— Вижу Ориссу! — крикнул с мачты матрос.

А через полчаса Грэму и остальным тоже открылся вид на знаменитый порт Анорины. В иное время можно было залюбоваться красавицей-гаванью и нарядными зданиями — купцы Ориссы любили шик и украшали свой город не скупясь. Но теперь даже издали от Ориссы веяло чем-то зловещим, мертвым, и особенно страшил неживой вид обычно кипучей пристани. Правда, у причалов, как обычно, стояли корабли, но ни на них самих, ни возле них не было ни души, а в самой лагуне порта по волнам болталось несколько пустых судов и лодок, сорванных с места.

— Сеньоры, — голос капитана Хорса был как-то особенно хрипл, — сеньоры, я не хочу причаливать здесь свой корабль. Мои люди уже были в Ориссе и не хотят снова видеть труп города. Я сам отвезу вас в лодке и прогуляюсь с вами. Мне так думается, вы ещё можете расхотеть сходить здесь на берег.

— Что ж, ваша компания нам не помешает, капитан Хорс, — учтиво поблагодарил Вианор.

Вскоре они четверо и с ними Хорс, его матрос и юнга Дуанти уже поднимались по ступеням лестницы, что вела от порта вверх в город. Всюду было какое-то жуткое оцепенение — не было не только людей, но никакой живности, даже ворон или чаек, и даже легкий сквозняк не нарушал этой всеобщей застылости. Однако на улицах не было большого беспорядка, — вещи лежали нетронуты, в окнах была видна целая утварь, и можно было подумать, что все люди просто разом куда-то на минуту вышли.

— Ну, сеньор волшебник, что ты скажешь на это? — спросил Хорс.

— Я так понимаю, — спокойно отвечал маг, — Орисса отвергла притязания Черного Сэпира, верно?

— Верно, — хмуро подтвердил корсар. — Мы слышали, что он потребовал от Ориссы присягнуть ему на верность. А Палата старейшин ответила, что Орисса была, есть и будет анорийским вольным городом. У нас, моряков Ай-Крео, давний союз с Ориссой, так что мы поддержали бы их, пойди Сэпир войной. Но это…

И Хорс повел взглядом вокруг и сплюнул.

— Вы заглядывали в дома? — спросил Трор.

Хорс снова сплюнул.

— Да, орел и дракон! Да вы сами можете заглянуть, только я постою тут снаружи, потому что я знаю, что вы там найдете.

Вианор и рыцарь, а за ними Грэм и Стагга вошли в дверь одного из домов. В жилищах было, как и в городе, — вещи на месте и никого из живых. Но здесь на полу и лавках в лицо пришедших пялилось пустыми глазницами несколько черепов, и не успел Грэм оглядеться, как сразу послышались — будто бы из этих пустых ртов — рыдания и стоны, а затем умоляющие жалкие голоса:

— О, Сэпир, прости… Мы виноваты, о великий король Сэпир!..

— О!.. У!.. Пощады, пощады, великий маг Сэпир!

— А-а!.. О господин! Орисса умоляет тебя принять её службу!..

Грэм почувствовал, как у него мурашки побежали по коже. Но и остальным было не по себе, и Вианор предложил:

— Как, сеньоры? По-моему, мы слышали достаточно.

— Да, достаточно, — спокойно подтвердил Трор.

И к облегчению Грэма, они вышли на улицу. А там уже началось — изо всех окон вдоль улицы неслись такие же замогильные страдающие голоса и стоны.

Капитан Хорс стоял с окаменевшим лицом и наконец взревел, потрясая кулаками:

— Возьми меня Тунг! Целый город! Сожрать со всем людом, всеми пташками, всеми дворнягами!.. В какую преисподнюю спрятал их этот мерзавец?!.

— Они не в преисподней, — возразил маг. — Не верь этим стенаниям, капитан Хорс. Что до черепов и воплей, то это-то иллюзия, фальшивка Сэпира, чтобы устрашить народы Анорины.

Капитан Хорс недоверчиво посмотрел на Вианора.

— Что ж, ты меня немного успокоил, сеньор. Но где же тогда люди?

— Люди — далеко отсюда, капитан. Но их можно будет вернуть.

