Книга: Лэя
Назад: Часть третья РАБОТА НАД ОШИБКОЙ
Дальше: Глава 11 НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ

Глава 10
СЭЙЛАР

Женя открыл глаза. Рядом с собой он увидел лицо спящей принцессы Эрианы. Но полюбоваться им он не успел. По всем мышцам ударила боль затекшего тела. Землянин привычными движениями стал разгонять кровь. Лэины глаза открылись, ее губы шевельнулись, но слов он не разобрал. Она сделала попытку встать, но он удержал ее, предупредив:
— Не делай резких движений, может случиться судорога. Шевелись потихоньку. — Однако изо рта вырвалась какая-то абракадабра.
Лэя сначала испуганно, потом весело, морщась от боли, посмотрела на Зара-Женю и, медленно выговаривая слова, произнесла:
— Добро пожаловать на Сэйлар!
Голос остался тем же чистым и певучим, но произносимые звуки были чуждыми. И все-таки он понимал их, когда они с небольшой задержкой проявлялись в сознании. До Женьки дошло, что чужой язык, насильно втиснутый в его душу, не желает мгновенно активироваться, и землянин так же медленно повторил свои первые слова и поблагодарил девушку за приглашение. На этот раз она, видимо, поняла, так как успокоенно легла и стала осторожно двигать ногами и руками.
Буквально через десяток слов его речь и восприятие стали налаживаться. Так что к тому времени, когда они смогли встать с неудобного ложа, инопланетянин уже хоть и медленно, но вполне сносно разговаривал. Оказалось, что Лэя произносит его имя немного как Жен или Женьа, а свое немного ближе к Лэа, но такую мелочь можно было не брать во внимание. Жен так Жен — назвался груздем, так и нечего на сморчка пенять. Скоро его сознание перестало аналитически относиться к произносимым словам и полностью отдалось на попечение мозга и тела.
Еще лежа и приходя в себя, землянин почувствовал, что жуткое любопытство стало буквально съедать его изнутри. Он первый раз в этом мире! Его интересовало буквально все. Начал он с Лэи, поскольку она была прямо перед ним, и для исследования не требовалось прилагать никаких усилий. Внешне принцесса почти не отличалась от своего астрального образа. Если только чуть запачканной щекой и загадочно мерцающими в сумраке пещеры темно-изумрудными глазами. Женя протянул руку к ее лицу и тихонько коснулся щеки, потом погладил ее волосы, они были столь же мягко-шелковистые, как и в астрале. Девушка хихикнула, пытаясь скрыть смущение.
— Прости, я просто проверяю: ты и в самом деле такая же красивая, как в астрале?
— Ну и как?
— Нет… — Женька уже состроил хитрую рожу, но вдруг заметил в сумерках, как улыбка на Лэином лице потухла, а в ее глазах промелькнул отблеск испуга. И тут же поспешил завершить фразу, поняв, что шутка вышла топорная. — Ты гораздо красивее.
И заработал шутливый шлепок по плечу.
— Ах ты!.. Хорошо же, теперь я запомню, что в этом теле сидит безжалостный монстр!
— Сжалься, принцесса! Не монстр, а всего лишь ученая обезьяна. — Он, наконец встал и, взяв Лэю за руку, подвел ближе к выходу, где было больше света.
Они стояли и с интересом, как бы заново изучая, всматривались друг в друга. Женя с удивлением заметил, что Лэя стала более хрупкой. До него дошло, что Зар в реальности был на полголовы выше его, а в астрале пропорции дело десятое, и он просто не обратил на это внимания.
Лэя же до рези в глазах всматривалась в лицо Зара. Внутри нее был полный сумбур. Не было никакого сомнения, что перед ней сэйл, если взглянуть на него мельком. Но как только этот новый Зар начинал говорить или даже двигаться, он превращался в Женю. А если стоять и пристально смотреть в глаза, то можно было вообще сойти с ума от двойственности восприятия.
— Жуть! — поежившись, наконец сказала Лэя. — Свихнуться можно. Может, тебя Жезаром назвать? Нет, лучше оставайся Женей. Так хоть буду всегда помнить, кто находится в теле Зара.
— Интересно, — нисколько не обиделся привыкший вызывать чувство страха у принцессы землянин. — Что такого моего ты видишь в Заре?
— Хм… — Лэя задумалась, потом уверенно кивнула и ответила: — Твою душу. Не твое земное тело, а именно душу. Ну или сознание, то есть чувства, привычки, поведение… не знаю, как это назвать… но ты, я думаю, и так понял — ты у нас умный. Мне кажется, я уже привыкаю видеть тебя в любом теле, так что твой вид становится делом второстепенным. Лучше давай начинай знакомиться с нашим миром.
— Да, конечно! — Женька подпрыгнул от радости и больно влепился головой в низкий свод пещеры над его головой, чем вызвал приступ заразительного смеха у принцессы.
— Ты чего это, как необъезженный жеребец, брыкаешься?
— Начинаю знакомиться с Сэйларом. — Женька сидел на пятой точке, озадаченно почесывая макушку и растерянно глядя вверх. — А вы тут, ребята, посильнее нас будете. Я же забыл, что здесь притяжение на почти одну пятую меньше. Эк меня припечатало!
Пока он приходил в себя от знакомства с силой тяжести на планете, в пещеру ввалилось мохнатое забавное создание, очень смахивающее на коалу-переростка.
— А это твой лонк? — ляпнул, не подумав, астральный гость.
— Чего это он, однако? — ворчливо спросил мохнатый малыш у Лэи.
— Зар сильно головой ударился, вот и несет какую-то ерунду, — успокоила его девушка и, видимо, чтобы отвести мысли лонка и подсказать Жене, как зовут малыша, спросила: — Хлюп, ты поворачивал нас, когда мы спали?
— Конечно! Обижаешь, я всегда выполняю все поручения, — с важным и независимым видом ответил Хлюп, незаметно подставляя голову под Лэину руку для ласки.
