Глава 24
Заморское владение ККФ форт Передовой. 18.05.2067
Как домой добирались, в форт, то есть, я вспоминать буду очень долго, и в основном, отборным русским матом. Все пошло наперекосяк с самого начала. С того самого момента, как мы переправили на свои суда «освобожденных» рабов, спустили вниз по реке Халл трофейные суда, и вышли в море.
Позади нас остался разоренный полыхающий Кингстон и куча трупов, впереди был путь домой, и вроде бы, все шло по плану. Однако трофейные плавстредства, не смотря на весь тот ремонт, который им успели сделать рабы бирмингемского герцога, слишком долго простояли без движения и обслуживания своих древних механизмов. И даже используя как буксиры большие десантные корабли, между прочим, не очень хорошо предназначенные для этого, дотянуть их к Передовому было огромнейшей проблемой. Стальные и пропиленовые буксирные концы постоянно рвались. Трофейные «коробки» все время мотало из стороны в сторону, и из-за проблем с рулевыми устройствами они с трудом держали курс. Экипажа для кораблей не хватало и приходилось использовать викингов и разведчиков. В корпусах открылись течи, и вся торговая эскадра не раз ложилась в дрейф и ждала, пока на старых судах будут заведены пластыри, поставлены струбцины и заклепаны дыры. Потом на пароме отвалился кусок отгнившей кормы. На «Святой Елене» порывом шквального ветра перекосило трубу. А на «Си Дрэгоне», он же «Морской Дракон», накрылись древние дизель-генераторы и судно обесточилось.
В общем, список проблем можно было продолжать очень долго, и пока мы добрались до Портсмута, где сделали свою первую остановку, кстати сказать, на переход ушла неделя, я ухайдакался до крайней степени изнеможения. Здесь, между островом Уайт и портом, в который почти одновременно с нами на двадцати восьми больших драккарах и нескольких шхунах прибыло три с половиной тысячи викингов, мы простояли двое суток. И почти ничего из того, что я хотел сделать, сделано не было. Правда, с Квентином Дойлом я все же встретился, продал ему остатки продовольствия, излишки которого у нас имелись, немного взрывчатки, триста кило тротила с сотней капсюль-детонаторов, невостребованное трофейное оружие из Кингстона и тысячу ручных гранат. За все это получил сорок два кило золота, и еще двадцать взял за всех доставленных к нему англосаксов. Было дело, хотел переговорить с ним относительно системы обучения и психологической подготовки рабов в Бирмингеме. Но на «Альтаире» возникла очередная нештатная ситуация, по непонятной причине, загорелось румпельное отделение. И попрощавшись с лидером Армии Рединга и Тедди Аргайлом, который стал его правой рукой, я покинул заполненный тысячами северных воинов берег, и вернулся на рейд.
Время стоянки дало нам небольшую передышку и, собравшись с силами, эскадра продолжила свой путь. Снова на нас посыпались проблемы, но знание того, что с каждым часом мы становились на несколько миль ближе к родным очагам, укрепляло нас, и трудное путешествие от Ла-Манша до форта, люди и корабли выдержали с честью. Восемь суток конвой добирался к Передовому и вчера в полдень, на последних каплях горючего, один за другим, наши суда вошли в Добрую Гавань и пришвартовались к причалам.
И вот здесь, на мне сказалось недосыпание и нервное напряжение. Накатила усталость и, распределив воинов Скандинавского батальона в казармы, а затем, распорядившись относительно сохранности материальных ценностей, полученных в этом походе, я отправился домой. В своем семейном гнезде, я искупался в бане, и на четырнадцать часов, позабыв о всех делах и проблемах, залег в спячку.
Проснулся я сегодня оттого, что по моему лицу гуляли солнечные зайчики. И приоткрыв правый глаз, обнаружил рядом с собой дочку, которая баловалась с зеркалом. Увидев, что папка проснулся, Олюшка радостно засмеялась и умчалась за дверь. А я, подумав о том, что ее, наверняка, Марьяна прислала, решил вставать. На часах половина восьмого утра, самое время, а то разоспался я чего-то, хотя желание еще полчасика в кровати поваляться имелось.
— Прочь лень, Саша! Подъем, воин!
