Космос – это мечта шофера! Я просто обалдел. Какие там, к чертям, звездные дороги и сверхскоростные трассы! Если это все и было, то я ничего такого не заметил. Это все равно, что очутиться на бескрайнем корте в машине «Формулы 1» и мчаться в любую сторону хоть с закрытыми глазами. И ощущение скорости полета или иллюзию этой скорости компьютер Алланы имитировал отлично! Настоящий ветер трепал мои волосы и одежду. И звезды на мониторе неслись мне навстречу, точно рой светлячков в ночи. А я набирал скорость, закладывал виражи, делал сальто и хохотал, как безумный. Машины – это моя первая любовь. Летающая квартира Алланы, похоже, – вторая.

Не нужно было крутить проклятую баранку. Просто управляй телом, кончиками пальцев, одной мыслью! Я и не знал, что такое возможно. Это такое счастье – мчаться на скорости и нырять в метеоритный дождь.

Когда-то я видел такое в кино. Мол, стоят наши астронавты у пульта управления и кнопочки тычут, а мимо вальяжно пролетают астероиды и лишь изредка комета пронесется. Фантазеры, блин! Все совершенно не так! Ощущение бездны, раскинувшейся во все стороны – это совсем не страшно. И метеоритный дождь – это похлеще, чем компьютерные тренажеры, оставленные на Земле. Кто бы сравнивал! Здесь все было реально. Вмажется такой камушек размером с Москву в мой пилотируемый кораблик, мало не покажется... Камушку... Или мне. Это как столкнемся.

А вот нырнуть в метеоритный поток минуты на три и тут же вынырнуть обратно – это класс! Главное, идти рядом с дождем, параллельно и сильно в него не углубляться. Конечно, от свиста пролетающих метеоритов сразу закладывает уши. И каменюки эти в основном летят роем, как пчелы. Но есть среди них и сумасшедшие, не желающие передвигаться ровными колоннами: они носятся, как бешеные осы, бестолково нарезают круги, а иногда даже начинают лететь в обратную сторону. Вот эти шальные метеориты в потоке и есть самые страшные убийцы.

Я три раза опускал свой маленький корабль в этот поток. Более сладостных минут я не испытывал никогда в жизни! Сначала сознание растекалось по поверхности корабля. Я ощущал все своей шкурой, точно я – это и есть летящая в космосе квартира! А вокруг бесновались метеориты. Это было похоже на танец с волками, на атаку под шквальным пулеметным огнем: нырнул – вынырнул, пробежал – и залег. Сердце колотилось так, что, наверное, его грохот был слышен в самых крайних точках Вселенной.

– Ты что творишь, зар-раза!

Голос долетел сквозь космическую мглу, и я не сразу понял, кому он принадлежит. От неожиданности я вздрогнул и перестал чувствовать корабль.

На меня злобной фурией налетела Аллана. На этот раз меня не изолировали в кабине душа, не стрельнули в грудь каким-то транзистором и даже не вмазали по морде невидимыми руками.

Аллана – эта девушка мечты – просто спихнула меня, вышибла из кресла сильным ударом плеча. Ничего себе! Вообще-то, это именно я – десантник, а не какая-то там инопланетянка! Я вскочил на ноги и хотел задать хорошую трепку этой зарвавшейся девчонке. Но не успел.

Нашу уютную квартиру тряхануло так, что самонадеянная Аллана сама вылетела из кресла и была прижата к соседней стене, как, впрочем, и я сам вместе с собакой.

Затем нас перевернуло и швырнуло на потолок. Зацепиться тут было не за что, и я невольно позавидовал мухам: отчего это люди не летают?

