных дел. Думаю, что эти дамы слишком самоуверенны.
Беллонда уставилась на Майлса и увидела в невинных глазах ребенка взгляд настоящего башара.
— Теперь расходитесь! — приказала Одраде. — У всех вас впереди много работы. А ты, Тег…
Он уже успел сползти со своего кресла, но остановился, подняв на Одраде взгляд, которым смотрел на нее маленький Майлс, который во время прогулок по саду ждал, когда эта мама скажет ему что-то важное.
— Ты говорил о безумии драматических событий, которое всегда умножает война?
— А о чем же еще? Наверняка вы не думаете, что я имел в виду Общину Сестер.
— Дункан иногда поигрывает в такие игры.
— Я не хочу, чтобы мы подхватили сумасшествие Досточтимых Матрон, — сказал Тег. — Оно заразительно, вы же понимаете это.
— Они попытались овладеть сексуальным влечением, — сказала Одраде. — Это всегда ускользало от тебя.
— Попытка избежать контакта с безумием, — согласился Тег. Он прижался грудью к столу, едва доставая до столешницы подбородком. — Что-то тянет этих женщин в ту пропасть. Дункан прав. Они тянутся к чему-то, но в то же время пытаются бежать от этого.
— Для приведения плана в полную готовность в твоем распоряжении девяносто стандартных дней, — сказала она. — И ни дня больше.
