Глава 18
Тор — Глава Львов
1
Внизу, под решетчатым полом, продолжался знакомый тоннель, только он уже не был таким громадным и освещался тусклыми лампами — помещенными, видно, на потолке, потому что сам ход скрывала густая тень.
— Надеюсь, эти хворостинки выдержат мою тушу? — проворчал Горн, ступая на прутья, удаленные друг от друга как раз на длину хорошего шага. Поскользнувшись, очень просто было свалиться в тоннель.
— Н-да, не любили пращуры излишеств, — подтвердил Тигр и поспешил за напарником, придерживаясь руками за стены. А Горн вышагивал впереди словно по тротуару, не забывая время от времени оглядываться на юношу. Пока что прутья держались крепко, и значит, Эрику следовало опасаться лишь собственной оплошности — ну а ловкостью Духи его не обделили.
Внезапно Горн замер и знаком призвал юношу к тишине, одновременно указывая под ноги. Нагнувшись, Эрик разглядел внизу перекресток, а чуть позже услышал характерное бряцание, доносившееся из бокового ответвления.
Следуя примеру Горна, юноша неслышно лег на прутья. Ждать пришлось недолго: через минуту к бряцанию добавился слаженный топот десятков ног, затем тоннель пересек отряд латников, мчащихся во весь опор.
— Ну что, — прошептал Эрик, — за ними?
Гигант качнул головой.
— Они бегут под уклон — стало быть, ко входу, — ответил он. — А чего нам там делать? Интересней взглянуть на того, кто их послал.
— Они бегут быстро — значит, вход рядом, — возразил Тигр. — Это не отнимет у нас много времени… Ну, Горн, можешь ты хоть раз пойти мне навстречу?
— Что, хочется поглядеть на ребяток Тора в работе? — усмехнулся тот. — Ладно, будь по-твоему. Только учти: времени в обрез!..
Горн поднялся и втиснулся в лаз, прорубленный над тем коридором, в котором скрылся отряд. Как оказалось, этот ход вел в ту же сторону, однако без отслеживающего наклона, строго горизонтально. Правда, его соединяли с коридором не слишком частые дыры, но света от них становилось все меньше, и скоро Стражам снова пришлось зажечь фонари.
Видимо, здешние потайные ходы еще не были обжиты Львами, и потому тут сохранилось кое-что из живности, поселившейся в Крепости за века забвения. Хлопот она не доставляла никаких, чаще всего Эрик даже не успевал их разглядеть, настолько поспешно они убирались с дороги. И лишь одна зверюга не струсила — небольшое медлительное пресмыкающееся с угрожающе светившейся чешуей. Это была ходячая высоковольтная батарея, вполне безобидная, если ее не трогать. Эрик и не стал трогать — просто перепрыгнул.
Ход завершился крохотной обзорной площадкой, надежно укрытой в тени массивного козырька. Далеко под ней из Горы выползала широкая дорога и по гребню отрога стекала вниз, в затянувший склоны туман. Поперек дороги выстроились в две ровных шеренги отборные Львы: впереди — мечники-щитоносцы, пятью шагами сзади — копейщики. По центру переднего ряда возвышалась могучая фигура самого Тора, Главы прайда, — он стоял непоколебимо, точно скала, и внушал почтение даже с такого расстояния.
— Что ж, — едко произнес Горн, — по крайней мере Тор не празднует труса.
— А ты сомневался?
— А я во всем сомневаюсь — ты не заметил?
Туман вел себя странно: постепенно он поднимался по дороге, наползая на неподвижных Львов. Вдобавок был он непривычно густым и белым, словно вата. Горн вдруг хмыкнул и подался вперед, вглядываясь. Но тут на подозрительную завесу набросился ограндский ветер и стал рвать ее в клочья, все более мелкие, — и вот уже не туман, а масса белесых фигур накатывает на защитников Крепости.
Тотчас же Львы пришли в движение, теснее сомкнувшись щитами, выставив длинные мечи. Второй ряд в три четких шага сблизился с первым и опустил тяжелые копья между щитами. Из толпы белесых засверкали тусклые вспышки, сопровождаясь хлопками, похожими на раскаты далекого грома. В ответ из невидимых бойниц Крепости посыпались стрелы. Несколько белесых упало.
— Да кто же это? — недоуменно спросил Тигр. — Что еще за пугала!..
— Ну, Эрик, — с укоризной откликнулся Горн, — уж пластунов-то следует узнавать.
Пластуны, вот как!.. Сколько же их здесь? Сотни, тысячи!..
Никогда Эрик не слышал, чтобы болотники нападали большими отрядами, да и не любили они воевать открыто — больше норовили захватить противника врасплох, ударить исподтишка.
— Так эти их серые плащи…
— Ну да — дубленая человечья кожа, — с непонятным удовольствием подтвердил гигант. — Причем заметь: в особой цене шкуры Истинных — они толще и крепче, а главное, замечательно изолируют от разрядов.
— Однако не спасают от огрских мечей! — рявкнул Тигр, негодуя то ли на дикарские нравы болотников, то ли на ухмылку Горна.
— А чего ты шумишь? — удивился тот. — Вы их пожирали, они сдирали с вас шкуры — нормальное сосуществование… Смотри! — вдруг воскликнул он.
Внезапным броском Львы поглотили просвет между отрядами, тщательно поддерживаемый болотниками, врубились в толпу. Однако пластуны и теперь не приняли ближнего боя и стремительно откатились, оставив на дороге с десяток плоских тел. Подоспевшие копейщики сбросили трупы с обрыва, после чего Львы нехотя отступили на прежние позиции, снова застыв в величавой неподвижности.
— Морочат Тору голову, — неожиданно сказал Горн. — Смотри — вон там, вдоль дороги, на склонах, — ничего не замечаешь?
После минуты напряженного вглядывания Тигр признался:
— Абсолютно ничего.
— Ну да, где уж тебе, — пробормотал гигант. — Все вы… дальтоники.
Вверх по отрогу опять пополз густой белый туман, но здесь, на продуваемых буйными ветрами склонах, обычные уловки пластунов не имели успеха, так что им снова пришлось атаковать в открытую. И вновь Эрик поразился их количеству, ибо прежде никто не видел пластунов иначе, как в небольших группах (во всяком случае — никто из уцелевших). Давно уже болотники не решались углубляться во владения огров, а последние десятилетия даже платили им дань, однако и поныне совершали набеги на пограничные поселки либо захватывали обозы, вдоль побережья пробиравшиеся к южным провинциям. А затем сразу укрывались в непролазных топях, оставляя после себя выпотрошенные дома, горящие машины да освежеванные трупы. Преследовать их было бесполезно. И вот сейчас болотники сами лезли на огрские мечи — выходит, их тоже заразило общее безумие?
Снова засверкали громоздкие трубки пластунов, стрелявшие, насколько Эрик помнил, стальными колючками, — но без видимого результата. И опять Львы слаженным броском сомкнулись с противником, однако на этот раз пластуны не ударились в бега. Их было здесь много больше, чем огров, но они уступали тем в силе и не умели биться в строю. Зато фехтовальная техника оказалась у болотников на удивление грамотной. Своими легкими волнистыми клинками они ловко отклоняли в стороны тяжелые взмахи Львиных мечей, хотя сами дотянуться до противника не могли.