Третий удар был самым эффектным. Корабль обернуло трижды вокруг оси. Подобной «болтанки» я не испытывал с детских времен, когда любил всякие аттракционы. Золотое у меня было детство. Мы все тогда мечтали стать космонавтами. Помню, как отец мне говорил тогда: «Космонавты – это такие люди, которые каждый день прыгают сто раз на скакалке, отжимаются от пола, подтягиваются на перекладине, едят овсяную кашу и вареный лук. А еще они вертятся на тренажерах, чтобы легче переносить невесомость». Самым ужасным было, конечно, прыганье со скакалкой. Но парни смеяться не стали, а просто, выяснив, что я готовлюсь стать космонавтом, зауважали. Овсяная каша и лук были моей второй высотой. А третьей – аттракционы. Я выползал из «ромашки» абсолютно зеленый и долго потом хватал воздух ртом. Увы, космонавтом я не стал. Подрос – и поумнел. Но, видимо, ничто в жизни не проходит бесследно...

Аллана рухнула в кресло и потеряла сознание. До чего же хрупкий народ эти бабы! А еще – вредные. Стоило ли отрывать меня от полезного занятия, чтобы испортить такую хорошую летающую машину? У меня между прочим водительские права имеются на все четыре категории. Я – ас, а не водитель. А тут какая-то недотепа решила спасти меня от метеоритного дождя. Ага, помогла, называется. Вечно эти бабы поперек батьки в пекло лезут, а потом ноют: защити, ты же сильный! Ну прямо как моя Наташка.

Помнится, был такой случай. Поругались мы с Наташкой в три часа ночи. Так, из-за пустяка. Наташка ревность испытала: нашла у меня женский батистовый платочек. В принципе, правильно догадалась: мне его школьная подруга оставила, так, на память. Но так это когда было? Триста лет тому назад! Да и то – не правда, детские игры. Но Наташка наговорила мне гадостей, схватила сумочку – и бечь.

Я на кухню пошел покурить. Я ведь тоже не люблю, когда мне норовят всю морду когтями исцарапать. Что ей, Наташке, больше всех нужно? Я ведь даже не целовался ни с кем в школе. Платоническая любовь с третьего по шестой классы. Роковая и без права переписки... Ну, не выкинул платок и пару записок на школьных листочках в клетку сохранил: вот трагедия-то! Шекспир, жаль, не знал, о чем писать-то нужно! Я, блин, всегда думал, что ревность – это привилегия мужчин. Ан не тут-то было!

Стою, курю. Вдруг слышу: на улице шум, визг. Ну, ясно, Наташка на кого-то нарвалась! Мы хоть и поссорились, а все же Наташка – моя девушка. Я окно распахнул – и выпрыгнул на улицу. Благо первый этаж.

Смотрю: и правда, трое подростков напали. Двое уже руки заламывают, а третий по голове норовит ударить. Я разбежался и вспомнил армейские годы. Ну, думаю, уроды, чему же вас в школе учили? И первым ударом ноги заехал драчуну в ухо. Парень отлетел в сторону и замер. Двое других испугались, Наташку отпустили и закричали:

– Ты чо хочешь, козел? Тебя кровью умыть?

Это они меня с кем-то перепутали. Один из них воображал, что он боксер: в стоечку прыгнул, кулачками прыщавую морду прикрыл. С него-то я и начал. По всем правилам рукопашной: пусть сопляки учатся: и драться, и женщин уважать.

Через три минуты «боксер» уже отползал в темноту, прикрывая кровоточащий нос: сам напросился! Второй лежал скромно: тихо так, как примерный мальчик в детском саду во время тихого часа. Наверное, сознание малость потерял, когда башкой-то об асфальт треснулся. Третий дружок держался за свое «хозяйство», свернувшись клубком, как младенец в утробе, и жалобно скулил, как щенок.

Наташка разрыдалась у меня на плече. Тоже нашла время и место. Как, значит, по ночам из дома уходить – это мы смелые, а как неприятностей огребла, так сразу вспомнила, что она слабая и беззащитная.

