— Я был уверен, что ты придешь, — тихо произнес Александр Петрович. — Но я совсем не рад этому.

Лицо сторожа было невозмутимо, а голос спокоен и бесстрастен, но в его глазах мальчик увидел тоску и опустошенность.

— Что случилось? — спросил Максим. — Как жуки выбрались на свободу?

— Я выпустил их, — просто ответил Александр Петрович. — Но сюда они не смогут вползти. Этот аппарат удерживает их на расстоянии. Позже я увеличу его мощность и расширю свободное пространство.

— Зачем?! — вскричал Максим. — Зачем вы это сделали?! Там люди гибнут!

— Я знаю. Так нужно, я не мог поступить иначе.

Максим в страхе отступил. Он уже привык к странностям школьного сторожа, но это было сверх его понимания. Спокойствие Александра Петровича пугало.

— Вы маньяк, — прошептал мальчик. — Вы хоть представляете, что теперь будет?

— Гораздо лучше, чем ты думаешь. Это не случайная прихоть, я ждал сегодняшнего дня долгие годы, стремился к нему. Такова моя миссия, я исполняю свой долг. Я совсем не рад этому и больше всего сожалею, что причиняю вред и тебе. Но поступить иначе я не мог.

Поведение сторожа было все более пугающим.

— Я ничего не понимаю, — испуганно простонал Максим. — Но если вы можете, сделайте что-нибудь. Остановите их. Ведь много людей погибнет. Мы погибнем.

Александр Петрович покачал головой.

— Ты действительно не понимаешь. Я же сказал, что специально выпустил жуков и не собираюсь им мешать. Они выполняют свою работу. Да я и не смог бы остановить их, это уже не в моих силах. Я лишь могу удерживать их на расстоянии, используя излучение этого аппарата.

Максим в изнеможении упал на стул, а сторож продолжал:

— Ты спросил, представляю ли я, что будет дальше. Я знаю, что будет происходить. Через три часа процесс станет необратим. В генах этих насекомых заложена способность к непрерывной мутации, постоянному стремительному развитию. Ты, наверное уже заметил, что новые поколения крупнее предыдущих. Скоро они достигнут размера в несколько сантиметров и им уже не нужна будет пища для размножения. Они будут плодиться автоматически и каждое новое поколение будет совершеннее и жизнеспособнее предыдущих. Они будут плодиться чисто автоматически, но при этом все же не перестанут поглощать пищу в огромных количествах. Это их работа. Когда жуков станет слишком много, у них появятся крылья и они захватят воздушное пространство. И даже водная среда не станет для них препятствием. Их не остановит ничто. Они устойчивы ко всем видам ядов, их панцирь способен выдерживать огромные нагрузки, они быстро адаптируются к внешней среде, привыкают к жаре и холоду. Сейчас они просто поглощают то, что попадется на пути, но в них уже начинает вырабатываться инстинкт охотников. Они будут преследовать свои жертвы упорно и беспощадно. От них нет спасения. Достаточно всего лишь года, чтобы они остались единственными представителями фауны на Земле.

Максим с ужасом слушал человека, которого искренне считал другом. Еще больше, чем неожиданное предательство, пугала страшная перспектива, обрисованная сторожем. Мальчик слишком хорошо знал, на что способны жуки-людоеды и не сомневался в правдивости слов Александра Петровича.

— Мне всегда казалось, что вы что-то скрываете, — хрипло произнес Максим. — Вы ведь сразу все знали об этих тварях. Вы знали, что мы ищем в лесу. Вы знали, как оживить жуков. И та штука не была металлоискателем.

— Ты правильно все понял, — кивнул Александр Петрович. — Аппарат был настроен именно на поиск инкубатора с личинками.

— Но как?.. Откуда вам все про них известно? Кто вы?

— Я чистильщик, — просто ответил сторож.

— Кто? — недоуменно переспросил Максим.

— Чистильщик. Наберись храбрости, я покажу тебе кое-что. Я вовсе не сторож и даже не человек. То, что ты видишь — камуфляж, маскировка. Больше мне нет в этом нужды.

Чистильщик вцепился ногтями в свое запястье и рванул кожу. Максим в ужасе отпрянул. Чистильщик сорвал кожу с левой кисти, словно перчатку, и продемонстрировал мальчику свою руку. Это не была рука человека. Длинные узловатые пальцы чистильщика имели большее количество фаланг и начинались прямо от запястья, напоминая клешню погрузчика. Сквозь бледную синеватую кожу просвечивали кровеносные сосуды.

— Кто вы? — ошеломленно пробормотал Максим, снова повторив свой вопрос.

— Свое лицо я тебе не буду показывать, по вашим земным меркам оно не слишком привлекательно, — произнес чистильщик. — Я прибыл на Землю очень давно, двадцать лет назад. Моя родина планета Аойя, это очень далеко, в другой галактике. Наша раса очень древняя. Если сравнивать по временной шкале, мы современники ваших динозавров. Мы гораздо выше вас по уровню развития и стоим на верхней ступени эволюции. Как ты и подозревал, мы действительно способны к контролю над разумом менее развитых существ, в том числе и вас, людей. Как примитивная раса по отношению к народу Аойи, вы легко поддаетесь гипнотическому внушению.

