Рогги Бур никогда не испытывал такого волнения: он впервые приближался к Колоссу – главной, материнской планете Метрополии.

Каменному сердцу Конгломерата.

Это особый мир. Мир кристальной чистоты Линий и самых ортодоксальных взглядов на мораль, общественный уклад и политику Конгломерата.

Возможно, где-то здесь обитали и Созерцатели – самые странные и загадочные существа, ибо назвать их людьми просто не поворачивался язык. Непонятно каким образом, но именно они стоят за всеми процессами, происходящими в пространстве Конгломерата и далеко за его пределами. Они находятся на невероятно более высоких Ступенях Совершенства, чем любая человеческая особь из любой Линии. Видимо, все дело в громадном жизненном опыте, которым они могли бы похвастаться, если бы имели такую черту характера.

Но какой характер может быть у существа, прожившего больше десяти тысяч земных лет – нам знать не дано.

Несмотря на свои обширные связи в самых разных Линиях и Ветвях, Поджигатель не знал никого, кто мог бы похвастаться личной встречей с одним из Созерцателей. Формально Созерцатели будто бы были выходцами из Линии Мудрых. Однако и это не известно наверняка.

Впрочем, меньше всего Поджигатель ожидал встречи с Самими. Реальной политикой управляли Стратеги. И здесь Рогги Бур чувствовал свою слабину. Его расправа с одним из них могла оказаться роковой ошибкой. Сам Рогги Бур постоянно твердил себе, что это была вынужденная мера.

Но тот, кто прочно засел у него внутри – властный, алчный, жадный до крови – продолжал смаковать это убийство, словно какое-то особое, редкое и дорогое блюдо.

Стратеги – самые проницательные из человеческих существ. Они видят насквозь. И Рогги Бур в этом уже убедился.

Ему действительно страшно – и это еще сильнее влекло его вперед, навстречу с неизбежным. Азарт борьбы, жажда новых вершин сильнее простой человеческой натуры.

И ядовитый воздух Земли, разъедая его существо, действовует, как катализатор, заставляя идти вперед.

Только вперед.

Любой ценой.

И лучше всего – с большой переплатой…

…Колосс не был планетой в прямом смысле слова. Его облик, как и облик системы в целом, был призван восхищать и подавлять одновременно.

Здесь все шло против привычных законов природы, как бы говоря: те, кто создал все это – невероятно могущественны. Они – и только они – имеют право устанавливать законы, принимать решения и наказывать отступников.

Корабль Рогги Бура приблизился к Колоссу – и на панели образов отобразились его величие и вечная тайна.

Колосс представлял собой не одну, а четыре планеты, непостижимым образом расположенные на вершинах невидимой равносторонней пирамиды. Расстояние между отдельными планетами Колосса равнялось примерно одному их диаметру. И в самом центре этого чудовищного, невозможного образования светила маленькая, не слишком яркая звездочка.

Настоящая звезда Системы Колосса, окончательно разбивая в пыль физику Мироздания, Светило, спокойно плыла по орбите вокруг этой странной пирамиды вместе с десятком планет и прочих небесных тел.

Видимо, это была задумка Созерцателей: показать всем живущем мощь человеческого разума. А, может, просто было невинным развлечением истосковавшихся в пустыне бесконечной жизни существ. Никто не мог знать ответ на этот вопрос: Колосс существовал так давно, что рассыпались в пыль все предания о его появлении.

Но извращенный ум Рогги Бура немедленно сделал собственный вывод: власти Метрополии просто не хотят излишне просвещать население Конгломерата. Власть всегда должна быть окутана тайной и налетом мистики: тогда это внушает трепет подданным и облегчает манипулирование людьми.

Стоит взять на заметку подобный прием. Несомненно – вскоре он может пригодиться…

Рогги Бур стоял на мостике роскошной яхты Стратега и наслаждался зрелищем, знакомым лишь по школьным образам да по агитационным растяжкам.

Вот они – замершие в пространстве гигантские статуи двух Созерцателей, меж которых неизменно следует каждый идущий на Колосс корабль. Размеры статуй сопоставимы с размерами планет. И никто не знает – сделаны ли они из реальных материалов, или же это – всего лишь образы, созданные хитрой и мощной техникой.

В любом случае, мощь и величие этих фигур внушают трепет любому пролетающему мимо. Каждому кажется, что скрытые тенью капюшонов лица поворачиваются вслед ему, вглядываются ему в глаза, в саму душу…

Интересно, что экипаж каждого корабляобязан включать всю бортовую образную технику и собираться на мостике, созерцая процесс прибытия на Колосс. Это своеобразный ритуал, готовящий гостей Метрополии, настраивающий их на особый, глубокомысленно-серьезный лад.

За спиной благоговейно шептались Мусорщики, которым пришлось сопровождать на Колосс бывшего пленного, странным образом превратившегося в почетного гостя. Корабль Стратега не нуждался в особой проверке защитных систем Главного Сервера и был пропущен в зону чудного нагромождения гравитационных полей Колосса.

Рогги Бур не смог удержать злой усмешки: подавляя врожденные религиозные чувства, даже наивную веру во всепрощающий Всевидящий Сервер, Метрополия сама создала новую религию.

И главным ее богом был Страх. Страх нарушить Догмы, перейти границу дозволенного Линиями, вторгнуться в зону чужого приоритета… И эта дикая пирамида Колосса была главным храмом этой религии, отдающей мертвенным холодом безнадежности…

– Приветствую вас, Стратег Хатху!

Рогги Бур не сразу сообразил, откуда идет странный, лишенный человеческих чувств голос. А когда понял, то почувствовал, как спина его покрывается холодным и липким потом.

К нему обращалась одна из циклопических статуй, отделенная от корабля тысячами миль вакуума: чуть повернув голову, она шевелила едва заметными в тени губами. И Поджигатель чувствовал на себе ее взгляд и даже какую-то легкую усмешку. Будто бы статуя легко раскусила его самозванство….

Это было эффектно. Но Мусорщики восприняли сказанное вполне спокойно: им не раз приходилось покидать Колосс и возвращаться.

Только Поджигатель вдруг почувствовал себя маленькой букашкой, невесть что возомнившей о себе в своих наивных стремлениях преодолеть непреодолимое…

Корабль подхватили силовые щупальца гавани. Здесь не полагались на мастерство Летунов и работу автоматики кораблей. Главный Сервер брал на себя всю полноту заботы о безопасности Колосса.

Все же, вопреки ожиданиям Рогги Бура корабль приземлился вовсе не в местной гавани. Невидимые руки поставили его на вытянутую под формы корабля площадку на вершине какого-то очень высокого здания.

Рогги Бур вышел на воздух.

И на некоторое время замер, пораженный открывшимся видом.

Яхта нависала над острой, как заточенный нож крышей громадного сооружения безумно сложной конструкции. После минуты растерянных раздумий Рогги Бур понял, что это – верхушка гигантского дворца.

