Экзотик-тур

Едва наметился рассвет, МакГрегори, Тамура и Сориал покинули спасительную переночуйку. Как и условливались накануне. Невзирая на ясную ночь, утро снова выдалось сырое и туманное. Сориал все время зевал да ежился. На крыльце МакГрегори протянул Тамуре бласт:

– Держи. Все равно ты с ним ловчее всех… Тамура молча принял оружие и сунул за пояс. Последние дни на охоте он привык к этому старомодному куску металлопласта, к этому ладному импульснику с лаконичным девизом на рукоятке. «Смерть или слава», «Death or Glory». На двух самых распространенных языках землян, русси и англике. Тамура много размышлял: кому принадлежал бласт в прошлом? Скольким принес он смерть и скольким славу? И скольким – и то и другое? Жаль, что оружие неодушевлено. Оно многое могло бы рассказать о хозяевах, которых – обычно переживает, человека за человеком. Вот этому бласту лет пятьсот, не меньше. Наверняка им владели десятки людей. Наверняка бласт вплетался в десятки судеб и наверняка что-то менял в них.

Но кто расскажет эту, без сомнений, захватывающую историю? Скорее всего никто. Разве потом директора турбазы поспрошать, Вадима? Да только жив ли он еще? А если жив – то знаком ли с историей старого бласта? Вполне возможно, что и нет – бласт мог попасть к нему чисто случайно. Как к недавним диспетчерам маленького окраинного космодрома.

Тамура всегда серьезно и уважительно относился к оружию. Тем более – оружию старому и заслуженному. Его далекие-далекие предки тоже уважали оружие, еще не огнестрельное, а холодное. И споры между воинами того времени часто разрешались лишь демонстрацией оружия: тот, у кого меч был хуже, заранее признавал поражение. Во всяком случае, так рассказывали легенды.

Увы. Те времена давно минули. Теперь в моде выстрелы в спину, из-за угла. Выстрелы в безоружных – если у них есть что отнять. Вторжение на Табаску – суть тот же выстрел в безоружного, только заметно масштабнее.

Тамура против воли сцепил зубы. В целом он был добрым человеком, но прощать агрессора не умел.

– Зевай потише! – шикнул на Сориала МакГрегори. – На весь лес подвываешь!

Жорж послушно клацнул челюстью и зажал рот рукой. Переночуйка быстро растворилась в густом тумане. Тамура уверенно вел товарищей сквозь лес, прямо к месту предполагаемой посадки рискового корабля. По предварительным прикидкам, нужно было пройти километров десять – двенадцать; это двадцать – двадцать пять килоун. И затем – расходиться. Ибо все трое прекрасно понимали: обнаружить корабль будет даже не непросто. Скорее, практически невозможно. Собственно, больше они уповали не на собственную наблюдательность, а на то, что пожаловавшие смельчаки сами их обнаружат и решат пообщаться. Подобное представлялось куда более вероятным.

На фоне звуков утреннего леса далекий басовитый гул прозвучал очень чужеродно и отчетливо. Тамура сразу же встал будто вкопанный. Остальные тоже.

– Что это? – прошептал Сориал.

– Кажется, на космодроме. – МакГрегори повертел головой. – В том стороне, точно.

Туман только-только начал рассеиваться.

– Блин, – пожалел эмоциональный Сориал. – И на дерево не влезешь, не поглядишь. Кругом сплошной кисель.

– Спокойно, Жорж, – осадил его МакГрегори. – Наверное, разведкорабли скелетов опять стартуют. Тоже гостей искать хотят. Ночь переждали – и на работу.

– Надо дальше идти, – бесстрастно предложил Тамура. – Пронг поднимется, туман рассеется окончательно, тогда и поглядим. Пошли, только время зря теряем.

– Он прав. – МакГрегори легонько пихнул Сориала. – Пошли, Жорж.

Они снова двинулись сквозь волглые заросли.

– Н-да. Чую, сезон дождей в этом году ранний – будет. Туманище… – Сориал с отвращением отодвинул с дороги росистую ветку пальмодендрона.

– Это из-за крейсеров, – не оборачиваясь сказал Тамура. – Прикиньте, как они на проходе баламутят атмосферу. Все устоявшиеся воздушные течения небось сбили.

– Ха, а ведь верно! – почему-то обрадовался Сориал. – Как я сам не допер?

– Лентяй потому что, – пояснил японец добродушно. – Верхогляд.

– Так уж и верхогляд! – Сориал надулся и умолк. Ему и вправду было обидно, что сам не сопоставил ранний туман и проход крейсеров.

Некоторое время шли молча. Туман постепенно рассеивался; сквозь густые заросли все настойчивее и настойчивее пробивались желтые стрелы местного солнышка.

Вскоре Тамура остановился у подходящего кедроклена, прямого, как радиомачта. На космодроме продолжало изредка погромыхивать; издалека это сильно напоминало старт на второй космической, не для полетов в атмосфере, а сразу для выхода за ее пределы.

– Кто полезет? – поинтересовался МакГрегори. Было видно, что ему не очень хочется.

– Я могу, – с готовностью вызвался Сориал.

– Валяй, – не стал возражать Тамура. – Гляди только не спикируй. А то костей потом не соберешь.

– Не спикирую! – Сориал подпрыгнул, уцепился за нижнюю ветвь и ловко подтянулся. – Я, если хочешь знать, гимнастикой занимался когда-то.

– Вижу, вижу, пузо твое весьма красноречиво свидетельствует, что это было ну о-очень когда-то.

