Глава 17. Голубая лагуна
Ника загорала в странной позе: на четвереньках, подставив солнцу оттопыренный зад, — чтобы «шоколадиться равномерно», по ее выражению. До какой негроидности она хотела себя довести, Влад не представлял, — девушка и так уже смахивала на мулатку. На теле розовели лишь подошвы и ладони, а прочее цветом напоминало какао — если не считать желтой гривы.
Развалившись рядом с ней, Влад блаженно впитывал струящееся тепло и с равным удовольствием поглядывал на искрящуюся под солнцем лагуну, которую безостановочно бороздил Стас, похожий на заблудившуюся торпеду, и на Стеллу, черноволосую и белокожую, залегшую на мелководье. К последней загар не приставал, словно ультрафиолету тут поставили заслон. Да и тепло Стелла пропускала с разбором, чтобы не обгореть. На высоких скулах явственно проступал румянец — как говорится, «кровь с молоком».
В кои-то веки они сумели выбраться на коралловый остров вчетвером, оставив базу на Артема с Ириной. Тут было безлюдно, как на иной планете, а в пышных джунглях обитали только птицы да звериная мелкота, не особо разнообразная. Зато океанские воды кишели жизнью.
— Утром на меня наехали, — сообщила Ника, плавно поводя попкой из стороны в сторону. Она даже загорать не любила в покое.
— И кто на сей раз?
— Тарелочники. Сперва сели на хвост, затем перекрыли улицу с обеих сторон. Пришлось драпать через дворы.
— Доиграешься, — вздохнул Влад. — И когда повзрослеешь?
Девушка улыбнулась.
— Ведь «хвостов» оказалось два! — объявила она и оглянулась через плечо, будто ожидала их там увидеть. — Вот меня и забрало, как они поладят.
— И?
— На это стоило посмотреть. Понимаешь, меня бросились спасать! — Ника хихикнула. — То есть один «хвост» отсек второй будто ножом.
— Да?
Он заинтересовался.
— Это был Одиночка, вполне вызревший. И он не первый раз за мной следует. По-моему, настроен не свирепо — просто любопытствует.
— Так подпусти к телу. Зачем подвергать лишнему риску?
— Я контролировала ситуацию, — возразила Ника, как и всегда, чуть-чуть самонадеянная. — Но он и сам управился. По всему видать, мужчинка основательный.
— Что-нибудь еще?
— Мне не понравился вожак. Это был Шейнин — помнишь? В его фоне слышалось эдакое… Акула, — вдруг сказала она, не меняя тона.
— Что?
— Вон, — Ника указала в сторону лагуны. — Похоже, тигровая.
Оттолкнувшись рукой, она распрямилась. А следом поднялся и Влад, всматриваясь в новый персонаж.
От входа в залив надвигался темный плавник, взрезая гладь, а в кристальной воде отчетливо проглядывала вся туша. Экземпляр подвернулся солидный, метров на шесть, — из тех, что перекусывают людей пополам. При десятке зубных рядов и прикусе в пару тысяч атмосфер это не трудно.
Стас уже заметил акулу и тотчас повернул ей навстречу, с каждой секундой наращивая скорость, — вот тоже ребенок! Теперь он смахивал на торпеду, наконец обретшую цель.
А акула неслась к нему с не меньшей устремленностью. То ли она впала в «пищевое безумие», то ли отвыкла стеречься, но обычной осмотрительности не выказала. Наплевав на предписанные круги, гостья сразу ринулась в атаку.
И тут же Стас взмыл в воздух, по дельфиньи оттолкнувшись ластами. Траекторию он рассчитал до сантиметра, и когда приводнился, ловко извернувшись в полете, оказался у хищницы на спине. Стиснув ее корпус ногами, Стас одной рукой вцепился в плавник и издал победный клич, приглашающе махая друзьям.
Ника вскочила, как и всегда, готовая подписаться на любую шалость, но Влад предостерег:
— Не стоит. У Стаса кожа дубленная, а вот ты обдерешь весь загар. Это же не дельфин!
Девушка скривилась, представив, какова акулья шкура на ощупь, и вновь опустилась на четвереньки, подперев лицо ладонями. Заложив руки за голову, Стелла тоже созерцала нежданное представление, легонько бултыхая ногами, но она на призыв Стаса даже не дернулась. Ей и без того хватало впечатлений.
