Джоанна
Задав вопрос, Джоанна в первый момент сама испугалась собственной храбрости. И было от чего испугаться — лицо Артура после ее слов в буквальном смысле закаменело. Таким девушка его не видела никогда. В замке, сразу после их знакомства, лицо киборга почти всегда было бесстрастным. Позже у него все чаще стали проявляться эмоции, обычно малозаметным намеком, легким прищуром, изгибом губ… В последнее время Артур вовсе перестал их скрывать, мог и расхохотаться во всю луженую глотку, и нахмуриться так, что становилось жутковато. Однако никогда еще она не видела его таким — абсолютно безразличным, полностью неподвижным. Казалось, постучи чем-то твердым — зазвенит.
Это и впрямь было страшно. Хорошо еще, продолжалось недолго — может, минуту, может, даже меньше. Но, по ощущениям Джоанны, все же недолго. А потом Артур внезапно спрыгнул с коня, взял его под уздцы и зашагал прочь с дороги, в лес. Джоанне не оставалось ничего иного, как последовать за ним.
Отошли они совсем недалеко. В какой-то момент Джоанна, правда, ухитрилась потерять Артура из виду — все же здесь, среди камней и цепляющихся за них деревьев, лошадь шла с трудом, копыта скользили по густо покрывающему валуны мху. Пришлось и Джоанне спешиваться и тянуть свою норовистую кобылу за собой.
Хорошо еще, Артур не пытался спрятаться. Буквально через несколько десятков метров девушка обнаружила его, сидящего на вывернутом корне огромной сосны. Не так давно, поскольку дерево не успело еще погибнуть окончательно, и крона была зеленой, сосна рухнула, образовав естественный мостик над небольшим, зато бурным ручьем. Сейчас на ее стволе были развешаны мокрые куртка и рубашка Артура, а сам он, привалившись спиной к теплой шершавой коре, сидел и, чуть прищурившись, наблюдал за стремительно несущейся водой. Пронзительно-светлые, холодные даже на вид струи, позволяющие рассмотреть на дне каждый камушек, свивались в небольшие водовороты, закручивая в них случайно попавшие листья, и это действо, казалось, занимало все внимание киборга. Во всяком случае, на появление Джоанны он не отреагировал, даже голову не повернул, хотя наверняка знал, что она здесь.
Девушка села на камень рядом с ним, подождала немного, а потом, вздохнув, сказала:
— Прости меня.
— Тебе совершенно не за что извиняться. — Голос Артура звучал мертво. — Ты, к сожалению, права.
— Я и впрямь низшее существо?
— Нет. — Киборг резко повернулся к ней, и не первый день знающая спутника Джоанна поняла, что он в гневе. Со стороны вроде бы и незаметно, но уж она-то научилась улавливать мельчайшие перемены его мимики. — Это мне надо извиниться перед тобой.
— Но…
— Слушай и не перебивай. Я много думал… И не делай такие глаза. Не забудь, я думаю в разы быстрее людей. Так вот, я извиняюсь за свои слова. Я думаю и двигаюсь быстрее вас, легче регенерирую и обладаю еще массой полезных возможностей, но создали меня именно люди. И такие, как ты, не могут быть ниже меня. — Тут он скривился и добавил: — Но те, кто будут угрожать тебе, все равно будут позиционироваться именно так. И убью я их без жалости.
— Послушай, я только хотела…
— Джоанна, девочка. — Артур взял ее за руки. — Ты что, думаешь, я слепой? Что я ничего не понимаю? Все я вижу, все я знаю. Только и ты пойми: я боюсь.
— Ты? Боишься? — Джоанна была даже не удивлена — ошарашена. Для нее узнать, что Артур может чего-то бояться, казалось сказкой для маленьких детей. Однако Артур и не думал шутить.
— Да, боюсь. За тебя, если волнуют нюансы.
— Но почему?
— Да потому, что ты очень уязвима. Сейчас ты в меня влюблена, психологию людей я изучал. Тебя запирай не запирай, все равно пойдешь за мной. И что дальше? У нас впереди рискованное путешествие, но здесь ты хотя бы будешь под моим присмотром. А потом мы вернемся, и меня наверняка постараются убить. И тебя заодно.
— Тебя? Кто?
— Наш бравый кардинал, к примеру. Можешь поверить, я Джарефа знаю достаточно хорошо, чтобы просчитать его действия. Эту сволочь беспокоят сейчас только собственные потомки, на остальных ему плевать. Да он этого и не скрывает. А я для них, по его мнению, прямая и непосредственная угроза.
— Почему?
