Коридор, по которому мы с Ореном медленно шли, закончился и я увидел огромный зал. Посреди него стоял не менее большой стол, человек так на двадцать, двадцать пять. Почему-то все, что я здесь встречал, в этой Мальвии было огромным. Трава, в которой я очнулся, шишка, которая самым таинственным образом исчезла с моего лба, после прикосновения Орена, деревья были невероятно большими, белый дом мага… Интересно, что дальше?

— Столовая, — пояснил маг, хоть я и сам догадался. — Ты вовремя пришел, я как раз обедать собирался. Садись, поешь и расскажешь мне все. Но сначала, я отвечу тебе на любые вопросы, ну, на те, на которые смогу ответить, — добавил он, загадочно улыбнувшись. Как я заметил, Орен был человеком, если он таким являлся, веселым и очень любил посмеяться и улыбаться, но каким он был в действительности, я даже и представить себе не мог.

Орен сел во главе стола, у которого странным образом оказалось всего два стула. Мне ничего другого не оставалось, только обойти стол и сесть напротив него. Он по-хозяйски осмотрелся и хлопнул в ладоши, я подумал, что он звал служанок, но ошибся. Вместо служанок в распахнувшиеся прямо напротив меня двери влетело два блюда на серебряных подносах. За ними летело два бокала — еще одно подтверждение тому, что этот человек маг, так куда же меня занесло… Орен, как ни в чем не бывало, вооружился вилкой и ножом, возникшими перед ним из воздуха, впрочем, как и передо мной, и, пожелав мне приятного аппетита, стал обедать. Я тоже взял свои нож и вилку и уставился на тарелку передо мной. На тарелке лежал здоровый кусок говядины под каким-то соусом, рядом был салатик и картошка. Я отрезал кусочек и аккуратно попробовал его. Мясо под странным соусом имело просто превосходный вкус. Я попробовал картошку, вроде бы пожаренную, та тоже была просто великолепна, салат имел ничуть не худший вкус. Я набросился на еду, а та все не заканчивалась. Казалось бы, не большое блюдо, но еды не убывало. Мясо, как будто отрастало вновь, опять магия. Я ел, ел, и, в конце концов, заметил, что еды стало меньше и, наконец, она закончилась. Я почувствовал, что наелся до отвалу, именно так, как мне сейчас больше всего хотелось. Тарелка улетела, ко мне приблизился бокал, наполненный вином. Я посмотрел на Орена, тот давным-давно сидел, попивая вино из своего бокала, и с любопытством разглядывал меня. Заметив, что я на него смотрю, он снова улыбнулся. Я взял бокал в руку, тот оказался на удивление легким. Вино было так же хорошо, как и еда, которой меня кормил хозяин дома. Я немного попил и поставил бокал на стол. Тот остался стоять на месте.

— Ну что, как тебе моя еда? — поинтересовался Орен.

— В-в-великолепна, — заикаясь, ответил я, вспомнив вкус пищи, которую ел пять минут назад. — Спасибо.

— Не за что!

— А где вы нашли такого хорошего повара?

— Да у меня нет повара, все просто, это магия. Стоит мне только хлопнуть в ладоши, как в комнату влетят тарелки с таким блюдом, которого больше всего хочет тот, кому оно предназначено.

— Вы можете еду наколдовывать, а что еще вы можете, — удивленно спросил я.

— Я могу все, — коротко ответил Орен.

— И что же, вы можете прямо сейчас взять и оказаться в другом месте?

— Да, запросто.

— И целый город разрушить?

— Конечно, но…

— И вы можете меня домой отправить?! — перебил я его.

— Мог бы. Дело в том, что ты мне договорить не дал. Я хотел сказать, что я могу делать все, пока у меня есть магическая энергия, но мне бы ее не хватило на то, чтобы город разрушить, но вот убить всех кто в городе я могу с легкостью. — Сказал Орен. «Он самодовольно улыбается, опять. Он как-то часто улыбается», — подумал я. — Я не знаю откуда ты, и никогда там не был, поэтому того о чем ты попросил я сделать не могу. Да и если честно, то даже если бы я знал, откуда ты прибыл, то вряд ли смог тебя вернуть назад, это, скорее всего, слишком далеко, а я могу телепортироваться или телепортировать других только на расстояние сорока миль, на большее расстояние у меня просто не хватит энергии, — пояснил маг. Я так надеялся, что смогу попасть назад с его помощью, что сильно расстроился.

— А теперь ответь на мой вопрос. Если ты прибыл издалека, то откуда знаешь мальвинский язык? Ведь не мог же он распространиться так далеко.

— Не знаю, я просто услышал вашу речь, сначала я вас не понимал, а потом, вдруг, понял. И обнаружил, даже, что я умею на нем говорить. Подумал, потом, когда узнал что вы волшебник…

— Маг!

— Маг. Так вот, я подумал, что это вы наколдовали.

— Очень интересно… Но я не колдовал. Что ж, спрашивай еще, — сказал маг задумчиво. Улыбка исчезла с его лица, но прошло мгновение, и рот вновь растянулся в улыбке.

— А как можно стать магом, — задал я вопрос, интересовавший меня в данный момент больше всего.

— Очень просто. Для начала нужно обладать даром. Если у человека есть дар, то, в конце концов, этот дар себя проявит. Затем этому человеку нужно прийти к другому магу, и обучаться у него пару лет. И все, тот человек маг.

— А как узнать, обладает ли человек даром?

— Ну, другие маги это видят. Я не могу этого объяснить, это как такое поле вокруг человека…

— А у меня есть такой дар? — спросил я с надеждой. Я даже возвращаться на Землю отказался бы, если бы у меня такой дар был бы. Орен рассмеялся.

— Ну, вот все вы такие! Как видите мага, так всегда спрашиваете. Нет, Локс, я не вижу в тебе дара. В тебе его нет, и ты никогда не сможешь, стать магом, если ты человек, конечно, — сказал он, совершенно меня разочаровав.

— А может, вы знаете кого-нибудь, кто мог бы меня назад отправить?

— Нет, у меня нет таких знакомых. В империи вообще нет больше мага сильнее меня, а если я не могу тебя отправить назад, то они и подавно.