Ну, конечно же! На Колоссе обитают Четыре Стратега, по одному на каждую из планет – вершин пирамиды. И сейчас он на территории огромного дворца ускоренного им Стратега. Который, как, оказалось, имел имя – Хатху.

И теперь ему, Поджигателю, следует хорошенько поразмыслить над тем, как оправдать перед остальными тремя стратегами внезапное бесследное исчезновение коллеги и собственное его появление – на яхте убитого, во дворце убитого…

Рогги Бур готовился к жестокой схватке за собственную жизнь. И схватка эта будет не на уровне рефлексов и физической реакции. А на гораздо более высоком уровне – уровне логики и умения убеждать.

Рогги Бур смотрел на раскинувшиеся у подножия дворцовых стен красоты: густые леса, разбросанные по полянам редкие строения жилых сот, замысловатый изгиб реки изумрудного оттенка, заснеженные горы вдалеке и теряющееся в дымке море. Этот ландшафт, несомненно, формировали лучшие художники – хоть искусство формально и не в почете у Мудрых. Еще одно противоречие, создающее внутренне напряжение сложной системы Линий…

Невдалеке на площадке появились люди. Около десятка человек в длинных темных одеждах. Они медленно приближались, и вскоре Поджигатель узнал в них Хирургов.

Это было странно: он никогда не видел более одного Хирурга сразу – слишком дорогими и мощными были эти единицы. Но теперь он почувствовал новую волну растерянности и безнадежности: этих ребят ему не одолеть никогда. Поджигатель может многое, а такой, как он – в десятки раз больше. Но для этого нужен простор, нужен маневр, который совершенно невозможен под контролем этих десяти машин смерти.

– Здравствуйте, Стратег, – почтительно, но без излишнего подобострастия сказал один из Хирургов. – Мы ждали вас. Будьте любезны, следуйте за нами…

Рогги Бур повиновался, внутренне крича от ужаса.

Неужели они не признали в нем подмены?! Может, следует сказать правду сейчас, пока не стало слишком поздно?!

Но злое существо и коварное внутри приказало: «Терпи! Выдержи паузу – и нанеси удар!»

Всевидящий Сервер, какой к дьяволу удар?!

…В сопровождении зловещей охраны Рогги Бур спустился с посадочной площадки на несколько уровней в глубь здания. Перед глазами мелькали удивительные интерьеры, поражающие своей роскошью и подавляющие масштабами.

Наконец, Поджигатель оказался в огромном темном зале – настолько большом, что стены и потолок его терялись в темноте.

Внезапно исчезла охрана, а над головой вспыхнули звезды.

Поджигателю потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что именно происходит в данный момент в этом странном помещении. А для этого нужно было узнать в трех огромных темных шарах над головой три планеты – вершины пирамиды Колосса.

Ведь на поверхности четвертой стоял он сам.

Вспышка света – и под тремя планетами проявились три огромных человеческих образа, подсвеченных, словно прожектором, маленькой звездочкой по центру Колосса.

Теперь Рогги Бур окончательно понял все.

Эти трое – Стратеги. И они взирают на него, самозванца, вставшего на чужое место – место одного из четырех величайших людей Конгломерата, выше которых одни только полубожественные Созерцатели…

– Это… Это какая-то ошибка! – скорбно заламывая руки, воскликнул Поджигатель. – Я не должен был находиться здесь! Я просто искал встречи с вами, чтобы…

– И ты нашел ее, – спокойно сказал один из Стратегов облаченный в замысловато-складчатый белый балахон, седой, длинноволосый, с такой же белой и длинной бородой.

Своим видом он совсем не походил на того идеального человека, которого Рогги Бур уничтожил руками глупого Мусорщика.

– Я просто хотел сказать… – Рогги Бур снова попытался взять слово, но был небрежно остановлен другим Стратегом.

– Мы знаем, все, что ты мог бы сказать в свое оправдание, – произнес Стратег совершенно другого облика – атлетически сложенный, гладко выбритый, в короткой тунике, которая, почему-то не выглядела нелепо на этом человеке. – Ты убил одного из нас. Ты признаешь это?

Рогги Бур понял, что это – конец. И он с дерзкой, злобной гордостью выкрикнул:

– Да, это сделал я! Я убил мудрого и непобедимого Стратега. И даже моя смерть не сможет скрыть этого факта! Я убил его – и это мое самое большое достижение в жизни. Теперь вы довольны?!

– Ты прав, – невозмутимо произнес третий Стратег, как ни странно, очень похожий на того, убитого Поджигателем Хатку. – Это твое самое большое достижение в жизни. Тебе ведь известно, как становятся Хирургом?

– Да… – машинально проговорил Рогги Бур. – Это звание завоевывается в кровавом поединке…

Он уже успел устать от ожидания неизбежной расправы. Но Стратеги не особо торопились.

– И знаешь, – продолжил говоривший, – избрание нового Стратега не во многом отличаются от знакомой тебе процедуры. Когда умирает один из нас, начинается отбор, основанный на изощренности ума и жестокости. Но в твоем случае такого отбора не требуется. Ведь, убив Стратега, ты сам сделал свой выбор…

Рогги Бур ощутил в своей голове удар грома. Услышанное было настолько странным и поражающим воображение, что стоило, пожалуй, потерять сознание от избытка чувств.

Но этого никогда не позволило бы злобное существо, разрастающееся внутри него: оно уже ликовало и исполняло дикую победную пляску.

– Убить Стратега не под силу обыкновенному человеку, – сказал седой. – И никакие обстоятельства не могут служить оправданием для смерти нашего коллеги. Мы знаем, что ты – Поджигатель. И видим, что ты – не простой Поджигатель. С тобой яростная разрушающая сила…

– Именно то, что нужно Стратегу Конгломерата для победы в этой войне, – сказал атлет.

– А… У меня есть выбор? – неожиданно для себя произнес Рогги Бур. – Право отказаться?

…Перед газами поплыли картины прошлого.

Когда этот самый вопрос ему, самовлюбленному властелину краткоживущих, задавал тот, казавшийся просто ничтожным Обреченным – Мим.

И теперь Поджигатель с интересом прислушивался к собственным ощущениям. Он примерял на себя маску врага – неловко, неумело, не так, как это смог бы сделать настоящий Мим.

Но ему вдруг так захотелось примерить эту роль – роль своего смертельного врага…

Он сладко рассмеялся…

И услышал ответ:

– Да. Ты вправе выбрать смерть.

– Что ж, – все еще улыбаясь, произнес тот, что оставался Поджигателем последние минуты. – Я выбираю жизнь. И я выбираю силу.

Гир К’Оберт, Первый Вожак Пятнадцатого ударного крыла, в мрачном раздумье смотрел на ломаную голубую линию, прочерченную Сервером в образном объеме над мостиком. Ведомые преданно смотрели на него, ожидая авторитетных выводов.

