Бывший майор Бундесвера, низложенный губернатор Морддрома барон Фридрих фон Шлиссенбург с тоской смотрел в экран телевизора. Да, вселенная – это не шестнадцать Земель Объединенной Германии. Чтобы разобраться, кто на кого работает и зачем, тут мозгами одной Агаты Кристи не обойтись! Но главным было, конечно, собственное положение в сетях всех этих хитросплетений. Аррах обещал мальчишке возвращение на родину, а вместо этого всем без исключения предоставил почетный плен с ненавязчивой слежкой.

А черти даже шпиков приставить и то как следует не умеют! Охранники, етить их налево! Шастают по коридору четыре демона каждый поперек себя шире. Шеи бычьи, глаза красные, видимо, от частого хождения по бабам, кудри на башке выбриты. Затылки в полумраке так и светятся, впрочем, как и рога полированные. За версту видно: интеллигенция заблудилась в специализированной гостинице, не знает, как в библиотеку пройти...

Фридрих со мстительной злобой предположил, что все черномазые, от арабов до негров, все выходцы из этого поганого Королевства. Но пуще всего фон Шлиссенбург радовался тому, что нашел нечто еврейское в облике врагов человеческих: те же кучерявые волосы, та же солидная упитанность, если не сказать тучность, и главное – те же бегающие черные глазки, точь-в-точь как у этих проклятых процентщиков!

А ведь приходилось терпеть соседство этих мерзких ублюдков, и даже мириться с таким положением вещей, прямо как в Германии. Везде одно и то же: мирами правят кретины и нечисть. Тоже разумная раса выискалась – ха! А кто им, умникам, рога наставил? Жены-демоницы небось!

Вслух, разумеется, Фридрих свои претензии к собратьям по разуму высказывать не спешил, но кидал на бесов весьма красноречивые, полные презрения взгляды.

По телевизору заканчивался какой-то идиотский спектакль. Ну и вкусы у них тут! Мыльные оперы, блин, а не театр. Ходит демонесса по квартире, руки заламывает, стенает, а все никак из пятерых бесов одного для продолжения рода выбрать не может: один высок, другой мускулист, третий ласковый, четвертый говорит красиво. А вот чтобы все это да в одном демоне воплотилось – нет, не получается! Тьфу, в общем, бабские страсти, причем глупые. Что у них тут: оттепель матриархата намечается?

Лиррил вовсе не смотрела на экран. Она с мрачным видом решительно пережевывала шушенякры – дурацкую имперскую еду, на которую Фридрих без содрогания уже и смотреть не мог. Сколько можно питаться этими отбросами со вкусом сушеных водорослей?

Аррах спал. Нет, уже не в капсуле. На нормальной кровати, судорожно прижимая к груди черный дипломат. Там внутри этого чемоданчика была память его любимого компьютера. Чужие позволили ученому заархивировать все данные и стереть память в компьютере летательной капсулы.

Вообще, надо сказать, Чужие оказались весьма вежливыми и обходительными. Но все-таки это был плен, хотя и почетный.

Дэвид был мрачнее тучи. Он сидел в кресле, забравшись в него с ногами. Всех роботов поселили в другую комнату. Мальчишке от этого было немного страшно и одиноко. Парню казалось, что весь мир состоит из сплошного обмана, а тот голос, что уберег от тюрьмы на Земле, скорее всего не был божьим. Какие пророчества могут быть в психушке?

Однако во всем этом нашлись и положительные стороны. Дэвид начал подозревать, что био-роботы на самом деле – пациенты больницы. И никого Дэвид на самом-то деле не реставрировал, а просто сумел организовать сумасшедших, потому что у него самого – лидерские способности. И Аррах, спящий в обнимку с ноутбуком странной формы, тоже производил впечатление доктора, спятившего после долгого общения с придурками. Но психиатрическая лечебница не может работать без врачей! Вот только можно ли доверять глазам, если по коридору опять разгуливают черти в костюмах? Кто они на самом деле: санитары, копы? И почему реальность так перекорежило? Неужели все происходящее – лишь болезнь? А как же тогда великий бум «шестидесятников» вокруг летающих тарелок и трупов с существами, тех самых инопланетных уродов, у которых голова тяжелее всего остального туловища? Неужели это все – великий американский миф для пацифистов и наркоманов?