Мое разочарование достигло предела. Я хотел сказать ему что-нибудь обидное, но не успел. Окно, выходившее в сад, разбилось и в комнату ворвалось ужасное существо. Оно было похоже на гигантского ящера с большими рогами, но без хвоста. Чешуя была черной с серым отливом. Его глаза горели красным, а из пасти текла слюна — зрелище не из приятных. В лапе оно сжимало огромный двухсторонний топор, и настроено оно было совсем не дружелюбно. У меня от страха так екнуло сердце, что я чуть не потерял сознание, опять.

— Рорры! Локс беги, быстрее беги! — Завопил Орен, затем он развернулся и сказал пару слов, рорр перед ним рассыпался в пыль, но в окно уже лезли другие. Я развернулся и побежал по коридору, из которого мы вошли в столовую. Когда я был рядом с дверями наружу, те распахнулись от мощного удара и ударились о стены дома. Через них в коридор вбежали разъяренные рорры. Убежать от них я не успевал. Хоть внутренний голос и говорил мне: «Беги, беги», — я глупо стоял и смотрел на них. Неужели я должен умереть второй раз за день?! Но в тот самый момент, когда рорр занес свой топор для удара, я почувствовал словно какая-то юркая, склизкая змейка, вползла в мое сознание. Она стала шептать мне что-то. И я заорал во все горло: «Райра соглан айдара найгл». Рорр, занесший топор замер и исчез, как и все остальные за ним. Вместо них в воздух поднялся дымок странного цвета, обладавший ужасным запахом. У меня замутило в глазах, но не от запаха, не от вида рорров, а от того, что все мои силы исчезли. Я почувствовал себя так, словно бегал часов восемь. Ноги подогнулись, и в глазах потемнело, опять, опять я упал… Так вот о чем говорил Орен, имея в виду потерю магических сил!

— Локс! Локс очнись! Что с тобой, черт тебя дери! — услышал я знакомый голос. Тот орал во все горло. Я открыл один глаз и увидел склонившегося надо мной Орена. Вокруг стояла ужасная вонь.

— Орен, я убил рорров, — слабым от бессилия голосом похвастался ему я. — У меня все-таки есть дар!

— Не может быть… — что он говорил дальше, я понять не мог — уснул.

Когда я проснулся, то оказалось, что я лежу в мягкой постели. Рядом со мной окно, за которым занимался рассвет. Солнечные лучи уже пробивались сквозь листву яблонь. Значит все это, моя «смерть», сад, дом, маг, все это мне не снилось…

Силы, которые меня полностью покинули после произнесения заклятья, восстановились. Я сел на кровати и посмотрел на улицу. Там ничего не изменилось со вчерашнего дня, только кое-где виднелись следы рорров. Дверь открылась, и в комнату вошел Орен.

— Я знал, что ты скоро проснешься. Как восстанавливаются в тебе силы — я чувствую, но вот дара в тебе я не могу увидеть. Скажи мне теперь вот что, какое ты использовал заклинание? Что ты сказал? — с волнением спросил маг.

— Я сказал: рорр, испарись, словно вода, — ответил я. Маг удивленно на меня посмотрел.

— Ты даже знаешь, что ты сказал?!

— Ну да, я просто сказал…

— А ты уверен! Заклинание не может сработать, сказанное на мальвинском. Что именно ты сказал! — удивленно воскликнул Орен. Я напрягся, вспоминая то, что мне нашептала змейка. Я действительно вспомнил, что сказал что-то на другом языке, но сейчас я абсолютно знал, что именно это означало. Я сказал Орену. Тот удивился еще больше.

— Ты точно так сказал?!

— Ну, да, почему вы так удивляетесь?

— Но, понимаешь, просто это даже не лаарский язык. Этого языка не знает ни один человек в Мальвии. Мы творим нашу магию на лаарском, а то, что сказал ты, на лаарском, звучало бы так: Рорр масья лар пай. А ты не только смог убить их, но ты еще и перевел то, что сказал. И, ты знаешь, сколько рорров ты убил? Семнадцать! Целых семнадцать штук! Впервые, сделав такое магией, ты должен был умереть, — с уверенностью заявил он. Я со страхом посмотрел на мага. Он кивнул.

— Что ж, видимо магия, сотворенная на этом языке очень могуча. Локс, а ну ка, проверим. Попробуй, к примеру, поднять это перо в воздух. Скажи заклинание, ты ведь знаешь тот язык, — с энтузиазмом предложил Орен. Я попробовал сказать что-нибудь на том языке, но у меня не получалось. Орен с еще большим интересом посмотрел на меня.

— Ладно, похоже, ты его все-таки не знаешь. В чем же твой секрет, — задумался он.

— У меня нет секрета.

— Да подожди ты! — рявкнул Орен. Я замолчал. Тот постоял пару секунд и сказал, — а ну ка, попробуй сказать Тса амаг ор, — я попытался, но у меня не получилось.

— Вложи туда часть своей энергии. Попробуй представить, что она внутри тебя, почувствуй ее, а затем выпусти вместе со словами, но не забудь, затем, прервать поток, а то вся уйдет, — подсказал маг. Я попытался, сначала у меня не получалось, Орен стоял и молча наблюдал. Я ясно представил себе, как меня наполняет, словно сосуд, энергия. И как она разрывает меня изнутри, прямо распирает — ее было слишком много. Не открывая глаз, я произнес то, что Орен сказал мне и представил, как часть этой энергии выходит из меня вместе с заклятьем. Она действительно вышла. Мне стало чуть-чуть легче, но энергии все еще было много. Перо, лежавшее у меня на одеяле, задрожало и поднялось в воздух. Я обрадованно посмотрел на Орена. Тот улыбнулся вновь.

— Да, я ошибся, дар у тебя есть, это факт! Молодец! Почувствовал, как энергия ушла из тебя?

— Да, но я чувствую, что меня ею просто распирает, — маг удивленно на меня посмотрел. Его зрачки расширились, затем вновь сузились.

— Скажи мне Локс, ты бы хотел остаться в моем доме и учиться у меня магии?

