Парламентерский бот дзанни

Перепонка с сухим шелестом расслоилась, и в рубку вошел Арнольд Суондред. По его лицу Маримуца моментально все понял. Не понадобилось даже допытываться: «Ну как?» Поэтому он лишь выжидательно поглядел десантнику в лицо.

– Заносить? – меланхолично спросил Арнольд.

– Заноси!

Суондред по-кошачьи обернулся, расслоил перепонку и поманил рукой брата Конрада. Тот без видимого напряжения внес в рубку насквозь мокрого чернокожего человека, словно человек был картонный и весил не больше пары килограммов. С одежды внесенного стекала грязноватая вода пополам с ряской, но пол парламентерского бота сразу же впитывал чужеродные вещества.

Пленник натужно кашлял и беспрестанно отплевывался., Видимо, под воду его втянули, во-первых, неожиданно, а во-вторых, против желания.

– Дайте ему стул какой-нибудь, что ли, – велел Маримуца и тут же сообразил, что стульев на борту корабля азанни просто нет. Только креслонасесты, и лишь некоторые из них наспех переделаны под людские нужды. Впрочем, молодцы-десантники без напоминаний начальства позаботились об этом: пока Конрад сгружал пленника на пол, Арнольд втолкнул из коридора в рубку большую пластиковую коробку из-под универсальных рационов. Через полминуты пленник уже угрюмо сидел на коробке, утирал рукавом нос и исподтишка зыркал на тех, кто его захватил. Впрочем, при виде формы Маримуцы и Раджабова он на глазах повеселел, а как увидел на рукавах шевроны доминанты Земли и кругляш с эмблемой Солнечной системы, так и вовсе просиял.

– Ну, здравствуй, абориген! – поздоровался Маримуца как можно миролюбивее. – Ты уж извини, что мы так бесцеремонно. Обстановка обязывает.

Пленник легкомысленно отмахнулся: пустое, мол.

– Я – лейтенант военно-космических сил Солнечной системы Дариуш Маримуца. Это мои коллеги. А ты кто будешь?

В который раз утеревшись, невольный гость представился:

– Жорж Сориал, служащий космодрома местного отделения компании «Экзотик-тур». Бывший, наверное, служащий…

– Бывший… – понимающе протянул Маримуца и заглянул Жоржу в глаза. – Что тут у вас творится? А?

– Вторжение, – развел руками пленник. Впрочем, пленником он вряд ли являлся.

– Поподробнее, пожалуйста! – попросил Маримуца. Сориал уселся поудобнее, шмыгнул носом и принялся рассказывать:

– Примерно неделю назад прилетел крейсер шат-тсурор, завис точно над нашей турбазой. Высадил десант; и мелких кораблей много приземлилось. Наших всех, видимо, повязали, а мне и еще двум диспетчерам удалось спрятаться в лаборатории – может, знаете, это натуральный бункер. Пересидели до ночи, а потом пробрались в лес. Там и прятались, пока вчера финиш вашего корабля не заметили. С утра пошли искать.

– А почему вы решили, будто на этом корабле друзья? – поинтересовался Маримуца, надеясь, что его не поймут неправильно.

– Да скелетики уж больно настырно вас разыскивали. – Сориал снова шмыгнул носом и белозубо улыбнулся. – Корабли до самой темноты над лесом шастали.

– А коллеги твои где?

– В лесу, где-то неподалеку. Мы разделились час назад.

Маримуца обернулся к стоящему навытяжку Арнольду:

– Бери брата и найди их.

Десантник сдержанно козырнул и неслышно выскользнул из рубки. За спиной Сориала остался только Конрад, но лейтенант был уверен, что в случае любых непредвиденных сюрпризов даже младшенький из братьев мигом скрутит кого угодно, в том числе и этого в общем-то не маленького и вполне мускулистого, но какого-то очень мирного на вид негра.

