Следуя за грязным мужичком, Рихарду стало вдруг грустно и одиноко. Он шел за чужим равнодушным к его судьбе человеком и размышлял вслух о своем положении. Другое чувство появилось следом за первым, когда он осознал свою полную незащищенность. Ведь вполне мог найтись кто-нибудь, способный обнаружить Рихарда в своей бестелесной оболочке и жестоко наказать. «Позавидуешь тут этим живым кожаным мешкам, у них есть тело, которое защищает и хранит их душу», – думал Рихард. Пока он находился в раздумьях, сам того не замечая, потерял спину мужичка в паутине множественных дорожек. На пути Рихарда появилась груда из красного кирпича, на вершине которой возвышался крест. К этой постройке спешили прихожане, они спешно крестились и проваливались в бездну сводчатого проёма. Рихард никогда не был верующим человеком, но любопытство вынудило нырнуть в проём на фасадной стене. Стараясь, никого не задевать, он остановился позади стоящих людей у стены и стал с любопытством осматриваться. Где-то за стеной спин прихожан божественный избранник балаболил текст, то поднимая интонацию до визга, то понижая голос, то выкрикивая окончания отдельных слов.

– Все народы и племена со всеми их адски-спорящими истинными верами находятся в погибельном заблуждении, или, по выражению божьему, во страшной тьме!

Им оказался бородатый и сухощавый мужчина лет пятидесяти в черно-фиолетовой сутане, который стоял у алтаря. Затем его голос затих, толпа загудела. Чтение текста с завыванием продолжилось с деревянного балкона, установленного на одном из колонн храма.

– А из сего выходит так убедительно, как пять пальцев на руке, что издатель оных адскивраждотворных законов божьих есть бог не благодетель, а злодетель человеческому роду, или бог-губитель человеков его разными законами!

Слушать эту болтовню Рихарду было невыносимо скучно, он медленно начал двигаться к центру сквозь толпу стоящих прихожан. Каждый раз, когда он проходил сквозь человека, возникало ощущение знакомого теплого присутствия человеческой оболочки. Однако вместе с этим присутствовала целый набор из других чувств и переживаний. Мужчины, женщины, старики и дети отличались между собой отношением к происходящему в этом храме. Рихард воспользовался общим отвлечением внимания, прошел незаметно сквозь толпу, резко обернулся, чтобы посмотреть на лица всех присутствующих граждан. Необычное неоновое свечение постепенно угасало в том месте, где он только что прошел. Рихард стоял в проходе, слева и справа от него на деревянных скамейках сидели зрители, впереди также стояла толпа, за спиной был алтарь и столб с балконом и священником. Оратор продолжал манерно выкрикивать отдельные слова, цитируя писания и откровенно врать об адском суде и святилище.

– Истинно объявляю, что скоро верующие к бессмертию наберутся, и райские двери навсегда затворят за собой, а зазевавшихся адское чистилище примет в себя!

Эта очевидная ахинея не оставила Рихарда спокойным. Из речи было ясно, что в категорию избранных верующих, за которыми закроются двери, не попадает ни один из присутствующих. Рихард встал перед священником и принялся манерно передразнивать его, обращаясь к толпе.

– Послушайте, как вы сами догадываетесь, эта история – полный обман. Райские двери, о которых вам только что поведал этот бестыжий лгун, закроются перед вами, как раз в тот момент, когда случится беда, и тот единственный и неповторимый, кто их запрёт, никого с собой не возьмёт потому, что все вы все от рождения и до смерти грешники.

Только эти слова никто из присутствующих прихожан не расслышал. Тогда Рихард взобрался на балкон, уселся рядом с горланящим священником на край, свесив ноги, и положил руку на фиолетовую шапочку.

– Да его святейшество, похоже, ересь несет и не унимается, – попытался заткнуть вруна взволнованный Рихард.

Наверно, всё-таки священник почувствовал, что-то неприятное так, как на секунду заткнулся и осмотрел зал сквозь глазные амбразуры, затем вновь продолжил свою речь, но уже не так рьяно, как раньше. В это мгновение Рихард ощутил липкое ощущение страха в сущности этого человека. Чётко было понятно, что религиозный бизнес приносил этому священнику немалый доход и обеспечивал незаслуженное уважение, а мантия служила просто костюмом для придания схожести с божественным образом. Рихард понравилось мешать читать священнику текст. Продолжая передразнивать священника, Рихард уселся ему на плечи и принялся в ритм текстовых ударений барабанить руками по голове священника. Вскоре священник сильно вспотел, речь его стала неуверенной и сбивчивой, тогда он взял в руку нагрудный крест и мужественно закончил свой доклад.

– Облачитесь во всеоружии Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских… – вытер пот со лба. – Итак, станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню…, – пауза и прокашливание, – праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир, а паче всего возьмите щит веры, и шлем спасения возьмите, и меч духовный тоже, короче возьмите, который есть слово Божие. Аминь!

Толпа прихожан, шумно переговариваясь, стала покидать храм. Вдоволь поиздевавшись над его святейшеством, Рихард спрыгнул с плеч на пол и стал рассматривать алтарь. Потом он отправился бродить по подвальным помещениями церкви, где обнаружил: винный цех и хранилище вина, современные апартаменты с раритетными церковными артефактами, подземную стоянку с дорогим внедорожником. Видно бог любил таких богословов и награждал при жизни всеми светскими благами. Чтобы, узнать свои возможности, Рихард попробовал пройти сквозь пол в церковный зал и это у него легко получилось. В зале никого, кроме священника не было, стоя на коленях у распятия, он натирал ветошью, смоченной спиртом, большой серебряный крест с распятьем. Рихард вновь ощутил отвращение к этому торговцу душами и, взобравшись на подиум креста, проник в позу распятия. Тут он ощутил легкую щекотку от миллиардов спокойно перемещающихся по металлу искр, которые под действием его воли принялись ускоренно суетиться и нагреваться. Рихарду это понравилось, и он начал громко смеяться и кричать, от чего серебряный крест с позолоченным распятьем разогрелся настолько быстро, что в руках у протирающего вспыхнула тряпка:

– О! Прости господи за все прегрешения мои и неправедные мысли! Приму любые знамения твои за верный путь и снисхождение к персоне моей…

Священник испуганно сел на пол и продолжал бесшумно шлепать губами. Крест нагрелся докрасна, в помещении храма запахло горелым деревом, это тлел алтарь вокруг креста. Воздух в помещении наполнился дымом. Рихард вошел в такое состояние возбуждения, что не мог остановиться, он решил довести этот эксперимент до максимального результата и почувствовать все свое могущество. Священник оторопел, в страхе получить ожог, отполз назад, но не переставал таращить выпученные белки глаз, в которых отражался горящий крест. Раскаленное железо нагрелось до состояния плавления, золото стекло по столбу вниз, затем сам крест нагнулся вперед, словно поклонился священнику, и начал остывать. Рихард, наконец, почувствовал сильную усталость, но остался удовлетворенным от результата. Оставив погнутый крест в покое, он приблизился к священнику и присел рядом. Так они сидели вместе и смотрели на погнутый крест, и каждый думал о своем. Никто не собирался уходить. Божий избранник размышлял над неожиданным проявлением в его храме, а Рихард своими новыми возможностями.