Впрочем, этот необычный, почти бескровный бой-состязание длился недолго — пока Тор не махнул властной рукой и в атаку не двинулись копейщики. Теперь дело пошло веселей: против согласованных ударов пики и меча болотнику было не выстоять — если он успевал отражать копье, то его доставал летящий следом меч и глубоко вязнул в складках просторного плаща. Пластуны отступали, теряя бойцов, однако дрались упорно, почему-то не желая спасаться бегством.
Внезапно Тигр ощутил болезненный тычок под ребра и возмущенно развернулся к Горну. Однако не издал ни звука, потому что тот уже указывал рукой на склоны отрога, под дорогу. Перегнувшись через перила, Эрик всмотрелся.
— Не видишь? — нетерпеливо спросил гигант. — Все еще не видишь?
Но юноша и в самом деле не мог различить там ничего, кроме неясного шевеления теней в глубинах расщелин. Возможно, это дрожал воздух от разгулявшегося ветра, да и туман еще полностью не рассеялся.
— Тора купили на доблесть, — проговорил Горн язвительно. — Вон как размахался, вспомнил годы молодые!.. Чем не герой?
— Но он же и есть герой, — возразил Эрик.
— Дурак он, а не герой. И еще девчонку с собой таскает… — Лицо гиганта вдруг исказила жутковатая судорога. — Ну что, малыш, сбегали на минутку, полюбопытствовали?
Рывком он перемахнул через перила и пропал из виду. Подавшись вперед, Эрик разглядел его уже далеко внизу, скользящим по стене с проворством паука. Ничего не понимая, юноша заторопился следом, ежесекундно рискуя сорваться. Догнал же Горна только на склоне отрога, глубоко под дорогой, — вернее, тот сам подождал Тигра, укрывшись в тени широкой расщелины.
— Вот и ты, — сказал гигант, отодвигаясь от стены. — Очень кстати.
Могучей рукой он взял запыхавшегося Эрика за плечо и развернул лицом ко входу.
— Минут через пять здесь появятся пластуны. Не зевай — у них привычка возникать вдруг. Будет их трое или четверо. Поступай с ними по своему усмотрению, только не подставляйся под их трубки. Эти колючки безобидны только на расстоянии.
— А ты куда?
— Не волнуйся: работы всем хватит. Болотники — ребята основательные, одной группой не ограничились.
Бесшумно Горн скользнул к выходу и растворился в сумраке. Оглядевшись, юноша отступил в глубь расщелины, укрылся за валуном. На всякий случай взглянул на лучемет, но даже здесь, вдали от дороги, индикатор не светился. Ничего не скажешь, мощные Щиты у Тора, — только против фокусов болотников они помогают не слишком.
Эрик прозевал бы пластунов, если бы не смотрел на вход во все глаза. Вдруг ему почудилось, будто стенка расщелины шевельнулась, слегка сдвинувшись внутрь, но тут же вернулась обратно. Затем шевеление повторилось — два, три… пять!
Выходит, болотники уже были внутри и теперь ползли вдоль стены, однако Тигр по-прежнему никого не видел. Что за мистика?
Обнажив мечи, Эрик забился в глубину щели. И когда просвет на миг заслонила шелестящая тень, с силой выбросил вперед руку. Скрежеща, клинок прорвал панцирь и увяз в плоти. Стряхнув болотника с меча, Тигр скачком метнулся наружу и наугад рубанул по стене, исторгнув из камня великолепный каскад искр. Но следующий удар уже зазвенел по металлу. Тотчас от стены отделилась широкая фигура, и в самую грудь Эрика ткнулась короткая трубка. Резким взмахом он сбил ее на сторону, а вторым ударом пригвоздил пластуна к камню, и снова отскочил, замахиваясь на предательскую стену.
Но тут они появились перед ним — все трое, светясь из-под капюшонов плоскими лицами, нацеливая в Тигра свои несуразные стволы. Одним движением он сорвал с себя плащ, закручивая впереди в завесу, и вслед за плащом кинулся к пластунам, падая в ноги. Выстрелы слились в один, но Эрик не почувствовал боли. Вскочив, он бросил клинок в мелькнувшее перед ним белое лицо, и еще один пластун безмолвно забился на камне.
Теперь их оставалось только двое, однако каждый сжимал в одной руке волнистый меч, а вторая оканчивалась перчаткой-кинжалом — очень опасная штука, особенно в такой тесноте. Оба были на голову ниже Тигра, зато шириной его даже превосходили, как будто по своим топям болотники передвигались исключительно ползком.
— Как славно, — произнес Эрик, надвигаясь на них. — Теперь-то я вас не упущу, господа кожедеры!..
Он уже достаточно присмотрелся к фехтовальным повадкам пластунов, чтобы не пытаться проломить их оборону прямыми рубящими ударами, однако своими мечами Тигр умел финтить не хуже — и болотники оценили это сразу. Выставив перед собой по два клинка, пластуны не отступили, но стали молча раздвигаться, охватывая его с боков.
— Что вы говорите! — радостно изумился Эрик. — А если так?..
Он прижал одного к стене, однако тот сразу скользнул в сторону, и юноше самому пришлось повернуться спиной к камню, потому что второй пластун уже заходил ему в тыл. Но даже сейчас болотники не встали перед Тигром рядом, а предельно разошлись в стороны, чтобы ненароком не облегчить тому жизнь, — что за подлая манера!..
Усмехаясь, Эрик ждал продолжения, пока заботясь лишь о том, чтобы пластуны не дотянулись до него своими роскошными насадками. И противники его не разочаровали. Слаженно отступив, они вдруг сорвали с груди по мешочку и швырнули Тигру под ноги. Из осторожности он скакнул к другой стене, но тут рядом громыхнуло, будто взорвалась шаровая молния, и его подбросило в воздух, с ужасающей силой саданув о камень.
Полуоглушенный, юноша скатился на дно расщелины, с трудом поднялся. Сквозь кровавый туман разглядел набегавших на него пластунов, непослушными руками отбил первый натиск — счастье еще, что он не выпустил мечи!.. Однако болотники продолжали наседать с понятным упорством, вовсе не желая упускать момент. На одной умелости, разом растеряв почти всю свою силу, Эрик парировал удар за ударом и отползал спиной вверх по стене — зачем, он не знал: его гнал инстинкт. Пластуны следовали за ним неотступно, продолжая осыпать ударами. Теперь они могли пускать в ход вторую руку и норовили пригвоздить Тигра к стене отработанным тычком широкого лезвия.
