Следователь был растерян. Рашель почувствовала это сразу – по непонимающему взгляду, неуверенной, едва ли не вежливой улыбке.

– Я должен зачитать вам часть завещания Императора, – сказал он вместо приветствия.

Рашель вздрогнула. Следователь покосился на отключенный позавчера видеоэкран, досадливо поморщился:

– Восемь часов назад Император Грей исчез из дворца. Час назад было вскрыто его завещание и объявлено о случившемся. В завещании есть пункт…

– Как исчез? – тихо спросила Рашель. Она так и не слезла с кровати при появлении следователя, продолжала сидеть, обхватив руками коленки.

– Если бы я знал это, – с легкой иронией сказал следователь, – то не возился бы с бывшими преступниками, а возглавлял СИБ.

Рашель подняла голову:

– Что за пункт в завещании?

Следователь развернул бледно-сиреневый бланк:

– Пункт четыре… так… «Я, Опекун Таури, согласно законам ряда планет, ссылаться на которые не считаю нужным, снимаю все обвинения, как личные, так и общественные, с заговорщиков, покушавшихся на мою особу. С этого часа они восстанавливаются во всех правах и свободах, данным им как гражданам Империи».

Помолчав, следователь добавил:

– Подписи свидетелей и Императора общие у всего документа. Поэтому я их не зачитал.

– А кто стал Императором?

– Пока не объявлено. Был большой переполох наверху. – Следователь вдруг утратил официальность, мгновенно превращаясь из инструмента в человека. – Пытались признать завещание незаконным, написанным в помрачении рассудка, но, кажется, не смогли. Очень влиятельных свидетелей выбрал Грей. Последний пункт огласят, когда найдут и доставят на Терру преемника Императора.

– Понятно. Значит, я свободна? – спросила Рашель.

– Да, конечно. Это воля Императора… пусть даже я ничего не понимаю. Можешь идти домой, девочка.

– Не думаю, что у меня сейчас есть дом, – серьезно ответила Рашель.

Следователь кивнул. Поколебавшись, предложил:

– Может быть, вывести вас через служебный вход? Там тоже дежурят журналисты, но все-таки…

– Спасибо. А вы можете проводить меня в больницу, к сестре?

– Но я боюсь, что она уже знает, кто был виновен в произошедшем.

Рашель пожала плечами:

– Тем более. Вы помните, нас в детстве учили просить прощения?

– Нас еще учили не предавать друзей, родных и Империю.

– А если одно из предательств было неизбежным?

– Всегда есть компромисс, девочка.

Рашель встала. Подошла к нему, совсем близко. Приблизила губы и прошептала в самое ухо:

– Нет. Не всегда. И тогда надо выбирать тех, кто сможет простить.

Тамура уже успел пожалеть о своем поступке. Перейти с работы в налаженном отделе аТан-систем в «Линию Грез» – какая глупость! Конечно, он выиграл в окладе, да и перспективы казались великолепными. Но ему хватило первой недели, чтобы понять – на этот раз Старик ошибся.

«Линия Грез», путь к божественной сути, могущество, которое стоило гроши, не находила сбыта. TV не уставало крутить рекламу, газеты и журналы пестрели заголовками типа «Почему я ухожу…», но бум первых дней не повторялся. Установки обслуживали не больше десятка клиентов в сутки. И каких! Нервные, прыщавые юнцы, чьи деньги пахли грабежом, а глаза – страхом; истеричные женщины, говорящие о том, как будут страдать мужья, не ценившие их при жизни; тихие, аккуратные мужчины средних лет, от чьего взгляда Тамуре становилось не по себе.

Первый сегодняшний клиент (первый – а ведь время близилось к полудню!) по крайней мере не казался ненормальным. Пожилой, обрюзгший, в строгом костюме и уродливых роговых очках, скрывающих глаза. Мелкий клерк, так и не накопивший на аТан, или ученый, разуверившийся в признании своих талантов – Единой Воле известно…

– Я ведь могу обменять оплаченный аТан на «Линию Грез»? – поинтересовался он.

Тамура кивнул. Это правило было введено Кертисом два дня назад. Особого энтузиазма оно не вызвало.

– Хорошо… – сам себе сказал старик. – Понимаете, у меня нет денег. Никогда не было в них необходимости.

Тамура усердно закивал. Его работа требовала умения выслушивать.

