Глава 11

Грозный ваирский капитан Каип Эшли возвращался домой. Как обычно он стоял на носу боевой галеры. Снова он видел раскинувшийся с восточной, так называемой, солнечной, стороны горы Охор белокаменный Данце, и над его головой, кружили крикливые и вечно голодные чайки. Вроде бы, все как всегда. Поздний вечер и удачливый пиратский вожак и его экипаж с очередной победой следуют в порт, где их поджидают толпы людей.

Но это была иллюзия благополучия, и Седой об этом прекрасно знал. Корабль, который нес Каипа Эшли к знакомым с детства берегам, это не его любимая «Дочь Порока», а галера покойного Борчи Одноглазого «Морская Императрица». Это судно шло под чужим флагом, который ему не нравился, так как он привык ходить под бесстыдной рыжей девицей на синем фоне с мечом в руке, а не под багровым знаменем прежнего владельца корабля, на котором был изображен коронованный скелет-копьеносец. И хотя вместе с ним по-прежнему были верные ему моряки и боцман Ломаный, а рядом с капитаном стоял корабельный маг Клифф Ланн, и на руле находился опытный Бран Мольвер, все это было не то. В данный момент он не являлся хозяином своей судьбы, ибо над ним висела кровная клятва, которую Седой и другие пираты дали ради спасения своей жизни, и его это тихо бесило.

Вожак резко обернулся назад и увидел то же самое, что и сегодня с утра. Его людей на корабле было не больше четверти. И пираты, по жизни жестокие люди, до дрожи в коленях боялись тех, кто находился рядом с ними. Они трусливо опускали взгляды перед остверами и страх перед Ройхо и верными ему бойцами, был больше, чем перед ним. Это была еще одна причина для недовольства Эшли. Однако он понимал, что прямо сейчас ничего не изменить, и страх матросов можно было легко объяснить.

На переходе от бухты Тором к острову Данце, на второй день похода, пираты вздумали побузить, и повод выбрали достойный. Они возмутились тем, что гребцов, вчерашних рабов, кормят вместе с ними из одного котла. Однако моряков быстро уняли. Граф Ройхо отдал команду своим дружинникам, и те не церемонились, изрубили в капусту полтора десятка матросов, и еще троих, раненых, вместе с расчлененными трупами выбросили за борт. После чего весь экипаж Эшли был выстроен на палубе, и пиратам, на которых показательно были нацелены арбалеты, пришлось ножами счищать с деревянных досок кровь своих друзей. Островных головорезов это впечатлило, даже очень. Они осознали, что возмущаться бесполезно, и с тех пор все команды имперских офицеров выполняли молча, быстро и без криков. Ну, а Каип, на словах оставаясь капитаном, являлся всего лишь наемным навигатором под плотным контролем истинного хозяина галеры.

— Эх-х-х!

Каип Эшли тяжко вздохнул, вновь стал всматриваться в медленно приближающийся берег, и маг Седого, Клифф Ланн, видя невеселое настроение своего вожака, спросил его:

— Что капитан, трудно тебе?

— Не то слово, Клифф. Мне тошно, — ответил Седой. — Впервые я возвращаюсь на остров, потерпев поражение, и не просто так, а сам везу в Данце наших старых врагов, проклятых имперцев.

— Ну, ничего, — попытался поддержать капитана чародей, — остверы уйдут, а мы останемся.

— Я сомневаюсь в том, что они уйдут. Ты сам говорил, что перед отходом видел, как на «Путник» грузились маги из «Истинного Света». Ну и, кроме того, мой экипаж поведет остверов с этой каракки к телепорту. А раз так, то логично предположить, что они постараются разблокировать телепорт.

— Да, я видел магов. Но мало ли. Вдруг у них ничего не получится? — Эшли промолчал, а Ланн, помедлив, спросил своего капитана: — Как думаешь, Каип, почему мы так легко, без особых душевных мук и терзаний сами ведем врагов в город, который всегда давал нам приют?

