23. Вторник
Утром я обнаружил, что заморозок в холодильнике почти не осталось. А те, что лежали, мне не очень нравились — я их за цену выбрал. И с деньгами негусто! Я в задумчивости постоял на кухне, потом всё же съел варёные плавники тунца и отправился на работу. Обедать в кафе мне было уже не с руки, вот я и завернул к автомату по дороге. Куплю что-нибудь и в компании с робококами пожую.
Пока я выбирал обэнто с более-менее нормальной едой, мне на глаза попалась «новинка сезона». Это была симпатичная кошачья кормушка «айсипет». Я почитал рекламку и узнал, что она может показывать жующую кошку через камеру и сама заказывает роботу гохан. Как будто тот и так не видит, что в миске пусто. Но форма и цвет кормушки мне понравились, и стоила она недорого. Вот я её и купил. Подарю Урсуле. Всё-таки она много для меня сделала… А может, лучше бы я так и не узнал никогда, что Генки — мой однояйцевый брат? И что украсть я собирался собственного племянника?
Не успел я добраться до своего ангара, как мне Гриб позвонил.
— Оссу, Егор! Где это ты зависаешь?
— На работе.
— Симатта! Ну и твари у тебя там бегают. А давай ты Тони такого на день рождения подаришь! Он будет рад.
— Не могу, менеджер заметит… К тому же меня робарт с ним не выпустит.
— Жалко, это был бы классный подарок. Да, я тебе приглашение передаю, завтра к Тони домой подваливай часиков в пять.
— Вроде же в пятницу собирались, — удивился я. — Мне Аоки говорила.
— Не получается у некоторых. К тому же предки купили одзи тур в Токё и какой-то ещё нихонский город. А потом на Гавайи. Как раз в пятницу уезжает, недели на две. В общем, он решил перенести на среду, тогда все свободны. И Зид, и ты, и девчонки. Приедешь, надеюсь?
— Я его адреса не знаю.
— Держи файло с маршрутом…
После этого разговора я минут пять ворочал в голове обрывок неясной мысли. Ухватить её целиком никак не получалось. Тони и Шрам, Шрам и Тони… Не знаю, как Шрам, а вот Тони много бы дал за то, чтобы застукать Шрама в укромном местечке, с друзьями-камайну для верности. Как бы это использовать?
Придумать что-нибудь дельное не удавалось, робококи отвлекали меня мельтешением. Я бросил ломать мозги и отправился на прогулку по владениям. Тем более присматривать теперь мне стоило и за бывшей Давидовой территорией.
На клетку Генки я посмотрел издалека. Сам он отчего-то решил выбраться из «заточения» и сидел на пеньке, глядя на просвет в тучах. И я подошёл, не вытерпел. Он повернул ко мне большую волосатую голову и остро уставился прямо в глаза, будто нормальный человек, а не мутант. Я даже слегка занервничал. Но тут взгляд Генки словно помутился и ушёл внутрь. Его опять ничего не интересовало. А вот шимпанзе спокойно торчала на крыше халупы и жевала банан как ни в чём не бывало.
— Я помогу тебе, брат, — вырвалось у меня.
Но Генки не обратил на мои слова внимания.
— Точно знаешь? — Я обернулся и увидел Урсулу. Она в сомнении качала головой. — Извини, что не окликнула, ты как-то неожиданно появился. И как, интересно, ты отыщешь Давида? Он уж, наверное, в России давно, на неправедные рубли гуляет по Владивостоку.
— Может быть, — таинственно кивнул я. — А может, и нет… Я тебе подарок купил, «айсипет» — кормушка такая для животных. Новинка.
— Покажи!
Мы отправились ко мне в ангар, и там я вручил Урсуле приобретение. Оно ей, в общем, понравилось. Девушка даже поцеловала меня в щёку, коснувшись холодными очками.
— Мы прямо как близкие друзья, — сказала она вдруг. — А давай будем вместе жить? Кошке ты понравился, вон даже подарок ей купил. Хочешь? Попробуем, вдруг получится?