Сказал я сам себе. После чего поставил родное сильное тело на пол, привел себя в порядок, оделся в чистый камуфляж, вооружился и прицепил на портупею рацию. Ну, вот все, я готов к работе. Так начинался очередной рабочий день графа Мечникова в своем владении форте Передовой.
Из спальни направился в столовую. Здесь меня ждал вкусный плотный завтрак, общение с семьей, новости и сплетни и, подкрепив силы, я покидаю свое жилище. Сегодня форт живет по обычному распорядку дня, без всяких праздников по случаю возвращения конвоя домой. Дикари все ближе подступают к границам нашего анклава, так что отдыхать некогда. На крыльце я останавливаюсь, и сразу же рядом со мной появляются телохранители. Думаю, куда бы отправиться, и в этот момент перед домом останавливается полученный от немцев военный джип «GreenLander» с уже навешенным на турель новеньким ПКМом.
За рулем автомашины находится улыбающийся Крепыш, который говорит меня:
— Мечник, как и договаривались, я один джип для своей роты забрал.
Вспомнив, что было дело, еще в море, во время общения с фортом по рации, один «GreenLander» был обещан Крепышу, я согласно кивнул головой:
— Нормально, мое слово крепкое, назад не заберу. Как авто?
— Класс! Садись в машину, — Крепыш улыбается еще шире, — поехали по форту покатаемся, заодно посмотришь, что мы за время твоего отсутствия сделать успели. Буду сегодня твоим шофером.
— Ну, что же, поехали.
Вместе с Мустафой и Арсеном я забрался в автомашину, и мой старый товарищ спросил:
— С чего начнем?
— Пока в порт, а там видно будет. Сегодня все равно везде побывать надо.
Под капотом взрыкивает мощный движок, и по неплохой относительно ровной дороге джип несется в порт. Проходит несколько минут, и мы оказываемся на месте. Крепыш останавливается, а я замечаю куда-то спешащего Тарпищева и окликаю его:
— Миша, где Скоков и все командиры судов?
— Скоков на заводе, совещание насчет плавучих трофеев собирает.
Одновременно со словами Мишы, включается моя рация. Это командир «Ветрогона», который докладывает о том, что он уже на ногах, решает, что делать с судами и ждет только меня. Отвечаю ему, что я рядом. И вскоре, в сопровождении офицеров, оказываюсь на СРЗ Передового. Здесь все расчистили от строительного мусора, а теперь готовят к работе и приводят в порядок восстановленный сухой док. Замечаю, что работа на заводе проделана большая, делаю себе отметку поощрить рабочих и мастеров, и встречаюсь с командиром «Ветрогона», нашими штурманами и инженерами. В ходе короткого совещания решается вопрос по трофейным кораблям. И получается так, что «Святую Елену» и «Альтаир», уже завтра, в сопровождении кораблей Семенова, можно отправить на ремонт в «Гибралтар». А вот паром, наши мастера сами восстановят, двигателя подходящие имеются, и мощностей, чтобы его в порядок привести, в форте хватит. Проблемы, конечно же, будут, без них никак, но корабельщики заверили меня, что работа им по плечу.
Отлично. На заводе я услышал что хотел, одобрил решения и действия Скокова и корабельщиков, и прошелся по сухому доку. Затем, на джипе Крепыша, помчался инспектировать наш Скандинавский батальон, который в полном составе уже находился на городском полигоне за пределами форта. Еще на подъезде мы услышали частую стрельбу и взрывы. Это шла первая тренировка скандинавов и, выехав на высокий бугор, оборудованный под временный командный пункт, который находился в трех с половиной километрах от крайних оборонительных дотов Передового, мы снова покинули машину.
— Как у вас?
Спросил я Серого, который вместе с несколькими сержантами наблюдал за поросшим молодым подлеском и кустарником проспектом.
— Только начали.
По руинам домов бегают одетые в новые и еще не обмятые горки скандинавы, наступающие на три разваленных высотных здания. В их руках разнокалиберное огнестрельное оружие и взрывпакеты. Они стреляют по мишеням в проемах домов и метают перед собой имитаторы гранат. Пока, северяне выполняют упражнение плохо, только на второй заход пошли. Но это ничего, вскоре они освоятся. А после полудня, когда языки от усталости на бок свесят, с ними займутся теоретической подготовкой и расскажут про наше оружие, которым вскоре их всех переоснастят: АКС, АКМ, РПК, ПКМ и так далее. Думаю, до подхода дикарей мы сделаем из северян хорошую стрелковую часть, а то с топорами против орды много не навоюешь.
