Глава семнадцатая
Вторая встреча

Я находился у себя в каюте, когда Петрович пришел и сказал, что поступило сообщение от Большакова: «Посылка прибыла, будем через три часа».

— Значит, там у них все в порядке, полное понимание, Петрович. Это очень хорошо, что мы поладили с нашими предками. А ведь они могли не согласиться на наши условия, однако согласились, значит, мы им пока нужны. Более того, они нам нужны, это факт, и от него никуда нам не деться. Кто сопровождает груз?

— Капитан Кочетков и капитан-лейтенант Двинин.

— Разведка и НКВД — интересный расклад, а где флотские? Скоро все узнаем.

Ожидаемый транспорт пришел даже раньше расчетного времени. Как сообщил Большаков, ввиду опасности налета авиации противника пришлось увеличить скорость, сокращая время нахождения в пути.

Швартовка прошла успешно, и началась разгрузка. Обоих капитанов я встречал в своей каюте, куда их проводили Петрович и Пономарев. Увидев мои погоны и мельком глянув друг на друга, они представились:

— Капитан НКГБ Кочетков Александр Евстафьевич, капитан-лейтенант Двинин Аристарх Николаевич, разведка флота.

— Командир подводного крейсера капитан первого ранга Лазарев Михаил Петрович. Моих офицеров представлять не нужно, вы и так уже знакомы. Присаживайтесь где будет удобно. Чай, кофе или что покрепче?

Они на пару секунд задумались, похоже, ожидали увидеть здесь кого-то другого. Потом на лице Кочеткова промелькнула тень улыбки, и он заговорил:

— Мне, если можно, чаю.

Я по внутреннему телефону передал заказ на камбуз, и совсем не на один только чай.

— Правильно ли я понял? Вы и есть Ламипет. Я, пока сюда шел, все гадал, каков собой командир «Морского волка», наделавший столько шума по обе стороны фронта. Только и было слышно, то там Ламипет кого-то утопил, то в другом месте помог кого-то захватить в плен. А это, полагаю, первые слоги вашего ФИО.

— Мы были уверены, что вы командуете целым отрядом подлодок и по званию, судя по вашим офицерам, ну никак не ниже контр-адмирала, — вступил в разговор Двинин. — Все ваши атаки выполнялись во многих местах чуть ли не одновременно. Мы и решили, что действует целый отряд подлодок. Хотя я и не верю, что вы в одиночку всех уничтожили. Это я о рисунках на рубке. Каким бы образом ваша лодка оказывалась в нескольких местах в один и тот же день? Не будете же вы отрицать: две атаки одновременно на расстоянии почти сто миль друг от друга, с разницей в несколько часов? Никакой лодке это не под силу, надо же было всплыть и на максимальной скорости идти в определенную точку, чтобы перехватить и потопить «Кельн». И точку знать.

— Ваше право, верить нам или нет, главное — противник уничтожен. Вам говорили, что у нас хорошие средства обнаружения. Мне передали, что со мной хотел поговорить капитан первого ранга Виноградов, именно на тему координирования подводных лодок на коммуникациях противника, а он почему-то не прибыл.

— Он будет чуть позже. Вы хотели поговорить с Виноградовым насчет координирования. Значит, у вас таки не одна подлодка и вы эти атаки координировали между ними.

Ответить я не успел, пришел вызов из централь ного:

— Командир, обнаружена воздушная цель: дальность девяносто, высота две тысячи метров, скорость сто шестьдесят, курсом на нас.

— За целью вести постоянное наблюдение, обо всех изменениях курса докладывать, объявляю воздушную тревогу.

— А у вас здесь на острове радиолокационная станция стоит? — поинтересовался Двинин.

— Нет, не на острове, прямо на лодке.

— Но я не видел антенн.

— Командир, самолет пошел на снижение, дистанция тридцать миль.

— Приготовиться к отражению воздушной атаки. Товарищи, извините, вынужден вас покинуть, так как нужен на командном мостике, вы пока можете оставаться здесь.

— Петрович, мы с тобой в центральный, а Владимир Александрович останется с нашими гостями.

— Товарищ капитан первого ранга, по всей вероятности, это самолет, на котором летит капитан первого ранга Виноградов.

— Хорошо, что предупредили, а то сбили бы, ищи после этого виноватых, что нас не известили о его прилете. Посмотрим, что это за самолет.

— А можно и мы с вами, хочется взглянуть, как вы будете отражать воздушную атаку и из чего, я ведь так и не видел ни одного зенитного орудия, вероятно, они у вас хорошо замаскированы, — высказал свою просьбу Двинин.