— Привет, Хлюп! Как у тебя здесь дела шли? — поинтересовался землянин.
— Зар, ты что, заболел? — озадаченно спросил лонк в ответ.
— Понимаешь, он так сильно ударился, что немного переменился и стал говорить по-другому. И еще просит называть его теперь Женей, — объяснила принцесса.
— Так не бывает, однако, — настороженно ответил мохнатый малыш.
— Бывает, бывает! — уверила его Лэя.
Лонку оказалось достаточно этого убедительного довода. Видимо, он привык доверять хозяйке, а она знала, что и как сказать своему маленькому защитнику, чтобы тот успокоился.
— Зар так же тебя любит, даже больше, чем раньше, ты скоро это сам почувствуешь.
Женька озадаченно посмотрел на улыбающуюся ему Лэю и подумал, шуточно состроив страдальческую гримасу: «Да, кажется, надо дорастать до образа спасителя Отечества».
— Ты чего рожи корчишь? Точно — заболел, — расстроенно вздохнул Хлюп.
Женя посчитал вопрос исчерпанным и поспешил из пещеры, на этот раз соизмеряя свои силы и слабую силу тяжести. Он смотрел вокруг и впитывал этот мир всеми чувствами, какими только мог. Все было и таким, и не таким, как на Земле. Небо гораздо синее, а солнце чуть крупнее и оранжевое. От этого все краски становились ярче, как на рекламном проспекте какой-нибудь турфирмы. Трава была такой же зеленой, но с легким фиолетовым оттенком. «Наверное, антоцианов больше», — промелькнула биологическая мысль. Присмотревшись к растительности, он понял, что злаковыми травами там и не пахло, вместо этого в изобилии росли травы, напоминающие хвощовые по строению стебля, но цветущие, как высшие растения на Земле. «Интересно, природа заполняет пустые экологические ниши функционально схожими, но зачастую совершенно разными по анатомии и происхождению организмами. Да, Дарвин был бы в восторге. Впрочем, я тоже, хоть и не Дарвин». Женька, не разбирая дороги, брел по горному цветущему лугу, любуясь заснеженными вершинами пологих гор и большущими птицами, парящими в вышине.
Ноги сами повернули к ближайшей опушке леса. Деревья тоже были похожи на земные, но отличались, каждое по-своему. С большой долей фантазии он нашел «иву», «дуб» и даже «сосну». Листья и кора на деревьях варьировали в широких пределах, так что при желании можно было найти что угодно. Почувствовав укус, он рефлекторно хлопнул себя по плечу и выскреб с загривка что-то вроде комара или мухи. «Надеюсь, не смертельно, — промелькнула мысль и тут же возникла другая: — Экий у меня шерстяной загривок».
Его взгляд остановился на большой луже в лесу, которую образовал маленький запруженный ручеек. Не раздумывая, он подошел к воде и склонился над ее гладью. Оттуда на него смотрело мужественное лицо Зара. Он ощупал нос и губы, провел пальцами по темным бровям, серым бакам, светлому подбородку. Окрас лица был темнее, а черты крупнее, чем у Лэи, отчего лицо производило впечатление силы. Он оглядел руки — они тоже были темнее — от золотистого до коричневого оттенка, и шерсть на предплечье была жестче. «Извини, Зар, за бестактность», — подумал он и разделся догола. Его жутко интересовали сходства и различия в анатомии. Окрас тела в целом повторял Лэин, но белый цвет на груди был темнее, почти серым, а на спине тон доходил почти до черного. И волосы не были мелированными, как у Лэи, а просто меняли оттенок от каштанового до почти черного. Фигура была стройнее человеческой, ноги — чуть длиннее, а кости — тоньше, видимо, сказывалась меньшая сила тяжести. Но мускулатура впечатляла — явно Зар не являлся канцелярским работником. Ногти были длиннее и уже, немного хищные. Интересно было то, что вдобавок к двум соскам, как у человеческих мужчин, нашлось еще четыре крошечных пупырышка, расположенных по два ниже на груди и верху живота, но они были почти не видны из-под шерстяного покрова.
Ну и конечно, уши и хвост. Если уши он хорошо разглядел в отражении воды, то для разглядывания хвоста пришлось изрядно вывернуться. В целом ими он остался очень даже доволен: уши были как у кошачьих, но из шевелюры виднелись только слегка закругленные кончики с небольшими кисточками чуть более густой и темной шерсти. Напоминающий олений хвост, видимо, получался из-за пары-тройки лишних позвонков в копчике. Он был темный, как и спина, сверху и светлый снизу. Так что с боков виднелась красивая светлая окантовка. Ну и конечно, интересным оказалось, что орган размножения оказался почти там же, где и у людей, но, как отметил ранее Лен, был гораздо меньшим. А также отсутствовали добавочные элементы, часто вызывающие ощущение звона у наиболее впечатлительных человеческих дам. Это надо было учесть в возможных драках: удар по мужскому достоинству, скорее всего, станет неэффективным, а вот хвост надо беречь — пожалуй, он очень уязвим. Легкий пинок снизу, и перелом основания копчика гарантирован — не смертельно, конечно, но полная отключка и месяца два инвалидности наверняка обеспечены.
«Ну что ж, прекрасное тело инопланетному гостю!» Женя понял, что ему действительно не нужно никакой одежды, чтобы чувствовать себя комфортно. Он просто плюхнулся тут же, на опушке леса, в траву и, лежа на спине, счастливо впитывал всеми фибрами новую реальность, ощущая себя первопроходцем, инопланетянином, космонавтом и бог знает кем еще одновременно. Над головой колыхались большие, причудливо резные листья неизвестно какого дерева. В траве стрекотали и жужжали невидимые насекомые. В ярко-синих небесах проплывали столь же яркие белые облака. Воздух был насыщен сильными ароматами неведомых трав.