— Мечник, — обратился ко мне Серый, — пора бы скандинавам командира назначить, а то у меня своих хлопот выше крыши.
— А ты смену себе приглядел?
— Да, один из сыновей Хольмсундского ярла. Зовут Хассо Хромой, тридцать два года, головорез каких поискать, про дисциплину знает, голова на плечах сидит крепко и соображает, дай бог каждому. Среди своих земляков он личность авторитетная, так что командир будет хороший.
— Он по-русски хоть понимает?
— Вполне. Смысл слов уже нормально улавливает, и разговорную речь осваивает быстро, а что сам не поймет, так у него в батальоне хорошие переводчики имеются.
— Ладно, вечером собираемся в штабе, представишь его. Посмотрим, что он за человек, и выберем для него хороших инструкторов, которые за ним присмотрят.
С полигона уехали через полчаса и следующее место, какое посетили, это развалины угольной электростанции «Эндеза Термик», где трудилось полсотни работяг, пять единиц техники и строился оборонительный острог, который должен был прикрыть этот объект от неоварваров. Увиденным я и Крепыш остались довольны. Мне понравилось, что работа кипит, а лейтенант проверил своих разведчиков, несущих здесь караул и удостоверился в том, что службу они несут без расслабона.
К трем часам дня вернулись в форт. Пообедали вместе с воинами, и снова принялись за дело. Проверили укрепления вдоль форта, осмотрели доты, дзоты и рвы, обсудили закладку минных полей по периметру, и снова всем увиденным я остался доволен. Работа была проделана огромная, Зубков и Крепыш, а так же все, кто им помогал, отнеслись к делу нашей безопасности со всей серьезностью и укрепления строили на совесть.
В первых сумерках обход и объезд форта был окончен. Перед сбором всех офицеров и управленцев Передового у меня был час свободного времени. Можно было немного отдохнуть и собраться с мыслями, и я засел в штабе. Сделал себе крепкого чая, закурил первую за день папироску, откинулся в кресле и начал переваривать то, что я сегодня видел.
В принципе, все идет своим чередом, с мелкими производственными проблемами, суетой, конфликтами между людьми, мелким воровством, которое было вскрыто разумным псом Умным, и разгильдяйством среди солдат Джузеппе Патти, несущих службу в острогах за пределами форта, но дело движется. Передовой быстро прирастает жителями, и все больше становится похож на нормальную крепость. Меня это устраивает. Столичное начальство тоже. Гражданское население форта находится в безопасности, получает жилье, продовольствие и оплату своего труда, почти всем довольно и работает на совесть. Воины не скучают, имеют стабильный двойной доход (как сотрудники ОДР при ГБ и как дружина графа Мечникова), плюс долю в трофеях, напрасных потерь не несут, и по службе претензий пока не возникает. Моряки регулярно выходят в море. Наемники получили оружие, понемногу приобщаются к цивилизации, по сравнению с Сицилией и Скандинавией у нас уровень жизни получше и развлечений больше, и оплата им идет в золоте, на которое, по окончании контракта, они смогут купить для себя автоматы и пулеметы, с которыми вернутся домой. Для молодежи строится школа, и из Конфедерации вскоре будут получены учебники, тетради, ручки, альбомы, карандаши и прочие канцелярские товары.
Пока все отлично и это только начало. Каждый наш поход в море приносит форту и лично мне прибыль. К нам постоянно приходят одиночки из испанцев, а с караванами из Новороссийска подкрепление воинами и мастерами. Со снабжением пока имеются проблемы, но, наверное, они будут всегда, ибо у нашего государства и помимо Саши Мечникова с его товарищами есть куда потратиться, а моя торговая компания пока не в состоянии обеспечить нас на все сто процентов. И все же мы расширяемся, это главное, и как правильно говорил один древний философ, в движении жизнь.
Докурив папироску, я затушил ее в пепельнице и посмотрел на часы. У меня в запасе еще сорок три минуты, которые необходимо чем-то занять, и мой взгляд упал на рапорта, донесения и сводные отчеты по жизни форта, сегодня днем составленные Марьяной, капитаном Панкратовым и Зубковым, которые стопкой лежали передо мной. Конечно, большую часть из того, что в них написано, я и так знаю. Однако отчетность должна быть, одно дело, когда за завтраком я с женами обсуждал хозяйственные проблемы, и совершенно другое, получить информацию на бумаге. Так что, посмотрим, что управленцы форта расписали.
