Глава 7. Полдень, XXIII век

Павел Макаров вертел в руках похожую на портсигар металлическую коробку. Ее полированная поверхность была холодной, как лед. Жаркое солнце пустыни, отражаясь от этого странного металла, превращалось в тусклое белое пятно посреди темно-серого неба.

— Смелее, не укусит, — сказал Даниил Бойко, на всякий случай отодвинувшись от Макарова еще на один шаг.

— Как же там… — пробормотал Макаров и, прикрыв глаза, приложил коробку к груди. Послышалось характерное шипение, коробка просочилась между пальцев и наделась Макарову на руку, словно живая перчатка. — Ну, наконец-то!

Серый металл заструился вверх по руке, скрывая под собой легкую ткань комбинезона. Через несколько секунд он достиг плеча, по спине перетек на левую руку и вскоре превратил Макарова в ходячую металлическую статую.

Макаров поднес руку к лицу и постучал пальцем по серой гладкой поверхности. Металл пошел разноцветными разводами, посветлел, и лицо Макарова снова обрело свой естественный, человеческий цвет.

— Вроде получилось, — сказал Макаров, с удивлением обнаружив, что укутавший его с ног до головы молекулярный скафандр ничуть не стесняет движения. Более того, сквозь этот скафандр можно было дышать и даже разговаривать.

— Тогда держи, — Бойко шагнул к Макарову и протянул ему еще одну коробочку, на этот раз напоминавшую красную пластмассовую мыльницу.

— А что это? — поинтересовался Макаров.

— Оружие, — важно ответил Бойко. — Двумя руками возьми, и приложи ко лбу.

— Кто имеет медный лоб, — пробормотал Макаров, следуя полученной инструкции, — тот имеет медный щит…

Коробочка с чмоканьем прилипла ко лбу и растеклась по голове липкими, холодными струями. Макарова передернуло; он все еще не привык к современной технике, так и норовившей слиться с человеческим телом. Опустив руки, Макаров убедился, что они по самые локти заляпаны красным.

— А как оно стреляет? — поинтересовался Макаров, спрятав руки за спину.

— Пока никак, — усмехнулся Бойко. — Вот когда я в блиндаж спрячусь, тогда оно тебе само объяснит. Только имей в виду: не надо его испытывать! Это тренировочная модель с ограниченной функциональностью. Абсолютно безопасная и ни для чего, кроме нашего полигона, непригодная.

— Безопасная? — усмехнулся Макаров. — То-то ты так в блиндаж торопишься!

— Потому тороплюсь, — ответил Бойко, — что ты уже минуту как на трассе быть должен. Видишь вон ту башню, слева от большой дюны?

— Ну, вижу, — кивнул Макаров.

— Там финиш, — сказал Бойко. — Живым доберешься — удача, в час уложишься — чудо. Ну а если норматив выполнишь — значит, испытатель!

— С виду недалеко, — заметил Макаров. — Километров шесть?

— Четыре с половиной, — уточнил Бойко. — Но при чем здесь километры? Это же полигон!

— Ладно, — сказал Макаров. — Посмотрим, что тут у вас за полигон!

Он вскинул к груди сжатые кулаки и наклонился вперед, готовый по первой же команде броситься к заветному финишу.

— Я в блиндаж, — попятившись, сообщил Бойко. — Если погибнешь, особо не огорчайся. Для новичков — обычное дело!

Ну, спасибо, подумал Макаров и сделал первый шаг.

Песок под ногами забурлил, словно вскипевшая вода, нога по колено провалилась в эту жуткую массу, и Макаров упал на бок, неловко подвернув под себя левую руку.

«Наведите окружность прицела на предполагаемую цель и отдайте мысленную команду „Огонь“,» — услышал он мелодичный женский голос. Очевидно, Бойко уже спрятался в блиндаже, и оружие начало знакомить Макарова с принципами своего функционирования.

Попробуем, решил Макаров, к этому моменту уже по грудь погрузившийся в зыбучий песок. Окружность прицела послушно появилась перед глазами, Макаров расширил ее до максимума, навел на песок метрах в десяти от себя и скомандовал «Пли!».

Песок побелел и вмиг покрылся трещинами.

Макаров удивленно захлопал глазами: он ожидал огненной вспышки и твердого оплавленного пятна. «Оружие само выберет оптимальный режим воздействия на цель», — сообщил женский голос.

Макаров посмотрел себе под ноги — а точнее, под подбородок, — и снова скомандовал «Пли!». Песок покрылся инеем, промерзнув на несколько сантиметров, Макаров уперся в него обеими руками, навалился грудью — и с удивлением обнаружил, что выбирается на поверхность.

Пли, подумал Макаров, и сделал свой следующий шаг. И еще раз — пли!

Серебристая, покрытая инеем дорожка уверенно пересекала пустыню, направляясь прямиком к заветному финишу. Макаров повеселел и зашагал по дорожке, как по проспекту, периодически постреливая перед собой, а в промежутках выслушивая полезные советы относительно использования оружия в мирных целях.

Молния, ударившая в бархан слева по курсу, сбила Макарова с ног и на мгновение превратила в искрящийся оголенный провод.

Очнувшись — обморок благодаря скафандру продолжался всего несколько секунд — Макаров помотал головой и сделал попытку подняться на четвереньки. «Опасно, — сообщил синтетический голос, — разность потенциалов!»

Ослепительная вспышка и оглушительный грохот убедили Макарова, что разность потенциалов действительно имела место. Втянув голову в плечи, Макаров осторожно огляделся по сторонам.

Бархан, в который ударила первая молния, превратился в пологую воронку. Макаров лежал на самом ее краю, среди медленно тающих осколков своей ледяной дорожки. Повернув голову в противоположную сторону, Макаров понял, что находится на самом высоком месте в округе. Стоит слегка приподняться — и привет.

А если так, подумал Макаров, вытягивая перед собой все еще красные руки. Если пескомет устроить?

Оружие поняло Макарова с полумысли. Между руками появилось розовое веретенообразное облако, вгрызлось в песок, устремив в сторону длинную шелестящую струю. Макаров усмехнулся, повел руками вправо-влево, выкопав приличных размеров яму, сполз в нее, перегруппировался и наконец поднял голову.

Небеса молчали, и Макаров решительно протянул руки перед собой. Розовое облако увеличилось в размерах, шелест песка превратился в рев, и уже через десяток секунд Макаров смог подняться на ноги — на дне вырытой им же канавы. Медленно, решил Макаров, но зато — безопасно. Направление я помню, через километр возьму коррекцию. Так что еще посмотрим, кто кого!

Под рев вылетающего из-под рук песка Макаров двинулся дальше, оставляя за собой широкую, постепенно осыпающуюся канаву. Вот так нужно покорять незнакомые планеты, думал он, медленно переставляя ноги; вот так, должно быть, и были прорыты знаменитые марсианские каналы. Довольно занудная работа; будем надеяться, что молнии — далеко не последний сюрприз на моем пути!

Надежды Макарова сбылись куда быстрее, чем он ожидал. Вертевшийся между его руками розовый смерч смахнул последний слой песка с лоснящейся пятнистой поверхности, земля под ногами заходила ходуном, и Макаров повалился на спину, с ужасом глядя на желто-коричневую стену, выросшую прямо у него перед глазами. А потом с неба упала громадная тень, и последнее, что Макаров успел запомнить, были кривые желтые зубы — каждый размером с велосипед.