Глава 3. ЧУЖИЕ ЗДЕСЬ НЕ ХОДЯТ
— … Ты еще спишь? Хватит дрыхнуть, соня!
Мягкая нежная рука легонько тормошит меня за плечо. Кожу плеча трогает горячее дыхание губ.
— Уже день на дворе, солнце встало…
Не открывая глаз, на ощупь нахожу теплую ладошку и сжимаю ее в своей руке. Ладонь делает слабую пытку вырваться, но я удерживаю ее, давлю сильнее, наконец возмущенный голос пищит:
— Ай! Больно же, зверь!
Только сейчас открываю левый глаз и вижу рядом надутые губки и сверкающие глаза, наполовину закрытые белокурым локоном волос.
— Привет, крошка! Чего шумишь, спать не даешь?
И пока она не успевает ответить, накрываю ее губы своими. И ослабляю захват, обнимаю за талию, скольжу ладонью вниз, мягко подхватываю под бедро и тяну на себя.
— Артур… — чуть задыхающийся голос горячо шепчет мне на ухо, обдавая горячим воздухом и щекоча язычком. — Что ты делаешь?
— Угадай.
Вторая рука подхватывает тонкую шею, придерживает, а губы ловят другие губы, вбирают в себя их мякоть и сочность, осторожно переходят на щеку, шею, скользят ниже, к небольшому блюдцу груди.
— Не на… до. Артур… Ох!..
Мягкий голосок обрывается, переходя в шепот. Потом смолкает и он.
Моя рука продолжает разведку, аккуратно, но уверенно двигаясь по заданному маршруту. Потом в дело вступает другая рука…
Потом два тела сливаются в одно, сбрасывают на пол скомканное одеяло и начинают действо, много веков назад названное неизвестным поэтом любовью…
— … Ненасытный ты какой… — через час говорит Ольга, сидя перед зеркалом и расчесывая волосы. — Тебя будить нельзя, сразу бросаешься…
Я еще лежал на кровати, лениво поглядывая на подружку и наслаждаясь редкой для меня возможностью ничего не делать. Это действительно была большая редкость и оттого вдвойне дорогая.
… С Ольгой я познакомился перед защитой в самом обычном для студентов месте. В академической библиотеке. Я сдавал последние «кирпичи» справочников, а она что-то брала.
Высокая, почти с меня ростом, фигуристая. Белые крашеные волосы, пронзительный взгляд больших глаз, улыбка на губах…
Красивая, чертовка! И мало что красивая — очаровательная! То есть умеющая очаровать, не прилагая к этому особых усилий. Это выходило у нее само собой, автоматически.
Увидев ее, я не мог не подойти. Просто не мог. Не отпугнуло даже старое правило не заводить контактов со студентками академии. Тем более самому студентом оставалось быть от силы неделю.
Не теряя времени, пошел на приступ и проявил максимум настойчивости, чтобы в ответ на заданный вопрос «когда и где?» услышать:
— Сегодня вечером.
Как потом она мне призналась, ей всегда импонировали парни, уверенные в себе и не отступающие перед трудностями.
Она училась на четвертом курсе моего же факультета, но на другой специальности. Как и почему я не видел ее раньше — непонятно. Такую замечают сразу.
У Ольки был жених (или просто приятель, не помню), поэтому она сперва говорила «нет». Но очень быстро перестала. Не устояла перед натиском. И мы начали встречаться. Не часто, урывками. Меня закрутила эпопея с Периметром, ее — экзамены и домашние дела.
А вот позавчера, покончив со срочными делами, я позвонил ей, и второй день мы проводили вместе. Вернее — часть дня. Вечер, ночь и утро. Днем она бежала по своим делам, я — по своим.
… Покончив с прической, она начала одеваться, стоя у зеркала и изредка поглядывая на меня.
— Что так смотришь, красавица?
— Ничего. Какие планы на ближайшие дни?
— Планы? Планов громадьё. Дел много, все важные и наиважнейшие.
— Мы увидимся?
— Надеюсь. Никакие дела не оторвут меня от такой прелестной, замечательной девушки.
— Я уезжаю, — вдруг сообщила она.
— Это куда?
— На выходные. С родителями за город.
— А-а…
Я сел, поднял руки вверх, потянулся, чувствуя бодрость и легкость во всем теле. Настроение неуклонно шло вверх. И от того, что здоров и дела идут как надо, и вообще от того, что жизнь хороша и жить хорошо.
— С родителями — это хорошо… Просто замечательно…
— Да?
— Ты рад, что не увидишь меня?
— Рад, что ты хорошо отдохнешь.
Покинув постель, я пару раз взмахнул руками, разгоняя кровь, скрутил корпус, выполняя резкий, до хруста в позвоночнике, поворот так, что плечи поменялись местами, потом такой же поворот в другую сторону.
Настроение неуклонно росло, причем без особых усилий с моей стороны. Просто… было хорошо. Все. Самочувствие, здоровье, солнце, утро, дела… Дела вообще шли замечательно…
… Последние семь дней были загружены до предела, но это приносило массу положительных эмоций. Потому что дела шли отлично!
Парни уехали, увозя с собой добычу с тем, чтобы переправить ее за границу и положить на наши счета в западных банках. А я тем временем собрал, почистил и перепрятал весь наш арсенал. Сделал две большие закладки. Оружие и боеприпасы пролежат там хоть сто лет в отличном состоянии.
Уничтожил старую изорванную и потрепанную форму и обувь. Избавился от всех вещей, способных навести на мысль, что я имею хоть какое-то дело с оружием.
Через пять дней пришло сообщение от Сергея: они успешно перевезли золото, используя старые и новые каналы связи, и теперь наша добыча спокойно лежит в нескольких банках, пополнив разбухшие за последние недели счета.
Теперь дело за выбором места жительства. После этого можно подыскивать нормальное жилье, продавать квартиры здесь и… потихоньку переезжать. Словом, парни готовили грандиозное переселение.
Не отстал от них и я. Через знакомых риэлторов подыскал потенциального покупателя на квартиру. Через других знакомых сумел договориться о продаже машины, гаража и мебели.
Собрал все, что возьму с собой. Папка с документами и футляр с десятью CD-дисками влезли в небольшой «дипломат». Новый костюм, который надевал только раз, туфли, две смены белья и носки заняли сумку. К ним добавился джентльменский набор — гель для бритья, бритва, помазок, зубная паста, щетка, одеколон. Плюс швейцарский наборный нож. Вот и все. Остальные вещи тащить с собой нет смысла. Куплю на месте.
В новую жизнь надо ступать, избавившись от груза прошлого. И с собой-взять только то, что нужно для будущего…
— Артур, — оторвал меня от приятных размышлений Олькин голос. — Ты ведь скоро уезжаешь?
— С чего ты взяла?
Оля пожала плечами, грустно улыбнулась.
— Мне так кажется. Ты какой-то чужой… отстраненный. Вроде со мной и вроде как нет.
— Загадками говорите, прелесть моя.
Я подошел ближе, обнял ее за плечи и заглянул в глаза. Н-да, и глаза невеселые. Что нашло на милую крошку? Предчувствие скорого расставания? Недовольство?
— Что тебя гнетет, милая? Чего не весела и нос повесила?
— Так… Такое ощущение, что мы больше никогда не увидимся. Я уеду, и ты исчезнешь.
— Ты хочешь, чтобы я не исчезал?
Она не ответила. Отвела взгляд в сторону, опустила голову и стояла молча. Я знал, что она еще недавно хотела выйти замуж за своего парня. А теперь? Ее планы претерпели изменения из-за меня? Наверное, неопределенность и гложет…
Она, конечно, девочка хорошая, но связывать с ней жизнь я не намерен. Так что догадка относительно близкого расставания верна. И ее скорый отъезд как нельзя лучше подходит для прощания и ухода по-английски.
Так и не выйдя из подавленного состояния, Ольга уехала к себе, а я немного повздыхал — все-таки интересная девица. И в постели, и вообще. Сладкая такая…
А потом выбросил из головы проблему и быстро оделся. Сегодня две встречи с потенциальными покупателями квартиры и машины. Надо показать товар лицом и решить вопрос о цене. Если я спешу сбыть с рук собственность, это не значит, что отдам ее себе в убыток.
* * *
… Долгий летний день неторопливо катился к вечеру. Солнце успело упасть за крыши домов, и в городе кое-где начали включать ночное освещение. Когда я подрулил к подъезду, во многих окнах уже горел свет.
