20
Передышку флот Негредина использовал, чтобы уйти как можно дальше от Убрахтера и лишить противника возможности атаковать из-за планет и спутников.
Негредин перестроил свои порядки, выдвинув по периметру центральной группировки линкоры и крейсеры. Выходящие из «окон» отряды кораблей Достеи обнаружили изменения в последний момент.
Командир рейдера «Борхид» полковник Эвележ, молодой еще офицер, чья отвага и склонность к риску снискали популярность во флоте, первым увидел единственный шанс уцелеть и нанести урон врагу. Он отдал приказ идти прямо между линкором противника и мобильной группой, занявшей слишком близкую позицию к центру. Идти на полной скорости.
И рейдер понесся вперед, выпуская ракеты из всех четырех пусковых установок. Противник слишком поздно понял, в чем дело. Сначала линкор выпустил несколько ракет и дал залп из плазменной пушки. Ракеты прошли мимо, среагировав на ложные цели. А вот залп пушки снес кормовую часть лидера маневренной группы крейсера «Раг-Нова». В результате чего крейсер вышел из строя.
А Эвележ совершил поворот на пределе допустимого и расстрелял линкор всеми артсистемами и ракетами. Огромный корабль Негредина выдержал все удары, кроме последнего. И космос озарила новая вспышка.
Придуманный по наитию прием переняли рейдеры и ракетоносцы Достеи. Они стали возникать между линкорами и крейсерами противника и мобильными группами. Дав один-два залпа из всех установок и стволов, окутав себя облаками защитного газа и выбросив скопления ложных целей, тут же уходили прочь.
Негредин начал спешно перестраивать ряды под мощным огнем врага. Он изначально отдал преимущество первого удара и мог только реагировать в ответ. А Достея искала и находила все новые приемы. И Негредин стал запаздывать…
В какой-то момент прямо в середине центральной группировки вдруг возникли шесть ударных платформ. Двигаясь по замысловатой траектории, они расстреливали двойной против обычного боезапас, почти в упор поражая смонтированные космические верфи, вставшие на буксир подбитые корабли, транспортники, базы.
Это самоубийственная вылазка внесла поистине ужасающее опустошение в ряды противника. В попытках поразить платформы, корабли Негредина сбили пять и повредили семь своих судов. В два раза больше вывели из строя платформы.
По плану платформы должны были нырять в «окно» как только закончится боекомплект. Но всего две из них дотянули до этого момента. Причем одна совершила переход на последних каплях энергии и легла в дрейф в створе «окна».
Экипаж еще одной платформы, видя, что гибель неизбежна, направил корабль на вражеский авианосец. Судно взорвалось почти вплотную к врагу и нанесло ему тяжелейший урон.
* * *
Флот Негредина таял. Выходили из боя, ложились в дрейф и ждали помощи десятки судов разного класса. Другие гибли под ударами точных залпов.
Но и Достея платила высокую цену. Большая часть ракетоносцев, половина лидеров и рейдеров были потеряны. От группировки малых кораблей уцелело меньше половины. Очередная пауза в сражении наступила внезапно. Враги разошлись, спешно восстанавливая боезапас и латая суда (какие еще можно было залатать).
Между тем оба флота приближались к границе зоны распространения. Зона совершила новый скачок, выросла в размерах почти вдвое. Флоту Негредина надо было пройти уже не так много, чтобы достичь границы. Расчеты показывали, что хватит полутора часов полета на крейсерской скорости, чтобы стать недосягаемыми для противника. И Негредин ускорил движение.
О приближении зоны распространения знал и генерал Хокуэр. Получив данные о расстоянии до границы и приблизительном времени хода, он приказал перейти к третьей части плана и пустил в бой последние резервы.
— Это единственный шанс! — сказал Хокуэр на коротком совещании командиров. — Либо мы их остановим, либо…
Генерал сделал паузу, обвел присутствующих пристальным взглядом и добавил:
— Этого «либо» для нас не существует. Только победа!
Достейские корабли наносили удары с разных сторон, сгоняя противника в тесный коридор. А когда мобильные группы Негредина изменили построение, на их пути через «окна» были выброшены огромные минные поля.
Самонаводящиеся мины и торпеды, распознав цели, настигали их, облепляли со всех сторон и детонировали.
Часть кораблей Негредина попалась в ловушку, часть успела отвернуть, выставить заслоны из ложных целей, ударить по минам и торпедам. Но скорость движения флота резко упала.
Не нашедшие цели мины самоликвидировались через определенное время, чтобы не мешать своим кораблям.