Я смутился. Наверное, это было бы не так уж плохо, только вот пристрастие Урсулы к буккакэ меня немного настораживало. Вдруг у неё какие-то сексуальные проблемы? В общем-то мне это дело понравилось, но раз за разом заниматься с ней омонку быстро наскучит. А с другой стороны, мне ещё ни одна девушка не предлагала к ней переехать.
— Ну что скажешь? — напряжённо спросила она. — Можешь подумать, конечно…
— Ладно, я пока подумаю, — кивнул я. — Просто я привык к своей квартире.
— Пригласи в гости, — загорелась она. — Если у тебя круче, можно и там жить. И дешевле выйдет, кстати.
— Да, это аргумент. Знаешь, я с матерью поговорил по поводу Генки, — вспомнил я о теме, которая меня так мучила недавно. — Она сказала, что мы с этим парнем клоны.
— Нет, не так! То есть говорить, что кто-то из вас клон, неправильно, — горячо выступила девушка. — Может, она толковала тебе про близнецовое деление?
— Кажется, да.
— Это когда эмбрион делится на две части, пока в нём только несколько клеток. Так и получаются два одинаковых эмбриончика.
— И всё-таки я не понимаю, почему тогда мы такие разные.
— Вспомни о праве на совершенного ребёнка. Наверняка тот подпольный ген-хирург принялся вносить правки в ваш код, чтобы «развести» копии. Вот и наворотил дел.
— Да, окаасан ещё сказала, что бесплодна.
— Ну, тогда вы точно могли родиться только так… Твои предки клонировали соматическую клетку отца или другого родственника-мужчины. Понятно, почему они настояли на модификации ваших генов. Иначе вы получились бы ещё двумя копиями этого человека.
— Ёси, — сказал я. — Смотрю образовательный канал, а всё без толку.
— Не грузись так, Егор! — Урсула обняла меня и потрепала по макушке. — Сейчас Генкиного сына найти важно, а остальное — гаракута.
— Можно тебя спросить?
— О чём? — встревожилась девушка.
— Это правда, что Генки родил малыша нормальным способом, а не клонированием?
— Почему ты так решил? — Она была поражена. — Кто тебе сказал такую чушь?
— Значит, это неправда. Зачем же тогда похитили этого мальчика, если он простой клон?
— Он не простой… Я не смогу тебе доходчиво объяснить, Егор, но он на самом деле не должен существовать. Его зачатие и рождение — чудо. Я лично думаю, что с помощью его ДНК можно получить самое лучшее лекарство для ген-терапии. Бесплодие даже у чёрнопаспортных будет лечить.
Я промычал что-то невнятное.
— А тот отоко, помнишь, — мрачно продолжала Урсула, — так вот он предлагал мне большие деньги за результаты моих опытов и образцы тканей детёныша. Обещал даже в Россию пригласить, в любой институт на выбор. А наши университетские никак врубиться не могут, что такие вещи надо финансировать гораздо лучше. Бакаяро тупые. Продала бы их младенца и горя не знала! Честная, симатта!
И она в расстройстве отправилась к себе, а я занялся робококами. После того, как стало холодать, им надо часто проверять смазку в суставах, чтобы живее бегали. А в остальном всё то же. В ангаре работает отопление, матка мирно жужжит в своём отсеке…
Сообщение Урсулы надолго отупило меня. Вот оно как получается! Только через час вспомнил, что надо написать Шраму. Я расправил на рукаве клавиатуру смарта и вспомнил наставление чиппера Тадаси. Он советовал пересылать важные сообщения через свой хитрый шифратор. Я активировал «секретную» карточку и набрал: «Сегодня в 20.00 в „Падшем небоскрёбе“. Егор». Или не звать его в это кафе, там ведь камайну хорошо знают? Ладно, сойдёт, и к Полосе близко. Непонятная для полицейских программ сэмэска отправилась в почтовый ящик Шрама и там распаковалась.