Немного побаливала спина, вчера слегка перепрыгал на тренировке. И сейчас, после полутора часов за рулем, поясница легонько ныла. На боль я привычно не обращал внимания — сойдет к утру, — но вот слабую боль в висках отметил сразу. Периметр дает о себе знать. За прошедшие с момента последнего прохода дни он молчал, не напоминая о себе, и даже когда я ездил туда позавчера смотреть, не оставили ли мы там следов, Периметр ничем не выдавал своего присутствия. А теперь вот проснулся.
«Хрен с ним, — думал я, поднимаясь на лифте. — Пусть напоминает. Еще недели две-три — и мы отсюда свалим. А там хоть не рассветай. Вряд ли его кто найдет и тем более вряд ли кто-то полезет внутрь. Ну а если и рискнет… Периметр либо не пропустит его, либо сразу придавит. Дабы неповадно было. А мы свое отходили. Хватит…»
Переложив содержимое двух сумок в холодильник, заглянул в холодное нутро агрегата и удовлетворенно хмыкнул. Завтра утром приедут парни, устроим небольшую вылазку на природу. Шашлыки под красное грузинское и медовуху, арбуз, дыня, овощи, зелень… Пир горой в качестве прощальных посиделок. Выпьем, поговорим, обсудим дела, вспомним былое… Простимся с Россией.
Хоть и сволочная страна, и сидит в дерьме, но все же осколок нашей Родины. Той, в которой мы родились, где выросли и где хотели жить. Пусть она не была особо ласкова и приветлива, но все лучше, чем это…
После хасавюртовского балагана и вовсе отпало желание задерживаться здесь даже на миг. Торгаши и политиканы поделили страну, как уголовники делят добычу, а народ оставили в такой жопе, что выть хочется. Многие и выли. Сам видел. Двух офицеров, прошедших и Афган, и Чечню, водивших батальоны и полки в бой и не отступивших по своей воле ни на шаг. Их кинули через… это. Вот и выли, как волки, потерявшие свою стаю. Плакать не умели, могли только так, глухо и надсадно выть, глядя вусмерть пьяными глазами в непостижимую даль.
Ну ладно, хватит о грустном! У нас как-никак праздник впереди. Не все в дерьме сидеть, впереди человеческая жизнь и работа. Впереди — реализация наших планов и замыслов. Не к этому ли шли все годы? И достигли, пусть пока только первой ступеньки. Так отметим же!..
Загрузив холодильник, принял душ, побрился, врубил телевизор и позвонил Ольке (брился для нее). Приедет — хорошо, нет — есть другие. Глупо сидеть одному, когда можно провести вечер и ночь в обществе очаровательной представительницы слабого и столь замечательного пола.
Ольки дома не оказалось, видимо, и правда уехала. Ладно, счастливого пути! Продолжим поиски после ужина.
Быстро перекусив, я уже хотел было взять записную книжку и начать завлекательный и приятный процесс подбора, когда затрезвонил звонок входной двери.
Внезапных визитов я не любил. Кому приспичило в столь поздний час?..
Оружейный сейф стоял на специальной полке в коридоре, чтобы в случае нежелательного развития ситуации далеко не бегать. И сейчас я мимоходом щелкнул задвижкой, открывая дверцу, вытащил «сайгу», проверил наличие патрона в патроннике и взял оружие в правую руку. Осторожно заглянул в дверной «глазок».
На площадке стоял рослый, плотного сложения мужчина лет тридцати пяти, с короткой стрижкой и тонкой линией усов над верхней губой. Одет в легкий костюм, без галстука. У рубашки две верхние пуговицы расстегнуты. Руки держит открыто, лицо спокойное. Оружия на поясе вроде нет, хотя это ни о чем не говорит. Ствол можно спрятать и за спиной, и на щиколотке.
Лицо незнакомое. Новый сосед? Участковый? Ошибся этажом?..
Дверь у меня двойная, мощная, со стальным листом. Пистолет не возьмет, только автомат, поэтому я не особо опасался выстрела сквозь такую мощную преграду. А открывать не спешил.
— Кто там?
Мужчина коротко кивнул, понимая, что его разглядывают в «глазок». Изобразив на губах легкую доброжелательную улыбку, приятным баритоном сказал:
— Я могу увидеть хозяина квартиры?
Увидеть-то можно, но вот зачем?
— Кто вы?
— Я представитель государственной организации. — Человек опять улыбнулся, демонстрируя здоровые зубы. — По вопросу некоторых аномальных явлений, произошедших в вашей жизни в последнее время. Думаю, моя информация вас заинтересует.
Оба-на! Вот это фокус!
Мозг молниеносно прогнал целую кучу догадок, версий, идей и выводов. Так быстро, что я не успел толком все отметить. А в конце подвел итог: «Жопа!»
В смысле — полная.
Но кто это? «Наши» менты или гэбисты? В кавычках, потому что не могу назвать полностью нашими структуры, где сидит столько падали. Их не больше, чем в любой другой структуре, но эти-то облечены властью! И могут свою сволочность демонстрировать всем, пользуясь вывеской правоохранителей! Их визит — всегда неприятность.
А если это не местные, а гости из других миров? Тогда неприятность в квадрате! Вот и выходит — жоппа! С двумя «пэ».
Мысленный процесс длился секунды две-три. Гость за дверью терпеливо ждал, видимо, понимая, какой эффект произвели его слова. Этим самым выдавая себя как визитера из иного измерения. «Наши» бы давно ломали дверь.
Руки одновременно сделали два дела. Правая убрала «сайгу» обратно в сейф, левая — щелкнула замками. Тяжелая дверь отошла внутрь, открывая доступ визитеру. Тот вежливо кивнул, окинул меня взглядом и поздоровался:
— Добрый день.
— Добрый. Проходите.
Гость все делал легко, буднично, но так, словно каждое движение для него — церемония, отточенная многолетней практикой. Каждый жест, каждый шаг — полон достоинства и собственной значимости. Не путать со снобизмом и самолюбованием.
Мы прошли в гостиную. Я указал ему на кресло у окна, сам сел в другое.
Лицо не особо запоминающееся, без дефектов. Взгляд чертовски уверенного в себе человека, но опять же без лишней самоуверенности. Руки холеные и довольно большие. Рабочие руки, привыкшие держать не только ручку, но и пистолет. Умеющие нанести удар и сделать захват. И ухоженные, что говорит в пользу их хозяина.
Одежда сидит словно влитая, ни морщинки, ни складки. Видна привычка носить костюмы.
Итак, передо мной человек, которого при некоторой игре фантазии можно отнести как к высокорожденному знатному классу, так и к высокопоставленному чиновничеству. С чем же пришел этот «мистер великолепный»?
Он тоже рассматривал меня, умело скрывая интерес за маской спокойствия и доброжелательной полуулыбки. Обмен взглядами и мысленная оценка длились секунд пять, не больше.
— Слушаю вас, — сказал я, начиная разговор, как и положено хозяину.
Гость еще несколько секунд смотрел на меня, потом произнес:
— Меня зовут Фламер Барил. Звание — официал. Должность — оперативный агент.
Хоп! В смысле — приплыли. Потому что хозяева Ворот отыскали меня в моем доме! То, чего я так опасался, произошло. Все-таки вычислили! И что теперь?..
С некоторым трудом я изобразил непонимание и удивление, какое должен изобразить каждый, кто слышит столь странные названия.
— Что значит — официал? В какой структуре такие звания?
Барил улыбнулся, демонстрируя великолепные белоснежные зубы, чуть качнул головой.
— Государственная тайная полиция.
— Как? Полиция? А из какого государства?
— Уния согласных миров Анкивар.
Все верно. Гость из той самой конторы. Но ваньку будем валять до последнего. Надо узнать степень его осведомленности. Однако если он знает все — мне не дожить до утра!.. За прошлые подвиги прихлопнут прямо здесь…
— Простите. Я вас не понимаю. Какой Анкивар? Какая уния? Это где?
Гость улыбнулся еще шире.
— Я бы, наверное, шокировал вас, сказав, что уния находится в другом измерении, но, думаю, вы и так об этом знаете.
— О чем?
— О том, что эти самые иные измерении и миры существуют. Ведь вы шастали по ним сквозь «б-контур» как по своей кухне!
Вот и развязка. Приплыли!..
Наши взгляды скрестились. Насмешка, превосходство, понимание, интерес. Это в его глазах. В моих? Поиск. Лихорадочный, отчаянный, безнадежный. Поиск выхода из положения. Боюсь — по аналогии поиска в темной комнате черной кошки. Которой там нет.