Совершенно обезумев, тигрица принялась носиться по лагуне, подбадриваемая зычным гиканьем Стаса. Но вскоре ему наскучила забава, и оглушив хищницу коротким разрядом, он без спешки погреб к берегу. Возбужденно посмеиваясь, расселся в воде рядом со Стеллой и несколько раз провел ладонями от колен к паху, заживляя свежие ссадины.
Затонувшая было акула всплыла к поверхности и поплюхала восвояси, вяло ворочая хвостом.
— В следующий раз прихвати седло, — посоветовал Влад. — Что ты устроил ей: лоботомию?
— Не убивать же такую кралю! — откликнулся Стас. — Но прыти это ей убавит и от человечины отобьет охоту… А об чем шла речь, други мои? — спросил он, доставая со дна и откупоривая бутыль. — Что-то я засек краем уха.
Влад перебросил ему пару бокалов, затем достал из баула еще два и, приняв пущенную Стасом бутылку, наполнил и их тоже. Шампанское — любимый напиток дикарей!
— Да вот, наша папуаска отрыла Одиночку, — сказал он. — И даже проверила в деле.
— Осталось приручить, да?
Стас поднял бокал, разглядывая девушку сквозь пузырящуюся жидкость.
— За победу, — возгласил он и прибавил с нажимом: — За нашу Победу!
— Тьфу на тебя! — рассмеялась Ника, вовсе не похожая на богиню. Скорее на быстроглазую мартышку с шелковой шкуркой.
— И как парень: стоящий?
— Габаритный — тебе под стать. Развитой, кое-чего умеет. И в технике сечет, судя по оснастке. Но больно угрюм.
— А где ты видела веселых Одиночек? Вот я — другое дело. А ты все на стороне высматриваешь.
— Тоже мне, Васютка Буслай, — хмыкнула девушка. — Ну что советуете, парни: приголубить?
— Будто самой не хочется!.. Или лучше подключить Стеллу?
— На меня клюнул, мне и расхлебывать, — отрезала Ника, усаживаясь на пятки. — Что мое, то мое — проблемы тоже.
Открыв перед собой компактное Оконце, она вынула оттуда запотевшую канистру с квасом и, вскинув ее над собой, подставила рот под дергающуюся струю, разбрызгивая по щекам и груди. В таких филигранных проколах Ника преуспела лучше других, а вечерами, когда на острове спадала жара, могла и кухарить так, протянув руки за тысячи километров. Хотя редко задерживалась тут на полный день — при нынешней суете надолго не отлучишься.
— Кстати, насчет проблем, — сказал Стас. — Не пора ли прогуляться по дорожке, проторенной Вадимом? Истоки наших сложностей в том мире — может, и решения там?
— Просто тебе туда очень хочется, — заметила Ника с ухмылкой.
— Не без этого, конечно…
— И кто тебя держит?
— Сомнения, — признался верзила. — Вдруг я не прав? Не могу же бросить вас в такой момент! А вы не хотите ни поддержать меня, ни опровергнуть.
В воздухе засияло новое Окно, куда большее по размеру. Из него на пляж ступила брюнетка — худощавая, со скуластым, четко вычерченным лицом, длинными глазами и естественной смуглотой, почти не требующей загара. Тихо девушка опустилась рядом с Владом — тотчас он наполнил фужер и для нее. А Ника извлекла из пустоты граненую кружку и, щедро плеснув в нее кваса, поставила перед смуглянкой.
— Чуть позже придет Хозе, — негромко сообщила та. — А вот дядя сегодня не сможет.
Влад кивнул, про себя усмехнувшись: присела-то Мария рядом с ним, но чаще поглядывала на другого. А приосанившийся Стас продолжил:
— Если наверху Пирамиды царь, то ему спокойней дирижировать с родной планеты. Зачем рисковать собой, драгоценным? Там и возьмем его — тепленьким. Спрута надо бить в сердце. Или в мозг.
— Откуда знаешь? — спросила Ника. — На кратенов ты еще не охотился.
— Я бы тоже туда слетала, — застенчиво вступила Мария. — Наверно, не только я.