Наконец Эрик смог разорвать дистанцию и пополз по стене быстрей, поднимаясь все выше. Пластуны сунулись было следом, но пинки кованых сапог убедили их не спешить. Зависнув локтях в десяти над врагами, юноша перевел дух и потряс головой, разгоняя багровую муть. Он добился передышки и очень вовремя. С каждым вздохом в голове прояснялось, а в мышцы возвращалась упругость. Впрочем, Эрик полностью расслабил тело, даже головой поник для вящей убедительности. Пластуны глазели на него снизу, и на бледных плоских физиономиях не читалось ничего, хотя, наверное, им странно было видеть безжизненное тело, повисшее на одних пальцах. Однако с ограми такое случалось, и болотники наверняка об этом знали. Вдобавок их не могла не привлекать кожа Тигра — такая просторная, изысканно смуглая. Полезут или нет? Один из пластунов снял с груди второй мешочек, задумчиво подбросил на ладони. «Этого не хватало! — забеспокоился Эрик. — Идиоты, шкуру попортите!..»
Но, видно, пластунам лишний шум был без надобности, а потому они убрали мечи и сами полезли за добычей. Подъем давался беднягам нелегко, хотя парни оказались крепкие и умелые — но все же не огры, привычные к скалам. Эрик выждал, пока они приблизятся к нему вплотную, и разжал пальцы. Выхватив меч, на лету погрузил его в одну из широких спин, затем упруго приземлился и сразу отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от падающего тела. Остановился чуть поодаль, разглядывая своего последнего противника, напряженно распластавшегося по стене. Что же, за жадность положено платить…
Осторожно повернувшись, пластун поглядел на Тигра, потом снял с камня руку, торопливо зашарил на груди. Чертыхаясь, Эрик попятился — он уже был сыт этими мешочками по горло. Но тут вторая рука пластуна сорвалась со стены, он тяжело обрушился вниз — почти плашмя. И сейчас же снова взвился в воздух, подброшенный гулким взрывом. Приблизившись, Эрик перевернул болотника на спину и присвистнул: вся грудь разворочена — вот так мешочек!..
Однако теперь плоскотелый болотник лежал, странно выгнувшись, — как будто ему мешал горб. Аккуратным пинком Тигр вернул труп в прежнюю позицию и ногой же отбросил с его спины накидку. Между лопатками пластуна крепился небольшой баллон — это чтобы на высоте не задохнуться, страхуются на манер Олта?.. Заинтересовавшись, Эрик протянул руку к баллону.
— Осторожней с этой штуковиной, — предупредил знакомый голос. — Может рвануть.
Юноша вздрогнул и выпрямился.
— Разорви тебя Ветер, Горн! — воскликнул он. — Ты возникаешь не хуже пластунов.
— Что, оценил их? — Гигант хохотнул и бережно опустил на камень связку из трех баллонов. — Умеют ребята — даже я сверху разглядел не всех.
Наклонясь над одним из тел, он вдруг тихонько свистнул. Пластун неожиданно ожил и попытался воткнуть свою перчатку-кинжал Горну в бок. Со смешком отмахнувшись от удара, гигант вздернул болотника за шиворот, точно нашкодившего котенка.
— Этого я брал ощупью — отсюда промашка, — объяснил Эрик. — Сейчас исправлю.
Он снова достал меч.
— Брось, — сказал Горн. — Какой от него теперь вред?
— Ну не отпускать же кожедера?
— Что — кожа!.. Вы вон других тела лишаете.
— А на что тебе тело без кожи?
— Чтобы умереть — хотя бы.
Гигант произнес несколько фраз на шипящем, булькающем языке — после паузы болотник односложно ответил. Предварительно разоружив, Горн выпихнул его из расщелины, затем снял с трупа баллон, присоединив к своей связке, и молча устремился по отвесу обратно — к уютному балкончику, совершенно неприметному снизу. Торопясь, Эрик последовал за ним.
Сражение на дороге уже прекратилось — во всяком случае, на время. Болотники снова отступили в туман, а огры выстроились в два прежних несокрушимых ряда, готовые отражать атаку за атакой.
— Сейчас я их удивлю, — произнес Горн и чудовищным взмахом зашвырнул баллоны далеко за оборонительные рубежи Львов. Ударившись о землю, баллоны с грохотом взорвались, вздуваясь в громадное огненное облако. Огры попятились, прикрываясь щитами, — даже отсюда Эрик ощутил лицом жар. Набирая скорость, облако покатилось вниз по дороге, испаряя туман и гоня перед собой стаю быстрых белесых фигур.
— Им конец? — спросил Эрик с надеждой.
— Вряд ли — уж улепетывать они умеют. Я даже не думаю, что они отступят надолго: залижут ожоги и придумают новую пакость, еще гадостней этой. А Тор — лопух. Понадеялся на Сверхщит и забыл обо всем, если и знал. Прошлое не вернуть, сколько ни старайся, — но попробуй ему это доказать!.. Проще убить.
— И все же ты ему помог.
— Плевать бы мне на них, если б не Нора, — огрызнулся Горн. — Старый пень, припомню я ему это!..
— Не понимаю тебя, старина, — пожал плечами Тигр. — Разве Тор уже не волен распоряжаться собственным потомством?
— Дурак ты, Эрик, — устало сказал гигант. — Мусор у тебя в голове, и никаким ветром его не вымести.
— Хватит, Горн!.. Не можешь объяснить — лучше молчи.
— Как это объяснишь, Эрик, дружище? Нет хуже рабства добровольного, потому что тогда это зовется верностью — традициям, роду, императору, государству… И проще умереть, чем освободиться.
— Так что же, ты отрицаешь верность вообще?
— Есть только долг, малыш, — перед собой и перед людьми. Перед всеми разумными, а не отдельной стаей. По-моему, этого достаточно. И хватит об этом!..
Горн отвернулся и посмотрел вниз, на перестраивающихся в колонну Львов. И в самом деле, делать здесь больше было нечего. Скорым шагом колонна втянулась в Гору.
— Пойдем и мы, — сказал гигант. — Надо перехватить их на перекрестке.
2
Едва сдерживая нетерпение, Горн следовал поверху за отрядом Тора, ходкой рысцой углублявшимся в Крепость, и старался не думать о еде. Однако есть хотелось невыносимо — до пронзительной, вгрызавшейся в нутро боли и кружения в голове. С ужасом Горн сознавал, что даже человечина больше не вызывает в нем отвращение, а трупы пластунов вспоминались сейчас с сожалением, словно брошенная добыча. «Проклятие, что же со мной происходит! В кого я превращаюсь?..»
Одновременно он до судорог желал Нору, будто не был с нею год. Подружку он угадал сразу, еще не разглядев толком, — Горна словно разрядом тряхнуло, когда в ровных Львиных шеренгах он увидел несколько ладных женских фигур. И среди них без колебаний выделил одну. Когда строй огров сцепился с болотниками, гигант с трудом удержал себя, чтобы не вмешаться и не порубить в кашу всех, кто смеет угрожать его Норе, а заодно не надавать оплеух старому идиоту Тору. А теперь девочка бежала в колонне Львов, всего несколькими локтями ниже Горна, и он даже не смел ее окликнуть.