Пятнадцатое крыло было укомплектовано не полностью. Не хватало кораблей снабжения и судов, стоявших в очереди на расконсервацию в связи с началом военных действий. Обычно в таком составе крыло прекрасно справлялось с возложенной на него задачей по контролю за окраинными мирами этого сектора. Гир К’Оберт был известен в ближайших беспокойных мирах, как безжалостный истребитель рейдеров, удачливый охотник за контрабандистами и черными промысловиками. Бандитские боевые группировки иногда доходили до размеров полноценной Стаи, но крыло и его Первый Вожак знали свое дело.

Однако же новый враг был другим. Это уже не разношерстные банды, заинтересованные лишь в наживе и веселой драке с заведомо более слабым противником.

Появившаяся ниоткуда армада была мощной, слаженной, а главное – имела крепкую мотивацию. Гир К’Оберт знал, за что сражается его противник. И хотя не разделял его взглядов, подсознательно понимал, что мотивация эта – мощнейшая.

Для Летунов рангом пониже, как и для большинства населения Конгломерата, агрессор был просто захватчиком – хищником, стремящимся завоевать исконные территории, с таким трудом освоенные за множество поколений легендарной Конкисты…

Но не об этом думал сейчас Вожак: ломаная линия, соединяющая метки Миров над головами Летунов символизировала собой разрушительный путь кораблей противника. И этот путь проходил как раз мимо района дислокации Пятнадцатого ударного.

– Господа, – сухим деловым тоном произнес Гир К’Оберт. – Боюсь, что наше крыло – это единственная сила, которая может оказаться на пути противника в текущий временной период. И нам придется принять бой либо принудить противника к бою, чтобы связать его до подхода основных сил.

– Одно замечание, – произнес молодой, но уже вполне заслуженный Ведомый – Фетч, Вожак корвета-лидера «Отчаянный». – Этот бой будет неизменно гибельным для нас…

– Вы что же, Ведомый, никогда не мечтали доблестно пасть в бою за честь Конгломерата? – усмехнулся Гир К’Оберт.

Он знал, что не может упрекнуть в малодушии ни одного из своих подчиненных. Но обстоятельства требовали жестких решений и жесткого разговора.

– Я готов отдать свою жизнь немедленно! – вспыхнул Ведомый, и худое лицо его нервно дернулось. – Лишь бы время нашего противодействия было достаточным для подхода Объединенных Стай.

Ведомые одобрительно загудели. Никто не хотел умирать глупо и бессмысленно. У Летунов есть обычай – бесстрашно и не раздумывая бросаться в бой, как в беспощадное огненное жерло звезды – а именно так уходят из жизни Летуны, отжившие положенный век.

Но перед последней атакой должны быть взвешены все шансы.

– Никто не собирается губить целое крыло ради иллюзорного выигрыша времени, – прищурился Гир К’Оберт. – Мы должны знать намерения противника и его возможности. А нанесенный ему ущерб должны сделать максимальным…

Он ткнул наградным скальпелем в звездное небо, наполняющее воздух над мостиком:

– В первую очередь мы должны выяснить – куда идет это запутанное наступление? Где мы должны ждать врага? Готовы ли выкладки Навигаторов?

Ведущий Навигатор тихо вышел из тени Гир К’Оберта.

– Есть три варианта основной цели противника, мой Вожак, – негромко сказал он, и все присутствующие разом задержали дыхание: Навигаторы всегда говорили чуть слышно, чтобы не спугнуть внезапное озарение, на котором строилась система мысленного анализа. – Первый: нападение на систему Гарги. Здесь крупная база Стремительных Стай «невидимок». Но основная часть кораблей ушла на соединение с группой Объединенных Стай, и враг не может не догадываться об этом…

Как иллюстрация его слов, от ломаной синей линии стали отходить тонкие красные ответвления, демонстрирующие предполагаемые направления ударов.

– Дальше! – приказал Гир К’Оберт.

– Вторая возможная цель – промышленный пояс Каменных Зубов. Но брать его есть смысл, если противник намерен удержать его и эффективно использовать полученные ресурсы…

– Дальше!

– Каменное Кольцо Катиса. Потенциально – превосходная база для сепаратистов….

– И это все?

– Из того, что может заинтересовать столь крупные силы – все.

– Благодарю, Навигатор. – сказал Гир К’Оберт, внимательно посмотрев на подчиненных. – Господа Ведомые, какие будут соображения по поводу сказанного? Может, кто-то готов сделать выводы? Может, готовы предложения?..

Ведомый Фетч неожиданно покинул положенный по статусу сектор мостика и подошел к Гир К’Оберту. Только смотрел он не на Первого Вожака, а в космическую схему над его головой.

– А это что за система? – Фетч ткнул пальцем в белой перчатке в маленькую звездочку прямо над головой. – Она в зоне досягаемости армады, но почему-то никак не обозначена. Это странно, мой Вожак…

– Действительно… – нахмурился Гир К’Оберт. – А вы внимательны, Ведомый. Навигатор, поясните!

Навигатор в нерешительности замялся. Это было впервые, когда он не выполнил приказ Первого Вожака незамедлительно.

– Мой Вожак… Дело в том, что эта информация не в моей компетенции…

– Что?! – взревел Гир К’Оберт. – В своем секторе я нахожу систему, не имеющую обозначения – и вы смеете говорить мне…

– Простите, мой Вожак, – побледнев, произнес Навигатор. – Но эта система – вне вашего Сектора. И она в компетенции Нюхачей. Видите серую метку?…

Гир К’Оберт с трудом взял в себя в руки.

– Ведущего Нюхача ко мне, живо! – скомандовал он.

Все оказалось не так просто. Ведущий Нюхач следовал на втором фрегате. Так принято во избежание одновременного уничтожения обеих ветвей командования. Среди Летунов Нюхачи, как и Поджигатели, не пользовались большим уважением. Но обладали властью, способной, если не заменить Вожаков, то, как минимум, парализовать их действия. Нюхачи были незаменимы в политической разведке. Но на флоте их считали пережитком истории…

…Ведущий Нюхач возник на мостике тихо, как тень.

Он и выглядел, словно тень: неприметно, неброско, одет не по форме – тот, кого совершенно невозможно запомнить и после узнать в толпе. Такой специалист и не должен надолго оставаться в памяти. Его сила в скрытности. И, разумеется, в способностях хранить свои и выведывать чужие секреты.

– Приветствую вас, Экзетур! – не очень-то искренне произнес Гир К’Оберт. – И сразу к делу. У нас возник вопрос…

– Про забытую каталогом систему? – закончил за Вожака Нюхач.

Он подошел поближе и впился взглядом в маленькую желтую звездочку.

– Обстоятельства вынуждают меня требовать достоверных данных! – гаркнул Гир К’Оберт.

