Глава 15
Система Тень-О. Обломки Центра и его окрестности
Покинув такое приятное мне общество, я направился в медицинский отсек. Сегодняшнюю ночь я проведу там. – Ньютон, как идёт исследование имплантатов и артефактов, которые я доставил тебе на изучение? – поинтересовался я у искина, пока шёл в нужную мне каюту.
– Всё в полном порядке, исследование полученных объектов завершено. Разработаны наилучшие методики внедрения для каждого из них как индивидуально, так и в комплексе со всеми остальными. Рассчитан оптимальный алгоритм инсталляции всего набора предоставленных имплантатов и артефактов. Разработан комплекс мер по снижению отрицательного постэффекта во время и после проведения процедуры. Составлен график установки имплантатов. Теперь необходимо ваше участие в анализе полученных результатов по артефактам и внесению в график пунктов по работе с ними.
– Хорошо, сейчас подойду, и посмотрим, хотя отчёт ты можешь скинуть уже сейчас, я его начну анализировать.
К тому моменту, когда я зашёл в медицинский отсек, отчёт мной был уже изучен.
В принципе я был со всем согласен, но возникло несколько предложений, связанных с тем, что в это же время я намеревался провести процедуру перестройки своего организма для получения возможности напрямую использовать генерируемую источником ментоэнергию.
– Ньютон, твой график практически идеален, за исключением того, что в нём не учтена ещё одна работа, которую я собираюсь провести совместно с твоими действиями. Во время проведения этой процедуры не будут доступны мои ментальные способности. А после неё примерно час будет проходить перестройка и привыкание организма под новые возможности.
896-й, как всегда, перешёл сразу к делу, задав вопрос:
– Какие изменения необходимо внести в план?
– Нужно внедрение артефактов перенести в начало работ. Инсталляция биоброни должна выполняться на последней стадии, но это и так у тебя учтено. Получается, биоискин устанавливается сразу после отмычки и брони. Сколько времени по уточнённым расчётам должна занять вся процедура? – решил выяснить я.
– Полное время на установку всех объектов варьируется в пределах девяти часов. Дельта определения значения обусловлена сложностью настроек ментоактивных артефактов, внедряемых пользователю, – ответил Ньютон.
– Понятно, хорошо.
«Магик, слышал про девять часов? Значит, ты дожидаешься окончания интеграции артефактов и только после этого запускаешь свою процедуру. Она, насколько я помню, продлится три часа, и ты успеешь закончить раньше, чем со мной прекратит работу медицинский комплекс».
«Принято к исполнению. Жду срабатывания указанных пользователем условий».
Так, что-то я хотел ещё… Что-то связанное с возможностями и сроками… Да, вспомнил!
«Сеть, у нас при подготовке организма к работе со сверхчувственным восприятием на постоянной основе семь дней требуется на полное преобразование и месяц на настройку и адаптацию организма, так?»
«Да».
«С учётом уже проделанного, сколько времени потребуется на проведение работ в красной зоне?»
«Остаток времени преобразования составляет один час, настройка и адаптация работы будет проходить последующие восемь часов в красной зоне при максимальной нагрузке на организм пользователя».
«Тогда ты тоже подключайся к проведению цикла процедур сегодня».
«Принято».
Коли я уже решил проделать всё разом, то чего отступать, нужно выжать ситуацию по максимуму. Так и так придётся очень потерпеть эти девять часов. Главное, чтобы я не перешёл в мир иной от таких нагрузок.
Вроде всё учли, всё решили. Ничего не забыли. Осталось только приступить.
Мысленно перекрестившись и попросив благословления у всех, кто меня слышит, я залез в медицинский бокс и закрыл за собой крышку. Те несколько секунд, когда я ожидал начала выполнения всех процедур, показались мне самыми длинными мгновениями моей жизни.
А потом начался ад. Нет, даже не просто ад, а АД. Меня рвало, корёжило и снова рвало. От моего сознания остались жалкие кусочки. Мой разум плыл в пелене боли и не мог выбраться из неё. Миллиарды лет ужаса, боли и истязаний – вот что было моим достоянием всё это время.
А потом пришла Тьма и забрала меня с собой.
В этот раз она ничего мне не показала. Её подарком сегодня было избавление от всего. За что я ей благодарен не меньше, чем за все предыдущие её дары и уроки.
В тишине, покое, умиротворении и темноте мне не оставалось ничего иного, как ожидать, когда закончатся преобразования моего организма и я вернусь назад.
Чтобы занять себя чем-нибудь, я стал медитировать в пустоте. Думать о чём-то целенаправленном здесь не получалось, мысли рассеивались, и поэтому я старался дать отдохнуть голове и сознанию впрок, просто пытаясь разогнать все свои мысли и вообще ни о чём пока не думать.
Когда за Алексеем закрылась дверь, девушка ещё несколько минут смотрела на то место, где он стоял минуту назад.
Она никак не могла определиться со своим отношением к этому не очень понятному для неё молодому человеку. Правда, и экспертом в отношении людей она себя не считала, например в сравнении со своим старшим братом или отцом, но общей информацией о союзниках из Содружества она обладала. И Алексей не подходил ни под один стандарт, с которым она могла его сравнить и о которых ей рассказывали на занятиях по демографии и социопсихологии Содружества в университете.
Леита сидела, вспоминала прошедший день, пытаясь понять и проанализировать, почему же у неё складывается такое неоднозначное мнение о капитане корабля, на котором она находится.
Всё началось с того, что утром он опоздал. Но даже не понял, какое оскорбление нанёс этим девушке.
Аграфы во многом традиционное общество, и огромное количество обычаев приняло силу негласных законов. У них сохранилось множество неписаных правил. И некоторые из них Алексей или нарушил, или проигнорировал, а некоторым последовал, но по своему усмотрению.
Так, утреннее опоздание Алексея перевело её в разряд аграфов, которым с его стороны объявлен вотум недоверия.
Её соплеменники хотя и являются долгожителями, но очень ответственно относятся к своему времени и его планированию. Ещё с давних времён повелось, что, если посол какой-либо державы хотел выказать своё недоверие оппоненту, союзнику или переговаривающейся стороне, он на запланированное заседание, совет или встречу приходил с опозданием, и чем оно длительнее, тем большие претензии имеются к отвечающей стороне. Это правило тысячелетия назад постепенно из политической и деловой сферы аграфского общества распространилось на всех жителей империи.
Леита не находила себе места. Она старалась понять, чем могла так насолить человеку за их столь недолгое знакомство, что он в открытую объявляет её личностью, которой не верит. Но не могла вспомнить ни одного слова или жеста, совершённого ею, который мог бы вызвать у Алексея чувство отторжения и пренебрежения ею.
Когда же он пришёл, то, похоже, даже не понял, в чём дело. Что само по себе странно, ведь всему Содружеству известна пунктуальность аграфов и их отношение к опозданиям. Алексей, конечно обратив внимание на её отчуждённость и холодность, попытался прояснить ситуацию и объяснил ей свою задержку тем, что заканчивал какое-то дело и готовил ей комнату. Но это не объясняло его незнания таких общеизвестных фактов.
Правда, был и другой вариант, что это сделано намеренно, затем, чтобы посмотреть на её реакцию. Но первоначально она не отнеслась к данной мысли с должным вниманием. Теперь же она не казалась ей такой уж абсурдной, но тогда не были понятны мотивы Алексея – зачем он это сделал?
По дороге в её новую комнату произошло ещё одно странное событие. Он предложил ей поучаствовать в тестовом прогоне каких-то истребителей Содружества, которые он нашёл и отремонтировал здесь, на станции.
Его же вопрос о том, умеет ли она ими управлять, кроме всего прочего полностью выдал его незнание о процессе получения военного образования на территории империи аграфов. В этом не было чего-то необычного, если не считать того, что любое мало-мальское военное и многие гражданские учреждения Содружества, обучающие пилотов, выставляют свои команды на ежегодные лётные соревнования. А судя по всему, Алексей – пилот и должен был хоть краем уха слышать об этих соревнованиях и условиях их проведения. Главным же из них было участие пилотов на случайно выбранном корабле стандартной военной конфигурации, комплектации и серийного производства вне зависимости от места его сборки и поставщика технологии.
Дальше – больше.
Комната, предоставленная ей, оказалась просторной и уютной, особенно если учесть небольшие размеры самого корабля, что и неудивительно, ведь, судя по всему, Алексей поселил её в ВИП-каюте, несколько таких же должно было быть на кораблях подобного типа, как знала по своему опыту Леита.
Сам же Алексей, похоже, жил в обычной каюте, что добавило ещё несколько пунктиков в её положительном отношении к нему.
Когда они пришли в небольшой док корабля, Леита впервые после того, как пришла в себя, увидела частичку своей родины – маленький истребитель, на котором прилетела сюда. Её «Рее» стоял в дальнем углу причального помещения, и, как только она увидела его, не сдержалась и побежала к своему кораблику.
Алексей не остановил её.
Подойдя к истребителю, она открыла его кабину. К её огромному удивлению и возмущению, из неё вылез малый инженерный дроид.
Леита с таким негодованием посмотрела на этого мальчишку, который посмел распоряжаться её кораблем без её на то разрешения, и уже начала произносить гневную речь, когда Алексей прервал её и сказал о том, что это вообще-то его корабль. И в этот момент он вовсе не казался ей тем простачком, которого она видела в нём уже несколько раз. И это наводило на размышления.
Правда, потом он объяснил, что дрон там лазит для того, чтобы оценить возможность ремонта «Реса». И молодой человек даже несколько самонадеянно заявил, что сможет его отремонтировать. Но она понимала, каким составом собирался этот корабль, видела, какая команда специалистов его обслуживала, и знала, что возможности вернуть ему работоспособность в текущих условиях нет.