— Ты это сделаешь?

— Возможно, — небрежно отвечал Вианор. — Не сейчас. А вот эти рыдания не худо и прекратить.

Вианор сосредоточенно повел жезлом вокруг, и стоны оборвались. Сразу стало как-то легче, и капитан Хорс посветлел.

— Вот это дело, господин маг. А то горько было слышать, как вольный город стоит на коленях перед каким-то выродком. Так что же, сеньоры, вы пойдете дальше или мне подвезти вас куда-нибудь в порт Кардоса?

Вианор и Трор обменялись взглядами, и Трор произнес:

— Мы остаемся.

— Что ж, как вам угодно. Сеньор рыцарь, — обратился корсар к Трору, — свое первое обещание я сдержал. Но я готов выполнить и второе, особенно теперь, когда я снова побывал в Ориссе. Если ты вновь пойдешь к стенам Атлана — а я так догадываюсь, ты пойдешь — то капитан Хорс готов сопутствовать тебе со всем морским народом, что согласится за мной последовать.

Рыцарь кивнул:

— Согласен на твою помощь и благодарю за нее, капитан Хорс. Я дам тебе весть в свое время.

— Так что же, сеньоры, тогда до встречи!

Капитан Хорс уже было повернулся, и тут юнга окликнул его:

— Капитан! Скажи «до встречи» и мне. Я остаюсь с этими людьми.

Корсар не поверил своим ушам:

— Дуанти! Неужели ты бросаешь меня?

— Нет, капитан, — возразил Дуанти. — На пути этих людей опасностей ещё больше, чем на нашем. Ты ведь сам обещал свой союз сеньору рыцарю и магу. А я лишь немного опережаю тебя с этим, вот и все.

— Что ж, — пожал плечами корсар, — люди Ай-Крео свободны, и мы уже не в походе… Но ведь ты даже не спросил, согласны ли тебя с собой взять!

— Как, Грэм? — Трор и Вианор посмотрели на оруженосца.

Грэм тихонько подмигнул юнге и кивнул.

— Мы согласны, капитан Хорс, — произнес Вианор.

Капитан Хорс развел руками и повернувшись пошел прочь.

— Я никогда не забуду своей службы у тебя, капитан! — крикнул ему вдогонку юнга.

Но Хорс больше не оборачивался.

— Он выкупил меня на невольничьем рынке в Куманчире три года назад, — проговорил Дуанти, глядя вслед капитану. — Я думал, что всю жизнь проплаваю бок-о-бок с Хорсом.

— А что же помешало? — спросил маг, внимательно глядя в лицо Дуанти.

Дуанти пожал плечами.

— Не знаю… Когда я увидел вас троих там, на палубе нашего корабля, мне как-то сразу захотелось быть с вами вместе… И позже, когда сеньор маг рассказывал про Астиаля и этого изверга Сэпира… я поклялся сам себе, что не отстану от вас… И потом, может быть, здесь, на материке, мне удастся узнать что-то о своей семье. Вообще-то, сеньоры, — вдруг признался Дуанти, — я не ожидал, что вы так легко согласитесь принять меня в свою компанию.

Вианор и рыцарь рассмеялись:

— Сэр Вианор ещё не начал своего рассказа, — сказал Трор, — когда мы заметили, что в дверь скользнула одна рыжая мышка. Еще тогда, Дуанти, когда ты подрался с Грэмом, я понял, что ты попросишься к нам.

Меж тем Стагга Бу отошел в сторонку и с загадочным видом принялся шарить за полой своей куртки. Вианор легонько толкнул Грэма:

— Гляди, Грэм, — я готов поспорить, что у Стагги в запасе ещё одна табличка с пророчеством.

— Эй, Стагга! — окликнул и рыцарь. — Где четверо, там и пятый, — ты это нам хочешь прорицать, верно?

— Смейтесь, смейтесь, — пробормотал гном.

Наконец он вытащил свою шпаргалку и с дурацки-торжественным лицом принялся декламировать, воздев вверх руку:

— Три прорвы. Путнику опасность. Если первую пасть проглотит вторая, то третья может выплюнуть великое царство. Дорога — к богатству.