— Не знаю, но думаю, что причина проста. Каждый из нас по своей натуре одиночка и сам за себя. Мы называем себя ваирцами, но на деле, коренными жителями является лишь часть островитян, а нам с тобой и другим морякам все равно. Да, Данце в любом случае жалко. Но кто мы с тобой для местной элиты? Отребье и эмигранты. Я бастард старого козла Эльвика от остверской рабыни, а ты потомок беглецов из империи, второе поколение. Поэтому, полагаясь только на себя, мы проводили в море по восемь-девять месяцев, и понятие родина для нас чуждо. Жизнь — вот наша основная ценность. Личное благосостояние — вот наш стимул к действию. Успех и преклонение неудачников — вот к чему мы шли и идем. Я прав?

Ланн не спорил:

— Ты как всегда зришь в корень, капитан.

— Вот то-то же.

— А по высадке что думаешь?

— Сначала сделаем все, что требует Ройхо, а дальше по обстоятельствам. Если нас возьмут под жесткий контроль, то придется выполнять приказы. Ну, а если после захвата телепорта мы сами по себе, то можно будет руки погреть. Где, я тебе говорил.

Седой снова оглянулся и увидел выходящего из капитанской каюты Уркварта Ройхо, который, лишь только оказался на палубе, сразу же был окружен свитой из близких к нему людей. Кстати сказать, очень разных и не похожих друг на друга. Жрица Улле Ракойны, миловидная низкорослая девчушка лет семнадцати в темно-зеленом балахоне, то ли любовница графа, то ли наблюдатель, который следит за исполнением кровной клятвы. Боцман капитана Одноглазого, Влад Север, превосходный фехтовальщик и жесткий боец, который иногда разговаривает со своим новым хозяином на неизвестном языке. Бородатый жрец, суровый мужик, от которого прямо таки разит магией смерти. Брат графа, хваткий и резкий паренек, который с утра и до позднего вечера возится с оружием и бьется с дружинниками на учебных клинках. Оборотень по имени Рольф, Ирбис, преданный Ройхо, словно собака. Маг из школы «Торнадо» Эри Верек, про которого Клифф Ланн сказал, что это достойный противник, который равен ему по силе и умениям, а это рекомендация серьезная. Наемник Хайде, ветеран многих войн и превосходный арбалетчик. И это не все, так как верные люди и товарищи Ройхо есть и на других кораблях.

«Очень странная кампания» — привычно подумал Седой, и услышал окрик графа:

— Одеть броню! Приготовиться к бою! Воинам над бортом не появляться! После швартовки первыми на причал идут люди Седого! Следом все остальные!

Сержанты дружинников продублировали команды своего феодала-командира, а пиратам указания не требовались. Два десятка моряков готовились к проведению швартовной операции, а остальные самостоятельно одевали захваченные в бою со своими бывшими товарищами из армии Одноглазого доспехи. Эшли вышел к первой мачте, которая уже была убрана, оглядел покрытую кораблями эскадры просторную бухту, одел принесенные ему из судового арсенала превосходные латы капитана Мангуста и проверил заточку своей абордажной сабли. Все! Он готов к бою! Берег продолжает приближаться. Близится наступление ночи и «Морская Императрица» окажется у причала уже в темноте. Определенно, имперцы все рассчитали правильно. В это время отдыхающие в Данце пираты, наверняка, в большинстве своем, уже пьяны, а маги и богатые люди отдыхают в своих домах. Так что кроме портовой стражи, обленившихся старых морских разбойников, и некоторого числа охранников из сопровождения богатых людей острова, в самом начале высадки опасаться будет некого.

— Седой! — капитана окликнул Ройх. — Подойди!

Пиратский вожак, под настороженными взглядами своих моряков, приблизился к графу, замер в полуметре от него, выставил вперед левую ногу и изобразил независимость, а тот, уже в кольчуге, затягивая широкий кожаный ремень, на котором висел его превосходный меч, спросил:

— Что делать, не забыл?

«Ах ты, сопляк! — со злостью подумал капитан и по привычке положил ладонь на рукоять сабли. — Да я пиратствую с малых лет, и в море вышел, когда тебя еще в планах не было». Но, разумеется, он промолчал, унял свою злость и согласно мотнул головой:

— Нет, я все помню.