Но Алексей так уверенно это пообещал, что она почему-то решила ему поверить. Да и два истребителя, стоящие рядом и ожидающие, когда же до них дойдёт очередь, явно свидетельствовали о том, что большая часть слов, сказанная парнем, не является пустым звуком. Леита знала эту линейку истребителей, но в другом исполнении и поэтому не сомневалась, что проведённые модификации – дело рук Алексея.
А дальше были испытания. На них Леита хотела удивить этого странного человека, показать, что она не просто так носит чин Лейтенанта и гордое звание военного пилота.
Но удивляться пришлось ей самой.
Первое, на что она обратила внимание, управляя предоставленным ей истребителем, – это полный боезапас. Он хоть и оказался заблокированным на её корабле, но доверие ей полностью вооружённого судна подкупало.
Далее уже в процессе вылета многое пошло не так, как она себе это представляла и планировала осуществить.
Сначала всё проходило как и было намечено. Алексей, видимо, не очень хорошо был знаком с управлением именно этой моделью боевой авиации Содружества, в отличие от неё. Предположение подтверждалось несколько дёргаными движениями его истребителя при выполнении манёвров и некоторой скованностью при его взлёте с причала станции, которую она могла наблюдать.
Через несколько минут после того, как они покинули доки, Леита решила предложить воспользоваться боевым режимом тестирования с виртуальным (ложным) срабатыванием системы вооружения корабля. Алексея это предложение устроило, и он согласился и с её выбором тестовой площадки и условий испытаний. Но, что необычно, поинтересовался правилами их тренировочного боя. И она, похоже, огорошила его своим ответом, что правил нет.
Когда они разлетелись на условленные точки и она резко развернулась в сторону его расположения, то успела заметить, как он хоть и академически правильно и верно, но несколько неуверенно провёл манёвр по уклонению с курса и спрятался за ближайший астероид.
«Ну всё, попался», – подумала она, когда через несколько минут петляний и догонялок Алексей, судя по карте, упёрся в какую-то кучу мусора и оказался в своеобразном искусственном тупике.
Не успела девушка порадоваться своей такой быстрой победе, как истребитель молодого человека исчез с экранов её радара.
Примерно представляя район поиска и догадываясь о намерении человека где-нибудь отсидеться в тишине и покое, она постаралась разыскать его в том месте, где пропала отображаемая на радаре сигнатура корабля.
Но через некоторое время бесплотных поисков получила такое внезапное и неожиданное своё первое попадание. Таким образом, началась череда тонких хирургических ударов, которые Алексей наносил по ней и сразу исчезал в темноте открытого космоса. Сколько Леита ни пыталась предугадать следующее место и момент появления человека для нанесения упреждающего удара, но Алексей всегда находил неожиданную лазейку в, казалось бы, защищенном и открытом со всех сторон пространстве.
Так продолжалось до тех пор, пока она не догадалась, каким образом он это проворачивает. Им в университете рассказывали о подобной тактике ведения боя, это была не позиционная борьба, когда противники прячутся по каким-нибудь закуткам и поджидают свою очередную жертву. Здесь использовался метод незримого просачивания, когда кто-либо, используя свою максимальную манёвренность и специфику местности, пытается незаметно прокрасться в тыловую полуокружность и оттуда нанести молниеносный удар, после чего скрывается тем же или аналогичным путём.
Сложность этой тактики ведения боя заключалась в том, что необходимо очень хорошее знание местности плюс выверенность и координация всех движений как самого пилота, так и его корабля. Всё это совершенно не сочеталось с тем образом, который сложился у Леиты относительно Алексея. Он абсолютно не походил на боевого пилота.
Было у девушки желание задействовать разгон, чтобы проучить его, но она сдерживала себя, это было бы очень нечестно по отношению к Алексею, так как эту опцию встраивали в нейросеть только выпускникам военных академий или гражданским пилотам, сдавшим экзамены на присвоение категории мастер-пилот.
В свой последний проход по полю астероидов и мусора, где они развлекались, она всё-таки сумела убедиться в правильности своих выводов. Леита застала истребитель молодого человека как раз в тот момент, когда он пытался выбраться из очередной кучи обломков, куда нормальный пилот не подумал бы даже смотреть и уж тем более залезать. Но его решение оказалось грамотным и математически выверенным. Из этого невзрачного комка мусора можно было перекрыть три или четыре вероятностных направления её предположительного движения на момент прекращения их тренировочного боя.
«И я бы его даже не увидела», – с сожалением констатировала девушка.
Леита понимала, что этот молодой человек разбил её тактически в пух и прах. Она не догадывалась, откуда у него могут быть познания в области именно такого ведения боя. Но девушка знала: для того, чтобы так быстро и оперативно построить нужную карту скрытых троп и лазеек в этом астероидном поясе, а также разработать и реализовать подходящую логику поведения для различных вариативных ситуаций (тактику боя), необходимо обладать недюжинными способностями и знаниями.
Осознавая всё это и вспоминая человека, который предстаёт перед ней, она никак не могла соотнести полученные знания с тем образом Алексея, который составила для себя. Правда, он постепенно стал меняться и обрастать нетипичными для того, что она слышала и знала о людях, подробностями, которые Леита никак не могла сопоставить с той информацией, что у неё скопилась в процессе наблюдений.
«Слишком он странный, нужно к нему присмотреться. А то кто их знает, этих людей?!»
Он не был похож ни на кого из её знакомых, с которыми ей приходилось сталкиваться в процессе учёбы или в жизни. Одно то, что он спокойно себя чувствует на этой разрушенной станции и не переживает о нападении архов или пиратов, уже начинало наводить на определённые мысли. Даже если война уже окончилась и жуки больше не представляли серьёзной опасности, во что очень слабо верится, то пираты неистребимы и будут существовать всегда. Порочная сторона людей и аграфов сопровождает их всегда, а значит, всегда будут те, кто захочет поживиться за чужой счёт.
Алексей же не был похож на абсолютно безрассудного человека, чтобы бороздить просторы космоса в одиночку, совершая такие затяжные и дальние рейсы. Но именно так он и поступал.
И вот это логическое несоответствие знаний и представлений с тем, что девушка наблюдала, заставляло стараться разгадать этого необычного и непонятного ей молодого человека.
Поэтому, желая узнать о нём побольше, она решила воплотить ещё одну идею.
Дождавшись, когда истребитель Алексея вылетит на открытое пространство, Леита предложила провести дополнительную серию боёв, но теперь пообещала показать, что значит слово «боевой» в сочетании с профессией пилота.
Даже себе девушка не хотела признаваться в том, что вторая часть представления ей нужна исключительно для того, чтобы произвести впечатление на Алексея и показать, что она профессионал, а не простой любитель, в качестве которого она выступала в первой половине их испытательного полёта.
В этот раз Леита решила выложиться по максимуму, задействовав все свои врождённые и приобретённые в процессе учёбы умения и навыки. По замыслу это должен был быть простой и быстрый показательный бой, где она намеревалась выполнить несколько фигур высшего пилотажа, а также показать серию необычных наступательно-оборонительных приёмов, которым её когда-то обучил отец.
Леита даже зажмурилась от предвкушения хоть и маленькой, но мести этому самоуверенному человеку, посмевшему оказать сопротивление её «величеству» и не только не сдаться, но и набраться наглости победить её.
Таким вот образом она подбадривала себя, но, когда их истребители уже подлетели к месту предстоящего сражения, не удержалась и тихонько произнесла: «Ну, держись!»
И мгновенно ринулась в бой, сразу же совершив два попадания по кораблю Алексея. Он не растерялся и попытался от неё уйти, сманеврировав и проделав какой-то замысловатый кульбит, но это мало ему помогло. Ускорение, подключённое нейросетью девушки, давало ей огромное преимущество. Она успевала отреагировать на любой его выверт своим пируэтом и своевременным залпом.
Радость победы уже охватывала её, когда всё мгновенно приняло совершенно другой оборот. Алексей по скорости перестал отставать от неё. Он не смог использовать разгон больший, чем у Леиты, но был и не сильно медленнее её. И уже в новых условиях он сначала смог выровнять то отставание по очкам, которое образовалось, пока у Леиты было преимущество, а через некоторое время и вообще обошёл её на пару пунктов.
И удивил её в очередной раз: бойцом Алексей оказался даже лучшим, чем тактиком.
Прилетев на станцию, девушка уже совершенно другими глазами смотрела на этого неуклюжего человека со странным именем Алексей.
Для неё было огромной неожиданностью здесь, на задворках галактики, в никому не известной системе, на обломках станции встретить кого-то, кто является пилотом лучшим, чем она. Ведь Леита двенадцать последних лет в университете была бессменным капитаном команды по тактическим играм и не раз признавалась лучшим навигатором и пилотом в них. А значит, она была лётной элитой, ценным специалистом как в империи, так и в Содружестве. Таких людей и молодых аграфов заранее отслеживали различные рекрутские команды и занимались их привлечением в те сферы и области, куда обычным способом попасть было сложно. Ей тоже было сделано несколько таких предложений, но она предпочла воспользоваться протекцией брата и уйти в исследовательский корпус флота империи.
И вот теперь она своими глазами видит человека, поведение, умения и знания которого идут вразрез со всем её прошлым опытом.
В её мыслях громким набатом пропел колокольчик: «Тайна, тайна! Тут кругом разлита патока таинственного, непонятного!»
Леита огляделась вокруг, будто желая увидеть эту бурлящую вокруг эссенцию непознанного.
Пока она была погружена в свои мысли и раздумывала над тем, кем же является встретившийся ей человек, он успел слетать за пределы станции и привезти какое-то оборудование и небольшой транспортник.
«Так он помимо того, что гонял меня в том поле, ещё и металлолом высматривал», – почему-то эта мысль подняла волну негодования в её душе.