Все так и покатывались, глядя на ужимки гнома, но Дуанти, которому все это было внове, вытаращил глаза:

— Вот это да! Впервые слышу прорицателя. А что все это значит?

— А ты спроси у Стагги, — посоветовал Трор.

Стагга Бу быстро спрятал табличку и проговорил как ни в чем не бывало:

— Не знаю, Дуанти, ни малейшего представления не имею. Мое дело предупредить вас, а там уж смекайте сами.

— Стагга, — напомнил маг, — ты вроде бы говорил, что зачитал уже все таблицы!

— Я тоже так думал, — отвечал гном. — Честное слово, Вианор! Я только неожиданно почувствовал какое-то шевеление у себя под курткой. Честно, я не брал с собой этой таблицы!

— Хм… Может быть… Интересно, интересно, — проговорил маг. — Во всяком случае, пора выбираться из Ориссы.

Они пошли пустой улицей, все дальше от моря, и вышли на главную площадь, где была знаменитая Палата Ориссы. И тут Грэму показалось, что по крыше здания скользнула какая-то серая тень.

— Капитан… То есть, сеньор Вианор, — поправился Дуанти. — Кажется, я видел какую-то серую птицу вон там на крыше.

— И я! — подхватил Стагга Бу.

— Дуанти, а ты не мог бы попробовать вместе с нашим замечательным прорицателем поймать эту птицу? — попросил Вианор.

— Чур, я главный! — тут же выпалил Стагга.

— Это почему же? — возмутился Дуанти.

— А потому, что мой кузен Вигга — птицелов, и я ему не раз помогал, вот почему!

— Ну, тихо, вы, — урезонил Вианор. — Птица непростая, предупреждаю. И помните — что бы ни случилось в ближайшее время, ваше дело — ловить птицу. Поняли?

— Есть, сеньор маг! — отсалютовал Дуанти.

И они со Стаггой, шепотом споря и ругаясь, скрылись в здании Палаты.

А Трор уже стоял с обнаженным Свенталем в руке, глядя куда-то в дальний угол площади, а Вианор уже поднял свой жезл, — и Грэму вновь, как на корабле Хорса и раньше, в Эшпоре, почудился звук трубы и ржание скачущего табуна. А вслед за тем послышалось какое-то надвигающееся чавканье и шум. И с той стороны, откуда все громче неслись эти звуки, появилась наконец — Грэм не поверил своим глазам — исполинская пасть. Она была лишь немного ниже домов на площади и такой огромной, что могла ухватить добрых два этажа. Челюсти её были оснащены клыками в рост человека, и меж них свешивался до земли синий слюнявый язык. Пасть плыла по воздуху без всякой поддержки — у неё не было не только ног, но даже глаз или ушей, — одна пасть, и только вверху виднелись провалы ноздрей. Время от времени синий язык шлепался на мостовую, слизывая разный мусор, и Пасть с чудовищным клацаньем зубов глотала, чавкая, свою добычу, роняя на землю отвратительные желтые слюни.

— Вот и объяснение, почему в городе нет никакой живности, не говоря о мародерах, — произнес маг. — Трор!

— Да?

— Это тварь из геенны одного нижнего мира. Нам надо загнать её обратно.

— Как с ней биться?

— Язык! У ней уязвим только язык. Задержи её, а я попытаюсь открыть дверь.

А Пасть уже учуяла добычу. Шумно втягивая воздух в громадные ноздри, она повернулась в сторону людей и с громким урчанием потащилась через площадь. От неё со страшной силой смердело.

— Укройся, Грэм, — коротко бросил Трор.

Рыцарь выждал, пока Пасть не оказалась в десятке шагов, и сам кинулся ей навстречу. С молниеносной быстротой он подскочил к волочащемуся языку, полоснул по нему мечом, и тотчас отпрыгнул в сторону. Урчание сменилось яростным ревом, и челюсти бешено клацнули, хватая воздух в том месте, где миг назад находился Трор.

И тут Грэму стало плохо. Он даже не испугался, он просто физически не мог уже выносить этого чудовищного рева-урчания. От зловония Пасти у него мутилось сознание, и не выдержав, Грэм, согнувшись, повалился на мостовую и в корчах покатился по ней, зажимая руками уши.