Потому что отыскать выход невозможно. Ситуация под его контролем. Вряд ли сей официал прибыл ко мне без прикрытия, а значит, подстрахован. Ребятами наподобие тех, что бегали за мной по этажам заброшенного здания в Кервине.
Положение загнанного в угол зайца. Правда, заяц может показать зубы. Но толку в этом чуть.
Поиск возможного выхода из катастрофического положения привел меня в состояние, близкое к панике, что злило особенно сильно. Не к лицу полковнику терять голову от страха. Тем более у себя дома. Но все равно было очень хреново. Потому что безвыходно.
Словом, я постепенно скатывался к состоянию, когда разум уступает место инстинктам, и чувствовал, что через секунду-другую просто раскрою визитеру голову, не видя другого выхода.
Но в тот момент, когда по телу разлилась холодная ярость, а мышцы аж зазвенели от напряжения, из глубины сознания опять всплыл мой неведомый двойник.
«Не пыли, — сказал он приглушенным шепотом. — Раз он говорит, а не стреляет, значит, чего-то хочет. Выясни что, узнай все, а потом действуй. И не мандражируй. Хуже смерти ничего не будет…»
Странно, но голос мгновенно вернул состояние невозмутимости и уверенности в себе. Словно добавил энергии и мощи.
— Что вы подразумеваете под «б-контуром»? — спросил я.
Непрошеный гость окинул меня подозрительным и одновременно обличающим взглядом, довольно хмыкнул, словно раскусил мою игру, и после небольшой паузы сказал:
— Вы позволите узнать ваше имя?
— Артур.
— А отчество?
— Это не важно.
— Хорошо. Так вот, господин Артур. Прежде чем выложить вам некоторую информацию, я хочу, чтобы вы осознали несколько фактов. Первое — наша аппаратура однозначно и стопроцентно опознала вас как человека, неоднократно проходившего тот самый «б-контур». Ваш организм подхватил некую порцию излучения… совершенно не опасного для жизни. Это излучение получает всякий, кто хоть раз побывал в «контуре». Второе — наш мир сильно отличается от вашего в плане общего развития, причем в лучшую сторону. Это подразумевает более высокий технический уровень, а значит — и большие возможности. Это по поводу ваших иллюзий относительно попытки бегства от нас.
— Даже так? — не сдержал я насмешливый возглас. — Вы меня решили убить?
— Нет, наша цель более прозаична, хотя и более сложна. Вы проследуете с нами в наш мир. Зачем — объясню чуть позже. Ну и наконец, третье. Мы успели получить достаточно информации о вашем мире, чтобы понять: он по самые уши сидит в дерьме. И особенно это касается данной страны. Так что попытка заявить о нас в ваше фээсбэ, — губы Варила презрительно искривились, — и тем более в эмвэдэ ничего не даст! Потому что мы в состоянии купить любого вашего начальника в погонах по самой низкой цене. Ясно?
Мне захотелось дать ему по морде. Нет, не в отместку за оскорбление органов. А за чистую беспощадную правду. Которую они так быстро узнали.
Собеседник явно наслаждался произнесенными словами. Видимо, в его понимании коррупция и недобросовестность органов были лучшими показателями слабости государства. А такое легко поставить на колени.
— Вы поняли то, что я вам сказал?
— Интересная версия… — довольно спокойно произнес я. — Вы говорите так уверенно и твердо… вы и в самом деле решили, что за несколько дней успели узнать и понять мой мир? И с чего вы взяли, что ваших денег хватит на всех? И что я под колпаком, а не вы?
Когда я говорил так, бандиты и иная мразь в Ругии бледнела, теряла последние остатки уверенности и начинала ускоренно каяться и просить пощады. А то и делали в штаны. Когда слова дополнял вид обнаженного клинка.
Барил не побледнел и не испугался. Но неуверенность на его лице проступила. Правда, слабая.
— Если вы не против, запугивания и стращания оставим на потом. Сначала информация, как и хотели. А там посмотрим.
Он быстро справился с моим напором и, признавая восстановление паритета, кивнул:
— Вы — сильный человек. Другой и не смог бы даже подойти к «б-контуру». Простите, я не хотел вас оскорбить… Итак — «контур».
Он сел удобнее, сложил руки на коленях, откинул корпус назад, кашлянул, прочищая горло, и напустил на себя вид школьного учителя.
— «Б-контуром» в нашем мире называют конструкцию, способную открыть проход в иные измерения и пропустить через него живое существо. Но при этом сделать так, чтобы существо никогда не смогло достичь конца пути. Практически — это ловушка. Смертельная. Ибо никто никогда не проходил ее и возвращался обратно.
— Зачем же создавать такое устройство? Как его можно использовать? — Смутные подозрения относительно полной осведомленности гостя о моих «подвигах» заставили внимательнее прислушиваться к его словам.
— «Б-контур» в отличие от просто «контура» создан в качестве ловушки.
— Ловушки чего?
Барил вздохнул, возвел очи к потолку. Начав с середины, он зашел в тупик. Я не понимал (по крайней мере он так думал) его слов, терминов и понятий, а вопросы заставляли влезать все глубже и глубже в теорию и историю.
— Ладно. — Он взглянул на часы (обычные по виду часики средних размеров, но стопроцентно с дополнительной начинкой), опять кивнул и сказал: — Сделаем экскурс в прошлое. Я расскажу все. Только в сжатом виде.
И он рассказал.
… Гасмановская теория возникновения и развития вселенной появилась в начале двадцатого века по летосчислению планеты Арния. Основной постулат теории — в момент Первого Большого Взрыва возникла Основная Вселенная, породившая во время Второго Большого Взрыва еще несколько, десятков или сотен Вселенных (точное количество до сих пор неизвестно). Вселенные распределены в космосе по «пучкам». Каждый «пучок» отделяло от другого так называемое пятое измерение, называемое «пространство». Внутри «пучка» Вселенные разделяло шестое измерение — «сопряжение».
— Чтобы это понять, — объяснял Барил, — надо представить себе дерево. Самое обычное дерево. Внизу ствол — основная Вселенная, именуемая еще абсолютно первая. Дальше идут ветви — «пучки». Каждый «пучок» — в своем пространстве. А уже на этих больших ветвях «растут» другие Вселенные, отделенные от соседей «сопряжением», а от подобных себе с другого пучка — «пространством» и «сопряжением» сразу. Еще один критерий определения местоположения — расход. Так мы называем точные координаты вновь открываемых миров.
— Ясно, — не очень уверенно кивнул я, рисуя в воображении гигантское дерево с ветвями-вселенными. Выходило нечто невообразимое и жуткое.
«Стоп! — мелькнула мысль. — Древние религии утверждают, что когда-то на Земле было некое Мировое дерево. Мол, с него и пошла вся жизнь. Это как-то перекликается с теорией, рассказанной гостем? Неужели древние знали о многомерности космоса?»
Вообще-то следовало озаботиться проблемой самого появления гостя и последствиями нежданного визита, но рассказ меня захватил. И потом — не вся информация получена, раньше времени принимать решения нет смысла. Подождем, послушаем. Тем более есть что…
— Само название «расходящиеся» возникло оттого, что согласно теории все Вселенные в начальный момент были в одном с точки зрения координат месте. Ясно?
Я кивнул.
— Дальше… — Барил поправил полу пиджака и положил руки на колени. Лекция увлекла его самого. Видимо, раньше объяснять прописные истины не приходилось, вот и отводил душу. Или тянул время. Для чего?..
… Разница в развитии миров в измерениях колебалась в пределах от нескольких месяцев до трех — пяти миллионов лет. Развитие везде проходило самостоятельно, без взаимного вмешательства. Статус-кво нарушило создание теории Вердина Гасмана. Уже после его смерти группа ученых Анкивара под руководством гениального профессора Битрая смогла рассчитать практическую сторону теории и воплотить ее в реальность. Так возник аппарат под названием «установка ПСД» — пространственно-сопряженной динамики. Аппарат позволял проникать через пятое и шестое измерения в другую Вселенную (другой мир в просторечии).
Это стало первым шагом в многолетней тяжелой и полной опасностей экспансии. Проект создания межзвездных кораблей и открытия космических полетов отложили в сторону и начали готовить проект «Сосед».
Задачами проекта стали поиск, разведка и освоение новых миров. К тому моменту цивилизация уже достигла высокого уровня развития, поэтому требовалось все больше и больше металла, различного рода ископаемых, энергии, людей, наконец.