Ты умный парень и смог понять, что жуки-людоеды не земного происхождения, но почему-то не сообразил, что эти безмозглые твари не могли сами по себе преодолеть космическое пространство и высадиться на Землю. А ведь вполне логично предположить: раз они здесь оказались, значит, были посланы кем-то с определенной целью. Это сделали мы, аойцы. Чистильщик — моя профессия, я был отправлен сюда, чтобы очистить эту планету от всех форм жизни, кроме растительной. Жуки, которых мы называем уборщиками, были созданы в наших биолабораториях специально для таких операций. Это не естественная жизненная форма, а продукт генетических экспериментов. Я один из тех, кто создавал уборщиков. Моя обязанность, как чистильщика, следить за их работой. Но двадцать лет назад я не смог исполнить свою миссию. Воин враждебной аойцам расы нагнал меня в Солнечной системе и напал. Я успел отправить контейнер с инкубатором к Земле, а сам вступил в бой. Поединок длился очень долго, враг преследовал меня упорно и оттеснил далеко за пределы вашей звездной системы. Это был грозный противник. По законам логики я должен был погибнуть, но, вопреки всему, мне повезло. Он так увлекся поединком, что не заметил, как оказался в зоне притяжения черной дыры и был поглощен ею. На своем разбитом корабле я кое-как добрался до Земли и рухнул на планету. Единственное, что я успел сделать до крушения, это рассчитать траекторию полета и падения контейнера и постарался направить корабль в расчетную точку. Но мои расчеты были весьма приблизительны, я так и не смог обнаружить контейнер. Я не знаю, что произошло двадцать лет назад, но инкубатор не сработал по заданной схеме и уборщики не выполнили свою задачу. Их нападение на поселок вовсе не катастрофа, как кажется вам, людям, они не проявили и сотую часть своих возможностей. Уцелевшие после пожара личинки так бы и оставались в бездействии, ибо утратили защитный слой, необходимый им для развития, но случай свел меня с тобой. Я готовился к этому дню, восстановил многое из своего оборудования, утраченного при крушении, но следы уборщиков никак не мог обнаружить, несмотря на все титанические усилия. У вас очень странное общество, все от всех все скрывают. И все же мне повезло, я напал на след контейнера, когда ты принес то письмо, что нашел дома. Сам того не ведая, ты помог мне в выполнении моей задачи. Теперь процесс необратим.

— Но зачем вам это?! — воскликнул Максим. — Я не понимаю! Что мы вам такого сделали? Мы даже не знаем, где находится ваша планета, никогда не слышали о ней!

— Здесь нет личной ненависти, — спокойно и бесстрастно ответил чистильщик. — Простая необходимость. Экосистема Аойи разрушена, ее флора безвозвратно утрачена для нас. Наш народ гибнет, ему нужен новый дом. Мы переселимся сюда.

— Почему сюда? — Максим не поверил своим ушам. — Здесь ведь мы живем. Вы хотите перебить всех людей и захватить Землю? Это же подло!

— Это логично, — невозмутимо возразил чистильщик. — Мы давно наблюдаем за вами. Вы, люди, в высшей степени нелогичные существа. Вы губите свой мир, хотя отлично понимаете все последствия подобной деятельности. Вы отравляете моря и реки, уничтожаете леса, загрязняете атмосферу. Такими темпами вы очень быстро уничтожите экосистему своей планеты. Вы даже истребляете друг друга и при этом постоянно твердите о мирном сосуществовании. Так или иначе вы все равно погубите себя. Мы лишь ускоряем процесс. Таково было решение большого совета Аойи.

— А нас вы спросили?! — возмутился Максим. — По какому праву вы тут распоряжаетесь?!

— По праву высшей расы. Вы слишком безрассудны, чтобы пользоваться благами, которых недостойны. Мы сумеем лучше распорядиться этой планетой, ибо уже имеем плачевный опыт. Я слишком долго жил среди вас и могу в какой-то мере понять твои чувства. Поверь, мне было нелегко решиться на такой шаг, я привык к вашей примитивной расе, хотя и не могу до сих пор понять многие ваши поступки. Но у меня есть обязанность, я должен исполнить свой долг. Мой народ гибнет, ему нужен новый дом. Я утратил связь с собственным миром, но когда-нибудь они обязательно прилетят, ликвидируют уборщиков и поселятся здесь. Ты, конечно, ненавидишь меня сейчас, но попробуй понять. Я обязан очистить эту планету. Ведь я чистильщик. Я обязан сделать это ради блага собственного народа. Однако я не желаю твоей смерти. Это нелогично, но я как-то привязался к тебе и не хочу, чтобы ты погиб. Когда сюда прибудут мои сородичи, они потребуют твоего уничтожения, таковы правила. Но я постараюсь переубедить их. Оставайся со мной. Этот аппарат удержит уборщиков на расстоянии, они нас не тронут. Он способен работать автономно несколько лет, а припасов хватит на двоих.

