121.

– Теперь доложите подробнее, товарищ Северова, какие причины с точки зрения наших потомков, привели к поражениям в первые месяцы войны? – Это снова взял слово Сталин.

В первую очередь я рассказала про проблемы со связью, упомянув, что около двух недель Генштаб вообще не имел никакой достоверной информации о положении дел на фронте.

– Товарищ Сталин. В моей прошлой жизни меня учили создавать системы для управления сложными объектами. Такие системы, которые должны получать информацию, обрабатывать ее по определенным правилам и выдавать некие управляющие сигналы. Если информации нет или если она неправильная, то вся система оказывается неработоспособной. То же самое, насколько я понимаю, относится к Генштабу. Он тоже выдает управляющие сигналы на основе полученной и обработанной должным образом информации. Все равно, как мозг человека.

При этих словах все почему-то посмотрели в сторону маршала Шапошникова, который сидел с самым невозмутимым видом. Далее я рассказала, что в первые же дни войны страна практически осталась без авиации, так как самолеты были уничтожены прямо на аэродромах. Потом вспомнила кое-что еще из уроков истории.

Товарищи. Я ни в коем случае не являюсь специалистом в области военной стратегии и тактики. Поэтому фразу, которую сейчас скажу, сама я не понимаю. Но ее требовала заучить наизусть наша историчка (ой, что-то я слишком резко об учительнице истории), рассказывавшая нам о Великой Отечественной войне. Вот эта фраза: «Разработанная еще Тухачевским идея „ответного удара“ стала стержнем плана войны вместо более подходящей для нашей армии идеи стратегической обороны.»

При этих словах все присутствовавшие как-то помрачнели, особенно Шапошников. Но Сталин все-таки согласно кивнул.

– Возможно, товарищ Северова, что это правильная критика. Борис Михайлович, попрошу вас проработать данный вопрос и через два дня доложить, сколько времени потребуется Наркомату обороны и Генштабу на разработку и модернизацию нашей военной стратегии. Считайте, что война уже у порога.

– Слушаю, товарищ Сталин.

– А вам, товарищ Северова, поясню, что наша основная стратегия в данный момент основана на немедленном нанесении мощного ответного удара агрессору с тем, чтобы военные действия в кратчайшие сроки перенести на территорию противника.

Но, получив, наконец, простые и понятные разъяснения, я уперлась. Ведь на практике из этой стратегии не только ничего не получилось, но – и может быть, это было главным – наши солдаты и командиры оказались полностью не готовы к действиям в обороне.

– Товарищ Сталин. Извините за настойчивость. Я шахматистка и знаю, что при игре черными, когда начинает противник, сначала надо грамотно обороняться и только потом переходить в контратаку. А тут Германия начнет первая. И начнет по всей границе. Если мы не выдержим в обороне, то переходить в контратаку будет некому. Согласно истории, которую я изучала, вся наша армия в три с лишним миллиона человек была разгромлена. И воевала и одерживала победы фактически уже другая армия.

– Это хорошо, что вы, товарищ Северова, стараетесь аргументировано защитить свою точку зрения. Но при этом вы не учитываете многие реально существующие проблемы, о которых просто не знаете. Впрочем, в ваших словах есть определенный резон. Думаю, что нам следует заново в срочном порядке проверить состояние дел в наших пограничных округах и, в первую очередь, в Западном Особом военном округе. Товарищ Мехлис. Я специально пригласил вас на это совещание, потому что не знаю другого человека, который смог бы так дотошно провести подобную проверку.

При этих словах Мехлис явно приободрился и гордо поглядел на нас.

– Товарищи, предлагаю создать группу под руководством товарища Мехлиса. В эту группу от НКГБ войдет лейтенант Северова. Лев Захарович, не кривитесь. У Анны Петровны уже есть опыт подобных проверок. Она вам расскажет. От Генштаба войдет майор Разведупра Серков. Завтра к 11 часам прошу вас, товарищ Мехлис, согласовать план действий с товарищем Шапошниковым и после обеда вся группа должна будет вылететь в округ. Думаю, что одной недели вам хватит?

– Так точно, товарищ Сталин, хватит. – Это уже Мехлис.