В отсутствие Стаса она вовсе не казалась стеснительной. Зато рядом с ним Марию кидало в крайности, и уж со скромностью ее робость общего не имела. И почему изящные девицы так падки на здоровяков?
Но если эта уже здесь, пора и другой явиться — для равновесия. В самом деле, почти тотчас из радужного мерцания возникла вторая гостья, сложением похожая на Марию, но со светлой кожей, русыми волосами и мягкими чертами — Пола. Она тоже подсела к компании, мило улыбаясь, и Влад сразу вручил ей бокал, наполненный загодя. А столь же догадливая Ника подвинула к Поле кружку с квасом, ухмыляясь не без ехидства. Но смутить полячку было трудно — она лишь казалась кроткой, но характером удалась в деда. И когда ее ангельские очи принимались метать молнии, даже Стас старался не подвернуться под удар.
— По-моему, тут затевается экспедиция, — заметила Пола с обманчивой мягкостью. — Почему без меня?
— Как же, без тебя, — пробурчала Ника. — Далеко бы мы уехали!..
Конечно, на Стаса она не имела виды, но столь плотной опеки не одобряла. Хотя ни Пола, ни Мария не возражала против присутствия другой, обе, кажется, опасались, что когда-нибудь Стаса перестанет хватать на двух. Плохо ж они его знали!
— Если твой Одиночка вправду хорош, — заговорил Влад, — мы сможем делегировать Стаса в этот рейд. А пара других кандидатов уже есть.
— Кандидаток, — тихо поправила Пола.
— Мой дядя тоже хотел, — вставила Мария.
— И Стивен интересовался, — промурлыкала Стелла. — И Такада.
Обе гостьи посмотрели на нее с удивлением. Слишком редко та подавала голос, слишком плавно двигалась — немудрено и забыть, что эта ожившая статуя умеет говорить. Между тем у красавицы обширный круг знакомых, конечно в мужской среде. Странно, что никто из них не пожаловал сюда — может, как раз потому, что все опасались столпотворения. К тому же Стелла с каждым из своих друзей предпочитала встречаться наедине, а тех, похоже, это устраивало, ибо от такого свидания приходишь в себя долго.
— Итого шесть, — резюмировал Влад. — Для команды достаточно. Экипировка уже готова, дело за испытаниями. Если и там не возникнет проблем — как говорится, ветер вам в парус.
Усмехнувшись, он окинул взглядом лагуну, окруженную золотым пляжем, за которым высились буйные заросли, и компанию голышей, распивающую на диком острове шампанское пополам с квасом. Как просто иногда принимаются серьезные решения!.. Кажется, и другие посчитали тему закрытой.
— Как насчет того, чтобы окунуться? — спросила Пола, потупив невинный взор. — Точнее, сплавать на ту сторону. А?
Мария сразу встрепенулась, разгоревшимися глазами заглядывая в лицо Стаса. Уж она и пришла сюда, готовая на всё. Латинский темперамент, еще бы!
— Мы тут посовещались, — Стас бросил взгляд вниз. — И он решил, что с этим лучше не тянуть. Ну вставайте, вставайте — чего сидеть?
Сцепившись ладонями, трое разбежались и кинулись в прозрачную воду. Потом все же разъединились, подобрав со дна ласты, и устремились к дальнему берегу, оставляя за собой разбегающиеся волны, точно от катера. Они вовсе не собирались прятаться, просто удалялись на дистанцию, где их буйство не будет мешать другим. Не хочешь, не гляди, а кто желает — ради бога.
Вот Стелла созерцала такое охотно. И сейчас женщина не поленилась сесть на мелководье, уложив подбородок на колени, и устремила томный взор вдогонку любовникам. Как бы и она не сгинула затем до утра.
— Тебе не кажется, что мы сближаемся все больше? — спросила Ника, тоже глядя им вслед. — Я имею в виду внешность. Если к нашей Текучести добавить смешение кровей, через пару-тройку поколений сплавимся в единую расу. — И мрачным голосом изрекла: — Сбывается проклятие старого вождя!
— Тебя это тревожит? — откликнулся Влад. — Хочется разнообразия?