Землянин был счастлив. Он научился запоминать такие моменты — в этом у него имелся богатый опыт: первый выход из тела, первый осознанный выход в астрал и вот теперь первый выход на другую планету, затерянную где-то в бесконечной дали противоположной ветви Галактики. Он чувствовал, как огромная планета замерла на мгновение, приготовив для него море впечатлений и горы испытаний. Но все это будет потом, а сейчас с ним было это мгновение, как первый поцелуй таинственной и своенравной незнакомки. Что у нее за пазухой — цветы, драгоценности или кинжал? «Посмотрим», — просто подумал Женя, нежась в расслабленной дремоте. Пока что незнакомка была с ним ласкова…
Но не только восхищаться новой окружающей обстановкой пришлось инопланетянину. Первым делом он столкнулся с проблемой гигиены. Как ухаживать за этой прекрасной шкурой? Ему никак не хотелось запаршиветь. Да и все остальные мелочи типа чистки зубов, стрижки волос и даже хождения в туалет оказались до невозможности актуальны. Наступив на горло собственному смущению, он ближе к вечеру подловил момент, когда Хлюп умчался на разведку за грибами, и, собравшись с духом, взмолился:
— Лэя, милая, спасай инопланетянина!
Кажется, скорченная гримаса удалась, так как девушка правильно восприняла вопрос, не бросившись сразу на помощь, а лукаво спросив:
— И отчего же так пропадает наш инопланетянин?
— Да, понимаешь, Буль не озаботился об элементарных правилах гигиены. Как вкушать ваших крабов на королевском приеме — я знаю, а как, извините, туалетом пользоваться, да и какие у вас туалеты или там ванные — не знаю. И вообще, как вы моете и расчесываете свой изумительный мех? Как чистите зубы? А может, еще что-нибудь требуется для гигиены?..
— Да, великий вопрос, — рассмеялась принцесса. — Ну, по кустам в походных условиях бегать я тебя учить не буду — и не надейся.
С этими словами девушка поднялась, сходила к сумкам, лежащим в пещере, и принесла один мешочек.
— Придется в личных вещах Зара покопаться. Забыли у него разрешения спросить, а теперь уже поздно. Смотри, что здесь полезного: зажигалка, фляга с земляным маслом для растапливания костра, фляга с мылом. Его из корня одного растения варят — потом покажу. Хм, ничего по гигиене больше нет… Погоди-ка немножко.
Она опять убежала и вернулась с гораздо большей по размеру сумкой.
— Сразу видно настоящую девушку, заботящуюся о чистоте, — довольно заметил Женя.
Лэя присела у костра и раскрыла свою «косметичку». В ней, кроме мыла, нашелся и зубной порошок, и зеркальце, и даже маленькие ножницы, мочалка, гребешок и специальная маленькая щетка для расчесывания шерстки. Принцесса достала маленькую щетку для зубов, сделанную то ли из кости, то ли из темного прочного дерева и толстой жесткой щетины какого-то зверя, и, несколько стесняясь, сказала:
— Если не брезгуешь, то можешь воспользоваться моей щеткой. У меня с собой нет другой. Когда придем домой, я подарю тебе новую.
— Я-то не побрезгую, а вот тебе все-таки неприятно будет. — Женя с сомнением заглянул в глаза принцессе, понимая, что, наверное, и на Сэйларе не принято лазать в рот чужими щетками. — Как я понял, Зар не ухаживал за своим ртом?
— Понимаешь, крестьяне вообще не знают, что такое зубная щетка, а меня, как принцессу, приучили к чистоплотности, вот и не могу не пользоваться.
— Ну, если Зар обходился, то и я обойдусь пару дней. Одолжи мне немножко порошка, я и этой щеткой обойдусь, — показав палец и изобразив, как он будет им чистить зубы, разрешил проблему землянин.
— А ванна сейчас самая лучшая в озере. Впереди большое лето — купайся и мойся хоть с утра до ночи. Но можно, конечно, воду в бане согреть и помыться.
— Постой, постой, что это за большое лето? — Внимание инопланетного гостя зацепилось за непонятную фразу.
— А ты не знаешь? — удивилась Лэя. — Странно, ведь ангелы, наверное, все тебе рассказали?
— Рассказывать-то рассказывали, но этого всего было так много, что наверняка много чего и упустили. Поэтому с нетерпением жду объяснений.
— В нашем мире, кроме годичного, есть еще четырехлетний цикл. И самое лучшее время этого цикла — большое лето. Оно длится полтора года и сейчас только начинается. В противоположном полюсе этого цикла находится холодная зима со страшными морозами и жаркое, засушливое, но короткое лето. А между этими двумя крайностями по одному нормальному году.
— Постой, сейчас я вспомнил: Навигатор или Лен говорили, что орбита Сэйлара колеблется в пределах одного или нескольких процентов между апогеем и перигеем. — Кажется, он произнес много незнакомых слов на земном языке, так как Лэя озадаченно взглянула и грустно усмехнулась. Опережая ее утверждение, что ей не понять заумных речей, Женька тут же исправился: — Извини, это я имел в виду, что Сэйлар немного отходит дальше и подходит ближе к Антару — вашему солнцу. Если он ближе к светилу летом, случается жара, если зимой — то зима становится теплой, как лето. А вообще мне в голову пришла мысль: давай мы будем заниматься науками один час в день, и ты быстро станешь разбираться во всей той белиберде, которую я несу.
— Ой, не знаю, сумею ли, — заскромничала принцесса, а у самой глаза так и загорелись любопытством.
— Тут нечего и уметь — это примерно еще пятая часть к твоим знаниям. Если отбросить всю шелуху и словоблудие, то ты через недели три будешь не хуже меня во всем разбираться. А сейчас давай нарисуем весь цикл Сэйлара. — Землянин сдвинул прогоревшие сучья в костре и стал чертить палочкой на золе. Подумав над получившейся схемой, он сказал: —Да, точка апогея все время смещается, образуя четырехлетний цикл. Это может быть вызвано или притяжением газового гиганта, или смещенным центром тяжести в звезде, или неустоявшейся орбитой планеты, что менее вероятно. — Астроном-недоучка со вздохом бросил палочку в костер и добавил: — Все это глупости. Главное, что жизнь на Сэйларе во многом загадочна и очень интересна. Это большое лето действительно лучшее время на Сэйларе?
