Глава 13

Заместитель начальника имперского Генерального Штаба полковник Генцер жил хорошо и богато. Шикарный особняк, титул графа и положение в высшем свете. А вскоре он должен был пойти на повышение, и можно было сказать, что его жизнь удалась. Но идеал, наверное, недостижим. У каждого человека есть своя слабина, и у графа Тео Генцера, она тоже была. Как я уже говорил ранее, это его жена Клэр, стройная, красивая и фигуристая брюнетка с зелеными глазами двадцати пяти лет, которая обожала шикарные вычурные наряды, драгоценности и секс. И если платьями, брошками, колечками, браслетами, кулонами, ожерельями, диадемами и колье полковник одаривал ее без всякой меры, то с половой жизнью, у нее явно был непорядок, потому что Клэр, до замужества одна из лучших куртизанок Белого Города, частенько сбегала из дома погулять. А полковник, сильный и крепкий мужчина с волевым характером, каждый раз возвращал супругу домой, бил Клэр, вызывал на дуэль ее любовников, не раз собирался расторгнуть брак, но затем все ей прощал.

Мой интерес к Генцеру известен. Я должен был прикончить его, и сделать это следовало при многочисленных свидетелях, которые были должны четко понимать, из-за чего дерутся два графа. И в связи с этим, мне пришлось пойти по пути наименьшего сопротивления и ударить по самому больному месту полковника.

Для начала, через друзей и подруг баронессы Ивэр я свел знакомство с его женой. Мы встречались с ней пару раз на светских мероприятиях, и Клэр Генцер весьма понравилось то, что я не боюсь ее мужа, всегда готов говорить ей комплименты, много улыбаюсь и не скрываю своего желания покувыркаться с ней в постели. Но сделать это где-то на стороне, с недавних пор для графини было проблематично, да и я ждал удобного момента, готовился к проведению дуэли с полковником и события не торопил. Дамы из салона мадам Кристины Ивэр понемногу распускали слухи о том, что Уркварт Ройхо вот-вот станет махателем (мягко выражаясь, любовником) Клэр, и часть из них достигала ушей моего будущего противника. Он, само собой, злился, но новых рогов на своей голове не чувствовал и пока еще держал себя в руках. И таким положение дел было до сегодняшнего вечера.

В этот день полковнику исполнялось ровно пятьдесят лет, круглая дата. И будучи человеком заметным, он должен был отметить свой праздник с размахом и красиво. Денег в проведение этого мероприятия было вложено прилично, а приглашенных гостей, многих из которых, например, меня с друзьями, Тео Генцер видеть не хотел бы, насчитывалась почти тысяча человек.

В чисто мужской компании, оставив Каисс дома, около шести часов вечера я с друзьями прибыл в особняк графа. Мы пожелали всего хорошего хозяину, сделали комплименты очаровательной хозяйке, лицо которой при виде меня озарилось улыбкой, и пошли по залу. Вечер был самым обычным, слухи, сплетни, разговоры и досужие домыслы людей из высшего света. Все при деле, и каждый из гостей, находясь в доме Генцеров, преследовал какую-то свою цель, развлечься, на халяву поесть и засветиться в обществе, или же поговорить с партнером о делах. Вскоре все приглашенные на празднество лица были в сборе, гости проследовали за столы, а после ужина, каждый занялся, чем хотел. Часть людей уехала, некоторые танцевали, кто-то пошел в сад, другие вместе с полковником решили посетить его знаменитую псарню, а я, как и ожидал, оказался в обществе Клэр, которая пожелала показать мне дом.

Комплименты посыпались из меня потоком, и я заливался соловьем. Рассказывал Клэр, какая она прелестница, отметил ее замечательное платье и прическу, сказал, что она душевный и кристально чистый человек, и т. д. и т. п. И когда, поднявшись на второй этаж, а затем, миновав пустую детскую и библиотеку, мы с графиней оказались в ее будуаре, глазки опытной женщины уже светились от предвкушения любовной игры. Медлить было нельзя, время поджимало и, усадив графиню на просторную кушетку, я скинул с себя плащ, отстегнул ножны с ирутом, опустился перед ней на одно колено, и взял ее правую ладонь. После чего, ощутив, что тело графини, по которому мчались потоки разгоряченной крови, немного вздрагивает и, поймав ее взгляд, я заговорил:

— Клэр, умоляю вас, выслушайте меня.