— Ну, все-таки…
— Что до внешности, то тут переживать не о чем. Это незаурядам плевать на отличия, а остальным вскоре устроят «Красную книгу». Рассадят по национальным клеткам и каждую породу доведут до вырождения.
— Кто рассадит?
— Да сами же — себя. Если тенденции сохранятся, будем бродить по миру, как по зоопарку, за каждой решеткой наблюдая сбереженные образцы — во всей их убогости. А земная раса если и состоится, то представлять ее будет мизерная часть: незауряды.
— Значит, ты не веришь, что нас станет больше?
— Чтобы поверить, желания мало — нужны доводы. Может, прежде человечество и делалось лучше, но последнее время направленность обратная. Или это чужаки повлияли? Незаурядам они подарили вселенную, зато всем другим прибавили заборов.
— Выходит, если мы выкинем их…
Ника умолкла, задумчиво рисуя струйкой кваса на песке.
— Не исключено, — подтвердил Влад. — Вернемся в зауряды. Чем-то приходится жертвовать.
— «Что сделаю я для людей», да? — печально спросила девушка. — С недавних пор Стас полюбил эту фразу.
И она посмотрела на другую сторону лагуны, где три тела уже сплелись в сложную композицию.
— Он подслушал ее у Вадима, — пояснил Влад. — Собственно, оттого Стас и рвется в поход, что рассчитывает отыскать его в Огранде.
— Перо ему в зад, — рассеянно пожелала Ника. — Все равно бы не усидел. Для равновесия там не помешает Стелла: все же таки Стивен, Такада… А? — окликнула она женщину. — Ты — как?
Та улыбнулась с обычной безмятежностью.
— Такую попищу разве оторвешь? — фыркнула девушка. — Под ней лишь орехи колоть!
Улыбка Стеллы сделалась шире: свои формы она ценила. Да и Ника не имела в виду плохого. Незаурядов влечет несхожее — лишь бы сохранялась гармония. А этого добра у Стеллы вдоволь, потому и одаряет собой щедро.
Из засиявшего Окна выскочил Хозе — совсем юный, изящный, бесполый на лицо и фигуру, но при всех атрибутах, — и сразу побежал купаться, с запасом обогнув Стеллу, чтобы не забрызгать. Женщина уделила ему благосклонный взгляд, прикидывая, сколько шерсти можно настричь с этой заблудшей овцы. Вообще она уже не одного вернула в лоно — есть у нее и такой талант.
— Завтра займусь Одиночкой, — решила Ника, снова опускаясь на четвереньки. — Или послезавтра. Похожа я на укротителя?
— На скорпиона, — ответил Влад. — С двумя хвостами.
— А серьезно?
— Дурочка, — улыбнулся он. — Это ему нужно тебя опасаться.
— Что я, дикая? — пожала плечами девушка. — Порядка не знаю?
Она принялась напевать, по своему обыкновению, — видно, пришел настрой. Но вдруг умолкла и застыла в статую, уставясь в сторону.
— О, — сказала Ника с интересом, — сейчас нас откроют. Как местных жителей, упившихся шампанским.
И ткнула пальцем вбок, на выплывающий из-за пальм парусник о двух мачтах и с хищными обводами корпуса. То-то Владу казалось, будто к шелесту листвы и плеску волн добавился новый звук, — оказывается, так трепещут паруса под свежим ветром.
— Сегодня что, день визитов? — удивился он. — Сперва рыба-переросток, теперь эти…
— Похоже, наша тигрула позвала брата для разборки, — предположила Ника. — Ну, кто тут маленьких забижает!..
Кораблик скользил вдоль берега, явно намереваясь завернуть в лагуну. Да и зачем бы он пожаловал к островку, если бы не желал провести высадку?
— Стоило забираться в такую даль, чтобы столкнуться с туристами! — посетовал Влад. — Поневоле станешь искать уединения в иных мирах.
— На том свете, — буркнула Ника. — А если в мачту ударит молния? Маленькая такая, неопасная — просто попугать.
— С ясного неба? Тогда они действительно застрянут надолго — от страха.
Впрочем, девушка предлагала не всерьез. А затевать встречный ветер глупо. В конце концов, даже занятно: кто это пришлепал сюда? И что ищут они «в краю далеком»?
— И как отнесутся они к нам? — прибавил Влад уже для Ники.
