Глава первая
Так уж получается, что человек в своей жизни куда чаще смотрит под ноги, чем вперед. Впереди не так много интересного, но кому хочется то и дело спотыкаться?
Гораздо меньше людей бесстрашно глядят в горизонт – как и в глаза собственных врагов. И мир этих людей куда ярче, красочнее, хотя, пожалуй, и опаснее.
И совсем немногие взгляды устремлены вверх, к усеянному колкими звездами небу. Некоторым в этих звездах видится лишь романтическое освещение и декор потолка их большого дома.
И только единицы способны внезапно похолодеть от осознания чего-то грандиозного и непостижимого, происходящего там, за незримыми кулисами привычного мира. Впрочем, довольствоваться им приходиться всего лишь догадками. Те, кто закутал Землю в невидимый занавес, вполне способны оставить любые вопросы без ответа.
Но случается так, что некоторые, сами того не желая, случайно забредают в таинственное закулисье или проваливаются в плохо закрытый люк, ведущий к скрытым под сценой механизмам. Этим людям не так уж интересны мрачные тайны мирозданья. Их больше интересует ответ на простой вопрос: как выбраться обратно, в зрительный зал, а еще лучше – в театральный буфет.
И порой эти, ни о чем подобном не помышлявшие жертвы обстоятельств по своему незнанию, да и в силу того, что собственное благополучие для них куда важнее всех этих абстрактных вопросов, могут натворить такое, что хорошо поставленный спектакль внезапно обернется скандальным фарсом. И никакие ухищрения не могут гарантировать постановщика от неожиданного посягательства на срежиссированную им иллюзию.
Просто часто, увлекаясь процессом, постановщик забывает о таких мелочах, как случайно, во время серьезной сцены, вышедшие на сцену ребенок или легкомысленная кошка. И никакая, даже самая гениальная игра актеров не затмит этого маленького провала: ребенок и кошка, невольно заставив улыбнуться, скажут зрителю: все происходящее на сцене – неправда.
Все эти мысли туманной чередой пролетели в голове Гора, пока он вместе с Махом и Зигом брел по странному звездному коридору Туннеля.
Ничто не говорит о том, что Туннель – удивительное живое существо, внутренности которого странным образом используются для мгновенного перемещения из точки «А» в точку «Б». Да и как можно поверить в это, глядя на сверкающие вокруг созвездия и туманности?
Звук шагов, разносящийся гулким эхом, тоже не способствует пониманию. Здесь все иначе, чем на ставшей уже привычной Земле.
Неожиданно для самого себя Гор подумал, что совсем забыл – как это жить за пределами планеты для изгоев.
Он примерял на себя обрывки воспоминаний того, прежнего Гора Дэя, и с отстраненным удивлением понимал, что с этим легкомысленным молодым Мимом у теперь мало общего. Слишком много переживаний, слишком длинный путь за чересчур сжатое время.
Он шел в сторону своего потерянного дома и не был уверен, что так уж хочет домой.
Плацена, его родная планета, для него теперь не более, чем цель, достижение которой он связывал с обретением свободы. Странно, но процесс движения к цели захватил его настолько, что сама цель размылась, потеряв значительную часть собственной ценности.
Может, все дело было в той новой роли, которую теперь играл потомственный Мим Гор Дэй?
Вполне возможно. Ведь цели Героя, маску которого он теперь с удовольствием носил, отличаются от цели простого Мима. Каждый Мим знает: если ты слишком хорошо играешь роль, эта роль начинает играть тобой самим.
А может все дело в странной атмосфере Туннеля – места, где преломляется пространство и время, выворачиваются на изнанку свойства привычного мира? Может, и так.
Ясно одно: сколько ни предавайся размышлениям, значение будут иметь только поступки. Это главное правило для Героя и единственный способ выжить…
– Долго нам еще идти, Зиг? – спросил Гор.
Эхо разнесло его голос среди звезд и галактик, достигнув, наконец, ушей Эстета.
– С абстрактной точки зрения твой вопрос не имеет смысла, – сказал Зиг. – Путь через Туннель мгновенен для внешнего наблюдателя…
– Видишь ли, какое дело, – произнес Мах. – Мы с тобой совсем не сторонние наблюдатели. Мы здесь, внутри этого чудища, если оно действительно живое. И то, сколько нам брести по его звездным кишкам, для меня, например, имеет вполне конкретный смысл. Скажи прямо – сколько?
– Честно? – произнес Зиг. – Не знаю.
– Вот это – вполне конкретная информация, – усмехнулся Гор. – Еще бы знать – в какую сторону идти….
– Это не имеет значения, – развел руками Зиг. – Смысл перехода через Туннель в самом желании двигаться. Рано или поздно мы выйдем к лазу выхода.
– Как выглядит этот лаз? – спросил Гор.
– Чего вы от меня хотите? – сердито засопел Зиг. – Я в первый раз в Туннеле, также, как и вы…
– Стойте! – настороженно произнес Мах. – Что это там летит?
– Летит?! – ахнул Зиг. – Не может быть!
– Смотри! – Мах ткнул пальцем в черноту неба.
Гор посмотрел туда, куда указывал Мах. И сначала ничего не увидел. Потому что не фоне острого света звезд это было бы совершенно незаметным. Если бы, двигаясь, оно закрывало отдельные звездочки и их небольшие скопления.
– Приближается… – сказал Мах.
– Этого не может быть! – заявил Зиг, подслеповато щурясь из-под толстых линз. – В Туннеле ничего не летает…
Приближающееся нечто оформилось и превратилось… в фигурку человека. Издалека эхо донесло звуки шагов.
– Чтоб я сдох! – воскликнул Мах. – Это же Даша!
– Невозможно, – не очень уверенно произнес Зиг. – Такая встреча противоречит физическим законам…
А на фоне неба, будто ступая по самим звездам, в их сторону двигалась хрупкая девушка в джинсах и короткой курточке. Удивительно, но эта краткоживущая совсем не выглядела напуганной и смущенной необычностью окружающей обстановки.
– Откуда ты взялась? – удивленно произнес Гор. – Мы же сказали тебе оставаться…
– Вы мне не родители! – заявила Даша. – Я же говорила – мне интересно! К тому же – мне было страшно оставаться одной…
– Одной ей оставаться страшно, а прыгать в черную пропасть не страшно, – проворчал Мах.
– Ладно, чего уж там, – махнул рукой Гор. – Ведь мы все равно не сможем отправить ее обратно, а Зиг?
– Понятия не имею, – пробурчал тот.