– Пузо гимнастике не помеха! – донеслось уже сверху из-за листьев.

МакГрегори сокрушенно вздохнул.

Ему всегда импонировала непосредственность и жизнерадостность Сориала. Жаль, что в сложившейся ситуации она была не слишком уместна.

– Ты там смотри, высовывайся не слишком! – негромко крикнул МакГрегори. – Как бы какой-нибудь ретивый скелетик в иллюминатор тебя не узрел.

– Притворюсь обезьяной! – продолжал радоваться жизни Сориал.

Некоторое время слышался только шорох, да еще несколько лиственных групп на едином черенке, плавно кружась, упали сверху.

– Слушайте, братцы! – прокричал невидимый Сориал. – А скелетики-то драпают!

– Как – драпают? – не понял МакГрегори.

– А так! Над лесом – ни одного корабля! Все чешут в подбрюшье крейсера или непосредственно в зенит! Я их еле-еле вижу! Да и крейсер, честно говоря, в аврале, огоньков втрое против обычного!

– Огоньки еще не означают реальной системной активности… – проворчал скептик МакГрегори. А в следующий момент встретился взглядом с Тамурой. – Что?

– Есть только одна причина, по которой шат-тсуры могут вести себя так. Пришла помощь. И флот скелетиков наверху сейчас будут колошматить.

– Ну, положим, причин больше, – задумчиво протянул МакГрегори. – Хотя ты назвал одну из двух наиболее вероятных.

– Назови вторую, – пожал плечами Тамура.

– Шат-тсуры наконец-то нашли и захватили то, зачем пришли на Табаску. Не знаю, что это, но, судя по их поведению, совсем не обосновываться здесь они намерены.

Тамура не стал возражать – и такое развитие событий было вполне вероятным.

– Все посмотрел? – МакГрегори снова повысил голос, обращаясь к Сориалу. – Слезай!

– Угу, – донеслось с дерева.

Вскоре Жорж ловко спрыгнул с нижней ветви и принялся отряхивать штаны.

– Полагаю, таиться больше нет причин. Драпают скелетики, ой драпают!

– Таиться всегда есть причина, – философски заметил Тамура. – Не от шат-тсуров, так от хурмачей или виверн.

– У тебя бласт есть, – легкомысленно отмахнулся Сориал.

– Виверна может и с дерева прыгнуть. А я просто не успею достать бласт, прежде чем она перекусит кому-нибудь из нас глотку.

– Да ну тебя, – насупился Сориал. – Порадоваться не даст.

– Чему радоваться? – проворчал МакГрегори. – На базу сейчас все равно пока не сунешься. Наши – неизвестно, живы ли. А если живы – неизвестно, отпустят их или в рабство увезут.

– В цивилизованной галактике рабство запрещено.

– В цивилизованной галактике и оккупация планет чужой доминанты запрещена.

Сориал не нашелся в плане возражений.

– Ладно, потопали, – подвел черту мудрый Тамура. – Гостей все равно поискать стоит. Вдруг скелетики все-таки не уйдут.

И троица беглых диспетчеров снова двинулась сквозь лес. До момента, пока МакГрегори не остановился и полувопросительно не сказал: «Разделяемся?», никто не проронил ни слова. Даже Сориал.

Разделились они на узкой звериной тропе. МакГрегори пошел по ней прямо, Сориал свернул к востоку, направо, дальше от турбазы; Тамура – налево, к западу. Наткнуться на севший неизвестно чей корабль суждено было Сориалу, но простак Жорж так и не понял, что отыскал именно то, к чему стремились все трое. Выйдя к небольшому лесному озерцу, Сориал ненадолго замер, потом внимательно огляделся. Он не обладал, как Тамура, большим опытом пребывания вне турбазы и космодрома. Строго говоря, в здешних местах Сориал вообще находился впервые. Именно поэтому он не удивился, встретив озеро на месте, где сроду не бывало никаких водоемов. Даже луж в сезон дождей.

– Так-так, – пробормотал Жорж. – Не похоже, чтоб тут кто-нибудь садился. Пойду-ка я дальше.

В одиночестве он чувствовал себя не вполне уютно, поэтому разговаривал сам с собой. Бодрился как мог.

Поверхность озера была затянута местной ряской, там и сям зелеными овалами на воде лежали листья местных кувшинок. Местные горластые лягушки, которых работники «Экзотик-тура» за директорские глаза называли скотчами, активно бултыхались и урчали в десятки голосов. В общем, самый опытный следопыт не заподозрил бы ничего неестественного в этом озере. Тамура удивился бы лишь факту возникновения озера в непривычном месте, да и то скорее счел бы, что сбился с пути и заплутал.

Задумчиво глядя в воду, Сориал присел. Ему показалось, что у самого берега шевелится крупная рыбина. Вода в озере была темной, с коричневатым оттенком, что наводило на мысли о вязком илистом дне. А где ил, там и жирная рыба в избытке, это Сориал знал прекрасно. Он как раз размышлял – заняться рыбиной сейчас или на обратном пути. Вдруг уйдет в глубину, спрячется? Но и носиться с малоудобным для транспортировки уловом тоже не очень хотелось.

Сориал так и не решил – рыбачить на скорую руку или же продолжить путь, как собирался. Из воды выпросталась пятипалая рука, сграбастала незадачливого рыбака за ворот легкой куртки и рывком втащила под воду, только круги по воде пошли, ряска заволновалась да листья кувшинок заколыхались на небольшой волне. Лягушки примолкли всего на несколько секунд, но вскоре возобновили свой обычный концерт.