Такого вопроса я не ожидал. Ради того, чтобы стать магом, раз уж магия реальна, в этом я сам уже успел убедиться, я готов был остаться в Мальвии навечно. Да и любой нормальный человек захотел бы того же!

— О, да!

— Хорошо, Локс, тогда вставай и переоденься. Твою окровавленную одежду я уже сжег. Кстати, она выглядела очень удобной, у нас в стране такой не найдешь даже на королевском дворе! Наверное, она очень дорогая?

— Да нет, не дорогая, у нас все в похожей ходят… Моя, даже, не такая уже и хорошая, у нас есть гораздо лучше!

— Да ну?! Ладно, верю. Зато у вас магии нет. Так вот, одевайся. Одежду найдешь в шкафу. Как оденешься, иди в столовую, позавтракаем и приступим к первому уроку. Я расскажу тебе о Мальвии и основах магии. Сейчас же запомни главное, никогда не создавай того, на что у тебя нет сил, и никогда не используй силу, если ее нет.

Он вышел, оставив меня одного. Я потянулся, и подошел к шкафу. Тот выглядел очень старинным. Скорее всего, сделан он был из черного дерева — я в этом не разбирался. Потянув за ручки в разные стороны, я открыл дверцы шкафа. В нем висел всего один наряд. Я надел что-то на подобии майки, а сверху рубашку и натянул черные штаны. Вся одежда пришлась впору и была очень удобной. Опять магические штучки!

Я спустился вниз и сел на вчерашнее место за столом и подумал, что хотел бы съесть яичницу. Орен пожелал приятного аппетита и вновь хлопнул в ладоши, и прилетело две тарелки. Что было у Орена — я понятия не имел, зато у меня на блюде красовался здоровенный кусок яичницы с колбасой и кетчупом. Магия действовала. В качестве напитка прилетел ароматный сладкий чай. Все, как и в прошлый раз, было очень вкусно. Позавтракав, я откинулся на спинку стула. Орен неторопливо встал из-за стола и поманил меня за собой. Мне пришлось вставать и идти. На этот раз мы вошли в другой коридор через двери, в которые влетали тарелки. Он ничем не отличался от того первого, и что меня больше всего удивляло в этом доме, он не был ничем примечательным. Мне почему-то показалось, что дом великого мага должен выглядеть иначе.

Коридор закончился, и мы с Ореном вошли в большой зал. У противоположной стороны стояли стенды с холодным оружием совершенно разных типов. Коллекция? Нет, вряд ли, скорее всего боевое, но зачем ему столько боевого холодного оружия и почему нет огнестрельного? Вместо автоматов, на одном из стендов висели луки, рядом стояли колчаны со стрелами.

— Орен, скажи, какой сейчас год?

— Тысяча одиннадцатый от Великой битвы. А что?

— Да нет, ничего… А что это за Великая битва и почему у вас на стендах только холодное оружие, учитель?

— Великая битва? Что ж, сейчас расскажу, но сначала скажи мне, а есть еще какое-то оружие, кроме холодного?

— А разве нет?!

— Нет. А у вас, в твоей стране есть?

— Нет, — решил соврать я. Похоже, я попал в какие-то средние века, а то и в более раннее время. Интересно, я вообще на Земле?

— А зачем тогда интересуешься?

— Подумал, что может быть у вас будет какое-нибудь магическое или еще что-нибудь…

— Ну, каждый маг может себе магическое оружие наколдовать, но оно крайне нестабильно и в самый ответственный момент может подвести… Ладно, расскажу ка я тебе об Мальвии и Великой войне лааров и рорров. Садись, — сказал он властно, указывая на кресло у противоположной стеллажу с луками стены. Я сел, кресло было мягким. Орен сел напротив.

— С незапамятных времен, с тех самых, когда боги сотворили этот мир и его жителей лааров, злые демоны стали пытаться завоевать его. Сильные демоны обладают такой же силой, как и боги, и они, в ответ им, ведь между ними все время идет соперничество, создали на этой земле рорров. В то время рорры выглядели иначе, чем сейчас. В те времена они были горячими как огонь, из-за чего их чешуя пребывала в почти расплавленном состоянии. Рорры стали нападать на лааров. Сначала это были маленькие набеги. Шли годы, росла популяция лааров, но и рорры размножались, как кролики. Маленькие стычки между лаарами и роррами переросли в большие сражения, страшные битвы, которые, к сожалению, не остались в истории. Людей в то время в Мальвии не было, в принципе, как и самой Мальвии, — он посмотрел в потолок и уточнил, — в смысле, как страны. Но однажды лаары, которым от рождения был дан дар магии и язык которых обладал великой силой, с помощью своих самых сильных и великих магов и заклинателей стали искать себе союзников в других мирах. Они стали открывать врата Времени. Дело в том, что рорров стало слишком много, их армия достигла нескольких сотен тысяч демонов, но это еще — куда ни шло, ведь один лаар, обладающий недюжинной силой и еще более большим магическим потенциалом, мог взять на себя несколько десятков рорров. Но, рорры, не лишенные дара, призвали себе в помощь могучего демона Вейеля. Он выглядел как гигантская змея, очень проворная для своих размеров. Его шкура была настолько плотна, что пробить ее было невозможно, а магическая сила настолько велика, что его не смогли, сокрушись все лаары, ударившие по нему магией одновременно. Вейелю это даже не повредило. Лаары просили богов помочь им, но боги отказались и вот, ровно тысячу одиннадцать лет назад лаары и рорры вступили в ту самую Великую битву. Этот мир еще не видел таких сражений: гибли лаары и рорры, от магии сдвигались горы, земля тряслась под ударами хвоста Вейеля и озера возникали на месте битвы с ним. От горячих тел рорров сгорало все живое, до чего они дотрагивались. Их кровь была горяча как огонь из-под земли! Битва шла четыре дня, и, казалось, что лаары проиграли эту войну и демоны захватили мир. Спасти всех могло лишь чудо. И оно случилось! На пятый день открылись врата Времен, и через них вышел последний Великий лаар. Он сказал, что нашел воистину прекрасный народ — людей. И в этот мир пришли мы, люди. За то время, что лаар, который может жить тысячу лет, был в нашем мире, он сильно постарел, дело в том, что в том мире одна минута, была равна целому году здесь, а Великий провел там полтора года, обучая людей магии. Ушел отсюда он молодым, по меркам лааров, вернулся старцем, который скоро умрет. Многие пытались разгадать загадку врат, и сошлись к мнению, что если существо из мира, где время идет медленно, попадает в мир, где время идет быстро, то для него, время все еще идет медленно, а для того, кто жил в мире быстром, тот умрет в медленном мире гораздо быстрее, чем здесь.