– Только учти, Даша, мы по-прежнему в опасности, – сказал Гор. – И я не могу поручиться за твою жизнь…
– Я в курсе, – серьезно сказала Даша. – Только ТАМ мне пока все равно пока делать нечего: место вожатой в лагере я уже потеряла…
Гор переглянулся с друзьями. Логика была странная. Но длинная череда странностей уже давно превратилась в рутину, и Гор лишь молча кивнул. Сказал:
– Ладно, пошли. Неизвестно, сколько еще брести в этих потемках…
И, сделав первый же шаг, чуть не налетел на большой, бледно светящийся матовый круг, неизвестно откуда взявшийся в звездной пустоте.
– Лаз! – радостно воскликнул Зиг и тут же растерянно посмотрел на товарищей. – За ним и должна быть База…
– Как это мы так быстро дошли? – удивился Мах. – Только что этого лаза не было!
– Видимо, Туннелю нужно, чтобы вся посторонняя материя собралась вместе и разом его покинула, – предположил Зиг. – Я про нас и про Дашу…
– Мягко выражаясь, срыгнуть он нас хотел, – желчно заметил Мах.
– Ну, что, материя, – решительно произнес Гор. – За этим лазом нас ждет полная неизвестность. Вы готовы?
И, не дожидаясь ответа, ткнул ладонью в матовый круг.
Поверхность круга оказалась мягкой, податливой, словно тонкая целлофановая пленка. Она легко лопнула под пальцами, и Гор, не задумываясь, разорвал ее. Ладонь ощутила на прохладную атмосферу другого, более привычного измерения.
– Ну, что ж… За мной! – сказал он и шагнул вперед.
– Странно, – сказал Мах, оглядываясь. – Здесь у них считай подкоп прямо из тюрьмы – и никакой охраны…
– Люк из преисподней… – проговорил Гор.
Они находились в каком-то бледно освещенном помещении, настолько огромном, что потолок с трудом угадывался в вышине, стены же терялись в полумраке. Помещение было совершенно пустым, если не считать лаза в Туннель, который быстро зарастил разорванную мембрану и теперь больше всего походил на огромный шаманский бубен.
– Это не удивительно, – сказал Зиг. – Лазы имеют обыкновение возникать в самых неожиданных местах. Для того, чтобы их отыскать, и нужен ключ…
– И куда теперь? – спросил Мах. – У меня почему-то жгучее желание убраться подальше с этой Базы. Пока мы не наткнулись на ее радушных хозяев.
– Я не знаю – куда, – упавшим голосом сказал Зиг, постукивая ногтем по компактной панели образов. – Серверная панель здесь не работает. Наверное, особый уровень безопасности, и ее просто блокирует…
Мах осмотрелся и покачал головой:
– Что-то мне подсказывает, что размеры внутренностей этой Базы сопоставимы с внешними размерами. А Луна, как мы знаем, не маленькая… Интересно, как воспринимают ее обитатели высадку космонавтов, ползающие по обшивке луноходы?
– Могу предположить, что спокойно, – сказал Зиг. – Просто на этом изучение того, что считают естественным спутником Земли и закончится. Те, кто взирает на Землю сверху, не дадут кратоживущим выйти слишком далеко в космос. Просто развитие земной науки – это часть эксперимента…
– Что ты знаешь об этом эксперименте, Зиг? – спросил Гор.
– Ничего особенного, – пожал плечами бывший Эстет. – Если бы знал – вряд ли меня отправили бы отбывать Воздаяние именно на Землю…
– Вернемся к насущным проблемам, – сказал Мах. – Куда нам идти?
– Мне понравились слова Зига, те, в Туннеле, – произнес Гор. – Смысл движения – в самом желании двигаться. Мы просто пойдем вперед…
И они пошли.
Шли долго, и Гор потерял чувство времени. Тем более, что поверхность была гладкая, но удобная для ног, и ничто не мешало ходьбе. Да и двигались налегке. Если не считать двух пятилитровых бутылей, наполненных сувениром с Земли – обыкновенным земным воздухом.
Никто не жаловался на усталость – ни Даша, ни даже Зиг.
Гор слышал о гигантских песчаных пустынях на поверхностях планет. Эта стерильная и гладкая пустыня была дальней родственницей какой-нибудь земной Сахары. Можно было идти бесконечно – и даже не надеяться куда-нибудь попасть. Правда, здесь путников не мучила нестерпимая жара, не стегал песчаный ветер, но отсутствие солнца делало невозможным ориентацию в пространстве. Не исключено, они уже не первый час блуждали по кругу на этой теряющейся в далекой дымке плоскости.
Наконец, вдали показалось нечто, нарушающее утомительное однообразие пространства.
– Что это? – просила Даша, указывая пальцем.
– Не могу разобрать, – прищурился Гор.
– Черт меня возьми… – удивленно произнес Мах. – Это же корабль! Настоящий звездный корабль!
– Корабль?! – взволнованно произнес Зиг. – Неужели нам так повезло?
– Я не верю в везенье, – сухо заметил Мах.
– Если мы сможем быстро убраться из этого места, это можно считать просто чудом, – сказал Гор. – Как могло получиться, что Туннель выбросил нас прямо возле того, что нам нужнее всего?
– Туннель – сложная штука, – туманно сказал Зиг. – Все тонкости его взаимодействия с человеком так до сих пор и не изучены. Может, он просто прочел наши желания?..
– А кто умеет управлять кораблем? – спросила Даша, вглядываясь в даль. – Что толку от корабля, если никто не сможет поднять его…
«В точку! – подумал Гор, коротко взглянув на девушку. – Она совсем не проста, совсем… Кто же она на самом деле?»
– Корабль можно передать на управление Сервера, – с леньцой пояснил Мах, не отрывая взгляда от приближающегося силуэта. – Да и, в конце-концов, какой Сильный не сможет разобраться в технике?
– Ты ведь Мусорщик, а не Летун, – сказал Зиг.
– Но ведь среди нас и нет Летунов, – парировал Мах. – Кто-то должен будет взять на себя управление…
Путники, несмотря на усталость, незаметно перешли на бег. Их подгоняло нетерпение. И вскоре оказались у подножия чего-то огромного и бесформенного.
Первое возбуждение сменилось разочарованием.
– Этот корабль никогда больше не взлетит, – произнес Мах.
Никому не пришлось разъяснять причин: в брюхе обтекаемого, похожего на морское чудовище, корабля зияла огромная треугольная дыра, словно корпус нанизали на острый трехгранный штык гигантского размера. Это само по себе было странно, но друзей уже не заинтересовало.
– Смотрите, смотрите! – воскликнула Даша. – Еще такой же! И еще…
За кораблем, в небольшом отдалении виднелось еще несколько похожих силуэтов. Стараясь не давать волю эмоциям, путники устало побрели к ним.