— Еще бы! Полтора года ни холода, ни жары — вся природа просто сходит с ума! — Восторженно воскликнув, Лэя вдруг потупилась, смутившись.
Но Женя не заметил ее смущения, вернувшись к своим прямым «шкурным» интересам:
— Слушай, в вашем теле не заводятся насекомые? Меня сегодня укусила какая-то муха.
— Если будешь пользоваться этим мылом, то никакие паразиты тебе не страшны. А мух немного, и только в сырых местах. Лучше опасаться ядовитых ящериц и землероек. Если те за ногу укусят, то день-два ходить не сможешь. А шерсть хорошо такой щеточкой разглаживать, особенно когда в город пойдем. — Потом наклонилась ближе к Жене и, внимательно вглядевшись в его лицо, сказала: — Тебе обязательно надо научиться пользоваться щеткой. У тебя лицо меняется.
— Как меняется? — не понял Женя.
На что Лэя, подумав, ответила:
— Глаза. Зар так не смотрел. У тебя взгляд такой, что от него просто некуда деться. Ты как будто насквозь видишь, и еще у тебя искорки какие-то — как будто кто-то внутри тебя все время смеется. А такой взгляд неотвратимо меняет все лицо. Оно будто умнее становится. Так что тебе волей-неволей придется за ним следить. Как-то смешно видеть такой взгляд при неумытой и нечесаной физиономии.
— Ну это ты зря! У нас на Земле некоторые нечесаные, вроде Эйнштейна, самыми великими умами были.
— Это у вас. А у нас, к сожалению, ум часто меряют красотой одежды да длиной пустых речей.
— На самом деле на Земле в большинстве случаев то же самое, — пришлось признать Женьке. — Просто самые умные могут себе позволить вольности. Ну а поскольку я рядовой сэйл, то обязуюсь следить за своей внешностью, но только под твоим мудрым руководством.
— Слушай, а у вас бывают звездные рассветы? — вдруг вспомнила Лэя.
— А что это?
— Ну, тогда этой ночью увидишь! — обрадованно пообещала девушка. — Жаль, что мы не на берегу озера, но отсюда восток как раз виден между гор. Только ждать надо будет до полуночи.
Общим решением постановили дать этот вечер инопланетянину для привыкания к новому миру и выступить к дому только на следующее утро. Так что у Жени было еще полночи на знакомство с необычными вещами, звуками и запахами. Что он и делал, сначала знакомясь с грибами, принесенными Хлюпом, чем вызвал его недоумение, а потом Лэя водила гостя по окрестностям пещеры, знакомя с растительным и животным миром.
Сильное потрясение ждало инопланетянина с наступлением темноты. Спустя некоторое время после того, как теплое красное солнце окончательно скрылось за горизонтом, он заметил, что на небе не видно ни одной звезды. Отойдя от костра, Женя не мог сдержать изумленного возгласа, увидев абсолютно черное небо над головой. Подошедшая Лэя успокаивающе объяснила:
— Это просто безлунная и беззвездная ночь. Зела еще несколько дней назад убежала за горизонт, а Дала взойдет где-то через час.
Абсолютно черный силуэт Лэи был окружен тонким светящимся контуром, отражавшим свет оставшегося позади костра. Женя завороженно глядел на ночную нимфу, вернее, на светящийся ореол ее волос. Видение было совершенно сюрреалистическое, так как даже пасмурная ночь на Земле не бывает столь черной.
— Ты прямо как святая с нимбом, спустившаяся в черноту нижних миров ада, — прошептал землянин. Говорить громко не давала абсолютная тишина, опустившаяся вязким покрывалом на мир вместе с темнотой.
— Может, ляжем спать? Хлюп уже, кажется, засыпает.
— Ты иди ложись вместе с ним, а я подожду Далу и звездный рассвет. Мне все равно не уснуть — это моя первая ночь на Сэйларе.
— Ладно, я вернусь к костру, а ты приходи, как надоест в темноту таращиться, — мягко подшутила Лэя и вернулась к костру.
Девушка не выдержала усталости и уснула спустя полчаса, по привычке пристроившись под мохнатым боком у Хлюпа, а Женя остался наблюдать. Через некоторое время из-за восточного горизонта показалась большая оранжевая Дала и стала быстро карабкаться вверх. По мере продвижения она уменьшалась в размерах и желтела, пока вскоре не приняла размеры и цвет близкие к земной Луне. Землянин следил за этими перемещениями ночного светила, отойдя немного от костра, чтобы не упустить деталей. После восхода Далы в воздухе заметались какие-то тени, очень напоминающие летучих мышей, но скорее являющимися большими, тяжелыми ночными бабочками. Спустя какое-то время восток стал наливаться холодным серебристым сиянием, и из-за горизонта показался контур огромной серебряной птицы.
— Лэя, это чудо! — не отрываясь от звездного зрелища, восторженно вскрикнул Женя, не в состоянии не поделиться восхитительным переживанием, и вскоре почувствовал на плече прикосновение легкой руки принцессы.
— Спасибо, что разбудил, — заспанным голосом прошептала девушка, пошатываясь и опираясь на руку Жени, чтобы не упасть. — Никогда не перестану любоваться этим зрелищем. Сейчас ты увидишь наши звезды!
— А разве это еще не все? — удивился землянин.
— Ты что! Это только звездный орел — предвестник звездного рассвета. Смотри дальше!
Женя затаив дыхание ждал. И вот еще более мощное свечение стало подниматься из-за горизонта, и вскоре яркая полоса холодного серебряного света залила весь восток. Звезд было так много, что они сливались, образуя сплошное светлое марево.
— Я советую лечь спать, пока не стало совсем светло. Потом будет трудно уснуть, — шепотом посоветовала Лэя.