Истощенная планета не могла больше снабжать в прежнем объеме. Поэтому было принято решение о целевом использовании вновь открытых планет для пополнения скудных запасов.
— … Это оказалось труднее, чем мы думали. «Контур» по своим размерам не мог быть больше чем три метра в высоту и два в ширину. Чисто технические ограничения, последнее время мы смогли несколько увеличить габариты, однако это позволило только немного улучшить их пропускную способность. Поэтому работы в новых мирах шли медленными темпами. Специальную аппаратуру и устройства приходилось разбирать на части и монтировать на новом месте. К тому же работа «контура» отнимала массу энергии и стоила очень дорого. Но это только незначительная часть проблем. Гораздо хуже было другое.
— Что же мешало вам, повелителям пространства, завоевывать миры?
Я не смог скрыть явную насмешку, но Барил не обратил на нее внимания. Он посмотрел на часы, на секунду замолчал, а потом продолжил рассказ.
… Первая причина — политическая. На планете Арния к началу освоения других миров сложилась тяжелая обстановка. Все страны были разделены на два враждующих лагеря. За сто лет конфликтов и войн возникли два мощных военно-политических союза. Один — уния согласных миров Анкивар (по названию лидера унии — Анкивара). Второй — анклав Равитан (тоже по названию лидера союза). Так вышло, что Анкивар занял три из пяти основных материков, Равитан — остальные два, по площади только немного уступающие трем первым.
Противостояние перешло в фазу вялотекущего конфликта с периодическими всплесками на периферии. С обеих сторон раздавались голоса о прекращении противостояния и начале мирных переговоров. Но как раз в то время группа профессора Битрая создала установку и отыскала пути в иные миры. Разведка Равитана смогла сначала узнать об открытии, а потом и украсть техническую документацию. Их ученые, работавшие в том же направлении, используя данные разведки, смогли построить копию установки.
С этого момента началась жесткая конкуренция за вновь открываемые миры, за их ресурсы, богатства. За их земли.
— … Обе стороны территориально в одном «пучке», в одном измерении, поэтому часто новый мир открывали и те, и другие одновременно. Возникли трения, быстро перешедшие в вооруженные конфликты, а затем и в открытую войну. С планами примирения было покончено, на кону стояли несметные богатства, за которые стоило воевать.
— Выходит, у вас на каждой открытой планете шла война?
— Почти. Те, кто находил ее раньше, успевал подготовить плацдарм, сосредоточить больше сил и средств. Если превосходство было явным, противник терпел поражение и уходил обратно. Но сил контролировать всю планету не хватало. Враг возвращался и нападал вновь…
— Вы перенесли внутренний конфликт в новые миры? Здорово. Дерутся два гиганта, а местное население смотрит…
— Если бы два, — мрачно усмехнулся Барил. — Потом к ним добавился третий.
… Лет через десять после начала противостояния на арене возник новый игрок. Датлай. Их мир стоял в соседнем сопряжении, но в том же «пучке», что и Арния. Датлайцы освоили «контур» немного позднее, но с азартом включились в игру. Так Равитан и Анкивар получили еще одного врага. Теперь каждый воевал с двумя противниками сразу. На два фронта.
При таком напряжении, при громаднейшем расходовании ресурсов и средств финансовые и людские затраты начали превышать все мыслимые размеры.
Поэтому на новых планетах воюющие стороны действовали относительно небольшими силами. Ядерное оружие никто не применял (кому нужен загрязненный мир?), но и без этого средств уничтожения хватало. С избытком.
Со временем возник план вовлечения аборигенов новых миров в работу и войну. Там, где местная цивилизация была не выше средневековья, набирались волонтеры. Их обучали в специальных заведениях, готовя солдат и рабочих.
Труднее было на высокоразвитых планетах. Чужаков, когда они начинали проявлять активность, мгновенно замечали, после чего вся работа шла коту под хвост. Если же пришельцы пробовали действовать силой, то получали немедленный и жесткий отпор. И хотя техническое превосходство непрошеных гостей было явным, воевать с целой планетой не входило в планы пришельцев. Поэтому вся работа в таких мирах сводилась к осторожной разведке.
… То, о чем рассказывал Барил, я худо-бедно знал из допросов пленных пришельцев в Ругии, конечно, не в таком объеме. Однако показывать осведомленность не собирался. Что знает обо мне гость? Какие у него планы? Надо прояснить обстановку и сделать это осторожно, незаметно. Но как?..
— Не пойму, как вы постоянно протаскивали людей и технику через это… месилово? Там же подохнуть можно в любой момент! А еще тащить с собой что-то…
Барил вперил в меня тяжелый взгляд и с минуту молча смотрел, потирая кисти рук. Что он хотел увидеть? Насколько я искренне говорю? Что я знаю?
— Хорошо… — после недолгого молчания произнес он. — Будем считать, один вопрос с тобой снят… почти.
— В смысле?
— Ты слышал о том, что человек, задавая вопросы, раскрывает свою осведомленность или незнание?
— Ну?
— Так… — усмехнулся он. — К слову. А что касается «контура», он совсем не такой, как «б-контур». Совсем… И пройти его легче легкого.
Барил объяснил мне принцип работы обычного «контура» (по которому я попал сначала в Аберен, потом в Ругию, а потом домой), а затем начал рассказывать о «б-контуре» (о Периметре).
… Прошло лет тридцать с тех пор, как началась экспансия в иные миры, и за это время государства — владельцы «контура» успели открыть более десяти новых миров. И на большей части из них шла затяжная война.
Снабжение войск и станций осуществлялось через «контур». Так как характеристики «контуров» имели приблизительно одни и те же параметры, то и интенсивность снабжения была одинаковой.
Но вот семь лет назад Датлай впервые разработал и применил новое устройство, позволяющее атаковать противника во время его прохождения через «контур». Первый способ атаки — мина-ловушка, заброшенная в промежуточное пространство и разносящая на части контейнер или специальный вагон с людьми. Второй вариант — заброс штурмовой группы через «контур» противника на его же станцию. Чуть позже разгадку этого фокуса нашли равитанцы, а затем и анкиварцы. С тех пор никто не мог быть уверен, что через его собственный «контур» не пошлют бомбу. Или вместо грузового контейнера в проеме ПСД не возникнет штурмовой отряд противника.
После нескольких внезапных атак и понесенных при этом больших потерь военные подключили ученых, и те, напрягая извилины и работая чуть ли не сутками напролет, отыскали способ полной защиты своего «контура» от несанкционированного прорыва. Новое устройство назвали «б-контуром».
— … Это чисто условное название, — любезно пояснил Барил. — Могли назвать «т-контуром» или, допустим, «абв-контуром». Название взяли по серийности выпуска. Первый вариант — а, второй — б.
Я кивнул, показывая, что уяснил и что можно продолжать. А сам все ломал голову, к чему эта лекция и что последует дальше. Вернее — когда?
… «Б-контур» представлял собой некое подобие лабиринта, в котором автоматически, следуя заложенной программе, воспроизводились условия местности, из какой стартовали незваные гости. Причем эта местность, сохраняя все внешние атрибуты реальной, таковой по-настоящему не была.
А была она самой настоящей ловушкой для живых существ. Потому основной целью ее функционирования стало уничтожение проникшего внутрь объекта. Причем основной упор был сделан на внешне естественные варианты гибели.
В «б-контуре» не стояли лазерные установки, не висели под потолками хитрые мины и бомбы, не сидели в засаде бойцы. Смерть таилась в обычных и простых с виду вещах. И выглядела та самая смерть очень естественно.
— … Новая установка показала настолько отличный результат, что прежние ПСД-установки были немедленно заменены на «б-контуры». Все. Даже те, которые обслуживали внутренние линии связи. Помимо опасения внезапной атаки новый «контур» защищал себя от несанкционированного проникновения…
Барил вдруг замолчал, недовольно скривил губы, словно досадуя на себя за промах. Видимо едва не разболтал нечто, чего я не должен был знать. Или поспешил выложить нужную информацию. После небольшой паузы он продолжил:
— Теперь «контур» имел как бы двойной вход. Свои, имеющие допуск, спокойно проходили его в прежнем варианте. Чужаки неизменно попадали в ловушку. По нашим сведениям, несколько групп. Датлая и Равитана погибли внутри «б-контура» при попытке пройти его. Вскоре они переняли технологию и сами установили защиту на свои «контуры». И опять война пошла по старым правилам.