Первые несколько бумаг от Марьяны. И верхний документ это список всех проживающих в форте людей. Всего, на сегодняшнее утро в Передовом, без учета гибралтарцев и питерских поисковиков, находилось 2163 человека. Из них разведчиков, которые составляли элиту вооруженных сил графа Мечникова — 205 воинов, моряков — 140, ГОП -60, сицилийцев из колониальной пехоты — 128, викингов из Скандинавского батальона — 389, специалистов имеющих дефицитную профессию и за это получающих двойную и тройную оплату своего труда — 134, рабочих — 504, иждивенцев — 584. Короткая справочка, а сколько в ней сказано? Немало. Весь личный состав на лицо и сразу становится понятно, на что можно рассчитывать.
Смотрю дальше. Роспись некоторого имущества, опять же без гибралтарской помощи, а только то, что принадлежит нашей семье. Тракторов — семнадцать. Легковых автомашин — тринадцать. Грузовых автомашин — двенадцать. Мотоциклов — сорок два. Велосипедов — сто сорок. Дизель-генераторов — двадцать семь. Лошадей — сто семьдесят. Коров — двести десять. Овец — пятьдесят. Коз — сотня. Ну и так далее, полное перечисление запасов топлива, продовольствия, одежды и прочих припасов. В общем-то, все правильно. Контроль и учет, краеугольные камни материально-финансового благополучия любого общества, а такого как наше, находящегося на отшибе цивилизации, тем более. Мара это все понимает четко, и поэтому даже пригнанный месяц назад разведчиками из рейдов на Арзуа, Карбалло и Вилальбу скот посчитала, и надо сказать, что правильно сделала.
Следом бумага по финансам. Учтен запас золота, серебра и драгоценностей, хранящихся в моей казне, и тут же даны все сведения по прибыли и расходам. Итак, на сегодняшний день в казне имеется драгоценных металлов на сорок пять тысяч «конфов», а камней на тридцать восемь тысяч. Кажется, что сумма большая. Но это не так. В прошлом месяце на форт и людей было потрачено пятнадцать тысяч. Это всего только за тридцать дней! А в этом месяце расходы превысят двадцать тысяч. Кое-что подкинет родина, еще что-то получим за реализацию трофеев, которые были отправлены в ККФ, да и компания «Мечников и сын» немалый доход приносит. Но все это не дает нам полной финансовой независимости и солидного неприкосновенного запаса. Так что придется отправить на Кубань еще одну партию станков, автозапчастей и иных товаров, которые были найдены на развалинах испанских городов или получены во время бартерных сделок в Балтийском регионе.
Кстати, о трофеях. Следующий документ от Панкратова. Его бумага похожа на те, что я только что читал, это сводный отчет о том, что имеется на складах форта из добытого питерскими поисковиками и нашими разведчиками имущества. Ох-хо-хо, и чего тут только нет. Старые винтовки и ружья. Станки и приборы с заводов. Четыреста пятьдесят тонн меди в слитках со склада в Ла-Корунье. Триста семьдесят автомобильных двигателей. Комплекты запчастей. Наборы самых разных инструментов. Две покореженные гаубицы, откопанные в развалинах Седейры. Семьсот рулонов разнообразнейшей синтетической ткани. Компьютеры и телевизоры, радиоприемники и тысячи мобильных телефонов, музыкальная аппаратура и накопители информации, книги и журналы, мебель и бухты электрокабелей.
Все, что можно было найти и притянуть в форт, отправлялось на склад Панкратова. А капитан, по заранее обговоренным расценкам, расплачивался с поисковиками за хабар патронами, аккумуляторными батареями на рации, отремонтированным оружием, одеждой, продовольствием и, конечно же, золотом. Хотя, зачем питерцам драгметалл, мне не совсем понятно. Для них ведь главное это воля и приключения, а золото они в развалинах и так находят, и нам его не сдают. Так что если поисковиков потрусить, то минимум килограмм сто «презренного металла» и дорогостоящие камушки с них вытрусятся. Впрочем, это разговор отдельный, и меня он не касается, копят, значит, это им нужно, а я в их дела не лезу.