— Иди спать, принцесса! — ласково шепнул Женя. — Спасибо, что посоветовала подождать — это мой первый звездный рассвет в жизни. Так что я еще чуть-чуть полюбуюсь — никогда не видел так много звезд в небе.
«Как бы ни исхищрялись наши фантазеры в своих пирамидах, природа реала иногда вот так, одним махом, переплевывает все их бурные фантазии», — думал землянин, не в состоянии налюбоваться на зрелище центра Галактики, восходящего в небо, с которого словно кто-то невидимый и большой снимал черный полог космического занавеса…
Женя проснулся от поглаживания по голове. Сидящая рядом Лэя улыбнулась:
— С добрым утром, пришелец! — и спросила: — Сколько же ты спал? Часа два, наверное?
— Наверное, — пробормотал сонный инопланетянин.
— Ну, тогда спи дальше, сегодня спешить не надо — все равно успеем только за два дня до дома дойти. Отдыхай, а мы с Хлюпом пока собирать лагерь будем…

 

Они уже пару дней жили в Лэином доме, готовясь к походу в Венлу. Принцесса сидела на мостках, отдыхая после очередной боевой разминки с пришельцем. Он быстро восстановил все двигательные реакции, которые помнило тело Зара, и научился неплохо владеть мечом, но воспроизведение новых приемов не давалось им обоим легко, а рукопашный бой, разученный в астрале, вообще поначалу не получался. Женя сообразил, что тело к новой борьбе нужно приучать постепенно, чем они и занимались теперь по нескольку часов в день. Остальное время уходило на выяснение уровня знаний Лэи и дополнение их земными. Девушка с гордостью заметила, что и Женя нуждался в ее помощи по ликвидации пробелов в информации по социуму, природе и истории Сэйлара, а не только в вопросах гигиены и повседневной жизни.
Сейчас Лэя болтала ногами в воде, подсыхая под ласковым ветерком и теплым солнцем на мостках после купания. Она вспоминала обратный поход, когда Женя признал, что его физическая форма еще не позволяет «по-земному» спуститься со скального уступа, и Лэя опять «придумала» лестницу. Но все равно пришелец связал веревки вместе по-своему, пропустив верхний конец через деревянный клин, забитый в скальную расщелину, и постепенно стравливая трос, который держал в руке. Страховка тут же доказала свою эффективность, когда все еще несколько неуклюже двигающийся землянин оступился на полпути и стал заваливаться через перила. В результате он повис на веревке, и идущая следом Лэя помогла ему выбраться обратно на лестницу, пока ее подстраховывал Хлюп, натянувший свой конец связки. Все-таки спуск был легче, чем подъем, да и провиант был подъеден почти весь. Так что до равнины они добрались благополучно.
И все же к дому отряд подошел только поздно вечером следующего дня. Женя постоянно останавливался, наткнувшись на что-нибудь, или внезапно устремлялся в сторону, завидев что-либо интересное, а этого интересного было для него столько, что Лэе надоело все время звать и вытаскивать любопытного пришельца то из леса, то из болота. Она даже стала на него покрикивать, награждая язвительными прозвищами, на что, впрочем, тот не обращал никакого внимания.
Самым сложным моментом оказалась встреча с Ликой. Они, не подумав, радостно завалились во двор дома и принялись разгружаться, когда младшая сестричка Зара, услышав шум, выбежала из кухни к ним навстречу. Женя радостно поприветствовал «сестру». Но Лика быстро почувствовала фальшь и настороженно посмотрела на «брата». Лэе пришлось вступить в разговор с фразами типа «С Заром что-то творится» и «Его какая-то муха укусила», а землянин стал разыгрывать больного. Получалось это преотвратительно. Поэтому принцесса быстренько затолкала халтурного «Зара» в его комнату и приказала отлеживаться. Однако Женька все равно вылез через несколько минут, взмолившись, что он хочет помыться после долгого похода, и тут же убежал на берег озера.
Обдумывая ситуацию, Лэя пришла к выводу, что в любом случае все придется рассказать Илаиру, с чего и следует начинать. Поскольку было уже поздно, они быстренько поужинали, и хозяйка опять заперла инопланетянина на ночь, наказав, чтобы тот и утром никуда оттуда не выходил, пока она не вернется с его «папой».
Самой же ей предстояла воистину нелегкая встреча. Как объяснить отцу, что в теле его сына поселилось создание из других миров? Лэя решила сказать, что Женя — ангел с Небес, пришедший спасать их мир. К счастью, ей не надо было скрывать все обстоятельства дела, так как, по их плану, Илаир должен был остаться в долине в роли гаранта, способного повторить выход в астрал в случае их гибели в Эриане.
Почти три часа ушло на трудную беседу. К счастью, Илаир был преданным слугой отца и настоящим воином, сносящим любые удары судьбы, так что никакого мотания соплей на кулаки не произошло. Он только сосредоточенно молчал, пытаясь осмыслить, зачем Лэе и ангелам стало нужно менять сознание его сына на какого-то ангела из другого мира. Девушке удалось представить дело так, что душа Зара будет учиться многим полезным вещам на Небесах и даже посетит другие миры. Они договорились, что Илаир уведет под каким-нибудь предлогом Лику в свой дом, чтобы она не догадалась о причинах внутренней перемены в Заре.
Встреча «отца» с «сыном» прошла на удивление спокойно. Опять Лэя поразилась способности инопланетянина чувствовать собеседника. Он не заострял внимания на больных вопросах и несколько раз, как бы мельком, очень уважительно высказался о Заре, что не могло не порадовать отца. Женя, как уже не раз делал, очень естественно объяснил происшедший обмен местами с Заром тем, что астралу нужно совместно с Лэей определить и устранить опасность, угрожающую Сэйлару. А Зар очень великодушно предоставил свое тело ангелу, так как у них (ангелов) не было другого способа повлиять на ситуацию. И поэтому все Небеса страшно благодарны великому сэйлу, совершившему благородный поступок. Девушка, без сомнения, поверила бы этим рассказам, если бы не помнила Женино очень эмоциональное поведение, когда он гонял ангелов по астралу и кричал им, что не отпустит юную неопытную принцессу одну с Заром на верную гибель.