— Да от одного вида Стеллы у них глаза повыпадают! — хмыкнула та. — Мы-то ладно, сойдем за аборигенов. А она, выходит, наша царица?
Такая идея Нике глянулась, и, судя по шевелению бровей, девушка уже принялась размышлять, как обстряпать это дельце половчей и что напялить на Стеллу взамен короны. Вот так и рождаются нездоровые сенсации.
А парусник уже входил в лагуну, рассекая голубое зеркало острым носом.
— Пушечка за бушпритом, — негромко заметил Влад. — На марсе пулемет. Кажется, они вправду нас откроют. Как испанцы — Америку.
Из центровой надстройки на палубу выбралось трое в старомодных белых костюмах и пробковых шлемах: два шатена, а третий и вовсе блондин, к тому же с изрядной плешью. Особенной статью они не отличались, хотя один из шатенов был крупным мужчиной — с рыхлой плотью и отвисшим животом. Двое сжимали в руках винтовки с прилаженной оптикой, у третьего болтался на поясе пистолет.
— Натуральные скоты, вы посмотрите! — по-английски промямлил толстяк, указывая на резвящуюся троицу. — Никакого стеснения!.. Их бы в зоопарк. — И наставил туда бинокль, громко чмокая.
Следом за ними на солнцепек ступила тощая дама, выряженная почти так же, только вместо шлема ее прикрывала широкополая шляпа, из-под которой клоками торчали платиновые волосы. К костлявому лицу женщины приклеилась брезгливая мина — слегка поблекшая, когда она разглядела Хозе, плавающего по центру лагуны.
— Хочу эту обезьянку, — объявила она. — Только шкуру не попортите!
Голос у нее был, как железом по стеклу, к тому же говорила дама с каркающим акцентом.
В рубке оставался еще кто-то, потому что в следующую секунду паруса стали съеживаться, подтягиваясь к реям. Еще пару сотен метров судно двигалось по инерции, затем остановилось — совсем недалеко от Хозе, уже лежащего на воде и спокойно наблюдающего за гостями. С шумным плеском обрушился якорь и устремился к усеянному валунами дну, скрежеща цепью.
Трое на дальнем берегу все-таки прервали утехи и теперь, усевшись в обнимку, тоже глядели на корабль: Стас со снисходительным любопытством, девушки — с неудовольствием. Но пришельцы не собирались вступать в переговоры. (Действительно, к чему ходить кругами? Повторяется история с акулой.) Они сразу стали стрелять.
Собственно, выстрелил один — блондин, подернутый дряблым жирком. Шагнув к самому борту, он привычно вскинул к плечу винтовку, нацеля ее в голову Хозе, и, слова худого не говоря, спустил курок. А второй, рослый толстяк-шатен, уже приготовил багор, чтобы подцепить тело. В их лицах не читалось ни злобы, ни азарта. Даже спортивного интереса в этом нет: стрелять с пяти метров по неподвижной мишени. Таков уж у них, видно, промысел.
Конечно, блондин не попал, хотя не по своей вине — навел-то он прямо в глаз, исполняя заказ дамы. Пуля просто не долетела до цели, наткнувшись на крохотное Окно, а уж кто сотворил его, оставалось гадать. Может, все незауряды разом.
Хозе тотчас ушел в глубину, подальше от греха, и укрылся под валуном. Блондин удивился, но немедленно перегнулся через борт, дожидаясь, когда ныряльщик всплывет. Эдак он до вечера может ждать.
— По-моему, мы тоже им мешаем, — заметила Стелла. — А наше племя гостям без надобности.
— Пиратов не хватало! — сердито сказала Ника. — Это что, остров сокровищ?
Кажется, все же не обойтись без молнии с ясного неба, подумал Влад. Или устроить маленький смерч? Или попросту утопить кораблик, пожертвовав островом?.. Ладно, поглядим на них еще чуть.
Минута проходила за минутой, а дичь все не возвращалась.
— Да он утопился, — наконец сообразил толстяк, вытирая платком обильный пот. — Во больной!
— Лишь бы назло, — проворчал блондин. — Но я не мог промазать!.. А где кровь?
— У всех бывают проколы, — бесцветно сказал третий, с пистолетом. — Попробуй теперь дальнюю стрельбу.
