Глава 6
Бегство
1
Человек за столом был стар. Прошло не так много лет, но они тяжелым грузом легли на его костлявые плечи. Однако своим привычкам старик не изменил — как прежде, чертил чем-то на клочке бумаги, так и не выучившись рисовать на экране.
Гость неслышно приблизился к столу, уселся напротив. Старик заметил его не сразу, а заметив, удивленно поднял брови.
— Что еще за явление? — пробормотал он. — Послушайте, вы откуда свалились?
— С того света, — без улыбки ответил гость. — Ну сделайте усилие, вспомните!.. Это не так и сложно.
Старик вгляделся, наморщил лоб.
— Постойте-ка, — сказал он. — Ваш голос — где я… — Его глаза вдруг округлились, он отшатнулся.
— Узнали, — удовлетворенно отметил гость.
— Вы?!.. Откуда?
Гость улыбнулся:
— На это я уже ответил.
— Но что с вашим лицом?
— Я изменился? Пустяки — мог ведь не вернуться и вовсе. Зато теперь я знаю, кого благодарить за эту… гм… экскурсию.
Старик уже пришел в себя — он всегда отличался выдержкой.
— Любопытно, — вежливо отозвался он. — Кого же?
— Вас, учитель, вас!.. Понять это оказалось не сложно. Интересуетесь подробностями?
— Почему же нет?
— Я ведь никому не мешал, учитель, я умел молчать и вовремя уступать дорогу этим чванливым ничтожествам, именующим себя Истинными, — лишь бы мне не мешали работать. И разве я не был полезен нашим хозяевам, большим и малым, — за что же было лишать меня тела? За то, что я презирал их и ненавидел Империю, — но кто об этом знал!.. Вот и остается одно: в своих изысканиях я случайно угодил в запретную зону. А над чем мы тогда работали, вы не помните?
— Я помню.
— Ну да, мы занимались дальней связью. Очень полезная штука, эта дальняя связь, — в масштабах батальона, в крайнем случае корпуса… Но я-то набредаю на идею всеимперской связи, мгновенной и беспомеховой, и с восторгом идиота сообщаю об этом вам. И на следующий же день меня забрали. Вы верите в подобные совпадения? Я тоже пытался поверить, пока не узнал, что великолепная моя идея, оказывается, на годы раньше пришла в голову другому человеку — и знаете, кому? Ну конечно же, вам!.. Как хотите, но для совпадения это чересчур. И что за непонятная таинственность, ведь ни один спец даже не слыхал об этом открытии? Видимо, императорский секрет, никак не меньше, и больше одного технаря на него не полагалось. А я оказался вторым — вот и вся разгадка.
— Вас и без меня бы забрали, только чуть позже, — заговорил старик. — Но тогда с вами прихватили бы еще нескольких.
— Конечно, учитель, вы поступили гуманно, — согласился гость. — Однако не проще ли было меня предупредить? Впрочем, что я говорю — это же было рискованно!..
— Так вы пришли мстить?
— Ну что вы, учитель, какие между нами счеты!
— Тогда зачем?
— Как и всегда — за знаниями. Вы столько раз мне помогали, не откажите и теперь.
— Спрашивайте.
— Насколько я знаю, вы не только открыли дальнюю связь — воистину, беспредельно дальнюю! — но уже и применили ее в рабошлеме. Ведь так?
— Предположим. Что дальше?
— Я видел этот шлем и даже его раскурочил, — солгал гость. — В нем два приемника — для ближней и для дальней связи, причем последний доминирует. Но где же тогда передатчик?
— Узнай я об этом — полагаете, мне сохранили бы жизнь?
— А ведь и верно! — рассмеялся гость. — Я как-то не подумал.
— Лжете, все вы подумали. А сюда пришли, чтобы подробнее вызнать про передатчик, разве нет? — Старик откинулся в кресле, вызывающе сдвинул мохнатые брови. — А если я не скажу?
— Скажете, — улыбаясь, заверил гость. — Куда вы денетесь? Я же помню про ваш пониженный болевой порог.
Старик саркастически усмехнулся:
— Счастливое время: ученики пытают своих учителей, а те строчат на них доносы!..
— И все же вина учеников меньше — так уж их учили.
— Может быть. — Старик кряхтя поднялся. — Вы не поверите, но мне было вас очень жаль. — Он проковылял к шкафам. — Однако я не мог рисковать, не имел права. В конце концов, у меня семья — чем-то надо было жертвовать. — Старик раскопал в глубине шкафа пачку сколотых листков. — Здесь все — разберетесь.
— Разве у вас не забрали чертежи?
— Разумеется, забрали. Это я уже после восстановил — по памяти. Сначала хранил в тайнике, затем надобность в этом отпала… Ну посмотрите, посмотрите! — предложил он. — Я же вижу: вы мне не верите.
Утвердительно кивнув, гость перелистал чертежи и снова кивнул — на этот раз удовлетворенно.
— Спасибо, учитель, — произнес он. — За это вам многое простится. Только не мной.
— Уж как водится. — Старик сухо усмехнулся. — Вы ведь тоже не любите рисковать?
Гость молча развел руками.
— Я имею право на последний вопрос?
— Спрашивайте. — Гость уложил чертежи в небольшой пакет, сунул в карман.
— Зачем вам это?
— А что бы вы хотели услышать?
Старик задумался.
— Не знаю, — ответил он наконец. — Честное слово, не знаю.
— Ненавижу рабство, — ровным голосом сказал гость. — Всегда ненавидел, но теперь — до судорог. Вам этого не понять.
Поднявшись, он отступил к двери, обернулся. Старик смотрел на него спокойно и грустно.
— Простите, учитель, — негромко сказал гость. — Вам не будет больно.
Он бросил на середину комнаты газовую гранату и плотно задвинул дверь.
2
Вот так штука — блок был пуст!..
Горн пронизывал одну комнату за другой, не обходил вниманием ни один закуток, но отовсюду веяло запустением и заброшенностью. Судя по всему, Львы оставляли родные норы если и в спешке, то без паники, и состоялось это никак не меньше суток назад, то есть задолго до заварушки. Что ли, Хранители надоумили? Но Тор многое потерял, не позаботившись меня предупредить!..
Горн шел, натыкаясь взглядом на памятные места и дрожал, будто в лихорадке, — слишком велико было разочарование. Ах, Нора, Нора, радость моя нестерпимая, где же ты? Как мне тебя недостает!..