А после обеда мне Торико позвонила. Я ещё подумал, что она могла бы связаться со мной даже раньше, скажем — вчера вечером. Симатта, я же сам должен был ей позвонить!
— Ну как? — с ходу спросила она. — Оссу, Егор-сан.
— Живой. Меня не заметил, кажется.
— Приезжай сегодня ко мне, расскажи! — взмолилась она. Загар с неё, кажется, слез ещё больше. Решила стать обычной девушкой, что ли?
— Не знаю…
— Ну пожалуйста! И у меня бланкет сломался, достал диодами мигать, а отключить нельзя. Хисаси уже с ума сходит, сам с роботами драться начал.
— Дело серьёзное. Ладно, только я ненадолго.
Так что ровно в шесть часов я запер ангар, только лаз для робококов остался, и отправился быстрым шагом на служебную стоянку. Хотелось чего-нибудь пожевать, но в кафешку заруливать было некогда, и заморозки у меня собой были. Я затолкал их в седельную сумку и вырулил на эстакаду. Симатта, как же туда ехать-то? Пришлось вытаскивать из памяти байка маршрут к Торикиному дому.
Никаких демонстрантов там уже не было. Стену покрывал слой солнечных элементов с рекламными вставками. Совместили, похоже. И это правильно. Хотя титановый слой мне бы понравился больше. «Может, купить что-нибудь этому психованному мальцу?» — подумал я перед автоматом в гараже.
Игрушки из пластика и каучука, всяких мохнатых зверьков я пролистал не глядя. Что ему там, учиться надо? Вот рубашонка для тэдди с поющими слогами кана… Сотни иен не жалко.
Торико ругалась с сыном и роботами. Они встретили меня криками, каждый на свой манер. Возбуждённый битвой тэдди носился с мальчишкой на загривке, за ними бегал астронавт, подволакивая ногу, а Ер-2 подкарауливал их за углами и норовил повалить. В квартире было душновато и пахло стиральным порошком.
— Вот так всё время, — пожаловалась гангуро. Торико была одета очень легко, в почти прозрачную сорочку и что-то длинное, словно штора, завёрнутое у неё вокруг бёдер. По-моему, другого белья на ней не было. Маленькая грудь торчала острыми тёмными сосками, они вздрагивали при её движениях, как изюминки в желе.
Торико отвлеклась на сына, чтобы сдёрнуть его с медвежонка, а я в это время вынул из щели над дверью «жучок». Бестолковая затея оказалась. Не годится этот прибор для подслушивания. А ведь он невидим для Шрама… Может, воткнуть его сегодня Шраму в байк или на чём он там приедет? Буду знать его положение, как он отслеживал моё. И что мне с этим делать?
— Помоги, Егор-сан, — сказала Торико.
Мы затолкали Ер-2 в шкаф, хотя он упирался и жужжал. А потом я помог скормить Хисаси транквилизатор и заодно апоморфин.
— Повторяй за мной, — сказал я и сел перед парнишкой на футон. — Атама! — Я шлепнул себя по макушке. Торико засмеялась, а Хисаси уставился на меня как на полного кретина. — Ты разве с ним не играла в части тела?
— Как это?
— Меня офукуро так учила… Ката! — Я опустил ладони себе на плечи. Хиза! — На колени. Хлопнул в ладоши: — Пан! Хиза, пан, хиза, пан. — Мальчик глядел с недоумением и не собирался повторять мои движения. Бесчувственный он, что ли? Но я не сдавался. — Атама, ката, хиза, пан! А теперь покажем части лица… Me, мими, хана, те ва о-хиза! — Я потыкал себе в глаза, уши и нос пальцами.
— Да отстань ты от мальчика, Егор. — Гангуро прижалась ко мне сзади и обняла за шею. — Гляди, на него уже таблы подействовали.