— Конечно граф, ведь мы друзья, говорите.

— С тех пор, как я увидел вас, меня покинул покой. Я не могу есть и спать, мир стал пустым и меня ничто не волнует, и виной тому вы.

— Я? — жеманно удивилась жена полковника.

— Именно, прелестница, потому что вы совершенство, и я влюбился в вас без памяти. Моя душа разрывается от любовного томления, в сердце полыхает огонь, и я прошу вас, загасите этот пожар прямо сейчас, пока он не спалил меня дотла.

— Ну, я не знаю…

— Зато я знаю.

Встав на ноги, я поднял женщину на руки и сел на кушетку. Графиня оказалась на моих коленях, ее пышное платье обступило меня со всех сторон, а терпкий и волнующий аромат духов ударил в нос и перешиб все остальные запахи.

— Ой! — вскрикнула женщина. — Что вы делаете?

— Поцелуй меня, Клэр.

— А если кто-то войдет?

— Плевать!

— Муж может вызвать тебя на дуэль.

— Ну и что? Я убью его, и ты станешь свободной. Разве тебе этого не хочется?

— Ты смелый мальчик, Уркварт Ройхо. И ты будешь вознагражден.

Наши губы соприкоснулись в жарком поцелуе, и во время этого действия я опрокинул Клэр на спину. Она не сопротивлялась, и я, расстегнув свои брюки, задрал ее платье, под которым была еще одна нижняя юбка, обтягивающие стройные ножки белые шелковые полупрозрачные чулочки до середины бедра и кружевные розовые панталончики.

"Хороший вид, — подумал я. — Жаль только, что не успею дело до конца довести".

Графиня раскинула ноги, устроилась поудобней и прошептала:

— Скорее, мой лев, не медли. Время дорого.

Мои руки отбросили в сторону ткань нижней юбки, соприкоснулись с набухшим влажным бутоном влагалища и стянули с графини панталончики. Женщина была готова, но тут дверь будуара, в который не имел право войти никто кроме хозяев, открылась. И в сопровождении нескольких гостей, и маячивших позади них Эхарта и Альеры, появился сам Тео Генцер.

На миг в помещении воцарилась тишина, и я представил себе, что сейчас видит и чувствует побагровевший от прилившей к лицу крови полковник. Он получает записку о том, что его жена вот-вот ему изменит, бросает своих любимых охотничьих собак, устремляется в дом, и в святая святых, будуаре жены, находит ее, бесстыдно раскинувшую ноги, а рядом молодого корнета с розовыми панталончиками в руках и расстегнутыми брюками. И все это при свидетелях, которые о позоре графа Генцера молчать не станут. Так что, наверняка, в душе заместителя начальника Генштаба в этот момент царила буря, дикий коктейль из злобы, стыда, обиды, ненависти и ревности.

Панталончики Клэр отлетели за кушетку. Я встал, застегнул брюки, вернул на пояс ножны и помог подняться графине, которая, на удивление, была совершенно спокойна. Далее, ожидалась бурная реакция полковника и вызов на дуэль. И граф высказался. Отборная брань, крики, топот ног, много резких слов и заключительные, которых я ждал.

— Граф Ройхо! Через четыре минуты жду вас в бальном зале. Меч против меча. Бой насмерть!

— Я принимаю ваш вызов, полковник Генцер, — ответил я.

Спустя озвученный хозяином дома срок, в сопровождении Альеры и Эхарта, я уже находился внизу, в центре большого помещения, где только что проходили танцы. Гости перешептывались и пересказывали историю о том, что произошло. Слух ширился, и моментально обретал множество дополнительных деталей и подробностей. Полковник по-прежнему багровел лицом, а жрецы и пара чиновников уговаривали его отказаться от поединка хотя бы до завтра. Однако Тео Генцер отступать не хотел, и назначенные секунданты, с моей стороны, как обычно, Виран, а от моего противника его адъютант капитан Юхло, дали отмашку. Клинок против клинка, все по честному. Сила и немалый опыт высокорослого и широкоплечего, но страдающего ожирением полковника, против гибкости, ловкости и задора корнета, который в парной схватке один на один уже давно не новичок.