А Вианор куда-то исчез с глаз долой — Грэм не знал, куда и зачем, да и было не до того. Лишь Трор в одиночку сражался с ужасной гадиной, то вонзая клинок, то все так же стремительно уклоняясь от движений громадного языка. На мостовой всюду были хлопья липкой желтой слюны и лужи крови из пораненной Пасти, а через какое-то время на камни шлепнулся кусок языка, вырубленный ударами Трора. Пасть взвыла так, что у Грэма заложило в ушах. Он начал уже терять сознание, как вдруг сквозь рев и клацанье Пасти оруженосец Грэм отчетливо расслышал какой-то щебет, вроде воробьиного, и заметил, что над ним вьется небольшая пестрая птичка, похожая на трясогузку. Грэму даже показалось, что она пытается как-то взбодрить его — и к своему удивлению, Грэм почувствовал себя лучше.

Превозмогая тошноту и слабость, он поднялся на ноги и увидел, что Трору приходится туго. Вся площадь была в потеках слюней и крови, и двигаться по ней было трудно — а Пасть, несмотря на свои раны, преследовала Трора с неистощимым упорством. Поскользнувшись в одной из луж, рыцарь покатился по камням — и сразу же на него сверху стал накатывать отвратительный липкий язык. С каким-то воплем, не помня себя, Грэм кинулся на подмогу Трору, но тут с другого конца площади полыхнула молния, ударила в язык, и он отдернулся от почти уже настигнутой добычи. Понесся противный запах паленого мяса, а Грэм наконец увидел Вианора. Подняв жезл в одной руке, другой рукой маг как бы удерживал край какого-то полога, и за этим пологом билось какое-то багрово-черное пламя.

— Браннбог! — кричал маг. — Ко мне! Держи дверь, пока я не загоню в неё Пасть!

Поднявшись с мостовой, Трор в несколько прыжков достиг места, где Вианор удерживал невидимую дверь, и как бы поменялся с ним, подставив плечи под некую тяжесть. А Вианор, выставив впереди себя жезл, кинулся к твари — и на конце его жезла засветился большой белый шар.

— Помоги Трору! — крикнул Вианор Грэму.

Оруженосец, пробежав через площадь, встал рядом с рыцарем, и сразу почувствовал, как и на него навалилось что-то неимоверно тяжелое. Но Трор стоял как скала — и Грэм, сцепив зубы, остался на ногах рядом с ним.

— Ты очень вовремя, мастер Грэм, — хрипло поблагодарил Трор.

Тем временем Пасть попыталась атаковать Вианора — и заорала, наткнувшись на белое пламя. Язык отдернулся, и Пасть принялась реветь громче прежнего, но уже не от ярости, а от боли и страха. А Вианор, внимательно и точно двигаясь, преследовал Пасть, подгоняя её пламенем, как хлыстом. Она уже зависла близко к тому месту, где держали свою ношу Трор и оруженосец.

— Держись, Грэм! — предупредил рыцарь.

И вновь Грэм услышал щебет, и к нему на плечо уселась все та же пестрая птичка, и вновь Грэму сразу стало легче. В этот миг что-то будто раскрылось, полыхнуло черно-багровым — и Грэму так показалось, будто из какой-то другой пасти вывалился огромный язык, смахнул Пасть на площади — и эта багровая пасть сразу захлопнулась — и исчезла.

И — все, сразу ушла тяжесть, и Грэм с невольным стоном кое-как выпрямил спину. Трор тут же рядом разминал плечи. Он устало улыбнулся Грэму:

— А хорошая у тебя подружка, мастер Грэм!

— Что? А, — Грэм понял, что Трор говорит о той птичке — он и не заметил, как она улетела.

— Пойдемте к фонтану, — позвал меж тем маг. — Мы все вывозились в слюнях. Фу, какая мерзость.

По счастью, фонтан на площади исправно гнал воду, и в него совсем не попали гадостные выделения из Пасти. Все трое бухнулись в воду прямо в одежде — и вдруг послышались крики где-то вверху.

Кричал никто иной, как Стагга Бу: они висел, уцепившись за ноги давешней серой птицы, а она, изо всех сил размахивая крыльями, пролетала над площадью, унося с собой гнома. С шеи стервятника свисала веревка, а с крыши Палаты им вслед что-то кричал Дуанти.