— Потому что мне плевать, кто они и что они, и, если кто-то из этих олухов вдруг окажется на моем пути, я перешагну через его труп так же, как и через любой другой. Остальные или не посмеют, или не смогут, а мне без разницы. И у него нет сил, чтобы в открытую мне помешать. Поэтому он попытается меня устранить, а если ты будешь со мной, то и тебя заодно. Только Джареф — не такой, как те олухи, которых я сегодня пошинковал на окрошку. Кардинал даже сейчас, учитывая тех, кто стоит за ним, почти равен мне. А ведь он не единственный желающий с нами разделаться — врагов мы наплодили достаточно.
— Я все равно не уйду, — сказала Джоанна, будто ставя точку, и сама удивилась своей смелости.
— Я знаю, — вздохнул Артур. — Только прошу, давай все наши дела, разбирательства в отношениях оставим на потом. Победим — тогда и расставим точки над «ё».
— Договорились. Но с условием, что ты честно ответишь на один вопрос.
— Даже, кажется, догадываюсь на какой, — усмехнулся Артур. — Спрашивай.
— Ты меня любишь?
— Я угадал. Честный ответ — не знаю. Это понятие мне знакомо только теоретически, характеристики его расплывчатые, и четко соотнести свое отношение к тебе с данным определением я не могу.
Кого другого подобное заявление могло заставить икнуть от удивления, но Джоанна уже достаточно общалась с Артуром, чтобы выработать иммунитет к его словесным загибам. В принципе, она услышала достаточно, чтобы сделать выводы. Меньше, чем хотелось бы, но больше, чем рассчитывала, а сопоставлять факты она научилась все у того же Артура. И теперь была абсолютно спокойна — никуда Артур не уйдет и ее не бросит, а что касается врагов, так поубивает их, и все. В первый раз, что ли…
— А… можно еще вопрос?
— Можно. Но последний. — Артур хитро прищурился.
— Почему ты согласился искать этот источник магии? Он ведь тебе не мешает, да и мне тоже.
— Потому что Джареф прав. Он показывал мне выкладки Чупа-Чупса, я не нашел в них каких-то несоответствий. Магия действительно убивает цивилизацию, пройдет еще лет пятьсот — и твои… наши потомки залезут на деревья и будут жрать бананы. И возникает закономерный вопрос: кому это надо? Именно поэтому я и пошел разбираться с проблемой.
— Но тогда зачем тебе возвращаться? Ведь тебя хотят убить…
— Это уже другой вопрос, но я все же отвечу. Это не из-за того, о чем ты думаешь. Карина мне безразлична… во всяком случае, теперь. А вот наш общий знакомый в кардинальской мантии совсем даже наоборот. Ты понимаешь, он умный, умнее меня, но сейчас я невооруженным глазом вижу, что у него поехала крыша. Немудрено за столько лет свихнуться. Он зациклен на безопасности собственного рода и, случись нужда, зальет кровью половину планеты. А я этого не хочу. Люди сами разберутся между собой, и никакой механический фюрер им не нужен.
— Думаешь?
— Знаю. Он послал своих людей к линкору, понимая, что они погибнут. Но Джарефу очень хотелось получить эту игрушку, и ему плевать на тех, кто ему предан. Это показатель. Свихнувшийся киборг — угроза для всей планеты, и я его остановлю.
— Это опасно.
— Смертельно опасно, — кивнул Артур. — Но запомни: я все-таки робот, хоть и с приставкой «био», и умею грамотно взвешивать шансы. В меня заложены кое-какие ограничения. Сейчас их нет, но привычка въелась мне в подкорку. Кое-какие из этих ограничений — штука нужная, так я считаю. И поэтому никогда не вступаю в безнадежный бой — я собираюсь выйти победителем.
— Но…
— Все. — Артур резко поднялся и направился к своим вещам. — Мы так болтать с тобой можем хоть до второго пришествия, а нам еще в город возвращаться.
Не слушая робких попыток Джоанны возразить, киборг подхватил ее на руки и ловко посадил на лошадь. Потом с чавкающим звуком запрыгнул на свою, поморщился:
— Ты заешь, никогда не думал, что быть одетым в сырое так неприятно.
— Ты никогда не оказывался под дождем?
— Просто меня никогда не заботила мысль о том, приятно это или нет. Главное, функционировать не мешало. Ну что, поехали? — улыбнулся Артур и, не дожидаясь ответа, толкнул лошадь под бока каблуками.
К городу они подъехали, когда уже смеркалось. Лошадей Джоанна предложила оставить в лесу, потому что животные эти наверняка приметные, и их легко могут опознать, но Артур не согласился. Больше того, он и в город сегодня заезжать не собирался. Там остался только его доспех в гостиничном номере, а он до завтра как-нибудь полежит, заявил киборг и решительно направил лошадей в сторону. Джоанна удивилась, но… Артур ведь ничего не делает просто так. В результате она последовала за ним, не задавая лишних вопросов, и вскоре ее доверие было вознаграждено. Буквально через полчаса они оказались возле довольно внушительного особняка с неосвещенными окнами, в который Артур ввалился, как к себе домой.