— Убью! — прорычал Генцер, и я атаковал первым.

Отработанный удар от правого плеча сверху вниз. Полковник парировал и нанес ответный удар. Мой клинок встречает чужой. Слышен скрежет стали, и ирут противника упирается в гарду моего. С моей стороны резкий рывок меча в сторону и отскок назад. И вдогонку, словно змея, устремляется ирут Генцера. Достать он меня, не достал, но мундир распорол. Жалеть об этом некогда, и я опять атакую. Удар! Блок! И серия сокрушительных ударов, которые красномордый полковник отбивает достаточно легко.

На несколько секунд мы замерли. И все по новой. Полковник атакует по нижнему уровню и пытается проткнуть мой живот, а скорее всего, достать паховую область. Я его удары встречаю и контратакую. И каким бы не был в жизни паршивым человеком Тео Генцер, мне приходится признать, что боец он хороший, может быть, даже лучше меня. Но он запустил свое тело и его донимает отдышка, и только это спасает меня от гибели.

Новая серия ударов противника. Звенит сталь, и я отбиваю хитрый выпад полковника с вывертом кисти руки, и одновременно с этим бью его ногой в туловище. Однако хитрый и опытный Генцер крутнулся телом, принял мой сапог на бедро и устоял. Снова я отступил, колени полусогнуты, клинок передо мной. И опять наступление здоровой полковничьей туши, и снова он пытается добраться до нижней части моего тела. Но я не стою на месте, ускользаю от врага, легко пританцовываю вокруг него, и подначиваю полковника словами и выкриками:

— Давай боров! Ну же, полковник! Быстрее! Двигайся! Догоняй! Эге-ге-й! Импотент!

Генцер, разумеется, нервничает и бесится, и в небольшом замкнутом пространстве непременно загонял бы меня. Но мы в бальном зале, здесь простор, и меня не догнать. А потому тактика моя проста. Пара ударов. Отскок. Еще выпад, размен ударами, и отход. И так продолжается до тех пор, пока полковник не начинает сдавать.

Вот и мой час пришел. Короткий выпад в шею. Звон стали. Шаг вправо. Диагональный удар. Опять звенит металл. И опять вправо. Я осыпаю противника беспокоящими ударами, и все время обхожу его с одной стороны. Он привыкает к этому, и во время моего очередного выпада перекидывает клинок из руки в руку и хочет достать меня ответным ударом. Однако я уже чего-то подобного ожидаю и замираю. Смертельно опасная сталь ирута проходит всего в сантиметре от меня, и, с полуразворота, я достаю Генцера в руку.

Стремительный росчерк клинка, и длинная кровавая борозда вскрывает его кожу. Левая рука полковника повисла плетью и теперь уже он отскакивает от меня. Вновь его клинок в правой ладони, а я готовлюсь перейти в новую атаку. Но происходит то, чего я никак не ожидал. Мой противник, словно выброшенная на берег рыба, раскрывает рот, пытается вдохнуть воздух, что-то сипит, падает на мраморный пол, расшибает голову, сильно дергается всем своим телом, и замирает.

— Целителя! — кричит кто-то из гостей.

Я стою на месте, а к полковнику подходят два жреца, один из храма Верингома Ветра, а другой последователь Верша Моряка. Чуть позже к ним присоединился маг из школы "Алго", и все трое констатировали, что геройский человек и хлебосольный хозяин граф Тео Генцер умер, а причина его смерти сердечный приступ и кровоизлияние в мозг, так что умер полковник быстро и достаточно безболезненно.

