Все водные пространства скапливаются в низинах, заливают расщелины, стекают по земляным желобам в большие лужи, туда, куда их направляет земля своей наклонной поверхностью. На водную стихию нельзя давить, нагревать, ведь она зависима от свойств земли. Она никогда не начнёт причинять вред всему живому, пока этого не позволит ей земля. У земли свои правила. Она всем вещам находит место и устанавливает свой порядок использования поверхности. Если ей, что-нибудь не нравится, поглощает в нутро без права возврата или предоставит огню сжечь до пепла. Огненная стихия хороша тогда, когда служит земле, в любом другом случае она опасна и бесполезна, и укротить её можно только водой во всей своей силе. Всех стихий окружает и объединяет воздух. Воздушное пространство является безмятежным до тех пор, пока не придет в движение земля. Под воздействием процессов нагревания или охлаждения в воздушной сфере возникает беспорядок в виде разности давления, и чтобы уравновесить своё влияние над поверхностью, воздух равномерно перемещается в ту или иную сторону. Ничто материальное и нематериальное не смеет помешать поддержанию негласного порядка, и не дать одной из стихий доминировать над силами природы.

Над водной гладью озера висел слоистый туман. Вечерело. Дикая утка, пролетая с кряканьем над туманом, нарушила покой Рихарда, который очнулся от мирного сна на воде. Распластанный по всей площади водного зеркала на подобии тонкой масляной пленки, Рихард находился в нереальной прострации. В таком состоянии он пропускал сквозь своё тело переменные колебания водной зыби, вызванные на первый взгляд, не то дуновением легкого ветра, не то колебанием почвы. Волны колебали тело Рихарда и через вибрации передавались истории древнего водоёма.

«К воде подошли коровы, пасущиеся недавно на зеленых лугах, и принялись жадно пить. Животных было довольно много, те, что подошли позднее, толкали впереди стоящих, вынуждая заходить в воду глубже. Раздутые животы коров и наполненные молоком вымени погружались под воду. Вкус молока распространился в воде, что вызвало беспокойство у обитателей глубин озера мудрых и очень древних сомов. Рыбы подплыли к животным, принялись кружить между ними и мешать пить.

– Если вы пьёте нашу воду, то поделитесь хотя бы своим молоком. – Ставили условия сомы, не прекращая раздражать коров.

– Мы не хотели бы делиться молоком, ведь оно предназначено для наших детей, а ещё молоко забирает хозяин-человек. – Вступили в спор коровы, но продолжали оставаться в воде.

– Позвольте, но вода, которую вы пьёте, является нашим домом, бережём мы её для нас и наших детей, да и ваш хозяин-человек тоже берёт воду для своих целей, поэтому условия наши равны. – Уговаривали коров настойчивые сомы.

Коровы вынуждены были, что в обмен на чистую воду, придётся отдать своё свежее молоко и это условие, которое надо соблюсти ради сохранения согласия между земным и водным миром. Животные не стали препятствовать сомам присасываться к пухлым соскам и высасывать из них молоко. Животные и рыбы сполна взяли столько, сколько было им нужно, и вскоре все разошлись восвояси».

Под утро туман рассеялся, его вынесло в камыши, и он там осел в виде росы. Рихард продолжал принимать уроки от вибраций озёрной глади, которые усилились с наступлением дня.

«В разгар дня на берег пришли пышные девы с румяными щёками и лоснящимися от пота телами. Они разделись, и громко вскрикивая, принялись купаться в воде, чем вызвали оживление у глубинных обитателей водоёма. К купающимся девам подплыли сомы и стали кружить у их тел, касаясь то ног, то животов своими плавниками, мешая им заниматься собой.

– Если вы купаетесь в водах, пьёте воду, любите воду, то вы тоже как рыбы, а значит, мы близки. – Рассуждали мудрые сомы.

– Да, мы любим воду и не смогли бы прожить без неё ни дня, но мы не рыбы. – Отвечали разгоряченные девы и продолжали резвиться в воде.

– Так и наши прародители не были рыбами, а жили, как и вы на суше. – Продолжали спорить сомы, а потом рассказали девам древнюю легенду.

– Давным-давно к этим водам приходили мужи гигантского роста, чтобы жажду утолить и нас выловить, дабы голод приглушить. Заходили гиганты на самую глубину озера и вода доставала им всего лишь до пояса. Орудуя семипалыми конечностями, вылавливали нас, одних ради потребления, а других ради похоти. Воды в пену они взбивали, ил донный вперемешку с семенами, излитыми в воды мутные, после спокойные покидали места эти, а мы оставались дальше жить и потомство выращивать. Не это ли признак нашей схожести?

И девы без спору уступили сомам. Настойчивые сомы получили доступ к горячим женским телам прямо воде и овладели ими сполна. Спустя год к водоёму пришли те самые девы, и каждая принесла в подоле дитя малое. Разнополые младенцы не схожи были ни с человеком, ни с рыбами потому, что вместо конечностей плавниками владеть умели, а дышать могли как воздухом, так и под водой. Зашли девы в воду и стали сами резвиться и детей купать. Услышали сомы шум и всхлипы женские, поднялись удивлённые с глубин чёрных и стали кружить у женских тел, а девы им радостно вещают:

– Прошлым летом купались в водах этих, имели связи тесные с вами сомами. Так вот отпрысков ваших извольте теперь не отказывать и принять в дом свой на прокормление и воспитание.

– О, благодушные девы, щедрый дар нам вручили. Оставляйте отпрысков на наше воспитание. Идите с миром жёны наши, силы копите, а к концу лета приходите вновь к берегам. – Отпускали женщин довольные сомы».