15

К обеду наша команда благополучно вернулась в штаб фронта, причем в одном из направлявшихся на переформирование полков мне удалось прихватить несколько кусков слегка порванной маскировочной сетки. Леша их соединит, и мы сможем в случае чего маскировать наш автомобиль. По прибытии, ребят я отправила отдыхать, а сама, как водится, ринулась на доклад. Но товарищ Жуков проводил какое-то серьезное совещание, на котором в присутствии порученцев никакой необходимости пока не было. Это меня порадовало, так как появилось время для составления отчета. Надо же как! Меньше, чем за три месяца составление отчетов вошло у меня в привычку, которая, как известно, вторая натура. Мне вдруг пришла в голову парадоксальная мысль, что если так пойдет и дальше, то скоро я даже после встречи с Васей на следующее утро первым делом побегу писать отчет. Какая только чушь не лезет в голову! А впрочем, хотя и чушь, но можно будет при случае приколоться. Напишу подобный отчет о том, как я провела предыдущий вечер, и вручу своему начальнику, то есть Васе же и вручу. Интересно, как он отреагирует. Размышляя на подобные темы, я, тем не менее, всего за час справилась с отчетом, сдала его в особый отдел и снова пошла на ковер к начальству. Посмотрев на мою довольную физиономию, товарищ Жуков заподозрил неладное и задал традиционный для меня вопрос.

— Так. Кажется, и во время ночной поездки у вас что-то произошло? Доложите.

Я поняла, что о ночных диверсантах ему еще не сообщили, а может быть и не должны были. В конце концов, не будут же командующему целым фронтом докладывать о каждом чихе во вверенных ему войсках. Но если ему это интересно, то пожалуйста.

— Когда полк находился на марше, товарищ генерал армии, к нему пытались присоединиться немецкие диверсанты, с целью помешать выполнению боевого задания. Диверсанты были выявлены и частично захвачены, а частично уничтожены.

— Какое конкретно участие в этом приняли лично вы?

— Я случайно установила, что имеем дело с диверсантами, и тут же доложила об этом командиру полка и начальнику его особого отдела. А они уже организовали задержание и уничтожение диверсантов.

— Хорошо, что сама не полезла их задерживать, а то у тебя бы и на это ума хватило, проворчал Жуков.

Я при этом подумала, что, если бы он расспросил меня о деталях, то его тон был бы далеко не таким мирным. Наверное, у нас с товарищем Жуковым установилась какая-то телепатическая связь, потому что он вдруг, кинув на меня подозрительный взгляд, продолжил.

— Уверен, что ты и в этом случае подставляла свою голову, но не хочу вникать в детали, чтобы не портить себе нервы. Теперь доложи о трибунале.

Я рассказала о том, как проходило заседание. Как выяснилось, что Шостак тут практически не виноват (разве что сам должен был сообразить, что РСы в самом начале могут полететь хвостом вперед). Товарищ Жуков, выслушав все это, только покачал головой. Потом он уточнил, что материалы с рекомендациями буду разосланы по всем авиачастям, и, наконец, отпустил меня с миром.

Я моментально выскочила из кабинета и первым делом разыскала Серафимова. С гордостью вручила ему пару цейсовских биноклей, предупредив, правда, о строгом их учете, чтобы не возникли ненужные подозрения. Нужно было видеть лицо Серафимова, когда он буквально трясущимися руками брал эти бинокли. К сожалению, я к этому моменту еще не придумала, что бы такое слупить взамен. После пристройства биноклей, пользуясь тем, что появилась малая толика свободного времени, я стала прикидывать варианты дальнейшего развития событий. Ну не нравится мне, когда события ведут меня, а не наоборот.

Итак, что меня ждет в ближайшем будущем? Я мотаюсь по штабам армий и корпусов. Иногда попадаю и в дивизии. Всюду суматоха и дерготня — война, однако. Мы постоянно сдаем назад, хотя и крепко огрызаемся. До сих пор еще ни одно крупное войсковое соединение не попало в полное окружение, но ежу понятно, что постоянно так везти не будет. Немцы вот-вот разгадают хитроумные планы товарища Жукова и подчиненных ему командармов и тогда мало не покажется, тем более, что ресурсов у нас все меньше и меньше. Не успевает пока наша промышленность компенсировать потери в самолетах, танках и грузовиках. А только людьми много не навоюешь. Тем более, что немцы, имея существенное превосходство в воздухе, могут позволить себе такую роскошь, как воевать строго по расписанию, т. е. начинать после того, как рассвело и заканчивать в сумерки. А нашим бойцам приходится пешкодралом по ночам перебазироваться из пункта А в пункт Б. Ясно, что уставшие за ночь бойцы не могут днем хорошо воевать. Это нам, штабистам, пока хорошо живется — успеваем хоть и немного, но высыпаться. Впрочем, чувствую, что это тоже не надолго. И какой из этого вывод? Очень печальный — скоро струна может лопнуть. Нужно сейчас готовить линии обороны, на которых уже можно было бы крепко задержаться. Наверняка в тылу сейчас именно такие линии готовят, но нам пока от этого не легче. Значит, скоро начнутся и окружения, и, чего греха таить, сдачи в плен.