— Я так не хочу, — прошептал Максим. — Остаться одному на всей планете… Это еще хуже, чем умереть. А как же папа, мама, Катька? Там все мои друзья… Я не хочу сидеть здесь взаперти и ждать твоих марсиан. Нет, я так не хочу…

Неожиданно мальчик сорвался на крик:

— А ты, представитель высшей расы!.. Да что ты знаешь о нас?! Да, мы совершаем глупые поступки, делаем ошибки! Это потому, что мы живые люди, у нас есть чувства, мы думаем не только головой, но и сердцем. Мы умеем любить и ненавидеть, мы способны на сочувствие, знаем, что такое страх, боль, радость, горе. Мы умеем плакать и смеяться. Да, мы часто ошибаемся в своих поступках, но это потому, что мы живые! Понимаешь?! Живые! А ты, логическое существо, просто бездушный механизм. Это наш мир и вы здесь распоряжаться не будете! Вас никто не звал!

Распалившись, Максим схватил осцилограф и со всей силы саданул им по центральному аппарату, потом перевернул ближайший стол. Приборы посыпались на пол, тонкие провода лопнули, посыпались искры. Цепная реакция передалась дальше, прибор на одном из столов взорвался с резким хлопком. Стрелки индикаторов упали на ноль и замерли.

— Зачем ты это сделал? — спросил чистильщик.

Голос его звучал по-прежнему ровно и бесстрастно, но вид стал уже не таким невозмутимым. Вскочив со стула, он метнулся к двери и поплотнее захлопнул ее, преградив путь кишащим в коридоре жукам. Повернувшись к мальчику, чистильщик произнес:

— Я не смогу быстро починить этот аппарат, он и без того был очень несовершенен. Теперь мы оба погибнем, уборщиков уже ничто не удержит.

— Пусть! — упрямо выкрикнул Максим. — Но вам не разгуливать по Земле. Один раз этих жуков уже остановили, остановят снова. Вы не получите нашу планету.

— Но ты же погибнешь сейчас, — повторил чистильщик. — Мне не страшно умирать, чистильщики всегда готовы жертвовать собой ради выполнения миссии. Но ты… Неужели ты не боишься смерти?

— Боюсь, — прошептал Максим. — Я не хочу умирать.

Его действительно заколотило от страха, только сейчас он полностью осознал, в каком положении оказался. Хотя чистильщик и гарантировал гибель всего человечества, это казалось чем-то абстрактным, неопределенным, где-то в будущем. Но сейчас прямо за порогом поджидала смерть и спасения не было, из лаборатории уже не выбраться.

— Так почему же ты разбил аппарат? — спросил чистильщик. — Я не понимаю этого. Я мог бы спасти тебя.

— Я не хочу оставаться один, — прошептал Максим. — Это еще страшнее.

Из щели под дверью начали появляться жуки. Чистильщик схватил свой пиджак и заткнул им щель.

— Надолго их это не остановит, — произнес он. — По своей природе они охотники и уже учуяли жертвы. Теперь мы беззащитны, нас ничто не спасет. Отсюда нам не вырваться.

— Ну сделайте же что-нибудь, — простонал Максим. — Вы же все знаете об этих тварях.

Чистильщик покачал головой.

— Я ничего не могу сделать.

— Просто не хотите, — со злостью сказал мальчик. — Назло нам, землянам.

— Даже если б мог, я не имею права останавливать процесс чистки. Здесь нет ничего личного. Такова моя миссия, я чистильщик.

Зазвенело стекло, на пол посыпались осколки. Максим обернулся и с удивлением увидел в окне свою старшую сестру.

— Макс! — позвала брата Катя. — Иди сюда! Быстро!

— А ты откуда тут взялась? — недоуменно спросил мальчик.

— Поговори еще! — сердито отозвалась сестра. — Живо сюда!

Максим взглянул на чистильщика. Тот кивнул.

— Иди. Надеюсь, ты проживешь гораздо дольше, чем я.

— Мы справимся с вашими жуками! — со злостью пообещал Максим. — А вашим марсианам придется искать другую планету.

— Попробуйте, — ответил чистильщик. — Но это будет очень трудно сделать, практически невозможно. У землян нет технологии, позволяющей построить излучатель для уничтожения уборщиков. Погибнуть они могут разве что при очень высокой температуре. Но достаточно нескольким из них выбраться за пределы этого здания и процесс чистки возобновится с новой силой.

— Это мы еще посмотрим.

Чистильщик пристально посмотрел мальчику в глаза и повторил:

— Достаточно только нескольким развитым особям вырваться на свободу и уборщиков уже будет не остановить.

Он словно подчеркивал свои слова. И Максима вдруг осенило. Чистильщик вовсе не угрожал, он не пытался запугать мальчика. Инопланетянин выполнил долг перед своей нацией, но не лишил человечество шанса на спасение. Ведь он мог запросто выпустить своих жуков на свободу или, еще того хуже, развезти их по городам и рассредоточить на огромной территории. Но чистильщик ограничился пределами школы, предоставив людям самим решать — погибнуть или жить.

И чистильщик увидел в глазах мальчика, что тот правильно все понял.

— Иди, — произнес инопланетянин, указав кивком на окно. — Я сделал для своего мира все, что мог. Дальше решать вам.

— Макс! — снова крикнула Катя. — Хватит болтать! Сейчас же иди сюда!

Максим подбежал к окну.

— Перебирайся ко мне, — приказала сестра. — Надо выбираться отсюда.

Максим перелез через подоконник, Катя помогла ему закрепиться на карнизе.

— Вот только сорвись, — нервно пробормотала девушка. — Я не знаю, что тогда с тобой сделаю.