Это были корабли. Старые. Очень старые, даже древние. Их прочный металл был подернут окалиной, ожогами плазмы, пятнами коррозии.
И все без исключения корабли имели одну общую особенность: треугольную дыру в тормозном атмосферном щите.
– Похоже, их специально испортили – чтобы ими нельзя было воспользоваться, – предположил Мах. – Но кто, зачем? И я не могу определить тип этих судов. Мы изучали основы навигации в академии, но…
– Это древние каравеллы, – сказал Зиг. – Что вы смотрите на меня? Я немного знаю историю Конгломерата. Даже ту часть, которая не рекомендована к массовому Линейному изучению. А вот галеон. Галеоны использовались для заселения. Кстати, используются и сейчас. Только эти – очень старые.
– Наверное, это те, на которых прилетели предки краткоживущих, – предположил Гор.
Он подошел к борту гигантского, завалившегося на бок корабля, потрогал шершавый борт. Тот был теплый, и как будто живой. Корабль умер – но стремление к полету угадывалось в каждой его линии. Словно панцирь древней черепахи – всего лишь остатки роговых тканей, дом, в котором давным-давно уже никто не живет…
– Но почему все корабли испорчены? – спросила Даша.
– Видимо, чтобы никто не смог вернуться обратно, – сказал Гор. – Ведь в Метрополии считали, что на Земле эпидемия?
– Именно, – кивнул Зиг. – Другого объяснения я не нахожу.
– Значит, мы на кладбище погибших кораблей, – сказала Даша. – Я читала в детстве такую книжку…
– Нам нечего делать на кладбище, – заявил Мах. – Надо идти вперед!
– Постой, – сказал Гор. – Но, может, внутри осталось что-то, что может нам пригодиться? Например, оружие?
– Верно, – согласился Мах. – Если нам не досталось корабля за просто так, возможно, придется добывать его силой…
– И внутри на древних носителях могут быть интересные сведения, – загорелся Зиг. – Мне так не хватает информации…
…Они вошли внутрь галеона через треугольную пробоину. Срезы, подернутые слоями окислов, были геометрически точны, и пробоина, проходя сквозь слои обшивки и палубы, через несколько метров сужалась в точку.
– Похоже на направленный треугольный контур, – сказал Мах, касаясь рукой срезов.
– Испаритель? – поинтересовался Мах.
– Нет, – покачал головой Мах. – Что-то мощнее. Намного мощнее…
Они шли по наклонному коридору в бледном свечении «вечных» аварийных огней. Все выглядело безупречно чистым – ведь в воздухе Базы не было ни пылинки – и оттого еще более мертвым.
Распахнутые мембраны в транспортные отсеки показывали лишь пустоту, кельи пассажиров не сохранили ни малейших следов людей. На многогранной площадке мостика царило запустение. Панели образов были мертвы, в гладком полу, словно рваная рана, зияла большая дыра.
– Протосервер удален, – разочарованно произнес Зиг. – Все. Нам нечего здесь больше делать.
– Кому мог понадобиться протосервер? – поинтересовался Мах. – Это ведь никому не нужная рухлядь…
– Тому, кто решил скрыть всю информацию о Земле, – сказал Гор. – Пойдем. Нам и вправду здесь больше нечего делать…
Гор вышел из пробоины первым. И замер, придерживая рукой напирающего со спины Маха.
Снаружи были люди. Несколько человек в одинаковой грубой одежде брели куда-то меж громадных дохлых корабельных туш.
– Надо проследить за ними, – прошептал Гор. – Будьте здесь. Я пойду, разведаю, что к чему…
– А я?! – набычился Мах.
– Охраняй остальных, – приказал Гор.
Теперь он чувствовал в себе силу и право приказывать. И Мах, урожденный Сильный, подчинился урожденному Грязному.
Потому, что Мим играл Героя.
Но теперь Герой перестал быть нужным. Следовало избавиться от столь понравившейся маски – и вновь стать Мимом. Это было трудно, чудовищно трудно – Гор знал об этом. Но, сделав лишь одно мощное усилие, Мим Гор Дэй отстранился от Героя, вновь став собой.
«Как это?.. – недоуменно подумал Гор. – Не может быть! Откуда во мне такие силы?»
Но факт оставался фактом, и Гор действительно чувствовал эти новые силы. Еще одна загадка из наследия планеты-убийцы…
Гор легко вплыл в Мир образов, стремительно перетек через пространство, вновь возникнув за спинами людей, бредущих куда-то уныло обреченным шагом. Теперь он стал одним из них, и ни у кого не возникло бы вопроса: откуда здесь взялся новенький? Гор играл так, как будто его присутствие было необходимо этим людям изначально.
Он шел, как они, копируя движения, выражения лиц и даже синхронизируя с ними дыхание. Людей было больше десятка – но все шли молча, и тишина, нарушаемая лишь дыханием, начинала давить.
Через несколько секунд он понял.
Он стал одним из рабов.
Людей самой бесправной – Безмолвной – Линии.
Темные относились к Безмолвным свысока: так у большинства людей невысокого полета компенсируется недостаток уважения к себе самим. Ведь если Темные находились у самого дна Линейной лестницы, то Безмолвные олицетворяли собой само это дно.
Впрочем, как это часто бывает, некоторые Безмолвные жили куда лучше большинства Темных. Ведь хороший раб имеет хорошую цену, а соответственно – и бережное обращение, как с дорогой вещью.
Но это не касалось тех Безмолвных, что шли сейчас впереди Гора. Эти явно представляли собой лишь грубую рабочую силу. Это видно и по одежде, и по грязным мозолистым рукам. За спинами рабов болтались на лямках тяжелые инструменты.
Интересно, что они могли делать здесь, на этой древней свалке?..
Шли не долго – неподалеку от остова крайнего галеона, Гор увидел большой плоский квадрат транспортной площадки, висящей в миллиметрах от поверхности. Безмолвные, не останавливаясь, взошли на площадку, Гор последовал за ними.
Дзынь! – кладбище кораблей стремительно уменьшилось в размерах, сгинув в туманной дали. Ни ощущения ускорения, ни дуновения ветерка, конечно же, не последовало, что было несколько непривычно после долгих дней, проведенных на Земле. Гор совсем отвык от такой техники.
Через несколько секунд с другой стороны на площадку надвинулась гигантская, плоская, синеватая стена.
И одна-единственная черная треугольная дверь у подножия. Своей формой дверь напомнила Гору пробоины в корпусах мертвых галеонов.
Безмолвные ссыпались с площадки, словно дробь с плоского листа, направились к двери.