Обойдя все, Горн вернулся в просторную нарядную комнату, где он оставил своих спутников. Ничего здесь не изменилось. Эрик с комфортом возлежал на придвинутом к окну диване и, блаженно щурясь, прихлебывал вино из запотевшего бокала. На ковре, перед мерцающим экраном, изваянием застыла Ю, поджав под себя ноги. Рядом, на низеньком столике, скучало объемистое блюдо с фруктами, так и не тронутыми.
— Как это тебе нравится, громила? — озадаченно спросил Эрик, кивая на экран. — Они будто с цепи сорвались.
— Спи дальше, парень, — проворчал Горн, принимаясь за отвергнутые богиней фрукты. — А чего ты ждал, интересно?
— Так ведь Империя рушится!..
— Что ж, — ответил Горн хладнокровно, — все там будем.
Впрочем, с Империей ясности пока не было, зато императорский дворец полыхал на экране очень эффектно. Невидимый вестник знакомым голосом, но уже на диалекте Низких, с привычным восторгом сообщал:
«…наконец пал. Свергнутый император Ун с горсткой Избранных и остатками дворцовой стражи трусливо бежал из Столицы — в сторону гор. Храм и богиня захвачены восставшим народом, и только немногие из Стражей сумели ускользнуть от возмездия. Страной временно управляет Совет из восьми достойных и всеми признанных Лидеров. Бывший император, так называемые Избранные и все примкнувшие к ним объявляются изменниками государства и заочно приговариваются к лишению имущества и тела…»
Встав рядом с экраном, Горн торопливо переводил комментарий на Священный язык — для Ю. С непривычки у него сразу заныли пальцы. Хорошо еще, что общение не заходит пока дальше кистей, — красив же он будет в танце!..
Зато Эрику перевод не требовался. Если он и не понимал всех слов вестника, то суть их ухватывал легко: сказывались его частые свидания с окраинными красотками, — и скольких же успел осчастливить юный Тигр?
— Эти вестники вовремя вспомнили о своем Низком происхождении, — брезгливо пробормотал он. — Раньше-то казалось, будто они напрочь забыли родную речь, зато теперь чешут так, будто никогда не говорили по-нашему…
Пылающий Дворец наконец пропал с экрана, и на нем возникло вдохновенное костлявое лицо с проваленными глазами, в упор нацеленными на зрителей. А ведь принадлежало оно Лидеру Коридагу, в прежние времена неизменно сдержанному и предупредительному.
— Братья кэнты, к вам взываю я! — звонко заговорил он и тоже на диалекте Низких. — Пришла наконец пора вспомнить, кто мы есть. Да, никакие мы не огры и не Низкие, мы — кэнты, мирный оседлый народ, некогда процветавший. И это наша земля, здесь наши корни. Испокон веков мы были ее хозяевами, пока не спустились с гор дикие кровожадные огры и подло не захватили нашу благодатную страну. Что сделали они с нашей святой землей, что они сотворили с нами!.. Огры растоптали нашу высокую культуру, а нас превратили в своих слуг. Они забирают себе лучшие дома и отборную пищу, их услаждают красивейшие женщины, у них в руках власть — а по какому праву?.. Теперь настало время справедливости: мы возвращаем себе нашу землю, наши богатства и нашу свободу, — и да настигнет захватчиков возмездие! Мы не хотим ничьей крови, но если нам станут препятствовать получить исконное, мы будем последовательны и беспощадны в нашей борьбе. И мы никого от себя не отталкиваем: тем, кто докажет лояльность народу кэнтов и его законному Совету, не возбраняется нам служить, — остальные пусть возвращаются в родные горы, мы не станем мешать. Но тем, кто пойдет против нас, мы говорим: сила, ум и правда на нашей стороне, и месть будет ужасна!..
Коридаг торжественно воздел худые руки, и на экране снова запылал тот же костер из императорского дворца, наверное, согревающий сердца новым хозяевам Столицы.
— Может, заодно они и от рабов откажутся, раз уж пошли на принцип? — язвительно спросил Эрик. — Тех-то мы захватывали уже вместе, разве нет?
— Видишь ли, они только не хотят оставаться слугами, — откликнулся Горн. — Но кто говорил, будто они откажутся выбиться в господа?
— Выходит, они возмущены лишь тем, что мы в свое время оказались удачливей? Ну и что же изменится теперь?
— Для нас — многое, для страны — почти ничего. Кэнтов сейчас немногим больше, чем огров, так что поменять местами их будет несложно. Низкие переберутся в дома Истинных, отберут у тех гаремы и замки, а их самих упекут на черную работу либо запихают черепушками в рабошлемы. В остальном же все останется по-прежнему.
— Хвала Духам, хоть что-то неизменно под тучами!..
— Не волнуйся, малыш, — усмехнулся Горн, — желание властвовать в людях неистребимо, а стало быть и рабство пребудет в веках… На том стоим!
— Так ведь править надо еще и уметь, — возразил юноша. — А на что годны эти навозники? Только пыжиться да бездельничать, ломать да жечь… — Раздраженно он ткнул пальцем в экран. — Все!
— Молчал бы, — фыркнул Горн. — Строитель…
— Клянусь Горой, старина!.. Мне далеко не все нравится в Империи и чем дальше — тем больше, но чего они смогут устроить взамен?
— Сам же сказал: «чем дальше — тем хуже». Может, и нынешняя заварушка вполне вписывается в это правило; может, Империи вообще присуще именно такое развитие событий? Может, такова воля Духов?
— Не знаю, как насчет Духов, — с дерзкой улыбкой заметил Эрик, — но кто-то за навозниками стоит наверняка. Сами бы они никогда не решились на бунт, просто заряда бы не хватило — это же Низкие!.. Не согласен?
Горн пожал плечами.
— По-моему, ты усложняешь, — ответил он. — Или же по доброй огрской традиции везде пытаешься углядеть заговор. Кэнт ведь как та вздорная собачонка, что набрасывается только на убегающих. Растеряв силу, Ун попытался с ними заигрывать — ну и нарвался. Впрочем, если ты подозреваешь кого-нибудь конкретно… — Горн вдруг умолк и рывком повернул голову, краем глаза заметив движение в дальнем углу. Оказалось это всего лишь уборщицей-голышкой, тихонько выбиравшейся из потайного лаза, чтобы приняться за очередное помещение. Выходит, Львы и в самом деле не слишком торопились, если успели позаботиться о такой программе.