Этот был и вовсе никакой: не высок, не низок; не толст, не худ; не молод, не стар. Блеклая кожа, жидкие волосы мышиного окраса, а по лицу взгляд скользил, не цепляясь, — ему бы в тайные агенты. Заложив руки за спину, он бросал по сторонам холодные взгляды, поворачивая голову короткими рывками, точно филин.
Распрямившись, блондин обвел прищуренными глазами берег, высматривая новую цель.
— Теперь и я, — пропыхтел толстяк, тоже берясь за винтовку. — Дурачье непуганое — ведь ни хрена не поняли!
Кажется, их совершенно не смущало присутствие на берегу женщин, не трогала красота, редкая даже по мировым меркам, не удивляло, что по крайней мере половина туземцев отличается от европейцев только отсутствием одежды. Пришельцы глядели на людей и видели даже не дикарей — дичь. Темна психология убийц.
— Мне пойдет вон тот парик, — кокетливо проскрежетала дама, указав жилистым пальцем на Стеллу. — Хотя и другие сгодятся. А кожу пустим на обивку. Да, милый?
— Как скажешь, сладкая, — рассеянно откликнулся блондин. — Мы же договаривались: шкуры — тебе.
Ника отчетливо скрипнула зубами, впрочем не поменяв странной позы — много чести!
— Занятные экземпляры, да? — звенящим голосом спросила она. — Даже у нас таких поискать!
— Трудно сравнивать, — возразил Влад. — В своей стране они вряд ли нарушают закон. А кого им бояться здесь?
— Меня, — бросила Ника, и в ее сдвинутых бровях проступила гроза.
Влад коротко переглянулся со Стасом и явственно расслышал его шепот: «Пошли!» Разом они сорвались с места, в стелющемся полете пронеслись над мелководьем, круто ушли под воду. Уже на дне приспособили к ногам ласты и с двух сторон ринулись к судну, набирая скорость над камнями. Затем так же синхронно повернули к поверхности и вырвались из воды, взмывая в воздух перед самыми бортами, а от ласт избавляясь в полете. Стас даже успел взреветь: «Сарынь на кичку!» — хотя и сам вряд ли помнил смысл.
Приземлившись на палубе, они выхватили из рук пришельцев винтовки и зашвырнули в воду, предварительно свернув дула кочергой. А следом за борт кувыркнулись охотники, включая любительницу париков, — причем их падение слилось в один плеск.
Затем Стас метнулся в рубку и выволок оттуда низкорослого прыщавого юнца в цветистой рубахе, одним махом отправив за остальными. А Влад отыскал в трюме морщинистого типа в замасленном комбинезоне и без лишней грубости препроводил купаться — вот этому омовение точно не повредит. В каюте обнаружился седьмой член команды, отсыпающийся после вахты, — по виду наёмный матрос, довольно молодой, ладно скроенный. Увидав двух здоровенных голышей, походя своротивших запертую дверь, матрос несказанно изумился, видно, приняв их за продолжение дневного кошмара. Пришлось и ему указать за борт, чтобы не скучал без привычной компании.
Вот теперь они остались на судне вдвоем. Но от берега уже гребли девицы (Стелла, понятно, не стала дергаться), а всплывший наконец Хозе заинтересованно крутился вокруг молодого матроса, скаля зубы. Совершенно ошалев, тот отмахивался кривым ножом — хотя лучше бы смирился.
Остальные барахтались неподалеку, путаясь в одежде, а «сладкая» даже пыталась тонуть, что было непросто при такой плотности воды. Блондин поддерживал ее за ворот, впрочем без особенного старания. Из всех мореходов прилично плавал лишь механик, а толстяк был непотопляем по определению. Во избежание нечаянностей Влад бросил им несколько пробковых кругов. Затем, на пару со Стасом, помог взобраться на борт девушкам — больше из приличия, поскольку каждая вполне могла повторить их прыжок.
— Ну-ка, ну-ка, — приговаривала Ника, брезгливо озираясь. — Чем еще нас порадуют?
— Сдается мне, главные сюрпризы — в холодильнике, — предположил Стас. — Слишком он велик для этой посудины. А тот тип, — указал он на безликого шатена, уже утвердившегося внутри круга, — смахивает на хирурга.