После этого, оставаться в особняке смысла не было. И попрощавшись с вдовой покойного заместителя начальника Генштаба, которая по-прежнему сохраняла спокойствие, я и мои друзья покинули особняк Генцеров. По дороге мы обсудили вечер, и пришли к выводу, что все прошло нормально. Правда, никто не ожидал, что полковника подведет сердечко, но результат был достигнут и это главное.

У ворот моего дома мы расстались. Эхарт и Альера решили продолжить веселье, а я, отговорился тем, что буду занят. Друзья посетовали, что я все больше времени провожу отдельно от них, помянули красавицу Каисс, и укатили по улице Данвен в сторону центра, а я, направился к себе. У меня, действительно, еще были на сегодня дела, и они касались памяток из тайника в башне Ан-Анхо.

Мой план оригинальностью не блистал и строился на человеческой жадности гвардейских офицеров, которые раньше, до появления рядом с императором верных людей, службу несли абы как, спустя рукава, и частенько промышляли воровством из дворца всяких мелочей. Например, статуй из парков и сада, полудрагоценных камней из барельефов, златотканых полотнищ, которые использовались для обивки внутренних помещений и просто строительных материалов.

Мне были известны два таких человека, капитаны 3-го гвардейского полка Сигуэ и Ламон, друзья и компаньоны убитого мной в доме госпожи Ивэр барона Финера. Эти люди частенько несли караульную службу в дворцовом саду, который вплотную примыкал к противоположной от основного входа стене башни Ан-Анхо. Там хватало укромных мест, а главное, имелся один захламленный и поросший кустарником закуток, в который, во время последней попытки отреставрировать здание, строители сбрасывали мешки с мусором. Реставрация окончена не была, а груда конопляных мешков и кусков камня, сброшенных со второго и третьего надземных уровней башни, уже не первый год лежала под стеной и никому не была нужна. И я решил собрать всю свою добычу из тайника в такие мешки, которых в башне валялось немало, и вечером веревкой спустить их на кучу мусора. Одновременно с этим, первые воины моего отряда, а со временем, возможно, вассалы, братья Дайирины, должны были подойти к капитанам Сигуэ и Ламону, познакомиться с ними и предложить им за приличное вознаграждение вынести с территории дворца два свежих мешка, в которых лежат деревянные ящички с не очень ценными камнями.

По идее, офицеры 3-го полка должны были согласиться, поскольку с недавних пор, после гибели своего дружка Финера, они были на мели, питались плохо, пообносились, и имелся верный слух, что они пытались промышлять на улицах столицы грабежом, и едва не попались городским стражникам. Так что, за деньги, особенно за хорошие, эти шакалы-одиночки, которые всегда были сами по себе, отдельно от общей стаи, должны были сделать то, что их попросят, и лишнего болтать не станут, слишком они жадные, а искусственные кристаллы на рынке практически ничего не стоят. А когда будет осуществлена передача мешков из одних рук в другие, и офицеры получат деньги, Дайирины должны были удалиться, а гвардейцы умереть.

Таков был мой план, и я приступил к его осуществлению. Дайирины, парни хоть и горячие, но отнюдь не глупые, и меня поняли верно. Они за меня, а я за них, все по честному. И вскоре контакт с нищими капитанами-гвардейцами, которые все свое свободное время проводили в самой поганой забегаловке в пределах Белого Города, трактире "Сирота", был установлен. Под моим чутким присмотром со стороны, шевалье сговорились с Сигуэ и Ламоном, дали им небольшой задаток в пять золотых монет, и пообещали еще сотню по окончании дела. Позавчера я сбросил груз на свалку, и теперь хотел получить его обратно. Местом встречи были назначены задворки трактира. Передача добычи назначена сегодня в полночь, так что время на подготовку имелось.

Я вошел в свой особняк, переоделся, выслушал мальчишек, которые следили за гвардейцами, еще раз обговорил с обоими шевалье все обстоятельства предстоящего дела и, дополнительно проинструктировав их, передал им кошелек с сотней иллиров. После чего братья отправились в "Сироту", а я, в самой простецкой одежде, накинув на плечи просторный темный плащ, с мечом и парой кинжалов, естественно, инкогнито, двинулся за ними следом.