— Знаешь, я про такие игрушки в рекламе видел, они ребёнка веселить стараются. Он её потискает, а игрушка в ответ смеётся и так далее.
Хисаси приобрел туповатый и счастливый вид, и мы оставили его лежать перед голиком. Тэдди между тем порывался поколотить астронавта, но я пинками разогнал обоих по углам и пригрозил выкинуть из окна. Они в ужасе заткнулись и попрятались под циновками.
— Здорово ты с ними управляешься. Гораздо лучше Давида, а они его слушались. — Торико на минутку обняла меня и прижалась ухом к груди. — Я бы с ума сошла, наверное, если бы ты не пришёл.
— Я же купил мальчику подарок! — вспомнил я и достал из суйкана свёрток. — Одёжка для тэдди.
— Симпатично! — обрадовалась Торико, когда развернула шмотку. — Эй, поди-ка сюда, — позвала она медведя и напялила на него курточку. Тот сумрачно осмотрелся и ткнул плешивой лапой в слог. Мелодичный голос произнёс его. — Будешь Хисаси-куна азбуке учить, понял? Он теперь к разным подаркам подозрительно относится, — извинилась за тэдди гангуро. — Давид однажды притащил электрического хомячка, да какого-то неисправного. Из Европы, что ли. На распродаже по дешёвке купил. Так этот хомяк тут же издох и долбанул тэдди током.
— Понятно. Плохая память, значит. Не трусь, рубашка не ударит. — Я потрепал животное по холке.
Мы отправились на кухню, и Торико разогрела синтетического краба. А я в это время поведал ей о Давиде и о том, что его опекают сразу два преступника с оружием. Собираются они прикончить его или на самом деле отправят на север, непонятно. Но что убежать на Полосе они ему не дадут, очевидно.
— Жалко дурачка, — вздохнула девушка. — Как тебе крабовое мясо? Соус хочешь?
— Давай. Краб отличный, а то вчера мне на Полосе хотели крысятину подсунуть. Еле отбился.
— Ужас. Эти дикари чем только не питаются.
— Давид, кажется, тоже её пробовал.
— Ну разве можно после этого целоваться? — возмутилась она и странно на меня поглядела. — Фу.
Мы хлебнули по кружке рыбного сётю, и она вспомнила про бланкет, который сломался. Я поглядел на часы. Минут через сорок надо было отправляться на встречу со Шрамом. Если он прочитал моё письмо, конечно.
Одеяло и в самом деле, когда мы его в сеть воткнули, как-то нервно стало моргать. А по инструкции, как сказала Торико, у него диоды успокаивающими комбинациями мигали. Так и было ещё вчера. Я расстегнул бланкет и прощупал все десять светодиодов. В одном месте отвинтилась гайка и выскочил контакт, и оранжевый не мигал. Я кое-как подкрутил гайку ногтями, такая она была мелкая. По-моему, в дорогих моделях такие штуки по-другому выполняют, в пластике, что ли. А то попрыгает робот или ребёнок по одеялу — и всё.
Пока я возился с бланкетом, Торико копалась в шмотках.
— Вот гляди, что я сегодня в кредит взяла, — похвалилась она. У неё в руках была блестящая сорочка металлического оттенка, не менее прозрачная, чем её кимоно. — Показать?
Я пожал плечами, а она встала передо мной и принялась разматывать кусок ткани на бёдрах, словно торчала где-нибудь на сцене. Такими же плавными движениями. Данкон у меня неожиданно зашевелился.
— Тут серебро зашито, нитками. И ещё микросферы, которые ионы серебра выделяют. Никакая зараза не пристанет.
Ткань наконец упала, и девушка провела руками снизу вверх, гладя себя по худым ляжкам. Коленки у неё были острые, и рядом с варэмэ виднелись бугорки суставов. Потом она стянула через голову рубашку и оказалась нагишом. Я думал, что она позабыла про свой новый наряд, но нет. Гангуро накинула его на голову и расправила. Точно как в стриптиз-баре. Ей бы ещё жира на кости наесть.