— Повтори, — потребовал имперец.

Снова волна злобы прокатилась по душе Эшли. Однако он сделал то, что ему было велено:

— Со своим отрядом в полсотни бойцов, оставив на борту один десяток, я первым высаживаюсь на причал, и обеспечиваю высадку дружинников. Всех некомбатантов сгоняю к складам и зданию портовой управы, а вооруженных уничтожаю, иностранцев при этом стараюсь не трогать. Если отряду Наемнику понадобится помощь в блокировании выходов из порта, то оказываю ее. Затем сдаю пленников егерям Канимов, жду появления каракки «Путник» и вместе с отрядом «Серая Чешуя» начинаю наступление вверх по горе. Цель: захват телепорта и создание вокруг него охранного периметра в районе капитанских особняков.

— Верно.

Ройхо кивнул капитану, словно старший командир младшему. Седой отошел в сторону, принял от одного из матросов круглый щит, накинул его на левую руку и замер. Спустя миг к нему присоединились Ланн, Ломанный и бойцы, которым предстояло вместе с ним сойти на причал.

Солнце, которое быстро клонилось к закату, тем временем, спряталось за горой Охор. На залив перед городом опустился глубокий сумрак, а затем, спустя пару минут, ночная темнота. До берега оставалось всего сто метров, и в этот момент, по команде начальника порта, авторитетного пирата из Совета Капитанов Бонзы-старшего, чей сын был убит Торвальдом Топором, зажглись большие масляные фонари. Корабли эскадры тоже засияли огоньками на баке и юте, а на палубу вынесли заранее приготовленные факелы — длинные смолистые сучья с примотанными в оголовье кусками свиного сала. Пираты и дружинники, которые в начале боя, до применения магических световых шаров, должны были стать факельщиками, разобрали их, а все остальные приготовились к бою.

Перед самым причалом галера развернулась к берегу правым бортом, и весла были убраны. На большой центральный пирс, где скопилось около четырехсот человек, преимущественно мужчин, полетели выброски. Портовые работяги и добровольные помощники из встречающих потянули их в темноту, и вскоре тяжелая туша корабельного корпуса навалилась на причал, который отозвался тяжелым скорбным скрипом. После этого на берег скинули широкий трап. Седой оглянулся на Ройхо, и граф взмахнул затянутой в тонкую кожаную перчатку рукой. Пора начинать.

С тихим скрежетом, сталь абордажной сабли покинула ножны. Седой вскинул клинок над головой и выкрикнул:

— Вперед, ребята! Сделаем то, что должны!

— А-а-а! — поддержали его нестройным ревом моряки.

— Сделаем!

— Давай Седой!

— Слово перед богиней ведет нас!

— Не корысти ради в бой идем!

— Не дрейфь мужчины!

— Возьмем город!

Зажглись факела, и полсотни морских разбойников, вслед за своим вожаком, обнажив оружие, с дикими кличами, разжигая в себе боевой настрой, по трапу, толпой хлынули с корабля на берег. Шум за спиной подгонял Седого. Он злился на себя за свою слабость и проклинал несчастливую судьбу. Но спустя мгновение, лишь только ноги Эшли коснулись твердой поверхности, все лишние эмоции выветрилось из его головы. Капитан оказался перед толпой встречающих, где в первых рядах находились самые уважаемые люди города Данце, которые хотели лично встретить Одноглазого. И глядя на раскормленные лица гильдейских купцов, авторитетных старых капитанов и заморских купцов, по сути своей шпионов, его охватила ненависть. Это чувство захватило его полностью и без остатка, и он уже не думал о Ройхо и имперцах, а хотел дорваться до горла тварей, которые толкнули в безрассудный и неудачливый поход флотилию Одноглазого и его самого.

— Круши!!! — выкрикнул вожак, сделал два широких шага на людскую массу, и наотмашь врезал своим щитом в физиономию одетого в шелковый восточный халат полного мужчины, кажется, одного из самых богатых купцов Данце Филиаса Мену.