Что же касается меня, любимой, то лично мне в плену ничего не светит, кроме пыток и пули. Это я и без слов товарища Жукова прекрасно понимала. А, с другой стороны, шансы при выполнении какого-либо поручения попасть в окружение все возрастают. Об этом, кстати, еще в Москве говорил мне товарищ Берия. Следовательно, нужно готовиться к действиям в окружении. Понятное дело, что одна я много не навоюю, поэтому можно в качестве некоторых исходных данных предположить, что выходить из окружения я буду в составе какой-либо группы бойцов и командиров. В первую очередь приходит на ум моя собственная группа: Леша и Костя? Почему я о них подзабыла? Пару месяцев назад радовалась, что могу целую роту тренировать, а тут о своих подчиненных как-то не озаботилась. Сегодня же начну с ними ускоренную подготовку. Нужно только подобрать правильный комплекс упражнений для такой подготовки. Потом вооружение. Со стрелковым оружием все в норме, а вот насчет всего остального. Да, есть ящик гранат. Могу достать еще один ящик. И все? А мины? При случае мины очень даже могут пригодиться — например, чтобы сбивать со следа тех, кто станет нас преследовать. Плохо только, что мин у нас нет. Нет ни в штабе фронта, ни в армиях — все пустили на минирование дорог при отступлении и сейчас на всем фронте почти по нулям. Я сама для Ипполитова последние на складе выскребала. Правда есть взрывчатка. Для моих личных нужд генерал Васильев десяток — другой толовых шашек выделит. Несколько килограммов у него всегда найдутся. Теперь нужно еще подумать о том, как мы все наши грузы будем перемещать, то есть, попросту говоря, тащить. Машину в любой момент могут капитально повредить, и тогда все придется тащить на себе. А ведь все не утащим. Значит нужно составить список первой очереди и список второй очереди. Вот этим я и занялась.

Сразу выяснилось, что все вооружение мы пару — тройку километров, конечно, протащим, но чтобы вот так на марше, а точнее по лесным тропинкам — это никак. Какое же оружие с собой точно надо тащить? СВТ-40 — это без обсуждения, парабеллум тоже. Вальтер? Он тоже очень даже пригодится. А вот наган мне уже не слишком будет нужен. Его — во второй список. Гранаты. Три или четыре штуки на каждого. В атаку с ними вряд ли побежим — значит достаточно взять только Ф-1, в просторечии именуемую лимонкой. К гранатам неплохо бы иметь по два — три куска тола. Они не тяжелые, зато вкупе с гвоздями и гайками самое оно. А также веревочки и тряпочки для совместного увязывания. С ножами попроще. У каждого из нас есть по неплохому ножу, которым и хлеб можно нарезать, и как оружие использовать. И еще не забыть про патроны. Сотня на винтовку и по пятьдесят на пистолет. А, между прочим, уже приличный вес. И еще еда, аптечка, средства гигиены, одежда и обувь. Что касается одежды — шинель в начале июля не сильно нужна, поскольку достаточно тепло, а вот плащ-палатка — самое оно. В ней и от дождя укрыться можно, и поспать. Теперь про обувь. В какой-то книге про партизан я читала, что очень хороши лапти. Но к ним, кажется, нужны какие-то обмотки. Да и сами лапти неизвестно где достать, а делать их мы не умеем. Хотя надо бы ребят поспрошать — вдруг кто из них и может. Леша-то деревенский. Но, с другой стороны, лапти хороши в лесу, а если, скажем, лазить по камням и т. п., то тут только сапоги, поэтому про лапти забыли. Ой, а ведь обязательно нужны лопаты и топор. Лопатка нужна каждому для окапывания, зато топора хватит одного. Конечно, хорошо бы и арбалеты взять, но это как фишка ляжет. Их во второй список. Туда же масксеть и некоторые другие полезные, но не жизненно нужные предметы.

Тут я сообразила еще одну важную вещь. Если мы будем ехать на машине и вдруг попадем под обстрел или бомбежку, то надо уметь быстро выпасть из машины, не забыв при этом багаж из первого списка. Вот еще одна обязательная тема для тренировки. Полезно также прикинуть, как наша группа должна будет располагаться при обороне, если вдруг придется отстреливаться: кто в центре, кто справа и кто слева. Собственно в центре, наверное, все-таки я. Помнится у чеченцев снайпера всегда сопровождали двое: пулеметчик и гранатометчик. Гранатометов и подствольников у нас нет, но просто гранаты будут. Значит, примерная схема будет такой: я в центре со своей «Светкой», справа — Леша с автоматом и гранатами, а слева Костя с пулеметом. Вот и хорошо, вот и ладушки. Пора к ребятам.

Я быстро нашла своих бойцов и сходу устроила им нелегкую жизнь. На закуску изложила свои мысли про ближайшее будущее. С этими мыслями они полностью согласились. Потом объяснила, чему и как буду их обучать, а затем, не откладывая в долгий ящик, тут же провела часовую тренировку по рукопашному бою. Оказалось, что Костя кое-что умеет — опыт финской войны для него даром не прошел. А Леше, кроме хорошей физической подготовки, похвастать было нечем. Зато метание гранат у них сразу пошло на ура. Посмотрев, как они уверенно и довольно далеко кидают гранаты, я со спокойной душой отдала им почти весь свой запас гранат. Затем мы набили машину вещами и стали тренироваться в быстром выскакивании из машины. При этом я заметила, что кое-кто из штабных работников с интересом смотрит нашу тренировку. Пусть смотрят — мне не жалко.