Как же так? Неужели Спилберг на самом деле был простым вруном?

Неужели вся фантастика направлена именно на то, что нормальные американские тинэйджеры просто на время забыли о марихуане и героине? Сказка, вроде «Искусственного интеллекта», да?

Но кому и зачем понадобилось такое массированное наступление кинематографа на сознание?

В конечном счете люди создали не только «Атаку клонов», «Потерянный файл», «Несущую частоту», «Назад в будущее», но и «Гатаку».

Дэвид наморщил нос. Да, именно «Гатака» полгода сводила мальчишку с ума. И не потому, что в том фильме парень, не обладающий стопроцентным здоровьем, столько времени обманывал систему контроля элитной космической службы, а потому что стоит только чего сильно захотеть – и ты обязательно этого добьешься.

Дэвид понял, что ему просто надоело жить в мире придурков из сериалов «Люди в черном» или «Люди-Х». Веселье кончилось, когда Патрик забился в припадке на складе, когда голос бога или дьявола позвал за собой. И теперь пусть это будет трижды сумасшедший дом, но выход отсюда есть. Нужно только очень сильно захотеть вернуться домой.

Дэвид понимал, что к привычной жизни вернуться уже не удастся, но медицина ведь развивается семимильными шагами, и то, что было неизлечимо пять, десять лет назад, – покоряется воле докторов. Просто желание вернуться домой должно быть очень сильным...

Фридриху вдруг почему-то совершенно не к месту припомнилась знаменитая шпага курфюрста Вильгельма фон Бранденбурга, вернее надпись на том клинке: «CONCORDIA RES PARVAE, CRESCUNT» – «При рассмотрении малое становится большим». И стало тоскливо. Фон Шлиссенбург неожиданно осознал, каким он был кретином. Действительно! Именно так: малое – стало большим, а большое – малым. Как жаль, что не было времени во всем разобраться и вовремя переметнуться к более достойному сопернику. А сейчас слишком поздно. Карты розданы. И по всем параметрам, как ни крути, но Фридрих выходил заговорщиком с головы до пяток! Нелегально пробрался на имперскую территорию, чуть ли не целый день служил у барона Шеллеша в качестве не просто рядового, а губернатора целой планеты! Правда, успел совершить только одно военное преступление. Не валить же, в самом деле, на пацана, пусть и американского, гибель вице-канцлера и министра, да и самого барона тоже. Честь солдата не позволяла Фридриху сознаться, что в этих смертях он был невиновен. Малое становится большим. Увы, скорее всего так и произойдет. Стоит только попасть в лапы имперских ищеек – и громкий процесс с вынесением смертного приговора в кармане!

При рассмотрении... малое – большим.

Кажется, офицер Бундесвера нащупал очень важную мысль. Вот оно: малое становится большим!

На экране мелькнули титры спектакля, их сменила забавная заставка. На фоне летящих навстречу звезд появилось развевающееся знамя. Это было черное полотно с белым кругом в центре, а в том круге скалилась огненная гончая борзая.

– Что это?!! – Дэвид узнал тот самый флаг, который висел в кабинете игры «Summer House».

Боги, как давно это было! Неужели опять начинается приступ или обострение болезни? Нет, только не это!

– Служба экстренных новостей. Программа «Вечность», – пояснили специально для парня с экрана.

– Что тебя так удивило? Погоди, ты что, знаешь эти символы? – удивилась Лиррил, отрываясь от своих шушенякр. – Но откуда? Даже я их вижу впервые...

Раздалась бравая, бодрящая музыка. Что-то из тяжелого рока, наверное.

– Где ты видел это? Где? – продолжала допытываться баронесса.

– В компьютерной игре. Я сражался с юнитами, на форме которых была нашита именно эмблема этой собачьей морды! Была! Была!!! – закричал Дэвид и забился в истерике, прямо как в четыре года, когда мама уводила его от супермаркета, где призывно, только Дэвиду улыбался плюшевый мишка.

Аррах подскочил на кровати и спросонок бестолково затараторил:

– Что? Уже? Началось?

– Замечательно, – ядовито усмехнулась Лиррил. – Господин Аррах, могу я поинтересоваться, кто именно разрабатывал саму компьютерную игру, при помощи которой мы телепортировали людей?