— Симпатично, — промямлил я.
— А главное, нисколько не мешает. Ай! Как же я могла забыть? — всполошилась она и кинулась к шкафу. Через пару секунд Торико уже повернулась ко мне, а в пальцах у неё была зажата флэшка. — Купила сегодня утром эччи, а там ты! Расскажи, как это так вышло, что ты в молодёжном фильме снялся? Очень интересно.
Она уселась мне на колени. Я поглядел на Хисаси, но тот продолжал тупо таращиться в голик, там какую-то шоколадную рекламу крутили. А Торико развернула экран своего смарта и воткнула флэшку в порт. Я увидел, как мы с Флорой и Клаусом кувыркаемся в операторской Зида. Смотрелось неплохо, если честно, особенно те кадры, которые терагерцами делались, внутри Флориной варэмэ. И я такой жутко волосатый… Зверское какое-то кино. Едва заставил себя отвернуться.
— Мне некогда, Торико, — попытался отмазаться я. — Кстати, бланкет вроде должен работать…
— Вот и испробуем.
Она вдруг толкнула меня в грудь и навалилась всем угловатым телом. Узкая ручонка, словно паук, забралась мне в штаны и вытащила продажного бокки. И как только она не боялась, при её-то размерах? Огоньки бланкета словно в панике заметались вокруг меня, окружили радугой вспышек. Надо было снять её и положить рядом, но Торико так горячо пыхтела и вскрикивала, что у меня просто руки не поднялись. В отличие от всего остального. А потом к ней сзади подкрался астронавт с растопыренным манипулятором, и девушка чуть не откусила мне ухо. Вообще с катушек съехала.
Да я и сам мало что соображал. Это уже потом я смекнул, что мы с астронавтом на пару сработали. Да уж, привычки у неё. Недаром они у Давида недоумение вызывали.
Торико улеглась на меня и замерла, шумно дыша.
— А кто тебя в эччи снял? Что это за девка была? Так себе, кстати. А можно, ты в следующий раз со мной поснимаешься? Платят хорошо, наверное. Ёси, Егор?
— Случайно получилось. Я больше не планирую в эччи участвовать.
— Жалко, хорошее кино получилось… Я думаю, мы бы с тобой в паре классно смотрелись. А давай ты ко мне переедешь, — сказала она невнятно. — Или я к тебе. Хисаси к бабушке отправим. У тебя такая шерсть, у-у-у. Ни у кого такой нет. Ты сугой итоси, не то что Давид.
Я поглядел на часы. Симатта, скоро уже восемь, а мне ехать в «Небоскрёб»!
— У меня мышление заторможенное, — брякнул я. — И чёрный паспорт. Детей же не будет, нэтан.
— Зачем? А Хисаси? Куда нам двое?
— Логично.
Прямо театр кабуки какой-то. Бытовая драма.
Я погладил Торико по белым волосам и приподнял, словно тряпичную куклу. Она расслабленно улыбалась и делала вид, что впала в кому. Но мне и в самом деле пора было сматываться. Я перекатил девушку на бок и заправил данкон в штаны. Этот-то бака всегда доволен, куда бы ни пристроили. А я злился на себя, что позволил Торико так легко окрутить себя, да ещё перед самой встречей со Шрамом. Но гангуро так довольно скалилась, что я проглотил самокритику.
— Ладно, увидимся, — сказал я. — Пока, Хисаси.
Но парень, кажется, дрых с открытыми глазами. Да уж, круто он закинулся.
— Извини, что не провожаю… — Торико потянулась.
Через пять минут я уже заводил байк, вздрагивая от холода. Сквозняк свирепо задувал под суйкан. А ещё ведь тащиться чуть ли не через весь город! Тут я вспомнил о своем нелепом «жучке» и достал его из кармана. Нанодвигатели, очевидно, успели разрядиться. Так что я аккуратно размотал скотч и соорудил из свежих двигателей новую цепочку. Вдруг пригодится приборчик…
Потом я вырулил на скоростную эстакаду, самую верхнюю, и запулил насколько осмелился. Двести камэ в час сделал. «Ёкай» всё-таки старый аппарат, ещё развалится на полном ходу.
