Маржан, опустившись на колени, молилась. Изабелла приостановилась на пороге каюты, наблюдая за ритуалом — ее служебный жетон позволил открыть дверь без сигнала.

Со спины и в одежде старший оперативник Службы Маржан Мохаммади ничем не отличалась от человека. Темные распущенные волосы закрывали шею, сложенные на груди руки были не видны. Лишь легкий шум, сопровождавший каждое движение, не мог принадлежать человеку.

— …ибо плоть слаба, и нет иного пути, и наш путь для тебя… — Маржан замолчала. — Чем я могу быть полезна, заместитель Командующего Каль?

— До прихода в Службу вы были телохранителем, Маржан?

Мохаммади поднялась — плавным движением, одновременно разворачиваясь, словно гибкий винт, выкручивающийся из резьбы.

— Да.

Вот теперь она перестала выглядеть человеком. Кисти рук слишком большие — и плоти в черно-зеленых пальцах было не больше, чем в тефлоновой сковороде. Лицо — чеканная маска из серебра и хрусталя… почему-то механисты всегда начинали переделку организма с лица. Шея — кольца темного металла, из-под которых проглядывала пластиковая основа.

— Маржан, что вам говорит имя Кей Овальд?

— Очень многое, — мягкие, человеческие губы на серебряном лице приоткрылись. Мохаммади еще не сменила гортань на речевой синтезатор.

Каль почувствовала воодушевление. Соратник, знающий противника, это огромная удача. Порой большая, чем взвод имперской пехоты.

— Он — объект нашей операции, — о мальчишке Каль пока решила не говорить.

— Понимаю, — если Маржан и удивилась, то серебряная маска скрыла эмоции.

— Что вы о нем скажите?

Хрустальные линзы потемнели, оставляя Маржан наедине с памятью.

— Кей Овальд… он был очень интересен… я видела его трижды. Хорошие физические данные, великолепно владеет синтез-йодо и поверкиллингом, отличная реакция, постоянный самоконтроль. Высокие… высочайшие способности к языкам, в том числе иных рас. Как следствие — умение налаживать контакты, когда он в этом заинтересован. Пси-сила близка к нулю. Скрытен, не афиширует возможностей, хотя может раскрыться и поговорить по душам.

— За исключением пси-возможностей — великолепные данные.

— Пси-сила телохранителю не нужна, — презрительно ответила Мохаммади. — Особые, но нестабильные возможности — это только расслабляет.

— Ты считаешь Овальда серьезным противником? — продолжала расспросы Каль.

— Нет, — линзы на лице Маржан просветлели. — В нем есть обреченность.

— Что?

— Ущербность, обреченность, — терпеливо повторила Мохаммади. — Это характерно для людей, чьи планеты погибли. Ему помогло бы совершенствование тела, но он предпочитает аТан.

— Спасибо, Марж. Представь свои соображения в рапорте. Вечером расскажешь всем то, что вспомнишь о Кее.

Выходя из каюты, Изабелла пожала плечами. Ей Овальд не показался обреченным. Совсем нет.

Может быть, он забыл свою планету?

…Челнок дернулся в объятиях стыковочного поля. Слегка изменилась гравитация — их подтягивали к карантинному кораблю. На экране по-прежнему был космос, великолепный и равнодушный. В салоне повисло напряженное молчание — люди вспоминали свои прегрешения. Кей Овальд думал о Ван Кертисе — и обещанной ему вечности.

Кертис Ван Кертис умел держать слово.

— Артур…

— Нет, — даже не оборачиваясь, ответил мальчишка. Повел плечом, сбрасывая руку Кея. — Нет. Ты обещал.

Из люка в шлюзовую камеру донесся грохот. Снова заплакал ребенок на передних креслах. Дверь пилотской кабины раскрылась — и молодой парень, придерживая кобуру на поясе, натянуто улыбаясь, побежал между креслами к шлюзу.

— Что происходит? — истерически крикнула темнокожая девушка. Но пилоту было не до нее. Шлюз уже открылся — и двое мужчин вошли в челнок. Против ожиданий Кея их броню не украшали эмблемы Службы. Лишь трехцветные нашивки Карантинной Службы: белый круг в красно-черном кольце. Один казался безоружным, у другого в руках был «Шмель».

— Карантинники? — тихо спросил Артур. Кей пожал плечами. Карантинная служба могла остановить челнок с Инцедиоса… но почему тогда у вошедших подняты щитки шлемов?

Пилот тихо переговорил с вошедшими. Глянул какую-то бумагу. Повернулся и громко сказал:

— Лица с действующим аТаном, встаньте.

По рядам прошло движение — но никто не поднялся. Пилот о чем-то заспорил с карантинниками. Тот, который не носил оружия, небрежным жестом отмахнулся от него, и поворачиваясь к товарищу сказал:

— Сообщи командующему… _тисс-аль арах, зей жисаль_…

И Артур Кертис увидел, как лицо его телохранителя передернуло гримасой — как от неприятного и неожиданного воспоминания.