— Пока я придержу это при себе, ладно? — Улыбка Эрика сделалась странной. Мельком глянув на голышку, он вернулся глазами к экрану и — к Ю. — Ты же потребуешь фактов, а где мне их сейчас взять? Вот чуть погодя… Но уж и ты, будь добр, напряги свою здоровенную башку над этой задачкой, чтобы потом мы могли сверить решения.
Наконец опорожнив бокал до дна, Эрик очередной раз выглянул в узкое окно, присвистнул.
— Ого! — произнес он. — Кажется, и до нас добрались.
С неохотой Горн выключил видеоприемник и подошел ко второму окну, успев досмотреть, как из кузова тяжелого транспортера, нахально впершегося всеми лапищами на тротуар, торопливо выскакивают армейцы и бегом устремляются к Львиному блоку. Затрещали взламываемые двери, и солдат будто засосало внутрь.
— Один у входа, — задумчиво молвил Тигр, разминая раненое плечо, — второй в кабине… Как?
— Годится.
Горн выстроил несколько фраз для Ю, неслышно открыл окно. Переглянувшись с Эриком, вскочил на подоконник и без промедления шагнул в пустоту. Мгновением позже прыгнул Эрик.
Выдернув водителя из кабины, Горн с размаху шмякнул его о тротуар и тут же подхватил падающую сверху Ю. Опустил ее на широкое сиденье, следом протиснулся сам. Почти одновременно с другой стороны влетел в кабину Эрик, в два удара расправившийся со вторым солдатом, и Горн рванул машину с места.
— Куда теперь? — поинтересовался Эрик, осторожно вытягивая длинные ноги.
— Для начала выберемся из Столицы.
— А потом?
— Потом не худо бы отыскать местечко поспокойней, где-нибудь в глуши, — чтобы переждать эту кутерьму.
— Ну да, одно такое место мы уже опробовали, — с ухмылкой поддержал юноша. — Как раз до утра хватило.
— По-твоему, на нас наткнулись слишком быстро?
— А разве мало у навозников сейчас иных забот, кроме как устраивать повальные обыски? Кто-то навел их, Горн, я чувствую!..
— Может, Духи?
— Что?.. Они-то при чем?
— А ты забыл, каким манером они плетут судьбы? Это ведь могла быть и случайность.
— Что ж, подождем, пока из случайностей сложится закономерность, — нехотя уступил Эрик. — Конечно, если доживем.
— В этом ты прав, — согласился гигант. — Безопасней исходить из худшего. Только так сейчас и можно уцелеть.
— И сохранить Ю, — добавил юноша. — Или это уже не главное?
— Сохранить, конечно, хотелось бы, только вот для кого? А ведь Ю — сокровище, владеть которым опасно.
— И что это меняет?
Горн пожал плечами.
— Может, это и благородно, — с сомнением сказал он. — Может быть.
— Все же ты не слишком религиозен — а, Горн?
— Серьезно? — удивился тот. — И что это меняет?
Смешливо фыркнув, Эрик покосился на Божественную, безмятежно восседавшую между ними.
— Действительно, — произнес он. — Но если вдруг ты пожелаешь избавиться от Ю, дай мне знать заранее, ладно?
— Договорились.
Транспортер обогнул угол, и сразу Горн сбросил скорость: по пустынной улице, усыпанной осколками пластика и рваной бумагой, навстречу им бежала едва одетая, по-Истинному смуглая девушка, по пятам за которой следовал колесный грузовик, полный гогочущих армейцев. Победители не торопились, подогревая себя редкостным зрелищем, — славные ребята, весельчаки… Эрик скривился, точно от боли.
— Навозники в роли вершителей судеб, — сказал он. — Отныне и на века!
Горн осклабился, пропуская голоногую бегунью мимо, и вдруг бросил транспортер вбок. Смятый грузовик перевернулся, солдаты посыпались из него, будто спелые плоды. Транспортер потоптался на обломках, вминая их в бетон, затем грузно побежал дальше.
— Эффектно, но неубедительно, — проворчал Эрик, однако лицо его прояснилось.
— Девчонка-то смылась — чего тебе еще?
Горн включил бортовой приемник, однако здесь, под беспощадным радиодождем, голос диктора едва пробивался сквозь помехи. Оглашались списки имперцев, подлежащих немедленной ликвидации или лишению тела. Среди имен мелькали знакомые: Тор, Лот, Эст, Мон…
— Что же нас не вспоминают? — спросил Эрик. — Даже обидно.
— Разделаются с трехбуквенными, примутся и за нас, не волнуйся. Слишком долго они мечтали свести с нами счеты.
— А почему бы нам не поискать Уна, раз уж он все-таки выкарабкался? — без энтузиазма предложил Тигр. — Может, за спасение богини он расщедрится даже на Избранность?
— Что, не терпится попасть в списки?
— Но когда-нибудь Ун же вернется на трон — хоть в это ты веришь?
— Э-э, парень, разве я похож на верующего?
— В таком разе куда мы едем?
Горн снова пожал плечами.
— Может, ты знаешь? — спросил он. — Помнится, у тебя намечалась некая прогулка.
Ненадолго Эрик задумался, затем кивнул:
— Пожалуй, стоит попробовать. Ну-ка, поворачивай к восточным воротам.
Усмехнувшись, Горн покачал головой.
— Сейчас все Истинные бегут на восток, в родимую Огранду, — возразил он. — Зачем же подставляться?
— Но если у тебя есть другой вариант…
— Да пожалуйста! — прервал Горн. — Только сперва сделаем небольшой крюк: теперь самые короткие пути — в обход.
Чем больше удалялись Стражи от центра, тем чаще натыкались на следы недавних схваток, наверняка коротких, зато разрушительных, будто поначалу имперцы, вкупе с обитателями окрестных блоков, еще надеялись отпугнуть трусоватых Низких. Однако только и сумели, что поджечь с десяток вездеходов, — в то время как большинство блоков теперь выглядело плачевно, зияя дымящимися провалами, а некоторые полыхали до сих пор. И Крыше тоже досталось крепко: кое-где от спасительной пленки остались лишь оплавленные лохмотья, и сквозь обширные прорехи в Столицу врывался забытый горожанами ветер, сыпал мокрый снег. Как раз в таких ненастных местах сейчас трудилось большинство голышей, выгнанных неумолимой программой на улицы, чтобы убрать скопившийся за ночь мусор: обломки порушенных домов, россыпи барахла, утерянного Истинными при отступлении, обгорелые останки машин и людей.