И вот в сей мир пришли люди, обученные магии последним Великим, ведь другие не вернулись, и стали помогать мы лаарам, которые вновь обрели надежду. И стала великая мощь лааров и людей сминать врага, но демон был силен. Победить его было невозможно, и как только рорры отступили, лаары сказали людям. Уходите и не встревайте, битва с демоном наша. Для вас, неопытных еще в магии, это будет слишком опасным занятием. Люди согласились с ними. И отступили в их леса. Все лаары обратились тогда к своему Великому, и он ответил им, что знает один способ. Но не успел он объяснить им сути всей, и умер, так и не сказав всего. И тогда лаары построились рядами и все одновременно сказали слова великого заклятья, и Вейель, услышавший призыв магический, приполз туда, чтобы убить, но не успел. Огонь и воздух поглотили демона в себя. И поднялась земля, разверзлись небеса, ужасный рык раздался всюду, рык демона последний. Пропели лаары последнее слово заклятья, и земля расступилась перед ними и встала она высочайшими в мире горами, что ты видел на западе, и небеса сошлись. Вода хлынула в расщелины и ямы, создав моря, озера, реки. Огонь, круживший впереди и заслонявший демона, развеялся и разлетелся по сторонам, и всюду, где он земли коснулся, рос лес. Великие деревья вырастали из земли, но не горели в том огне, ведь он был словно соткан из любви — он ею был. И то последнее, что демона держало, огромный столб песка и урагана опустились вниз. Песок опал в леса и предо всеми, пред людьми, обессилившими лаарами и роррами, огромная скала вздымалась вверх. Этой скалой и был демон Вейель. И рорры увидав такое изменились. От злобы затух огонь в телах их, и чешуя их потемнела. Бежали рорры в пещеры горные, куда-то вдаль, куда никто не знает. И больше никогда не нападали армией они. Мы победили. И эта битва, и победа была всем дорога, дороже даже чем наша жизнь. — Орен замолчал и отпил вина из бокала, послушно прилетевшего к нему, я же слушал его затаив дыхание.

— Это была воистину великая битва и великая победа. Такая магия была сотворена, что изменилась вся земля. Многие люди стали возвращаться в свой мир, но другие оставались жить здесь, на гостеприимной, как им показалось, земле лааров. Те выделили людям земли, дали им все, что те пожелали и ушли к себе в леса. Прошло несколько сотен лет, около трехсот, мне кажется, лаары восстанавливали свои города и не вмешивались в жизнь людей, и мы не вмешивались в их жизнь и даже не ходили в их леса. Изредка на нас, да и на лааров, совершали набеги рорры. Но вот, в такой момент, когда никто не ждал, в день Великой победы, лаары, желая истребить людей, напали на наши города. Мы защищались и нам это удавалось. Оказалось, что лаары сильно ослабли. Их магия была слаба, но правда физическая сила осталась прежней. Мы бились с ними и стали побеждать. Загнав их в лес, мы стали предлагать им мир, и лаары согласились, и отдали все земли захваченные нами. Потери их были велики. Что с ними произошло, понять не мог никто. Но все же, лаары — это лаары, великий был этот народ когда-то, но стал он гнусным и развратным.

Но заключен был мир. Мы вновь зажили старой жизнью. Прошли года, заметили мы, что магов с даром, среди нас, становится все меньше. Мы поняли, что дар, не передается по наследству и стали обучать лишь тех, кто даром обладает. Образовались новые течения магии для тех, чей дар неполон был, даже такие рождались среди нас. Потом я расскажу тебе обо всех течениях.

Шел год семьсот шестьдесят седьмой. Забыли люди о той кратковременной войне с лаарцами, но не забыли те, как мы позорно их прогнали. И снова началась война. На этот раз среди лааров появились ужасные твари именуемые драконами. Они были в несколько раз больше любого человека или лаара. Извергали пламя и могли летать. На них верхом летали сами лаары, и называли тех, кому драконы позволяли на них садиться — Хозяева драконов. Драконы были сильны и кровожадны, сражаться с ними было очень сложно, но их хозяева страшнее оказались, их сила возросла во много раз и те были сильнее даже меня. Нам повезло, что было их немного, и мы могли их побеждать поодиночке. На этот раз война шла много лет. Мы редко с лаарами в открытую дрались, и битв больших практически не наблюдалось. Лаарами велась партизанская война. Отрядами в двадцать — тридцать человек, они нападали на людей в лесах, мешая нам продвигаться. Но вот две армии сошлись в решающем бою. Там приняло участие одиннадцать Хозяев, но были все они повержены и лаары снова отступили, и снова согласились нам завоеванные земли все отдать. Но кое-кто из людей, был на драконов озлоблен. Они пошли искать их в Западных горах и отыскали. Мы истребили всех драконов, ведь те нам подчиняться не хотели, а мы боялись, что лаары вновь приручат их. Короче говоря, драконы погибли и больше их никто не видел.

Пошли года и вот, год назад, опять случилась заварушка. Королевский отряд, с принцем во главе, ловил беглого преступника в лаарском лесу. Лаары обещали их не трогать, но нарушили свое обещание и уничтожили всех. И снова началась партизанская война. Сейчас мы собираем армию, чтобы выступить против лааров и уничтожить их навсегда. Мы до сих пор шли с ними на мир лишь из-за их доброты тысячу лет назад. Но оказалось, что лаары злы и кровожадны, а так же слов своих не держат. За это мы их истребим, ведь мы хотим мира. Наш император, он пришел к власти двадцать лет назад и он не допустит того, чтобы его народу угрожала какая-то опасность. Он отомстит им за своего сына. Уже очень скоро, через два года, вы выступим против лааров в последний раз. Теперь же скажи мне, пойдешь ли ты с нами в эту битву, Локс?