— Это где мы? — спросила Джоанна, входя за ним.
— Здесь жил тот хмырь, что пытался из тебя живца сделать, — усмехнулся киборг. — Как, впечатляет?
— Ну… да. А зачем мы здесь?
— Ночевать будем. Не пропадать же добру. Тебе вот эта комната подойдет? — Артур толкнул дверь, за которой обнаружилось небольшое, но весьма уютное и очень чистое помещение с внушительной, мягкой даже на вид кроватью.
— А кто здесь жил? — спросила Джоанна, с интересом заглядывая ему через плечо.
— Никто. Это гостевая. — Артур подтолкнул Джоанну внутрь, а сам повернулся, собираясь уходить.
— А ты куда?
— А я пойду скажу тем придуркам, которые сидят здесь под замком, чтоб до утра не вылезали. А то осерчаю. — Киборг хищно ухмыльнулся и бесшумно, не скрипнув и половицей, исчез, оставив Джоанну догадываться, что будет с теми, на кого он начнет «серчать».
Фантазия у девушки была достаточно живая, Артура она знала неплохо, и от нарисованной ее воображением картины девушку передернуло. Однако в комнату она вошла без колебаний — как минимум, здесь было безопасно. Да и воплей так и не раздалось — по всему выходило, что Артуру не пришлось испытывать на пленных свой арсенал методов убеждения. Впрочем, это Джоанну уже не волновало — спустя каких-то пару минут, кое-как сбросив одежду, она, утонув в мягкой перине, уже спала крепко и без сновидений.
В порт они приехали утром. До гостиницы, правда, добирались пешком, Артур внял словам Джоанны о маскировке, но затем киборг взял извозчика. Лошади, спокойно дождавшиеся хозяев в гостиничной конюшне, благо их никто не рискнул увести, шли в поводу. Как объяснил Артур, весь город накануне он так и не осмотрел и до причалов, у которых швартуются океанские корабли, не добрался. Раз так, можно, конечно, поискать, но лучше не терять зря времени, тем более что у гостиницы всегда ошивалась пара-тройка потертых личностей при таких же потертых экипажах. Лошади, запряженные в них, тоже были не блеск, да и не заработать извозчику на хорошую конягу, однако от них и не требовалось рекордов. Довезут — и ладно.
В открытую коляску Джоанна садилась осторожно, с подозрением оглядывая скамейку. Что интересно, на таких рыдванах она в жизни не каталась. В студенчестве не довелось, а потом или телегой, или верхом, или уж в карете из королевских запасов. Совсем другие ощущения. Здесь же было грязно, да и скрипел экипаж подозрительно, намекая, что и развалиться может. Тем не менее, выбора не оставалось, да и дорожная одежда была рассчитана на подобное, во всяком случае, подшитые кожей штаны грязи не боялись.
Дорога тоже оставила о себе мало приятных впечатлений. Их транспортное средство ловило колесами все неровности брусчатки, и казалось, что на очередном ухабе позвоночник осыплется в сапоги. Зато гордый своим экипажем извозчик тут же стал громогласно и пространно рассуждать о политике, о том, какие все сволочи и как гнобят простой народ. В чем-то он был прав, но в чем, Джоанне даже разбираться не хотелось, уж больно мутный поток грязи выплескивался изо рта извозчика. И так продолжалось до тех пор, пока Артур не бросил:
— Милейший, вы бы за дорогой смотрели, а ваши комментарии абсолютно меня не интересуют. Я понимаю, что таксисты разбираются во всем на свете лучше любых профессионалов, но, когда меня будет волновать ваше мнение, я обязательно спрошу. А пока рули и не вякай, а то без денег останешься. Давай, давай, в темпе.
Извозчик насупился и замолчал — мысленно он наверняка ругал пассажиров последними словами, но боязнь получить в морду перевешивала самолюбие, да и с оплатой нанявший его дворянин явно не шутил. Вот и пришлось засунуть свое мнение куда поглубже, внять старой пословице о том, что кто платит — тот и заказывает музыку, и подстегнуть лениво плетущуюся кобылу.
— Зачем ты его так? — шепотом спросила Джоанна.
— А надоело, — так же шепотом ответил Артур. — Еще в мое время надоело. Вот все, абсолютно все знают секрет вселенского счастья — и при этом уверены, что только им, светочам разума, известна истина. При этом даже не могут предположить, что счастье у каждого свое. Но работать, что характерно, не хотят — им бы денег да женщин… Стадо. Тупое стадо, уверенное в своем праве учить других.