Максим снова взглянул на чистильщика.

— Идем с нами! — позвал мальчик.

Чистильщик покачал головой.

— Все-таки я рад, что познакомился с тобой, человечек, — произнес он. — Я слишком долго сторонился людей и, наверное, много потерял от этого. Я так и не научился понимать вас. Может быть, все могло бы быть иначе. Но все случилось, как случилось. Я ни о чем не жалею. Прощай, мальчик.

Жуки прорвались сквозь щель под дверью и начали затекать в лабораторию.

— Уходите, — произнес пришелец.

Он махнул на прощание рукой. Увидев его клешню, Катя вздрогнула и чуть было не сорвалась с карниза.

— Ты сама-то не рухни, — пробурчал Максим. — Уходим.

— А он? — спросила Катя, кивком указав на чистильщика.

— Он остается. Показывай, куда нам.

— Иди за мной. Только держись крепче и вниз не смотри.

По карнизу Катя добралась до самого края окна и обхватила руками стену между оконными проемами. Осторожно переступая ногами, она перебралась к смежному окну и вцепилась пальцами в железный козырек.

— Иди сюда, — позвала девушка брата. — Вниз не смотри.

Максим последовал за ней. Но вопреки предостережению сестры, перебираясь на соседнее окно, он взглянул через плечо, что там внизу. Здание было старой дореволюционной постройки с потолками почти по пять метров и с третьего этажа высота оказалась приличной. Высоты Максим никогда не боялся, но теперь, зная о своем ненадежном положении, вдруг испугался. Перед глазами все поплыло. Максим зажмурился, пытаясь справиться с неприятным холодком, сковавшим желудок. Однако было уже поздно. Он пошатнулся, ноги соскользнули с карниза. Катя взвизгнула. Она едва успела схватить брата за руку. В следующий миг Максим уже висел в воздухе метрах в десяти над землей.

— Я же тебе сказала, не смотри вниз, бестолочь, — процедила Катя сквозь зубы, изо всех сил вцепившись другой рукой в железный откос, скрипевший при каждом движении.

— Ну брось меня, раз я такой дурак, — хрипло огрызнулся Максим.

— Размечтался. Лучше я потом сама тебя задушу. Взбирайся назад. Только осторожней, не брыкайся, а то оба сорвемся.

По руке сестры Максим взобрался обратно на карниз и вцепился в откос. Железо угрожающе заскрежетало, срываясь с крепежей. Катя ударила кулаком в стекло, осколки со звоном осыпались внутрь. Девушка ухватилась за раму и и крикнула брату:

— Держись за мое плечо!

Максим безропотно повиновался. Катя разбила все стекла в окне, удерживаться стало гораздо легче. Держась за раму, оба добрались до края окна, к водосточной трубе. Заметив красные следы, Максим с тревогой воскликнул:

— У тебя кровь течет!

— А то я не знаю, — язвительно отозвалась сестра. — Иди сюда, потом охать будешь.

Она перебралась на трубу и спустилась чуть ниже, потом помогла Максиму.

— Ползи наверх, — приказала Катя.

— Почему не вниз? — удивился Максим.

— Там труба гнилая совсем. Я чуть не сорвалась, когда сюда лезла, она нас уже не выдержит. Выберемся на крышу, потом спустимся по пожарной лестнице. Лезь, говорю!

Максим принялся карабкаться вверх. Сестра поднималась за ним, подстраховывая на всякий случай. Подъем прошел без происшествий, оба благополучно выбрались на крышу.

— Покажи руку, — потребовал Максим.

Не дожидаясь ответа, он схватил ладонь сестры. Из многочисленных порезов на пальцах и рваных ранок сквозь ржавую грязь сочилась кровь.

— Зачем ты так? — упрекнул Максим сестру. — Ведь заражение будет. И так уже вся искусана.

— Не умничай, — огрызнулась Катя, вырвав свою руку. — Сам весь в кровище.

Вдруг она со всей силы влепила брату подзатыльник.

— За что?! — гневно воскликнул Максим, сжав кулаки.

В ответ Катя схватила младшего брата за плечи и прижала к себе.

— Дурак, — всхлипнула она. — Знаешь, как я испугалась, когда ты сорвался. Я думала, ты убьешься. Никогда больше так не делай.

— Не буду, — шепотом пообещал Максим, совсем сбитый с толку такими переменами настроения сестры.

Девушка отстранила брата от себя и строго потребовала:

— Рассказывай, что здесь происходит. Что за тараканы по школе бегают?

— Это очень длинная история, но у меня нет времени ее рассказывать. Мы должны что-то сделать. Если жуки вырвутся на свободу, их будет не остановить, мы все погибнем. Помоги мне, Катя.

— Все так серьезно? — недоверчиво спросила сестра.

— Очень! Поверь мне.

— А мы-то что можем сделать?

— Не знаю, — в отчаянии простонал Максим. — Но надо что-то придумать.

— Успокойся, Макс. Директор сказал, что сюда уже едут люди из санэпидемстанции. Они все сделают, это уже не наши заботы.

— Ты не понимаешь, Катя. Они ничего не смогут сделать, только все испортят. Эти жуки не наши, не земные. Они с другой планеты. Их невозможно просто перетравить. Их будет все больше и больше, нельзя выпускать их из школы.