Я молча кивнул головой. Я уже начал ненавидеть этих лааров, как можно быть такими моральными уродами — я не понимал. Видимо Орен заметил в моих глазах ненависть и кивнул мне в ответ. Да и это было не тяжело, ведь ненависть прямо кипела во мне.

— Да, Локс, я понимаю тебя, но не стоит их ненавидеть. Видимо, такова их природа, этих лааров. Что поделаешь, придется сражаться с ними. У тебя есть вопросы?

Вопросов не было.

— Хорошо. Тогда теперь, когда ты знаешь историю этого мира, вкратце, я расскажу тебе о магии. Я думаю с тем, как ее творить, ты уже разобрался, — я кивнул, — да, я так и думал, ну это как видишь достаточно просто. Вообще магия — это процесс, когда маг преобразует энергию во что-то материальное. Примерно так это можно сформулировать. От того какие были сказаны слова, зависит то, что материализуется в нашем мире. Для того чтобы материализовать что-то маленькое, нужно маленькое количество энергии, для чего-то большого, нужно большое количество той же энергии. Вот, в принципе самое основное. Итак, как я уже сказал, что форма материализовавшейся энергии зависит от сказанных слов. Вообще, если честно, то до того, как ты появился на пороге моего дома, я думал, что лишь лаарский язык обладает магической силой, но оказалось, что не только. К сожалению люди уже давно утратили знание о том, что именно в языке лааров заставляет энергию материализовываться, но это происходит и без знания, главное сказать правильно. Есть два способа сотворения заклятий. Первый — нужно выучить уже готовые заклинания и не вникать в суть, но тогда ты никогда не создашь своего заклятья. Второй — нужно знать лаарский язык в совершенстве и, как я думаю, ты уже знаешь его. Ведь мальвинский ты выучил быстро, смог перевести заклятье, которое выкрикнул, причем на языке, который никому не известен, на очень могучем языке, как я подозреваю. В общем, я думаю, что на тебя наложено какое-то заклятье языков, и ты можешь выучить любой всего за мгновение.

— Но ведь я не смог сказать заклинания на том языке!

— Не смог, но ты, наверное, не так пытался. Вот давай и начнем твое обучение с того, что поймем, как использовать твой дар свыше. Итак, вспомни тот момент, когда ты стал понимать мальвинский язык. Что ты тогда почувствовал, что подумал?

— Я ничего тогда не подумал, просто не понимал и через мгновение уже смог сам говорить на нем.

— Так, хорошо, тогда давай попробуем так, — сказал он. Затем помолчал пару секунд и продолжил говорить на другом языке.

— Что?

— Вай, сайгал насен амай, — я снова не понял того, что он говорит. Он повторил, я снова не понял.

— Переведи, сказанное мной тебе.

— Я не могу перевести этого, я не понимаю, — ответил я. Орен засмеялся, — Что? — обиделся я, — чего вы смеетесь?

— Так ты говоришь, что не понимаешь, а сам шпаришь на лаарском! — хохоча, сказал Орен. И правда, только сейчас я заметил, что говорю с ним совершенно на другом языке.

— А ну ка, попробуй ка заставить мое кресло подняться в воздух вместе со мной. Это не должно отнять у тебя много энергии, ведь ты сам говорил, что ее у тебя было столько, что прям распирало. — Сказал Орен, перестав смеяться, уже на мальвинском, но я прекрасно его понял. И тут же обнаружил, что по-лаарски опять не умею говорить. Орен смотрел на меня с интересом.

— Ну, ну, давай, я не буду до вечера ждать!

— Да, сейчас попробую, учитель! — заторопившись, сказал я. Затем задумался, как бы мне снова начать говорить на лаарском. Вспомнил то заклинание, которое мне сутра подсказывал Орен, я мысленно произнес каждое слово и понял, что это заклинание означало. Оно оказалось очень простым и звучало как «Перо поднимись вверх», ничего проще и придумать-то было нельзя.

— Кресло, поднимись вверх, — сказал я и вложил в эти слова энергию, которая действительно распирала меня. Та стремительно стала уходить. Кресло прямо напротив меня, взмыло в воздух и устремилось к потолку.

— Перестань вкладывать энергию, — напомнил мне Орен. Я представил, как поток энергии обрывается и перестает из меня выходить. Распирать меня перестало, но я чувствовал, что энергии все же очень много, причем она стала восстанавливаться сразу, как только я остановил действие заклятья.

— Очень хорошо, — сказал Орен откуда-то сверху. Я открыл глаза и увидел, что кресло зависло в паре сантиметров от потолка и Орену даже пришлось пригнуть голову, но тот выглядел спокойным, хоть и мог только что лишиться жизни.

— Учитель, все в порядке, — спросил я, уже на мальвинском. Орен глянул вниз, оценил высоту и слегка толкнул руками потолок, кресло опустилось чуть ниже и вновь зависло там.

— Отлично, магия действует, даже когда на нее воздействуешь. Обычно, если начинающий маг создает заклинание, то что-то мешает ему работать, но ты сделал все верно, кресло поднялось вверх и осталось в воздухе. Одно но, ты слишком много энергии в заклятье вложил. Как себя чувствуешь?

— Да нормально, только энергии стало меньше, и она перестала меня распирать. Сразу начала восстанавливаться, но как-то медленно.

Маг опустился на кресле вниз и внимательно на меня посмотрел. Его зрачки расширились, как у наркомана, который только что принял дозу, но не было похоже, что Орен находился под кайфом, совсем наоборот. Он с очень серьезным видом всматривался в меня. Мне даже показалось, что он меня насквозь видит. Учитель довольно улыбнулся, и его зрачки пришли в норму.

— Да, твой магический потенциал велик. Я все еще не вижу твоего дара, но твоя энергия, она великолепна, ее так много для начинающего мага! Это странно и не естественно, но ты даже сейчас мог бы сразиться с парой моих знакомых заклинателей. У тебя силы сейчас больше чем у них раза в полтора…

— Вы это серьезно?

— Да, абсолютно.

Его голос не дрожал, но он опять улыбался своей странной улыбкой.