Гор продолжал играть роль Безмолвного, во все глаза изучая обстановку таинственной Базы.
Пока ничего толком не удалось понять: дверь, паутина коридоров, небольшой светлый зал в форме неправильного многогранника – это все, что он видел. В этом зале рабы остановились, распределившись вдоль стен. Они чего-то ждали.
Наконец, из распавшейся на лепестки двери – нормальной, квадратной формы – вышел еще один человек. Гор готов был поклясться, что он – тоже Безмолвный. Только одет человек был необычайно броско для простого раба. Более того – он был в тоге, такой же, как у Эстетов, только без характерного кланового орнамента! Если это раб – то раб очень непростой…
– Приветствую вас, братья, – непонятно откуда донесся странный неприятный голос.
Гор не сразу понял, кто говорил – ведь никто из Безмолвных не открывал рта. Да и смысла в том особого не было. Все знают, что Безмолвные не способны говорить. Да и не имеют на это права.
А потому Гор догадался, что звучал держал обыкновенный синтезатор речи.
– Спасибо вам за работу. Знаю, что это непросто, но вы делаете истинно благое дело. И знаете – во имя каких целей. Благодарю вас, займите положенные места и ждите моих сигналов…
Безмолвные подались в стороны – разом в несколько одновременно раскрывшихся дверей в стенах многогранника, и Гор чуть было не упустил свою новую цель.
Идти тайно за одним-единственным человеком гораздо труднее, чем за множеством людей. Тут невозможно раствориться в шуме человеческих образов. Тут надо самому стать тем, за кем приходится следить.
И Гора увлекла эта новая роль…
Ипс поднялся с глубины Древних уровней. Странно, что транспортные механизмы давно заброшенных уровней все еще работали. Там вообще все работало. Непонятно только – зачем. Зачем нужны эти огромные пустые пространства под рабочим дном Базы? И вообще – что находится под поверхностью самого нижнего уровня?
Такие вопросы не должны волновать Безмолвного. Он должен заботиться только о благополучии своего господина. Но даже среди Безмолвных есть люди, способные задавать вопросы. И отвечать на них – если достаточно вводной информации. Обычно слишком умные Безмолвные долго не живут: кому нужны такие слуги? Но если Безмолвный достаточно умен – он не будит кичиться своими способностями.
Благо, у него всегда есть вполне обоснованная возможность промолчать…
Ипс добрался до Верхнего уровня – того, где обитали Мудрые. Эстеты знали толк в комфорте, и поддерживать его в апартаментах господина приходилось Ипсу.
Кору-Зан не любил автоматики.
А Ипс не любил прислуживать. Он был слишком горд, чтобы сносить ежедневные унижения рабского труда – при том, что его хозяин на редкость добр к нему. Но доброта эта унижает еще сильнее.
Хорошо, что у Безмолвных нет голоса. Видимо в этом и заключалась главная идея древних создателей Линий: раб должен держать при себе свои чувства…
Ипс прошел сквозь тонкую молекулярную штору, что при необходимости превращалась в надежную дверь, и насторожился: датчик присутствия пропел о прибытии гостя.
Это странно: раба в качестве гостя датчик никак не воспринимал. Следовательно…
– Кто здесь? – спросил бесстрастный синтетический голос.
Он надежно скрывал волнение Безмолвного.
Вообще-то, пользоваться синтезатором здесь опрометчиво: такие штуки Безмолвным запрещены. Но Ипс вдруг остро почувствовал опасность. В апартаментах, кроме него, был еще кто-то.
В следующие секунды мир вокруг Ипса закрутился, и он пришел в себя лишь крепко привязанным к креслу.
В комнате, как ниоткуда, возник человек.
Так сделать мог только…
– Ты… Мим? Что ты делаешь на Базе?
– А откуда ты знаешь, что я – Мим, Безмолвный? – спросил человек. – И по какому такому праву ты вдруг заговорил? Знаешь, чем это тебе грозит?
– Воздаянием… Крайней мерой… – сказал искусственный голос.
– Ты даже не можешь представить себе, что это такое – Крайняя мера, – горько усмехнулся человек. – А я могу. И потому лучше тебе со мной не шутить.
– Кто ты?
– Ты сам сказал – я Мим. Как ты узнал?
– Это же известно – переход в Мир образов…
– Странно! Безмолвным этого знать не положено!
– Я не простой Безмолвный. Откуда ты взялся? Зачем ты здесь?
– Я сам задаю себе этот вопрос – зачем я здесь? И пока единственный ответ на него – незачем! Я хочу убраться отсюда. А потому подожду твоего господина. Он, как я понимаю, Эстет?
– Да. Вы причините ему зло?
– В мои планы это не входит. Но если он поведет себя неразумно – то наверняка. А теперь хватит болтать. Ты меня можешь выдать…
Гор решительно сдернул приросшую к горлу Ипса маленькую черную «родинку» – синтезатор речи.
– Я верну его тебе, когда все закончится, – пообещал Гор.
Сам в эти слова он не поверил. Как и Ипс, что смотрел на него странным взглядом – без страха, но с каким-то отстраненным вниманием, словно с интересом ждал дальнейшего развития событий.
События не заставили себя долго ждать. Входная штора подернулась рябью, и в помещении появился высокий полный человек в тоге, преисполненный достоинства, буквально излучающий столь неоспоримую исключительность, что Гор в первые мгновенья даже оторопел.
Однако взял себя в руки, внутренне произнеся: все это просто сила авторитета Линии Мудрых. Мудрые всегда внушают оторопь Темным, также, как Сильные – всем остальным. Это часть Линейной психологии – и не больше…
Вошедший не сразу заметил связанного раба и Гора: кресло с пленником стояо в стороне от входа.
Гор закрыл глаза. Открыв, он уже снова был Героем. А потому все прошло очень быстро. И в соседнем кресле, крепко связанный, сидел уже сам Эстет.
Гор с интересом рассматривал нового пленника. Несмотря на кляп из куска собственной тоги во рту, Эстет вовсе не потерял величия. Кто его знает – в чем здесь дело. Может, просто не успел испугаться. А может – был настолько уверен в собственной безопасности, что подлый акт агрессии в свой адрес расценивал не более, чем временное недоразумение.
Эту иллюзию следует немедленно рассеять. Времени на долгие разговоры попросту не нет.
Гор быстро обошел помещение и отключил все видимые приборы, которые могли быть связаны с Сервером: не нужно, чтобы на вопли Эстета сюда сбежалась охрана. После этого подошел к пленному и вынул из его рта кляп.
– Что все это значит? – спокойно спросил Эстет. – Кто вы такой?