Торговец, не ожидавший ничего подобного, отлетел назад и, наверняка, он бы упал. Но позади него были люди, которые своими телами погасили инерцию крупного тела. Одновременно с этим на Седого и его людей, которые встали с ним рядом и начали свой кровавый труд, кинулась охрана купцов и капитанов.

Завязался по настоящему серьезный бой. Однако он был недолгим, и понятно почему. Телохранители не были готовы к стычке. И биться против отряда пиратов в броне, подручными средствами, такими как дубинки, короткие мечи или кинжалы, они, естественно, не могли.

— Хрясь! — клинок Седого, описав широкую дугу, врезался в голову еще одного знакомого ему человека, капитана Феркона по прозвищу Маяк.

Старый пиратский вожак, захлебнувшись криком, упал под его ноги, а Эшли двинулся дальше. Он махал саблей направо и налево. Бил и сек напирающие на него со всех сторон тела. Отбивал щитом попытки местных мужчин сдержать его и пырнуть чем-то острым. И в этот момент, он был сама смерть. Кто-то хотел вцепиться в него руками, и он рубил чужие ладони. Другой человек, моряк в добротной робе, наверняка, портовый служака, кинулся ему под ноги. Однако Седой сдержал его встречным ударом своей ноги, и краем щита раскроил ему голову.

Бой шел своим чередом. Крики радости оттого, что вернулась домой эскадра Одноглазого, сменились стонами, всхлипами и яростными кличами. Отряд Седого прорубался через толпу и, наконец, ему навстречу попался достойный боец, как и он с абордажной саблей. Размен сильными ударами. Пираты разошлись. Но реальный бой это не поединок, и противника Каипа Эшли сразу же свалили пущенные с борта «Морской Императрицы» арбалетные болты.

Седой снова начал свое движение. Шаг. Другой. Он уклонился от удара тяжелой дубинкой, и вонзил острие своего оружия в неприкрытое доспехами и броней брюхо одного из купеческих телохранителей. Снова вперед, и вот, словно нож, пронзивший масло, капитан вышел из толпы. И первое, что он увидел, это моряков из экипажа Наемника, которые по правому флангу обошли массу людей и устремились к выходам из порта и зданию управы. Толпа начинает отступать и в свете не очень ярких масляных фонарей, она казалась неким единым живым организмом. Все шло по плану и Седой, взмахнув клинком, указал своим матросам на склады слева и выкрикнул:

— Отжимайте людей к постройкам! Живее!

Пираты повиновались вожаку, с которым не одну деревню разорили. Все они были опытными людоловами, которые занялись привычным для себя делом, и поэтому они воспринимали происходящее как работу. Щитами моряки оттесняли уже прекративших всякое сопротивление людей. Словно волки, напавшие на стадо овец, они отгоняли их подальше от причала, и вскоре загнали перепуганный двуногий скот в тупик. Именно так, как к скоту, любой нормальный пират, относится к людям, которые не могут оказать ему достойного сопротивления.

Капитан остановился. На причалах трупы и, перепрыгивая через мертвецов, в город спешат сотни вооруженных бойцов: пираты из других экипажей, дружинники, наемники, имперские гвардейцы, маги, партизаны, егеря, оборотни и вчерашние гребцы. Каждый знал, что должен делать, и потому все происходило относительно спокойно и без суеты. Бум-м! Очередной корабль прижимается к пирсам. Падает на берег сходня или трап, и по нему бегут воины. На причале они строятся, делятся на штурмовые отряды и группы и стальными ручьями растекаются в разные стороны. Вверх от моря к вершине горы Охор и центру города. Влево к верфям и батареям катапульт. Или вправо к купеческим складам и мелким рыбацким парусникам.

«Ну, вот! — встряхивая окровавленный клинок сабли и мысленно ведя примерный подсчет уже покинувших порт имперских отрядов, подумал Эшли. — Конец пиратской республике! Полный и безоговорочный!»

Оружие вернулось в ножны, а Каип посмотрел на перепуганных людей, многие из которых были ранены, и услышал смутно знакомый голос:

— Седой, сука! Ты что творишь!?

— Это кто там такой разговорчивый!?