— Простите мою негостеприимность, но давайте вашу просьбу отложим на потом, после выяснения, чей самолет летит к нам.

— Докладывай, что там с самолетом, — обратился я к вахтенному.

— Товарищ командир, самолет приближается к входу в бухту, уже снизился до восьмисот метров. Служба радиоперехвата только что прослушала переговоры между самолетом и сторожевым кораблем. Стало известно, что в самолете капитан первого ранга Виноградов, который направляется к нам.

— Товарищ командир, радиограмма из штаба Северного флота.

— Читай, Леня.

— «Морскому волку». Прошу встретить вылетевший к вам самолет с капитаном первого ранга Виноградовым, для согласования совместных действий против немецко-фашистских захватчиков. Вылет состоялся в девять ноль-ноль, предположительное прибытие в семнадцать — восемнадцать часов». Подпись контр-адмирала Кучерова.

— Ну что ж, хорошо, что хорошо кончается. Будем еще встречать гостей, лишь бы других — незваных — не нарисовалось. Пойдем, Петрович, наверх, встречать гостя или гостей и предупреди Пономарева. А не хотят ли товарищи присоединиться к нам на верхней палубе?

Поднялись на ходовой мостик, его верхняя точка почти на одном уровне с палубой судна, которое сейчас выгружает экипаж лодки. Торпедопогрузочный люк открыт, желоб закреплен, и матросы стараются положить на него первую торпеду. Но вылета стрелы не хватает где-то на метр, и матросы, обвязав торпеду, в натяг укладывают ее на лоток.

— Капитан-лейтенант Буров, это у вас что, только первая?

— Так точно, товарищ командир, первая. Пока разобрались, что вылета стрелы не хватает, пришлось опытного кранового у капитана просить, чтобы мог виртуозно работать на этом оборудовании.

— Когда планируешь закончить выгрузку?

— Постараемся к утру перегрузить все торпеды на лодку.

Взглянул на корму, у мичмана с выгрузкой дела идут быстрее, уже большой участок верхней палубы заставлен всевозможными ящиками, бочками, мешками, коробками. Сюда же, на верх ходовой рубки, поднялись и наши гости.

— Большое вам спасибо за доставленные торпеды и продовольствие, которых так нам не хватает. Особенно торпед. Теперь будет чем фашистов бить.

— Это всего лишь маленькая благодарность за ваши неоценимые услуги в борьбе с фашистами.

— Тащ капитан первого ранга, — раздался голос сигнальщика, — самолет право три, удаление две тысячи, высота триста, курсом на нас.

Смотрю в бинокль, наш или не наш, а то мы тут повязанные — ни погрузиться, ни дать ходу — в случае, если это немец, надо действовать мгновенно. Я знаю, он давно сопровождается системой наведения ракетного комплекса «Игла-С», четыре группы с ПЗРК сейчас находятся на самых высоких точках по обоим берегам бухты. Но нет, это не немец.

Она приводнилась в двухста метрах от нас и стала глиссировать по направлению к пляжу, около которого мы стояли. Выехав носом на песок и заглушив моторы, остановилась.

— Отбой воздушной тревоги. Петрович, распорядись доставить гостей сюда.

Не успел я передать распоряжение Петровичу, как тут же получил сообщение из центрального:

— Командир, воздушная цель, удаление девяносто, скорость двести сорок, высота четыре тысячи метров, идет точно на нас, через двадцать минут будет над нами.

— Докладывать каждые пять минут обо всех изменениях его полета.

— Это что, тоже ваш? — обратился я к нашим гостям.

— Нет, не может быть нашим. Кроме Виноградова, больше никого не должно быть, — ответил Двинин.

— Воздушная тревога. Товарищи, спускаемся вниз. Петрович, предупреди всех на судне, по всей вероятности, к нам пожаловал незваный гость. Пусть приостановят выгрузку торпед. Виноградова успевают доставить или пусть на берегу переждет?

— Успеваем, командир.

— Хорошо.

— Командир, самолет медленно теряет высоту, но курс не меняет. На лодку доставили Виноградова и провели вниз. На палубе работала только команда по выгрузке продуктов.

— Командир, самолет снизился до двух тысяч метров, скорость до двухсот, через пять минут будет в пределах видимости.

Я быстро спустился в центральный. Наши гости находились тут же, ожидая развития событий.

— Большаков! Прикажи своим бойцам на судне убрать всех непосвященных с палубы.