— Вианор! Трор! Грэм! — взывал Стагга. — Я сейчас упаду! Помогите!

— Прыгай вниз, когда будешь над фонтаном! — закричал Грэм.

Но этого не понадобилось. К ускользающему вместе со Стаггой стервятнику подлетела откуда-то прежняя пестрая птичка и принялась яростно клевать его в голову. Серый хищник завертел головой, потерял ориентацию и начал быстро опускаться вниз. Проворно подскочивший Трор легко подхватил гнома, а другой рукой мгновенно поймал и конец веревки.

Еще вися над землей в руке Трора, Стагга принялся браво докладывать:

— Ваше приказание выполнено, сэр! Серый стервятник замечательно пойман и великолепно доставлен прямо в руки!

Подбежал Дуанти и, тяжело переводя дыхание, накинулся на гнома:

— Сеньор Вианор! Из-за этого раззявы мы едва не упустили добычу! Он взялся держать веревку, а сам отпустил её, заглядевшись на ваш бой внизу.

— Но зато я мастерски поймал его за ноги! — немедленно возразил гном.

И все, включая самого Стаггу, от души расхохотались.

— А вы знаете, кто нам попался, сеньоры? — спросил, отсмеявшись, маг. — Правая рука Сэпира, сам Уорф, вот так-то! Это удача.

При этих словах серый стервятник неуклюже запрыгал по мостовой и заухал.

— Что до меня, — с отвращением произнес Вианор, — то я бы так и оставил его в этом теле. Но лучше будет передать его на суд граждан Ориссы. В его человеческом облике, разумеется, чтоб не было сомнений, кто это.

— О! Вианор! — воскликнул Дуанти. — Значит, ты собираешься расколдовать город?

— Верно. Но чуть позже, — нам надо передохнуть. Да кстати, сначала надо выбраться за город. Вон тот холм, пожалуй, подходящее место.

— А что же Уорф — возьмем с собой? — спросил Трор.

— Я вообще-то хочу привязать его где-нибудь здесь на виду. Оставим рядом записку — а там уж пусть с ним разбираются орисситы.

— Но тогда не худо сейчас допросить его! — возразил Трор.

Вианор поразмышлял:

— Вряд ли он что-нибудь расскажет, но ладно.

Ни Грэм, ни Дуанти так и не заметили, что такого сделал Вианор, но в один миг перед ними возник вместо птицы человек с перепуганным неприятным лицом. Он, хрипя, сорвал с шеи веревку и повалился на колени перед Вианором.

— Господин! Пощады! Это все Сэпир! Я ничего не сделал! Отпустите меня, не оставляйте в Ориссе! Я порву с Сэпиром, клянусь! Я буду служить вам, я…

— Замолчи, Уорф, — с отвращением оборвал его маг. — Я из-за одного этого не хотел с тобой говорить.

— Но я все расскажу, господин! — выл Уорф. — Я сам ненавижу Черного Графа.

— Вот этому я верю, — сказал Вианор.

— Господин, я никогда не вернусь к Сэпиру, клянусь! Только не оставляй меня здесь! — продолжал молить Уорф.

— Хорошо, — наконец тяжело произнес маг. — Я принимаю твою клятву. Но мы не собираемся допрашивать тебя сейчас. Ты обещал порвать с Сэпиром, верно? Так вот, отправляйся прямо сейчас ко двору Веселина и расскажи ему все, что знаешь о своем Черном Графе. Это и будет твоей испытанием.

— Да, лорд Вианор!

— И Уорф снова начал пресмыкаться, но Вианор приказал ему идти.

— Не понимаю тебя, сэр Вианор, — пожал плечами Трор, настороженно провожая взглядом Уорфа. — Этот человек — законченный предатель.

— Иногда я и сам себя не понимаю, — просто сказал маг. — Как-то не хотелось пачкаться о него. Как-никак, нам сейчас предстоит одна трудная работа.

— Нам? — спросил Дуанти. — Я так думал, сеньор Вианор, ты сам расколдуешь Ориссу, без нас.

— Без вас? Как знать, — загадочно отвечал Вианор.