В течение последнего месяца Джастину не раз еще приходилось присутствовать при съемках магического шоу. Режиссер Гудвин, хоть и нехотя, но прислушивался к ценным советам Джастина, а после съемок, совершенно отвлекшись, долго рассказывал ему свои фантастические истории о сотворении мира и высших разумных силах. Надо заметить, что образ Гудвин не укладывался в формат типичного человека. На вид ему было под сорок, среднего роста, отличался заметной худобой, одевался в свободные одежды, носил рюкзак за правым плечом. Гудвин носил кепку с пацифистским значком поверх длинных спутанных волос, завитая в косичку бородки золотая цепочка привлекала внимание в беседе, руки украшали многочисленные фенечки и цветные татуировки. Он умело руководил съемками и четко следовал сценарию. Однако, главным преимуществом, которое отличало его от всех, это было фанатичное увлеченность творческим процессом. Этой фанатичностью заболевали все участники и артисты на съемочной площадке, за что режиссера негласно называли Великим Гудвином.

– Я пока не почувствовал удовлетворения от работы. Никто никуда не расходится, каждый должен ощутить то, что называется интеллектуальным оргазмом. Итак, работаем до упора! – настраивал всех Гудвин.

Гудвин долго присматривался к поведению Джастина, постоянно провоцировал его и, убедившись в его надежности, однажды пригласил на беседы по тантризму. Эти беседы он проводил у себя дома в окружении преданных единомышленников.

– Прежде, чем смочь любить кого-то другого, нужно сполна поиметь самого себя. Для меня Тантра – это путь согласия и любви, ключ к познанию себя и окружающих. И именно этим значением я его наполняю.

На намеченный день и час Джастин собрался в гости к Великому Гудвину. Дом находился в районе города, где исторически располагались частные дома со времен первобытных стоянок или даже раньше. Здесь все напоминало многовековую историю. Каждый дом вдоль улицы относился к разной эпохе и времени, среди них выделялся один двухэтажный дом своей необычной архитектурой, больше напоминавший не то средневековую башню, не то гигантский унитаз. Над входом висела серебристая табличка с надписью: «Здесь хранится Истина!»

Перед тем как подойти к этому дому, указанному в визитке, Джастину пришлось перебороть свои чувства неуверенности и страха. Джастин развернулся и сделал несколько шагов в обратном направлении, но вспомнил свое обещание прийти, опять развернулся и зашагал к дому. На двери нужно было набрать код на домофоне, как будто в доме жило много жильцов. Набрав код, дверь открылась, сочившийся ароматный запах заинтересовал Джастина. Не снимая обувь, он шел по зашторенным закуткам темного коридора на звучащую струнную музыку и голоса. Наконец перед глазами Джастина показалась та самая комната, откуда звучала гипнотическая индийская музыка. В полумраке комнаты стоял легкий туман от курений ароматных палочек. Свечи в канделябрах освещали комнату по углам, на полу лежали мягкие цветные ковры, одеяла и подушки, на которых сидели, лежали, стояли полураздетые и раздетые полностью мужчины и женщины в необычных позах. Некоторые присутствующие были заметно, сексуально возбуждены, но при этом никто не обращал внимания на свои половые органы и не занимался соитиями, очевидно, воздержание являлось оговоренным правилом. Похоже, каждый был увлечен процессом погружения в себя и занят только своими ощущениями, потому что приход Джастина никто из присутствующих даже не заметил. Едва привыкнув к обстановке, Джастин почувствовал голос невидимого Гудвина, резонирующий у него, где-то в районе толстой кишки. Голос настраивал расслабиться, прислушаться к себе и ни в чем не отказывать. Словно под гипнозом, обалдевший Джастин сполз по стене на пол там же, где и стоял. Эротические видения и желания поплыли в голове нескончаемым потоком.