Очень существенная разница между положением первых лиц Соединенных Штатов Америки и России заключается прежде всего в том, что в Штатах новый президент часто приходит к власти не благодаря команде предшественника, но скорее вопреки ей – особенно когда во власти происходит смена партий; в такой ситуации новый человек номер один ничем не обязан тем, кто еще накануне занимал кресла в известном доме на Пенсильвания-авеню, 1600, – он приводит с собой новую команду из своих людей, на которую вполне может положиться. И потому в отличие от России, где не президент приводит новую команду, но напротив, старая команда приводит к власти нового президента, в Белом доме не возникало сомнений: докладывать ли новость первому лицу, или повременить, пока не найдется способ использовать полученные сведения в собственных интересах. Мы далеки от идеализации вашингтонских порядков и продолжаем считать, что политика и там – грязное дело; но ведь и грязь бывает разной – одна отчищается легко, от иной же и вообще никогда не отмоешься, даже если удалось попасть из нее прямо в князи.

Вот такое длинное предисловие понадобилось, чтобы сообщить о простом факте: президент США уже находился в курсе новостей наблюдательной астрономии. Не то чтобы он сразу выделил эту новость из всех остальных, обозначив ее приоритет; но и мимо внимания не пропустил и задал доложившему о ней своему помощнику по вопросам безопасности вопрос-другой. В частности, услыхав, что небесное тело впервые замечено Россией, президент спросил:

– Как реагирует на это Кремль?

– Официально пока – ни звука. Но…

– Да?

– Неожиданно к нам приехал глава российской оппозиции. Видимо, он…

– Почему я слышу об этом впервые?

– Информация нуждалась в проверке и уточнении. Это не официальная миссия; частный визит. Поэтому госдеп не получил никакого сообщения по государственной линии. Однако мы уверены – прибывший будет искать встреч на высоких уровнях. Вероятно – с наиболее популярными политиками, журналистами, и уже виделся с военными… Он будет, безусловно, очень рад возможности встретиться с вами. Мы предполагаем, что эта поездка как-то связана и с небесной проблемой. Хотя, вероятно, не только с ней. Он тоже претендент – и поскольку русский первый целиком за полное разоружение, его противник наверняка будет стараться притормозить этот процесс тут, у нас. По моим соображениям – он, возможно, вначале будет просить приема у госсекретаря.

– Это будет излишне. Вряд ли он везет мне президентское послание. Кто пригласил его?

Выслушав ответ, глава государства нахмурился:

– Ах, по этой линии? Тогда тем более я с ним встречаться не буду. Даже если он очень попросит. В последнем разговоре с Москвой я не услышал ни намека на что-то подобное. Когда, вы сказали, эта штука наблюдалась впервые? Ах да. Мы разговаривали уже позже – и русский не проинформировал меня. Не придал значения? Вряд ли. Вернее другое: он боится, что новость как-то отразится на подготовке Конференции и на ее ходе. Придется попросить у него разъяснений. Он в Москве?

– Нет. Сейчас – застрял на Камчатке, тамошняя погода не подчиняется даже президенту.

– Вот как. Но чуть ли уже не завтра он, по его словам, собирался…

– В Монголию – для неофициальной встречи с председателем Китая – продолжить переговоры относительно китайского участия в Соглашении. Эта встреча готовилась два месяца по каналам тихой дипломатии.

– Это важно. Без Китая нам не договориться с Азией… Что же, придется созвониться с ним, как только он вернется в Кремль.

– Я бы не стал откладывать этот разговор, сэр. Поскольку развитие этой темы может отразиться на самой Конференции – и на сроках, и на ее идеях, ему будет полезно знать ваше мнение еще до начала переговоров с китайцем.

Хозяин Белого дома помедлил самую малость.

– Пожалуй, вы правы. Постараюсь переговорить с ним в ближайшие часы.

– Думаю, это правильное решение, сэр.

– А по поводу визита главы его оппозиции есть уже какой-то сценарий?

– Пока все делается на уровне импровизации. Только когда он объявит о своих целях, можно будет подумать о дальнейшем развитии. Но, конечно, раз уж он сам напросился – из него постараются выкачать максимум информации.

– В том числе и по поводу этой кометы, или что это там?

– Надо полагать.

– Оставаясь, конечно, в рамках приличий. – Президент усмехнулся. – Надеюсь, он не станет просить у нас политического убежища?

То была, конечно же, шутка, и именно так и воспринял ее собеседник.

– Но надо быть внимательными – чтобы с ним тут ничего не случилось.

– Ну, его пригласили серьезные люди…

– Во всяком случае, если будет что-то интересное – не держите меня в неведении. Но – действительно интересное.

Этого, впрочем, можно было бы и не говорить.

– Как может быть иначе, сэр?

– Благодарю. Черт, надо как-то выкроить время – обдумать, что и как я скажу обитателю Кремля. Да, самое главное, чуть не забыл. Как широко разошлась уже та информация, о которой вы мне сообщили?

Этого вопроса собеседник ожидал с самого начала.

– Пока еще кастрюля плотно закрыта крышкой, сэр.

– Вот пусть так и остается – пока не возникнет какая-то ясность. Потому что… вам не приходило в голову, что это может оказаться и поставленной с размахом попыткой дезинформации? Маскируя что-то совсем другое? На сей раз с помощью ученых – но ведь и они не более, чем люди… Поэтому – секретность и еще раз секретность. Во всяком случае, пока мы сами не проверим и не придем к окончательным выводам.

– Я доведу вашу мысль о дезинформации до тех, кому следует этим заняться. Секретность – разумеется. Только удастся ли надолго сдержать прессу?..

– Мы не станем ничего утаивать. Помнится, меня еще в детстве изумило, что в Солнечной системе существуют миллионы… нет, кажется, даже миллиарды комет. Одной больше, одной меньше… Кого это интересует? Ни звука о возможной угрозе – и если даже такое сообщение где-то и проскользнет, никто не обратит на него ни малейшего внимания. А вот чтобы не было ни намека на катастрофические последствия – этой задачей следует заняться очень серьезно. Так, как еще в прошлом веке сделали с катастрофой в Оклахоме – не появилось ни слова нигде. Только через двенадцать лет…

– Я тоже так думаю, мистер президент.