— Хирург-садист? — переспросила Пола. — Очень свежо.
— Скорее делец. Работа у него, вишь, такая.
И Стас вполголоса чертыхнулся.
В холодильнике действительно хватало сюрпризов. Занимал он едва не половину трюма и при этом не пустовал. На длительную заморозку сюда поместили десятки органов, от почек до сердца. Устроено все было по последнему слову… ладно, предпоследнему. И не такая это избитая идея: ходи по затерянным островам, собирай урожай.
— Пожалуй, стоит постараться, чтобы корабль попал к властям, — сказал Стас. — И здешний адрес указать. Пусть они далеко и продажны насквозь, а такое вряд ли спустят.
— Смотря сколько заплатить, — откликнулась Ника. — А то и сами пустят в продажу. Наивный ты, Стасик, хотя большой.
— Тогда — к журналистам, — покладисто переиначил тот. — Уж они раздуют так, что никаким налом не загасить!
— Калом, — буркнула Ника. — Не хватало, чтобы это дерьмо еще и смаковали!..
— Грубо, грубо…
— Зато верно. Я уважаю пчел, но ненавижу навозных мух.
— Ладно, пора на воздух, — вмешался Влад. — Душно тут.
Ему и впрямь было не по себе. А ведь на девушек здешняя атмосфера давила куда сильней. Неудивительно, что никто не возразил, — цепочкой они потянулись наверх.
По пути Стас завернул в рубку. Сейчас же на носу судна заскрежетала цепь, вытягивая якорь, паруса с шелестом развернулись. Совершив крутой разворот, корабль устремился к выходу из лагуны. И сразу Стас поспешил к остальным, ожидающим его на корме.
— Все-таки хороша игрушка! — произнес он, оглядываясь на скрипящие под ветром мачты. — С детства мечтал. Может, переправим к себе?
— Вместе с грузом? — спросил Влад. — Пусть уж расхлебывают другие.
Между песчаными косами, куда направлялся парусник, разгоралось огромное Окно — вот теперь незауряды строили его вместе. За ним, на изрядном расстоянии, проступали оживленные причалы и небоскребы Сиднея, ближайшего из признанных центров цивилизации. (Помимо прочего, следовало экономить энергию.)
Когда до Окна осталось с полсотни метров, все пятеро разом прыгнули в воду и неспешно поплыли к Стелле, оглядываясь на погружающийся в сияние корабль. А с ними и Хозе заскользил к берегу, наконец накупавшись.
Притихшие охотники уже сгрудились в плотную кучку, устроив из кругов подобие плота, и хмуро постреливали колючими глазами, будто пауки, угодившие в западню.
— Лучше бы они перебрались на сушу, — заметил Влад. — Как бы сюда не наведалась еще одна тигрула.
— Кстати, акулы охотней бросаются на белое, — на чистейшем английском объявила Ника, внеся смятение в тесную стайку бездомных.
— А как же амы, собирательницы жемчуга? — тихо поинтересовался Стас.
— У японцев все навыворот, — отмахнулась девушка. — Спроси у Такады.
Не успели они добраться до берега, как пришельцы принялись избавляться от одежды, остервенело сдирая ее с себя и разбрасывая по сторонам, — хотя их кожа оказалась ненамного темней. Странно, что при полном равнодушии к чужим жизням они настолько боятся смерти.
После недолгих, но яростных пререканий компания погребла к другому краю лагуны, подальше от сумасшедших этих туземцев, вдобавок ко всему способных, кажется, превращаться в тритонов. Несмотря на все старания, продвигались пришельцы не быстро. Даже на таком расстоянии ощущалось, как жарит солнце их бледные тела, пробивая сквозь воду. Пожалуй, прежде чем они укроются в тени, кое-кто схлопочет ожог. И дальнейшая их судьба не вызывала зависти. Впрочем, как и сожаления.
— Все же пикничок нам загубили, — заметил Стас. — А вы: акулы, акулы!.. Вот вам — «белая смерть», самая настоящая. А с акулами я договорюсь.
— Дело не в цвете, — отозвался Влад. — Рано или поздно они загорят. И что изменится?
— А интересно, — задумчиво молвила Ника, — кого они съедят первым?