Пиратский вожак раздвинул толпу и перед ним предстал баюкающий на груди сломанную руку невысокий и невзрачный мужчина в порванном бархатном камзоле. Этого человека Эшли, как и все серьезные люди острова Данце, знал. Да и мудрено не знать превосходного картографа Сима Чанкара, весьма уважаемого в пиратской среде человека.

Картограф смерил Седого злым взглядом и просипел:

— Это сказал я, тот человек, по чьим навигационным картам ты плаваешь.

— А ты храбрый, Сим, — Эшли недобро оскалился, — и раз ты хочешь знать, что происходит, то я тебе это объясню.

Однако рассказать картографу о сути происходящих событий капитан не успел, так как за его спиной послышался уверенный командирский голос:

— Мы сами все объясним.

Эшли обернулся и увидел, что позади него отряд спешенных егерей великого герцога Канима и барон Кратт, которому он должен передать выживших на причале людей. Спорить с тайным стражником было бесполезно и опасно. Так что капитан махнул своим бойцам в сторону уже почти пришвартовавшейся к пирсу темной громады каракки «Путник»:

— Уходим!

Моряки оставили пленников на попечении егерей и двинулись вдоль причалов. Через пару минут они остановились, и Эшли приказал своим воинам помочь исполняющим обязанности швартовщиков гребцам. Матросы поворчали, но приказ исполнили. Они приняли прочные пеньковые канаты, протянули их по берегу и закинули на большую металлическую лебедку, в которой уже находились впряженные мощные быки. Животные пошли по кругу, потянули концы и спустя несколько минут корабль оказался у берега. После чего, не дожидаясь трапа, на брусчатку посыпались тяжеловооруженные воины, которые двигались настолько легко и свободно, словно окрашенные в серый цвет двойные кольчуги на них, чулки, подкованные сапоги, щиты, шлемы и оружие, были сделаны не из металла, а из тряпья. Это впечатляло, но разглядывать остверов было некогда, так как к капитану подошел их командир, широкоплечий мощный боец в глухом шлеме, треугольным щитом в руках и почти метровым мечом за спиной.

— Ты Седой? — рукой в латной перчатке, имперец слегка ткнул пирата в доспех.

— Это я, — ответил Эшли.

— Что делать и куда идти, знаешь?

— Да.

— Отлично! Я командир «Серой Чешуи» полковник Крис Верпо, и сразу говорю, пират, что доверия к таким как ты у меня и моих бойцов нет. Поэтому, запомни, чуть только что-то не так, голову с плеч.

— А ты меня не пугай! — оскалился Седой. — Мне отступать некуда, так что во мне и моем экипаже не сомневайся, а лучше за своими «стальными тараканами» присмотри. Сейчас наверх пойдем и у меня есть подозрение, что они прямо на дороге попадают.

— Ха-ха! — рассмеялся Верпо, и снова окованной рукой прикоснулся к груди капитана. — Ты не трус, и это хорошо. А за моих, как ты сказал, «стальных тараканов», не беспокойся. Они парни здоровые, специальный отбор, и если надо, весь ваш городок по кругу обегут.

— Дах-х! — прерывая общение двух командиров, с «Путника» на причал упал трап, и на берег начали сходить маги школы «Истинный Свет».

«Один! Два! Три! Пять! — считал чародеев Седой. — Десять! Двенадцать! Двадцать! Двадцать пять! Двадцать семь! А вот еще четверо, явно, не из этой компании! Плюс Ланн! Как же их много! Сотня демонов!»

Следом за чародеями на берегу оказался и весь отряд «Серая Чешуя». Пираты выдвинулись в голову сформированной наемным полковником колонны. Следом встали его тяжелые пехотинцы и стрелки. Далее маги. Ну, а в тылу шли три десятка егерей. Отряд был готов, и полковник дал отмашку. После чего, подковками сапог выбивая из брусчатки искры, воины начали свой марш.