– Я – беглый Обреченный с планеты Земля, – повинуясь внезапному наитию, сказал Гор.
Не было смысла скрывать правду, что все равно станет известной. А вот напугать таким нехитрым способом этого сноба вполне можно.
Гор не ошибся: глаза Эстета расширились, нижняя губа предательски задрожала.
– Что… Как… Что вы собираетесь со мной сделать? – пробормотал Эстет.
Видимо, он в курсе происходящих на Земле событий.
– С вами? – пожал плечами Гор. – Ничего. Вы мне как раз не нужны. Кстати, назовите себя…
– Кору-Зан, куратор Базы, – быстро ответил Эстет. – Чего вы хотите? Я попробую вам помочь, если это в моей компетенции…
Ипс повернул голову в сторону господина. Лицо его, обычно бесстрастное, теперь выражало презрение.
Гор с интересом рассматривал пленных. Это была необычная ситуация, и в нее попали не совсем обычные люди: Эстет столь высокого положения, его раб, творящий за спиной хозяина непонятные делишки…
Для Мима нет лучшей школы, чем наблюдение за людьми. Весь мир – театр сказал кто-то. И, вроде бы, это был краткоживущий. Если так – то великий краткоживущий…
– А в вашей компетенции отправлять на Землю Санитаров с тяжелым вооружением? – поинтересовался Гор. – В вашей компетенции расправляться с людьми при помощи смертоносных игрушек, сделанных из глупеньких девушек? В вашей компетенции без конца лезть в дела несчастных, обреченных на короткую жизнь людей?
– Что?! Санитары на Земле? – замотал головой Кору-Зан. – Это невозможно! Я не отдавал таких распоряжений! И тяжелого оружия на Земле нет! И мы всего лишь наблюдаем за Землей! Мы – исследователи…
Гор смачно, по-армейски, сплюнул на сверкающий чистотой пол, отчего Эстета передернуло, и он еще сильнее вжался в спинку. Возможно, этот немыслимый перед ним, куратором, плевок доказал ему, что дело гораздо серьезнее, чем казалось вначале…
– Что вы… Я все для вас… Только не…
Слова Эстета были бессвязны и полны ужаса. Ведь человек, который рассчитывал прожить еще не одну тысячу лет, теперь вполне мог умереть в течение минуты. Это, наверное, не самое приятное ощущение в жизни куратора.
Гор, наконец, решил, что с несчастного хватит. Может, он и вправду ни в чем не виноват. Нет времени разбираться – да и кому это нужно?
– Ладно, сказал Гор. – Мне нет дела до ваших делишек на этой планете. По правде говоря, мне жаль краткоживущих, но еще больше мне жаль себя самого и моих друзей. Я хочу убраться отсюда подальше. И потому мне нужен корабль.
– Я бы с радостью, – вымученно улыбнулся Эстет, – Но кораблей сейчас нет на Базе. Вчера улетела каравелла, на которой сюда прибыли Ценители. А следующую мы ждем через неделю…
В слова Эстета ворвалось какое-то мычание. Гор перевел взгляд на Безмолвного. Зрелище было жутким. Раб извлекал из себя какой-то низкий горловой звук, и Гор понял, что при этом Безмолвный испытывает невероятные мучения.
– Ты хочешь что-то сказать? – произнес Гор.
Раб кивнул.
– Что вы такое говорите? – нервно хохотнул Кору-Зан. – Как Безмолвный может что-то сказать?
Не обращая внимания на Эстета, Гор быстро прицепил на дергающийся кадык раба мушку синтезатора.
– Он лжет, – немедленно произнес синтезатор. – Корабль есть. Это его личная гондола. Она в готовности – на посадочной грани…
– Что? – опешил Эстет и как-то сник. – Ты предал меня, Ипс… Ты достоин Воздаяния…
Голосе Эстета не было злобы. Была только растерянность и усталость.
Неожиданно для себя Гор испытал жалость к этому обманутому человеку. Все-таки, не стоит заводить рабов и рассчитывать на их любовь. Даже, если ты очень хорошо их кормишь…
– И еще, – сказал Безмолвный. – Куратор послал мыслеимпульс Зова. Его наверняка уже получил кто-нибудь из клана Занов. И скоро здесь будут Мусорщики…
– Что ж, прощайте, куратор, – сказал Гор. – Надеюсь, вы пересмотрите свои взгляды на краткоживущих. Поверьте, они тоже люди и достойны уважения. Я знаю, я был одним из них. Э, как тебя… Ипс, где находится посадочная грань?
– Я пойду с вами, – сказал синтезатор Ипса. – Вы не найдете. К тому же мне теперь нельзя оставаться на Базе…
– Ипс!!! – взвизгнул Кору-Зан, пытаясь вырваться из пут. – Ты пожалеешь об этом!
– Согласен, – кивнул Гор Ипсу. – Оставаться тебе не стоит. Пойдем. Только напоследок я оставлю здесь кое-что вместо своей визитной карточки…
Гор отвинтил крышки у принесенных пластиковых бутылок. И с силой раздавил их ногами.
– Что это? – побледнел Кору-Зан.
– Свежий воздух, – сказал Гор. – Вам нравится морской бриз с Черноморского побережья?
Эстет потерял сознание. Видимо, от страха. И следом мерзко заверещали непривычные звуки – очевидно обозначавшие здесь тревогу.
– Надеюсь, теперь им будет не до нас, – предположил Гор. – Я тут немного экологию подпортил…
Ипс только удивленно пожал плечами.
Гор с трудом поспевал за бесшумно скользящим впереди рабом. Он сразу же поверил – Ипс не предаст его, как предал своего хозяина. После Земли Гор был в состоянии понять настоящую цену свободы: нельзя считать предательством уход от своего поработителя. С тем же успехом предателем мог считаться беглый Обреченный.
Ипс отлично ориентировался в бесконечных лабиринтах рабочего уровня. Он хотел вывести Гора к кораблю так, чтобы не встретить на пути лишних глаз.
– У меня здесь друзья, – на ходу сказал Гор. – Я не могу их бросить. Сначала надо забрать их.
Ипс искоса глянул назад. На его лице мелькнуло недовольство.
– Это усложняет задачу, – сказал он. – Где находятся твои друзья?
– Внизу, на корабельном кладбище. Там, откуда к тебе привели меня твои друзья – Безмолвные…
Ипс быстро посмотрел на Гора и сказал:
– А вот это как раз упрощает задачу. Но сначала мы должны добраться до гондолы моего господина. Моего бывшего господина…
– Но мы потеряем время! – воскликнул Гор.
– Все будет в порядке, – сказал Ипс. – Если мы поспешим.
Они перешли на бег.