Арнольд и Клемент вернулись приблизительно через полтора часа. От Сориала за это время больше ничего вразумительного добиться не удалось: тот однообразно твердил, будто некто Дейв МакГрегори у них самый головастый, с ним лучше и потолковать, а сам Жорж Сориал совершенно сбит с толку, скелетиков в общем и целом боится и изо всех сил надеется, что вот-вот прибудет помощь от сильных человеческих миров и наведет наконец порядок. Маримуца решил дождаться пресловутого МакГрегори, а пока двое из братьев промышляли союзничков в лесу – велел остальным Суондредам беднягу диспетчера высушить и накормить. Так что к появлению мокрых и хмурых приятелей Сориал уже имел вид настолько же пристойный, насколько и довольный.

– Yo! – радостно поприветствовал он мокрых коллег и помахал им рукой. – Это наши, не бойтесь!

Коллеги – невысокий плосколицый азиат и пшенично-волосый хмурый парень с внимательным и цепким взглядом – если и боялись, то умело это скрывали. Азиат выглядел спокойным, точнее даже невозмутимым. Пшенично-волосый – настороженным и собранным, как капитан-разводящий перед выездным матчем.

Маримуца представился, снова по всей форме. Аборигены не выглядели враждебными или затравленными, но все равно опасались сразу открываться. Их можно было понять – когда на голову рушится война, когда убивают друзей и приходится скрываться в лесах, словно диким зверям, поневоле станешь дерганым и недоверчивым.

Большая часть людей галактики не знала войны несколько сотен лет. Правда, пираты все эти годы регулярно нападали на небольшие поселения. Но с небольших поселений много не настрижешь, поэтому около них сшивается всякая брюхоногая мелочь на древних, зачастую еще прямоточных калошах, вооруженная чем попало и радующаяся каждому лишнему грошу. Это не планетарный крейсер над мирным поселением и не глобальная оккупация сонной заштатной планетки.

Сориал не лгал: пшеничноволосый – Дейв МакГрегори – сразу попытался взять быка за рога:

– Скажите, лейтенант… У вас есть возможность наблюдения за нашим космодромом?

– Есть. А что?

МакГрегори поморщился, отер с лица влагу и объяснил:

– Нам показалось, что захватчики спешно уходят. Это так?

– Так. Вы скорее всего не знаете. Прибыла помощь из Солнечной, с Офелии, со Свайге. Наверху вот-вот разразится масштабное сражение с армадой шат-тсуров. Ночью сцепились было, но потом как-то помалу затихло.

На лице МакГрегори отразилась целая гамма чувств: начиная облегчением и заканчивая усталостью. Почти бесконечной усталостью.

«Да, братцы, – подумал Маримуца сочувственно. – Несладко вам пришлось, видать».

– Ладно. Конрад, покажи коллегам, где можно вымыться и высушиться. А потом проводи на камбуз. Можешь отвечать на вопросы.

– Есть, сэр. – Десантник браво козырнул, хотя обычно на борту обходились без уставщины. Но сейчас (молодец парень!) интуитивно понял: нехитрые атрибуты могучих вооруженных сил доминанты Земли вроде повседневной офицерской формы или по-военному четких диалогов с подчиненными прольются на души аборигенов целыми потоками бальзама.

– Рафик, чего там у нас на самом деле? – справился Маримуца.

Пока лейтенант занимался местными, Раджабов вполглаза поглядывал на приборы.

– Да без изменений пока. Наверху после первой стычки – как встали в стойки, так и стоят друг напротив друга. Оба крейсера готовятся сниматься. Мелочь вся уже стартовала, турбаза их, – унтер кивнул в сторону выхода, куда Конрад увел гостей сушиться, – уже пустая скорее всего. С нашего района даже поисковый луч сняли.

– Так-так… Давай-ка тогда доложимся.

– Диктуй… – пожал плечами Раджабов и пододвинул к себе плоскую сенсорную клавиатуру.

Голосовой ввод на официальных кораблях был очень, непопулярен.

Ответ пришел неожиданно быстро и Маримуцу озадачил.. Снова все прежние действия стали казаться ненужными и бесцельными, словно их судьбой распоряжались все время новые люди, а отдав приказ – отфутболивали эту обязанность еще кому-нибудь.

– Что такое? – заинтересовался Раджабов, едва взглянув на вытянувшееся лицо Маримуцы.

– А… – ответил тот. – Очередной бзик у начальства. Идем на космодром. Прямо под крейсер. Надо подобрать кое-кого…