Задворки трактира для самых нищих аристократов выходили на обширный пустырь. Темно. Грязно. Сыро. Бегают крысы, а в воздухе висит густой запах всякой дряни. В общем, место препаршивое, зато безлюдное и безопасное, поскольку воры здесь не тусовались, а местные бомжи если и бывали, то только поутру.

Для начала, я обошел всю территорию вокруг. Вдруг, Сигуэ и Ламон решили притащить хвост, или с помощью сослуживцев отобрать у Дайиринов деньги? Но все было тихо и спокойно. Все те же самые крысы, помои под ногами и ночной охотник кот, который вышел на промысел в надежде отловить серую хвостатую сволочь. Полный порядок, можно садиться в засаду, и я взобрался на крышу хлипкого сарайчика рядом с местом проведения встречи, небольшим сухим пятачком земли, который был окружен кустарником.

Потянулись минуты томительного ожидания. Но к счастью, долго ждать не пришлось. С одной стороны появились Дайирины, а с другой два человека с небольшими мешками на плечах, которые, как и ожидалось, были капитанами гвардии Сигуэ и Ламоном. Четыре человека осторожно сблизились, опознались, и приступили к переговорам.

— Принесли? — спросил офицеров Ресс.

— Разумеется, — ответил ему Ламон. — А деньги где?

— Монеты при мне, — Ресс встряхнул кошелек и спросил: — Проблемы были?

— Нет. Пришли в указанное место, нашли мешки, и вынесли их за территорию дворца. Не в первый раз, подобное проделываем, так что схема отработана.

— Что в мешках, смотрели?

— Да, — Ламон усмехнулся. — Сначала подумали, что это бриллианты, и честно вам скажу, господа, мы хотели оставить такое богатство себе. А потом Сигуэ попробовал стекляшку на прочность, и она лопнула.

"Вот же падлы! — подумал я. — Тут корячишься, ночами не спишь, думаешь, что и как замутить, чтобы памятки вытянуть, а они их бьют".

— И много разбили? — в разговор вступил Дэго Дайирин.

— Нет. Всего пару.

— Тогда минус два золотых.

— Мы так не договаривались, господа! — возмущенно вскрикнул Сигуэ.

— А еще мы не договаривались, что вы станете бить товар и заглядывать в мешки.

— В таком случае, вы ничего не получите, — попробовал поугрожать капитан, который потянул из ножен рапиру.

— Ладно, — снова вмешался Ресс, который положил ладонь на рукоять своего клинка. — Два камня не велика потеря. Держите свои деньги.

Ламон пересчитал монеты в кошельке и произнес:

— Все честно. Ровно сотня.

Мешки перекочевали в руки Дайиринов, и они, проверив их, не поворачиваясь спиной к капитанам, отошли в сторону ближайшей улочки, где братьев ждал наемный экипаж. Гвардейцы остались на месте, и Ламон сказал:

— Зря мы их отпустили. Надо было этих провинциалов еще потрясти.

— А если бы не получилось? — парировал Сигуэ. — Остались бы мы с этими искусственными алмазами, и все. К нормальным ювелирам не сунешься, нас как облупленных знают, а к барыгам идти, так они и десятой стоимости цены не дадут. И получили бы мы за все тридцать монет. Кроме того, непонятно, кто у этих шевалье компаньон во дворце.

— И то верно. Пойдем?

— Да, хочу денежки потратить.

"Ага, сейчас", — подумал я.

Черный аркан моего заклятья накрыл капитанов. Резкий рывок рукой. Хлопок! И на землю посыпалась одежда и прах.

Я спрыгнул наземь, забрал у Ламона свои деньги, ногой поворошил одежду и оружие гвардейцев, и еще раз прошелся вокруг пустыря. По-прежнему все тихо и как всегда.

Утром сюда наведаются бездомные бродяги и увидят две кучки грязного барахла, пару кинжалов и две рапиры. Они загонят свою мелкую добычу полукриминальным скупщикам, а прах Ламона и Сигуэ будет развеян ветром. Такова их судьба, а мне пора домой, где надо принять ванную и проверить свою добычу.