Пока Негредин совершал маневры, обходя поля, корабли Достеи наседали с флангов. Увидев, что прием сработал, Хокуэр велел сбрасывать под носом противника вышедшие из строя и не подлежащие короткому ремонту суда, предварительно начинив их взрывчаткой.
Большая часть таких брандеров имела автоматическое пилотирование. Но остальные, получившие повреждения систем управления, могли идти только при прямом пилотировании.
Генерал приказать не мог, но нашлись добровольцы, севшие в эти брандеры. Они были смертниками, но разве существование Достеи не достойная награда за смерть?…
Покореженные, лишенные оружия, части обшивки, с пробитыми бортами, с разгерметизированными рубками, брандеры выходили буквально в нескольких сотнях метров от кораблей противника. Только некоторые могли запустить двигатели. Остальные просто ждали, когда вражеское судно врежется в них.
Корабли Негредина попались в эту ловушку, но после гибели нескольких эсминцев и крейсеров еще больше снизили скорость и выставили плотную завесу из ложных целей.
Тогда брандеры стали подрываться при первых признаках маневра противника. В эфире звучали последние слова пилотов-смертников. Кто кричал, кто прощался, кто ругался. А потом голоса исчезали, а в космосе вспыхивали новые звезды…
Хокуэр, слушавший переговоры по единой инфосети, сидел в кресле, закрыв глаза и намертво стиснув зубы. Погибал цвет флота, его надежда, его сила! Погибал, возможно, без всякой надежды на победу, даже без уверенности, что гибель будет не напрасна!
Способно ли человеческое сердце вынести такое? Способна ли голова сохранить ясность мышления, может ли человек не сойти с ума, слыша последние крики умирающих и видя круговерть смерти?…
* * *
Строй негрединского флота потерял четкость, начал расплываться, разваливаться на части. Все чаще молниеносные выпады достейских кораблей доставали до сердца центральной группировки: до транспортных судов и баз.
А ведь там были не только военные, но и гражданские. Вспомогательный персонал, семьи экипажей, первая партия колонистов. Беспомощные, лишенные возможности защищаться, они гибли десятками и сотнями под ударами ракет, снарядов и лазеров.
Боевые корабли Негредина все чаще сами бросались на врага, навязывали ему бой, тесня от транспортников. Короткие дуэли возникали на разных участках сражения. Но достейские корабли имели преимущество, они выбирали место и время удара, внезапно возникали и также внезапно исчезали.
Достея брала верх. Количество кораблей постепенно выравнивалось. Былое превосходство в малых судах сошло на нет после гибели большей части авианосцев. Однако основная часть сражения была впереди.
Негредин упорно тянул к границе зоны. Рывками, теряя и наращивая скорость и совершая маневры. Оставляя за собой разбитые корабли, бросая поврежденные, вытаскивая только те, что были на своем ходу.
От первоначального состава флота уцелело не больше трети. Но и враг понес серьезные потери. Значит, его цель не достигнута. А главное — граница зоны уже близко. Еще немного, и все закончится!
Прежний план сражения перестал действовать. Противник приноровился и берет верх. Следует немедленно лишить его преимущества внезапности и возможности наращивать силы на отдельном участке.
И командование негрединского флота отдало приказ: «Рассредоточиться! Строй россыпью!»
Флот Негредина начал совершать быстрые перестроения. А вскоре десятки небольших групп кораблей на полной скорости полетели вперед, расходясь в стороны.
Каждая группа — это лидер, крейсер или авианосец, а чаще эсминец, несколько кренкеров или зеттеков (пилотируемые истребители) и два-три транспортника.
Прыснувшие во все стороны корабли противника на какое-то время поставили флот Достеи в тупик. Но вскоре пришел приказ: «Дробление! Организовать погоню!» Было создано четыре больше группы. Две начали «чес» из центра вражеской сети, а две через «окна» зашли с флангов.
Конечно, преимущество достейского флота было неоспоримым, они шли более плотным строем и атаковали заведомо малочисленного противника. Но у Негредина слишком много групп, и какие-то вырывались вперед и уходили из поля зрения врага. Это в принципе ерунда (найти и догнать всегда можно), но только не вблизи границы зоны. Здесь пешка выходила в ферзи и ставила мат. Даже если это последняя фигура на поле.
Игра в догонялки шла с переменным успехом. Прорывавшиеся на центральном участке группы кораблей Негредина были полностью выбиты противником. Но чем дальше к периферии, тем чаще они успевали уходить от погони. Конечно, корабли Достеи могли прыгнуть в «окно», но следовало знать, куда прыгать. Уже не раз выскакивавшие из переходов скаутеры, гликкеры и ракетоносцы Достеи не находили никого.