Аррах вздрогнул:

– В сводках для господина Шеллеша я предоставил всю информацию.

– Ложь! – вскочила с места Лиррил. – Откуда вам, господин Аррах известна символика телепрограммы Чужих? Вы ведь сами занимались программированием игры «Summer House», не так ли? А вот Дэвид утверждает, что он знает эту символику по атрибутике игры!

– В чем вы меня обвиняете? – взвился Аррах. – Раддар просто перебирал возможные сочетания символов, приемлемые для землян, и ничего больше!

Фридрих, глядя на разрастающуюся ссору граждан, начал злиться на весь мир. Экс-губернатор просто плюнул и хотел было выйти, но на экране появилась подозрительно знакомые физиомии. Ах, ублюдки! Этот Иван со своей еврейской шлюхой здесь, у Чужих! Вот красная плесень! Нигде от него нет покоя. Куда ни плюнь – всюду Иван Соколов, русский смертник! Черт! Черт!! Черт!!!

– Они здесь! Эти уроды наступают нам на пятки! – закричал Фридрих. – Ты, Аррах, сволочь, ты же всех нас предал! Я понял, мерзкий урод, ты специально все это подстроил! Ты все знал! Ты продал бесам наши души! Никакие это не Чужие, это – ад! Ты у меня землю жрать будешь!!!

Аррах метнулся к двери:

– Откройте!

Лиррил кинулась на фон Шлиссенбурга, пытаясь остановить обезумевшего немца. Но было поздно. Фридриха захлестнула волна ненависти ко всему этому миру, ко всем вынужденным компромиссам как на Земле, так и в космосе. Хотелось лишь бить, крушить, уничтожать. И уже не важно что и кого, лишь бы выплеснуть наружу весь гной застоявшейся глухой ненависти!

Дэвид обнял себя за плечи и почувствовал, что его колотит. Еще три дня назад, там в специальной комнате Арраха все было как дома, как на Земле. Зря вообще Дэвид обманул службу слежения и поставил на ноги био-робота. Если бы не эта детская шалость: ничего бы не было... Нет, все случилось гораздо раньше. Не надо было помогать Патрику. У него родители есть, пусть бы выкручивались сами.

Хотя что мог сделать отец Патрика? Заявить в полицию? Какая чушь! Американская полиция, хоть и лучшая в мире, но почему-то всегда, хотя деньги не попадают в руки вымогателей, но и заложники вечно гибнут во время перестрелок. Боги! Дэвид окончательно запутался. Это ведь только в сумасшедшем доме все убивают друг друга и дерутся. У инопланетян такого быть не может. Это же не кино, не дурацкие комиксы типа «Марсиане наступают»!

Фридрих же точно с цепи сорвался. Он ударил Арраха кулаком в челюсть. Ученый отлетел, стукнулся затылком о стену и упал лицом вниз, телом прикрывая чемодан с электронными мозгами. А фон Шлиссенбург уже пинал Арраха тяжелыми военными ботинками, теми, которые ему выдали вчера на Морддроме. И каждый удар сопровождался глухими стонами.

Лиррил пыталась остановить безумца, но тут же отлетела в сторону.

Дэвид не мог сдержать дрожи. Парню казалось, что в комнате стало холодно. Мочить врагов – это одно. Расстреливать плохих дядек и вонючих баронов, которые похищают детей из Америки, это правильно. Но когда земляне, почти друзья, те, на кого можно было надеяться, начинают драться – это уже слишком! Фридрих не может вот так запросто убить Арраха! Не имеет права! Почему бесы отобрали верных био-роботов?! Господи, когда же этот кошмар закончится?!!

На рев сирены ворвались демоны. Те самые, в черных костюмах, что прогуливались по коридору. Фон Шлиссенбурга схватили, оттащили от Арраха и прыснули чем-то в лицо разбушевавшемуся. Фридрих обмяк на руках охранников.

Лиррил переводила обезумевший взгляд с немца на ученого. Она знала, что фон Шлиссенбурга ждала комната особого назначения. Любой житель Королевства, причинивший физический, моральный или экологический вред другому существу, подвергался двухнедельному аресту.