Он снова замолчал, глянул на меня и скривил губы. На его малоподвижном лице возникла невеселая усмешка.
— Так было до тех пор, пока не появился ты.
— А что я?
— Наша аппаратура засекла неоднократное срабатывание «контура», но не могла определить точное место пробоя.
— Как же так? Вы что, не знаете, когда и где он срабатывает?
Вопрос гостю не понравился, но он проглотил пилюлю и объяснил:
— Сам факт открытия возможности прохода в иные миры, активное использование сего знания и даже построение «контуров» так и не дали окончательного ответа: что лежит в основе процесса пробоя. Со времен создания теории Гасмана до нынешних дней никто не нашел полного научного объяснения процессу. В ученых рядах преобладает точка зрения профессора Битрая. Лет тридцать назад он предположил, что при ускорении частицы, находясь в поле «контура», получают иные, неизвестные пока нам свойства. Как именно изменяются свойства, он не объяснил. Но пока это единственное предположение, которое можно принять за основу.
— Странно… Вы шастаете по пространствам и космосу, захватываете другие миры, воюете друг с другом и толком не знаете, чем пользуетесь. — Я намеренно припустил в голос недоверие и насмешку, чтобы вывести гостя из слишком невозмутимого самодовольного состояния. — Впрочем… электричество человечество использует больше сотни лет, но тоже толком не знает, что это.
Моя отповедь задела Варила, но он умело это скрыл. Видимо, подобные укусы стали привычными и потеряли прежнюю остроту.
— Так вот… До последнего времени мы вполне обоснованно считали, что «б-контур» непроходим. Специальные испытания и практика доказывали это со стопроцентной точностью. И вдруг три года назад наши станции контроля забили тревогу. Кто-то использует наш «контур» для прохода из одного мира, неизвестного нам, в другие, так же неизвестные. На ушах стояла вся безопасность, все спецы и ученые. На поиски места пробоя были брошены лучшие силы, но только полгода назад мы смогли с приблизительной точностью определить место стартового прохода. И только. За истекшие месяцы ученые отработали сотни вариантов и способов достичь этого мира, и вот недавно мы вас отыскали.
«Три года… полгода… В переводе на наше время это три месяца и две недели. Как раз период с момента обнаружения Периметра идо предпоследнего прохода. Отловили, значит…»
— Итак, вы нашли того, кто ходит через ваш Пе… «контур». Кстати, почему так долго искали?
— Ваш мир отстоит от нашего «пучка» довольно далеко, не говоря уж о сопряжении. Мы и не знали, что «контур» способен добивать так далеко. Даже Датлай нам ближе.
— Угу. Нашли вы меня, а что дальше? Я ваш «контур» не крал, не создавал. Он возник сам, черт знает почему, вы и сами толком не знаете. Так что?
Видимо, мы подошли к главному, потому что Барил сменил положение в кресле, подвигал плечами и едва заметно вздохнул. Сказки закончились, пора выкладывать суть дела.
— А дальше я уполномочен руководством сделать вам предложение о добровольном сотрудничестве с нами.
— Что вы подразумеваете под добровольным?
— Вы проследуете с нами в наш мир и в дальнейшем будете сотрудничать со специалистами по проблемам ПСД.
— То есть я стану подопытном кроликом? — уточнил я.
На миг возникло состояние начала сшибки. Если этот незваный гость захочет провести захват прямо сейчас, надо упредить его.
По рукам, ногам, по телу прошла волна внутренней дрожи, во рту привычно пересохло, нижняя челюсть чуть задрожала. Еще миг, и…
Не знаю, что остановило меня от броска, наверное, полная неподвижность Варила. Он сидел в кресле, сложив руки на коленях, и смотрел на меня слегка прищуренными глазами. Глазами волка, разглядывающего из засады отару овец. Матерый хищник не спешил, ибо был уверен — добыча не уйдет.
— В какой-то мере это так, — наконец произнес он. — Вы — феномен, невероятное исключение из правил! Никто до вас никогда не проходил «б-контур», мы его сокращенно называем «бэка». Десять лет назад специальная группа разведчиков совершила попытку прохода по упрощённой схеме в одном из вновь отрытых миров. Условия средневековья, деревенская местность… Двоих потом поисковая группа, которая работала в отключенном «бэка», нашла в яме с водой. Еще двоих отыскали под завалом в склепе. Последнюю пару никто никогда больше не видел. Все погибли. А вы, согласно нашим данным, по крайней мере четырежды успешно проходили «бэка», да еще по довольно сложной схеме.
— Что ж, благодарю за комплимент. А что, если я не захочу исполнять роль кролика?
Барил опять замолчал, сверля меня тяжелым взглядом, словно прикидывая, как лучше провести захват. Потом вздохнул, добавил металла в голос и произнес:
— В этом случае я вынужден буду изъять вас силой. И поверьте, у меня это получится. Мы не один день в вашем мире, успели собрать некоторую информацию. Знаем, что вас никто не хватится в первые минуты исчезновения, а потом… будет поздно. И у нас достаточно сил, чтобы провести захват тихо, не привлекая внимания.
Барил достал из кармана пиджака небольшой прямоугольник черного цвета, нажал на незаметную кнопку, открывая крышку, и продемонстрировал небольшой монитор и набор клавиш.
Я сразу узнал игрушку — портативный сканер, с помощью которого пришельцы искали меня в Ругии. Определяет местоположение проникшего объекта и идентифицирует его с высокой долей вероятности. Такие штуки были и у Хорте, и у Ваэна, и у старшего поисковой группы, нагнавшей нас в Кервине. Только у Варила новая модель.
Я не подал виду, что аппарат мне знаком, и удивленно поднял брови.
— А это что?
— Сканер, — охотно пояснил тот. — Поисковое устройство. Так как вы несете следы прохода «бэка», то вычислить вас — дело нескольких минут. Собственно, так мы вас и нашли. Прибор я демонстрирую для того, чтобы у вас отпала иллюзия того, что вы можете от нас убежать. Найдем в два счета.
— Да-a… интересная вещица. Но вы, господин хороший, имеете несколько ошибочное представление относительно легкости работы в нашем мире. Не так просто украсть человека и не попасть в поле зрения спецслужб. Вас вычислят очень быстро, и ваша лавочка накроется медным тазом.
— Как? — не понял он последнего выражения. Потом сообразил. — А-а… жаргонное выражение! Оригинальное…
— Не думаю также, что вас здесь много и вы способны противостоять всей системе безопасности…
Откровенно говоря, я гнал пургу. Украсть человека в России не просто, а очень просто. И не только рядового гражданина, до которого нет никому дела, но и высокопоставленного чиновника. Спишут на бандитские разборки, вяло погрозят пальцем и забудут. В стране идет грызня за власть и деньги на всех уровнях, кому какое дело до народа?!
Но гости из иного мира об этом могут и не знать, для них слово «спецслужбы» значит очень много.
Барил усмехнулся. Не очень искренне, но с явным превосходством.
— Странная попытка запугать пришельца из иного мира. Скажите, господин Артур, какова будет реакция спецслужб на информацию о настоящем, а не вымышленном проходе в другие пространства и о вашем участии в них?
«Либо заставят работать на себя, либо убьют», — мысленно ответил я.
— Видимо, начнут изучать проблему, а меня пригласят в качестве консультанта.
Барил вновь улыбнулся, удовлетворенно кивнул, сделав вид, что поверил. Вкрадчиво проговорил:
— Но и мы делаем то же предложение. Быть консультантом. Работать на нас. Ну да, вас изучат. Просветят, просканируют. Но не разберут же на запчасти! Будете в штате структуры, получите должность, оклад, высокий, смею заверить. В конце концов, нас очень волнует эта проблема, и мы не пожалеем сил и средств, чтобы решить ее. А вы можете помочь. Так почему вы против?
Самое странное — его слова вызвали доверие. Видимо, прими я предложение, меня действительно взяли бы на работу, ввели в штат. Пусть не в полном объеме, но обещания Варила сбылись бы. Постоянно воюющая держава не имеет возможности держать на важных ключевых постах дураков, прихлебателей и мздоимцев — дороже станет. А умный руководитель никогда не станет уничтожать потенциального союзника, если тот может принести пользу.