Она надеялась, что бой, хоть и не настоящий, потребует от него выложиться полностью, а у него, как оказалось, оставалось время заниматься параллельно ещё и своими делами.
Пока она стояла и пыталась вернуть себе утерянное спокойствие – последняя мысль её сильно задела, – Алексей подошёл к ней, поджидающей его у трапа на корабль, и очередной своей фразой поверг её в шок.
– Леита, чего на пороге мнёшься и внутрь не заходишь? – спросил он.
Первое мгновение девушка даже не знала, что ответить. Ведь любой пилот, только получивший лицензию, знает, что на корабль в отсутствие там капитана не может попасть никто. Даже для того, чтобы на него взошла команда, нужно присутствие капитана или среди входящих, или он должен быть уже на судне. Было единственное исключение: капитан мог назначить доверенное лицо, которое могло взойти на корабль в его отсутствие, или следующего капитана, на случай своей гибели.
Корабли были огромной ценностью, и поэтому к ним относились соответственно.
В случае же замещения капитана следующим должны были предоставляться неопровержимые свидетельства, указывающие на его гибель, поэтому чаще всего тело капитана пытались забрать с собой, ведь никто из членов команды чаще всего не знал, кто из них является наследником.
Вариант же доверенного лица для аграфов рассматривался только в единственном случае и не вызывал сомнений – это ближайший родственник.
И что оставалось ей думать сейчас, после его слов, ведь она потомственный аграф, и не заметить этого сложно. И выдать ей разрешение на доступ к кораблю означало только одно…
«Он что, опять издевается надо мной?» – сама себе задала вопрос девушка.
И практически мгновенно сама же себе попыталась ответить на него, убеждённо решив: «Но такое безмятежное и простоватое лицо сложно подделать».
Дальше была небольшая прогулка по кораблю, во время которой Алексей сказал, что ему нужно заняться ремонтом, а ей предложил отдохнуть, если есть желание.
Но Леита набилась к нему в помощники, ей стало интересно, что же он постоянно делает со своим кораблём. И, как оказалось, не зря, интуиция её в этот раз не подвела. Алексей пытался втиснуть в небольшой док своего кораблика раздобытый где-то инженерно-ремонтный комплекс. Как девушка знала, работа по монтажу конструкций не требовала каких-то особых навыков, вся сложность должна была заключаться в его настройке. Чем Алексей и занялся и через некоторое время с успехом завершил, правда опять же с его слов. И это не было похоже на пустую браваду.
Оценив свой труд и оставшееся до вечера время, он придумал себе ещё какое-то дело, поинтересовавшись у неё, поможет ли она ему. Но Леита отказалась. У неё были некоторые планы на сегодняшний вечер. И они требовали небольшой подготовки.
Поэтому она решила сейчас распрощаться с этим аналогом местного ремонтного многофункционального дроида и пойти к себе в каюту, сославшись на усталость.
– Да, наверное, я пойду немного отдохну, а вечером жду вас на ужин, Алексей, – практически официально пригласила она молодого человека.
На что он достаточно серьёзно ответил:
– Всегда к вашим услугам, моя королева. – Именно так всегда обращался её отец к матери. И эти его слова вогнали в ещё большую краску девушку, благо Алексей этого не заметил, так как она успела отвернуться.
Зайдя в свою комнату, Леита заперла дверь и прошла к столу. Она не собиралась отдыхать. К вечеру она собиралась составить очень сложный ментоактивный модуль, воздействующий на сознание человека и раскрепощающий его. Нужно это было для того, чтобы завоевать большее доверие у человека и постараться вытянуть из него хоть какие-то подробности его жизни.
Леита не хотела признаваться себе, но Алексей её очень заинтересовал, хоть пока это было всего лишь огромное любопытство.
Сложность и одновременная прелесть задуманного ментального воздействия заключалась в его полной незаметности после инициации, но его построение и подготовка к его активации требовали очень много времени.
Вот на его создание и внедрение в инфраструктуру комнаты девушка и собиралась потратить большую часть времени до вечера.
Остаток дня ушёл на подготовку ужина и сервировку стола.
«И почему меня так волнует, как он отреагирует именно на мои кулинарные старания?» – задала себе вопрос, оставшийся без ответа, девушка.
В этот раз Алексей пришёл без опозданий.
Когда он вошёл в помещение, для неё сразу стало заметно воздействие окружающего поля на эмоциональный слой Алексея.
К тому же он просто не мог оторвать от неё глаз.
Если честно, на такую сильную реакцию на её ментальный модуль она и не рассчитывала, но это было даже неплохо.
«Что-то, похоже, у меня получилось», – подумала она с некоторой долей превосходства над этим ничего не понимающим мальчишкой.
Постаравшись максимально абстрагироваться и не выдать ликования на своём лице, она произнесла:
– Добрый вечер, Алексей, присаживайся, что же ты стоишь и не проходишь?
И похоже, её произнесённые вслух слова сбили какой-то настрой в человеке, потому что он мгновенно взял себя в руки и прошёл к столу.
И только сейчас Леита заметила небольшой чемоданчик у него в руках.
«Что он, интересно, в нём принёс?» – подумала, а затем и спросила девушка.
Когда она услышала ответ, то состояние выбитого у неё из-под ног пола продержалось несколько минут.
«Нельзя брать на себя настолько полную заботу о девушке, как, к примеру, беспокойство о её гардеробе. Сейчас даже оплачивать ужин в ресторане опасаются, чтобы не быть неправильно понятыми. Но Алексей именно это и сделал. Или он совсем не знает правил поведения в обществе и с лицами противоположного пола в частности, во что не очень верится, или это однозначный намёк. – И волна такого возмущения прокатилась по её молодой и свободолюбивой душе, что девушка несколько мгновений даже не чувствовала биения собственного сердца. – Да как он посмел! Да я не посмотрю, что он спас мне жизнь, и убью его на месте! Он хоть понимает, что сейчас его жизнь висит на волоске?! – Посмотрев в его немного обеспокоенные и недоумевающие глаза, она подумала: – Похоже, даже и не подозревает об этом».
Собрав весь свой сарказм, отчуждённость, язвительность и холодность, Леита ответила:
– Спасибо, Алексей.
Леита собиралась уже попросить больше её не беспокоить своим присутствием, как вместо этого произнесла:
– Давай ужинать?
– С удовольствием, – ответил Алексей.
Сначала её тяготило общество Алексея, она не знала, как с ним себя вести. Он же сам не пытался навязываться или как-то прояснить своё отношение к ней, иногда что-то рассказывал, иногда, наоборот, спрашивал, но больше ел. Ел с таким аппетитом, как будто ничего вкуснее никогда не пробовал. Именно этим, а не своими речами он смог немного растопить лёд, возникший между ними. Постепенно у них завязался лёгкий и ни к чему не обязывающий разговор, который всё же не смог полностью затереть все её воспоминания о сегодняшнем дне.
Через час Алексей ушёл. Леита же так и не смогла выяснить об этом странном, непонятном и загадочном человеке ничего, кроме того, что уже знала. Она так и не смогла разгадать, какую же игру он ведёт.
Но зато впервые за многие годы с того момента, как пропал её брат, она почувствовала то ощущение семьи, близких и домашнего уюта, как будто вновь оказалась у себя дома и окружают её родные любящие аграфы.
И это было странным: кроме сидевшего напротив неё человека, здесь не было ни одного живого существа.
Я опять потерялся во тьме космоса. Я видел кружащиеся вокруг меня в бесконечном небесном хороводе галактики и светила, но не мог приблизиться ни к одному из них. Правда, и центром мироздания я не был, это ощущалось чётко и ясно. Я был одной из осей бытия, вокруг которой кружился какой-то маленький кусочек этой великой бездны, но и сам я был лишь одной из великого множества песчинок на окраине шлейфа звёздного смерча, что кружил и нёс меня по нескончаемому кругу.
Смысла этой картины в целом я не уловил, кроме того, что я есть былинка в масштабах окружающей меня вечной тьмы, но большего понять так и не смог.
Раздумья мои, казалось, длились всего мгновение, как мне в глаза начал пробиваться свет.
И мгновенно подключилось сразу такое огромное количество чувств, о которых я давно и крепко забыл, из-за чего мой мозг готов был разорваться на части.
Но ему не дали этого сделать, первым подключилась Сеть.
«Выполняю отсеивание и фильтрацию чрезмерного потока поступающих данных. Провожу настройку для её своевременного анализа. Прошу разрешения на подключение нового искина в качестве основного аналитического центра обработки информации».
«Что это даст? – спросил я, а потом несколько запоздало удивился: – А разве он ещё не подключён?»
«Проведена только его инсталляция и предварительная настройка под улучшенную адаптацию к текущему пользователю. При настройке выяснилось, что на искин не установлена операционная система. Ускоренный анализ показал, что наиболее оптимально подойдёт смешанная копия с искина аграфов и моя. Для его дальнейшей работы была проведена загрузка полученного микса из разнородных систем управления. Полная настройка потребует ещё пятнадцать часов. Предложенное ранее подключение является выставлением приоритета на перенаправление всего потока поступающих данных для проведения полного цикла аналитических работ по составлению ситуационных моделей. Данное оборудование является специализированным модулем, направленным на выполнение именно такого типа задач».
«С этим понятно. А в цифрах какие преимущества я получу?» – уточнил я.
«Увеличится в двенадцать раз скорость построения ситуационных моделей и проведения всестороннего математического и логического анализа. Этот прирост косвенно скажется на всей работе нервной системы организма, нейронная активность за счёт более точной и быстрой обработки поступающих сигналов увеличится в четыре раза. Прирост скорости работы нейросети за счёт высвобождения ресурсов и передачи аналитических функций на искин составит 107 %. По этой же причине на тот же процент приращения вырастет вся величина интеллектуального индекса пользователя».