— Сколько глаз вокруг, а? — неожиданно сказал Горн.
— Ты о ком? — встрепенулся Тигр, настороженно озираясь. — Никого же нет!
— А эти? — кивнул Горн на уборщиков. — Между прочим, глазные мускулы программой не задействуются, и они вольны глядеть, куда пожелают.
Эрик с облегчением рассмеялся.
— А ведь и вправду, лучшей агентуры не найти! — подхватил он. — Пожалуй, этих проныр только в Храме не встретишь — кстати, почему?
— Тебе смешно? — с прохладцей поинтересовался Горн. — Рад за тебя.
Озадаченно моргнув, юноша вгляделся в голышей внимательней.
— Да ну, ерунда! — возразил он. — Как это можно устроить?
— Лучше исходить из худшего, — напомнил Горн, притормаживая перед въездом в межсекторный тоннель. — Тебе не напоминает это здоровенную и прожорливую глотку? — кивнул он вперед. — Или, по-твоему, я становлюсь пугливым?
— Это не стыдно, если риску подвергается сама Ю, — рассудил Эрик и для пробы повел перед собой стволом станкового лучемета. Пушечка была, пожалуй, легковата, не то, что у «единорога», зато транспортеру полагалась усиленная Защита, а сейчас это значило даже больше.
Горн повернул машину и направил вдоль Срединной Стены, к ближайшей проходной. От той сохранились лишь закопченные развалины, едва выступавшие над покореженным фундаментом. Хрустя по обломкам, транспортер протиснулся сквозь провал и побежал между теснящимися домами дальше, к границе Столицы.
В Нижнем Городе тоже оказалось на удивление безлюдно, как будто жители либо вовсе покинули свои хибары, либо затаились в самых их глубинах. Кто порешительней, наверное, примкнул к армейцам, благо у тех скопилось немало лишнего оружия, но большинство пока выжидало, страшась не угадать победителя. А многие, вероятно, просто желали бы пережить смутные времена без особенных потерь.
Еще несколько раз Горн менял направление, сторожась неизвестно кого, — однако прежде, чем они достигли городского периметра, путь им преградила пара армейских «единорогов», на рысях вылетевшая из-за угла. И заполняли их не кто-нибудь, а черные полулатники из охранной гвардии Лидеров.
Транспортер круто затормозил и попятился, настороженно мотая кабиной из стороны в сторону, но тут и сзади выскочили на перекресток две боевые машины, закупорив улочку наглухо. Конечно, это была засада, исполненная, может быть, наспех, зато мастерски — из здешних Низких вообще получались лучшие в Империи водители, превосходившие даже Истинных. Правда, стреляли кэнты чуть похуже, но уж теперь практики у них будет в избытке — наловчатся. И много ли тогда проку станет в мечном искусстве огров?
Приплюснутые башенки над прозрачными бронеколпаками «единорогов» пришли в движение, нацеливая на транспортер излучатели, и Горн еще подал машину назад, рыская глазами по сторонам. Спины Стражам прикрывало столько слоев прочной стали, что прожечь их было бы непросто даже и без Защиты, но если передняя пара пушкарей сообразит врезать по кабине одновременно… И что тогда станет с богиней?
Оба излучателя слаженно застыли, взяв на прицел самый центр лобового щита, как раз напротив оцепеневшей Ю, и в тот же миг транспортер бросился боком на глиняный заборчик, сокрушая его в труху. Вплотную к Горну прошелестели две жгучие молнии, и за спиной громыхнул взрыв, как будто по крайней мере одна из них угодила в незащищенный «единорог».
А Горн уже разворачивал машину, устремляя в глубину темного дворика, где между добротных каменных строений лепилась деревянная развалюшка, похоже, заброшенная. Транспортер вломился в нее, словно бронированное чудище из огрских легенд, продрался насквозь и вывалился на новую улицу, окутанный клубами древней пыли, волоча за собой обломки. А по проторенному пути за ним уже гналась хищная свора «единорогов», больше для острастки обстреливая его могучую корму ослабленными зарядами. Разумеется, транспортер уступал в проворстве этим боевым машинам, наверняка лучшим в Империи, — но только не с таким водителем, как Горн. С каждым рывком громадных лап он разгонял стальную махину под уклон, хотя ясно видел, что улочка заканчивалась тупиком, упираясь в просторную стену молельного дома. Как и остальные, тот представлял собой здоровенную полую коробку с прочными боковинами из каменных плит и хитросплетением громоздких балок, поддерживавших крышу. Вот на такую-то твердыню и набегал сейчас транспортер хрупкой кабиной вперед.
— С ума съехал? — ошарашенно выпалил Эрик. — Мы ж расшибемся!..
— Не должны бы, — сквозь зубы откликнулся Горн.
В последнюю секунду он вдруг рванул всеми восемью лапами, закручивая грузную машину вокруг центра, — на полной скорости та не без изящества развернулась и врезалась широкой кормой в стену, с легкостью проломив в ней просторную дыру. Домина содрогнулся, будто в изумлении, а транспортер уже влетал исполинским винтом в стену напротив. Теперь он ударил по кладке всей длиной кузова и только выскочил наружу, как стена над провалом осыпалась, а следом стала крениться крыша. И как раз в этот миг внутрь внеслись, один за другим, три «единорога», не успевшие притормозить либо слишком увлеченные погоней. Но проскочить дом успел только один — оба других накрыло рухнувшими балками. Зато уцелевший вездеход и не задумался приотстать, устремившись за транспортером, словно привязанный.
Однако Горн уже готовил ему новый сюрприз. Не завершив последнего разворота, он теперь гнал машину кормою вперед, подглядывая в зеркальце. И вряд ли кто-то другой сумел бы поддерживать при обратном ходе прежнюю скорость — даже признанный виртуоз Эрик посматривал на товарища с изумлением.
— Приготовься стрелять, — буркнул Горн.
— Но чем? — пуще удивился юноша. — Вся же мощь уходит на езду.
— Твое дело — не промахнуться. По команде, понял?
Гигант еще наподдал скорости, выжимая из транспортера последнее, чтобы вынудить и преследователей пустить всю энергию в моторы, и вдруг взметнул машину в воздух, тотчас обесточив механизмы.