И все же…
Почему он не спешит с захватом или уходом? Чего тянет? Рассказать об их проблемах и показать, какие они молодцы, можно и там, у них… Видимо, есть основания не спешить, тянуть резину. Понять бы, что за причина. Расколоть бы… Эх, нет парней!.. Один я при всем желании не смогу вовремя засечь и отразить внезапную атаку тех, кто страхует Варила. Ведь там сидят тоже не дилетанты.
— Скажу больше, — продолжал увещевать Барил. — Я не стану требовать от вас ответа немедленно. Дам два дня на раздумье. Можете решить здесь свои дела, с кем надо попрощаться. Не спешите. Я приду к вам…
Он глянул на часы, уточняя время, качнул головой.
— Допустим, послезавтра в семнадцать ноль-ноль. Кстати, не стоит прощаться навсегда, вы сможете приехать сюда через некоторое время…
Опять у меня создалось впечатление, что он оборвал сам себя. Словно едва не сказал что-то, чего говорить нельзя.
«Время! — дошло до меня. — Они, конечно, отметили разницу в течении времени в своем мире и здесь! Но пока молчат об этом. Почему? И откуда такая щедрость? Хотят сохранить видимость корректных отношений?.. Думай, Артур, возможно, это шанс…»
Барил встал, поправил полу пиджака.
— Напоследок хочу вас предостеречь — не совершайте необдуманных поступков. Мы искренне хотим взаимного сотрудничества, но не потерпим обмана. Вы попадете к нам своей волей или по принуждению, но обязательно. И еще — не поднимайте панику среди близких и знакомых. Это в ваших интересах…
Как только он упомянул близких и знакомых, в голове мелькнула догадка. Я разгадал его игру, и все стало на свои места.
«Их аппаратура показала, что Периметр я мог проходить не один. Но поиск остальных участников прохода не дал результата. И Барил, стращая и обещая, трижды напомнил мне о близких и родственниках. И время на размышление дал только для того, чтобы я бросился за помощью и предупредил остальных и тем самым навел пришельцев на верный след… Ну, суки, ладно! Посмотрим, чья возьмет!..»
— Как называется ваша организация, господин Барил?
— ГТП. Это сокращение. Полностью — Государственная тайная полиция.
Улыбка скользнула по моим губам. Ничто не ново под… лунами. Все повторяется, все имеет свои корни…
— А что? — в свою очередь спросил гость.
— Так… Была у нас одна организация с таким же названием… Знаменитая структура. Если ваша уния хоть немного напоминает страну, где была та контора, я вам не завидую.
Барил озадаченно морщил лоб, соображая, что я хочу сказать, потом спросил:
— Она тоже называлась тайной полицией?
— Да. В переводе на наш язык. А в оригинале несколько иначе. И сокращение было другое. Гестапо.
Барил пожал плечами, кивнул и напомнил:
— Послезавтра, семнадцать ноль-ноль.
— Хорошо. До встречи…
«Они проникли сюда дня три-четыре назад, не больше. А может, и меньше… Отследили по сканеру мое местонахождение. Что успели сделать еще? Установили слежку. За домом, за мной. Цель одна — выявить контакты. Отыскать возможных подельников, тех, с кем я ходил через Периметр. К счастью, ни с кем, кроме девчонок, за эти дни я не встречался. А когда поняли, что никого не найдут, нанесли визит…»
Я подошел к окну, выглянул на улицу. Уже ночь. Город спит, погруженный во тьму. И только фонари вдоль дороги освещают асфальт, помогая слабой луне.
«Они сами в цейтноте. Как ни хмыкал презрительно Барил в адрес наших спецслужб, все равно их опасался. ФСБ, конечно, в пришельцев не поверит, но вот заподозрить в неких людях вражеских шпионов — на это ума хватит. Черт его знает, вдруг сработает заржавелый аппарат и накроет нежданных гостей!..»
Я отошел от окна и начал измерять комнату шагами, усиленно шевеля извилинами. Оценивал ситуацию, вертел так и эдак, ища выход из положения.
Становиться рабом, холопом или наемным рабочим их ГТП в мои планы не входило. Все их сказки о хорошей тайной полиции — для малышей ясельного возраста. Судя по сбивчивым рассказам Хорте и Ваэна, инопланетная контора — еще та штучка. Ради своих интересов они целого мира не пожалеют, не то что какого-то аборигена. А тем более того, кто ненароком влез в их епархию и шарит по пространствам без высочайшего ведома.
Значит, надо развернуть ситуацию на сто восемьдесят градусов и выйти победителем. Другого выхода нет. Иначе — смерть.
«… Сколько их прошли сюда? Пять-шесть человек от силы. Прикинем расстановку. Пара охраняет Периметр, трое следят за мной, один командует. Будем исходить из этого. Шестеро против одного. Пока… Этой ночью приезжают парни, и тогда баланс сил изменится. Ах какую свинью я подложу парням! В место долгожданного переезда на новое местожительства конфликт с инопланетянами!.. По сути дела — война. Хотя… будем откровенны, против целого мира впятером не выстоять…» Придя к такому выводу, я почувствовал глухое раздражение, растущее с каждой секундой. Потому что пока не видел выхода из тупика, не знал, как малыми силами противостоять силам гигантским.
«Надо поговорить с Барилом еще раз. Но в другой обстановке. Когда условия будем диктовать мы. И когда он будет говорить все, что нам нужно. А потом, на основании информации, можно строить планы и решать — как вообще дальше жить…»
Это было уже что-то, и я немного воспрял духом. Действительно, мой потенциальный работодатель некоторую информацию утаивал, недоговаривал. Видимо, что-то существенное. Вот и проясним дело…
И хотя я понимал, что захватить Варила и всю его группу будет невероятно тяжело, что у противника преимущество, что в этом бою запросто можно сложить голову, но новая идея вернула мне расположение духа и невозмутимость.
Ожидание схватки и сама схватка — нормальное для меня состояние. В нем я жил три года и отвыкнуть не успел. Сев за комп, я начал начерно набрасывать план действий и приблизительный вариант обнаружения и захвата непрошеного гостя. И хотя (если смотреть отстраненно и трезво) мои старания выглядели слишком самонадеянно, но сидеть и ждать, когда за мной придут лихие парни из инопланетного гестапо, не в моем характере…
За окном понемногу светлело, а на экране монитора начал вырисовываться пока поверхностный, грубый, без конкретных деталей план, когда на пейджер пришло сообщение: «Хэлло, рашэн! Встречай гостей!»
Это парни. Прибыли. Вот теперь начнется самое веселое!
Через десять минут я вышел из дома, внимательно проверяясь на предмет слежки, дошел до работающего телефона-автомата и скинул парням сообщение: «Привет колпакам!» На нашем сленге это означало, что я под плотным наблюдением и в большой опасности.
Игра началась…
Электронный хронометр в левом углу огромного монитора показывал начало десятого, и до совещания оставалось всего двадцать минут, а глаза все скользили по ровным строчкам текста. Можно было перевести доклад в звуковой вариант, но информация воспринималась лучше именно так, визуально. Да и быстрее было работать, глядя на экран сверхплоского монитора. Привычнее.
Хозяин кабинета просматривал рапорты и отчеты с недавно обнаруженного мира, уделяя внимание каждой незначительной мелочи, вникая в каждый эпизод.
Вообще-то отчеты полевых агентов, даже выполняющих особые задания, читали максимум кураторы направлений. В крайнем случае — директора управлений. До шеф-ордера обычно доходили обобщенные выводы, экспресс-анализы и итоговые сводки. Иначе и быть не могло. В противном случае руководитель гигантской структуры, раскинувшей сети на восемь планет своего измерения и более десятка планет в иных мирах, просто погряз бы в мелких деталях и подробностях, не дойдя до сути.
Но в данном случае речь шла о деле, взятом на контроль не только руководством ГТП, но и высшим руководством унии. А это значило, что операции придавалось особое, можно сказать, политическое значение. Поэтому шеф-ордер не жалел времени на изучение материала, пытаясь уже сейчас, с ходу определить, насколько значимыми могут быть последствия работы в новом, совершенно случайно открытом мире.
Из рапорта официала Варила. 11.05.2070 г.
«… после проведения трехдневных разведывательно-поисковых и ознакомительных работ в 22.15 по местному времени была проведена первая встреча с подозреваемым объектом. Дополнительное сканирование показало стопроцентную точность определения его как искомого человека.
В ходе разговора объект был проинформирован о сложившейся ситуации и поставлен перед выбором — работать на ГПТ добровольно или принудительно. Согласно предварительному выводу, объект склонен принять предложение, хотя он не проявил немедленной готовности к сотрудничеству.