Эти два зверя — голод и вожделение — были слишком сильны для него, и в любой миг Горн мог сорваться снова — как тогда, возле ложного ВК. Кровавым туманом затянет все вокруг, и смертельная ярость захлестнет мозг, сметая мысли, подавляя прочие чувства…
А отряд Львов продолжал свой ритмичный бег, следом за неутомимым старцем Тором, и казалось, конца этому не будет. Но с каждой минутой Горну становилось труднее держать себя в узде.
На очередном перекрестке Тор наконец притормозил, бросив через плечо пару коротких распоряжений, и колонна разделилась: половину воинов увела за собой Нора, остальные последовали за Тором дальше. Не колеблясь, Горн выбрал Главу. От девушки сейчас лучше держаться подальше, иначе он ни за что не ручается. Пусть уж за Норой проследит Эрик. Встречаемся здесь же, через час. Не заблудишься?..
Горн побежал следом за отрядом Тора, гадая: сказал ли он это Эрику или только собирался. Оглянувшись, напарника не увидел, — значит, тот все понял верно? Духи, как же трудно стало соображать!..
Завернув за угол, Горн круто затормозил. Локтях в двадцати перед ним стоял человек и смотрел вниз, на мерно топающих Львов. Незнакомец был громаден, чудовищные мускулы распирали латы, к предплечьям крепились массивные клинки. Странные доспехи — ничего похожего Горн прежде не видел.
Чужак вдруг вскинул голову — быстро, слишком быстро! — и уставился на Горна. Лицо казалось высеченным из камня — бестрепетное, неумолимое, с угрюмо полыхающими глазами. Кого-то он напоминал Горну, но вот кого?
Незнакомец двинулся на Горна, и тот завороженно наблюдал, с какой легкостью ступают по прутьям его огромные ноги. Мечей великан не обнажил, однако в намерениях его сомневаться не приходилось: железные перчатки чужака оканчивались устрашающими когтями и уже нацеливались на жертву. За кого бы он ни принимал Горна, но тот ему мешал — стало быть, подлежал уничтожению.
— Провалился бы ты, — с тоской сказал Горн. — Я ж тебя съем!..
Однако чужак, похоже, и сам был не прочь подзакусить Горном. Что, в самом деле? Всемогущие Духи, да кто же это!..
Горн попятился, не желая узнавать в этом законченном убийце… себя? Таким и он станет в скором будущем, так? На время Горн позабыл о голоде, об Эрике с Ю, даже о Норе, — обо всем. Первобытный, животный ужас почти парализовал его, стиснул так, что сделалось трудно дышать.
Чужак бросил напряженные пальцы ему в глаза — небрежное движение, уложившее бы на месте любого. И даже Горн едва успел отклониться, перехватить запястье врага. Ударил сам, но и его рука завязла, будто в тисках. Секунду оба стояли неподвижно, однако пересилить противника не смог ни один. Одновременно они вырвали руки из захватов, отскочили, разом опустив на лица щитки, и провели серию убийственных ударов, с каждым мигом взвинчивая темп, пока не достигли предельного — для обоих. И снова разорвали дистанцию, глядя друг другу в глаза как зачарованные. Теперь и Горн понял, что смерть одного из них неизбежна. Впервые он применил против человека свою полную силу и всю быстроту, но тот выстоял. Кто бы это ни был, такая тайна не для посторонних. И чужак, кажется, тоже не собирался рассекречиваться.
Оба даже не стали вынимать мечей: слишком велика оказалась ненависть. Голыми руками — только так!..
Они снова сошлись, и воздух загудел от ударов, каждый из которых способен был проломить броню. С облегчением Горн чувствовал, как уходит из мышц вялость, как его захватывают восторг и ярость схватки. Внутри не исчезли ни боль, ни пустота, зато опять где-то приотворились неведомые шлюзы, и из бездонных резервуаров в него устремился поток пьянящей энергии. Однако хватит ли ее теперь?..
Узкий коридор почти не оставлял простора для маневров, и все-таки оба непрерывно перемещались, нанося удары, блокируя их, нападая и отпрыгивая. Но шума создавали предельно мало — скрытные, словно призраки. Чужак дрался упорно и бесстрашно, нацеленный как луч, не способный ни на жалость, ни на бегство. Самое нелепое, что и Горн не находил в себе готовности отступить, хотя бы из хитрости. Ярость вскипала в нем все выше, неожиданное препятствие приводило в бешенство. Он наносил удары с предельной силой, однако отвечали ему с равной свирепостью — Горн будто и в самом деле схватился с собой. До сих пор никто из них не сделал неверного движения, ни разу даже не поскользнулся на тонких прутьях. По-прежнему оба бились на кулаках, и вряд ли мечи были бы опасней, потому что при каждом удачном попадании от доспехов летели ошметки — без преувеличения. А ненависть все нарастала.
И когда она достигла предела, заполнив обоих без остатка, бойцы сомкнулись вплотную, грудью к груди, и сдавили друг друга в чудовищных объятиях. У обоих затрещали ребра, однако ни один не ослабил удушающей хватки, в каждом бурлила неукротимая, не знавшая поражений сила. Минута проходила за минутой, а они все наращивали усилия, застыв в каменной неподвижности. Поток втекавшей в Горна энергии словно столкнулся с другим, таким же мощным, и вокруг образовался ужасающий смерч, от которого трескался и крошился камень, плющились и расползались латы, вскипал разрядами воздух. И не из одного ли источника враги черпали силы?
Но все-таки равновесие нарушилось. Сквозь подвывание ветра и треск разрядов Горн расслышал шелестящий хруст, словно рвались волокна. Медленно, очень медленно страшная хватка чужака стала отставать в этой смертельной гонке. Его громадные, каменнотвердые бугры постепенно отступали вглубь, сминая костяк. Утробное рычание убийцы переходило в хрип. Горн продолжал напирать, хотя предчувствовал близкий предел уже и для своих сил. Наконец торс чужака разом подался внутрь, будто у него смялась грудная клетка, затем обмякли мускулы. Горн разжал руки, и враг опрокинулся спиной на прутья. Он еще дышал, хотя каждый хрип казался последним. Может, он даже смог бы выжить — если бы Горн дал ему шанс.
Внезапно силы оставили и Горна — он уцепился руками за стены, почти теряя сознание. Снова все подавил голод, став еще безжалостней, еще требовательней. И возражать ему было нечем — все тормоза летели к черту!.. С неостывшей злобой Горн взглянул на чужака, угрюмо спросил:
— Кто тебя послал?.. Ну, говори!
Чужак не ответил. Тогда Горн надвинулся на него, наступил на грудь. Под сапогом мерзко захрустели сломанные ребра — невольно Горн отдернул ногу. И снова разозлился, теперь на себя. Хлюпик, слизняк! Где уж тебе жрать человечину? Ну-ка, вперед!..
Он снова занес ногу, но тут чужак вдруг напрягся, с огромным усилием складываясь вдвое, и ссыпался между прутьев на каменный пол тоннеля. Тотчас же из-за поворота вывернули дозорные и круто затормозили, наткнувшись на тело.