— Пли! — рявкнул он, спуская Эрика, словно пружину. Слепящий разряд на миг соединил обе машины и погас, успев оплавить «единорогу» лобовой щит, вместе с половиной пульта, и превратив в головешку его водителя. Тут же Горн снова запустил моторы, упруго приземлился на все лапы и продолжил бег, как ни в чем не бывало. А настырный «единорог» уже катился по мостовой, ломая растопыренные ноги.
— Ну, дружище, — только и сказал Эрик, — видал я умельцев, но такого!.. — Он покачал головой.
— А вот и периметр, — сказал Горн, останавливая транспортер перед стеной, проломить которую не смог бы и «мастонд». Зато она была не слишком высокой, поскольку именно отсюда Столичная Крыша начинала свой долгий подъем к куполу Храма.
Развернувшись, Горн уперся передними лапами в стену и напором задних поднял кабину к самой Крыше. Прорвав пленку, втащил транспортер на широченную верхушку стены, тут же свесился кормою наружу и аккуратно спустился по другую сторону периметра, наконец вырвавшись из Столицы. А чего ждать дальше?
— Похоже, скучать нам не придется? — спросил и Эрик. Усмехнувшись, гигант кивнул.
Теперь снег повалил так сильно, что вокруг будто сгустились глубокие сумерки. Однако земля оставалась по-летнему теплой, и снежинки тотчас таяли, лишь добавляя ей слякоти. Самая подходящая погода для бегства, подумал Горн. Хватило бы ее до ночи, а там — пусть попробуют меня достать.
— А ведь эти навозники видели Ю, — неожиданно вспомнил Эрик. — Зачем же было стрелять?
— Наверное, им хватает собственных богов, — ответил Горн. Затем повернул и по широкой дуге направил транспортер в обход Столицы.
3
Перед рассветом за пульт транспортера снова сел Эрик, сменив позевывающего Горна. Уже половину дня и всю ночь они безостановочно, по очереди отдыхая, гнали машину на восток, следом за отступающим воинством Уна и взбесившимися Низкими, преследующими незадачливого императора едва ли не всей армией. Стальными лапами вездеходов было перепахано все видимое пространство, однако следов схваток не наблюдалось, как будто обе команды пока состязались только в скорости. Лишь иногда на глаза попадалась обгорелая машина, скорее всего случайно угодившая под огонь армейской лавины и, конечно, уже дочиста разграбленная Низкими. Только при переправе через очередную речушку Стражам наконец повезло: острые глаза Горна углядели под обрывистым берегом «единорог», по самую крышу присыпанный обвалом. Чтобы не тратить времени на раскопки, они выволокли покореженную машину из камней, прицепив тросом к транспортеру. Затем быстренько сняли с нее излучатель, установив взамен своего, куда менее грозного, и вымели из кабины все ценное, включая полудюжину ручных лучеметов и четыре игломета последней модели, компактных и надежных. К сожалению, батареи на «единороге» оказались разряженными, а может, их повредило обвалом, — во всяком случае разжиться энергией здесь не удалось, а собственной осталось на пару часов пути.
— Держись дороги, — пробормотал Горн, закрывая глаза. — Мы на подходе к городу.
— По-твоему, это обязательно? — спросил Эрик, покосившись на безучастную Ю. До сих пор они избегали любых поселений.
— Ну не идти же пешком? А если здесь и оставили гарнизончик с парой станковиков, то что нам до него? Лишь бы они не успели вызвать подкрепление. Эти ушлые гвардейцы…
— Думаешь, мы еще не оторвались?
— Вряд ли, малыш, вряд ли. В лучшем случае — сбили их со следа. Они еще помотают нам нервы, будь уверен. — Положив ладони на рукояти излучателя, гигант словно выключился, опять оставляя Эрика наедине с Божественной. Впрочем, та все равно никого вокруг не замечала, будто отгородившись от мира невидимой стеной. И только многоязычному Горну удавалось нарушать ее священное одиночество, хотя вряд ли это заменяло Ю общение с Храмовым вычислителем. И впрямь, видно, без посещения местного храма не обойтись — ведь для богини безмыслие страшнее голода.
Вокруг уже светало, и наконец, будто притомившись, пошел на убыль снегопад, сопровождавший их от Столицы. Границы видимости быстро раздвигались, обнажая унылые холмы, кое-где поросшие чахлым кустарником, и над головой снова проявились тучи, для разнообразия несколько светлее обычного. А впереди постепенно выступал из пелены город — куда поменьше Столицы, однако настоящий, огрский, с храмом и дворцом по центру, окруженными ровными кольцами гранитных блоков, с привычной срединной стеной и неизменной Крышей. От последней, впрочем, теперь мало что осталось — и чем прозрачней становился воздух, тем больше разрушений открывалось глазу, как будто именно здесь, в самом восточном из своих городов-крепостей, Истинные всей накопленной при отступлении мощью попытались остановить армию Низких. Но, судя по всему, и на этом, последнем перед Ограндой, рубеже не сумели зацепиться и покатились дальше. И на что надеяться теперь?
Качая головой, Эрик направил транспортер к ближайшему провалу в могучем периметре, прежде казавшемся непрошибаемым, и без сложностей проник в здешний нижний город. Тут же открыл глаза Горн, будто не спал, и пробурчал:
— А холодновато им теперь станет на свежем-то воздухе, как считаешь? Если так и дальше пойдет, не пришлось бы кэнтам опять начать ковыряться в навозе — для пропитания.
— Они же хотели власти? — откликнулся Эрик. — Так пусть подавятся ею!
Как и в Столице, дома здесь казались покинутыми, словно недавнее сражение рассеяло жителей по окрестным холмам. Из всех строений в секторе уцелела едва ли половина, и то изрядно обгорев, а немало зданий полыхало до сих пор, разбрасывая вокруг себя жаркие искры. К тому же по улочкам теперь резвился ветер, раздувая и множа гигантские костры.