Очередное соединение имперцев покинуло порт и вошло в город, где уже начались первые серьезные уличные бои между местными жителями и захватчиками. Где-то выше по горе, в Центре, полыхали ярким пламенем два дома, и в темные небеса взлетело сразу несколько больших осветительных магических шаров. Левее раздался одиночный взрыв энергокапсулы и донесся дикий одиночный крик умирающего человека. Но Седой был спокоен и своим видом демонстрировал экипажу, что все идет так, как надо. Капитан приближался к телепорту и своему дому, где находился его небольшой гарем, десяток преданных лично ему верных бойцов и одноногий Федерико. С каждым шагом он приближался к родным стенам, и пока шел, думал о том, что имперцам предстоит пройти через площадь Трех Друзей, одной из самых больших в городе, а следовательно, удобной для сбора городских защитников. Сколько там может быть воинов? Неизвестно и гадать бессмысленно.

Где-то слева, в Центре, тревожно взвыли сигнальные трубы. Седой и его люди это услышали и плотнее сбили ряды, а наемники, наоборот, рассмеялись и кто-то громко произнес:

— Очнулись! Наконец-то! А то уже треть города под нами, а пираты только-только подниматься начинают!

— Не торопись победу праздновать! — сплюнув наземь, зло бросил назад Ломаный. — Вы еще наших магов и лучших бойцов не видели!

— Странно! А мы думали, что лучшие бойцы это вы! — продолжая веселиться, отозвался все тот же неизвестный наемник.

Старший помощник Седого хотел ответить. Но веселье оборвал полковник:

— Отставить смех! Готовьтесь к драке! Впереди, наверняка, заслон будет!

Наемники примолкли. Остверы и перебежчики шли все время вверх и, не встретив на своем пути ни единой живой души, вышли на площадь. И вот здесь наступающих ждали горожане и сбегающиеся в точку сбора из Верхнего Города пираты. Их было немного, всего полторы сотни плохо вооруженных моряков и обывателей. Но за спинами городских защитников виднелись мантии корабельных чародеев, не менее пяти человек. И как думал Седой, это была проблема. Однако, по мнению имперских магов, наоборот, если и проблема, то очень незначительная. Старший над чародеями «Истинного Света», древний старичок в светло-желтой мантии, никого не опасаясь, вошел в строй пехоты. Здесь он остановился рядом с Эшли и Верпо, вскинул перед собой раскрытые ладони и, не оборачиваясь, бросил одно лишь слово, которое было предназначено полковнику:

— Атакуйте!

Наемный командир не медлил. Легким изящным движением он выхватил из-за спины свой меч и выкрикнул:

— Пехота! Вперед!

— Дух! Дух! Дух! — специально нагоняя на противника ужас четким ритмом своих шагов, забили по брусчатке подковы сапог. Квадратные пехотные щиты выдвинулись вперед и с шелестом сомкнулись. Клацнули арбалеты, и несколько защитников города упало. А Седой, понимая, что здесь и сейчас его пираты не нужны, дал экипажу команду освободить дорогу наемникам. Пираты прижались к стенам домов, а мимо них на заслон потекла стальная масса имперских бойцов.

Корабельные маги, видя приближение противника, попытались применить артефакты и что-то из собственных боевых заклятий, но бесполезно. Старичок, который получал энергию сразу от трех десятков чародеев, как своих, так и прикомандированных, спокойно блокировал все их потуги. А когда островитяне попробовали отступить, а случилось это одновременно с атакой наемников, которые всей своей массой надавили на пиратов, имперский маг, резко встряхнул ладонями, и все ваирские чародеи, словно подкошенные, рухнули наземь.

«Сильное шокирующее заклятие», — глядя на это, подумал Седой, вспоминая уроки Ланна.

Но эта мысль прошла краем, так как его больше занимал бой честных рубак. Хотя, какая там честь? Имперские пехотинцы, практически неуязвимые и имеющие морально-психологическое превосходство над местными бойцами, в минуту разметали жидкий пиратский строй, и тех, кто не успел сбежать, просто растоптали. А затем наемники добрались и до чародеев, которые пытались встать на ноги. И с ними тоже никто не церемонился. Удар мечом по шее или кованым сапогом по голове, и мастер магических искусств, умирал точно так же как и самые обычные люди.