Пригнувшись, Горн свирепо наблюдал за Львами, утаскивающими еще теплую добычу прямо из-под его носа, и боролся с искушением прыгнуть на них сверху, чтобы отбить вожделенный кусок кровавого, дымящегося мяса. С глухим ворчанием исполин шагнул было следом, остановился. «Нора! — вдруг вспыхнуло в мозгу. — Где же Нора, я не могу больше!..»
Развернувшись, Горн понесся по тайным ходам громадными скачками, едва различая что-то за кровавым туманом, но полагаясь на свое безошибочное чутье. Мелькали прутья, стены, повороты, иногда он замечал внизу деловитых или раздражающе беспечных Львов, однако гнал все дальше и дальше, не позволяя себе задержаться ни на миг, чтобы ненароком не сопоставить уязвимость огров с раздирающим нутро голодом.
Впереди вдруг образовалась треугольная спина в гибких доспехах. С налету Горн врезался в нее, вдавил в стену и растопырил пальцы, уже нацеливаясь рвать… «Нельзя! — как обожгло его. — Нет, нельзя — это Эрик!.. Нет!!!»
Шарахнувшись прочь, гигант вновь ринулся следом за спасительным ароматом. Уже немного, она совсем рядом. Где?..
След оборвался в небольшом тупичке, перед узкой, словно бойница, дверью. По тупичку курсировали взад-вперед двое крепышей-Львов — препятствие, устранить!..
На последних крохах сознания Горн еще смог проскользнуть за спинами постовых к двери, стремительно вдавить ее внутрь, сминая замок, и захлопнуть, прежде чем они успели обернуться на звук.
Привалясь спиною к двери, Горн пытался задавить все нарастающую дрожь, грозившую обернуться судорогами, и смотрел на обернувшуюся к нему Нору — уже полураздетую, невыносимо желанную, ужасающе хрупкую. И какая бездна блаженства сокрыта под этой кожей!..
— Сумасшедший, откуда ты свалился? — воскликнула девушка, неосторожно делая к нему шаг. — А если узнает Тор?
Гиганта трясло все сильней, на лицо снова наползал животный оскал.
— Еды! — выдавил он, пугаясь подступавшего изнутри мрака. — Живей!
— Чего? — удивилась Нора.
— Еды, жратвы — чего-нибудь! — рявкнул Горн, сдерживаясь из последних сил. — Да скорее же!..
Девушка испуганно метнулась к полкам, схватила первое подвернувшееся и швырнула исполину, будто собаке — кость. Он поймал этот жалкий шматок и впихнул в рот, проглотив в два приема. Вскинул свирепые глаза на Нору. Немедленно девушка швырнула еще. Горн поглощал кусок за куском и не смог бы остановиться, даже если б попытался. Пока Нора не закричала с отчаянием:
— Да все уже, все!.. Родной мой, любимый, что с тобой?!
Горн закрыл глаза, слушая, как отступает обратно мрак, как уходит из тела дрожь и пропадает эта убийственная, высасывающая пустота, приведшая его на грань безумия.
— Ладно, — пробормотал он, — проехали.
Шагнув мимо готовой разрыдаться Норы, гигант без надежды пошуровал на полках и все-таки разыскал с пяток засохших корок. Подмел и это, запил водой из крана, с облегчением вздохнул. Сытым он себя не чувствовал, однако опасность отодвинул. Надолго ли?
Отряхнув руки, Горн повернулся к девушке.
— Перетрусила? — насмешливо спросил он. — Не ожидал от тебя.
— Дурак, — ответила Нора сердито, — я испугалась за тебя!.. Что с тобою стряслось?
— Малость проголодался — только и всего. — Горн протянул к ней руки. — Ну, иди ко мне.
— Ты что, разыграл меня? — Девушка покачала головой. — Нет, ты лжешь сейчас.
— Тебе видней… Ну иди же!
Шагнув к нему, Нора прижалась. Как же Горн хотел ее сейчас!.. Словно еще не выбрался из безумия.
— Это ведь ты бросил бомбу? — спросила девушка, помогая ему снять скафандр.
— А ты бы предпочла, чтоб это сделали пластуны? Но тогда мы бы уже не встретились.
— Снова ты меня спас — не надоело?
— Я спасал себя, — ответил Горн серьезно. — Похоже, без тебя и мне не жить.
Нора недоверчиво засмеялась и вдруг оборвала смех, увидев его торс — один сплошной кровоподтек. Кулаки чужака оказались пострашнее любых мечей. «Все-таки их запустили в серию, — со вздохом подумал Горн. — Мое счастье, что я принял старт чуть раньше».
— А я-то гадала, что с твоими латами, — сдавленно вымолвила Нора. — Ужас!.. Даже после спрута у тебя не появилось ни царапины.
— Куда там спруту, — проворчал гигант. — Человек опасней.
Бережно он отстранил девушку, шагнул к зеркалу. Н-да, красиво… А что, интересно, стало с тем?
— Связь здесь налажена?
Нора кивнула.
— Тогда вызови Тора и спроси… не обнаружился ли вблизи его сектора чужак с раздавленной грудью. Предупреди, чтоб обращались с ним аккуратней. Пусть расспросят хорошенько — конечно, если он захочет отвечать.
— А кто это? — Девушка показала на его синяки. — Тот самый?
— Ты не поверишь, — ответил Горн. — Это Невидимка.
Растерянно моргнув, Нора прошла к пульту. Гигант сейчас же встал сбоку от экрана, знаком велев ей не болтать лишнего.
Тор откликнулся почти сразу и охотно подтвердил находку, но тут же поинтересовался, откуда сие стало ведомо внучке. Не слишком удачно девушка сослалась на тревожные предчувствия.
— Тогда при чем здесь раздавленная грудь? — резонно осведомился Глава. — Девочка моя, ты становишься скрытной — это меня беспокоит.
Нора бросила испуганный взгляд на гостя, тот нехотя кивнул.
— Мне рассказал Горн, — призналась она. — Простите меня, Великий.
— Он был у тебя? — громыхнул удивленный старик. — Так это его работа?.. Черт побери, ну и костолом!
Львица смятенно молчала. Ну-ка, что трудней: солгать своему Главе или выдать любимого?.. Как ни любопытен был эксперимент, Горн не стал долго мучить подружку и по собственной воле возник перед экраном.
— Привет, старина! — весело рявкнул он. — Не ждали?
— Наглец! — ответно рявкнул Тор. — И ты посмел сюда явиться?
— Почему же нет? Здесь моя жена.
— Что?! — еще пуще взревел Лев. — Да ты в своем уме?
— То-то, что не в вашем, — подтвердил Горн. — И мне не нравится, как обращаются с моей собственностью. Уже дважды мне приходилось вытаскивать Нору из переделок, а подставляете ее вы, Тор!..
— Господин мой, он выручил нас сегодня, — поспешно вставила девушка. — Ведь это он отогнал пластунов.
— Если бы не я, Тор, — с ухмылкой сказал Горн, — этот роскошный огненный цветок расцвел бы у самого входа… Вы представляете последствия?