«Очень неплохо. Всё, что меня не добило, сделало только сильнее и лучше. Выполняй процедуру», – распорядился я.
Прислушавшись к внутренним преобразованиям, я уже хотел было вставать и выбираться из бокса, как ощутил во всем теле некий дискомфорт.
Вот после этого я вспомнил о других внесённых сегодня изменениях. Была ведь ещё пара артефактов, которые тоже нужно проконтролировать. Кроме всего прочего нужно проверить, как там у меня дела с прямой передачей ментоэнергии от источника к её потребителям. Её должен был настроить магокомп.
«Магик, Сеть, как прошла процедура внедрения биоброни и отмычки? Насколько закончено построение канала от внутреннего источника напрямую к передатчику ментоэнергии? Я чувствую в теле какое-то непонятное жжение».
«Вся процедура вживления артефактов прошла успешно. Неприятные ощущения оператора – это остаточный эффект адаптации, он должен пройти в ближайшее время, точной цифры не известно, но она не превышает двадцати часов. Проведена перестройка организма оператора, дающая возможность использования прямого доступа к внутреннему источнику ментоэнергии».
«И что, я могу уже пользоваться всеми изменениями?» – удивился я.
«Неясен вопрос оператора. Силовая биоброня работает в пассивном режиме постоянно. Канал от источника построен. Внедрение артефакта для вскрытия проведено успешно, следовательно, его функционирование осуществляется в нормальном режиме».
«Сколько времени прошло с момента начала операции?» – поинтересовался я.
«Восемь часов сорок шесть минут».
Буду считать, что все процедуры прошли успешно и я теперь смогу полностью воспользоваться всеми новыми своими возможностями.
Интересно, как отразится на мне работа биоброни, что я почувствую? Ведь, по сути, я теперь имею некий аналог энергетической кожи.
Ну да ладно, разберусь по мере использования. Сейчас надо заняться насущными делами.
– Ньютон, очередная порция модернизаций у меня прошла успешно. Как у тебя продвигаются дела в отношении снятых с истребителя Леиты деталей? Не смотрел, что из них мы уже сейчас сможем внедрить на корабле?
– Я не стал дожидаться принятия твоего решения и самостоятельно произвёл подключение искина. В рубке была одна незадействованная полость, как раз под его размеры, вот там я его и разместил. Подводка дополнительных линий энергопередачи не требовалась, рядом располагается один из основных искинов корабля, Щит. Помимо этого настроены и интегрированы в основную структуру судовых систем дополнительный контур слежения и дальнего обнаружения, а также подключена в основную цепь энергетическая защита с корабля девушки, – ответил мне искин.
– Получается, всё вкусное, кроме гипердвигателя с её корабля, у нас уже установлено?
– Да, я произвёл инсталляцию всех деталей, где не требуется ваше присутствие, – подтвердил мои выводы Ньютон.
– Хорошо. Значит, двигатель осмотрю и решу, как с ним поступать, попозже. Потом необходимо решить, что делать с теми двумя судами, что ещё остались на ходу. Пока я буду заниматься, осмотри второе судно и рассмотри все возможные пути для восстановления его работоспособности. Как их перевозить в дальнейшем, у меня есть одна идея. Проверь и собери все лапы-захваты от тягачей, промышленных кораблей и передвижных кранов. Среди собранного на станции мусора я видел несколько, доставь их сюда к причалу. А сейчас по обычному графику: сначала учёба, потом тренировка, – предупредил я Ньютона и направился в сторону каюты, где располагался медицинский бокс.
«Так, нужно ещё чем-то занять Леиту, чтобы она не скучала всё это время», – подумал я и, открыв ей возможность пользоваться каналом связи корабля, соединился с ней через нейросеть:
– Леита, доброе утро.
– Доброе утро, Алексей.
– Как провела ночь? Хорошо отдохнула? Всё нормалью? Может, есть какие-то пожелания к своей новой каюте?
– Нет, спасибо. Всё более чем на должном уровне, – ответила девушка.
– Хорошо, я рад, что смог тебе угодить в такой малости. Но я побеспокоил тебя не только поэтому. – Я задумался, как объяснить девушке, чем я собираюсь заниматься. Не будет ли это выглядеть странно в её глазах, не вызовет ли ненужных вопросов и подозрений? Но потом вспомнил, что стремление к знаниям и самообучение – это один из основополагающих столпов развития, на которые опирается Содружество, да, похоже, и другие государства и империи в этой части галактики, поэтому решил рассказать девушке всё как есть. – Леита, я живу по определённому, уже устоявшемуся графику. В принципе это всего лишь означает, что день у меня разбит на три части. Первую половину дня я отдаю различным занятиям и тренировкам, далее идёт необходимая для меня работа на корабле и станции или любые другие полезные и нужные для меня дела, перед сном – повторная тренировка. В промежутках между занятиями и тренировками, делами и работой у меня приём пищи. Так составлено моё ежедневное расписание, если вкратце. – Я постарался подойти к сути вопроса так, чтобы это не выглядело, как будто я желаю ей чем-то себя занять, пока меня не будет, но это её занятие не должно быть связано с тем, что она будет шариться по кораблю или станции без моего ведома, но и запирать девушку в её каюте я не хотел по определённым причинам. – Поэтому до обеда я буду занят. Я прохожу обучение под разгоном в одном из медицинских комплексов. Недавно я установил второй и могу предоставить его в твоё распоряжение. Тем более есть возможность перенастроить его под тебя. Это не займёт много времени, так как там сохранились твои данные ещё с момента твоего восстановления в нём. Так что если тебе есть что доучивать, то добро пожаловать. Свободных дисков с базами у меня, к сожалению, нет, но я могу помочь в ускорении изучения того, что уже у тебя есть, – предложил я девушке.
– Спасибо, Алексей, да, у меня есть несколько неизученных баз знаний, которые нам выдали по окончании университета для самостоятельной подготовки. Если нет других предложений, то я, конечно, согласна, – ответила она.
– Я рад, что мы договорились и поняли друг друга. Завтракай и подходи в медицинский отсек.
Я заканчивал проверку подготовки комплекса к работе, когда девушка заглянула в двери комнаты.
– Алексей, можно войти? Я не сильно задержалась? – спросила она с порога.
– Проходи, – пригласил я, глядя, как эта фея танцующей походкой прошла в каюту и остановилась напротив меня у комплекса. – Я, правда, ещё немного не закончил с настройками, их оказалось несколько больше, чем я предполагал. Забыл, что это оборудование было подготовлено для людей, и дополнительные базы и модули для работы с представителями других рас надо устанавливать и инициализировать. Когда проходило твоё восстановление, я, оказывается, не все из них инициировал, а сейчас пара из неподключённых модулей как раз и понадобилась. Сейчас закончу ещё один тест, и бокс будет полностью в твоём распоряжении, – объяснил я Леите причину задержки запуска медкомплекса в нужном режиме работы.
– Хорошо, я подожду. Лучше немного задержаться, чем потом испытать на себе все прелести некорректно работающего оборудования, – сказала девушка.
И тут я вспомнил об одной маленькой неувязочке, о которой как-то даже не задумывался: бокс не умеет работать через одежду, будь то человек или аграф, и поэтому её придется снять. И как об этом сказать девушке, а главное, как она отреагирует на эту новость, я не знал.
– Э… Леита, есть небольшая проблема, о которой я не подумал.
– Какая?
– В комплекс тебе придётся лечь обнажённой. Я, конечно, выйду из каюты, чтобы тебя не смущать, но, когда ты будешь уже в боксе, мне придётся вернуться обратно, чтобы его включить. И тогда я тебя всё равно увижу.
– А зачем тебе на меня смотреть? – спросила Леита и как-то уж совсем наигранно захлопала ресницами.
«Она что, притворяется или действительно такая наивная? Как-то не верится в такую детскую непосредственность. Она ведь двадцать пять лет, если судить по изученным базам и косвенным данным, провела среди студентов и студенток, оторванных от родителей. Веселье и разудалая жизнь не могли обойти её. По менталитету вся молодёжь с любой планеты, из любого мира и времени, а тем более студенты, примерно похожа одна на другую, а значит, и мысли должны посещать их головы примерно одинаковые. Правда, не могу сказать за девушек, но мужскую половину уж точно можно уравнять. А значит, эта чертовка явно пытается меня из себя вывести».
– Красивая больно, – буркнул я.
– Ну, если красивая, то я не против, любуйся. Разрешаю. – И спокойно продолжила: – А вообще это ситуация стандартная и не должна вызывать никаких особых проблем. Данная процедура обычная и достаточно часто применяемая в практике обучения. Представлю, что ты спецперсонал университета, где мы проходили такую же процедуру ежедневно, правда, там девушек в основном обслуживал женский медперсонал, но была и пара молодых людей. – И она так озорно взглянула на меня, что у меня в душе закопошились какие-то нехорошие подозрения.
«Темнит что-то Леита, что бы всё это значило?» – подумал я, но между тем начал обговаривать условия:
– Тогда сделаем так. Я выйду. Ты снимешь одежду и заберёшься в бокс. Позовёшь меня. Я его подключу. Время работы могу настроить любое или как у меня – шесть с половиной часов, чтобы тебе не дожидаться меня.
– Давай твоё время.
– Хорошо. Значит, выставлю время и запущу процесс разгона и контроля твоего состояния при его прохождении. Всё устраивает? Приступаем?
– Да, – ответила девушка. – Ой, нет. Прости. Забыла спросить, – спохватилась она, – а какой коэффициент ускорения выдает твоё оборудование?
– В этом комплексе для тебя оно составит 5,31 раза, – ответил я, но, в уме пересчитав кое-какие параметры, поправился: – Вернее, 5,37 раза.
– Понятно. Спасибо. Правда, у нас в университете при нашем изучении в нём материалов этот коэффициент был побольше. Он варьировался от 8 до 14 раз для различных аграфов и людей, – усомнилась в моих словах девушка.