Хокуэр продолжал дробить силы, чтобы охватить большую площадь. И уже в «прыжок» шли одиночные корабли. Когда они настигали противника, перевес был не на их стороне.
Четвертый час шло сражение. От первоначальных составов флотов осталось совсем немного. Но накал боя не ослабевал. В разных участках космоса возникали короткие ожесточенные схватки.
Шла битва на поголовное уничтожение. На истребление друг друга. Достее некуда было отступать, на кону стояло существование всей их цивилизации. И никакие потери не шли в счет. Собственная гибель никого не интересовала, ибо поражение в схватке автоматически вело к исчезновению, пусть и отсроченному.
Негредин тоже не мог отступить, никто не примет у них капитуляцию, никто не возьмет в плен. Да и не намерен был Негредин сдаваться. Только вперед, до конца, до победы. И здесь цена отдельно взятой человеческой жизни была ничтожно мала. Прорыв даже небольшого отряда означал победу, все неудачи и потери окупятся…
Штабная группа генерала Хокуэра работала наравне с остальными. Эскадренный лидер «Каврата» вместе с тремя скаутерами и автоматической станцией шел по пятам очередной кучки беглецов. Эсминец, зеттек, два транспортника и ремонтная база. Негредиане улепетывали на всех парах, не обращая внимания на подбитый зеттек. Малому кораблю не хватало энергии, и он понемногу отставал.
Скаутеры прыгнули в «окно», несколько секунд спустя вышли перед беглецами, выпустили по ракете в эсминец, на полной скорости прошли дальше, к транспортникам. Ремонтную базу они повредили со второго залпа, сделали разворот и пошли в новую атаку.
Лидер нагнал зеттек, снес его залпом из орудий, пошел дальше, стремясь достать эсминец. По ходу, не сбавляя скорости, добил базу.
Скаутеры вновь прыгнули, опять вышли перед эсминцем, обстреляли его, но пройти мимо на этот раз не смогли. Эсминец выпустил минное поле, сманеврировал, дал залп из артустановок и накрыл один скаутер, а другой повредил.
Подбитая машина сумела уйти, но тут же потеряла скорость, сошла с курса. Пилот неимоверным трудом выровнял машину и, понимая, что больше не сможет участвовать в бою, направил скаутер на подходящий транспортник.
Две артбатареи (все вооружение транспортника) отбили скаутеру кормовую часть и левую плоскость. Но машина упорно шла вперед, поливая противника из пушек. Потом выпустила последнюю ракету (ее сбили с курса). Пилот транспортника пытался уйти от столкновения, но тяжелое судно не обладало большой маневренностью. Вспышка взрыва озарила космос, разнеся в стороны обломки кораблей.
— Прыгаем! — мрачным голосом приказал Хокуэр. — Надо догнать эсминец. И передайте на уцелевший скаутер, пусть идет в самостоятельный поиск.
Корабль сбавил скорость, подстраиваясь под момент «окна». Огромный эскадренный лидер тратил слишком много энергии на переход, потому и прыгал редко. Но сейчас беречь энергию бессмысленно.
Через минуту корабль закончил переход. А еще через пять совершал маневр поворота, оставляя за кормой остатки вражеского эсминца. У того не было никаких шансов против лидера.
В рубку управления зашел дежурный связист.
— Господин генерал, со станций наблюдения пришло сообщение. Граница зоны распространения всего в семидесяти тысячах ларках! Наши корабли прошли возле нее.
Хокуэр побледнел и хрипло выдохнул:
— Сколько кораблей Негредина миновали зону?
Связист пожал плечами.
— Нет сведений!
— Немедленно выяснить! Продолжать поиск!
В эти минуты настигнувшие противника корабли Достеи шли в последнюю атаку. Датчики буквально вопили о близости опасной зоны, но теперь это никого не волновало. Враг уходит! Вот что главное!
И скаутеры, ударные платформы, ракетоносцы, рейдеры атаковали врага на самой кромке. А если ракеты, снаряды и лазеры не могли уничтожить его, шли на таран.
Если врагов было больше, свободные пилоты, члены экипажей садились в десантные боты и выходили на них таранить врага. Почти все они погибли, не долетев до цели, зенитные артустановки сшибали тихоходные суденышки. Но зато они отвлекали на себя внимание. И давали шанс кораблям нанести смертельный удар.