— Чем докажешь?
— А пусть ваши люди прочешут склон справа от дороги — я положил там нескольких кожедеров.
— Допустим, я тебе поверю, — нехотя предположил Тор. — Ты обещал мне Ю — где она?
— Недалеко. И в безопасности.
— Так. Дальше.
— Я готов был привести ее прямо сюда, однако… возникли сомнения.
— Кажется, ты ставишь условия? — холодно спросил Лев. — Что еще за сомнения?
— Вы ведь хотите впустить в Крепость Лота?.. Это мой враг.
— Это наш родич! — снова загремел Тор.. — И не тебе, чужак, указывать, кого нам впускать в дом!..
— Так, — хладнокровно произнес Горн, — с этим ясно.
— Еще что?
— Тот человек, которого я помял… Он еще жив?
— Жив, да!.. Это и странно.
— Молчит?
— Еще бы — едва дышит!
— Его охраняют?
— Зачем?.. Впрочем, да, охраняют.
— Проверьте.
— Ты рехнулся? Что с ними станет?
— Тор, не будьте идиотом, — свирепея, заговорил Горн. — Вам на голову свалился неизвестный, а вы даже не задаетесь вопросом, откуда он взялся и зачем!.. Вы понимаете, что у вас за спиной творится странное? Где сейчас Хранители, куда подевались Псы, почему по тайным ходам шляются эти громилы, кому они служат? Вы все это знаете? Если да, то поделитесь, успокойте меня… Ну, знаете?
Пока Горн говорил, Львиный Глава стремительно наливался яростью и уже совершенно созрел для взрыва, когда его отвлекли срочным вызовом. Экран погас, но не успела Нора умолить гиганта соблюдать приличия, как Тор появился снова и заорал с экрана:
— Разорви тебя Ветер, шатун!.. Откуда ты знал?
— Все-таки что-то стряслось, — ухмыльнулся Горн. — Ну, что?
— Охрана порублена, раненый исчез. Он не мог уйти сам!..
— А я о чем вам толкую? — с готовностью подхватил Горн, хотя в последней фразе Главы сильно сомневался. — В вашем доме мало порядка, Тор, а с приходом Лота его не станет вовсе. Пока вы разыгрываете из себя героев, кто-то устраивает свои дела за вашей спиной.
— Умолкни, негодяй! — привычно загрохотал Тор. — Ты или лжешь, или безумен…
— Если из нас двоих кто-то и без ума, то уж не я, — огрызнулся Страж. — Нет, Тор, я не приведу к вам Ю, пока не уверюсь, что вы не служите чьей-то ширмой. Разберитесь с этим, и тогда я всецело ваш — вместе с Божественной.
— А тебе и так не выйти от Норы, — злорадно сообщил старик. — Я уже послал людей.
— Как это неблагородно, Великий, — насмешливо ответил богатырь. — Приманить меня женщиной и схватить в постели, беззащитного и изнуренного любовью… Как это низко!
— Да кто же тебя приманивал, наглец? — возмутился Тор. — И разве ты сейчас в постели?
— Ну, за этим дело не станет, — улыбаясь, заверил Горн и привлек женщину к себе. — Без этого я не уйду.
— Да провались ты!.. — Тор отключился. Посмеиваясь, гигант повернулся к Норе и бережно ее обнял, окунувшись лицом в пышную гриву.
— Горн, Горн, что ты со мной делаешь? — прошептала она, дрожа всем телом. — Ты же порушил все окончательно, теперь от гнева Тора тебя может спасти только бегство…
— Бежать? — удивился Горн. — От этого выжившего из ума старикана?
— Горн, — с отчаянием выкрикнула женщина, — не смей так говорить о моем господине!..
— Я — твой господин, — возразил гигант, — раз уж ты без него не можешь.
Нора вдруг разрыдалась — горько и безутешно, точно ребенок. Смеясь, Горн подхватил ее на руки, притиснул к груди, а затем словно окружил горячим ласковым вихрем: осыпал быстрыми поцелуями мокрые глаза, вздрагивающие губы, озябшие соски; гладил и щекотал; шептал нежные глупости и веселые дерзости, — пока Нора против воли не начала улыбаться сквозь затихающие всхлипы. Еще некоторое время ее плач удивительным образом перемежался выплесками смеха, потом прекратился вовсе.
— Все, — тотчас объявил Горн, — не могу больше!.. Где тут у вас спальня?
— Нет, милый, — замотала Нора головой. — Во-первых, меня надо мыть… Да-да, зверюга, не спорь! А кроме того…
— Ну что?
Опустив глаза, девушка смешно оттопырила губы и стала водить пальцем по его груди, будто рисуя.
— Здесь есть бассейн с горячим источником, — сообщила она смущенно. — Там так уютно и… я столько раз вспоминала там о тебе… В общем, ты понимаешь?
— Девочка моя! — рассмеялся Горн. — Ну, показывай…
3
Эрик лежал на прутьях уже довольно долго. Измученному телу требовался отдых, однако ложе подвернулось ему не из лучших, хотя над этим тупичком решетка оказалась погуще, чем в тоннелях. Время от времени юноше приходилось менять позу, и тогда он морщился от боли в спине.
Да чтоб он сгорел, этот сумасшедший!.. Когда что-то вдруг налетело на Эрика сзади, расплющив о стену, он даже не испугался, настолько все показалось бесполезным и безнадежным, такую необоримую мощь ощутил он в этом напоре. Страх появился позже — когда плечи так же внезапно отпустило, и крутнувшись, Тигр не обнаружил сзади никого — только в конце коридора будто мелькнула чья-то тень. Бросившись следом, он успел ухватить мгновенный промельк Горна, когда тот спрыгнул в тупичок и словно просочился сквозь дверь — наверняка к своей ненаглядной Норе. Конечно, женщина редкостная, но чтобы лететь к ней сломя голову, снося на пути всех… Натуральный псих!
Стремительный прорыв Горна не обеспокоил постовых, хотя они и обернулись на стук, и на какое-то время в тупичке наступило затишье. Эрик даже ухитрился вздремнуть на своей пыточной лежанке, убаюкиваемый сладостными воспоминаниями и грезами — конечно, о Ю, — но затем к паре верзил перед дверью Норы присоединились еще двое, и сон пропал.
Здесь явно затевалась пакость. Неизвестно как, но Львы проведали о Горне: скорее всего, его выдала подружка — это вполне в традициях прайда. Один из крепышей осторожно потрогал дверь, однако безуспешно, и тогда вся четверка замерла по сторонам проема — в полной уверенности, что птичка не упорхнет. Минута уходила за минутой, но засадники не торопили события, полагая, видимо, что время работает на них: чем больше сил оставит шатун за этой дверью, тем проще будет его брать.
Потом кто-то вспомнил, что пленника нечем будет вязать, и вожак отрядил одного за веревками. Это понравилось Эрику еще меньше: если в арсенале Львов обнаружатся тросометы, даже Горну может не поздоровиться. Во всяком случае, они рискуют его крепко раздразнить, а к чему Горну лишние смерти? Да и ребят жаль.