Я видел в рекламе, что искусственные кости сейчас намного круче настоящих и врастают буквально за день. Их на станке штампуют из полимера и вместо сломанной в тело вживляют. Вроде бы даже клубы такие стали возникать — в них люди с пластиковыми костями тусуются. У кого таких костей больше, тот и председатель. Но я пока не собирался разбиваться на вобиле, чтобы иметь право вступить в такой клуб. А то ещё такие есть тусовки, где настоящими коралловыми «костями» похваляются, я по голику видел. У кого они в черепе, а у кого в других местах. Только это уже не так модно, как раньше, по-моему.
В «Падшем небоскрёбе» было людно. Видимо, тут осели «крутые» туристы, принявшие эту санитарную зону за Полосу. И точно, судя по разговорам и частым вспышкам цифровиков, сейчас сюда набилась куча нихонцев, китайцев и прочих путешественников. Филиппинки, потные и раздетые по пояс, так и мелькали с подносами. При виде меня некоторые старушки восхищённо загундосили и принялись снимать на камеры, как аборигена.
Мне это не понравилось, и я скорчил свирепую рожу. Кажется, помогло. Свободными было только несколько мест возле самой стойки. Там я и устроился, взял банку пива и оглядел дымный зал. Шрама, естественно, не было. Чем дальше, тем больше я понимал, что выбрал не самое удачное место для встречи с ним. Хотя, с другой стороны, пусть уж лучше толпа недоумков-туристов, чем местные ушлые парни. Эти сейчас на Полосе развлекаются.
И вдруг Шрам появился в дверях. Одет он был обыкновенно, в свой чёрный прикид из мёртвой кожи. Широкая кепка с огромным складным козырьком густо затеняла его физиономию. Меня он опознал моментально и взгромоздился рядом.
— Охаё, — спокойно сказал он. Потом подозвал филиппинку и принял от неё бокал с соком. — Ну, рассказывай, зачем позвал.
— Лучше показать, — отозвался я.
Шрам внимательно уставился на меня и даже покачал головой, будто я поразил его. Так оно и было, похоже.
— Неужели вычислил кисаму?
— Ещё бы. Мне косарь не помешает.
— Далеко ехать?
— Полчаса. Я даже комнату снял как раз над нужным местом, — не удержался я от похвальбы.
— Ну, Егор-кун, ты меня удивляешь. Поехали! Кстати, хочу тебя предупредить… Если ты подставишь меня этому ублюдку Сэйдзи Микемото, обещаю тебе и твоим предкам самую чёрную полосу в вашей жизни. Он ведь наверняка дал тебе задание вынюхивать, кто я такой и где обитаю, верно? — Мне показалось, что его глаза в тени светятся сталью. — Не говоря уж о том, что никаких денег тебе не видать, если ты предашь меня.
— Само собой, — выдавил я. — Можешь не сомневаться, я ничего ему не сказал.
— И не говори, ёси? Посуди сам, что может быть у вас общего? Он сумасшедший психопат, избалованный сынок воротилы, ему глубоко плевать на тебя и твои заботы. А вот мне не безразлично, как ты живёшь и здоровы ли твои родители, — мягко произнёс он. — Поверь, мне будет очень горько узнать, что их здоровье пошатнулось, а твоя жизнь в опасности.
— Я понял…
Шрам казался настоящим монстром, способным на всё. Наверное, он таким и был. Недаром неведомый заказчик выбрал его для операции похищения младенца. Я ещё раз кивнул под его острым взглядом и допил пиво. И мы отправились в путь. Шрам ехал на «судзуки» метрах в десяти от меня, так же как и я, в инфракрасных очках. Не знаю, как он собирался проверять, нет ли там, куда мы едем, засады. А может, у него было его жуткое ультразвуковое оружие. Скорее всего. И ещё полицейская защитная одежда. С такими вещами, пожалуй, никакие засады не страшны. Я не забыл, как легко он проигнорировал выстрелы камайну на разрушенном стадионе.