Сторонясь пожаров, транспортер достиг срединной стены, местами разрушенной до основания, выбрался на радиальный проспект и между набирающих высоту блоков побежал к храму. И тотчас стало ясно, куда подевались здешние Низкие: почти изо всех бойниц на Стражей таращились бледные лица. По мере приближения к центру их становилось все больше, словно растревожили муравейник, а некоторые уже наставляли на транспортер лучеметы. Впрочем, ни у кого из маячивших в окнах кэнтов не хватило решимости или глупости пальнуть по грозной машине, но постепенно улицу наполнял размеренный многоголосый гул, а чуть позже в нем стали проступать слова. Смысл свежесочиненной песни сводился, насколько Эрик понял, к требованию убираться в родимую Огранду — пока у певцов не иссякло природное терпение. С ухмылкой Горн повел по сторонам излучателем, и окна мгновенно опустели, хор умолк.
— Следовало бы и шарахнуть для острастки, — брезгливо процедил Эрик. — Терпение у них, как же!.. Что бы они запели, имея под боком парочку «единорогов»?
Между гранитными блоками так же свободно гулял ветер, гоня по мостовой пестрый мусор пополам со снегом, еще не успевшим растаять. Пострадавших зданий здесь было, кажется, не меньше, чем в нижнем городе, однако разрушения в глаза не бросались и только по закопченным бойницам можно было определить, что нутро у многих блоков выжжено дотла — наверное, вместе с защитниками. Сами же могучие стены и перекрытия устояли почти везде, и можно было понять погорельцев-кэнтов, укрывшихся от непогоды среди неостывших камней.
— А все ж приятно ощутить себя хозяином, — со смешком заметил Горн, тоже поглядывавший по сторонам, — хотя бы и на пепелище.
— Вот-вот, — проворчал Эрик, — разбежались на готовое!..
— По-твоему, справедливей было бы поселить сюда рабов?
— Уж лучше их, — рассмеялся юноша, — вместе с тягловым скотом.
Перед самым центром их все же обстреляли — какой-то дурень пустил молнию из-под дворцовой крыши, понадеявшись, видно, на тамошние Щиты. Но прежде, чем луч коснулся кабины, Горн коротко дернул излучателем и единственным выплеском превратил вражеский станковик в сталактит. А переключиться на Щит этот бедняга просто не успел.
— Горн, ты доиграешься, — предупредил Тигр. — Кто же так стреляет? Скоро и я начну тебе завидовать.
— Больше не буду, — отозвался гигант. — Кстати, а дорожку-то для нас уже прожгли!..
В самом деле, единственный тоннель через дворцовое кольцо, прежде перегороженный воротами, словно многошлюзовый канал, сейчас зиял пустотой, а от бронированных створок остались лишь наплывы металла на полу. Эрик поежился, представив, какой подземельный огонь бушевал здесь недавно. С невольной поспешностью он прогнал транспортер между опаленными стенами, пересек крохотную площадь и притормозил возле входа в храм, развороченного настежь.
— Чего стал? — недовольно спросил Горн. — А ну, как эти ухари подтащат сюда станковики?
Нехотя Эрик протиснул машину в глубь храма, уложил на пол посреди небольшого зала, где здешние Хранители еще пару дней назад принимали вельможных посетителей, и спрыгнул вниз, с наслаждением разминая занемевшие члены.
— Мы с Ю прогуляемся к вычислителю, — сообщил Горн, выбираясь с другой стороны. — А твоя забота — батареи, идет?
Небрежно кивнув, Эрик направился к здешнему пульту, искоса подсматривая за странной этой парочкой, тоненькой нагой Ю и латным верзилой Горном, в полном согласии устремившейся в глубину сумеречного коридора. Причем Страж даже фамильярно придерживал богиню за плечи, что для стороннего наблюдателя показалось бы совсем уж диким. И сам Эрик, как ни привык он к замашкам приятеля, не удержавшись покачал головой — то ли завистливо, то ли с осуждением. Затем вздохнул и решительно принялся за дело.
Еще издали Эрик разглядел, что храмовый шпиль чудом уцелел в недавнем сражении, хотя купол под ним был изрешечен молниями, — а потому не удивился, обнаружив здешние батареи заряженными под завязку, так что выходные клеммы даже слегка искрили. Подогнав транспортер ближе, Эрик присоединил его зарядный кабель к клеммам, затем установил вокруг машины рассеянную Защиту, накрыв зальчик целиком, и настороженно присел перед пультом, положив на колени игломет. Впрочем, по всем признакам, в храме было пусто: местные Низкие пока не решались осквернить его своим присутствием, если и не почитая больше богиню, то хотя бы страшась возмездия Духов.
Теперь оставалось только ждать. Или же думать — например о том, кто же за них так основательно взялся? Исполнителями-то служили навозные гвардейцы, но вот хватка у них оказалась вовсе не навозной — кто же за ними скрывался? Здесь явственно проступала направляющая воля Истинного — многомудрого, всезнающего, изощренного в интригах и коварстве… Притаился в укромной норе, будто паук, и дергает за незримые нити, разбросанные по всей Империи. А от этих слабых рывков рушатся вековые твердыни, срываются с мест и сталкиваются целые армии, полыхают города и родовые замки… И еще эта странная связь между появлением рабов и незамедлительным обострением ситуации — Горн недаром ее подметил. Это же додуматься надо: использовать вездесущих голышей в качестве «глазков»!..
Эрику вспомнилось, как прошлым вечером транспортер наткнулся на обширную плантацию, где с прежней исправностью трудились сотни безучастных голышей, по случаю затяжного снегопада облаченных в дерюжные плащи. Мгновенно проснувшийся Горн вдруг выскочил из машины и сорвал с ближайшего голыша рабошлем, а тот, совершенно ошалев, неожиданно вцепился в шлем обеими руками, жалобно что-то лепеча. Взъярившись, гигант пихнул его в лицо, отшвырнув шагов на пять, и, кажется, едва сдержался, чтобы не пристрелить беднягу тут же. Обесшлемив еще двоих, Горн вернулся в транспортер и потом долго ковырялся в своих трофеях, раскурочивая на составные части, а тем временем вокруг, за снежной пеленой, усердно шныряли нагрянувшие невесть откуда «единороги», и только обостренный слух да редкое везение позволили Стражам ускользнуть без стрельбы…
Эрик заглянул в кабину, чтобы проверить показания датчиков, и вдруг замер, различив в храмовой тишине размеренные шлепки. Бесшумно повернувшись, он направил на звук игломет. Секундой позже в стене сдвинулась потайная дверь и на виду показался щупленький голыш. Выставив перед собою тестер, он неторопливо зашлепал вдоль стены, похоже, отыскивая разрыв в здешней проводке. Эрик следил за ним с подозрением, прикидывая, не лучше ли его пристрелить, пока снова не всполошились навозники-гвардейцы, — но затем вспомнил о тысячах Низких, встреченных Стражами по пути в храм, и опустил игломет. Что нового сможет добавить электрик-голыш к воплям потревоженного гнездовья? Гвардейцы нагрянут в любом случае — важно их опередить.