Косвенный опрос относительно иных объектов, проникших через «б-контур», результата не дал. Поиск в этом направлении на сегодняшний день также не принес результата.
Вторая встреча с объектом назначена на 24.08.96 на 17.00 по местному времени.
Досье на объект и дополнительная информация по планете прилагается…»
Из отчета аналитической группы по планете ПСМ № VI-02-05-01, именуемой в дальнейшем «Земля-2»
«… После изучения периодической печати, телевизионных информационных программ и иных данных, а также на основании докладов сотрудников поисковой группы были сделаны следующие выводы:
1. Планета по своему местоположению, строению и развитию очень близка к планете «Земля-1» (ПСМ № VI-02-04-01).
2. Политическая система, ситуация в мире, а также иные общие характеристики также идентичны «Земле-1».
3. Сканированием-местности в радиусе двухсот километров от «б-контура» не было выявлено никаких следов возможного пребывания разведок Датлая и Равитана.
4. Организация базы, а также подготовка к полноценному внедрению на планету крайне нежелательны из-за высокого развития цивилизации, наличия хорошо организованных спецслужб. Однако это не исключает вероятность контакта с аборигенами как на частном, так и на государственном уровне, если будет принят в разработку план «Зеркало».
5. На первом этапе работы необходимо использовать только вариант «Мираж» с особым упором на маскировку «б-контура» и повышенный режим безопасности. В особой степени это касается потенциальной деятельности на материках «Северная Америка», западной и дальневосточной части материка «Евразия», на севере материка «Африка».
6. Выбранная в качестве первоначального проникновения часть материка «Евразия» под названием «Россия» вполне отвечает требованиям безопасности и в силу местных политических, общественных и прочих условий подходит для дальнейшего внедрения…»
«Вывод утешительный, — подумал Алиям, убирая текст с экрана. — Однако обольщаться насчет легкости работы и простоты внедрения не стоит. Эта планета, несмотря на то, что эксперты в один голос твердят, что она предпочтительнее Земли-1, в чем-то гораздо хуже всех остальных миров, открытых ранее…» Земля-2 действительно представляла собой сплошной клубок загадок. Самым большим потрясением для всех (и специалистов ПСМ, и оперативников поисковых групп) стал тот факт, что время в этом мире идет в двенадцать раз медленнее, чем в других мирах.
Ученые в Институте сопряженных пространств вывихнули мозги в тщетной попытке понять и объяснить, почему этот мир имеет другой временной ритм. А уж сколько было сломано копий в спорах на научные и околонаучные темы! Но к единому мнению не пришли и поэтому внятного ответа не дали.
Вторая загадка — каким образом в мире, находящемся в одном из дальних «пучков», самопроизвольно возник «контур»? Вообще-то такое бывает, но только здесь, на основных мирах, а не в неизведанной дали.
И наконец, объект, смогший преодолеть смертоносные ловушки «б-контура» и проникший… А вот куда он смог проникнуть, сколько раз и — дьявол его побери! — каким образом, и должна выяснить срочно посланная в тот мир поисковая группа.
Пока все шло по плану, что Апияна радовало, но до финала еще далеко — что сильно тревожило.
Шеф-ордер даже не мог сказать почему. Опыт, богатая практика и знания подсказывали — все идет своим чередом. Но интуиция, пресловутое шестое чувство и нюх старого, прожженного оперативника не давали покоя сердцу.
Вообще-то эта странная, ничем не объяснимая тревога поселилась в сердце шеф-ордера еще одиннадцать лет назад, после так называемой и теперь широко известной Ругийской катастрофы. Когда в течение двух месяцев была разгромлена станция слежения на Земле-1, а потом почти целиком погибла разведгруппа со второй станции.
Тогда, почти сразу после гибели группы, Апиян отдал приказ срочно эвакуировать вторую станцию, предполагая, что разгром первой станции и нападение на разведку — дело рук противника, Равитана или Датлая. Больше грешили на второго, так как потенциал и возможности Равитана были более или менее известны.
Но когда разведка выяснила, что Датлай здесь ни при чем и на Земле орудовал кто-то иной, Апиян впервые ощутил то странное чувство, что уже столько лет живет в сердце, то затухая, то разгораясь с новой силой.
«Мы сильно обожглись на Земле, — вспоминал Апиян. — Сначала мы, потом Датлай, когда тоже отыскал этот мир. Аборигены обнаружили разведку Датлая почти сразу после проникновения. Наверное, Датлай тоже называет свой провал катастрофой. По крайней мере у них есть на то основания…»
Как потом донесла вездесущая разведка, авангардная группа прикрытия датлайцев высадилась в восточной части Ругии. На окраине небольшого городка в глуши бескрайней тайги. Место вполне подходящее для незаметного вторжения, но дело испортила одна мелочь. В том районе проходили крупномасштабные учения с привлечением личного состава сразу нескольких структур. Один из местных отрядов выскочил на авангард прикрытия как раз в тот момент, когда те осматривали местность. Авангард, заметив вооруженных людей в военной форме, не придумал ничего лучше, как вступить в бой.
Вступили. Благо превосходство в оружии и технике было на их стороне. Но в запале почему-то не подумали, что и враг вооружен не луками и копьями. Впрочем, ругать за незнание авангард нельзя, до этого им не приходилось бывать на столь высокоразвитых мирах.
Поначалу преимущество было на стороне авангарда. Но потом аборигены, понеся первые потери, вызвали подкрепление. Они решили, что встретили диверсантов противника. Такое предположение имело основание, только-только была завершена война, а союзники проигравших точили зуб на победителя.
Вскоре над местом боя уже летали бомбардировщики аборигенов, а артиллерия готовилась открыть огонь. На беду, авангард уже дал основным силам добро на переход «контура», и те вот-вот должны были подойти.
Они и пришли. Как раз в тот момент, когда с неба на позиции авангарда посыпались бомбы, снаряды и ракеты. Трое непонятно как уцелевших разведчиков потом рассказывали, что людей буквально размазало по земле. Вместе с оружием и всем снаряжением.
Датлай немедленно прекратил переход и вообще закрыл его. Агентура Анкивара со временем выяснила, что руководство противника решило в тот мир пока никого не посылать. Так их обескуражило поражение в первые минуты перехода.
«Именно тогда и нами было принято решение оставить в покое негостеприимный мир. До лучших времен. Тем более хватало проблем на остальных мирах. А потом Датлай взял на вооружение новую технологию проникновения в чужой „контур“, и нам пришлось срочно латать дыры в пространстве…»
Возможность перехвата грузов и людей в пространстве едва не парализовала всю связь между мирами. Датлай то ставил мины, то посылал штурмовые группы по «контурам» Анкивара и Равитана. Сколько людей погибло, сколько станций пришлось восстанавливать буквально из пепла.
Сперва на станциях ввели особый режим работы и поставили дополнительную охрану. Потом ученые нашли способ навсегда отвадить врага от попыток проникнуть через чужой «контур». Создали суперловушку, способную угробить кого угодно.
«Выходит, не совсем кого угодно, — недовольно подумал Апиян, рассматривая панораму за окном. — Если кто-то там… на Земле-2 шастает без спроса. Лишь бы у Фламера все получилось… Это вроде его восьмое самостоятельное задание. Если выполнит — можно подумать о повышении. Выслуга позволяет…»
Такая забота о рядовом оперативнике была бы непонятна, если бы тот не приходился шеф-ордеру двоюродным внуком, то есть близким родственником. А проталкивать вверх родственника — дурной тон. Если, конечно, тот сам не заслужит повышения.
«Этот заслужит, — прикидывал Апиян. — Парень не промах, опытен, настойчив, сообразителен. Фамилию предков не посрамит. В его-то годы — начальник поисковой группы. Далеко пойдет… если не остановят».
Подумав о родственнике, Апиян невольно вспомнил еще об одной проблеме. О поисковых группах.
… После Ругийской катастрофы и последующими за ней проблемами с перехватами «контуров» остро встала проблема создания станций слежения. И противник не дремал, с помощью новой аппаратуры научился обнаруживать станции еще на первом этапе строительства. И аборигены не всегда миролюбиво смотрели на возникновение из ниоткуда странных сооружений, норовили пощупать пришельцев на предмет «как они в бою». И ладно бы луками, мечами и копьями. Пусть даже примитивными пушками и пищалями, способными скорее напугать, чем нанести вред. Но в новых мирах непрошеных гостей все чаще встречали автоматические пушки, ракеты, а то и первые, пока неуклюжие и большие, но от этого не менее опасные лазерные установки. С неба на станции летели тяжеленные бомбы. Иногда — с ядерными зарядами.