Тяжелый, но какой-то совершенно неуклюжий транспортный подъемник с натугой и скрипом поднял их из рабочих глубин Базы на посадочную грань. Видимо, этим подъемником никогда толком не пользовались. Подъемная грань замерла вровень с гранью посадочной, обозначенная лишь тонкой синеватой линией.
В стороне виднелось несколько кораблей. На немой вопрос Гора Ипс быстро ответил:
– К немедленному межзвездному полету пригодна только гондола. Все остальные корабли требуется долго готовить.
Гор осмотрелся.
– Как ты планируешь добраться на этой посудине к свалке кораблей?
Ипс удивлено взглянул на Гора.
– Я не планирую подобную глупость, – обронил он. – Все будет иначе.
Гор решил не тратить времени на разговоры, а просто довериться Ипсу. Чутье подсказывало, что на этот раз ему встретился друг.
Они подбежали к кораблю.
Гондола была красива. Не очень велика, но внушительна, сложной формы, которую трудно описать словами, но, наверное, было бы приятно перенести на холст художника. Стремительные линии сочетались с элегантностью дорогой игрушки. Почуяв людей, гондола плавно повела усами синапсов. Видимо, Ипс был признан за своего, так как металл под аэродинамическими направляющими дрогнул и оплыл в виде удобных сходен.
Быстро вошли вовнутрь.
Гондола внутри не была слишком тесной, но и излишнего простора в ней так же не было. Основное место занимала пилотажная кабина, где располагалось шесть шарообразных ложементов. Те должны принять форму любого помещенного в них тела и выполняют функции как простого кресла, так и аварийного скафандра, индивидуальной спасательной капсулы и регенерационной камеры.
Очень дорогой корабль.
– Полетим с комфортом? – пошутил Гор.
– Мы вообще не полетим на этом корабле, – спокойно сказал Ипс.
Сидя в ложементе, он быстро перебирал в воздухе пальцами: под ними мелькали образы и символы системы управления.
– Как? – удивился Гор. – А для чего же мы…
– Ты все поймешь, – бесстрастно сказал синтезатор голоса.
Едва они выскочили наружу, над головой раздался свирепый голос:
– А ну, стоять! Пасть ниц и замереть!
Фраза еще не была озвучена до конца, а Ипс в полнейшей покорности уже лежал на гладком покрытии посадочной грани.
Гондолу окружили Мусорщики в полной боевой экипировке. Краем глаза Гор отметил, что испарителей в руках стражей порядка нет. Еще бы – кто позволит применять тяжелое оружие внутри герметичной Базы!
Зато у врагов были скальпели. И владели они этим оружием великолепно. В этом Гор убедился, кинувшись на ближайшего Мусорщика. Короткая блестящая дубинка в его руке крутнулась, выстрелив в оба конца по сверкающему лезвию. Гор толком не знал принципа действия этого оружия, но решил не на себе проверять.
Герой в теле Мима снова брал власть в свои руки.
В прыжке Гор взлетел над противником и, уже несясь навстречу смертельному острию, вдруг резко изменил направление. Мусорщику было невдомек, что он видел всего лишь фантом, образ летящего Героя. А тот уже стоял сбоку. В стремлении дотянуться до ускользающего врага Мусорщик вложил в удар всю свою мощь.
И поразил самого себя. Это было Отражение: Гор снова стал Мимом.
Теперь он умел менять роли очень быстро.
Все вокруг закружилось в неистовом танце смерти. В руках Гора теперь был скальпель, и ему стала ясна сила этого оружия.
Скальпель совершенно невесом, словно сделан не из металла, а из самого воздуха. Более того – он сливается с направляющей его рукой и, вроде бы, предугадывает движения хозяина, многократно ускоряя и усиливая их. Мим Гор Дэй долго бы учился мастерству владения этим орудием смерти. Герою же понадобились секунды.
С ним происходило непонятное – захватывающее, и ужасающее одновременно.
Гор издал воинственный вскрик, и его скальпель закрутился, удлиняясь и обретая гибкость. Второй враг, спешивший на помощь поверженному товарищу, был мгновенно рассечен надвое. Он был слишком самонадеян и, видимо, как старший по званию, пользовался странной привилегией не носить броню.
Но Мусорщики – настоящие Сильными. Вмиг поняв, что ситуация складывается не в пользу одиночек, они замелькали перед глазами Гора сложными перестроениями.
Несмотря на обретенную силу Героя, он ощутил, что его стали теснить. Теснить грамотно, четко, не давая пользоваться преимуществами в скорости и реакции. Это была настоящая машина – четкая, слаженная, отработанная тысячелетиями. Готовая к любым неожиданностям. Этих ребят нельзя смутить ни хитростью Отражения, ни сверхъестественной силой Героя. Даже, если бы Гор начал вдруг плеваться ядерным огнем, они не прекратили бы своей страшной пляски.
Они просто работали. Это их жизнь, их повседневная реальность…
Из нападающего Гор быстро превратился в обороняющегося. И понял, что надолго его не хватит.
Мусорщики больше не лезли на рожон. Они не стремились к быстрой победе. Они просто хотели вымотать его и прикончить – без лишних потерь. Они прекрасно знали тактику боя и технично орудовали скальпелями. Никакой импровизации. Все четко – как на учениях…
Гор видел, как сверкают глаза врагов, слышал, как шуршат пластины композитной брони, ощущал лицом вихри рассекаемого лезвиями воздуха.
Еще он услышал, как один из Мусорщиков совершенно спокойным голосом вызывает подмогу.
Черт, они не надеются на собственное мастерство. Им нужен гарантированный результат. Ведь объект, на который их забросила непростая судьба Линии Сильных, жизненно важен для Конгломерата…
Но, видимо, следующего обстоятельства крепкие и надежные войны не учли: лежащий ничком у их ног Безмолвный вдруг резко вкатился в стройное построение. Особого эффекта это не возымело. Только слегка споткнулся один из Мусорщиков и немного задел локтем того, кто вертел скальпелем уже у самого носа Гора.
Скальпель чуть дернулся, подставив лезвие плашмя.
И Гор рубанул по нему, наивно надеясь перерубить сверхпрочный материал. Конечно же, этого не произошло. Зато его лезвие скользнуло по неудачно поставленной рукояти – и вонзилось в руку Мусорщика, мягко, словно филе, разрезая мясо, сухожилия, кости.
Раненый отпрянул – и в системе смерти обнаружилась брешь.
Мигом позже брешь эту уже занимал Гор.
Машина нападения дала сбой – и Гор одного за другим выводил из строя Мусорщиков. Это было непросто – броня не поддавалась металлу скальпеля, и бить приходилось в лицо, шею, меж случайно разошедшихся сегментов.