Парни медленно очухались, посмотрели на меня, на победителя, обзавидовались, да так и растворились в ночи. А мне потом пришлось в окно заползать и Наташку втягивать. Она ведь ревела и боялась ждать меня одна, покуда я дверь открою и дом обойду. Значит: норов показывать – это мы умеем; а как с трудностями столкнулась, так сразу вспомнила, что она – всего лишь слабая женщина.

Вот теперь и Аллана повторяет ту же ошибку. Да что они, бабы всего космоса – из одного теста что ли, да не из того замеса?

Наш корабль, лишившись управления, поплыл в потоке дождя сам, плавно покачиваясь, точно лодка на волнах.

Я бодро доковылял до монитора, положил руки на отпечатки, то бишь на собственный персональный пульт управления и представил, как мы выходим из метеоритного дождя.

Когда квартира зависла в чистом, безопасном до стерильности космосе, я оторвался от монитора и подошел к Аллане.

Забавная у нее форма: какие-то нашивки, значки. Хм. Тщеславная, наверное, девочка. Помнится наш майор один раз надел свои ордена, и весь полк обалдел. Дак то майор – и раз в году...

Я подхватил девушку на руки и хотел было положить на кровать. Инстинкт мужчины-землянина сработал. Какие тут, к чертям, кровати?

– Эй, компьютер, сделай лежанку!

Ноль эмоций.

– Я кому говорю?!!

Тишина.

Я уже хотел было бросить Аллану и пойти постучать этой разумной машине по черепушке, ну или по монитору, да вдруг вспомнил: «Сама Аллана называла какой-то пароль доступа».

– Теллет!

– Чего? – Голос был обиженным и шел из стен.

– Не чего, а твою хозяйку ранили, ну-ка немедленно сваргань лежанку.

– В справочной системе нет идентификации данного задания.

– Раздвинь кресло, урод, чтобы я мог девушку положить!

Кресло, с которого я соскреб Аллану, мгновенно превратилось в спальную капсулу.

Из-за этой странной кровати виновато выглянул Банга. Морда у пса была виноватой и немного больной, но значения этому я не предал. Это же Банга, а не Белка со Стрелкой, не обучали моего водолаза полетам в экстремальных условиях.

Я аккуратно уложил Аллану и встал перед ней на колени. Нет, вовсе не из рыцарских побуждений. Просто чертовы капсулы – это не двуспалки, на краешек не присядешь.

Я смотрел на это бледное, абсолютно человеческое лицо, и странные чувства боролись в моей душе. С одной стороны, мне хотелось высказать Аллане все, что я про нее думаю. Я ей спасаю жизнь, и вместо того, чтобы сказать «спасибо», она устраивает показательное выступление. Ох уж эти женщины! С другой стороны, Аллана была красива, почти совершенна. Эх, надо же! Вот если бы эта журналистка была дурнушкой или серенькой мышкой, или говорящим страусом – тогда ладно, можно было бы просто наорать на нее – и дело с концом. А так: поневоле приходилось быть джентльменом.

Я коснулся лица девушки – холодная!

О, нет! Только не это! Второй раз хоронить надежду, что кто-то поможет мне выбраться из этой Империи – это ж какие нужно нервы иметь?!

Я рванул на Аллане воротник, освободил горло. Так, что там делается в таких случаях? Прощупывается пульс на запястье левой руки. К черту! Она уже и так, наверное, не дышит!

Я припал к губам Алланы и с силой вдохнул воздух сквозь приоткрытые губы. Ничего!

Блин, никогда не целовался с мертвыми инопланетянками! Но все когда-то случается впервые в жизни. Я снова выдохнул Аллане в рот воздух, и снова, и снова...

Аллана вздрогнула, ресницы ее затрепетали. Но обрадоваться я не успел: Аллана грубо оттолкнула меня и заревела:

– Теллет! Огради меня от этого нахала.