Баронесса хотела отправиться вместе с Фридрихом. Но в то же время нельзя было выпускать из поля зрения Арраха. А еще фон Шлиссенбург посмел ударить ее по лицу. Нет, такое нельзя просто забыть! Лиррил закусила губы до крови и осталась стоять на месте.

Через мгновение в комнату ворвалось еще двое демонов, но они были в желтых халатах. Эти санитары сгрузили Арраха на носилки с маленькими колесами.

Дэвид понял, что если Арраха сейчас увезут, то он никогда не вернется домой. Стиснув зубы, преодолевая нервный озноб, парень вскочил с кровати, подбежал к месту драки, поднял ноутбук и сказал:

– Я секретарь Арраха. Без меня вы никуда его не отправите!

Это было дерзко, но мальчишка не видел другого выхода.

Лиррил заметно покраснела, точно ей нанесли пощечину. Вот так: мгновение человеческих эмоций – и инициатива упущена. Проклятый мальчишка догадался сделать то, что должна была сама баронесса.

Вот она, истинная ценность чувств! Это именно эмоции предают в последний решающий момент. Интуиция – ха! Интеллект – вот истинное оружие.

Арраха увезли. Дэвид ушел, сопровождаемый вторым санитаром, прижимая к груди чемодан с компьютерной начинкой.

Нужно только сильно чего-то захотеть!

Аллана шумно опустилась в кресло. Впервые она так глупо проиграла. И только потому, что начала чувствовать. Проклятие!!!

Аррах открыл глаза и приподнялся. Дэвид сидел спиной к ученому и, казалось, был чем-то сильно поглощен. Аррах застонал, чтобы привлечь к себе внимание. Мальчишка воровато оглянулся и что-то запихнул себе за пазуху.

В комнате не было ни Фридриха, ни Лиррил.

Аррах заметил, как мелькнула крышка закрываемого ноутбука.

– Верни мне Раддара.

Дэвид побледнел и помотал головой в разные стороны:

– Нет. Больше ты меня не обманешь.

– Тише! – сказал Аррах. – Прошу тебя, верни. Мы оказались в ловушке.

– Я не верю. Я никому больше не верю!

Аррах осуждающе покачал головой:

– Хорошо. Ты хочешь знать правду? Ты уверен?

– Я ничего не хочу знать. Я просто хочу домой!

– Да тише ты! Где мы?

– Наверное, в больнице. Нас сюда привели бесы в желтых халатах.

– В каких? – В глазах ученого зажглось любопытство.

– В желтых, – пожал плечами Дэвид. – Я им сказал, что вы не можете без меня, потому что я ваш секретарь. А Фридриха скрутили охранники.

– Кажется, мы крепко влипли, – сказал ученый. – Отдай Раддара. У нас нет времени на препирательства. В желтых халатах санитары у Чужих не ходят. Это спецодежда Восьмого подразделения зачистки. Ты меня понимаешь?

– Нет. – Дэвид инстинктивно подвинулся ближе к ученому. – Что им нужно?

– Всем им ужен мертвый Аррах, – зловеще засмеялся ученый.

– Это бред, – уверенно сказал Дэвид. – Тебя избил фон Шлиссенбург, поэтому и пришли санитары.

Аррах посмотрел мальчишке в глаза:

– Ты же знаешь, что вещи не всегда таковы, какими они кажутся. Не вынуждай меня применять силу. Мы можем повредить Раддара, и тогда спасения уже не будет.

Дэвид вздохнул. Кому можно верить? И все же парень потянул Арраху ноутбук. В конечном счете, нужно просто всегда быть рядом с этим сумасшедшим, именующим себя ученым, и спасение придет. Нужно только набраться терпения.

Ученый усмехнулся и открыл дипломат, в котором размещалась память его знаменитого компьютера.

Раддар молчал. Видимо, потому что не было звуковой карты и колонок. Дисплей высвечивал статистику, от которой на душе ученого скребли кошки: «Возможность использовать данные системы и жесткий диск равняются двенадцати процентам». Вот так. Некогда самый могущественный процессор ютился в жалком теле с минимальной оперативной памятью, не позволявшей производить одновременно даже восемь операций, не говоря уже об отсутствии портов, драйверов и прочих жизненно необходимых Раддару вещей. И подключиться было негде.