– Боялся, что такая мелочь станет проблемой, – продолжал старик. – Сейчас я постараюсь припомнить номер…

– Не волнуйтесь, – вежливо улыбаясь, Тамура достал сканер, провел им над головой старика. Растерянно уставился на цифры.

Восемьдесят девять.

Старик был из первой сотни пользователей аТаном. Тамура ввел номер в компьютерный терминал – высветилась зеленая строчка, аТан действовал.

– Минутку, – отчаянно вспоминая, где лежит запасной сканер, произнес Тамура. Номер нейронной сети был не просто древним, он был еще и чем-то знаком.

– Да, вспомнил! Восемьдесят девять! – с гордостью сообщил мужчина. Тамура, поколебавшись, отложил прибор. В конце концов, это не его дело.

– Вы знакомы с действием «Линии Грез»? – Он протянул старику лист «вступления в контракт». Тот не глядя поставил роспись.

– Запомните, «Линия Грез» – односторонний процесс и возвращение в наш мир будет невозможно.

– Я понимаю. Дорога в один конец, любые мечты…

Тамура почувствовал какое-то легкое смущение. Ему захотелось побыстрее закончить с этим делом и посплетничать с ребятами о клиенте времен Смутной Войны, решившемся пройти через «Линию Грез». Даже после пары кружек пива ему не поверят, но вот он, несброшенный номер на сканере, и бланки контракта на столе.

– Подписывайте. – Он протянул старику ручку.

Ему опять показалось, что клиент не читает документов. Лишь когда тот вернулся на несколько страниц назад, чтобы сравнить какой-то запутанный параграф с правилом, на которое тот ссылался, Тамура понял, что старик просто привык работать с огромным количеством документов.

Чиновник из планетарной администрации?

Тамура твердо решил убедить ребят из центральных архивов нарушить закон и узнать имя и профессию клиента.

– Все. Меня устраивают ваши условия. – Старик швырнул документы через стол. Тамура не стал делать замечаний – в конце концов, человек уходил навсегда.

– Постарайтесь как можно ярче представить идеальный мир. Он ждет вас, – сказал Тамура, активируя центральный компьютер. Где-то за стеной его кабинета оживали системы, которые по всем человеческим законам не могли работать.

– Разве это поможет? – с легкой иронией поинтересовался старик. – Согласно восьмому пункту вступления в контракт, «Линия Грез» реагирует на глубинные, подлинные мечты.

Тамура пожал плечами:

– Ну… принято так говорить. Мы еще не успели обрасти традициями.

– Понимаю. – Старик поднялся. Легко – он все же был в хорошей форме. – Ну, счастливо оставаться.

Тамура разблокировал и открыл дверь, ведущую в аппаратный комплекс. Не понимая, что на него нашло, все же поинтересовался:

– Как вы думаете, что вас ждет?

Мужчина остановился, словно этот простой вопрос привел его в смущение.

– Я… я, собственно, не знаю.

Тамура виновато заулыбался. Но старик, похоже, решил дать какой-то ответ:

– Мне кажется, там будет тихо. Тихо и просто.

Уже из коридора он добавил:

– Очень хочется верить…

Маленький японец вытер со лба пот. Никогда, даже в самые жаркие дни работы в «аТане», он не чувствовал себя таким выпотрошенным, как после этого простого разговора. Наверное, усталость, скопившаяся в этом старике, сочится наружу, отравляя всех и вся. Хорошо, что он ушел туда.

Далекий, едва ощутимый гул установок успокаивал. Тамура прошелся по кабинету, рассеянно скользя взглядом по знакомым до беспамятства рекламным плакатам. Он чувствовал себя не готовым принять следующего клиента, но будут ли они сегодня?

Потом Тамура оцепенел, остановившимся взглядом читая давно и прочно забытый текст.

«Одним из первых клиентов аТан-технологии стал Император Грей. Нейронная схема номер восемьдесят девять навсегда подарила людям его бесценный гений…»

Тамуру стало подташнивать.

Если бы в его силах было прервать работу «Линии Грез», он бы сделал это. Но после включения система работала абсолютно автономно.

Только что он своей рукой лишил Империю Императора. Уже не важно, гениального мыслителя или просто ловкого интригана, хорошего или плохого человека… Император Грей ушел дорогой, которой, как успел убедиться Тамура, пользовались лишь неудачники.

Как во сне Тамура взял со стола сканер и сбросил показания индикатора.

Об этом он говорить не будет. Никогда.