Снова взглянув на датчики, Эрик удовлетворенно кивнул, быстренько уложил зарядный кабель, после чего развалился по центру кабины, где недавно восседала сама Ю, и с нарастающим нетерпением стал вглядываться в глубину коридора, поглотившего его друга и его богиню — единственных из живых, кем он по-настоящему дорожил. Те что-то не спешили возвращаться, и проклятое воображение с готовностью принялось подсовывать юноше картинки, одну кошмарнее другой, в подробностях объясняющие их затянувшееся отсутствие. Эрик совсем уже было созрел бросаться на выручку сгинувших спутников, когда наконец услышал знакомые шаги.
Оба, Ю и Горн, почти бежали, наплевав на ее божественное достоинство. Приблизясь, гигант молча подбросил девушку в кабину — Эрик едва успел отодвинуться — взгромоздился сам за управление и рванул машину с места. Проскакивая дворцовый тоннель, он проворчал: «Ну, теперь давай бог ноги», — тут же лихо развернулся, уворачиваясь от набегающей своры «единорогов», и во весь опор погнал транспортер вокруг дворца. Но из соседнего радиуса уже выскакивала им наперерез новая пара могучих вездеходов, черных из-за гвардейцев. Не замедляя хода, Горн мгновенно закрутил свою машину вокруг центра и в довершение невероятного пируэта с такой силой двинул ее массивной кормой по одному из «единорогов», что отшвырнул его к дворцовой стене. Скрежеща лапами по мостовой, снова круто повернул и через освободившийся проход устремился к городским воротам. А следом за Стражами на радиальный проспект вынеслась тесная стая «единорогов», подзадориваемая истошными воплями горожан.
С обычным хладнокровием Горн сгустил защитное поле в плотный Щит, прикрыв транспортер сзади, и сосредоточился на управлении, с каждой секундой наращивая скорость. И вскоре Эрик с изумлением обнаружил, что старающиеся вовсю «единороги», эти знаменитые и непревзойденные рысаки, постепенно отстают от грузной машины, мчавшей уже во весь карьер.
— Что ты вытворяешь? — спросил он у напарника.
— А что?
— Но ведь транспортер не приспособлен для галопа!..
— Разве? — удивился гигант. — Чего ж раньше не предупредил?
Не удержавшись, Эрик фыркнул и снова оглянулся на погоню.
— Эти мне гвардейцы, — проворчал он с брезгливостью, — нелепая пародия на настоящих.
— Ну почему? — возразил Горн. — Внутри машин они ничуть не хуже Истинных, раз уж сумели вышибить тех обратно в горы.
— Но машины-то им дали мы!
— А нам — кто? — поинтересовался гигант и сам же ответил: — Хранители да спецы, направляемые подсказками Ю, а за кого они станут теперь, не знаешь?
— Ну, Ю-то пока с нами!.. Зато эти черные гниды только и стараются, как бы ее извести.
— А ты не задумывался: почему? — Горн флегматично осклабился. — Может, у них уже готова замена?
— Замена — Божественной? — поразился юноша. — Ты бредишь?
— Просто знаю чуть побольше тебя. И лучше бы об этом узнать и тебе, чтобы на расслаблялся.
— Ты о чем, верзила?
— По-твоему, в чем секрет бессмертия Ю? — спросил Горн. — Ну вот взгляни на эту девчушку, что сидит между нами, можешь даже потрогать. Уверяю тебя, ее плоть так же подвержена старению и гибели, как наша, причем без возврата, однако у Хранителей всегда наготове парочка-другая ее точных копий, возникающих по мере надобности, — и если навозники ухитрились их захватить, на что им оригинал? — Гигант мельком глянул на Эрика и с гулким смешком добавил: — Ну, переваривай, переваривай…
Транспортер наконец пронизал городской периметр, из тесного коридора вырвавшись на бескрайний холмистый пустырь, придавленный белесыми облаками. И сразу Эрику стало не до новостей, потому что сбоку уже разворачивалась в гончую цепь стая быстроходных «жуков», пусть небольших, зато великолепно оснащенных, и уж с их-то четырьмя лапами навозники управлялись, наверное, не хуже, чем Горн с восемью транспортера. Действительно, все «жуки» сейчас гнали уверенным галопом, стремительно и слаженно ускоряя его до карьера, — многие ли Истинные сумели бы так?
— Готовься, — спокойно скомандовал Горн.
Рывком Эрик развернул излучатель, нацеливая на ближайшую машину, и в тот же миг транспортер взвился в воздух.
— Пли!
Из ствола вырвался мощный разряд, и «жук» разом вспыхнул, покатившись по склону огненным колесом. А Горн уже плавно заворачивал транспортер прочь от новой стаи, загораживаясь Щитом.
— Нам не уйти, старина, — предупредил Эрик. — Все-таки они быстрее.
— Зато мы хитрей, — возразил гигант.
Петляя между холмов, транспортер на полной скорости уходил к горизонту, а по пятам за ним следовали девять проворных малышей, постепенно обходя с боков и все нахальнее стегая по кабине порциями энергии, сэкономленными на беге. Это не было опасным, однако раздражало. Притершаяся пара Стражей тем же способом подловила сначала одного из особенно настырных, затем другого, — но потеряв троих, «жуки» круто изменили тактику. Теперь они по одному-двое обгоняли транспортер, на сколько удавалось, и застывали впереди, угрожая садануть уже полным зарядом и вынуждая Стражей отворачивать в сторону.
— Эти шакалы будто гонят нас куда-то, — догадался Эрик. — Слышишь, Горн?.. Это загонщики!
— И пусть, — прогудел великан. — Такая дичь не для их сетей.
Эрик вдруг заметил, что последние пару минут Горн гнал машину по самым низинам, не гнушаясь даже оврагов, извилистых и узких, будто избегал чьих-то злонамеренных глаз. Зная приятеля, Эрик напружинился, готовясь к отчаянной атаке, и в тот же миг на вершине открывшегося холма обрисовался силуэт чудовищного «мастонда» — словно небольшая крепость вдруг вознеслась на десять могучих ног, растопырив по сторонам полудюжину грозных стволов.