— Чувствуешь что-нибудь?

— Нет.

— А сейчас?

Ничего… Чего же он от меня хочет? Никакого чувства, а хотя… Это, словно меня пером гладят по голове, но только… О ужас, это у меня в голове!

— Ага, все-таки чувствуешь! Ты мог бы сразиться с ними, если бы умел ставить защиту на свое сознание, — услышал я голос Орена, но губы мага даже не шевельнулись, он стоял и смотрел на меня все так же, как и раньше, улыбаясь. — Попробуй придумать, как выгнать меня из своего сознания.

Что же делать! Надо как-то его выгнать… Но как?! А-а-а-а, уже не могу терпеть это чувство! Маг заулыбался еще сильнее. Да он мои мысли читает! Орен, убирайся!

— Ха, и не подумаю! — услышал я. Ладно, а если так?

— Убирайся из моего сознания, Орен! — Закричал я мысленно, теперь на лаарском яыке, вкладывая в эти слова всю свою силу. Улыбка с лица учителя исчезла, меня перестало щекотать, и тот отступил на шаг от меня. Я почувствовал, как его сознание вытекает из моего, собирается за его пределами, и этот процесс поглотил меня. Я захотел захватить его. Изо всех сил напрягшись, огромным усилием воли я надавил на сознание Орена, точно прессом, созданным из чистой энергии. То нехотя, медленно, но поддалось мне.

— Как он смог, — донеслось до меня, — как он смог выгнать меня, да еще и ко мне проникнуть?! И это всего лишь пара слов сказанных на лаарском языке! Ах, ты! Слушаешь да? Что ж, буду знать! Молодец, но вообще-то лучше всего было представить мысленный барьер защищающий твое сознание. Надо вложить в него немного магической энергии, и пройти сквозь него не сможет ни один маг, слабее тебя.

Внезапно мысли Орена закрылись для меня. Вся магическая сила, которой я захватывал его сознание, уткнулась в непроницаемый барьер, защищавший учителя от моего сознания. Силы стали утекать из меня и я вернул их назад, оставив попытки пробиться к учителю в голову.

— Понял, — спросил тот, уже вслух.

— Да.

— Попробуй, а я попытаюсь проникнуть к тебе, — сказал он. Барьер значит, что ж, хорошо. Я попытался представить свое сознание, как его представлять я не очень-то знал, поэтому не получилось. Тогда я просто представил непроницаемую стену вокруг моей головы и, вновь воззвав к своей энергии, распределил ее по барьеру. Энергия стала уходить и окружать мою голову. Барьер заполнился, а энергия все уходила. Я прервал поток, но снова энергии было слишком много.

— Ну что, поставил барьер?

— Да.

— Хорошо, для меня не составит труда его взлома… — И тут Орен осекся. Его зрачки расширились настолько, что белка глаз не стало видно. Это выглядело очень, очень страшно.

— Что с вами, — спросил я, с опаской. Хотел подойти к нему, но не успел, я почувствовал, как мой барьер трещит по швам. Энергия в нем вся собралась в одной маленькой точке и отчаянно противилась магу. С каждой секундой это чудовищное давление возрастало во много раз. Я почувствовал, что барьер трескается. Мне вдруг стало страшно. А что случится со мной, если такая сила ворвется ко мне в сознание?! Нужно не дать ей этого сделать. Я воззвал к силе и стал вкладывать ее в барьер. Трещины тут же зажили, а энергия начала меня быстро покидать. Затем поток стабилизировался и выровнялся. Энергия убывала, но уже очень медленно, да ее еще столько было, что я практически не чувствовал уходящей из меня. Я открыл глаза. Орен весь напряженный, уже с закрытыми глазами стоял и трясся. Я почувствовал ужасный удар о барьер, сила вновь вышла из меня, на этот раз ее ушло столько, что у меня закружилась голова. Второй такой же удар я бы не удержал. Я бросился к Орену и затряс его что было сил. Давление на мой барьер прекратилось, и я прервал поток. Орен открыл глаза. Его зрачки все еще были расширены и горели оранжевым. Он посмотрел на меня безо всяких чувств. Взгляд был могучим, мощнее во много раз, чем тогда, когда я встретил его на пороге. Я опустил глаза. Прошла минута, две, мы молчали.

— Локс, этот барьер, он завораживает. У тебя получилось еще великолепнее, чем я мог себе представить! — неожиданно воскликнул Орен. Я посмотрел на него. Его глаза перестали так гореть, и он снова улыбался.

— Ты удержал мой удар. Ты хоть представляешь — насколько сильный это был удар?! Ты удержал его! Я поздравляю тебя, — он схватил меня за руку и стал ее трясти. Моя голова начала кружиться еще сильнее, и я сел прямо на пол. Орен понял, в чем дело и хлопнул в ладоши.

— Учитель, скажите, чтобы случилось со мной, если бы я пропустил вас в сознание, когда вы давили такой силой, — прохрипел я, сил осталось очень мало.

— Ты бы потерял сознание в лучшем случае… В худшем… не важно, я бы не дал худшему случиться, ты ведь мой ученик! Еще только первый день, а ты уже мой лучший ученик! Из тебя получится могучий маг.

Орен поднял меня и усадил в кресло. Из воздуха передо мной возник стол. Прилетело блюдо с какой-то едой. И бокал со странной пенящейся жидкостью.

— Выпей, станет легче, — сказал Орен, поднося мне ко рту бокал. Я отпил и действительно, голова перестала кружиться и магическая энергия внутри меня стабилизировалась и начала расти. Я выхватил у него из рук бокал и начал жадно пить. Как только я выпил все до капли, на меня набросился ужасный голод. Поднос уже стоял на столике, рядом лежали нож и вилка. Нож мне был не нужен. Я схватил вилку и как сумасшедший стал есть какое-то странное блюдо. Оно было вкусным, и тоже восстанавливало силы. Когда я наелся, то мой магический запас был где-то на середине. Мышцы моего тела расслабились, и я растянулся в кресле. Орен одобрительно посмотрел на меня.

— Что ж, отдохни минут десять, и я начну учить тебя фехтованию.

— Фехтованию? Зачем?

