Их путь к причалу отмечали трупы. Пост у транспортного терминала еще не был оповещен о том, что террористы прорвались за пределы тюремного блока, и проблем не возникло. Но когда капсула несла их сквозь пространства базы, Лемак уже владел информацией — два поста, не выходящие на связь, однозначно указывали путь отхода. Сконцентрированные у тюрьмы отряды потянулись к причалам — счет времени шел на секунды. Каль и Т/сан куда-то исчезли — Лемак даже не заметил этого. Он остался у пульта — четкое руководство сейчас было важнее личного присутствия. Все боеспособные сотрудники базы, оказавшиеся у причалов, были собраны в терминальном зале. Короткий коридор вел отсюда к кораблю террористов — их следовало остановить именно здесь.

Лемак понимал свою основную ошибку — он позволил Кею отбить мальчишку. Теперь они лишились возможности применять тяжелое вооружение из опасения зацепить Артура. Оставались лишь станнеры и интеллектуальное оружие с включенными цепями гуманности — не так уж мало, но далеко не то, что хотелось бы Лемаку.

Оставалось полагаться на количественный перевес. Два десятка человек, расположившихся по всей площади терминального зала — слишком много, чтобы их можно было уничтожить первыми залпами.

Транспортная капсула вместила их без особых проблем — даже меклонца. Маленький вагончик с зеркальными стенами мчался сквозь базу на упругой подушке магнитного поля. У нее было независимое энергопитание и управление — требования боевой надежности сейчас играли против хозяев орбитальной станции. Остановить капсулу было невозможно.

Кей смотрел в чистенькое зеркало, поправляя мундир. Он уже отслужил свое, незатейливый маскарад, усыпивший бдительность парнишки на первом посту и трех солдат на втором. Теперь им вновь пригодилась бы броня… увы, ее сейчас в бессильной ярости пинали ворвавшиеся в кабинет Лемака десантники.

— Двадцать секунд до прибытия, — сообщил меклонец. Он стоял у широкой двери, старательно загораживая более хрупких людей. — Начинай.

Кей извлек из кармана мундира маленький одноразовый передатчик и нажал на кнопку. Короткая спираль антенны слегка засветилась. Пара лишних рентген уже не могла им повредить, но вот жизнь сейчас зависела от мощности сигнала.

— Если твой корабль нас услышит, — сказал Кас/с/ис, — то это будет потрясающей удачей.

Отбросив передатчик, Кей взял «Эскалибур» наизготовку. Андрей, на чьих металлических плечах болтались два детских тела, был сейчас боеспособен столь же ограниченно, как и в поврежденной броне.

Гиперкатер по-прежнему сохранял облик грузового корабля. Обшивка вокруг люка была слегка оплавлена, а маленькая горстка пепла подводила итог чьей-то попытке пробиться внутрь. Сейчас катер оставили в покое — лишь два «Охотника» стерегли гипотетических врагов, которые могли затаиться в корабле. Их автоматика была способна соперничать с механизмами катера… и новое открытие боевых амбразур они бы не пропустили.

Когда внутри корабля загудели включающиеся машины, излучающие турели роботов вздрогнули, отслеживая источник звука. Но катер не пытался начать с ними лазерную дуэль. Он всего лишь запускал двигатели.

Боевых роботов не обучали, как воевать против космических кораблей.

Первым заработал гравитационный двигатель. Вектор тяги был ориентирован в противоположную от роботов сторону, и они не стали что-либо предпринимать. Массивные заслонки шлюза дрогнули, прогибаясь под виртуальной массой, но выдержали. Катер начал медленно отползать к грузовому коридору.

Движение длилось доли секунды, пока не включился плазменный разгонник — чудовищное нарушение правил поведения на борту станции. После неуловимого колебания «Охотники» расценили это как атаку — и шесть лазерных лучей принялись полосовать дюзы. Наверное, будь у них больше времени, они смогли бы прожечь тританиум. Но огненная буря, клокочущая в доке, не знала пощады.

…В терминальный зал вначале донесся гул. Некоторые из солдат, замерших в ожидании капсулы с террористами, рискнули обернуться. Они увидели марево горячего воздуха, текущее из коридора. Потом, в оранжевых отблесках приближающегося пламени, в зал вкатились два оплавленных металлических клубка. Лишь лазерный луч, бьющий из чудом уцелевшего излучателя, выдавал в них «Охотников».

Потом пришла смерть.

Дверь капсулы открывалась неохотно, рывками. Когда щель достигла десяти сантиметров, в капсуле пахнуло гарью. Кас/с/ис вставил передние лапы в проем и раздвинул вначале двери капсулы, а потом и наружные — оплавленные и наглухо заклинившие. За ними была смрадная полутьма.

— Боги, — неожиданно сказал киборг.

Воздух был горячим и удушливым — в терминальном зале выгорело все, что могло гореть, и расплавилось все, способное плавиться. Решетки климатизаторов, выпирающие из лишившихся декоративных панелей стен, со всхлипами втягивали струи густого едкого чада. Только это и позволяло дышать.

А еще пахло сожженным белком.

Они вышли из капсулы — первым меклонец, затем Кей и последним — Андрей с мальчишками на плечах. Подошвы зашипели, прикасаясь к полу, и даже Кас/с/ис засучил лапами. Обгорелые человеческие тела, иногда придавленные дымящейся, не справившейся броней, неровной горкой громоздились в углу зала — куда их откинул огненный шторм. На некоторых еще плясало пламя.

Кея затряс приступ кашля. Киборг уже шел к коридору, ведущему на их причал, меклонец озирался, словно оценивая эффективность нетрадиционного оружия.

— Тебе не простят, — негромко произнес он. — Кей, ты переиграл самого себя.

Выпустив из лап тонкие когти, он засеменил по раскаленному полу. Остановился, разглядывая груду металла, из которой бил в потолок тонкий, видимый лишь в клубах дыма, луч. Под потолком с тонким звоном лопнула одна из уцелевших осветительных панелей — и стало еще темнее.

Кей побежал за меклонцем. Андрей уже скрылся в коридоре — и слабый детский стон дал понять, что кто-то из мальчишек приходит в себя. Температура там была никак не меньше сотни градусов… самая большая духовка в истории… если не считать планет, сожженных мезонными бомбами.

Перед коридором Кей остановился, вдыхая полной грудью горячий воздух. «Боевой коктейль» уже начал действовать, и подстегнутые химикатами мышцы позволяли ему преодолеть дистанцию за две-три минуты, но дышать в это время он бы не хотел.

Тогда за спиной и ударил взрыв.

Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как плазменный заряд разносит одну из дверей в терминальный зал. Пораженный сектор станции был изолирован… но нападавшего это не остановило.

Возможно, Ванда Каховски и заметила асинхронность движений меклонца из СИБ… но Кею противник показался абсолютно совершенным. Самым странным в его облике была женщина — знакомая белокурая женщина в легкой броне, восседающая на спине чужого. Раньше Кею не приходилось встречать меклонцев, позволяющих такие вольности.

Он поднял «Эскалибур» так быстро, как только мог, и даже успел опередить меклонца. Фиолетовая вспышка заставила чужого подпрыгнуть, едва не сбросив свою гротескную всадницу. Потом Кей нажал на курок.

Очень обидно стрелять, уже увидев, что промахнулся.

— Возьми их, Т/сан! — закричала Изабелла Каль, спрыгивая на пол. — Живыми!

И плазменный заряд переходящего в боевую трансформацию меклонца разнес ствол «Эскалибура» брызгами белого металла.