— Что?! Макс, ты себя хорошо чувствуешь? Что за нездоровые фантазии?

По взгляду сестры Максим понял, что ее серьезно обеспокоило душевное состояние братишки.

— Ты мне не веришь, — обреченно произнес Максим. — И никто не поверит. Катя, я же ничего не выдумываю, это правда.

— Постой-постой, — вдруг пробормотала девушка, вспомнив человека в лаборатории. — А тот мужик с клешней… Ваш сторож…

— Он чистильщик, инопланетянин. Это он привез жуков сюда. Поверь мне, Катя, я не выдумываю. Я потом все тебе объясню. Сейчас надо что-то придумать.

— Мы-то что можем сделать? Давай сообщим все кому следует, пусть сами разбираются.

— Никто же не поверит, пока сам все не увидит. А время уходит. Эти жуки охотники, они выберутся из школы и будут охотиться на людей.

— Успокойся, Макс. Сейчас нам лучше подумать о себе. Надо выбираться отсюда. Мы все равно ничего не сможем сделать.

— Жуков можно уничтожить огнем, — задумчиво пробормотал Максим. — Высокая температура их убьет. Так уже было и чистильщик тоже говорил об этом. Огонь…

Мальчик наморщил лоб, обдумывая что-то.

— Ты что задумал, братишка? — насторожилась сестра.

— Васька говорил, что весь подвал забит разной горючей фигней: краска, ацетон, еще что-то. Если запалить все это, может быть и удастся жуков поджарить. Только сделать это надо быстрее, пока они не выбрались из школы, иначе будет уже поздно.

— У тебя совсем крышу сорвало! — ужаснулась Катя. — Не смей даже думать об этом! Нас же под суд отдадут, если пожар устроим.

— А окна била, суда не боялась? Ты же сама видела — это хищники. И они развиваются, становятся больше, а потом еще и летать смогут. И плодятся они с бешеной скоростью, еще вчера вечером их было только трое. Представляешь, что будет, если они вырвутся в город? Тут такое начнется! Мы должны их всех уничтожить здесь. Помоги мне, Катя! Прошу тебя.

Катя медлила с ответом. Вроде бы нет оснований не доверять словам брата, она уже испытала на себе кровожадность маленьких хищников. Но то, что он задумал… Это же чистая уголовщина. Да и кто они такие, чтобы спасать всех. Лично ей достаточно, что спасла братишку. Пусть о всех остальных заботятся спасатели, пожарники, милиция или кто там еще есть. Но ведь этого маленького упрямца не удержишь, вон как распалился. Видимо, действительно что-то знает об этих жуках. Что-то очень серьезное, раз готов рискнуть жизнью.

— Если ты мне не поможешь, я пойду один! — сердито воскликнул Максим.

Катя улыбнулась. Оказывается, братишка уже вырос, хоть и по-прежнему невелик ростом. Вот уже и решения самостоятельно принимает. И ведь сделает, как сказал, его не остановить, это видно по глазам.

Девушка ласково потрепала вихрастую шевелюру брата.

— Ты мне поможешь? — с надеждой спросил Максим.

Сестра кивнула.

— Помогу. Только… Ты уверен, что нет другого выхода?

— Уверен. Сейчас только от нас все зависит.

— Тогда идем!

Катя побежала к пожарной лестнице, Максим последовал за ней.

— Внизу заколотили все двери, — сообщила сестра. — Да нас бы и не впустили внутрь, вряд ли директора твоя идея вдохновит. На первом этаже все окна зарешечены, но с лестницы мы можем попасть на второй, там рядом пожарный выход, можно пройти до подвала.

Девушка первой перелезла на лестницу. Перед спуском она внимательно посмотрела на брата и сказала:

— Только прошу тебя, в этот раз не смотри вниз и не падай.

— Да ладно, — отмахнулся Максим. — Я ведь уже обещал.

Катя начала спускаться, то и дело поглядывая вверх на брата, готовая подхватить его в любую минуту. Но все обошлось благополучно. Достигнув окна второго этажа, Катя выбила ногой форточку, забралась внутрь и втащила следом брата.

— Идем! — решительно скомандовала Катя.

Она шагнула с подоконника на парту, потом спрыгнула на пол и подбежала к двери. Максим последовал за ней. Оба выглянули в коридор. Где-то в дальнем конце слышался шорох множества бронированных панцирей.

— За мной! — скомандовала сестра и побежала по коридору.

Максим устремился за ней. Оглянувшись на бегу, он увидел тысячи тварей, черными волнами катившихся по коридору вслед за ними. Приближавшийся шелест леденил кровь жутким страхом. Чистильщик сказал правду, в его уборщиках пробудился охотничий инстинкт, они издалека чуяли добычу.

— Скорее! — испуганно крикнул Максим.

Не останавливаясь, Катя с разбегу высадила дверь пожарного выхода. От боли в плече она вскрикнула, но, тем не менее, не стала задерживаться и побежала вниз по лестнице. Максим помчался следом за сестрой, поминутно оглядываясь.

Но дверь под лестницей, ведущая в подвал, оказалась заперта на большой висячий замок. А сверху уже доносился зловещий шелест и перестук, словно по ступеням катились горошины.

— И что теперь?! — в отчаянии крикнул Максим.