– Я подчиняюсь, мой Вожак, – кивнул Экзетур, глядя на Вожака. – Только с этого момента все присутствующие будут находиться под патронажем моей Ветви с дальнейшей корректировкой памяти…

– Погань Сервера! – ругнулся Гир К’Оберт. – Ваши игры в секретность нас погубят! Да, я даю согласие!

Нюхач сухо улыбнулся и сказал:

– Это система Земли.

На мостике наступила тишина. И тишина эта была недоброй. Наверняка каждый из летунов воспринял упоминание этой планеты как дурной знак.

– Будь я проклят… – проговорил Гир К’Оберт. – Я так долго копошусь в этом секторе, но впервые узнаю о том, что этот поганый мир совсем рядом.

– Сервер обновил данные, – пояснил Нюхач. – В связи с началом войны для ударных Стай открыты на картах все секретные объекты. Под нашим контролем, разумеется…

– Навигатор! Нет, вы, Экзетур! Дайте прямой и ясный ответ: могут ли вражеские Стаи иметь в качестве основной цели эту систему?

Нюхач внимательно посмотрел на схему, и несколько помедлил с ответом, исподлобья изучая присутствующих – словно старался запомнить их лица. И сказал, четко, разделяя слова, не давая ни малейшего повода к сомнению:

– Исходя из ваших выкладок и информации, которой владею я, скажу прямо: несомненно, их главная цель – Земля…

Где-то на границе Солнечной системы, там, куда так и не добрался предполагаемый наблюдатель, с пространством вновь стали происходить странные вещи. Огромный объем пустоты наполнился тонкими, ветвящимися разрядами, словно здесь неведомо откуда возникли коконы гигантских электрических пауков, а затем в безмолвной пустоте вакуума раздались гулкие, совершенно неправдоподобные раскаты грома. Конечно, раздались бы они только для того, кто имел бы возможность их услышать.

Но мертвому пространству не нужны зрители. И оно равнодушно выплеснуло в реальность чудовищную массу металла, композитов и сжатой энергии, что через мгновение оформилось в армаду кораблей Объединенных Ударных Стай мятежной группировки, именующей себя Россыпью.

Впереди, хищно шаря в пространстве чувствительными усами-синапсами неслись быстроходные разведывательные клиперы. Следом, прикрывая Стаи по периметру, плыли корветы и бриги.

Дальше шли основные ударные силы: фрегаты и линейные корабли.

А в самом центре, подавляя все остальные суда громадными размерами, пер, подминая под себя пространство, многокорпусный ударный барк «Освобождение».

На мостике флагмана царило оживление, которое странным образом сочеталось с напряженностью, не покидавшей мятежных Летунов с самого начала их безумного рейда.

– …Мы зашли столь далеко, что оглядываться назад просто нет смысла! – с горячностью лидера говорил Роу. – Нам удалось ввергнуть Конгломерат в состояние шока – и это большое достижение на первом этапе. Россыпь всегда будет помнить это, доблестные Летуны…

– Это достижение – всего лишь временное, – скептически заметил Впередлетящий Дор К’Cид. – Шок пройдет, и Конгломерат примется наводить порядок. Нам так и не удалось накрыть основную массу законсервированных Стай на Огненном Облаке, и теперь эта сила присоединится к прочим, тем, что сгорают от нетерпения схлестнуться с нами в прямом бою. И я полагаю, такой бой будет не в нашу пользу. А потому, любезный Роу, я по-прежнему уповаю на истинность вашей информации по поводу этой планеты…

Впередлетящий ткнул стеком в центр схемы, изображающей планетную систему Земли.

– Мой Впередлетящий! – торжественно проговорил Роу и обвел взглядом собравшихся на мостике Вожаков и Ведомых. – Вы проделали долгий путь, и последний шаг должен стать решающим. Через короткое время планета войдет в зону прицельной стрельбы, и вы поставите точку в этом великом рейде.

– Господа… Прошу прошения – друзья – максимальная готовность! Фрегатам и корветам – сосредоточить огонь на Базе, «Освобождение» займется самой Планетой. Роу, Каков энергетический потенциал Базы?

Роу развел руками:

– Любезный Дор К’Cид, это и есть тот фактор неизвестности, который не удалось преодолеть нашим аналитикам. Ясно лишь то, что База полностью автономна и ее Сервер сам принимает решение о построении обороны. Но также не известно ни одного случая внешней атаки Базы. Остается уповать только на ваш боевой опыт…

– Прекратить разговоры! – вдруг рявкнул Впередлетящий. – Посторонние – за черту! Вожакам и Ведомым занять боевые посты! Готовность – «Смерть»!

Роу в почти суеверном ужасе отшатнулся от Впередлетящего и метнулся за мерцающую черту. Теперь, когда Впередлетящий стал подлинным богом войны, он, Роу, идейный вдохновитель рейда, превратился в ничтожную букашку, чье жизненное пространство было четко и недвусмысленно обозначено.

Оставалось лишь пассивно наблюдать за событиями, которые с неизбежностью стремились к своему логическому завершению.

Стаи вздрогнули и окутались синеватыми энергетическими коконами.

Они осторожно приближались к Земле.

– Гор, беда! Катастрофа!

Зиг с криками ворвался в Театр, и принялся метаться по его огромному пространству, не находя Гора. Он был взволнован, редкие волосы торчали грязными клоками, лицо густо покрывали капельки пота. Знаменитые очки в толстой оправе нелепо сползли на бок.

Он нашел Гора у огромной панели образов, что служила стеной одной из площадок для размышлений, оставшихся со времен господства Эстетов. Мим стоял, заложив руки за спину, и любовался скоплением голубоватых звездочек, под которыми панически сверкали оранжевые символы тревоги.

– Гор… Ты уже знаешь?!

– Смотря что… – не отрывая взгляда от «звездочек», произнес Гор. – Это ведь корабли Россыпи?

– Да, – упавшим голосом сказал Зиг. – Это точно они. Ты следишь за новостями?

Губы его задрожали. Казалось, он сейчас заплачет.

– Они идут к Земле, – заскулил Зиг. – Через несколько часов без сомнения последует удар! Гор, надо улетать! Надо немедленно брать Сестру и…

Гор одарил приятеля таким тяжелым взглядом, что у того все слова попросту застряли в горле.

– Улететь? – произнес Гор. – И оставить всех НАШИХ?

Он покачал головой и снова устремил взгляд на приближающиеся точки кораблей.

– Только недавно я понял истинную цену жизни и свободы. И в эту цену никак не входит предательство…

– Но… Но что же делать? – воскликнул Зиг, в бессилии опускаясь на металлизированный пол

Раздались быстрые шаги и следом знакомый голос Маха:

– Ага, вижу, что все уже в курсе!

В отличие от Зига, говорил он бодро и даже как-то жизнерадостно, словно надвигающаяся опасность лишь придавала ему сил. Это было неудивительно: Сильный оставался Сильным.