Проклятые Чужие! Они словно предвидели все наперед! И гостиница, и больница – везде, где находился Аррах, всюду не было ни единого штекера, ни одной розетки, ни самого завалящего компьютера. Вот почему Арраху так легко разрешили таскаться со своим ноутбуком. Толку-то от Раддара, если его возможности запакованы, заархивированы и не могут быть использованы! Системы кабельного телевидения и оповещения здесь устроены совершенно по другим технологиям. Энергию Чужие добывают не из станций, не атомным расщеплением нейтрино. И даже компьютерная система здесь совершенно другая, она основывается не на математически выверенных данных, а на чем-то другом. На чем – для имперцев оставалось загадкой. Глюки Раддара всегда были объяснимыми и понятными, их создавали перепады напряжения в сети, защитные энергетические пароли секретных серверов. А у Чужих всего этого просто не существовало. Их техника работала на энергетике их же душ. Это было полным безумием. Но именно это открытие двадцать лет тому назад лишь подхлестнуло желание Арраха разобраться в тайне души: если не в Чужой, так хотя бы в человеческой.

Аррах набрал комбинацию электронного взлома замков и защиты воздушных границ.

Операция не может быть выполнена.

Проклятие! От смены комнат ничего не меняется! Возможно, Чужие изобрели какой-то глушащий импульс. Ладно. Аррах снова пробежал пальцами по клавиатуре. Попробовал запустить общее сканирование здания.

Нет доступа. Неизвестная энергетическая фактура.

Аррах глубоко вздохнул и вдруг рассмеялся.

Это было похоже на наблюдение за наблюдавшим.

Аррах задумался. Странное ощущение, что все это когда-то уже было, накатило смутной и тоскливой волной безысходности.

Тем временем фон Шлиссенбург прошелся по маленькой тюремной комнате и усмехнулся. Малое становится большим. Нет, Земля еще подождет. Нужно разобраться с этой вселенной! Им больше не уйти от ответственности! Именно Фридрих способен объединить народы в единый железный кулак. Империя, Чужие... Возможно, здесь существуют и другие страны, и независимые графства. Этот мир нуждался в малом: в человеке, в котором бы жили большие амбиции. Да, фон Шлиссенбург лелеял эту мысль. Он, Фридрих, должен был занять место императора. Он, а не неудачник Шеллеш! Сами боги благословили приход фон Шлиссенбурга в эти земли. Пора, давно пора начать настоящий крестовый поход против инопланетян!

А Лиррил тем временем предстала перед генералом королевской Тайной Полиции.

– У меня есть для вас важные сведения. Но в обмен я хочу, чтобы с фон Шлиссенбургом ничего не случилось.

– Почему?

– Потому что он мне не безразличен, – выдохнула экс-баронесса.

Генерал приподнял брови и задумался:

– Странно, что это говорите вы, гражданка Империи. Хорошо, я посмотрю, что можно будет сделать. Все зависит от того, насколько ценной окажется ваша информация...

А Дэвид едва не потерял всякую надежду. Аррах сам был болен, он не мог подключить свой ноутбук и убивался из-за этого. У мальчишки родился новый план. Из психушек, в конце концов, можно просто сбежать. Да, за окнами не настоящие пейзажи, и скорее всего за этими обманчивыми витражами глухие стены. Но ведь двери-то настоящие! Подумаешь, компьютер не может открыть, а руки и голова на что? Нет таких замков, которые нельзя взломать. Хватит ждать милостыни от небес! Один раз уже пришлось совершить ограбление. И тогда побег удался. Аррах разжалован, он больше не врач. Он ничего уже вокруг не видит. Он настолько поглощен возней с компьютером, потерявшим чуть ли не все свои сверхспособности, что стал похож на ребенка.

Это пусть он Фридриху рассказывает сказки про спецслужбы в желтых халатах. Ага, все бы крутые ребята в халатах по заборам лазили и по крышам бегали. Аррах точно малость повредился рассудком. Он больше не союзник, а враг. Нужно найти нового доктора и убедить его в своей нормальности. Тогда весь этот кошмар кончится раз и навсегда!

Дэвид обследовал стены возле входного люка и быстро обнаружил тайную панель, отодвинул ее. Так, опять странная клавиатура, и снова неясные символы. Ладно, повезло однажды, значит, получится и на этот раз. Как и раньше, все пришлось делать в темноте, на ощупь...