Наконец, гладкая посадочная грань оказалась усыпанной телами и их обрубками. Многие были живы и наполняли пространство стонами. Истоптанный ногами Мусорщиков Ипс бросился в сторону грузового люка, маня за собой Гора.
Радоваться чудесной победе не пришлось. Их ждал неприятный сюрприз: на месте люка зияла огромная дыра. В самый неподходящий момент за какой-то надобностью подъемник отправился вниз. Можно было просто прыгнуть вслед… Но пропасть могла достигать сотни шагов…
И тут Гор увидел страшное.
Эта картина уже знакома: мерцающие, как в свете стробоскопа, в сопровождении зудящего электрического гула быстро приближающиеся фигуры.
Санитары двигались со всех сторон. И теперь на них были не маскарадные костюмы дорожных рабочих.
Они были в средней полевой броне, серой, с отстреливающимися активными лохмотьями, в той, что спасает от нескольких касаний контура испарителя, которой не страшны земные пули и снаряды, которая усиливает мышцы бойцов до возможности одними пальцами стирать в порошок камни, ударом кулака прошибать бетонную стену. В которой можно хватать на ходу несущийся автомобиль и разрывать пополам человека.
– Все, – изнеможденно пробормотал Гор. – Кажется, свои роли я уже отыграл…
Ипс ничего не сказал. Он просто закрыл глаза и быстро-быстро, с хрипом задышал.
За спиной послышался скрежет поднимающегося подъемника. Мерцатели уже почти доставили зловещих солдат к своими жертвам. В массивных перчатках Гор увидел какое-то незнакомое оружие, похожее на шары для боулинга – в них точно также утопали пальцы чудовищных рук.
Гор обернулся в нелепой надежде успеть броситься на подъемник и…
… увидел, как медленно из-под гладкой плоскости поднималась она.
Даша.
Хотя нет, это создание нельзя было назвать Дашей. Это не была та внешне наивная девушка из поезда. И даже не та хищница – с повадками Поджигателя. Ничего человеческого не было в ее осунувшемся лице. Глаза остекленели и налились бледным светом, тело неестественно выгнулось…
И вдруг распрямилось, швырнув девушку в сторону Санитаров.
Мерцание мгновенно ускорилось, гул стал нестерпимым. А там, в плотных рядах безжалостных бойцов происходило что-то странное. Оторопевший Гор больше не видел Дашу. Он видел ревущий смерч, что носился между Санитарами, тщетно пытающимися противостоять неожиданной угрозе.
Стало понятно, как Санитары использовали свое оружие: мощью брони они точно швыряли тяжелые шары в цель с колоссальной разрушительной силой, после чего совершенно неповрежденный шар отскакивал назад, точно в руку. Только вот попасть в разгоняющий воздух смерч им не удавалось. Один за другим Санитары падали, скрученные чудовищным вихрем. Никаких повреждений броне не причинялось – видимо, Санитары выходили из строя из-за невероятно резких перегрузок. Один Санитар рухнул откуда-то сверху прямо перед Гором. Остекление его шлема изнутри покрывала смесь крови, и чего-то густого, бурого…
Раздался грохот: один из чудовищных шаров угодил в десантный шлюп и, оставив вмятину, сдвинул его с места.
– Уходим, – сказал бесстрастный голос, и Гора, словно бесчувственного, Ипс затащил на подъемник.
Уже спускаясь вниз, Гор увидел, как, тонко засвистев и поводив вокруг усами-антеннами, гондола приподнялась и вдруг быстро нырнула прямо в толщу противоположной стены, оставив за собой лишь расходящиеся круги жидкого металла.
Сумасшедшая картина боя исчезла, уступив место полумраку коридоров.
– Вперед! – скомандовал Ипс, и Гор молча повиновался.
О том, что происходило наверху, он старался не думать.
Гор не смог бы вспомнить, как вместе с Безмолвным добирался до кладбища звездных кораблей, где оставил своих друзей-беглецов.
Перед глазами стояла мешанина прямых и ломаных линий коридоров, помещений самых разнообразных форм и размеров, светлых и совершенно мрачных, череда разного рода подвижных платформ и подъемников, редкие лица Безмолвных…
Гора посетила безумная мысль о том, что подобный план побега был спланирован Ипсом заранее. Но поскольку подобное не могло быть правдой, он отогнал эту мысль. Ведь он так и не понял, как Ипс собирался их вытащить отсюда теперь, когда гондола выскользнула с Базы пустой.
Мелькнуло небезосновательное подозрение, что Ипс просто водит его за нос, пытаясь усыпить бдительность и сдать властям. Но это было бы слишком безумно – особенно после участия того в схватке с Сильными.
При мыслях о последних Гор думал, не почудилось ли ему все увиденное. Кто же, черт возьми, такая, эта Даша?! Неужели, действительно, таинственная и смертоносная «игрушка» в чьих-то руках? Но тогда – зачем она приняла сторону беглецов? Что за сбой произошел в программе этого живого механизма?
Герой заставил замолчать излишне эмоционального Мима.
Какая разница – кто, зачем? Придет время – и все встанет на свои места. Надо только всегда быть готовым к удару с любой стороны.
…Они вышли к треугольной пробоине в корпусе древнего галеона.
– Вроде этот, – сказал Гор. – Только Всевидящий Сервер отличит один от другого…
– Ты веришь в Единый Сервер? – подняв бровь, спросил Ипс. – Это большая редкость в Конгломерате.
– Все Мимы во что-то верят, – ответил Гор. – Иначе просто невозможно жить в тысячах лиц. Что-то должно оставаться неизменным, вечным, как мир…
– Воистину, ты настоящий Мим… – туманно произнес Ипс.
К чему – Гор так и не понял.
– Эй, есть кто живой? – крикнул Гор в темноту провала.
Вместо ответа в лицо ему уткнулся массивный ржавый ствол.
– Это ты, Гор? – раздался настороженный голос и из-за ствола выглянуло обеспокоенное лицо Маха. – Кто это с тобой?
– Это Ипс. Он нам поможет выбраться из этого чертова места, – сказал Гор. – Мы попали в серьезную заварушку, и если бы не Ипс… Что это за штуковина у тебя в руках?
– Это старинный метатель, – усмехнулся Мах. – Неплохое оружие. Нашел совершенно случайно.
– Брось, а то чего доброго взорвется…
– И не подумаю. Вокруг то и дело появляются эти… Безмолвные. Я не знаю, чего они хотят, но…
– Ипс тоже безмолвный, – сказал Гор.