Как и Гор, Мах и Зиг тоже чувствовали прилив необычайных сил, подаренных Землей в обмен на многие годы жизни. И если интеллект Эстета теперь играл с ним злую шутку, лишь усиливая неблагоприятные прогнозы и, как следствие, панику, то Мах ощущал душевный подъем и рвался в бой.

Ему было наплевать на соотношение собственных и вражеских сил.

– Не могу понять природу твоего оптимизма, Мах, – сварливо проговорил Зиг. – Скоро нас превратят в рваные клочья раскаленного вещества – а ты все размахиваешь голыми кулаками.

– Я не думаю, что нам надо предаваться унынию, – возразил Мах. – Я убежден, что База снабжена какими-то средствами защиты. И тебе Зиг, придется разыскать их…

– Да? – уныло проговорил Зиг. – Надо… Попытаться…

– Так, – проговорил Гор. – А почему бы не спросить у самой Базы… Нейла!

– Да, дорогой…

Тихий голос ушедшей подруги Мима заставил содрогнуться даже бесстрашного Маха. Все-таки, эта причуда мима была выше его понимания.

– Скажи мне, Нейла, знаешь ли ты о надвигающейся угрозе?

– О чем ты, Гор? – Сервер, казалось, несколько удивился.

– Я о приближающихся боевых Стаях…

– Да, я вижу корабли, – сказала Нейла. – Это человеческие корабли. Не вижу угрозы…

– То есть… как?! – изумился Мах. – Как это – «не вижу»! Они ведь явно готовятся к атаке! И что значит – «человеческие»? А какие угрозы могут быть еще?..

– Посторонние, – загадочно ответила Нейла.

– Да при чем здесь Посторонние? – воскликнул Зиг. – Тебя собираются уничтожить свои, человеческие корабли! Ты можешь ударить по ним первой?!

– Ударить по людям? – в голосе Нейлы послышалось огорчение. – Как можно! Зачем?

– Они враги! Они хотят уничтожить нас! И мы – тоже люди!

– Вот как… – казалось, Нейлу поставило в тупик это морально-этическое противоречие. – Хорошо, я буду иметь в виду данное обстоятельство. Если я почувствую реальную угрозу, то предприму все меры, чтобы свести человеческие жертвы к минимуму…

– И на том спасибо, – пробурчал Мах. – Зиг, ты можешь подкрутить что-нибудь в мозгах у этой дамочки?

– Не надо ничего подкручивать, – сказал Гор решительно. – Давайте созовем совет. Видимо, пришла пора принимать серьезные решения…

Внезапно панель образов озарилась вспышками, по Театру прокатились совершенно неуместные раскаты грома.

– Что… Что это? – недоуменно произнес Гор.

– Допрыгались… – проговорил Мах, разглядывая длинные строчки символов, рассыпавшихся по панели образов. – Это уже корабли Конгломерата. Похоже, намечается серьезная мясорубка. И боюсь, что фаршем окажемся мы с вами…

– Рассыпной маневр! – гаркнул Дор К’Cид. – Вражеские Стаи на дистанции неприцельного огня!

Роу с ужасом наблюдал, как суетливо носились взад-вперед Летуны, какие перекошенные лица у Навигаторов, Вожаков и у самого Впередлетящего.

Объединенные стаи разделились, и энергетические пуповины, скреплявшие их принялись лопаться, как паутинки. Армада стремилась избежать попадания под массированный обстрел.

Его, впрочем не последовало.

– Слухач! Доложить обстановку! – приказал Дор К’Cид.

– Ударная Стая Конгломерата, примерно в размере стандартного ударного крыла! – немедленно отозвался Слухач.

Опутанный трепещущими полупрозрачными жилками нервных окончаний, он напрямую получал информацию со всех синапсов Объединенных стай. Если Впередлетящий был мозгом и волей Стай, то Слухач был всеми их чувствами одновременно.

– Одно крыло? – нахмурился Впередлетящий. – Кому пришло в голову прислать против нас столь такие малые силы?

– Возможно, это все, что находилось поблизости, – предположил один из Ведомых. – Какая-нибудь пограничная Стая.

– Логично, – несколько успокоившись, произнес Дор К’Cид. – Что говорят расчеты? Каковы взаимные шансы и стоит ли ввязываться в бой?..

– …Получается довольно интересный расклад сил, – продолжал Первый Канонир Пятнадцатого ударного крыла. – При всей нашей уязвимости некоторые обстоятельства могут существенно повысить наши шансы…

Канонир был опытен и опален в боях языками радиоактивного пламени, отчего сам вид его внушал трепет. Но внешность его мало касалась существа дела.

– Давайте без лирики! – отрезал Гир К’Оберт.

Он напряженно вглядывался в боевую панель, где кошмаром любого Вожака мерцали символы целей.

Враг был чудовищно силен. И командовал вражескими кораблями настоящий мастер: внезапность удара, на которую рассчитывал Первый Вожак, рассыпалась об умелые действия противника. Его корабли столь быстро рассредоточились, что сюрприз оказался смазанным. И Гир К’Оберт отменил команду на массированный удар. Стрелять по отдельным мишеням, надежно прикрывающим друг друга – только понапрасну тратить энергию.

– Итак, – продолжал Первый Канонир, указывая на символы своих и вражеских кораблей, – возникает вопрос: почему враг не воспользовался преимуществом и не обрушил всю силу удара на нас?

– Почему? – нетерпеливо спросил Гир К’Оберт.

– Он мог бы уничтожить нас, это несомненно. Но совокупная энергия залпа на время ослабила бы защиту армад противника…

– Это и так понятно! Какие из этого следствия?

– База! – торжественно произнес Канонир. – База, что висит на орбите около третьей планеты системы! Она наверняка обладает собственной огневой мощью!

– Вы хотите сказать – Враг боится удара этой Базы по своим, ослабленным после залпа силам?

– Именно!

Первый Вожак нервно дернул плечом:

– Но откуда нам знать об огневой мощи Базы? У меня нет такой информации…

– Зато она есть у меня, – раздался тихий, но весьма неприятный голос.

– А, это вы, Экзетур, – невольно скривившись, произнес Гир К’Оберт. – И какова же суммарная мощь этого объекта?

– Достаточная, – туманно ответил Нюхач. – Ваш Канонир, пожалуй, прав. И я тоже не стал бы принимать поспешных решений. Самое время выжидать…

– А чего нам ждать? – нахмурился Первый Вожак. – Думаете, они станут дожидаться, пока к нам подойдет поддержка?

– Думаю, надо выждать, пока они не совершат ошибку, – криво улыбнулся Нюхач. – Они пришли, чтобы ударить по Земле. И как только они это сделают – самое время ударить по ним, ослабленным мощным выплеском энергии…

– А почему бы нам не связаться с самой Базой и не скоординировать наши Действия? – сказал Гир К’Оберт, внимательно изучая данные н а боевой панели.

– Если бы это было возможно, я бы так и поступил в самую первую очередь, – нехотя произнес Нюхач. – Но, к сожалению, этого нельзя сделать.