— Не трусь, братишка! Эта дверь еле держится, тут все косяки прогнили. Прорвемся!

Примерившись хорошенько, Катя ударила ногой, потом еще раз. Косяк затрещал, сорвавшаяся с петель дверь ушла внутрь.

— Ну ты зверь! — восхищенно произнес Максим.

— Иди за мной, — позвала сестра.

Девушка протиснулась в щель. Максим пролез за нею и задвинул дверь на место, хотя жуков это вряд ли могло задержать — вход изобиловал щелями.

Спустившись в темноте по лестнице, Катя нащупала выключатель и зажгла свет. Васька не обманул, подвал действительно был заставлен пятидесятилитровыми бочками и практически на каждой выделялась предупреждающая надпись: «огнеопасно». Тут же высились штабели досок, лежали трубы, кули с цементом, отдельно стояли пропановые и кислородные баллоны. В стороне были складированы старые парты, шкафы, прочий ненужный хлам.

— Сойдет для хорошего фейерверка, — оценила Катя. — Думаю, когда это все разгорится, будет достаточно жарко.

— Здесь потолки бетонные, — высказал опасение Максим. — Огонь до жуков не доберется.

— Это не бетон, а простая штукатурка, — успокоила Катя брата. — Здание давно построено, тогда еще бетонных плит не было, все перекрытия деревянные. Хорошая встряска и все это рухнет. Открой пару баллонов, вон тех, красных. И один кислородный. Ключ вот лежит.

Максим бросился выполнять распоряжение сестры. Сама она вытащила из угла какую-то ветошь, сложила это в кучу возле старой мебели и опрокинула бочку с ацетоном. Вскоре Максим вернулся и доложил:

— Газ шипит. Только…

— Только что?

— Как мы выберемся отсюда? Уличная дверь железная, ее не вышибить. А там жуки, они уже сюда прут.

— В другом конце есть еще один выход. Но бежать придется очень быстро.

Вынув из нагрудного кармана зажигалку, Катя хотела было поджечь ветошь, но тут же услышала возмущенный голос брата:

— Откуда у тебя зажигалка? Ты что, куришь?

Девушка недоуменно взглянула на Максима.

— Воспитывать меня, что ли, собрался? Неудачное время выбрал. Да и место тоже.

Из-за бочек послышался знакомый шелест и перестук, хищники проникли в подвал и продолжали настойчиво преследовать добычу. Оглянувшись на звук, Максим торопливо сказал:

— Поджигай скорее, но потом мы серьезно поговорим.

— Тоже мне, Макаренко нашелся, — усмехнулась сестра и щелкнула зажигалкой.

Вспыхнуло жаркое пламя, под потолком заклубился дым.

— Бегом! — скомандовала девушка и подтолкнула брата.

Оба помчались в другой конец подвала. По пути Катя прихватила ломик, им она разломала деревянную дверь и вывела брата наверх.

Все узкое пространство коридора, где они оказались, занимали парты, стулья и шкафы — классы первого этажа уже подготавливали к ремонту и всю мебель составили сюда. Брат с сестрой выбежали в вестибюль и остановились. Массивные двери парадного выхода были заперты снаружи, на окнах же красовались решетки. Добраться до другого выхода оказалось невозможно — со всех сторон слышался грозный шелест, жуки постепенно заполняли первый этаж. Через несколько секунд первые из них появились в холле.

— Назад! — крикнул Максим.

— Куда «назад»? — простонала Катя и закусила губу от отчаяния. — Сейчас рванет. Это конец.

Не слушая ее, Максим потянул сестру за руку вглубь коридора, прочь от наступающих жуков.

Пол под ногами вздрогнул. Со стороны подвального выхода выкатился огненный шар и растекся по потолку. Один из шкафов покачнулся и повалился на Катю. Девушка едва успела оттолкнуть брата, массивный шкаф упал ей на спину и припечатал к полу. Тяжелый деревянный ящик, лежавший на шкафу, ударил девушку по затылку и отключил сознание.

— Катька! Что с тобой?! — в ужасе закричал Максим. — Катька, очнись! Не бросай меня!

Он оглянулся. Вырывавшийся из щелей в полу едкий дым заполнял коридор, на время это остановило наступление жуков-людоедов, лишило их ориентации.

Максим схватился за край шкафа и, до крови закусив губу от напряжения, приподнял. Зацепив ногой валявшийся рядом стул, он подпер им край шкафа. Затем мальчик схватил сестру за руки, вытянул ее наружу и перевернул на спину.

— Катька, миленькая, очнись! — чуть не плача уговаривал сестру Максим. — Я всегда буду тебя слушаться, честное слово! Только не умирай!

Прижавшись ухом к ее груди, мальчик уловил слабое дыхание и биение сердца. Максим похлопал сестру по щекам, но она не приходила в сознание. Максим не знал, что следует предпринимать в таких случаях. Подумал было на искусственное дыхание, но как это делается, представлял весьма смутно, видел только по телевизору однажды, да и то в полглаза.

Все-таки надо было что-то предпринять и Максим решился. Но стоило ему приблизить свое лицо к лицу сестры, как вдруг Катя открыла глаза.

— Ты что делаешь? — недоуменно спросила она.

— Ничего, — пробормотал Максим, растерявшись. — Ты как себя чувствуешь?