— А ты чего хотел? Не всегда можно сражаться только на магии. В стране тех, кто ей владеет сейчас не так уж и много, чтобы они могли позволить себе во время битвы магические поединки. Маг в армии нужен для того, чтобы защищать армию от магии врага, а еще, чтобы лечить раненных, но этим обычно заклинатели занимаются. Они слабее магов, поэтому держать защитные барьеры им тяжело. В общем, маг тратит свою энергию на защиту, а не на атаку, и сражается с помощью обычного оружия. Очень редко магу позволяют использовать магию для того, чтобы убивать, ведь лааров много, и пусть они слабы, но они все имеют дар и могут сами себя защитить, а потому и атакуют магией. Понятно?

— Да, учитель.

— Тогда кончай рассиживаться, и идем фехтовать!

Так я познакомился с магом Ореном и сам стал магом. Если кому-то из вас кажется что быть магом так просто; делай что хочешь, ходи куда хочешь, твори что хочешь, а учеником мага еще проще, то забудьте об этом раз и навсегда! Выкиньте это из головы! Быть магом — это огромная ответственность. Быть учеником мага, гораздо сложнее, чем учеником кого-то другого. Если ты его ученик, то учись, учись и учись!

Каждый день моего обучения магии начинался с утреннего бега. На улице было очень жарко — в разгаре было лето, точнее месяц июль только начинался. Из-за жары бегать было очень трудно, да и не только из-за жары. Орен заявил, что у меня плохая физическая форма, мол, заклинаниями швыряйся, энергии хоть отбавляй, а вот отжиматься надо пятьсот раз, подтягиваться столько же, приседать всю тысячу. Я уже думал, заставит еще и штангу таскать, так нет, все оказалось гораздо хуже. Если от штанги еще как-то можно было отдохнуть, то он просто наложил на меня заклинание утяжеления, причем так, чтобы оно возрастало с ростом мышц, давая максимальный эффект. Короче говоря, бегал я еле-еле вокруг дома, а еще жара. Затем, безо всякого отдыха, а когда я, наконец, сделав два круга возвращался, я чувствовал себя так, словно сейчас у меня все отвалится, мне нужно было отжиматься, подтягиваться и делать другие физические упражнения. Утяжеление в эти моменты чуть снижалось, но все равно оно не пропадало. После того, как мы тогда «пофехтовали», как мне показалось, держался я хорошо, но Орен убил меня раз семьдесят за пятнадцать минут, при этом поставил мне столько синяков, что все тело зудело неделю. Мечом я еле махал, а ведь он был деревянный, из какого-то странного, очень твердого, крепкого и тяжелого дерева. Помню, Орен тогда надо мной вдоволь поиздевался. Сказал, что меня любой деревенский мальчишка бы победил. Слышать это было обидно, но все же он был прав. Поэтому я не ныл и делал все, что он мне говорил. После физических упражнений, с таким утяжелением, кстати, я едва-едва делал пару приседаний, а Орен хотел тысячу, я просто валился с ног, у меня болело все, даже сильнее чем он того же ужасного фехтования, которое, кстати говоря, начиналось после завтрака и пятнадцати минутного отдыха.

Уроки фехтования обычно начинались с того, что я повторял заученные ранние приемы, а затем Орен показывал мне парочку новых. Сделать это все было не тяжело даже с вечным утяжелением, к которому я начал привыкать, но, к моему величайшему сожалению, приемами дело не заканчивалось, ведь далее следовала их отточка и избиение меня деревянным мечом. Такой урок обычно длился несколько часов, от трех до четырех. После фехтования следовал обед, а дальше, наконец, был нормальный, часовой, отдых, во время которого я мог спокойно полежать. Но Орен был садистом, ну, если не садистом, то у него точно были садистские наклонности; Мне так хотелось полежать, отдохнуть, но не тут-то было! Читай свитки с заклинаниями. И сразу после прочтений, он начинал урок по рукопашному бою, в смысле руками. (Утяжеление оставалось на мне, оно вообще никогда не снималось…)

Ну, и, конечно же, а как же без этого, Орен выматывал меня не только физически, но и ментально. После всех боев и отжиманий с фехтованиями, наконец, наступала самая моя любимая часть — это использование своей магической энергии. Вот что-то, а заклинаниями я мог швыряться и направо и налево и чувствовал себя прекрасно! Поэтому, даже пяти часов безостановочного использования магии, не утомляли меня нисколько. Нет, энергия, конечно, заканчивалась, но ее было столько много, что Орен все время не переставал этому удивляться. «Твои силы меня поражают», — сказал он как-то раз, — «до меня тебе еще далеко, даже очень далеко, но ты превзошел уже добру половину магов страны, и среди лааров ты вряд ли отыскал бы себе равного». Такие слова поднимали мой боевой дух куда лучше, чем постоянные побои и пара отжиманий.

После магической практики следовал ужин, но занятия магией на этом не заканчивались. После этого мы садились с ним на пол в тренировочном зале и начинали вести магическую дуэль, но не на силу заклятья, а на его составление. Как и он, так и я в совершенстве владели лаарским языком, а поэтому с легкостью составляли заклятья, но Орен был опытнее меня. Он иногда как закрутит речь, как выдаст целый рассказ, так я и проигрывал. А проверялись такие заклинания с помощью специального прибора. Как именно он работал — я не знал, да и Орен не мог этого понять, но этот прибор загорался красным, если заклинание было очень слабым или не работало, оранжевым, если оно было средним, и зеленым, если заклинание было хорошим. Причем, когда заклятье получалось очень могущественным, как часто случалось с заклятьями Орена, то прибор издавал пищащие звуки. Как Орен объяснял, они использовались в камерах допросов и пыток. Когда мага или лаара пытали или допрашивали, чтобы вовремя заметить заклятье рядом и ставили такие приборы. Прибор реагировал даже на мысли, и стоило мне, к примеру, подумать на лаарском, как с красного цвета, если конечно это заклинание могло сработать, цвет менялся на оранжевый или, очень редко, на зеленый цвет. Если прибор пищал, то Орен меня хвалил и поздравлял. Затем, после долгого и загружающего меня полностью дня начинался сон, очень короткий сон, ведь он очень быстро заканчивался. И снова то же самое!