– Причина? – спросил Первый Вожак.

– Это уже вне вашей компетенции, почтенный Гир К’Оберт, – покачал головой Экзетур.

Первый Вожак был явно не доволен таким ответом. Но виду не подал.

– Ясно, – сказал он. – Слухачам – повышенное внимание! Канонирам – быть готовым к залпу по передовым фрегатам. Навигаторам – рассчитать траекторию, наименее благоприятную для удара противника. У меня все – приступить к выполнению поставленных задач!

Летунов с мостика как ветром сдуло. Исчез с глаз и Нюхач. Напоследок Гир К’Оберт небрежно бросил:

– Фетч, задержитесь!

Молодой Ведомый замер на ходу и повернулся к Первому Вожаку.

– У меня к вам одно дело, Фетч, – сказал Гир К’Оберт. – Мне чертовски неудобно воевать, когда от меня скрывают информацию.

– Я вас прекрасно понимаю, мой Вожак! – сказал Фетч, вытянувшись в готовности выполнить любой приказ.

– Вот и славно, – кивнул Гир К’Оберт. – Ну, а потому, я бы попросил вас помочь развеять этот проклятый туман.

– Что я должен делать?

– Возьмите спасательный бот, абордажную команду и слетайте-ка на эту Базу. Уверен, от нас скрывают какие-то мерзкие факты. Я не хочу, чтобы с этого пыльного шара всадили залп нам в спину…

– Я понял вас, мой Вожак, – быстро ответил Фетч, и глаза его сверкнули азартом. – Я разузнаю все, что будет в моих силах…

Гор сидел на Сцене, прямо на теплом прозрачном металле, в своей излюбленной расслабленной позе. Так ему легче думалось. Вокруг в хмурой задумчивости расположились члены спонтанно собравшегося Совета, на который были возложены функции обороны. Хотя говорить об обороне было бы, пожалуй, слишком самонадеянно, так как по большому счету зависела она лишь от доброго волеизъявления самого Бастиона. Вернее, его мозга и души – Нейлы.

Все чувствовали растерянность и подавленность. И для этого были все основания.

Немного времени прошло с момента появления зловещей армады Россыпи, как, откуда ни возьмись, вынырнула не менее агрессивная Стая Конгломерата. Не приходилось сомневаться, что, начнись сейчас в окрестностях планеты нормальная звездная баталия, независимо от ее исхода, можно было бы попрощаться с жизнью.

Война шла на уничтожение.

Сильные, Мудрые и Темные, собравшиеся здесь, помалкивали, предпочитая слушать Гора, Маха и Зига, авторитет которых по-прежнему был на недосягаемой высоте.

– Я вот что думаю, – сказал Мах, нарушив ставшее уже угнетающим молчание. – Оба флота вместо того, чтобы превратить все вокруг себя в огненное месиво, начали какие-то непонятные танцы. Предполагаю, что развязке мешает некое равенство шансов.

– И что из этого следует? – пожав плечами, спросил Зиг.

– Из этого следует, – произнес Гор, что наступило определенное равновесие, нарушив которое, можно повлиять на события…

– Ты что же, предлагаешь воевать с двумя боевыми Стаями?! – воскликнул Зиг. – Или хочешь спровоцировать конфликт между ними? Боюсь, что в случае такого конфликта…

– Что ты, Зиг, – усмехнулся Гор. – Может, я и стал несколько безумен, но не настолько! Я хочу совершенно другого – вообще избавиться от этого конфликта. Просто перенести его в другое место…

– Как это? – прищурился Мах.

– Разве у нас нет эффективного оружия? – Гор театрально развел руками. – Того, которого в Конгломерате боятся больше самой смерти? Вот оно, повсюду!

– Земной воздух? – понял Мах. – Но как?..

– Не «как», а «где»! – заявил Гор. – Конечно же, нет смысла использовать его против Стай. Но вот против тех, кто стоит за ними…

– Планеты Конгломерата? И Россыпи? – догадался Зиг.

– Да! – сказал Мах. – Аорта и Метрополия…

Молчавшие до этого члены Совета подняли невероятный галдеж: такое предложение не могло не вызвать возбуждения. Никто не мог забыть историческую атаку Чумы на неприступную, как казалось, Базу. Но посягнуть на святая святых…

Метрополия для большинства жителей Конгломерата была не больше, чем сказкой о красивой и нереальной жизни, о могущественных Стратегах и таинственных Созерцателях. Мало кто за свою долгую жизнь сумел хотя бы раз воочию увидеть поражающий воображение Колосс, восхититься чудной архитектурой и утонченными жителями.

И уж точно никому не могло прийти в голову придти туда с оружием.

Но теперь все изменилось. Метрополия была «по ту сторону», так же, как и никому неизвестная Вторая Аорты.

– Все это здорово, – скептически произнес один из бывших Сильных. – Но ведь планета – это не База. Как доставить туда столько земного воздуха и людей?

– Для этого потребуется целый флот, – проговорил какой-то Темный. – Которого у нас нет и быть не может…

– А кто сказал, что у нас нет своего флота? – с усмешкой произнес Мах.

…Древние каравеллы, нефы и джонки лежали там же, где их и оставили когда-то Гор, Мах, Зиг, Даша и странный Безмолвный Ипс. Десятки, если не сотни подернутых дымкой времени корпусов были разбросаны по матовой поверхности уровня повсюду, на сколько хватало глаз.

Все они, как один, были повреждены одним и тем же способом – гигантским трехгранным клином, насквозь пробившим корпуса.

– Друзья, перед нами – серьезный фронт для работы, – деловито произнес Мах. – Но, насколько мне известно, в нашей маленькой Армии немало выходцев из Грязных… Ой, прошу прощения…

– Все нормально, – пробасил какой-то детина могучего телосложения, в котором доминировал раздутый, как аэростат, живот. – Называй меня хоть Темным, хоть Грязным – все равно я отличный механик… И сразу же скажу тебе: дело, конечно, поправимо. И не такие дыры в кораблях штопали. Только вот где взять механизмы? Где – усилители рабочей силы? Кто будет ворочать металл и где взять это самый металл?

– Я думаю… – начал было Мах, но его прервал невысокий морщинистый человек в мешковатой одежде.

– Да тут все ясно, дорогой мой человечек, – махнул он рукой. – На металл придется пустить часть самих этих кораблей, так как более идентичного материала мы все равно не найдем – такого десять тысяч лет уже не делают. А механизмами поработаем сами. Я вот видел, что после Санитаров осталась боевая броня…

– Точно! – воскликнул толстяк. – Там же мощнейшие усилители движений! Не чета нашим монтажным робам…

– Только, боюсь, тебе в такую броню нипочем не влезть, – заметил морщинистый. – Или придется для брюха люк выпиливать…

Темные дружно расхохотались своему особому рабочему юмору.