Но ничего не произошло. На меня не прыгнули наручники, не опустилась сверху решетка. Я ошарашенно моргнул: неужели домашний компьютер повредили астероиды?

– Теллет! – Это уже я мчался к монитору. – Ты чего молчишь?

– Знаете что? – стены возмущенно вздохнули. – Отдавать противоречивые приказы – это просто свинство. Отмените один из посылов, а не то зависну.

Я так и остолбенел. Вот это да! Теллет – это что: не пароль, а имя? И компьютер, выходит, не прислуга, а друг, товарищ и брат по разуму?

Я повернулся к Аллане и вопросительно на нее уставился. Девушка вспыхнула, совсем как нормальный человек, и проворчала:

– Теллет, отбой. Полный отбой команды.

– Шутники! – проворчал компьютер.

Я сел. Аллана направилась ко мне:

– Ивви, нам нужно серьезно поговорить.

– Слушай ты, инопланетная умница! – Я не понимал, какой такой двойной приказ отдала Аллана, и это злило меня еще больше. – Хватит обзываться! Я тебя уже дважды от смерти спас! Изволь меня называть по-человечески! Я не Ивви, а Иван Соколов!

– Хорошо, Ив-ви-ан.

– Иван! – не сдавался я.

– Ивьан.

Это уже звучало лучше.

– Послушай, Иван, Империя – страна высоких технологий.

– Правда? – Я округлил глаза. – А я думаю, голову ломаю: в чем тут загвоздка?

– Не смейся, Иван.

Надо же, наша маленькая Аллана научилась понимать сарказм. Ну, может быть, еще не все потеряно.

– Наша цивилизация стоит на научных достижениях. Мы двигатель прогресса.

– Ладно, кончай эту агитацию. Мне все равно её не понять. У меня уровень интеллекта не тот.

– Вот в этом все и дело. – Аллана села напротив меня в кресло. – Ты не заметил, что, в отличие от меня, ты очень странно пилотируешь и отдаешь приказы Теллету.

Я растерялся. Ну да, на Земле есть такая виртуалка: на голову надеваешь шлем и полностью проваливаешься в иной мир: вместе со всеми чувствами. Здесь, в летающей квартире ничего одевать не нужно – просто положи ладони на слепки рук – и думай.

– Почему я пользуюсь клавиатурой, а ты «Навигатором»?

Я понял, что это она про слепки ладоней. Да, умеет Аллана поставить вопрос. Я лишь пожал плечами.

– Мы с вами разные, – продолжала ораторствовать девушка.

– Ну да: я – мужчина, а ты – женщина.

– Иван, прекрати! У нас разная информационная система, разное строение головного и спинного мозга.

Это уже интересно.

– Развитие планет, где возможно возникновение колоний так называемых душ, император затормозил умышленно. – Аллана вздохнула. – Вы, народы с низким уровнем интеллекта, живете чувствами больше, нежели это необходимо. Ваша техника подвержена влиянию простой мысли. А мысли, надо отметить, у вас в большинстве своем препаскудные.

– Неправда! – обиделся я. – Именно земляне придумали культ Прекрасной дамы и написали «Дон-Кихота».

– Все планеты, населенные низко интеллектуальными народами, покрываются серым энергетическим налетом – остаточным явлением ваших глубоких переживаний по поводу того, почему соседу дали премию, а вам лично – нет.

Я покраснел от стыда за соотечественников. Похоже, в Империи все-таки иногда интересовались людскими проблемами.

– И что?

– У вас развита интуиция. Ваш головной мозг делится на два полушария.

– А у вас на четыре? – Я едва сдержал усмешку.

– Нет, Иван! Мозг не должен делиться на части и ни одно полушарие не должно превалировать над другим. Мозг – это единая субстанция.

Вот так. Выходит, что либо мы, люди, либо инопланетяне – недоразвитые в прямом смысле этого слова. Это даже как-то обидно.

– Но у вас же предусмотрен этот, как его, «Навигатор».