— Сколько же у тебя правд на каждый случай? — спросила она укоризненно, когда они остались одни после ухода Илаира с дочерью.
— У меня-то немного, вот у ангелов побольше — они еще свободнее, поэтому бессовестнее. Хм… — рассуждал землянин. — Здесь есть какой-то парадокс. Чем человек свободнее внутри, тем он в принципе лучше. Но если свобода доходит до того, что ему безразличны последствия собственных действий, то он становится бессовестным. Чем, кстати, частенько грешат ангелы в своей бессовестной доброте. Ведь совесть приобретается вместе с реальными переживаниями и страданиями в жизни на Земле или Сэйларе. Ну как можно быть совестливым, если тебе все по барабану?
— Значит, ты бессовестно обманывал Илаира, а раньше и меня?
— Нет! — испуганно воскликнул Женька. — Мне еще далеко до настоящего ангела. И я не обманывал Илаира и ни за что не стану обманывать тебя… ну, по крайней мере, без крайней на то нужды. Понимаешь, в мире нет истины в последней инстанции. Меня хорошо этому научил Буль. Любая вещь, явление или поступок могут не только выглядеть, но и быть совершенно различными, в зависимости от точки зрения. Так что мой рассказ для Илаира является правдой, только не всей правдой. А всей правды никто и не знает, так как ее попросту нет.
— Ты, случаем, не бредишь?
— Почти те же слова высказал Булю Федюня, когда тот первый раз объяснял нам относительность мироздания. А на самом деле все очень просто, и не надо усложнять мир. Нужно всего-навсего принимать его таким, какой он для тебя есть в данный момент. Разница лишь в том, как ты воспринимаешь его и со скольких точек зрения ты можешь смотреть на явление, человека или факт, то есть сколькими степенями свободы ты обладаешь. Чем их больше, тем лучше ты видишь картинку, или чувствуешь событие, или понимаешь сэйла или человека. Но слишком большое количество степеней свободы начинает отрывать тебя от действительности, ты перестаешь сопереживать и становишься бесчувственным и, как результат, бессовестным. Этаким всезнающим нахалом.
Мне кажется, самая большая мудрость состоит в том, чтобы поймать золотую середину, обретя достаточную независимость, но сохранив эмоциональное и чувственное отношение к миру и окружающим. И если мы с тобой пытаемся освободиться от субъективности, то лучшие ангелы вроде Буля пытаются очеловечиться и стать несвободными от переживаний. Ты бы видела его неописуемую радость, когда я ему предложил пожить в моем теле на Земле, — как он желал потерять все свои степени свободы! Я надеюсь, что он приобретет массу переживаний взамен утерянной независимости. Лишь бы мое несчастное земное тело выдержало его ангельский энтузиазм.
На несколько мгновений воцарилась тишина. Они стояли вдвоем на опустевшем дворе дома. Лэя не спешила возобновлять разговор. Досада на Женькину словесную ловкость растаяла. Вместо этого душу осветило какое-то великое и простое понимание и согласие: «Как все, оказывается, просто! Надо только помнить, что у каждого своя правда, и если ты обладаешь достаточной степенью свободы, чтобы встать на противоположную сторону, то сможешь увидеть эту другую правду, как только что проделал Женя. Он просто умеет взглянуть на вещи глазами собеседника, но, в отличие от ангела, способен сочувствовать этому собеседнику. И я тоже этому обязательно научусь!»
— Спасибо, — тихо и уже совсем не по-боевому ответила Лэя.
— За что? — не понял Женя, уже забывший, о чем и говорил.
— За то, что ты есть, — просто ответила девушка, не зная сама, как и за что выказать ему свое чувство благодарности, и, кажется, опять удивила землянина до предела, так как он даже замер на мгновение, пытаясь прочувствовать ее слова, и тихо произнес:
— Ты говоришь словами убеленного сединами мудреца. Откуда в тебе это?
— Ах, ты меня с седой старухой сравниваешь? — вскрикнула Лэя, и они естественно перешли к импровизированному тренингу кулачного боя…
За последние дни землянин восстановил полный контакт со своим новым телом и даже сумел вместе с напарницей-принцессой разучить некоторые новые приемы борьбы, усердно вытаптывая остатки травы на дворе. Наступило время серьезной подготовки к походу. Сегодня вечером они ждали Илаира для военного совета. Женя предложил не обмениваться заранее своими соображениями, и сейчас каждый самостоятельно продумывал детали предстоящей операции — от задач до возможных проколов и неувязок. Илаиру Женя отвел роль судьи, способного на основе своего опыта адекватно оценить предлагаемые действия.
Подсохнув на солнце, Лэя отправилась готовить ужин. Землянин уже был на кухне. Он, в отличие от Зара, не делил дела на женские и мужские, ухаживая за лошадьми, нося воду и прибираясь во дворе с равным удовольствием. А на кухне инопланетянин, кажется, был просто в восторге от возможности готовить пищу из неизвестных ему продуктов и пребывал чуть ли не в эйфории от каждого нового удачного вкусового или обонятельного ощущения. Вот и сейчас он пытался изобразить что-то новое, смешивая, казалось бы, несмешиваемые продукты. И хотя он зачастую получал неплохие результаты, сегодня удача его покинула, и до Лэи донесся воистину непереносимый запах.
— Перестань переводить продукты! — с порога крикнула ему Лэя, чуть не задыхаясь от вони какой-то тухлятины.
— Помилуй своего неуклюжего слугу, моя принцесса! Я только хотел изобразить одно блюдо, которое весьма популярно у нас на Земле. Только этот овощ, так похожий на наш помидор, почему-то при нагревании со сметаной выдал страшную вонищу.
— Но его же только в сыром виде едят!
— Прости, я забыл. Выручай. Что бы такого просто и быстро приготовить, а то неудобно «папу» оставлять голодным.