— Как убитая!

— Тогда вставай! Надо быстрей выбираться отсюда.

Катя попробовала приподняться и вскрикнула от боли.

— Что такое? — встревожился брат.

— Нога… — простонала Катя.

— Что? Сломана?

— Не знаю. Да нет, не похоже. Вывих, наверное, или что-то вроде того.

— Идти сможешь?

— С ума сошел? Я даже ползти не могу. Все болит.

— Ничего, я тебе помогу.

Максим попытался поднять сестру, но та схватила его за руку и потребовала:

— Уходи, Максимка. Спасайся. Один ты выберешься.

— Тебе что, совсем мозги отшибло? — возмутился Максим. — Идем! Ты сильная, ты сможешь.

При помощи брата Катя с трудом поднялась, оперлась на его плечо, практически навалившись всем весом. Все тело нещадно ломило, в голове шумело, а перед глазами все кружилось и плавало. Скрипя зубами, Максим поволок сестру в холл к ближайшему окну.

Здание снова вздрогнуло, потом еще раз. Бочки в подвале рвались одна за другой, взрывались баллоны. С потолка рухнули несколько балок, перекрытия частично обвалились, вниз с грохотом посыпались доски, мебель. Пол местами просел, кое-где вздыбился, дым повалил клубами, распространяясь по всему этажу, он забивал горло, разъедал глаза. Повсюду заплясали языки пламени.

Кровожадные жуки заметались у полосы огня, но по-прежнему стремились добраться до людей. Из темной задымленной глубины они напирали несметными полчищами, сталкивая своих сородичей прямо в огонь.

Дотащив сестру до окна, Максим усадил ее на пол, сам открыл створки и заорал во всю глотку:

— Помогите! Кто-нибудь, на помощь!

Толпа зевак на улице оживилась. Откуда-то к окну примчался Васька.

— Ты чего вопишь?

— А сам не догадываешься? Тут жуки повсюду и скоро все взорвется! Катька ранена! Вытащи нас отсюда!

— Понял! — ответил Васька. — Я сейчас!

Он быстро убежал куда-то за угол.

Максим оглянулся. Местами жуки уже задавили пламя собственными телами и по трупам собратьев устремились к людям.

Катя с трудом поднялась на одной ноге.

— Беги, Максимка, — снова потребовала она. — Один ты как-нибудь сумеешь выбраться.

— Опять ты за свое. Я тебя не брошу.

— Я кое-как хожу. Пропадем вместе.

— Отобьемся. Сейчас Васька придумает что-нибудь.

Пламя, вырвавшееся из подвала, уже охватило большую часть первого этажа. Стены огня надвигались со всех сторон, клубы дыма заволакивали холл, дышать становилось все труднее. Но насекомые неумолимо накатывались черными волнами, их не останавливало ни пламя, ни адская жара. Они чуяли добычу и стремились поглотить людей. Как и предсказывал чистильщик, жуки стали гораздо крупнее, теперь даже издали можно было разглядеть их челюсти, один вид которых внушал страх.

Максим схватил швабру, стоявшую у стены, и принялся ожесточенно махать ею, стараясь замести жуков прямо в огонь. Попадая в пламя, насекомые вспыхивали, как угольки, их панцири лопались с громким треском.

Тем временем к окну подъехал директорский «Москвич». Из него выскочил Васька. Открыв багажник, он достал оттуда трос, зацепил его за решетку, другой конец прикрепил к крюку на раме автомобиля. Не зря, видимо, про Ваську слухи ходили, что он любитель пошерстить чужие машины, все у него получалось споро и ладно. Вскочив за баранку, Васька дал полный газ. Автомобиль рванулся вперед, дернулся, на мгновение задержав движение, затем решетка сорвалась с креплений и загрохотала по асфальту вслед за «Москвичом».

— Максим, сюда! — позвала Катя.

Брат подбежал к ней.

— Вылезай быстрее, — приказала девушка.

— Нет, сначала ты. Васька, помоги ей.

Максим подсадил сестру на подоконник, с другой стороны ее встретил Васька. Когда Катя спустилась на землю, Максим также выбрался через окно и закрыл за собой створку, чтобы прожорливые насекомые не вздумали последовать за ускользающей добычей.

Подхватив девушку с двух сторон, мальчишки потащили ее прочь от школы. Они успели отойти лишь метров на пятнадцать, когда новый, еще более мощный взрыв сотряс все здание. Зеваки, толпившиеся вокруг, отхлынули прочь. Во все стороны брызнули осколки стекла, из окон вырвалось пламя. В окнах второго этажа заплясали огненные языки, с третьего повалил дым.

Взрывной волной девушку и мальчишек опрокинуло на землю. Прямо над их головами прожужжала горящая доска.

— Вовремя убрались, — заметила Катя, сев на асфальте.

— Здорово рвануло! — восторженно воскликнул Васька. — Эх, жаль, меня там с вами не было.

— Наоборот хорошо, — возразил Максим. — Кто бы нас тогда оттуда вытащил?

Васька посмотрел на недавнего врага и слегка стукнул его в плечо.

— А ты ничего. С тобой можно иметь дело.

— С тобой тоже, — улыбнулся Максим.

Он посмотрел на сестру и спросил:

— Как ты?

