3
Эка завернул, с завистью подумал Макаров. Послушаешь Артема, так по любому поводу можно в петлю лезть. Вот ведь человек! Идею нашел, Марксу помог — а теперь думает, что зря все это сделал. Наверное, это у него из-за программирования. Они, программисты, не столько программы пишут, сколько ошибки в них разыскивают. Вот и Калашников такой же — только и думает о том, что он сделал не так.
— Между прочим, — примирительно сказал Макаров, — я тоже порядочный дурак. Вполне бы мог боадила пристрелить, а вместо этого… Хорошо еще, что мы в Звездной России.
— Вот и я говорю, — кивнул Калашников. — Дураки мы с тобой, Макаров, каких поискать. Средневековые варвары, дикое скопище пьяниц. Чуть какой успех — сразу всю работу бросаем, и в трехдневный загул. Так что ты прав — хорошо, что мы в Звездной России. Здесь особо не разгуляешься.
— Не разгуляешься? — переспросил Макаров, указывая на уставленный закусками стол. — А это что?!
— А ничего, — пожал плечами Калашников. — Уже не хочется. Хочется дальше работать.
С этими словами Калашников поднялся на ноги и заправил выбившуюся рубашку обратно в брюки.
— Э, ты куда?! — всполошился Макаров. — Расскажи хоть, чем ты сейчас занимаешься!
Калашников улыбнулся и вытащил из нагрудного кармана квадратный фиолетовый значок.
— Нынче я специальный агент, — важно сказал он, демонстрируя значок Макарову. — А занимаюсь я поиском пустотных шейхов. Второй день уже занимаюсь.
— И до сих пор не нашел? — удивился Макаров. — Похоже, они хорошо спрятались!
— Может быть, хорошо, — загадочно ответил Калашников, — а может быть, и не очень. Знаешь, лучше я тебе потом все расскажу. Когда идею проверю.
— Ну, как скажешь, — согласился Макаров. — Звони, если что!
— Всенепременно, — пообещал Калашников. — До скорого!
— Пока, — ответил Макаров.
Калашников повернулся и молча вышел из помещения. Макаров проводил его взглядом, качнул головой и налил себе в рюмку несколько капель водки. Ее противный вкус как нельзя лучше сочетался с тем настроением, которое оставил после себя Калашников.
Когда в кафе ввалилась шумная толпа, во главе которой важно шествовал Джо-Натан Маркс, Макаров сидел за столом все в той же позе, катая между пальцев пустую рюмку.
— Скажите, — спросил он, едва Маркс оказался в пределах досягаемости, — как вам Калашников?
Маркс выпятил нижнюю губу и склонил голову набок.
— Да никак, — ответил он. — Абсолютно нормальный человек. Никаких аномалий!
— Нормальный?! — переспросил Макаров таким тоном, что Маркс втянул губу обратно. — Вы уверены?
— При чем здесь я?! — возмутился Маркс. — Пять объективных тестов, включая мурритов! Я понимаю, что вам неприятно это слышать, вы наверняка рассчитывали, что Калашников тоже окажется гениальным испытателем — но факт остается фактом. Ваш друг из двадцатого века совершенно нормален! Тестовая и экспериментальная техника в его присутствии работает строго в штатном режиме. Так что, Павел Александрович, спешу вас поздравить: отныне вы у нас — единственный!
— Ну, спасибо, — пробормотал Макаров. — Обрадовали…
А ведь и точно, подумал он. Со всеми, кроме меня, Калашников и впрямь нормален. В жилетку не плачется, варваром и пьяницей себя не обзывает. Видимо, считает, что это никому не интересно. Может быть, зря?
— А ну-ка, — сказал незаметно оказавшийся позади Макарова Бойко, — пересаживайся! Вон туда, во главу стола. Ты же, как-никак, герой дня!
Макаров послушно пересел на указанное ему место. Маркс поднял руку, и разношерстная компания испытателей, половины из которых Макаров до сегодняшнего дня и в глаза не видел, разом смолкла, исполняя коронный номер Станции — оглушительную тишину.
— Макаров, Павел Александрович, — заунывно произнес Маркс, — возрадуйся своему второму рождению! Еще вчера был ты простым стажером, а отныне ты испытатель первого ранга! Елизавета Абрамовна, вручите нашему коллеге его почетный крест!
Макаров хлопнул себя по лбу. Только сейчас ему стало понятно, что означают многочисленные черные крестики, усеивавшие нагрудные нашивки форменных испытательских мундиров. Он поспешно поднялся на ноги и одернул песочного цвета куртку, разглаживая свою собственную нашивку, на которой одиноко чернела надпись «Павел А. Макаров». Елизавета Абрамовна, высокая блондинка в белом комбинезоне с двумя маленькими черными крестиками, подошла к Макарову, приветливо улыбнулась и, слегка наклонившись, поцеловала в лоб. Макарова аж озноб пробил от такого приветствия, но Елизавета Абрамовна быстро отпрянула назад и легким движением, словно посылая воздушный поцелуй, направила в сторону Макарова серый туманный шарик. Позабыв обо всем, Макаров с ужасом проследил за его медленным полетом, и облегченно вздохнул лишь тогда, когда шарик коснулся нагрудной нашивки и разлетелся мельчайшими брызгами, оставив после себя поблескивающий отполированными гранями черный крестик.