Поколебавшись, Эрик наскоро размял затекшие мышцы и, проскользнув между прутьями, мягко спрыгнул на пол. Львы разом повернулись к нему — три молодых великана, каждый ростом с Эрика, однако куда массивнее в бедрах. Вместо современных пластиковых лат их кряжистые тела покрывали доспехи из стали и кожи крогов, отороченные мехом горного льва, — в лучших традициях.
— Ах, какая встреча! — воскликнул Тигр, лучезарно улыбаясь. — Парни, вы не меня ли ждете?
Если и нет, то встреча огорчила Львов не слишком. Возможно, они слышали про Эрика либо видели его в деле и теперь не прочь были испытать силы. Вожак закинул обе руки за голову, с лязгом выволок из-за спины громадный меч и решительно двинулся на Эрика.
— Ну-ну, милый, не так резво, — предостерег Тигр, с интересом разглядывая оружие. — Боже, какая старина!.. Вы полагаете, об это еще можно пораниться?
Видимо, Лев полагал именно так, потому что уже приблизился к Эрику на расстояние пары шагов и сейчас терпеливо ждал, пока тот соизволит обнажить мечи.
— Ну, давайте же, — поощрил Эрик противника, складывая руки на груди. — Покажите класс.
Вожак подождал еще немного, но, видя, что Тигр не принимает его всерьез, побагровел и мощно размахнулся. Сталь со свистом рассекла воздух… и поразила пол, где только что ухмылялся насмешник.
— И все-таки он устарел, — сочувственно заметил Эрик. — Вот, рекомендую!.. — Он выхватил свои мечи. — Ну нападайте, чего же вы?
Следующий взмах двуручника Тигр отвел в сторону изящным вывертом клинка.
— Можно так, — сказал он. — А можно и этак. — Эрик поймал шелестящее широкое лезвие в ловушку между двумя мечами и крутанул в сторону. На этот раз прием удался безупречно: двуручник вырвался из ладоней молодого Льва и полетел Эрику за спину.
— Нет, так неинтересно, — заявил Тигр, с усмешкой разглядывая обескураженного великана. — Эй, Львята, а вы чего скучаете? Ну-ка присоединяйтесь!
Однако крепыши не сразу приняли приглашение — чувствовался в них дух благородного рыцарства, уже выходящий из моды. Только убедившись, что их товарищ не имеет никаких шансов (с разрешения Тигра тот вооружился снова), они по одному присоединились к схватке.
А Эрик был сегодня в ударе — мечи слушались его, как заговоренные. Они вращались в его руках, почти не касаясь ладоней, но в нужный момент оказывались намертво зажатыми в кулаке и с уверенностью парировали таран тяжелого клинка. Парни действительно показали себя силачами и били в полную мощь, однако их безупречная техника безнадежно устарела, и Эрик легко ускользал от сокрушительных Львиных взмахов. Один против трех — он расходовал сил куда меньше любого из них, и оставалось только дождаться, когда Львы выдохнутся. А судя по их упрямству, они не успокоятся, пока сами же не попадают с ног.
— Нет, друзья, — вслух рассуждал Тигр, — с этими вашими кувалдами Великий Тор чего-то перемудрил. Каждому времени — свои песни…
И тут в дверях возник Горн. Окинув быстрым взглядом эту странную схватку, буркнул: «Развлекаешься?» — и двинулся по коридору, без спешки вынимая мечи. Один из Львов шагнул было к нему, обрадовавшись появлению менее подвижной цели, но Горн вдруг развернулся и встретил удар с такой чудовищной силой, что беднягу швырнуло о стену вместе с его допотопным двуручником. Так же обошелся богатырь и со вторым, и с третьим Львом. В три удара все было кончено: не человек — стихия!..
— Опять ты все испортил, громила, — с сожалением произнес Эрик, разглядывая оглушенных, упрямо шевелящихся Львов. — Мы так мило забавлялись!..
— Некогда, малыш, некогда, — ответил Горн, пряча мечи. — Мы и без того задержались.
Как будто в этом виновен Эрик!.. Вздохнув, он салютовал поверженным противникам и тоже сунул клинки в ножны.
— Слишком ты с ними круто, — укорил Тигр гиганта. — Все же они дрались честно.
— Твое счастье, что их натаскивал Тор.
— Видишь?.. А ты его ругал!
— Тор привык блюсти кодекс скорее от избытка силы, чем порядочности, — проворчал Горн. — Однако, судя по этой засаде, Великий Тор уже не тот — и его согнула жизнь… Все, отдышался? Двинулись!
Исполин легко подбросил Эрика к самой решетке, невероятным прыжком достал ее сам, и они побежали по прутьям, ступая через один. Горн следовал за юношей вплотную, отстав на полшага, с идеальной синхронностью, и все подгонял его нетерпеливым шепотом, а то и тычками в спину. Чертыхаясь про себя, Эрик разогнался уже до своего нормального походного шага, точно под ногами была не решетка, а ровная поверхность, и теперь мог оступиться в любую секунду. Но когда это случилось, его поддержали с таким запасом прочности, что юноша даже не сбился с шага. И дальше он уже заботился только о том, чтобы выдержать предложенный Горном темп, — однако и это оказалось Тигру не по силам. Впрочем, замедлиться ему не позволили: в его спину уперлась рука, более похожая на выступ скалы, а Эрику осталось лишь не забывать переставлять ноги. Но скорость тут же возросла, и юноша снова достиг своего предела. Еще несколько раз он оступался, однако его неизменно подхватывали. И будь у Тигра поменьше гордости, он бы просто поджал ноги, и пусть бы Горн транспортировал его куда и как захочет — тут Эрику неожиданно припомнился Олт, и впервые он от души посочувствовал старику.
Наконец эта сумасшедшая гонка кончилась. Без сил Эрик прислонился к стене, с трудом удерживаясь, чтобы не грохнуться на прутья плашмя. Перегруженные легкие ныли, будто их исцарапали. И все-таки он боролся до конца. Конечно, не на равных — где уж там! — однако сделал, что мог, и даже кое-что сверх того. Не сдался.
Горн вдруг присел перед ним и прямо через скафандр размял железными пальцами его бедра. Процедура оказалась короткой, но эффективной на удивление: через минуту Эрик снова почувствовал себя человеком.
— А теперь — туда, — шепнул богатырь и указал вниз, где, по бокам высокой двери, застыли двое гигантов-Львов.
Провалившись между прутьями, он приземлился перед постовыми и, поймав их за шеи, сомкнул головами. Даже сквозь шлемы удар получился ошеломляющим. Подхватив оба тела, Горн плечом выдавил дверь и вместе со Львами вступил внутрь. Без слов Эрик последовал за ним, закрыв вход покосившимися створками. «Ну куда нас занесло теперь?» — подумал он, с любопытством озираясь.
А занесло их в просторный зал с минимумом мебели, зато со множеством ритуальных резных колонн — видимо, когда-то здесь размещалась молельня древних огров. В глубине зала даже сохранились остатки жертвенника, однако сейчас рядом с ним установили вполне современный пульт, за которым восседал громадный седовласый человек — Тор, Глава Львов.