Через несколько минут после выхода отряда на площадь, дорога была свободна. Пираты Седого снова выдвинулись вперед, и теперь уже им пришлось поработать. Перед самым телепортом, который сам по себе являлся небольшой крепостью, дорогу колонне преградили три десятка бойцов с одним магом. Имперцы к этому моменту немного приотстали, наверняка, маги и наемники собирали трофеи и приводили себя в порядок, а потому отряд Седого оказался со своими сотоварищами и земляками один на один.

Маг защитников сразу же схватился с Клиффом Ланном, и они обменялись невидимыми ментальными ударами, от которых каждый из них за малым не рухнул наземь. А Эшли бросился вперед и подбодрил своих парней:

— Давай, братва! Насадим их на клинки!

Кого «их», все бойцы экипажа понимали без дополнительных подсказок и рванулись на противостоящий им отряд. Сабля в руках Седого запела, и он сходу срубил вражеского главаря, в котором узнал капитана галеры «Шлюха» Тима Тарпая. Ну, а после гибели вожака, сопротивление уже никто не оказывал, даже маг, который, по стечению обстоятельств, оказался одним из учителей Ланна. Кстати, это спасло его от гибели. Мага по-тихому, пока не подошли имперцы, отпустили и посоветовали бежать из города, и тот, запомнив, кто сохранил ему жизнь, юркнул в ближайший проулок. Вовремя, так как появились остверы.

Опять началось движение. Но неработающий магический портал был неподалеку, всего в ста метрах от места стычки с группой Тарпая, так что далеко идти не пришлось. Маги «Истинного Света» собрались возле массивных ворот, которые закрывали вход в телепорт — небольшой форт с округлой башней над ним. Затем вперед вышел уже знакомый Седому старый чародей. Он что-то пошептал, помахал руками, и закрытые десятком мощных заклятий ворота распахнулись сами по себе. Чародеи и сотня наемников сразу же направились внутрь, а остальные тяжелые пехотинцы и наемные маги окружили телепорт снаружи.

Ну, а что касается Седого, то он отправился в боевой дозор, который был обязан прикрыть имперский отряд со стороны капитанских особняков. Так должно было быть по плану Ройхо и его офицеров. Но Седой, человек сам себе на уме, а потому, не рассеивая экипаж, направил его к собственному особняку. Война. Захват города. Точки контроля. Жертвы. Все это не для него. Впереди была беспокойная ночь, которая многое спишет, и до подхода основных имперских сил к местам жительства пиратских вожаков у Каипа Эшли было минимум три часа. И он хотел использовать это время с пользой для себя. Как? Да очень просто, ограбить пустые и почти беззащитные особняки капитанов Мангуста, Одноглазого и других небедных людей, которые погибли на имперской земле.

Экипаж покинул небольшую площадку перед порталом, с которой был виден Припортовый, Центр, Нижний и Средний Города — районы Данце, а капитан немного приотстал и засмотрелся на то, что происходило внизу.

Над городом висело не меньше трех десятков магических светильников. В разных районах горело около трех десятков зданий. Мелькали силуэты людей. Рвались магические гранаты. И любому наблюдателю сразу же становилось понятно, что основной бой идет в районе здания Совета Капитанов, куда стягивались все защитники Данце и резервы имперцев. Но все это мало волновало Эшли.

Он высматривал дом своего родителя Эльвика Лютвира, шикарный трехэтажный особняк вблизи храма Верша Моряка. Глаза капитана нашли его быстро, и Каип обнаружил, что знакомый ему с детства дом, который он ненавидел, но которым хотел бы обладать, тоже горит. Впрочем, точно так же как и прилегающие к нему особняки и святилище главного островного бога, и глядя на это, капитан ухмыльнулся. После чего он направился вслед за своими головорезами. И шагая по улице, Седой подумал о том, что все-таки жаль, что он не попал в Центр, а то бы у него имелся реальный шанс достать своего батюшку и вскрыть этому старому козлу глотку. Но ничего, впереди его ждала неплохая компенсация, накопленные погибшими капитанами богатства, про которые некоторые из них успели рассказать ему в приватной беседе перед своей скоропостижной кончиной.