Лэя, смилостивившись, отослала Женьку выкинуть куда подальше зловонный результат его творчества и велела накрывать на стол, а сама решила быстренько приготовить салат из копченой рыбы и овощей. Остальную сервировку можно было довершить и из колбас с гарниром из овощных да грибных маринадов. Действительно, без помощи Лики трудновато везде успеть, но и тайну инопланетной персоны надо сохранять. А насчет способности своей подружки хранить секреты девушка сильно сомневалась.
Они все же справились с задачей быстрого приготовления ужина, и к приходу Илаира стол был накрыт. Некоторую убогость закусок Лэя решила скрасить хорошим вином — заодно и Жене будет интересно отведать их горячительных напитков.
— Есть ли кто дома? — с порога позвал Илаир, и девушка тут же бросилась ему навстречу, подбежав и крепко обняв ветерана. Она переживала за отца Зара и хотела хоть так выразить свою признательность и сочувствие. Женя обменялся с «отцом» сдержанным похлопыванием по плечам, заменяющим рукопожатие на Сэйларе, и участники совещания прошли к столу. Землянин решил сразу организовать дело на современный земной манер и предложил:
— Ну что, начнем?
Собеседники согласно кивнули, только Лэя добавила:
— Давайте хотя бы вина себе налейте, если есть сразу не хотите.
Женя приступил к ведению собрания:
— Во-первых, обсудим цель путешествия. Все ангелы просят ликвидировать непосредственную угрозу Сэйлару, то есть физически устранить следующего возможного правителя Эрианы. Здесь есть одна неясность. Наследников престола несколько, в том числе и Лэя. Но наиболее вероятным кандидатом на роль сокрушителя мира ангелы считают Ренка или его младших сестру и брата. — Докладчик ободряюще подмигнул приунывшей девушке. — Попробовали бы они мне хоть словом намекнуть на тебя… Скажу сразу: мне не хочется никого убивать. Твое слово, принцесса, — что будем делать?
— Я… — Лэя собралась с мыслями. — Я бы попробовала найти Ренка и его брата и постаралась посмотреть их будущее, а затем уже решать, что делать. Надо с ними поговорить, ведь они дети, и, возможно, мы что-нибудь сможем сделать и без насилия. Ведь это же ужасно: убивать, а убивать за то, что ребенок еще не совершал в жизни, просто не укладывается в голове!
— Не знаю. — Илаир только крякнул от досады. — Не хотел влезать в обсуждение, но вынужден заметить, что при дележе престола случались и худшие преступления.
— Так, — пытался обобщить Женя. — Первая цель похода ясна: пытаемся определить наследника, представляющего наиболее вероятную угрозу. Но пока неясно, что будем с ним делать…
— Мне кажется, что, если мы расскажем ему правду, он не станет разрушать свой мир. В крайнем случае приведем к пещере и заставим с ангелами пообщаться, — подвела итог Лэя.
— Хорошо, по этому вопросу решение принято, — резюмировал Женя, поскольку от Илаира замечаний не последовало. — Как я понял, денежный вопрос для нас не проблема, так что переходим к следующему пункту. Какую мы сочиним себе легенду? И нужны ли какие-либо документы для перемещения по Эриане? У меня на этот счет самые расплывчатые представления. Может, представимся парой купеческих детей, едущих, например, на обучение в столицу?
— Не парой, а тремя, — возразила Лэя.
— Как это?
— Ты про Хлюпа забыл. Я его не могу оставить дольше чем на пару дней. А через неделю разлуки он наверняка заболеет.
— Да, придется целым семейством выдвигаться, — озаботился землянин.
— Вы забываете: Хлюп будет сразу выдавать вас как очень состоятельных людей. И если в самой Венле разгуливающий лонк не такая уж редкость, то за ее пределами, поверьте, никто мимо не пройдет, чтобы на вас не оглянуться, — добавил сомнений Илаир.
— Ничего, у меня есть один трюк. Илаир, помнишь того молодого человека, который вас здесь посетил? — Лэя многозначительно улыбнулась.
— Да уж! Еще долго этого не забуду! Понятно: Хлюпа ты сделаешь сэйлом. Но еще нужны документы и адрес, куда вы идете…
В результате долгих обсуждений, протянувшихся чуть не до полуночи, план был составлен. Трое детей одного помещика довольно благородных кровей поедут в Венлу из маленького городка Рестана, который находился в трех днях пути от долины. У них будет письмо кузену Илаира с просьбой помочь обустроиться в городе. Документы на них были изготовлены на всякий случай еще давно не без помощи покойного Салара. Слава богу, описания в них были самыми общими, а о фотографии на Сэйларе еще сотню лет будут если только мечтать. Поедут путники на трех лучших скакунах Илаира. Лэя изменит образ Хлюпа под сэйла, а свой слегка «испортит», чтобы не привлекать лишнего внимания своей красотой.
Выезжать решили через день. Сколько Женя ни уговаривал Илаира остаться в долине, служа гарантом единственного шанса на повторение операции, тот сказал, как отрезал, что проводит троицу до Рестана, где почти пропадает действие гравитационной линзы и ведьм уже не ищут с усердием. Хорошо еще, что после того, как землянин пару раза кряду выбил меч из рук Илаира, тот больше не настаивал на необходимости сопровождения путешественников до столицы. К тому же старый воин был знаком многим из придворного общества, а это могло сослужить плохую службу.
Три основные опасности могли подстерегать их на пути: инквизиция, королевские охранные патрули и разбойники. Необходимо было тщательно скрывать Лэино происхождение и способности, так же как и сущность Хлюпа. Имена по документам у них были: Зар, Лэя и Лин, а фамилия никому ни о чем не говорила.