– Вообще-то нет. – Аллана пожала плечами. – У меня один из ста опытных компьютеров. И его имя дало название людской телепатии. Принцип чтения мыслей обычно не закладывается в память. Для нас это ни к чему. Но я – журналистка экстра-класса. У меня имперское разрешение на владение подобной техникой.

«Вот значит как! – Я даже обрадовался своему открытию. – Двойной приказ. Кхе-кхе. Знаем мы этих женщин. Сами кричат: насилуют, убивают, а думают: „Как это здорово“. Если бы мы были в нормальной летающей квартире, то, возможно, мой труп уже болтался бы в космосе. Опять же: если сила мысли движет кораблями, то вернуться на Землю, что два байта переслать. Я бы, наверное, так и сделал позднее, если бы не увлекся шастаньем под метеоритным дождем. Ну ничего, время у меня еще есть».

– Слушай, Аллана, есть тут автопилот? – И я вежливо уступил место девушке у пульта. – Полетели уже куда-нибудь.

Аллана минуты четыре вводила в память компьютера какую-то сложную программу, играя по клавишам точно пианистка – всеми пальцами. Я даже немного позавидовал: профессионал!

Я стоял у девушки за спиной и пялился в монитор. Со скоростью пулеметной очереди выскакивали какие-то символы, возникали чертежи, графики траекторий и парабол. Жуть! Мы такие чертили в школе на геометрии.

Стены квартиры прокашлялись и сообщили:

– Э-э-э, прошу внимания.

Аллана отвлеклась от монитора.

– Тут во временных файлах висят три сообщения. Все с тем же вирусом, что и послание от Муррума. Что с ними делать: открыть статистику, излечить, показать, не вскрывая или просто удалить?

«Чего тут мудрить? – подумал я. – Если можно вылечить, так этим надо и заниматься. Помню я это послание от Муррума. Ну да, хороший вирус, зубодробительный. Открыл – и водки не надо. Может быть, Аллане понравилось сознание терять? Может быть, в Империи наркотики не приветствуются, вот каждый и развлекается как может?»

– Что в них? – спросила Аллана.

Я удивился. Как можно узнать, что находится внутри файла, если он закрыт? Или телепатические свойства у этого компьютера – просто мечта Джеймса Бонда?

– Послание от Шеллеша и два говорящих письма без видеоряда.

– Ну их к чертям, – сказал я и благоразумно отодвинулся от монитора.

Я уже догадывался, что Аллана в детстве была бой-девочкой и лупила всех одноклассников, а также делала все с точностью до наоборот, чем и доводила учителей до белого каления. Правильно, лучшие журналисты – это всегда самые настоящие вредины и зануды.

– Теллет, подключись к порту 326, код 74-32-76, обнови базу антивирусов.

– Сделал, – прокряхтел Теллет. – Вирус не известен.

– Аллана, а может, не вскрывать вредные файлы, пока на какую-нибудь планету не сядем? Я, знаешь ли, с радостью бы подышал свежим воздухом.

– Трус! – презрительно сверкнула глазами Аллана. – Теллет, выводи на орбиту, входи в режим автопилота.

– Траектория не рассчитана до конца. – Стены озадаченно крякнули. – Завершить задачу или отменить?

– Теллет, хватит выделываться, завершай, конечно.

И мы полетели. Сами. На автопилоте. Облетая метеоритный поток стороною. Спокойно так, размеренно, аж скучно стало.

А Банга нагадил у входного люка и теперь лежал с таким мученическим выражением на морде, будто он по крайней мере Христос, собирающийся на распятие. И чего пес маялся? Теллет поворчал, но за псом убрал, подмыл и распылил в воздухе запах самых настоящих яблок.

Что ж они, инопланетяне долбаные, не могли придумать туалет и для животных? Или собаки у них никогда не живут в помещениях, а все больше на улицах?..