В таких условиях прежняя тактика не срабатывала, а зачастую и приводила к печальным результатам. Потеряв пятнадцать человек в стычках с аборигенами и диверсионными группами равитанцев и датлайцев, ГТП в срочном порядке выработало новую тактику действий.
Группа из четырех человек — два оперативника, два охранника — проникала в другой мир и действовала там автономно, держа связь с базой посредством периодически включаемого «контура». Они вели разведку, добывали информацию, вступали в непосредственную связь с аборигенами, а когда подходил срок — либо переходили «контур», либо передавали сведения.
Таким образом, противник не мог ни засечь «контур», ни обнаружить группу, а аборигены не замечали чужого проникновения.
Эта тактика прижилась и получила широкое распространение. Как часто бывает — сперва у изобретателей, а потом у всех воюющих сторон. Потому что разведка со всех сторон работала прилично.
Группы получили название поисковых, формировались только из самых опытных оперативников и бойцов специальных подразделений вроде бригады «Ашван» или специального отряда «Викорал».
Теперь станции создавали только в ключевых мирах, опорных в «пучке», а в других мирах ставили скрытый «контур», срабатывающий по необходимости.
Нововведения позволили полностью устранить риск прорыва отрядов противника и резко снизили вероятность обнаружения разведки аборигенами. Все шло замечательно. До тех пор, пока не был обнаружен спонтанно работающий «контур», да еще в дальнем, малоизученном «пучке» пространства.
«Кто же там действует? — недовольно нахмурил брови Апиян. — Неужели противник опередил и теперь готовит захват дальнего „пучка“? Или… или, как ходят слухи, это работа нового игрока на необъятном поле боя, где прежде пробовали силы только три стороны? Кто же он? Чего хочет?..»
— Чего они хотят? Получить своего человека из этого мира? Чтобы шпионил на них?
— Думаю, им позарез нужно узнать, каким образом я смог проникнуть в их «контур» и остаться живым. Это главное. Остальное потом.
— Занятно! — хмыкнул Марк и глянул на парней. — Нашли подопытного кролика…
Ему никто не ответил. Все обдумывали услышанное и спешно прикидывали, что теперь делать. И как вообще быть. Потому как старые планы рухнули, похоронив надежду на спокойную беззаботную жизнь где-нибудь на солнечном побережье юга Франции, или Португалии, или Кипра… Там, где все шоколадно и замечательно. Там, где нас пока не будет…
… Получив мое сообщение, парни немедленно организовали скрытое наблюдение за моим домом и двумя соседними, отмечая все подозрительные передвижения. А потом смогли незаметно выйти со мной на связь.
Еще толком не зная, что произошло, они страховались по максимуму и работали сразу по всем направлениям. Слежку за мной, правда, не выявили, но странные маневры неподалеку от улицы обнаружили.
А днем, основательно замотав потенциальные «хвосты» и многократно проведя их обрубание, мы встретились в старом, давно заброшенном бомбоубежище на окраине города. Здесь, глубоко под землей, в окружении железобетона, можно было спокойно поговорить. Без опасения быть засеченными сканером.
Подробно, не упуская ни одной мелочи, я пересказал разговор с Барилом, потом выдал результат моих умозаключений и наконец выложил некоторые догадки.
— … Но почему они не захватили тебя сразу? — словно размышляя вслух, произнес Сергей. — Информацию о возможных сообщниках вытянули бы с помощью химии. Все контакты, связи, вообще все.
Я пожал плечами. Логика пришельцев действительно трудно поддавалась объяснению.
— Может, опасаются, что на меня их химия не подействует… или хотят продемонстрировать добрые, искренние намерения. Мол, мы с тобой честны… Проверяют на вшивость, ищут подельников, проводят дополнительную разведку… Хрен знает! Их техника позволяет засечь меня на расстоянии нескольких сотен километров, думают, что я не сумею никуда убежать. А попробую — выдам связи. Вообще я тоже ломал голову, почему они оставили меня дома.
— Ты легко ушел из-под наблюдения, если оно, конечно, было. А о фокусе с подземельем их мудрые инопланетные головы не догадались?
— Может быть…
— Эх, мать! — вздохнул Толик. — А как хорошо все шло! Деньги переведены, золото тоже. Сразу три варианта открытия бизнеса. Потенциальные клиенты нашего клуба. Перспективы на будущее… И тут как назло!..
— А иначе и не бывает, — ответил Марк. — Так всегда. Пашешь в поте лица, деньгу зарабатываешь, мечта вот-вот сбудется… А тут из-за угла как шарахнет! И все твои труды коту под хвост.
Антон кивнул, обвел всех мрачным взглядом и спросил:
— Ну что, судьбу поругали, пар выпустили? Теперь давайте решать, что делать! Артур, ты говорил о своих задумках. Выкладывай. Иного выхода все равно нет. Идти работать в их лаборатории мухой-дрозофилой вряд ли кто хочет.
— Это точно, — невесело усмехнулся я и начал выкладывать свой план. Скорее не план, а наметки плана. Так, контуры.
— … Нам нужна информация. Что знают о мире пришельцы? Сколько у них здесь групп? Где еще работают Периметры? Какие планы относительно нашего мира? Только ли я у них на подозрении, или вас тоже засекли? Что может быть, если исчезнет первая группа?..
— А потом?
Я пожал плечами. Так далеко планирование не заходило. Не из-за легкомыслия или отсутствия привычки планировать все до конца. Просто невозможно предусмотреть реакцию чужой цивилизации на исчезновение своей разведки в ином мире. Попробуют они взорвать нашу планету, пошлют новую группу, забудут и временно оставят в покое?.. Никто не скажет.
— А что потом — решим после захвата языка, — поддержал меня Толик. — Пока и этого хватит.
— Сколько их может быть? — подал голос Сергей. — По твоим прикидкам.
— Не больше шести. Тащить сюда роту нет смысла. Пара-тройка стережет Периметр, Барил работает со мной, двое на подстраховке. Думаю, они пустят в ход оружие, если что-то пойдет не по их плану. Трупы пришельцев не пугают — они успеют уйти. Так что сражаться будут до конца.
— Веселая перспектива…
Повисла пауза. Парни думали. Надо провернуть ювелирное дело — захватить главного пришельца и тихо, незаметно для окружающих убрать остальных. Причем не быкообразных бандитских «торпед», а группу профессионалов, готовых к подобному повороту событий и способных дать отпор. И это в центре города, днем, когда на улице сотни человек. Задача…
— Что с семьями будем делать? — вдруг сменил тему Марк. — Если придется отложить переезд?
— Снимем квартиры. Только не в Рязани. Пусть сидят, где сейчас.
— Ты моей это объясни, — хмыкнул Толик. — Она выезда ждала, как манны небесной… Голову мне оторвет.
— Ничего. Пожалеет. Когда узнает, что ее едва не оторвали самые настоящие инопланетяне.
— Ну да! Тогда точно оторвет.
Глядя на испуганную физиономию Толика, мы не могли сдержать улыбок. Жены тот боялся больше, чем неведомых пришельцев.
… По старой договоренности парни женам ничего не говорили. Ни о Воротах, ни о Периметре, ни о походах в иные миры. Выезды в Рязань объясняли халтурой, позволяющей неплохо заработать. Не хотели тревожить чуткие женские души небылицами. Прекрасные половины могли не так понять. А еще хуже — понять так. Тогда проблем не оберешься…
— Ладно, поржали — хорош, — подвел итог Сергей. — А теперь давайте о деле. Нам нужен язык. И надо уничтожить группу. Остальное — потом.
Действительно, дальше заглядывать бессмысленно. Потому как мы, те, кто прошел, с позволения сказать, огонь, воду и медные трубы, кто всегда до последней запятой расписывал планы очередной акции и привык учитывать все нюансы, сейчас были в роли слепых котят.
Потому как столкнулись с неведомым. С иной цивилизацией. Огромной, мощной, опасной. Одно дело — уничтожить небольшую группу, другое дело — воевать с гигантской империей. Немыслимо!
Так что мы решили ограничиться малым. Получить информацию и с ее помощью попробовать найти путь для выхода из тупика. Другой надежды не было.
— Итак, первое — обнаружение группы. Второе — сам захват. — Сергей с легким хлопком опустил правую ладонь на левую. — Начнем с обнаружения…