Таким образом, шел день за днем, неделя за неделей. Я становился все сильнее. Махать мечем — стало превращаться в фехтовать. Бег вокруг дома, сменился часовым бегом (утяжеление перестало увеличиваться). Я стал больше подтягиваться, приседать и отжиматься. Мои заклинания становились все сильнее и красивее. Они приобретали какую-то изысканность, самое то, в магическом поединке, ведь, как оказалось, были какие-то традиции и этикет. К тому же, из-за изысканности слов, заклинание получалось сильнее. Примерно через месяц обучения, Орен стал учить меня пользоваться заклинаниями во время битвы в рукопашную, фехтования, как и во время бега. С каждым днем мне было все легче и легче. Орен был рад, и меня это вдохновляло, как всегда.

Поначалу он учил меня обычной магии, такой, какой пользуются и заклинатели. Теперь же он объяснил мне, что такое стихии и как ими управлять. В принципе, именно тем, что маги умели управлять стихиями или элементами, они и отличались от заклинателей, которые могли лишь материализовывать энергию. Еще в самый первый день он и рассказал мне об этом, и я очень надеялся, что вскоре доберусь до того уровня, когда смогу управлять стихиями. Этот момент действительно наступил очень быстро. Я думал, что это будет тяжело, но оказалось, что все гораздо проще, просто энергии очень много уходит, куда она девается было непонятно, но все же использование стихий давало магу очень много возможностей и любое заклятье, использованное с их помощью, становилось в несколько раз сильнее.

Как-то раз к нам заглянул один, как я думал маг. Он вежливо поздоровался с Ореном и сказал, что император, в конце лета хочет видеть его. Орен очень недружелюбно его выпроводил, после чего с неохотой пояснил мне: «Видишь ли, Локс, этот человек, хоть он и на службе у короля, он не маг и не заклинатель. Он родился с даром, который был частично поврежден что ли, я даже не знаю, как правильно это сказать. Короче говоря, он был неполноценным магом. Он мог делать все, но чтобы он не делал, его магическая энергия восстанавливалась не выше начального уровня, который у всех, кроме тебя, мал. Уже до этого такие маги рождались, и он разыскал одного из них. Эти люди, уже несколько столетий назад придумали способ, как стать сильным магом, имея такой маленький потенциал. Они придумали некромантию. Некромантия — это такая ветвь магии, когда маг, тратя всю свою энергию, создает камень, который они называют камнем Смерти. Таких камней у некроманта может быть очень много. В них некроманты накапливают энергию, а затем, при случае, используют как свою. Откуда они ее берут? Очень просто. Во-первых, они вкладывают в них свою собственную силу, но ее слишком мало, для того, чтобы наполнить камень. Никто им свою энергию отдавать не станет, поэтому они, либо начинают убивать других магов и собирать их энергию, либо шатаются по кладбищам и полям великих битв и сражений и собирают ее там, ведь энергия никуда не девается, она остается там же. Таким образом, некроманты могут стать настолько сильными, что их не сможет победить никто. К счастью, многие из них не утратили здравый смысл, и никогда не убивают других людей, а если кто-то начинает убивать, если кто-то начинает добиваться огромной силы всеми возможными способами, то его находят и убивают. — На этих словах Орен поморщился, — его камни разбивают, а место убийства тщательно скрывают, ведь любой другой некромант, попав туда, может стать очень сильным, мы же, маги, терпеть их не можем, как и они нас. Ты наверное почувствовал тот негатив, что шел от него, — я кивнул, — ну вот. Они опасны и злы, бойся их и не заводи с ними дружбы», — посоветовал Орен. Больше к нам тот некромант не заходил, ну и, слава богу.

По мере приближения осени, я становился все сильнее и сильнее. И вот настал наконец день, когда я пробежал целый час не останавливаясь, когда я сделал все отжимания, подтягивания и приседания. Когда я сразился с Ореном на равных и победил его. Когда, наконец, через месяц тренировок, стихии мне полностью подчинились, и я стал, в противовес магам-некромантам, магом-элементарным. Не от слова элементарность, а от слова элемент (стихия).

— Локс, — обратился ко мне Орен, когда после ужина я встал и по привычному маршруту отправился в тренировочный зал. — Локс, подойди сюда. Тебе нет смысла идти туда сегодня и вообще идти туда. Локс, я поздравляю тебя, отныне ты не мой ученик! Ты настоящий маг, которого мне не стыдно будет представить завтра императору. Знаешь, единственная вещь, которой у тебя нет — это, — и Орен достал из-за спины великолепный одноручный меч, украшенный на рукояти прекрасным бриллиантом фиолетового цвета — моего любимого цвета. Моя радость, которая итак границ не знала, стала такой, что я готов был горы свернуть! Орен протянул мне меч рукоятью вперед. Я потянул рукоять. Меч вышел из ножен с легким лязгом. Прямой и острый как скальпель хирурга, легкий, как перо и твердый как алмаз, причем правила жизни относительно того, что чем предмет тверже, тем он более хрупкий, на этот меч не распространялись. По всему лезвию меча шли изящные символы лаарского языка. «И буду я вечно острым, прекрасным и прочным», на другой стороне было продолжение заклятья: «Да пусть же хозяин мой будет настолько же крепок духом, как буду и я».

— Спасибо!

— Не за что! Должен же я тебя отблагодарить за все терпение, — улыбаясь, ответил старик. Сейчас он выглядел именно стариком, самым обычным дедушкой.

— И еще, я снимаю с тебя заклятье утяжеления. А так же не забудь, маг силен, но сильнее мага только опытный маг. Будь осторожен на магических поединках, ибо опытные маги могут творить заклинания, даже не произнося их, не забудь!

— Не забуду.

— Хорошо, тогда, знаешь, иди ка ты спать! Завтра пойдем в столицу. Поступишь на государственную службу, — сказал Орен, и стал серьезным в одно мгновение, как мог это сделать только он. — Ты талантлив от природы, другого я бы учил года два, но тебя, за два месяца я научил всему. Не растрать свой талант понапрасну, да пусть же будет путь твой верен, и пусть ветер судьбы никогда не дует тебе в лицо!