Сам прильнул к зенитному перископу, ожидая появления самолета. Осталось только удостовериться в его принадлежности.

Секундная стрелка делала уже третий оборот, когда на горизонте появилась черточка. Все повторялось, как и в первый раз.

«Кондор».

— Скворцов! Спусти этого стервятника на землю, нечего ему здесь летать, его сюда не звали.

Через некоторое время лодка немного качнулась либо ее толкнуло волной в борт.

— Товарищ командир, воздушная цель уничтожена.

В центральном зашумели.

— Самолет успел что-либо передать?

— Никак нет, тащ капперанг.

— Товарищи подводники, поздравляю с первой воздушной победой.

Наши гости переглянулись, а Двинин полез опять со своими вопросами.

— Как уничтожена? Мы даже выстрелов орудий не слышали.

— Прошу всех подняться на верхнюю палубу, — обратился я к гостям. — Андрей Витальевич, пошли своих орлов на поиски и поимку выживших немцев, наверняка кто-то успел выпрыгнуть с парашютом, — приказал я Большакову. — Свяжись со своими ребятами на судне, они наверняка все видели.

Поднявшись на верхнюю палубу, я присоединился к остальным. Враг упал на землю в полукилометре от бухты по правому борту подлодки. Его самого видно не было, но черный дым от горящих обломков просматривался хорошо, кроме того, я заметил парашютиста.

— Андрей Витальевич, что сообщили твои орлы?

— Они заметили только три парашюта и сейчас на пути к противоположному берегу.

— Ну вот, товарищи, перед вами результат отражения воздушной атаки.

— Из чего вы его сбили или это что, постановка, спектакль? Если бы я собственными глазами не видел парашют, точно решил, что это обман. У вас на берегу что, зенитные батареи? Это сколько надо орудий, чтобы за такое короткое время сбить самолет?

— Сейчас вам доставят, я полагаю, живых, — поглядел на Большакова, — летчиков. Можете забрать их с собой и допросить. Не дает покоя один вопрос, почему они так упорно чего-то или кого-то ищут, именно в этом месте, вам не кажется это странным, товарищи?

— Да, товарищ капитан первого ранга, очень даже подозрительно.

— Разрешите представиться, — я переключился на прибывшего гостя, — капитан первого ранга Лазарев Михаил Петрович, командир подводной лодки «Морской волк».

— Капитан первого ранга Виноградов Николай Игнатьевич, командир бригады подводных лодок Северного флота.

— Я думаю, ваши товарищи уже рассказали о моем псевдониме.

— Так точно, я в курсе.

— Вот и хорошо, давайте спустимся все ко мне в каюту, хотя нет, давайте в кают-компанию, там и поговорим.

— Спрашивайте, — начал я, когда все расселись за столом, — уверен, у вас накопилось много вопросов к нам, если сможем, мы на них ответим.

Первым начал Кочетков:

— Капитан первого ранга, кто вы и откуда? Я немного анализировал и с уверенностью могу сказать, даже задернутые шторки не скроют таких приборов, и не только их. Это все, — он обвел рукой вокруг, — невозможно построить ни в США, ни в какой другой стране.

— А что вы сами думаете по этому поводу?

— Я думаю… но это фантастическое предположение. Если верить книжке Адамова, в будущем будут строить фантастические лодки. А если вспомнить еще и Уэллса с его машиной времени, можно предположить, что вы из будущего.

— О как! Вы проницательный человек. Но кто в это поверит? Скорее поверят в версию с марсианами.

Два других участника нашего разговора сидели в прямом смысле с открытым ртом, похоже не соображая, о чем вообще разговор.

— Товарищи! О чем вы, какое будущее?

— Давайте я вам все объясню, рано или поздно это стало бы вам известно, сами ли догадались или кто-либо проболтался случайно, но лучше вы услышите это от нас. Да, мы из будущего, как попали сюда, не знаем, вернемся ли назад — вопрос. А раз уж мы попали к вам, решили помочь разгромить фашистов еще раз.

— Еще раз? А я не сомневался, что мы победим, — сказал Кочетков. — Кстати, когда это будет? Наверное, в будущем году?

— Нет, война в той истории, какой мы ее знаем, была очень тяжелой, вы войдете в Берлин только в мае сорок пятого года.

— Так долго?

— Да, долго. Но все может измениться, поскольку мы попали сюда. И война закончится раньше, чем в нашем времени.

— А сейчас у вас какой там год?

— Мы из 2012 года.