– Вполне возможно. С этим я и не спорю. У вас там, скорее всего, использовали специализированные обучающие комплексы, а не перенастроенные универсальные медицинские боксы. Такие комплексы сами по себе даже без особой настройки дают дополнительный прирост к ускорению при обучении. У меня же разгон достигается только за счёт дополнительной, более точной настройки для работы самого обычного медицинского комплекса. Ещё вы, возможно, использовали какие-то препараты для большей скорости обработки, осмысления и изучения баз знаний, активации и раскрытия ваших мыслительных способностей или для общего улучшения деятельности головного мозга. Я же не использую биохимические стимуляторы, – объяснил я Леите. – Но если тебе нужно, через пару дней я смогу что-нибудь придумать и для большего разгона.
Немного подумав, девушка ответила:
– Да, я припоминаю, что нам всегда перед занятиями выдавали какой-то биостимулирующий коктейль… Алексей, не беспокойся, того, что есть, сейчас хватает. Если же возникнет надобность в большем коэффициенте ускорения, я тебе обязательно сообщу и попрошу мне в этом помочь.
– Ну, если обо всём договорились, забирайся в бокс.
– Хорошо, – сказала она и начала расстёгивать костюм.
Я даже не успел отреагировать из-за состояния ступора, в которое впал, не то что выйти из каюты, как обнажённая девушка уже устраивалась в медицинском боксе.
– Ay, Алексей, отомри. Ты хотел помочь мне включить комплекс, – как ни в чём не бывало окликнула меня девушка.
«Не похоже это на нормальную ситуацию. И для неё это явно не является привычной нормой, я прекрасно помню те первые мгновения, когда она очнулась, и её первую реакцию. Чего-то я, похоже, очень сильно не понимаю», – отходил я от небольшого шока.
Леита была прекрасна. Её идеальное тело так и манило к себе. Я поймал себя на мысли, что не могу оторвать от неё взгляд и думаю о том, как же она потрясающе красива и удивительна.
«Вот она, богиня любви во плоти» – эта мысль почему-то отрезвляюще прошлась по моему воспалённому сознанию, и я перестал пускать слюни, как идиот.
Дождавшись, когда девушка более удобно расположится в боксе, я запустил его в нужном режиме и убедился в корректности его срабатывания. Немного понаблюдал за датчиками. Не удержался и посмотрел на девушку.
Она, похоже, ещё не погрузилась в транс и ждала, когда же я на неё посмотрю. Поймав мой взгляд, Леита затянула меня такими прекрасными, завораживающими и манящими тёмно-фиолетовыми очами, а затем, что-то прошептав, резко закрыла глаза.
В это же мгновение у меня в груди и в голове произошло два одновременных взрыва и какая-то тёплая волшебная и нежная волна блаженства покатилась вниз, навстречу поднимающемуся клокочущему урагану. От столкновения этих противоположностей мою душу разорвала такая мощная отдача, что я на несколько секунд потерял сознание.
«Что это было?» – с опасением спросил я у Сети и Магика, отлепляясь от стены каюты, к которой успел прислониться, и ощущая небольшую волну слабости.
«Не зафиксировано внешнего воздействия на пользователя. Зафиксирован необычный разноплановый гормональный выброс с неопределённой реакцией на него организма, вызвавшей кратковременную дезориентацию и потерю сознания».
«Не обнаружено предварительного направленного на оператора ментоактивного сигнала. Но по остаточному признаку зафиксировано внедрение чужого ментополя в зону действия приобретённых силовых щитов пользователя».
«Не понял, на меня была проведена ментальная атака?»
«С вероятностью 80 % оператор подвергся спонтанному незафиксированному внешнему воздействию, пропущенному средой обнаружения. Но на это воздействие отреагировала силовая броня, установленная пользователю, значительно ослабив силу сигнала, распределив её на две точки фокусировки».
«Леита меня атаковала? Зачем? Не пойму. Что-то много непонятного происходит. Это мне так повезло или такие приключения ожидают каждого, кто столкнется с аграфами? А может, так просиходит с теми, кто связывается с девушками-аграфками? Или это какая-то особенность именно Леиты? Много вопросов, и совсем нет ответов. И ведь напрямую не спросишь, может, это настолько общеизвестный факт, что его незнание вызовет ещё большие подозрения, чем уже есть, хотя я и так наследил больше некуда, и ещё одно полено в костёр подбрасывать что-то не хочется», – раздумывал я над только что произошедшим со мной и понадеялся, что со временем смогу получить нужную информацию для правильного понимания ситуации, в которой оказался.
Я ещё раз посмотрел на эту красивую, но больно уж непонятную и загадочную девушку и мимолётно пожалел, что не могу коснуться её рукой и ощутить нежный бархат её кожи.
Правда, в следующую минуту подумал уже о том, а не оторвёт ли мне какая-нибудь таинственная сила мою драгоценную и такую нужную, а часто и полезную руку при столь откровенном посягательстве на это волшебное существо. А в том, что она есть, я уже убедился.
Я наконец пошёл во второй отсек, где располагался ещё один медкомплекс.
Добравшись до него, я проверил все нужные параметры, выставленные на консоли управления, и забрался в бокс. С этого начался новый этап моих четырёх часов учёбы.
Через отведённое на обучение время я выбрался из комплекса. Внедрение искина наглядно сказалось на моей способности к пониманию и анализу знаний. Если раньше после учёбы у меня были остаточные явления, выражавшиеся в общей временной ослабленности организма, а изредка и достаточно сильных спазмах как в голове, так и во всем теле, то сейчас не было даже намёка на недомогания после разбора и анализа такого огромного объёма информации, на усвоение которого в обычном состоянии требуются месяцы, а то и годы.
Сегодня я потянул семь уровней всех оставшихся десяти неизученных баз и в дополнение поднял до восьмого уровня базы «Пилот средних кораблей» и «Сканер».
«Да я матерею с каждым часом, – порадовался я своей крутости, но тут же осадил себя: – Не гордись, смотри, чтобы голова не лопнула от такого наплыва знаний, как перезревший арбуз. И не забывай, что без практики знания в голове остаются только голой теорией. Наглядно я это видел, когда Леита гоняла меня по астероидному полю. Так что – занятия и тренировки, а потом ещё раз – занятия и тренировки».
На этой оптимистичной ноте я направился в тренажёрный зал закреплять нелёгкой практикой усвоенный во время обучения материал. Кроме всего прочего, мне было интересно, как мой самопровозглашённый тренер отреагирует на все мои новые модификации.
Через два часа я понял, что он даже более продвинутый агрегат и садюга, чем мне казалось ранее. Он оправдал мои ожидания и учёл как внедрение полного комплекса боевых пехотных имплантатов, так и добавление силовой брони совместно с установленным мобильным искином.
Тренировка была жёсткой, но явно раскрывала потенциал всех моих возможностей. Из неё я на практике прочувствовал, что общее ускорение реакции – это не то, что я сначала посчитал ускорением моей мышечной реакции. Да, я вовремя успеваю отреагировать на внешнее изменение ситуации, но моё тело не успевает за возможностями, данными ускоренным анализом поступающей извне информации, приобретёнными мной в результате внедрения дополнительного искина. Одновременно я понял, что тренажёр каким-то образом вплёл в расписание моих занятий своеобразный лётный симулятор, который помогал соотнести мою многократно увеличившуюся скорость реакции с теми действиями, которые я могу произвести, опираясь на неё. И наглядно показал ситуации, когда я в полной мере могу пользоваться своим преимуществом. Для этого мне всего лишь стоило заменить свои мышцы на электронные связи и искусственные механически или биомеханически усиленные конструкции созданного человеком и другими разумными расами оборудования. Единственное, что для этого требовалось, – это прямое подключение моей нейросети к контурам управления тем оборудованием, которое требовалось мне в данный момент, в том числе и общевойсковой направленности, таким как артиллерийские комплексы или различные наземные или воздушно-космические аппараты, например космические корабли или истребители. В этом случае потенциал моего приобретения раскрывался полностью.
Помимо этого сегодняшняя тренировка обогатила мой опыт обращением с доступным для меня модулем «Секутор», имеющим разнообразные возможности применения.
Когда я выбрался из армейского тренировочного комплекса, меня впервые за всё время, проведённое на станции, покинули силы. Хотя тренировка и не казалась слишком интенсивной и, находясь внутри, я не ощущал того напряжения, которое испытывал ранее, но меня нагнал постэффект, и я сел прямо на пол у тренажёра, такая тяжесть и напряжение свалились на меня.
Посидев и отдохнув несколько минут, я почувствовал необычную бодрость, заполняющую моё тело. Буквально через пару секунд я полностью восстановил свои силы.
«Сеть, что это было?»
«Задействована опция ускоренного восстановления организма после нагрузок».
«Я просто кладезь способностей и скрытых опций», – поразился я новой возможности, правда, немного обдумав её функционирование, уже не удивлялся тому, что она присутствует. Ведь одной из основных функций нейросети являлся контроль здоровья пользователя, а от этой опции к реализованной у меня всего один шаг. И создатели моей нейросети, вероятно, его сделали.
«Есть ещё какие-либо аналогичные неактивированные опции?» – спросил я у Сети.
«Данная функция является одной из опций системы ускоренной регенерации, реализованной в данном прототипе нейросети. Функция регенерации пользователя является полностью экспериментальной, и поэтому её активация не рекомендуется без предварительного тестирования».
«Присутствуют какие-то побочные действия?»
«Нет ответа. Информации по предыдущим внедрениям данной опции недостаточно для положительного прогнозирования её поведения при активации. Достоверной является только информация, подтверждённая опытным путём, и такая есть только по уже подключённой опции».