Мах не успел даже произнести заготовленную заранее агитационную речь, а Темные уже деловито решали производственные задачи.

Вот и думай здесь – правильно или неправильно деление на Линии? Попробуй, заставь земляного работягу пахать вот так, из чисто спортивного интереса!

– Эй, Кача, я где-то видел большую транспортную платформу!

– Это уровнем выше. Пошли Куру, он все равно по Серверам мастер, а когда еще до этого дойдет.

– …Посмотрите, как я вам в костюме Санитара?

– Брутально, Коха, брутально! Расслабься, а то еще выстрелишь от возбуждения.

– Осторожнее – не нажми там чего-нибудь, не то взорвемся к чертовой бабушке…

– А если попробовать резать броню испарителем на слабом контуре?

– И думать забудь! Испаритель ему подвай! Вот, нормальный ионный резак – пользуйся…

– Ох, и дырища, скажу я вам! Сразу вспоминаю, как на Земле к стоматологу ходил…

– Тико, заткнись! Ни слова о земных стоматологах! Не то я вернусь и разделаюсь с вами со всеми!

– Ну, что, предлагаю разбиться на смены… Господа Безмолвные, прошу сюда, это вас тоже касается…

– А чего это ты раскомандовался, Орди?

– Я – из ветви Прорабов и в этой шкуре уже четыреста пятьдесят лет. Есть другие кандидатуры?

– Нет, нет… Мы видим, человек ты серьезный, давай, командуй…

…Неожиданно Мах почувствовал себя лишним на этом празднике созидания и ремонта. Казалось, Темные истосковались по привычной работе – той, что была заложена в них генетически. Наверное, работая вот так, выкладываясь от души, они обретали потерянную почву под ногами – так же как и Гор – в своем Театре, на собственной Сцене.

– Что же мне тогда делать? – пробормотал Мах сам себе. – Бандитов здесь ловить? Или…

…Через несколько минут Мах уже стоял перед строем натасканных им же карателей, экипированных по полной программе.

– Запомните, бойцы! – зычно возглашал он. – Наша сила – не в оружии. Ведь что такое наше оружие? Воздух! Но не в ядовитом воздухе наша сила – мы дышим им и все еще живы. А сила наша – в страхе! В страхе тех, кто обрек нас навсегда дышать этим воздухом. И мы должны нести впереди себя страх – лютый ужас, такой, чтобы никому из встреченных нами на пути никогда и ни при каких обстоятельствах не пришло в голову лезть на планету под названием Земля! Пусть многим из нас она принесла боль и страдание. Но она – это все, что у нас теперь есть. Мы – ее единственный оплот, и наш дом – это надежный и крепкий Бастион. И крепок он не толстыми стенами и не кратерами на поверхности. Крепок он нашим боевым духом и желанием сражаться за себя, свой дом, свою свободу… Уф… Не слишком пафосно, друзья?..

– Любимый! Любимый, проснись!

– Да, Нейла… Сейчас… Погоди… Нейла?!

Гор вскочил на скомканной постели, судорожно смахивая со лба капельки холодного пота.

Ему и впрямь показалось вдруг, что говорит с ним не бездушная машина, создающая ласковую иллюзию, а настоящая, живая Нейла…

– Что случилось? – хрипло спросил Гор.

– К Бастиону приближается чужой бот. Опознается, как принадлежащий Конгломерату. Что делать с ним, как ты считаешь?

Эта манера живого общения постоянно сбивала Гора с толку. Так и начинаешь верить в одушевленность машин…

– Прими его на посадочную грань. И сопроводи меня туда поскорее. Чтобы я успел его встретить.

– Как скажешь, дорогой…

…Гор с отстраненным интересом наблюдал, как из маленького кораблика, что довольно коряво плюхнулся на обширную и пустую посадочную грань, посыпались тяжело вооруженные Санитары. Панцири были герметично захлопнуты: синапсы наверняка сообщили хозяевам об агрессивной среде, заполняющей пространство. Этих ребят уже не взять врасплох, как тех Санитаров, умерших из одного только гипертрофированного чувства долга.

Эти знали свое дело, были сильны, быстры, готовы расправиться любым врагом по первой подсказке рефлексов. Потому Гор не стремился вступать с ними в какое-либо общение. Ведь всякому везению может придти конец.

Потому все свое внимание Гор немедленно переключил на того, кто не очень-то вписывался в эту компанию: это был Летун, судя по всему, довольно высокого ранга. Так же, как и Санитары, он был отделен от среды Бастиона. Только скафандр его был легким, с характерными знаками отличия командного состава Летунов.

– Подключитесь к Серверу и проверьте, кто здесь есть живой! – скомандовал Летун.

Двое Санитаров бросились к ближайшему нервному узлу Сервера, обозначенному большим красным квадратом в поверхности посадочной грани. Гор несколько обеспокоился: ему совсем не хотелось, чтобы вражеские лазутчики разнюхали все подробности и передали любой из враждебных Стай.

И Мим в нем снова взял верх. На этот раз его потянуло на импровизацию.

Гор незаметно вынырнул из Мира образов за спиной Летуна. Теперь он умел выходить из этого зыбкого, нереального состояния и частично – и только для одного конкретного человека. Бдительные Санитары охранявшие периметр, ничего не замечали.

– Все спокойно, ничего не происходит… – прошептал ему на ухо Гор, не сомневаясь, что чувствительные синапсы передадут его слова сквозь прочный стеклолит.

– Конечно, все спокойно, – так же тихо согласился Летун.

Убеждение сработало безотказно. Этим надо пользоваться.

– Как тебя звать? Ты кто?

– Фетч… Ведомый Пятнадцатого крыла…

Летун быстро и охотой выдавал информацию, а Гор с беспокойством наблюдал за тем, как Слухачи из числа Санитаров ловко подсоединяют универсальную панель к нервному узлу. Следовало поспешить…

– Слушай меня внимательно, – быстро прошептал Гор. – Ты – мой пленник. Сейчас ты быстро помчишься в Театр и найдешь Маха. Вот что ты ему передашь…

…Санитары заметили, как из-под днища бота выскочила и бросилась наутек худощавая фигура. Немедленно ей вслед были направлены с десяток тукеров и один испаритель.

– Отставить! – приказал Фетч. – Не стрелять! Пусть бежит.

Санитары равнодушно взглянули на Летуна и опустили оружие.

– И вы там – прекращайте ковырять узел. Мы возвращаемся.

– Но мы уже практически внедрились! – сообщил один из Слухачей.

– Вы слышали приказ? – повторил Фетч. – Мы улетаем…

Абордажная команда чувствовала недовольство, досадную неудовлетворенность, которая всегда случается при отмене приказа. Санитары были готовы вычистить все обозримое пространство и захватить столько объема, сколько возможно удержать. Так бы они и поступили. Но отданы они были в распоряжение Летуна, который не понимал, да и не мог понимать всего, что чувствует настоящий боец. Летуны видят противника только на гигантских расстояниях и наносят удар одним движением пальца. Как такой человек может командовать десантом?..

