94
Ложась спать, я почувствовала некоторое огорчение. Честно говоря, в этой операции я была лишней. Все знали свои роли, а застрелить дежурного с трехсот метров мог любой из наших снайперов. Поэтому лично моя роль во всей операции свелась к наблюдению за порядком во время сражения и к произнесению торжественных слов при похоронах погибших бойцов. Единственным утешением послужили воспоминания. Папуля мне как-то объяснял, что хороший начальник — это тот начальник, которого почти не слышно и не видно. Он должен только запускать определенные процессы и потом, при необходимости, решать на своем уровне вопросы, которые нельзя решить на более низком уровне. «Если начальник вынужден постоянно контролировать работу подчиненных и исправлять их огрехи, то это не очень хороший начальник, — утверждал папуля. — Он не умеет правильно подбирать людей. Хороший коллектив должен работать сам, а начальник только определять направление работы.» Так вот применительно к нашей деятельности я определила направление работы, а дальше все пошло почти само собой. Наверное, мужики были правы, и больше мне не следует соваться со своей винтовкой туда, где и без меня хорошо справятся с делом.
Утром после завтрака мы приступили к самому приятному — подсчету всего приобретенного имущества. Частично нашу работу облегчили немцы, так как оружие, предназначенное к отправке, было аккуратно уложено в ящики и тщательно задокументировано. Тут к ним можно было предъявить только один упрек: все документация была оформлена на немецком языке, что в определенной степени затруднило нашу работу, поскольку далеко не все наши бойцы владели немецким. Но с помощью переводчиков мы с этим справились. На будущее я решила оставлять немцам записки с просьбой вести документооборот сразу на двух языках, чтобы нам было проще работать. Теперь только винтовками мы смогли бы вооружить две роты, а еще пулеметы, автоматы. Очень приятным сюрпризом оказались два полностью укомплектованных крупнокалиберных пулемета, то есть каждый со своей универсальной колесно-треножной установкой и со специальным зенитным дистанционным кольцевым прицелом. И, конечно, с лентами и ящиками с 12,7 мм патронами. Так что теперь мы могли вести огонь по легкой бронетехнике и по самолетам. Ящики с гранатами, взрывчатка — короче много всего. Из боеприпасов кроме патронов очень ценным приобретением оказались мины к минометам, поскольку наш запас мин после налета был почти весь истрачен. Короче теперь мы со спокойной душой могли смотреть в будущее. Единственно, чего не оказалось на этом складе — это противотанковых ружей. Я знала, что их выпуск был начат только в сентябре, и поэтому немцы никак не могли захватить такие ружья просто за их отсутствием в армии.
Из проблем партизанского движения перед нами осталась только одна, которая, к сожалению, всегда будет стоять перед любым партизанским отрядом — продовольствие. Пока наш отряд не голодает и на неделю еды у нас хватит, но мы пришли в этот район всерьез и надолго. Поэтому и продовольственный вопрос нужно решить. Нам еще в Москве дали пару зацепок. Так как Оршанский район входил в восточную часть Белоруссии, то в нем были колхозы, причем довольно крепкие. А в этих колхозах были стада коров и коз. Вот такие колхозы нам и предстояло разыскать. А если не сумеем, то их разыщут немцы, и тогда мясо и молоко уедет в Германию, что совсем не есть гут. Так что после кардинального решения вопроса с вооружением нам теперь очередной раз предстоит заняться продовольственным вопросам. Это помимо основного, сиречь диверсионного, направления. И, конечно, пора побеспокоить лагеря военнопленных. Освободим, вооружим, разместим и дадим инструкторов. Судя по успешности наших рейдов, через пару недель мы вполне можем поделиться специалистами, которые станут, если можно так выразиться, «центрами кристаллизации» новых отрядов.
Но пока я решила резко сменить тактику ударов, чтобы немцам жизнь медом не казалась. Вместо нескольких крупных акций провести сразу много мелких налетов, охватив при этом максимально возможную площадь. В нашем мини-штабе мы по данным Остапенко наметили сразу полтора десятка точек, куда решили направить группы по шесть — десять человек. Задачи: рушить и минировать мелкие мосты, проводить налеты на небольшие колонны и тормозить движение крупных колонн путем неожиданных обстрелов с дистанции в триста — четыреста метров с мгновенным отходом по заранее заготовленным маршрутам. В своей основной массе присоединенные к моему отряду бойцы уже стали осваиваться, в связи с чем подобные задачи для них, с моей точки зрения, были вполне по силам. В качестве дополнительного задания для каждой из таких групп, причем задания, которое следовало выполнить в первую очередь, было оборудование уже упоминавшихся «избушек охотника» — пришло время и есть ресурсы. И все это следовало выполнить на территории общей площадью несколько тысяч квадратных километров — пусть немцы попотеют при ловле наших отрядов.
Практически уже по традиции сначала расписали индивидуальные задания для каждой группы, потом провели репетиции, что вместе с тренировками в общей сложности потребовало трех дней. Я не торопила со сроками, потому что за это время немцы должны были успокоиться от наших первых налетов. Но вот пришло время, и за пару часов большой отряд практически рассосался. Какие-то группы выехали на грузовиках, какие-то на мотоциклах, а кое-кто и пешком. А я осталась в лагере.