«Всё равно подключай эту функциональную возможность нейросети, но проводи её постоянный контроль и мониторинг действий и последствий. При обнаружении отклонений от заданных норм оптимального поддержания работоспособности и состояния моего организма приостанавливай его работу и запрашивай моего подтверждения на его дальнейшее функционирование».
«Принято к исполнению».
И по моему телу пробежалась толпа мурашек, потоптавшаяся, казалось, по каждой клеточке организма. Но, как ни странно, неприятных ощущений это не вызвало. Только чувство небольшой щекотки в различных участках тела. Прошло это состояние очень быстро, я даже не успел толком определить, что же это было за ощущение.
«Опция регенерации подключена».
Решив, что пока хватит нововведений на мою долю, я прошёл к консоли бокса, в котором лежала Леита, и начал выключать её медкомплекс и выводить девушку из состояния транса.
– Алексей, разве уже время вышло? – удивлённо и несколько заторможенно спросила она, когда комплекс полностью прекратил свою работу, а его крышка съехала в сторону.
Но я уже с минуту пребывал мыслями далеко от реальности, как только увидел, кто и в каком виде находится передо мной. И находился бы в таком состоянии и дальше, если бы девушка, не дождавшись от меня никакой реакции на свои слова, не попыталась выбраться из бокса самостоятельно, но у неё это не получилось, и она опустилась обратно. Вероятно, Леита ещё не совсем отошла от процесса такого интенсивного обучения. При этом она с какой-то укоризной посмотрела на меня.
Я очнулся и стал костерить себя: «И хорош же я! Даже мысли не возникло хотя бы отвернуться! Вылупился, как последний идиот, будто симпатичных девушек ни разу в жизни не видел! Вообще-то да, таких красавиц никогда не видел. – И снова унёсся мыслями: – Как же она великолепна! Прибил бы того, кому достанется такой божественный дар… – и вздрогнул: – Я что, на неё претендую? Вряд ли она как-то всерьёз может отнестись к такому, как я. Хотя я вроде не так уж и плох. Не хуже гориллы из зоопарка – это точно. Так. Стоп. Почему я уже смотрю на неё как на свою? Как бы не вычудить чего в неподходящий момент. Вот ещё печали не хватало, теперь и за собой следить придётся с удвоенной, а то и утроенной силой».
Через несколько минут девушка отошла от дурмана медбокса и несколько удивлённо посмотрела на меня, явно задумавшись над какими-то своими мыслями.
Я же наконец, несмотря на все свои зависания, смог ответить на её вопрос.
– Да. Я поднял тебя немного пораньше, но это всего двадцать минут от назначенного времени, – сказал я, отмечая, что у девушки гораздо тяжелее проходит побочный эффект заторможенности после ускоренного метода обучения. – Леита, всё нормально? Может, тебе ещё немного отдохнуть и полежать здесь, я могу настроить комплекс на небольшой восстанавливающий курс.
– Нет, спасибо. Ведь это стандартная реакция живых организмов на режим разгона. И чем он дольше, тем продолжительней постэффект. А я провела в ускоренном состоянии больше шести часов. Ещё удивительно, что я так быстро от него отхожу и уже могу довольно связно разговаривать и мыслить.
Я подумал, что для меня это не является такой уж большой проблемой, видимо, какие-то различия в строении моего организма и метаболизме всё же наблюдаются по отношению, по крайней мере, к организму Леиты.
Подождав ещё немного и увидев, что девушка достаточно оклемалась, отошла от остаточного эффекта испытанного разгона, я решил предложить ей пообедать вместе. Чтобы было не так скучно. К тому же я не хотел упускать её из виду. Да и уж больно странные вещи происходили со мной, когда эта девушка находилась рядом, надо бы разобраться.
– Леита, я собирался пообедать. Не желаешь составить мне компанию? Вернее, если быть откровенным, это я хотел напроситься к тебе на обед и ещё раз отведать тех великолепных изысков, что получаются у тебя, когда ты готовишь.
– Пожалуйста, я буду только рада. Ещё никто не был столь восторженным ценителем моего кулинарного таланта. Хотя, может, это из-за того, что раньше мне готовить в общем-то и не приходилось.
– Понятно. Тогда давай выбирайся из бокса, и пойдём в твою каюту, она побольше моей, да и захламлена гораздо меньше.
И я подумал о небольшой кают-компании. Раньше в ней не было необходимости, а теперь как место общественных мероприятий и встреч она будет востребована, и, видимо, достаточно часто.
Я связался с 896-м и Никой.
«Нужно освободить одну из ВИП-кают и переоборудовать её в кают-компанию нашего корабля. Какое помещение рекомендуете под неё?»
«Каюта, находящаяся напротив комнаты девушки, уже частично переоборудована в общественное помещение при выполнении последнего задания командой корабля, – ответила Ника. – Вся встроенная мебель там замаскирована под переборки каюты. Оставлены лишь стол, который собрали из четырёх однотипных панелей, комплект складных стульев на тридцать персон, хранящийся в скрытом стенном шкафу, и собственно сам шкаф, в котором располагается кроме всего прочего ещё и небольшая холодильная установка».
«Тогда проверьте и подготовьте это помещение на двух человек. Пусть комната принимает на себя почётные обязанности кают-компании «Драккара», – отдал я новое распоряжение и обратился к Леите:
– Я вспомнил, что на корабле есть кают-компания, и решил воспользоваться ею. Ты не против?
– Нет, конечно. Хорошо, будем обедать там.
Я предложил девушке руку, чтобы помочь наконец выбраться из комплекса, и только тут до меня дошло, что эта волшебная фея до сих пор обнажена, а я как-то совершенно естественно воспринимаю её такой притягательный внешний вид.
Меня эта странная и необычная реакция на Леиту достаточно сильно поразила. Я уже успел начать паниковать и думать, что перегорел к ней. Но когда она оперлась о мою руку, буйство гормонов вновь ударило в мою многострадальную голову.
«Ан нет, всё в порядке», – даже как-то несколько более обрадованно подумал я, чем мне хотелось бы ожидать от самого себя.
Леита, опять не попросив меня отвернуться или выйти из комнаты, совершенно не стесняясь, быстро оделась, наблюдая за мной краем глаза и посверкивая в глубине своего таинственного взгляда какой-то озорной искоркой.
– Я готова, – сказала она, и мы, выйдя из медицинского отсека, направились в сторону нашей новой кают-компании.
Пока девушка колдовала над мобильным кухонным комбайном, я сервировал стол, и, когда всё было приготовлено, мы принялись за обед. Чтобы не есть в полном молчании, я решил поделиться с девушкой своими более-менее определёнными планами на будущее:
– Леита, хотел тебе сказать, что я, по сути, уже почти все свои дела на станции завершил. Мне осталось только разобраться с тремя транспортными корабликами, и я уже придумал, как смогу их отбуксировать и забрать вместе с собой из системы. На реализацию задуманного мною способа потребуется не сильно много времени, и поэтому я уверен, что успею закончить всё уже к сегодняшнему вечеру. Завтра же я планирую посетить одно интересное место в этом секторе с расположенной там непонятной аномалией. И в принципе можно отсюда уходить. Поэтому нужно обсудить наш путь к тебе домой, – закончил я.
Вспыхнувшее сияние её глаз после произнесённых мной последних слов будет согревать моё сердце и душу, я думаю, всю оставшуюся жизнь.
* * *
Утро Леита встретила как только что родившийся ребёнок. На мгновение она даже забыла, что находится на корабле незнакомого ей человека в глухих задворках галактики, в непонятно где расположенном секторе и достоверно неизвестно в каком времени. Ей было хорошо и уютно. Поэтому, проснувшись, она вновь закрыла глаза и очутилась в своей любимой комнатке в столичном доме родителей на планете Таор.
Из состояния идиллии и приятных воспоминаний её вырвало сообщение нейросети о том, что ей открыт ограниченный доступ к корабельным каналам связи.
«С чего бы это? Хотя если последовательно продолжить мысль, что это всё не просто так, то расширение моих полномочий и доступов на корабле вполне закономерно и ожидаемо».
Но не успела она додумать свою мысль, как с ней связался Алексей и предложил первую половину дня посвятить учёбе, если у неё есть материал для изучения. Добавив при этом, что может организовать ей процедуру разгона сознания на одном из медицинских комплексов, установленных на корабле.
Предложение молодого человека занять свободное время обучением в перенастроенном медбоксе порадовало Леиту. Хотя девушку и заинтересовала его разноплановость умений, но в общем-то ничего удивительного или необычного в этом она не увидела, ведь, как Леита знала, универсальных специалистов, особенно среди колонистов, пилотов или исследователей дальнего космоса, всегда встречалось достаточно много. Поэтому она и не усомнилась в словах Алексея и согласилась на проведение данной процедуры.
Леита уже второй день сама хотела попросить дать ей какое-либо задание или поручение, так как видела, что человек всё время чем-то занят, а быть обузой или выглядеть в его глазах бездельницей ей не хотелось. Да и скучать в одиночестве она не особо горела желанием.
Правда, было одно обстоятельство, которое достаточно сильно смущало девушку.
Она согласилась на проведение процедуры разгона в боксе. Однако помнила по университету, как она проходит. Всё её мировоззрение и воспитание, основанное на строгих традициях их общества, противилось этому.
Но, вспомнив один из основных колониальных и корабельных законов, который гласил, что любой вид совместного партнёрства между мужчиной и женщиной приравнивается к брачным обязательствам, решила, что и Алексей, похоже, относится к этой ситуации аналогичным образом.
Все нестыковки в его поведении и действиях сразу приобрели для девушки вполне понятное и обоснованное оправдание.
«Он считает меня своей женой!» – с негодованием подумала она.