— Ряд формальных процедур для общего блага, — громко объявил карантинник с пистолетом. — Всем оставаться на местах до особого распоряжения.

Кей встал с кресла и, доставая из кармана документы, направился к шлюзу.

— Господа… у меня тут написано, вы не разберетесь… Остановок не планировалось…

Не обращая внимания на поднятый пистолет, он сунул документы пилоту.

— При чем тут я? — отмахнулся тот. — Карантинная служба мне не подчиняется!

Теперь Кей перенес внимание на вошедших. Документы перекочевали в руки безоружного карантинника, и тот недоуменно пробежал их глазами. Сказал:

— Вы — Кей Овальд с Эндории. Ну и что это значит?

— То, что ты труп.

Пистолет пилота, невесть как оказавшийся в руках Кея, издал свистящий звук. Оранжевый свет полыхнул на доспехах карантинника, и те клацнули, раздуваясь. Охранник тонко, нечеловечески взвизгнул, и сделал шаг. Из сочленений брони хлестала кипящая кровь.

Чтобы попасть плазменным зарядом в щель между сегментами, и вскипятить человека в его собственной броне, требовались очень высокие навыки. Карантинник со «Шмелем» это понял, и не стал соревноваться с Кеем в скорости стрельбы. Он молча бросил пистолет на пол и поднял руки.

— Разумно, — Кей повел стволом в сторону пилота, шарящего в пустой кобуре, и тот отшатнулся в сторону, непроизвольно прячась за спинками кресел.

— Челнок не сможет уйти от крейсера, — сообщил обезоруженный карантинник.

— Я понимаю, — равнодушно ответил Кей. — _Заар-со, свисс? Дарлок ши церо_?

— _Заа Дар? Шери сич хуман_?

— Нет, — покачал головой Кей. — В этом ты ошибся, я не работаю на вас.

Карантинник метнулся к шлюзу. Первый выстрел догнал его в прыжке, разорвал доспехи, оставил в спине дымящуюся воронку и бросил на пол.

Человек с перебитым позвоночником поднялся с пола и слегка пошатываясь побрел к шлюзу. В салоне закричала женщина, потом другая. Кей выстрелил еще раз — карантиннику снесло полголовы. Но только третий выстрел, пришедшийся между лопатками, заставил его остановиться и упасть на пол.

От криков звенело в ушах. Самые догадливые скрючились на креслах, несколько человек сидели оцепенев, не в силах оторвать взгляда от происходящего. Аккуратный салон напоминал мясницкую лавку, подвергнувшуюся разгрому. Бежевые панели обшивки были залиты кровью, запах горелого белка вызывал тошноту. Невозмутимый, словно сердце вызванного им урагана, Кей шел через салон к Артуру, держа пистолет у бедра. Мальчишка, вжавшись в кресло, с ужасом смотрел на него.

— У нас нет другого выхода, Арти… — Кей почти кричал. — Скажи, что я могу это сделать!

Артур замотал головой.

— Малыш, это не Служба, это хуже!

Кертис-младший смотрел в блестящую воронку ствола. От пистолета шло ровное тепло, ощутимое даже с полуметра.

— Артур… — Кей поглядел назад, и одним выстрелом присоединил пилота к сотрудникам карантинной службы. Поднятый пилотом «Шмель» вновь полетел на пол. Мужчина, сидевший рядом со шлюзом, пригибаясь кинулся в люк. В него Кей стрелять не стал.

— Малыш, верь мне… — Кей присел на свое кресло, не отводя ствол пистолета от Артура. — Нельзя даться им живыми… это Дарлок!

Артур молчал. Его телохранитель все-таки съехал с катушек — ибо раса дарлок имела сходство с людьми только в количестве конечностей. Убитые Кеем карантинники походили на дарлокцев не больше, чем на силикоидов.

— Арти… — палец Кея лег на спусковую скобу. И Артур увидел в его глазах старую знакомую — смерть. Кей был сейчас ее полномочным послом, безжалостным и неукротимым. Три Сестры, растоптанные сакрасами и сожженные человеческими бомбами, малолетние мучители мальчика Кея, не умеющего быть ребенком, двадцать лет работы с пистолетом в руках, сам Артур, разорванный взрывом «интерфазного двигателя», повстанцы Инцедиоса — все было в этом взгляде. И там оставалось достаточно места для смерти Артура Ван Кертиса, который был бессмертным.

— Не убивай меня, — сказал мальчик, который не мог повзрослеть.

Кей Альтос закричал, вставая. Пистолет в его руке охотно ожил, посылая в салон огненную смерть. В мучительном оцепенении Артур понял, что Кей убивает в первую очередь детей. Он успел выстрелить три раза, прежде чем взвизг стан-бомбы, брошенной из шлюза, наполнил челнок.