Дэвид сконцентрировался, закрыл глаза и начал перебирать коды.

Первый, второй, третий...

Все было тщетно.

Проклятые бесы! Они хорошо защищали свои пароли! Что же делать? А если попробовать наоборот, вверх тормашками. Ведь читают же евреи справа налево, а, кажется, китайцы – сверху вниз. Черная магия – это когда «Библию» читают наоборот. Здесь же живут демоны, так почему бы не опробовать принцип зеркального письма?

Первая попытка, пятая, тринадцатая...

Дэвид вспотел и привалился к стене. Отсюда нет выхода! На этот раз просто так не сбежать.

Парень пнул по клавиатуре.

Вспыхнула лампочка, но дверь не открылась.

Дэвид всхлипнул. Он устал бороться с безумием этого мира. В конце концов ему было всего лишь тринадцать лет.

Лампочка продолжала тревожно мигать.

– Сбой в программе, – прошелестели стены узницы.

Дэвид навострил уши, а Аррах так ничего и не заметил. Ученому Раддар был важнее жизни.

Панель с клавиатурой наглухо закрылась щитком. Вот невезуха!..

Но потом блок стены просто провалился внутрь, образовав небольшую круглую дыру.

«Замена испорченной клавиатуры», – догадался мальчишка. Раздумывать было некогда. Через несколько мгновений на месте дыры должна появиться клавиатура более усовершенствованной модели. По крайней мере на месте тюремного компьютера Дэвид поступил бы именно так. И, обдирая плечи и локти, Дэвид прыгнул в эту дыру, в неизвестность.

За спиной сбрякал новый установившийся блок со скрытой клавиатурой. Мальчишка лежал животом на какой-то теплой трубе и тяжело дышал. Что ж, двери открыть не удалось. Но получилось даже лучше: проникнуть во внутреннюю систему вентиляционных шахт любого здания – это же пятьдесят процентов благополучного побега.

– Благодарю тебя, Господи! – сказал Дэвид и пополз по трубе в темноту.

Конечно, могло оказаться, что канализационные и вентиляционные отсеки не соприкасаются, и тогда в поисках выхода можно было здесь блуждать целую вечность. Но мальчишка чувствовал легкий ветерок. Выход отсюда был!

Дэвид закрыл глаза и начал молиться. Впервые в жизни он молился Христу так самозабвенно. Перед мысленным взором мальчишки стоял военный корабль, несущийся сквозь границы, Блокираторы, сквозь колдовские паутины домой, к маленькой планете Земля. И капитаном был человек. Не гражданин Империи и не Чужой.

Дэвид страстно хотел попасть на этот корабль. Ему уже было все равно, что так не бывает, что одним лишь усилием мысли ничего не добиться. Дэвид знал, что нужна лишь отчаянная вера, и боги или мировая матрица сложат мозаику событий так, как лучше всего для Дэвида.

От трубы, на которой распластался Дэвид, напахнуло жаром. В горле пересохло. Волосы прилипли к вискам. Но это ничего не значило. Дэвид продолжал молиться.

И вдруг все вокруг закружилось в дикой пляске, точно вода с нефтяной пленкой рухнула во внезапно открывшуюся воронку и заиграла своими масляными фиолетовыми цветами на солнце.

«Бог опять меня услышал», – понял мальчишка и тут же пришло ясное осознание того, что нужно делать. Дэвид пополз по трубе, пыхтя и поминая Господа. Проход был узким. Приходилось прижиматься к горячему металлу, но мальчишка терпел. Иного выбора просто не было.

Дэвид стремился туда, откуда струился свежий воздух. В любом дурдоме должна быть лазейка! И вскоре она показалась. Это было маленькое вентиляционное отверстие, в которое пролезла бы кошка, но не мальчик!

Дэвид заплакал. Его охватила истерика. Судорожно сжав кулаки, он принялся стучать по стене, рядом с дырой, ведущей на свободу. Но ничего не происходило. Больше не появлялись кнопки, и стены не отходили в стороны. Это был тупик.

Дэвид закричал. Отчаянно и истошно.

Потеряв ориентацию и равновесие, он соскользнул с трубы и застрял между стеной. «А вдруг там спасение? – подумал Дэвид. – Для чего здесь вентиляция?»