Но, постепенно успокаиваясь, более тщательно обдумала сложившуюся ситуацию и решила, что человек к ней, как к своей жене, относится строго формально, ни на что большее не претендуя. То есть он и правда придерживается строгих рамок какого-то своего кодекса партнёрства и не отступает от изложенных в нём пунктов ни на шаг.
«Узнать бы, что он там сам себе напридумывал? – озабоченно подумала девушка. – Хотя вот достойный случай сам и представился – выяснить всё раз и навсегда, – усмехнулась она, – и это ведь, скорее всего, будет не единственный сеанс обучения, которое мне предстоит проходить на этом корабле. Так что лучше прояснить все вставшие на дыбы вопросы сейчас».
Девушка спешно закончила завтрак и направилась в сторону медицинского отсека. Алексей был там.
Когда Леита увидела медкомплекс, который перенастраивал человек, её постигло огромное разочарование.
«Я и забыла, какие на кораблях медкомплексы, это же не учебно-развивающий. Каким образом он собирается достигнуть здесь состояния хоть какого-то разгона?»
Когда Алексей сообщил ей о возможности проведения учёбы под разгоном, Леита почему-то решила, что она будет проходить её на каком-то другом оборудовании.
«Конечно, откуда ему взяться на этом корабле?» – подумала она.
К её удивлению, молодой человек сказал, что уже почти закончил настройку и скоро можно будет начать занятия.
И через некоторое время он предложил ей забираться в бокс…
«Вот он, мой шанс, сейчас постараюсь его спровоцировать, а то больно сложно считывать его эмоции», – решила девушка и, быстро сняв с себя одежду, забралась в бокс.
«Я ему нравлюсь. Но его явно смущает моя нагота», – поняла она, видя замешательство и ступор, в которые впал парень, и всё это не было похоже на те отношения, которые, как она думала, ей хочет предложить Алексей.
«Из какого же хруфоргова угла он выбрался, что не знает даже элементарных традиций, законов и правил поведения? – удивлялась Леита. – Должен же он был предупредить меня о том, какого развития нашего партнёрства он ожидает? Об этом знают все, тем более люди и аграфы с периферии или колоний, откуда, как мне казалось раньше, он родом. Но Алексей, похоже, живёт по своим, понятным только одному ему законам».
Из-за этой неясности в определении его истинных чувств и эмоций Леита сейчас и старалась ещё больше накалить и усугубить ситуацию, чтобы разобраться в личном отношении человека к ней. Девушка попыталась так завлечь и соблазнить его, чтобы он потерял голову. Тут ей пригодились все виденные ею раньше голофильмы и уроки актёрского мастерства, которые она посещала во время обучения в университете. И это сработало. Алексей выпал из реальности. Леита полностью завладела его вниманием и мыслями. Но это был весь её успех, человек очень крепко держал себя в руках. Он действительно только любовался ею, если в его взгляде и проскальзывало желание обладать девушкой, то было заметно, как его подавляет ещё большее чувство восхищения. Продолжать дальше уже не имело смысла, но Леита решила убедить себя до конца, и, чтобы подготовиться к последнему акту своего представления, ей нужно было выгадать немного времени.
Поэтому она в шутку спросила у Алексея, каков будет коэффициент ускорения (правда, она не надеялась на хоть какое-либо значимое число), и, услышав ответ, испытала чувство ещё большего уважения к этому странному человеку. То, что он смог выжать из этого агрегата, превышало средний показатель многих учебных комплексов. Когда же она для примера сказала, каков коэффициент ускорения на их университетском оборудовании, Алексей почему-то воспринял это как упрёк, а не похвалу и принялся объяснять полученную разницу в результатах у него и в университете. Главными же из всех его слов стали те, что если немного постараться, то можно добиться ещё большего коэффициента при особой в нём необходимости.
«Ему бы с его умениями и знаниями в каком-нибудь университете или исследовательском центре сидеть, а не шляться по задворкам галактики», – вынесла вердикт девушка.
Продолжая играть на чувствах и эмоциях парня, Леита довольно удобно расположилась в боксе, и Алексей подошёл к нему для запуска…
Именно в этот момент их взгляды встретились.
Восемьдесят пять лет назад.
– Мама, а как ты поняла, что папа именно тот единственный мужчина, с кем ты останешься на всю жизнь и будешь счастлива с ним, что при любых обстоятельствах будешь любить его и будешь любима им?
– Солнышко, а почему ты спрашиваешь?
– Знаешь, мама, я боюсь пропустить того своего единственного аграфа, с которым меня свяжет судьба, как тебя и папу.
– Доченька, поверь мне, если судьба распорядится так, что вам суждено будет встретиться, то это произойдёт в любом случае, независимо от окружающих обстоятельств, и ты, дорогая моя, не пропустишь его ни в коем разе. Но, милая моя, видимо, пришло время для нашего разговора, ты достаточно взрослая, если задаешь такие вопросы. Давай я расскажу тебе одну историю.
– Мама, я её уже не раз слышала. Как вы познакомились и начали жить с папой, но в ней нет главного, того, о чём я спросила.
– Не торопись, сегодня будет другая история.
– А почему ты раньше не рассказывала её мне?
– Было рано, а сейчас, я вижу, пора.
И молодая женщина, очень красивая, с мудрыми и всё понимающими глазами, села рядом с девочкой-подростком. В них проглядывалось очень сильное фамильное сходство, и если женщина уже была прекрасным распустившимся цветком, то девочка была ещё только начавшим созревать бутоном.
– Вы ведь проходили историю аграфов? – спросила мать.
– Да, мам, но при чём тут это?
– С этого всё и началось. Давно, на заре становления нашей цивилизации, ещё когда в нашем обществе безраздельно властвовали маги, они старались создать идеального аграфа. Вам об этом рассказывали?
– Только то, что ты рассказала сейчас. А что дальше? – ответила девочка и с огромнейшим интересом и вопросом в своих тёмно-фиолетовых глазах посмотрела на мать.
– Последствия этого мы наблюдаем и сейчас. Не многие помнят, что в те времена мы мало отличались от наших соседей – людей из Содружества. Но несколько тысяч лет безжалостных экспериментов и опытов на аграфах дали возможность получить кого-то, внешне похожего на нас теперешних. Никто не знает, кто был тот первый аграф новой расы, но от остальных он отличался высоким ростом, силой, ловкостью, а главное – продолжительностью жизни.
– Мам, а ведь я не подхожу под все эти параметры, я гораздо ниже своих сверстников и почему-то тебя и братьев с отцом.
– Ну, нет правил без исключений. Император, например, сам ростом с обыкновенного человека, а значит, он на голову ниже большинства своих подданных.
– Да? А я и не знала. А что произошло дальше?
– А дальше все помешались на новых аграфах. Многие желали долголетия если не себе, то своим детям. Нельзя было преобразовать уже родившегося аграфа, но в период зачатия или беременности такая возможность существовала. Шанс на положительный исход и нормальное рождение ребёнка составлял одну тысячную процента. Но многие шли на это. И так начал формироваться новый вид. Способности, полученные таким образом, закреплялись в генетическом коде и поэтому наследовались детьми, но обязательным условием стало, чтобы оба родителя были новыми аграфами. Дети таких родителей приобретали совершенно другой облик, во многом приближающийся к идеалу красоты. Что ещё больше ускорило процесс преобразования аграфов. Замещение видов длилось не одно поколение, но в конце концов аграфы приобрели свой настоящий фенотип.
– И что в этом необычного? Нам говорили, что наш облик – это результат евгеники и магических преобразований.
– Да, но я уверена, что вам никто не говорил ещё об одном последствии того давнего преобразования, которое коснулось нашей расы.
– О каком? – Было видно, как подростка разрывает от любопытства.
– Девочка моя, я знаю, что отвечать вопросом на вопрос – это плохой тон. Но я задам тебе наводящий вопрос. На занятиях по династическому праву вы должны были проходить тему, которая затрагивала точное количество великих родов империи.
– Да, я знаю, что великих родов в империи восемьсот сорок три.
– А как ты думаешь, почему уже несколько сотен тысяч лет их число остаётся неизменным? Почему не появляется какой-нибудь новый великий род? Почему при таком большом числе претендентов всегда есть возможность определить истинного наследника и точную очерёдность передачи власти внутри рода или целой империи? Ты хоть ещё очень молода, но не могла не задаваться таким вопросом.
– Знаешь, мама, я помню то громкое дело, два года назад, когда никому не известный бастард, прибывший откуда-то с окраины империи, из заштатной колонии, объявил себя наследником рода Фьяронк. И больше всего тогда поразило всю нашу группу, что его признали. Правда, в списке наследования он занял только десятое место, но его без каких-либо видимых разговоров приняли в род и утвердили как одного из претендентов на главенство в нём. Мы этого не поняли, если честно. Но восприняли эту информацию как некий нонсенс, который возможен всегда.
– Нет, доченька, это не нонсенс. Я была свидетелем в деле о праве наследования, которое разбиралось в имперском суде. И поэтому могу со всей ответственностью утверждать, что тот претендент не счастливая случайность. И это именно то, о чём я хочу тебе рассказать.
Если бы у кого-то возникло желание взглянуть на умирающего от любопытства подростка, ему стоило посмотреть на девочку, сидящую рядом со своей матерью.
– Как я сказала, то преобразование имело ещё одно последствие. Никто уже не помнит, что эпоха изменения аграфов делилась на два этапа. Первый – когда применялись первоначально наработанные очень жестокие и мучительные методы изменения. И второй – когда был изобретён более мягкий и менее убийственный способ. Догадайся, сколько изменённых было получено первым способом? – спросила мать у внимательно слушавшей её дочки.
Девочка была не глупым ребёнком и недолго думая ответила:
– Полагаю – восемьсот сорок три.
– Правильно.
– Мама, я всё равно не понимаю, как это может мне помочь выбрать правильного спутника жизни.
