Первое, с чем я столкнулась, вернувшись в комнату, были широко распахнутые глаза Ясны.

— Он шевелится! — прошептала она, указывая рукой на Философский Камень.

Действительно, он как-то странно менял свои очертания, пока не превратился снова в камень и философски затих.

— Ладно… С этим мы разберемся потом, — решила я и подозвала к себе Ясну.

Та слезла с комода и, оглядываясь на Философский Камень, осторожно подошла ко мне.

— Послушай, малышка, как тебе этот молодой юноша?

— Ничего. Он симпатичен.

— Да? Интересно, я как-то упустила это из виду. Но… впрочем, хлюпики не в моем вкусе. Я спрашиваю, не как он вообще, а как он, точнее, как мы будем зарабатывать себе на жизнь.

— Не знаю, — ответила Ясна, все еще настороженно поглядывая на сокровище, оставленное Натиром. — Я ведь только ученица.

— Вот и учись. Цель: женить этого юношу. Так?

— Так.

— Теперь необходимо подобрать средства, и дело в шляпе.

— В шляпе? А почему не в штанах или в ботинках?

— Не придирайся к словам. Так выражаются, когда дело… Не сбивай с мысли.

— Хорошо, не буду.

— Итак, что мы можем предложить клиенту? Во-первых: мы можем напоить его настойкой из трех трав — бузины, борзаны и борщаны. Он станет могучим и непобедимым.

— Вот и давай.

— Но после этого наутро вся сила пройдет, и что увидит принцесса? Хлюпика с дрожащими от волнения руками.

— Жаль Амурлию.

— Жаль. Поэтому есть второй вариант: отказаться от сделки, тем более что…

— Йо! Он опять шевелится!

— Вот именно, тем более что он опять шевелится. М-да, задача сложна. Ясна, знаешь, что делает волшебница, когда в жизни возникает сложная ситуация?

— Колдует? Прибегает к черной магии?

— Нет, моя девочка. Запомни: когда волшебница не знает, что делать — она ничего не делает. Запомнила?

— Да.

— Вот и прекрасно. А теперь спать. Час уже поздний. Спокойной ночи, малышка.

Мы разошлись по своим комнатам. За стенкой у Ясны еще долго слышались обрывки заклинаний, и дом изредка содрогался от очередного неудачного эксперимента юной ведьмы. Что поделать — ребенок осваивает магию, и, как всякий ребенок, он сначала разберет вещь в пух и прах, а уж потом поймет, из чего она устроена. Как бы в пух и прах она не разобрала всю Вселенную со своими чертовскими магическими способностями.

Я расстелила кровать, точнее, вспушила весеннее облако — люблю спать на облаках, это моя слабость. Тут главное не держать открытой форточку, а то облако может улетучиться. И утром, перед вставанием, не забыть проверить, на какой высоте находишься — облако любит за ночь воспарять к потолку или блуждать из одного угла комнаты в другой.

Легла я и неожиданно для себя задумалась. Вот она, любовь, — ни стыда, ни покоя. Мается сейчас бедный Натир, переживает, всячески мечтает о своей возлюбленной, а сам весь такой маленький, смышленый, трогательный, не понимает, что принцесса не будет с ним жить. Она привыкла к постели на шелковых простынях и семи перинах и чтоб ни единой горошины! А по утрам непременно кофе в постель и печенье «на тарелочке с голубой каемочкой», как любил выражаться один мой знакомый маг и волшебник. А ты, мой рыжий, честный, влюбленный, что ты можешь предложить ей, кроме своего благородства? Ведь ты такая тонкая, замечтательная личность! Ты, который так трепетно относишься к своим чувствам, мысленно пылинки с нее сдуваешь, а она, дура, ничего не ценит, ни твоих порывов юношеских, ни твоей голубоглазой любви! Подумаешь, ну не вышел ты ростом, как эти рыцари-кретины. Тоже мне рыцари, руку даме толком поцеловать не умеют — целуют наши беленькие ладошки, как лоб покойника! А веснушки… ох, эти веснушки — маленькие солнышки на щеках, так бы и смотрела на вас и радовалась бы. С ними улыбка всегда такая нежная, милая. В конце концов, недаром сказано: «Большие мужчины созданы для работы, а маленькие для любви». Эх, и зачем тебе эта бестолковая принцесса, и имя у нее какое-то странное — Амурлия. Тоже мне, Амурло — вот она кто! Все лицо еще в прыщах, подросток несчастный. Ну и что, что у нее лифчик на два разгрома больше? Тоже мне — секс-пломба! Разве она оценит, разве она поймет, разве она… Эх, нежный мой, ласковый мой… Мой? МОЙ? Господи, я, кажется, договорилась! Я, кажется, влюбилась! Как пятнадцатилетняя дурочка, втрескалась в этого… милого Натира… Натирчика… Что же делать? Ведь он любит Амурлию, а я люблю Натира. И Я ДОЛЖНА ЕГО ЖЕНИТЬ НА ЭТОЙ ДУРЕ!!! КАКОЙ УЖАС!!!