Горн уронил постовых на пол и двинулся к Главе, Эрик молча последовал за ним. Особенно они не скрывались, но могучий старик, похоже, был туговат на ухо и заметил гостей, только когда те поравнялись с последним рядом колонн. Тотчас Горн остановился, и юноша тоже встал — чуть поодаль от напарника.
— Кажется, за мной посылали? — с насмешкой спросил богатырь. — Ну, так я пришел — что дальше?
Тор медленно поднялся, расправляя исполинский костяк. Был он величественен и грозен по-прежнему — в этих громоздких кроговых латах, по прочности мало уступавших пластиковым, с массивным копьемечом в могучей руке.
— Хочешь со мной сразиться? — загромыхал по залу его голос. — Щенок, тебе никогда не стать Главой!
Огромное оружие внезапно пришло в движение, описало несколько сверкающих кругов и вновь послушно опустилось к ногам Тора. Старик управлялся с копьемечом играючи, будто не ощущал ни его тяжести, ни своего возраста, — а ведь теперь мало кто владел этим древним искусством.
— Разорвал бы вас Ветер, Тор, — со скукой в голосе откликнулся Страж, — вместе с вашей тупостью и склочностью.
— Я вызываю тебя! — рявкнул старый Лев. — Покажи, что умеешь, — ну?!
— А может, хватит уже валять дурака? Есть ведь дела и поважней.
— Хорошо, трус, — произнес Тор, — тогда я заставлю тебя.
И он двинулся на Горна, все убыстряя вращение копьемеча, — лезвия рассекали воздух с устрашающим шелестом.
Не спеша богатырь свел перед собой руки, затем по сторонам от него словно вспыхнули молнии — удара Эрик попросту не различил — и две толстенные колонны медленно развалились пополам. А Горн уже спокойно опускал руки, будто и не вынимал мечей.
— Ну что, хватит демонстраций? — спросил он. — Или вам не терпится побывать битым?
Судя по всему, этот фокус впечатлил седого исполина, однако отступать Тор не мог — не умел.
— Великий, не преподадите ли мне урок? — поспешил на выручку Эрик. — Еще никогда я не имел дела с подобным оружием, а лучшего мастера-копьемечника и вообразить трудно.
— Что, уважаемый предок, не откажетесь поработать с Тигром? — с лету подыграл Горн. — Заверяю, скучать не придется: этот парень свое дело знает. Ну-ка, разберитесь — кто здесь царь зверей!..
— Об Эрике я наслышан, — с достоинством сказал Тор. — Что ж, если желаешь…
Он изменил направление и пошел теперь на Тигра — тот вынул мечи. Отвернувшись, Горн усмехнулся краем рта, но Тор предпочел этого не заметить — действительно, сдает старик.
Однако удары его были опасны по-прежнему, хотя сейчас, после памятной встречи с чудо-телохранителями Коридага, они не показались Эрику такими страшными. Да и по скорости Тор уступал тем ребятам, а может, это сам Тигр уже настолько привык гнаться за Горном, что все прочие теперь казались ему неповоротливыми. Конечно, старый великан еще и сейчас стоил трех молодых Львов, с которыми Эрик забавлялся возле покоев Норы, — но и не более. Вот так рушатся былые кумиры — к радости святотатца Горна…
— Хватит! — внезапно сказал богатырь. — По-моему, Эрик уже все понял.
Тор отступил, тяжело дыша. Вряд ли он почувствовал, насколько далеко Тигр его обскакал (Эрик постарался этого не обнаруживать), но, по крайней мере, признал в нем равного. Что же, юноша уже достаточно прославил свое имя, чтобы равенство с ним не показалось обидным.
— А теперь, старина, выслушайте меня, — продолжал Горн. — В конце концов плевать мне на Лота!.. Если он станет мне досаждать, я его попросту удавлю. И что тогда вы будете делать со всем этим сбродом, уже попробовавшим крови Избранных? Да плевать им на ваши идеалы, Тор! Им нужна власть, и делиться ею они не намерены. А иметь в тылу такую силу!..
— Тебе-то что? — угрюмо отозвался старик. — Разве ты Лев?
— Так вы не верите в мою преданность прайду?
— Ты — и преданность?.. — Тор фыркнул. — Не смеши меня!
— А в то, что меня заботит судьба Норы? Не говоря уж об ее отношении ко мне…
Глава сумрачно оглядел Горна и проворчал:
— Ну… предположим.
— Тогда вы должны признать, что я не могу желать прайду зла.
— Дальше!
— Вас подставили, Тор, — сказал богатырь. — Хранители одарили вас Сверхщитами, но они же наверняка сумеют и отключить их в самый неподходящий момент. И что вы тогда сможете противопоставить объединенной мощи ваших врагов? Да вас же просто сметут!
— Парень, что ты несешь?
— Слушайте, Тор, слушайте!.. — с напором продолжал Горн. — Вы надеялись, что Хранители помогут вам одеть в рабошлемы Низких, однако почем вы знаете, не готовят ли они ту же участь и вам?
— Даже если так, — мотнул седой гривой Лев, — тем хуже для них!
— Вы не все знаете, Тор, а ведь они уже позаботились об управе на вас. Кроме Сверхщитов Хранители подготовили и Сверхбойцов — вы недавно видели одного. — Горн покачал головой. — Поверьте, эти уроды способны передушить ваших Львов, как котят…
— Довольно, Горн! — с новой силой взревел старик. — Я не желаю слушать этот бред.
— Послушайте, старина, — настаивал богатырь. — У Норы будет ребенок от меня — мой ребенок!.. Вы понимаете, что это для меня значит? — Горн вздохнул. — Если вы не уйдете из Крепости, к утру от вас не останется ничего. Вырежут всех под корень, вам ясно?
Склонив голову, Тор мерно постукивал копьемечом о каменный пол. По залу разносился четкий ритм, словно били в ритуальный барабан.
— Если я отправлю Нору подальше, — спросил он наконец, — тебя это утешит?
— Не знаю, Тор, не уверен. Можете не верить, но я не желаю прайду гибели. Без вас мир станет скучней.
Старик помолчал еще, исподлобья вглядываясь в Горна. Похоже, у этих двоих были давние счеты — Эрик почувствовал себя лишним.
— Теперь послушай меня ты, шатун, — торжественно заговорил Тор. — Насколько я разбираюсь в людях, ты не лжешь сейчас. Может быть, ты ошибаешься, может — нет. Но если нам суждено погибнуть, пусть это произойдет здесь. Мы не оставим Крепости, Горн, не побежим от опасности!..
— Тогда хотя бы отошлите молодняк и женщин, — угрюмо посоветовал богатырь. — Подумайте о будущем, Тор!
После долгой паузы старик произнес:
— Хорошо, это я сделаю.
Молча Горн развернулся и направился к дверям. Наскоро попрощавшись с Главой, Эрик догнал напарника уже возле выхода.