– Здесь могут появляться только мои люди, – сказал Ипс. – Они помогают мне в моих собственных планах…
– Даша куда-то пропала, – с прищуром глядя на Ипса, сказал Мах. – Не их ли это рук дело?
– О чем вы? – с каменным лицом спросил Ипс.
– Я хочу знать, куда делась девушка? – жестко спросил Мах, и ствол метателя повернулся в сторону Ипса.
– Прекратите! – вскинул руку Гор. – Немедленно.
– Чего вы шумите? – произнес знакомый голос, и Мах вместе с Гором вздрогнули.
Из темного провала показалась Даша – совершенно заспанная, с примятыми волосами и следом металлического профиля на щеке.
– Ты где была? – обмершим голосом спросил Мах. – Я же искал тебя…
– Ой, я так устала, – проговорила Даша, невинно моргая. – Прилегла головой на какую-то железяку – и сразу уснула. А Зиг – он до сих пор спит…
Гор усилием воли заставил себя промолчать. Ипс, как будто уловив настроение Гора, тоже молчал, разглядывал Дашу. Гор сверлил ее взглядом, словно пытаясь проникнуть в потаенные мысли. Даша удивленно поймала его взгляд, смущенно улыбнулась.
Всевидящий Сервер, она действительно ничего не знала! Или настолько искусно играла свою роль… Нет, так играть роль нельзя. Мим в теле Гора Дэя давно бв почувствовал фальшь…
– Хватит разговоров, – произнес за Ипса синтезатор речи. – Идем!
– Куда? – спросил Мах, опуская ствол.
– К нашему кораблю, – сказал Ипс.
– Но все галеоны повреждены! – воскликнул Мах.
Ипс снисходительно улыбнулся.
– О чем вы говорите, если даже не можете отличить галеон от корабля другого типа?
– О чем это он? – надулся Мах.
– Пойду, разбужу Зига, – сказала Даша.
…Они стояли у подножия сравнительно небольшого, но совершенно разбитого корабля. Так, во всяком случае, казалось.
– Вот, – сказал Ипс, – Что это, по-вашему?
– Да, – согласился Мах. – Это не галеон. Это похоже на большой баркас, при том – не лучшей сохранности. И он также пробит – вон дыра…
Ипс подошел к треугольной пробоине, которая начиналась с уровня головы и шла высоко вверх. Коснулся края дыры… И сдернул ее с борта корабля, словно старую тряпку.
Борт был цел.
– Это просто маскировка, – сказал Ипс. – Мои товарищи давно залатали эдыру и восстановили системы.
– Но что толку от каботажного баркаса? – пожал плечами Мах. – Мы же не выйдем за пределы системы…
– Вижу, вы совсем не разбираетесь в судах, – усмехнулся Ипс. – Это не баркас. Это очень старая каравелла…
– Каравелла! – ахнул пораженный Зиг.
– А что такое каравелла? – спросила Даша.
Гор уже несколько успокоился: для него Даша снова стала прежней – легкомысленной девчонкой с планеты Земля. По крайней мере, на время…
– Каравеллы – корабли древних первооткрывателей – тех, кто собирал по крупицам миры, которые в дальнейшем и стали Конгломератом. Одна из таких каравелл когда-то нашла Землю…
– Это она и есть, – кивнул Ипс. – И ее историческая ценность имеет вполне реальный денежный эквивалент…
– Но нам-то какой прок от этого металлолома? – нервно спросил Мах.
– Мы улетим на нем, – спокойно ответил Ипс.
– Что? – удивился Мах. – Эта штука просто рассыплется на атомы при выходе на прыжок…
– Других варрантов нет, – сказал Ипс. – И надо поспешить, пока все силы брошены на поиски гондолы моего бывшего господина…
– Так вот, для чего ты отправил ее пустой, – проговорил Гор. – Отвлекающий маневр…
– У нас просто нет другого варианта, – сказал Ипс. – Древнюю каравеллу синапсы Сервера не сразу опознают, как пилотируемый корабль. А потому у нас есть шансы уйти незамеченными.
– Но кто ее поведет? – спросил Зиг. – Среди нас нет Летунов. А на старых каравеллах, как я понимаю, нет возможности полностью передать управление автоматам…
– Верно, – кивнул Ипс. – Потому корабль поведу я…
Рогги Бур медленно шел среди истерзанных тел непобедимых, твердых как сталь и горячих, как огонь, Санитаров. Тех, кто был призван сеять ужас и смерть среди непокорных, посмевших пойти против воли Конгломерата, против принципов, которые он нес людям. Это были проверенные, надежные и опытные бойцы, а потому та сила, что остановила их здесь, была поистине страшной.
И Поджигатель знал, что это за сила. Это сила оружия, присланного кем-то неведомым, но, несомненно, очень важным в Линейной Структуре. Он собственнолично доставил контейнер на Землю. И выпустил на волю его содержимое. Теперь понятно, что отпустил страшного джина, как образно говорят краткоживущие. Совершенно не ясно, зачем нужно на Земле столь мощное и коварное оружие. Но тем более не понятно, как и для чего оно вернулось на Базу.
Единственное, что ясно – это то, что за спиной Сильных начинают действовать новые, совершенно незнакомые силы. И силы эти небрежным щелчком, словно ненужную вещь, вроде стреляной гильзы, отбросили в сторону его, лучшего Поджигателя своей ветви! И этого протить нельзя никому. Ни проклятому Миму, до шеи которого все никак не дотянутся руки, ни тем надменным ублюдкам, что дергают за ниточки где-то в Метрополии.
…Рогги Бур опустился на одно колено рядом со стонущим от боли Санитаром. Этот боец был единственным, кто все еще находился в сознании. Он стащил с панцирный шлем и теперь с трудом подтягивал под себя ноги. Те не двигались – видимо, поврежден позвоночник.
– Что скажешь, медицина, кто мог с тобой такое сделать? – насмешливо спросил Поджигатель.
– Это было просто наваждение, паленый, – слабым голосом ответил Санитар. – Похоже на обычную «игрушку», только гораздо, гораздо мощнее. Это… Это какое-то новое оружие…
– Ты довольно умен для простого Санитара, – сказал Поджигатель. – Жаль, что никогда не дослужишься до Хирурга…
– Это мы еще посмотрим, паленый, – зло сказал Санитар и потянулся к синапсу вызова на подбородке снятого шлема.
– Даже не надейся, – сказал Рогги Бур. – Не дослужишься…
И спустил курок большого армейского пистолета.
У него была тяга к варварскому оружию.
Санитар дернулся и замер с дымящейся во лбу дырой. Суперсолдата тоже можно застрелить.
Надо только выбрать подходящий момент.