В следующее мгновение транспортер рванулся вверх по склону — с легкостью и увертливостью «жука»; и прежде, чем громадина успела изготовиться, он набежал уже вплотную. Припав на передние лапы, вклинился бронированным носом под платформу «мастонда», зло наподдал всеми конечностями. Исполинскую машину подбросило и накренило, она застыла в неустойчивом равновесии. Тотчас транспортер вскинулся на дыбы, уперся четырьмя свободными лапами, будто руками, в самый верх платформы и могучим усилием опрокинул «мастонд». Мелькнуло перекошенное лицо водителя, внутри покатого купола замельтешили, кувыркаясь, черные фигуры, затем громадину снова вынесло на лапы, но инерция уже подхватила ее и покатила под уклон — все быстрее и быстрей, к подножию соседнего холма, увенчанного таким же «мастондом».
Сопровождаемый растерянной сворой «жуков», транспортер следовал за рассыпающейся махиной, заслоняясь ею от пушек второй ходячей крепости, а когда останки «мастонда» с грохотом врезались в основание холма, резво выскочил из-за них и снова ринулся в атаку, взбегая по склону. В такой близости и этот противник не успел нацелить излучатели на верткую мишень, но в последний миг поспешно осел платформой на камень, избегая позорной судьбы напарника. Однако на этот раз транспортер попросту протаранил платформой громадный колпак, вломившись внутрь, тут же отпрянул и замер. Через образовавшийся провал в «мастонд» ворвалась стремительная фигура Горна, ухитрившегося за один миг перескочить туда с транспортера, и заметалась среди переполошенных гвардейцев, будто маленький смерч, с убийственной эффективностью размазывая их по стенам.
Спохватившись, Эрик уцепился за рукояти излучателя и с разворота всадил полный заряд в набегающего «жука». Тот запылал, точно факел, а Эрик уже нацеливал ствол на следующего. Почти одновременно с его вторым выстрелом мощно полыхнула пушка «мастонда», и загорелась еще пара «жуков». Остальные в смятении отступили, но по пути Стражи зажгли прощальную пару факелов, а предпоследнему «жуку», уже скрывавшемуся за холмом, Горн успел перебить задние ноги.
Затем гигант неторопливо выбрался из разоренного купола, где по всему полу вповалку лежали безжизненные тела в черных полулатах, расселся поверх брони и самодовольно подмигнул Эрику.
— Разорви тебя Ветер, Горн! — восторженно откликнулся тот. — Ты, случаем, не продался дьяволу?
— Кишка у него тонка — меня купить. — Великан улегся на спину, раскинув тяжелые руки по сторонам. — Слушай, а ведь погода вроде бы выправилась, ты заметил? — удивился он. — Даже солнце пригревает — в кои-то веки…
— А про «единороги» ты не забыл? — поинтересовался Эрик, наблюдая за приятелем с удовольствием и завистью. — Чуть погодя они наверняка сюда заявятся.
— Что нам «единороги» — после таких вот крошек? — Горн слегка прихлопнул ладонью по куполу «мастонда». — Жаль, не обзавелись еще и «жуком», — можно было б устроить о-отменную засаду!.. Однако подзарядить снова батареи нам не помешает, — добавил он другим тоном. — Займись, а?
Взглянув на датчики, Тигр пробормотал: «Да уж, постреляли…» — и тоже выбрался из кабины, занявшись привычным делом. Заряда в батареях «мастонда» хватило бы на десяток таких транспортеров, но вот его пушки для них не годились — чересчур массивны, почти как стационары. Возясь с проржавелыми клеммами, Эрик со злорадством поглядывал вниз, где из-под обломков поверженного исполина опасливо выбирались уцелевшие гвардейцы, торопясь убраться за холмы.
— А что, верзила, — спросил он у разомлевшего на солнце Горна, — по-прежнему считаешь, будто навозники отыскивают нас сами?
— А по-твоему, у них на такое мозгов не хватит? — ухмыльнулся великан. — Этот фокус с голышами и вправду недурен — здесь нужен особый склад ума. Я бы не удивился, к примеру, если б такое пришло в голову Хранителям.
— Они-то тут при чем? — удивился Тигр. — И разве важно, кто додумался до этого первым? Но вот поставить такое себе на службу, набросить сеть на всю Империю, годами дожидаться своего часа, пойти на сговор хоть с Низкими, хоть с дьяволом…
— Похоже, и у тебя завелся недоброжелатель? — насмешливо поинтересовался Горн.
— Если не у меня, то у Ю — наверняка, — парировал Эрик. — И если ты прав насчет ее уязвимости…
Замолчав, юноша посмотрел на богиню, после посещения храма будто погрузившуюся в странный сон, задеревеневшую между спинкой кресла и приборной доской, в которую она предусмотрительно уперлась подошвами с самого начала этой бешеной гонки, — и внезапно ему сделалось зябко. Он словно впервые увидел это прелестное и хрупкое тело, вместилище божественной души, изгнанное из-за несокрушимых Храмовых стен на ветер и снег, распахнутое волшебной наготой навстречу тысячам убийц. «Растет счет, — ожесточаясь, подумал Эрик. — Мало вам моих родичей — подавай теперь богиню? Так не бывать же этому!..»
— Не пора ли нанести визит нашему застенчивому пакостнику? — добавил он, недобро усмехаясь. — В конце концов, долги положено отдавать — если угодно, это вопрос чести.
— Можно подумать, ты только сейчас это решил, — уколол Горн. — У тебя есть опасная черта, малыш: сначала ты выдвигаешь идею, а потом начинаешь подгонять под нее факты. Когда главенствуют чувства, легко угодить пальцем в небо.
— Чего проще — проверить, — возразил Тигр. — Слышишь, умник?.. К тому же это по дороге.
— По какой дороге — в Огранду? — Вздохнув, гигант с неохотой перебрался в транспортер. — Пожалуй, теперь все пути ведут туда… Ну, ты скоро?
Эрик торопливо свернул кабель и уселся по другую сторону Ю. В следующий миг транспортер сорвался с места и побежал под уклон. А чуть позже вокруг снова стали сгущаться спасительные сумерки, предвещая обильный и длительный снегопад, надежно погребавший любые следы.