Сводный отчет Панкратова вернулся на стол, и в моих руках оказались бумаги Зубкова. В основном это заявки на поставку стройматериалов из Алжира, дизельного топлива для тракторов с наших резервуаров и высокооктанового бензина для автомашин. Ничего лишнего, все, что он просит, необходимо для продолжения работ в форте, и пока мы можем это себе позволить, заявки будут удовлетворяться на все сто процентов.
— Разреши?
Дверь в мой кабинет открылась, и появился первый участник вечернего совета, Игнач.
— Проходи, — пригласил я его.
Казак присел за стол, а следом, один за другим, появились остальные офицеры форта, Марьяна и управленцы, и через пару минут все в сборе. Открываю совещание, и оно проходит, как ему и положено пройти. Рабочие вопросы решаются сразу, ничего экстренного нет, и меня интересует лишь доклад Крепыша, который вечером принял сообщения от своих разведгрупп, ведущих наблюдение за продвижением дикарей.
Лейтенант встал, подошел к карте автономного сообщества Галисия, которая висела на стене и, указывая на точки населенных пунктов, заговорил:
— Со дня на день дикари стронутся с места и начнут миграцию, так что пора всерьез готовиться к боям и выдвигать вперед диверсионные отряды, которые начнут истребление вождей и шаманов. Всего, против нас собирается три орды, каждая численностью около двадцати тысяч «зверьков».
— Так много!? — вскрикнул Зубков.
— Это как раз таки и не много, — сидящий рядом с ним Серый хлопнул бывшего совладельца «Нефтемаша» по рыхлому плечу. — Пара тысяч бойцов и самки с детенышами, которые тоже могут быть опасны.
Крепыш дождался, пока Серый и Зубков смолкнут, и продолжил:
— Орды дикарей располагаются от нас на расстоянии в восемьдесят-сто километров и сейчас кучкуются в следующих населенных пунктах: Рибадео, Фонсаграда и Палас-де-Рей, то есть, получается своеобразный полукруг. Вооружение у «зверьков» слабенькое, в основном мечи, копья, сабли, луки, боло, копьеметалки и пращи, но помимо этого имеется некоторое количество огнестрелов, бутылки с горючей смесью и гранаты. Воины все они неплохие, как известно, слабаки у них не выживают, и действовать нам придется осторожно. И дабы не было лишних разговоров и паники, хочу сразу предупредить всех гражданских, — Крепыш посмотрел на Зубкова и его помощников, — что непосредственная опасность им не грозит. Главное, соблюдайте правила элементарной безопасности и выполняйте все приказы военных. Если вам говорят, что сегодня выезд за территорию форта запрещен, значит, так оно и есть, и не надо бегать к Марьяне Николаевне с жалобами на разведку.
Главный инженер кинул опасливый взгляд на мою жену, и кивнул подбородком:
— Да, ясно все.
«Хм, видимо был некий неприятный инцидент», — подметил я.
Лейтенант тем временем закончил свой доклад и после этого Серый представил нам своего протеже на должность командира Скандинавского батальона Хассо Хромого.
Одетый в горку викинг вошел в помещение упругой походкой хорошо тренированного воина и остановился. Оглядев воина и, даже еще не разговаривая с Хассо, я остался доволен выбором Серого. Лично мне, сразу было заметно, что он наш человек. Глаза у Хромого были умные, в движениях плавный и все время настороже. Его правая рука постоянно находится на рукояти кинжала, который висит на поясе, а костяшки пальцев в загрубелых мозолях, какие присутствуют у людей, постоянно бьющих по боксерской груше. Мы с ним переговорили, я подтвердил его назначение комбатом, пообещал завтра подробней обсудить с ним организационную структуру Скандинавского батальона и его задачи, и на этом совет был окончен.
На часах 22.00. Хотелось помыться, поесть, выпить стопочку водочки и заняться любовью с желанной женщиной, которой я вчера был не в состоянии уделить внимания. Поэтому, я подхватил Марьяну под руку, и направился домой. Очередной рабочий день новоявленного феодала Саши Мечникова подходил к концу, форт Передовой продолжал жить и развиваться, на дворе был май месяц 2067-го года, и на побережье бывшего автономного сообщества Галисия темным покрывалом опускалась теплая весенняя ночь.