— Ничего. Вот только нога…

— А что у тебя с ногой? — поинтересовался Васька.

— Не знаю, — Катя пожала плечами. — В стопе что-то. Вывих, наверное.

— Так это мы сейчас поправим, — решительно сказал Васька.

Он схватил девушку за ногу и дернул со всей силы. Катя вскрикнула.

— Ты что делаешь, придурок?! — заорала она, ударив мальчишку в плечо. — Больно ведь. Макс, убери его от меня.

— Так всегда при вывихах делают, — принялся оправдываться Васька. — Сам по телику видел.

— Знахарь долбаный, — процедила Катя сквозь зубы. — Лучше помогите мне встать.

Мальчишки подняли девушку с асфальта. Ступив на поврежденную ногу, Катя поморщилась, но все-таки боль стала менее острой. То ли Васькино вмешательство помогло, то ли собственная злость.

Послышался вой сирен, в ограду школы вкатились пожарные машины и кареты «скорой помощи». Неожиданно рядом появился директор школы.

— Якимовы! — в ужасе воскликнул он, глядя на здание, охваченное огнем уже до самой крыши. — Вы что натворили?

Катя пожала плечами и ответила, не моргнув глазом:

— Это не мы, Вадим Степанович. С чего вы взяли? Все как-то само по себе загорелось.

Васька хихикнул, но Катя тут же заставила его сжать зубы, больно сдавив пальцами плечо мальчишки. Максим спросил:

— Вадим Степанович, как там Вера Семеновна?

— Ничего. С ней уже все в порядке, — растерянно пробормотал Каюров, — Благодаря вам, ребята, — добавил он улыбнувшись. — Ладно, сейчас я должен поговорить с пожарными и милицией. А вы тоже должны будете мне многое объяснить.

— Потом, Вадим Степанович, — устало попросила Катя.

— Потом, — согласился директор. — А сейчас ступайте вон туда, к врачам. Пусть ваши раны обработают и перевяжут. На вас смотреть страшно. Василий, проводи их.

Заметив свой «Москвич», на крыше которого дымился обломок рамы, Каюров схватился за голову.

— А кто мою машину переставил?

— Мы не знаем, — поспешно ответил Васька. — Мы не видели.

— Ох, беда-беда, — простонал директор. — Ладно, я к пожарным, а вы лечитесь. Позже поговорим.

Каюров направился к красным машинам с мигалками, где парни в брезентовых костюмах уже разматывали рукава.

— Идем к врачам, — сказал Максим сестре. — Пусть твою ногу осмотрят.

— Да ну их, — отмахнулась Катя. — Хватит с меня и одного лекаря. Пошли лучше домой.

— Смотри, вон твой парень, — указал Васька.

Действительно, неподалеку стоял Игорь, бледный, мокрый и жалкий. Последние события явно поубавили в нем самоуверенности и спеси, сейчас он не был похож на того парня, что легко шагал по жизни, играючи решал все проблемы и был предметом обожания всех девчонок.

— Я сейчас, — тихо сказала Катя.

Сильно хромая, она поковыляла к Игорю, тот нерешительно направился ей навстречу. Максим сразу помрачнел.

— Как ты? — спросил Игорь.

— Нормально, — ответила Катя.

— Слушай, там наверху… Я, конечно, испугался, но ты все неверно поняла. Я побежал за помощью.

— Я так и подумала, — кивнула Катя. — Да все нормально, видишь, меня спасли. Ты был настоящим героем.

Игорь смутился.

— Послушай, я знаю, что ты обо мне думаешь, но все не так…

— Да все в порядке, — невозмутимо сказала Катя. — Я все понимаю. Кстати, я тут подумала…

Она сняла сережки, подаренные ей когда-то Игорем на день рождения, и вложила в его ладонь.

— Пожалуй, нам не стоит больше встречаться. Совсем. А еще, знаешь, что?.. — девушка бросила взгляд в сторону Максима. — Мой брат настоящий мужчина. Прощай.

Вернувшись к брату, она снова оперлась на его плечо. Максим улыбнулся.

— Идем домой, — попросил он. — Я столько всего должен тебе рассказать.

— Идем, — согласилась сестра.

— Вас проводить? — спросил Васька.

Катя рассмеялась.

— Проводи, — разрешила она. — Только лечить меня больше не смей, а то так в лоб дам, ухи на носу сложатся.

— Ты можешь, — уважительно сказал Васька. — Знаешь, Макс, твоя сеструха настоящий Рэмбо. Видел бы ты как она на стену лезла.

— Я знаю, — улыбнулся Максим.

— А ты, змей, под юбку мне снизу заглядывал? — сердито поинтересовалась Катя, недобро глядя на Ваську.

— Даже не думал! — возмутился тот.

— Смотри у меня, — пригрозила ему девушка, сунув кулак под нос. — Пошли.

Поддерживая девушку с двух сторон, ребята повели ее прочь. Сзади послышался грохот. Все трое обернулись. Здание школы медленно осело, к небу взметнулись огненные языки и клубы дыма. Стены рухнули, сложившись внутрь, и погребли под собой останки чистильщика и всех его подопечных.

— Кажется, ребята, вам придется переводиться в другую школу, — произнесла Катя.

— Это точно, — вздохнул Максим.

— Да ничего, переживем, — беспечно сказал Васька.