С трудом протиснувшись вниз, мальчишка оказался под трубой, но и здесь было лишь пространство для того, чтобы можно было проползти одному человеку на случай какой-либо аварии. Но здесь было два лаза, ведущие в разные стороны от вентиляции. Это давало призрачную надежду. И Дэвид пополз наугад. Он решил, что правая сторона для бога предпочтительнее, но вот где отправная точка отсчета для сторон – оставалось загадкой.

И бог снова помог. Не успел Дэвид проползти и пяти метров, как рухнул вниз и глухо стукнулся о решетку. Решение пришло сразу. Решетка легко откинулась. За ней был люк. Здесь не было ни кнопок, ни паролей, а обычная, вполне человеческая дверная ручка. Дэвид открыл люк и спрыгнул вниз. Он оказался в просторном, хорошо освещенном тоннеле.

Думать было не о чем. Дэвид глубоко вдохнул и побежал прочь из этого дурдома. Видимо, здесь держали не только психов, но и политических. Какой-нибудь граф или незаконнорожденный маркиз протомился здесь лет двадцать, вот и выкопал подземный ход. Это было неправдоподобным, но в это отчаянно хотелось верить. О том, что это скорее всего тоннель служебного пользования, не хотелось и думать. Дэвид бежал и молился своему богу, тому всемогущему существу, который спас его в свое время от копов.

Через час Дэвид выдохся. Он осел возле стены и заплакал. Этому ходу не было конца. Дэвид устал. Он хотел есть и спать. Он мучительно желал, чтобы весь этот кошмар кончился. Нужно было во что бы ни стало проснуться в своей комнате. Но ночной кошмар не прекращался. Сон не желал обрываться.

Собрав волю в кулак, вспомнив экзамены, сдав которые, он вот так же тупо сидел в школе, привалившись к стене, Дэвид поднялся и побрел дальше. Бежать он больше не мог.

Час, другой, третий...

А впереди все тот же тоннель. «Дорога длиною в жизнь», – постарался улыбнуться Дэвид своим мыслям, но не смог. Силы покидали его.

На исходе четвертого часа справа от мальчишки блеснула дверь. Дэвид остановился. Лабиринт вел дальше. Нужно было на что-то решаться. И Дэвид рванул ручку на себя.

За дверью оказался дом. Нормальный, не сумасшедший. Многоэтажный. Судя по всему, военные казармы. Дэвид осторожно крался по коридорам, заглядывал в пустые комнаты, подыскивая место, где можно было бы спокойно поспать хотя бы полчаса. От перенапряжения, от пережитого ужаса болел затылок. А заодно гудели ноги, кололо в боку и болели сорванные руки. Вскоре нашлась маленькая комнатушка, заставленная чем-то похожим на швабры. Может быть, это были бластеры – Дэвиду было все равно, но, судя по количеству скопившейся пыли, заглядывали сюда крайне редко. Мальчишка прикрыл за собой дверь и свернулся калачиком.

Проснулся Дэвид от пьяного шума. Выглянув, он увидел чертей с рогами в черных кудрях. Лица у этих существ менее походили на человеческие, чем у журналистов и у офицеров охраны. Все они были в форме каких-то войск. Возможно, летных. Это внушало надежду. Бог вывел Дэвида к космонавтам. Оставалось пробраться на нужный космический корабль – и прощайте Империи, Королевства, Союзы. Здравствуй, Америка.

Когда топот стих, Дэвид выбрался из своего убежища и перебежками двинулся за толпой чертей. Благо они разговаривали на понятном языке, на английском, так же, как и все вокруг. И обсуждали они, как землянин Ивви спас ихнего сокурсника. Вот эти слова, «землянин» и «сокурсника», и влекли Дэвида за толпою. Если здесь есть еще земляне, которые спасают чертей, значит, надежда на возвращение домой уже не призрачна. И возможно, это был не сумасшедший дом, а вполне реальный плен. А «сокурсник» означал, что никакие это не солдаты, а курсанты, студенты. И пороху они еще не нюхали. И значит, обмануть их легче, чем офицеров безопасности. Оставалось скользить за чертями тенью и слушать. Ведь они направлялись на дружескую попойку туда, где уже находился загадочный землянин Ивви.