Двадцать минут, проведенные в ожидании доклада, стоили Хокуэру нескольких миллиардов нервных клеток. Уже ненужных. Он ждал, стоя перед передним обзорным экраном, сцепив руки за спиной и гордо подняв голову. А когда прозвучал голос офицера, чуть вздрогнул и опустил подбородок.
— По уточненным данным границу зоны пересекло несколько кораблей Негредина. Среди них могут быть: один линкор или крейсер, один-два эсминца, несколько малых судов и четыре-пять транспортников.
В рубке наступила абсолютная тишина. Все смотрели на генерала. А генерал все сверлил взглядом обзорный экран.
Из огромной армады кораблей Негредина уцелело меньше полутора десятков. Это была полная победа!
Никому не нужная победа. Бессмысленная. Обернувшаяся полным поражением! Ибо враг все-таки ускользнул. Этих скромных сил ему хватит, чтобы завоевать Достею прошлого.
Значит, все напрасно! Все нечеловеческое напряжение миллионов людей, их труд без сна и отдыха, потраченные ресурсы и силы — все зря!
Генерал вспомнил последний разговор с префектами, их полные боли и надежды глаза и свои слова. Он обещал сделать все, чтобы не пропустить врага. И обещание не сдержал.
Хокуэру было плохо. Очень плохо. Но он не привык показывать слабость ни подчиненным, ни руководству. Не допустит урона своей чести и сейчас.
— Сколько кораблей в строю?
— Два лидера, три рейдера, три ракетоносца, пять ударных платформ, десятка три малых судов.
«Флота, как такового, нет, — констатировал Хокуэр. — А раз нет флота, зачем нужен командующий? Который проиграл битву?!»
В душе генерала назрело решение. Единственно верное в этой ситуации. Достойный выход для военного, опозоренного поражением.
— Полковник Чернава!
— Я! — сделал шал вперед командир корабля.
— Я назначаю вас командиром эскадры. Соберите все корабли, примите доклады о состоянии бортов и наличии боезапаса. Рассчитайте вектор перехода к планетам Негредина.
— Слушаюсь, мой генерал! Но!..
— Я составлю докладную записку совету префектов и отправлю ее по своему каналу, — не слушая полковника, продолжил Хокуэр. — Ответ придет на ваше имя. Там будет приказ. Вы этот приказ выполните!
— Слушаюсь!
— Это все!
Генерал повернулся и встретил встревоженные взгляды Чернавы и офицеров. Они уже поняли, что задумал Хокуэр, но не смели возражать.
Хокуэр вышел из рубки. Он шел почти строевым шагом и боковым зрением видел, как офицеры дружно вскинули правую руку к груди, отдавая честь своему генералу. Как бы там ни было, он выиграл величайшее сражение. И упустил победу только потому, что враг использовал невиданное оружие — время!
«У врага хватит сил, чтобы завоевать планету. Но хватит ли, чтобы удержать? И потом, у них мало людей, новую цивилизацию не основать. Они просто деградируют. Нужны люди, нужны мощности. Это есть на Негредине. Так что обратный полет еще состоится. Они только выждут немного, пока зона распространения не накроет все колонии. Этого нельзя допустить. Надо нанести удар по Негредину. Надо уничтожить планету! И тогда сегодняшняя победа врага обернется поражением!»
Хокуэр надиктовывал послание четким поставленным голосом. Сомнения, смятение ушли прочь. Он сослужит последнюю службу Достее. И пусть его последователи будут более удачливы!
* * *
Когда доклад был отправлен, Хокуэр надел парадный мундир со всеми регалиями. Достал жезл, сел в кресло и вытащил из потайного кармашка маленький флакончик.
В нем была одна капсула. Марзенап. Сильнейший яд, действующий в течение пяти секунд. Он убивает безболезненно и быстро.
Генерал покатал капсулу в ладони и решительно закинул ее в рот. Выпрямился в кресле, расслабленно выдохнул и стиснул жезл…
Когда через час полковник Чернава в сопровождении двух офицеров зашли в каюту генерала, они увидели Хокуэра в его любимом кресле. Спина прямая, голова гордо поднята, выражение лица спокойное и уверенное. Даже в смерти генерал остался несгибаемым и уверенным.
Полковник и офицеры отдали честь командующему и несколько секунд стояли молча. Потом Чернава вызвал медиков и вернулся в рубку. Предстояла большая работа по подготовке к дальнему переходу.
Совет префектов одобрил план Хокуэра. Предстоял удар возмездия. А возмездие неотвратимо, как само время!