Но Приказ был отдан, и команда вынуждена подчиниться. Быстро свернувшись, она погрузилась в бот. Бот запустил двигатели – и кувыркнулся в услужливо провернувшуюся посадочную грань.

– Мой Вожак! – бодро докладывал Ведомый. – Все оказалось не так плохо, как мы предполагали. База полностью покинута персоналом, но функционирует нормально. Технические подробности пусть сообщит боец…

Вперед шагнул Слухач в форме Санитара абордажной команды. В его голове уже созрел текст, который он считал своим собственным. Сила Убеждения Мима значительно выросла – теперь она проникала в сознание самого убеждаемого, склоняя того к чудесам правдоподобной выдумки в заданной Мимом направлении.

И опытному командиру Гир К’Оберту, слишком доверявшему собственным подчиненным, ничего не оставалось делать, как внимать предложенной версии разведданных.

– Мой Вожак! – деловито произнес Слухач. – Боевые возможности Базы таковы, что вражеской армаде будет не просто преодолеть ее оборону. С учетом имеющихся у нашего крыла сил мы наблюдаем абсолютный паритет.

– Так почему бы нам не нанести упреждающий удар совместно с этой Базой? – Гир К’Оберт принял предложенную игру.

– К сожалению, настройки Сервера таковы, что База абсолютно автономна. Она будет действовать только в случае явной угрозы извне и не подчиняется внешним командам…

– Ладно, допустим, – задумчиво проговорил Гир К’Оберт. – Ситуация похожа на патовую…

Настало время для Гора, который стоял сейчас, вытянувшись перед Первым Вожаком, прочно влившийся в роль оставленного в Бастионе Летуна.

Эта роль сразу понравилась Гору. У Летунов все было просто: летать, сражаться, умирать во имя родины. Особое кастовое чувство, возвышенное отношение к чести и долгу – это внушало уважение. Хотя Мим был далек от всех эти перипетий субординации, рангов и званий, он чувствовал странную близость этой Ветви Сильных к нему, к Миму.

Все дело было в неистребимом налете романтики, который за века не смогли согнать с Летунов суровые и сухие Догмы. Летуны жили только в полете и, оказываясь на поверхности планет, страшно тосковали по звездным путям. Большую часть жизни они были разлучены со своими семьями, но тоска по родным и близким была несравненно меньшей, чем тоска по далеким звездам.

Оторванный от корабля Летун постепенно впадал в депрессию, и дело могло кончиться летальным исходом, если его вовремя не возвращали в полет. Летуны чувствовали тонкие всполохи реликтового излучения, ловили бесплотный эфир, будто свежий морской ветер, наслаждались таинственными, ни для кого больше не слышными, звуками космоса.

Летуна невозможно встретить в бюрократическом аппарате какой-либо из планет. И даже Великое Адмиралтейство Конгломерата Миров базировалось на огромном древнем корабле немыслимой конструкции. Адмиралтейство вело свою работу, только с сознанием того, что в любую секунду может сорваться с орбиты Колосса и умчаться прочь – в черные глубины космоса…

Такие чувства переполняли Гора, когда он становился Ведомым Пятнадцатого ударного крыла по имени Фетч. И теперь ему стоило немалого труда сохранять выдержку и спокойствие, свойственное боевому офицеру.

Ведь одним спонтанным решением на карту им было поставлено многое. Очень многое.

– Мой Вожак! – взвешивая каждое слово, произнес Гор. – У меня созрела мысль, которую я не могу не донести до вашего сведения.

– Я слушаю вас, Ведомый, – сказал Гир К’Оберт. – Вы снова показали себя с самой лучшей стороны, и я не могу обойти вниманием ваши идеи.

– Мысль такая, – сказал Гор. – Поскольку паритет сил на некоторое время парализовал движение противника, этим надо воспользоваться.

– Конечно, – кивнул Гир К’Оберт. – Для того мной и вызваны дополнительные силы из ближайших секторов…

– Но этих сил все равно не достаточно для полномасштабного удара, – констатировал Гор.

Странно, но, войдя в роль Летуна, он стал неплохо ориентироваться в некоторых вопросах космической тактики. Однако этим не следовало злоупотреблять.

– Я предлагаю, чтобы подход дополнительных сил возглавил или хотя бы консультировал тот, кто знаком со сложившейся обстановкой. Это может быть только один из нас. Не буду кривить душой, мой Вожак: на эту роль я предлагаю себя.

– Так… – с интересом разглядывая Ведомого, произнес Гир К’Оберт.

Гор продолжал с горячность, не дающей повода для сомнений в его решимости действовать.

– Я предполагаю отправиться навстречу Седьмому и Сто пятому крыльям. Мы выйдем из прыжка неожиданно – в самом центре армады противника! Это внесет смятение в его ряды. Без сомнения, вы сумеете воспользоваться возможностью, мой Вожак.

– Но такая тактика была бы совершенно гибельна для вас, – произнес Гир К’Оберт.

Но Гор чувствовал, что нашел слабину в монолите этого звездного волка: то, что предлагал Гор, а точнее – Фетч, играемый Мимом, – сулило высокие шансы на неслыханную победу.

Гир К’Оберт мог войти в историю войн как флотоводец, малыми силами сокрушивший чудовищную мощь врага… Пусть даже ценою жертв своих многочисленных соратников.

– Это отличная идея Фетч, – проговорил Первый Вожак. – Если вы считаете себя в силах осуществить ее…

– Я готов отправиться немедленно! – твердо сказал Гор и вытянулся перед Вожаком, словно на параде. – Дайте мне быстроходный корабль – и я не потеряю ни мгновения времени!

Усомниться в смелости Ведомого и подозревать того в стремлении улизнуть из готовящейся мясорубки Гир К’Оберт уже не мог: Фетч показал себя самым отчаянным младшим командиром.

И решение было принято немедленно – как и подобает настоящему Вожаку звездных Стай.

– Берите клипер «Месть». Следуйте к Сто пятому крылу. Я отправлю по дальней связи требование приостановить последний прыжок до вашего появления. Отправляйтесь немедленно!

…Гор ступал на мостик клипера «Месть», думая о том, как удачно ложилось его название на задуманный им план.

И еще он смотрел на Землю – маленький голубой шар на большой боевой панели, возле которого притаился в ожидании удара серебристый Бастион.

Странно все-таки думать о том, что земляне по-прежнему продолжают свою короткую суетливую жизнь, не подозревая о том, какой разменной монетой стало их тесное обиталище.

Волна жалости лизнула сердце Гора. Только тогда, когда на тебя обрушиваются тяжкие потери, ты начинаешь слышать боль и страдания других.

«Вот он, мой дом…» – подумал Гор, прежде, чем клипер накренился в скоростном маневре и стал набирать скорость для прыжка.