В последний вечер перед выходом Женя не выдержал гнета своих сомнений, и после ужина, когда оказалось, что все мелочи продуманы и все вещи собраны, он поймал свою принцессу в библиотеке, где они обычно занимались инопланетными науками, усадил ее за стол, а сам устроился напротив и сказал:
— У нас принято присесть на дорожку перед выходом в долгий путь. А если серьезно, хочется, чтобы между нами не осталось недоговоренностей. Ведь мы должны чувствовать плечо напарника в любой ситуации. — Землянин вздохнул. — В общем, мне нужно признаться, что на Земле я никогда никого не убивал. Не могу сказать, что не дрался, но ничего страшнее кухонного ножа или колуна в руках не держал, и вся моя практика борьбы и владения холодным оружием происходила на твоих глазах.
— Но ведь ты прекрасно освоил технику сражений. Ты сегодня уже мог бы почти мгновенно выбить меч из рук у любого сэйла. А то, что не убивал, так это, по-моему, только плюс. Зар, кстати, тоже еще никого не убивал. Сэйлы вообще довольно миролюбивые. Ты не смотри, что мой дядюшка-деспот все вооружается — этого не было еще десять лет назад.
— Спасибо за утешение. Но хотелось сказать, что даже если я и труслив, то за тебя полезу в любую драку, — заверил девушку инопланетянин и, подумав, добавил: — Если даже ради твоей безопасности придется кого-то досрочно отправить на Небеса, то отправлю! Так что не жалей, что я вместо Зара в этой шкуре.
— А с чего ты взял, что я жалею?
— Ну мало ли…
— Выбрось это из головы. Я чувствую себя рядом с тобой как за каменной стеной. И не благодаря Заровой силе, а потому что ты, хотя и даешь мне право решать, что и когда делать, в любой критической ситуации готов взять все на себя и вытащить нас, со всем Сэйларом в придачу, из любой беды. Можешь городить любые шуточки и сюсюканья, можешь обманывать себя, но я — колдунья и знаю, что внутри тебя стальной стержень, который проявляется очень редко, только когда иначе нельзя. Так что брось эти причитания!
— Ты не колдунья, — улыбнулся Женя. — Сколько раз говорить, что ты фея?
— Это смотря для кого. В отличие от некоторых на моей душе есть грех убийства. И убийства именно колдовского. — Лицо девушки омрачилось от воспоминания, и землянин не решился на расспросы, переведя разговор на другую тему:
— Слушай, у меня еще одна настоящая трагедия. Я не могу без слез смотреть на твое новое походное лицо. Ты не могла бы иногда становиться собой, ну хотя бы когда мы будем оставаться одни?
— А ты уверен, что оно не настоящее? Я же ведьма. Может, я в самом деле такая страшненькая, а до этого прикидывалась красавицей?
— Ой, не подумал, — скривился испуганно Женька, потом вдруг сообразил: — Нетушки! Меня не проведешь. Я помню, как ты в астрал выходила. А когда в астрал выходишь, то принимаешь свой естественный вид. Так что придется тебе оставаться прекрасной сказочной принцессой.
— Кстати, интересно — ты ведь почти неделю на планете. Как, сказочность не исчезла еще в ощущениях?
Женя уже привык, что на Сэйларе десятидневная неделя и десять месяцев по три недели каждый, и по меркам этого мира он действительно уже почти неделю пребывал в Заровой шкуре.
— Да ты что? Чудес только прибавляется. Все так необычно и интригующе. А твою сказочность вообще не могу описать. Ты дашь иногда тебя пальчиком трогать? Честно признаюсь, у тебя такая шелковая шерстка, что мне уже во снах снится, что я все пытаюсь тебя погладить, а ты убегаешь…
— Да ладно, гладь сколько угодно… — Лэя протянула землянину руку и вдруг опечалилась. Даже слезинка блеснула в глазах.
— Ой, извини, если чем обидел, — принял ее грусть на свой счет Женя.
— Да нет. Не обращай внимания — просто я еще дитя, наверное… Вспомнила папу с мамой, они так меня по голове гладили… — сказала Лэя, закрыв глаза и грустно улыбаясь. — Если бы ты знал, как мне их не хватает!
Женя, ничего не говоря, пересел к опечалившейся девушке и стал тихонько гладить ее шелковые волосы. Она не сопротивлялась и, слегка хлюпнув носом, прислонилась к его плечу.
— Бедная девочка, сколько же на тебя горя свалилось? Можно я тебе буду немного как родитель, ну или хотя бы как дядя?
Женя на самом деле не мог разобраться в своих чувствах, ему было до боли жаль одинокую девушку, и он, казалось, испытывал к ней какие-то почти родительские чувства. Но одновременно не переставал восхищаться ее красотой и чувствовал, что в новом теле ему все труднее относиться к Лэе как к инопланетянке. Он с ужасом и недовольством заметил, что тело Зара стало реагировать на близость красавицы, как и было положено природой. Усилием воли он подавил животные происки лохматой шкуры. Землянин чувствовал, что такой реакцией он оскорбляет почти детское доверие. «Однако физиология у нас в самом деле близкая!» — ехидно отметили про себя тараканы, копошащиеся на задворках его сознания.
Непонятно сколько они так просидели в надвигающихся сумерках, когда внизу послышался хлопок входной двери, потом по лестнице протопотали маленькие ноги, и Женя почувствовал толчок под локоть. Под его рукой оказалась лохматая плюшевая голова Хлюпа.
— Все ее гладишь, а меня забыл? — тихонько проворчал малыш.
Землянин с радостью обнял лонка и прижал к себе, так и оставшись с двумя инопланетными детьми под мышками. Это был первый раз, когда Хлюп попросил ласки у кого-то, кроме своей хозяйки. Лэя удивленно и радостно выглянула из-за плеча Жени. Она понимала: происходит что-то невероятное. А может, лонк тоже чувствовал в Заре инопланетного ангела и интуитивно тянулся к его мудрой доброте? Так же, как тянулась она.
А Женька мечтательно улыбался: «Только ради одного такого момента стоило лететь на другой конец Галактики».
Назад: Часть третья РАБОТА НАД ОШИБКОЙ
Дальше: Глава 11 НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