Я остановился рядом с «Крысобойней».
— Дальше лучше пешком. Байки в подвале оставим, другой нормальной стоянки в этом районе я не знаю.
Вскоре мы уже входили в тюрьму. В кармане у меня звякал биркой ключ от камеры 217. Словно местный житель, я уверенно протопал по коридору, небрежно отодвигая бельевые заторы. Шрам держался немного позади. Руки у него были в карманах, наверняка он стискивал ими пистолеты.
— Ну? — спросил он, когда мы очутились в камере. Козырёк кепки у него был опущен, он него к смарту тянулся провод. — Что тут у нас? Симатта, муравейник какой-то, а не кутузка.
— Внизу ангар, а там держат Давида с младенцем.
Шрам вытянул шею и уставился на крышу пристройки. Несколько минут он всматривался во что-то, видимое только ему, потом откинул козырёк и с уважением глянул на меня.
— Точно, он сидит с ним в одном помещении. Вокруг ещё пять уродов, не слишком опасных.
— Я слышал, что они собираются завтра ночью поменять точку, — сказал я с замиранием, сделав самое скучное лицо.
— Зачем? — нахмурился Шрам. — Раньше субботы выехать с острова не получится.
— Не знаю, слышал обрывок разговора. Что-то им тут не нравится.
Он опять стал всматриваться во внутренности ангара. Что-то придумывал, наверное. Как вломиться туда и отнять малыша, не подставляясь под пули охраны. А может, уже прикидывал, как перестреляет всех ультразвуком. Пока он «мечтал», я беззвучно вынул из кармана «жучок» и положил его на шкаф. Прибор молча утонул в слое пыли. «Только бы не нашёл», — в панике подумал я.
— Ладно, ничего серьёзного, — наконец проговорил Шрам и отвернулся от окна.
Тут мне пришло в голову, что если он найдёт свой «жучок»… Нет, на нём же не написано, что он принадлежал… Всё равно подозрение сразу падет на меня, и тогда… Я пожал плечами и улыбнулся:
— Ёси. Как насчёт денег?
— После операции.
— Мы так не договаривались! — возмутился я. — Показать логово, и всё, больше я ничего не должен был делать.
— Я помню, Егор, — вкрадчиво ответил Шрам. — Поэтому ничего от тебя и не жду. Ты показал мне Давида с объектом. — Мне очень не понравилось, как он обозвал мальчика. — Когда я выполню свою задачу и передам товар заказчику, ты получишь свою долю по почте. То есть найдёшь в ящике вместе с рекламными буклетами, разумеется.
— А сейчас разве нельзя отдать? — продолжал артачиться я.
— Где я тебе возьму столько денег? — Шрам отмахнулся в нетерпении. — Всё, закрыли тему. Мог бы и сам понять, что расплачиваться с тобой я собирался из денег заказчика.
Пришлось мне сдаться. Действительно, рассуждал он разумно. К тому же злить Шрама было бы тупо, еще прибьёт.
— А как ты передашь мне лекарство?
— О чём это ты? — нахмурился Шрам.
— Помнишь, ты обещал мне лекарство от бесплодия? Которое получат при помощи мальчика.
— А, ты об этом! Не волнуйся, раз я обещал, то так и будет. Как только его синтезируют, сразу отправлю тебе почтой.
— Опять почтой… Ну тогда будем прощаться, — сказал я. Ни в какие обещания Шрама я уже почему-то не верил. — Если ты не захочешь, чтобы я поработал на тебя. Хотя криминальные заказы я больше выполнять не буду. И так чуть на каторгу не угодил.
— Будь спокоен. Больше ты меня не увидишь…