— С новой жизнью, коллега! — сказала Елизавета Абрамовна.
— С новой жизнью! — дружно грянул трудовой коллектив.
Макаров оглянулся по сторонам, не зная, как ответить. Маркс подмигнул ему и жестом показал — садись, пора пить и закусывать. Макаров кивнул и молча уселся на свое место.
— За нового испытателя! — Маркс поднял над столом здоровенный бокал, доверху наполненный бурой жидкостью. — За Павла Макарова!
Макаров смущенно потупил взгляд. В этот момент он готов был согласиться с Калашниковым — ну не глупо ли праздновать дурацкую смерть от укуса боадила? Не лучше ли вернуться на полигон и продолжить тренировки?! Кстати, Калашников именно так и сделал, подумал Макаров. Вернулся к работе, на своих пустотных шейхов охотиться.
— По-здра-вля-ем! — услышал Макаров слаженный вопль из доброго десятка глоток. — По-здра-вля-ем!
А почему бы и нет, подумал Макаров. Почему бы не радоваться каждый раз, когда для этого есть повод? Тем более такой — как-никак, второе рождение?
Вот чем звездные русичи от Калашникова отличаются, решил Макаров. Радоваться любят, а не только работать.
— А где же ваш друг? — обратился к Макарову его сосед слева, тот самый молодой человек, который два дня назад так восхищался резонансом Макарова. — Почему он уехал?
— У него сейчас много работы, — нехотя ответил Макаров. — Ему нужно срочно найти каких-то пустотных шейхов…
Сосед зажал рот ладонью, вытаращил глаза и затрясся всем телом.
— Роберт, ты чего? — толкнул его в бок другой сосед, широкоплечий мужчина со шкиперской бородкой. — Смеешься, что ли?
Кажется, этого зовут Астархан, вспомнил Макаров. А фамилию произносить никто даже и не пробует, слишком длинная.
— Угу, — выдавил Роберт. — Оцени — срочно найти пустотных шейхов!
— Хо! — хохотнул Астархан. — Хо-хо-хо!
— Простите, — сказал Макаров, — а почему вы смеетесь? Насколько я понял, найти их не так уж сложно…
— Кто тебе это сказал? — спросил Астархан, оборвав смех на полувдохе.
— Калашников, — честно признался Макаров. — А что?
— Калашников, — повторил Астархан. — А, ну тогда конечно…
— Так это была не шутка?! — воскликнул Роберт. — Он действительно ищет пустотных шейхов?!
Макаров отрицательно покачал головой.
Роберт развел руками:
— Извините, пожалуйста. Я думал, вы шутите… между прочим, отличная получилась бы шутка!
— Вот именно, — мрачно сказал Астархан. — Получилась бы. Труба теперь пустотным шейхам!
Макаров и сам так думал, но его удивила уверенность, прозвучавшая в голосе Астархана.
— Простите еще раз, — сказал он. — А почему вы думаете, что труба?!
— Ну как же, — тем же мрачным тоном ответил Астархан. — Калашников слов на ветер не бросает. Помнишь «Техноимператив»?
— Так то же был другой Калашников, — сказал Макаров и тут же понял, что говорить этого не следовало. Сейчас опять начнется!
И точно, началось.
— Ты еще скажи, что ты — другой Макаров, — обнажил зубы Астархан. — Хватит строить из себя самых скромных! Раз талант — так и говори, что талант, нечего лапшу на уши вешать!
— Ладно, не буду, — пообещал Макаров. — Если нужно боадилов кормить, я всегда к вашим услугам!
— И этого не надо, — возразил Астархан. — Между прочим, Оксанке твоя помощь требуется, не видишь, что ли?!
Макаров приоткрыл рот и машинально стрельнул глазами в противоположную сторону стола. Оксана Глебова сидела рядом с Даниилом Бойко и мрачно глядела прямо перед собой. Даниил что-то объяснял ей, для доходчивости водя пальцем по белой салфетке, но видно было, что Глебовой его объяснения абсолютно неинтересны.
— Не вижу! — отрезал Макаров и перевел взгляд на Астархана.
— Ну и дурак, — заявил Астархан. — Без тебя она со своими бэчеэрами еще месяц провозится.
А, так он о работе, разочарованно подумал Макаров.
— Я и так следующий на очереди, — сказал он, пожав плечами. — Надо же и Даниилу дать попробовать…
— У нас здесь не Олимпийские игры, — отрезал Астархан. — Что, если завтра война? Непроверенных бэчеэров в бой посылать? Ты об этом подумал?
— Завтра война?! — вздрогнул Макаров. — Разве такое возможно?!
— Здрасьте! — фыркнул Астархан. — На полигон целый взвод боевых роботов прибывает, а он меня спрашивает! На что они нужны, бэчеэры, кроме как воевать?
А ведь он прав, ошеломленно подумал Макаров. Бэчеэры сюда месяц назад прибыли, когда мы с Калашниковым еще в двадцать первом веке торчали. Значит, уже тогда что-то неладное наметилось. Да и спруты эти когаленские — может быть, они не на Калима, а как раз на Лапина и покушались?!
— Черт, — пробормотал Макаров, поднимаясь на ноги. — Какой же я идиот!