– Солнышко, не торопись, я ещё не закончила. Ну так вот, сами по себе все новые аграфы физически практически ничем не отличались друг от друга, а вот ментальная активность потомков аграфов первого поколения была значительно выше, чем у всех других. Однако встречались и исключения и среди детей аграфов второй волны, как их стали называть впоследствии. Но кроме этого выяснилось ещё одно обстоятельство, правда, как мне известно, только через некоторое время, я не могу сказать когда, но точно – не сразу. Все потомки тех первых аграфов приобрели определённые способности, которые они передавали по наследству и которые проявлялись тем сильнее, чем аграф был ближе по своему положению к основному стволу родового дерева. И вот здесь мы подходим к главному. Каждый род имеет две наследственные способности, одна из которых передаётся по женской линии, а другая – по мужской. Если кровь какого-то рода в аграфе сильнее, то именно эта способность в нём проявится с большей силой и со временем задавит все остальные. Правда, и здесь бывают исключения, например, один из твоих старших братьев или, если смотреть выше, император совмещают в себе две способности. Но это так, отступление. За прошедшие поколения наши предки постепенно научились очень точно определять силу дара в каждом из аграфов, и поэтому сейчас не возникает вопросов о принадлежности того или иного аграфа к какому-либо из родов. Это определение проходят все совершеннолетние аграфы во время процедуры внедрения нейросети. И именно поэтому она является закрытой и проводится в клинике рода, к которому принадлежит один из родителей ребёнка. Обычно по косвенным признакам старейшины рода, которым вас представляют перед этим, стараются определить силу дара, дремлющего в вас, и уже на основании их рекомендаций выбирается клиника для проведения процедуры внедрения нейросети и активации наследственного дара. Ты, наверное, и не знаешь, но один из твоих братьев проходил посвящение в имперском дворце. Мне известно, что в нём пробудилось два дара, но я не знаю какие. Сейчас, по прошествии сотен тысяч лет смешения кровей, уже всё в достаточной степени перепуталось и в детях одних родителей может пробудиться дар совершенно другого рода, но такое всё же встречается довольно редко.
– Мама, а ты знаешь, какой дар является родовым у нас? – перебила, не выдержав давления своего любопытства, девочка.
– Ты не поверишь, но про нашу семью я могу рассказать не очень много, я знаю только о той способности, что есть у меня. Про своих отца и братьев я совершенно ничего не знаю. Мы являемся тем исключением, когда в детях просыпается совершенно чужая кровь. Обычно в таких случаях говорят «древняя», потому что в нас она дремлет с давних времён и просыпается только через несколько поколений.
– Мама, расскажи про свою способность. Пожалуйста. Какой у тебя дар? – начала упрашивать девочка.
– Да тут и нет особой тайны, я тебе как раз и хотела рассказать о нём, только перед этим решилась на такой экскурс, чтобы ты понимала, откуда у этой истории растут ноги. Ты знаешь, как мы познакомились с твоим отцом. Тебе не нужно этого повторять? – с наигранной строгостью спросила мать. Она знала, что история их знакомства, взаимоотношений и совместной жизни является одной из любимых девочки.
– Нет, конечно, мама, я всё это знаю практически наизусть, – возмутилась девочка, но, заметив смешинки в глубине таких родных и любимых глаз матери, успокоилась. – Мам, ты же знаешь, что это до сих пор является моей любимой сказкой на ночь, – уже с некоторым смущением закончила девочка.
– Знаю, доченька. – И уже более серьёзно продолжила: – А тебя никогда не удивляло, почему мы всё-таки остались с твоим отцом, ведь то, что вначале мы готовы были поубивать друг друга, – это чистая правда?
– Не может быть, я, если честно, думала, что вы просто играли на публику, а полюбили друг друга практически сразу, как встретились.
– Нет, это не так. Первое время мы так ненавидели друг друга, что не могли находиться в одном помещении даже несколько секунд. Но один вечер всё поменял. Я поняла: это он и другой мне не нужен будет никогда.
– А что тогда произошло?
– А это и есть мой дар, о котором я хочу тебе рассказать. Он не относится к боевым способностям, и поэтому абсолютно не имеет смысла его скрывать, тем более от семьи. Женский дар моего рода состоит из двух частей. Во-первых, у каждой женщины в нашей семье последней рождается девочка.
– Мама, но как же так?! У тебя ведь есть младший брат!
– Да, солнышко, но он сводный.
– Как так? А почему я не знала об этом?
– Ну, отец особо не распространяется, те, кому нужно, знают, а с остальными и не о чем говорить. Да и ты, как я понимаю, не очень-то интересовалась историей нашей семьи, – с улыбкой заметила мать.
– Ладно, давай, что там во-вторых, – чтобы увести разговор от скользкой темы, спросила девочка.
– Ну а во-вторых, это так называемый «ведьмин взгляд».
– Что это такое?
– Я смотрю, теорию менталистики мы тоже не очень хорошо осваиваем? – уже без улыбки спросила мать.
– Мам, я всё поняла, обещаю проштудировать все базы и выучить как историю рода, так и ментотеорию. Только расскажи, что это за способность, – торопливо попросила девочка.
Молодая женщина посверлила изучающим взглядом дочь, немного помолчала, но потом всё-таки продолжила:
– А здесь всё просто. Если ты действительно хочешь узнать, как аграф к тебе относится и что при этом чувствует, то тебе достаточно прямого ментоконтакта. Прямой ментоконтакт, если кто-то не знает, – поддела мать, – это взгляд глаза в глаза, именно из-за этой способности многие раньше называли женщин нашего рода ведьмами или колдуньями и считали, что мы занимаемся приворотом. Правда, есть у этой способности и оборотная сторона.
Женщина замолчала, будто вспомнила что-то не очень приятное для себя.
Девочка, боясь сбить женщину с мысли, сидела затаив дыхание и ждала продолжения такой занимательной, волшебной истории. И мать стала рассказывать дальше:
– Насколько я знаю, в аграфе, который подвергнется воздействию нашего дара, что-то происходит, в результате чего в нём побеждает одно из биполярных начал. Или он становится абсолютно равнодушен к обладательнице дара, если чувства, мысли, какие-то другие параметры, по которым оценивается избранник, слабы и незначимы для обоих, или его отношение не меняется. – Увидев огромное разочарование на личике девочки, мать улыбнулась и продолжила: – Да, не меняется. Он не воспылает к тебе пламенными чувствами, не начнёт сохнуть по тебе, и жизнь без тебя не превратится для него в ад. Он останется абсолютно таким же, как и был до этого. А вот самой обладательнице дара достанется совершенно другой ответ. Всё то, что девушка ожидала, что должен начать испытывать избранник, перейдёт на неё. Она поймёт одну простую истину: это тот аграф, который является её судьбой, он – её жизнь. Это тот мужчина, без которого она не сможет существовать. Во всех других она будет видеть только его. Как это ни банально звучит, но с этим обрядом мужчина заберёт сердце и душу девушки, даже не подозревая этого. Вот так-то. И девушке ничего не останется, как только попытаться самой завоевать расположение и внимание мужчины.
– Мама, но это же замечательно! Ты будешь знать, кто твой избранник, будешь счастлива с ним! Как ты с папой! Ведь вы уже столько лет вместе и не можете жить друг без друга!
– Доченька, как же ты ещё мала. Я расскажу тебе ещё кое-что. Сначала про меня и папу. Помнишь, я говорила про вечер, который изменил всю нашу жизнь?
– Да, так что же тогда произошло?
– Так вот, тогда я применила свой дар, желая лишь одного – вырваться из того ада, в котором я, казалось, жила. Мой отец, твой дед, не хотел и слушать о нашем разводе, нам даже не разрешали жить раздельно. И я должна была каждую ночь исполнять свой супружеский долг. С человеком, которого не только не любила, но ненавидела, презирала. Каждый вечер я с нетерпением ждала, когда наступит утро и он уйдёт на свою проклятую службу, и со страхом и ужасом думала о той минуте, когда он должен был вернуться домой. Отец догадывался, что я могу выкинуть какой-нибудь фортель, и поэтому я была под постоянным надзором. Издевательством над моей раненой душой и попранным самолюбием были знаки внимания, оказываемые моим мужем, и его попытки примирения. Как я тогда думала, по наущению деда. И в один из дней я решила: пусть уж он будет абсолютно равнодушен ко мне и не старается как-то привлечь моё внимание к себе, пусть лучше не замечает меня. Тогда я приготовила прекрасный ужин, накрыла стол, подготовила спальню. Надела одно из самых красивых своих платьев. Создала атмосферу романтики и покоя. И всё с одной лишь целью: мне нужно было посмотреть ему в глаза.
Женщина с какой-то болью остекленевшим взглядом уставилась куда-то вдаль. Теперь она не казалась такой уж молодой, пережитые события наложили отпечаток на её прекрасное лицо. Но она встряхнулась и закончила:
– А через девять месяцев после этого вечера родился твой старший брат. Нам повезло. Первый раз – когда оказалось, что отец давно и безнадёжно любил меня и уже отчаялся вырвать меня из того омута отчаяния, в который я провалилась. А второй раз – когда моя способность выбрала именно его.
– Да, это здорово.
– Но это не всё. Помнишь, я обещала рассказать ещё одну историю?
– Ах да, слушаю.
– Ты знаешь нашу дальнюю родственницу леди Валиту?
– Это та, что живёт недалеко от имперского дворца?
– Да. Ты никогда не задумывалась, почему всеми признанная красавица и очень богатая женщина до сих пор одна?
– Нет…
– Не буду вдаваться в подробности, расскажу только основные факты. Давно она встречалась с молодым аграфом. Дело у них уже продвигалось к свадьбе, когда Валита, не знаю, по какой причине, захотела вдруг проверить своего жениха и использовала свой дар. Жених оказался аферистом, не испытывал к ней никаких нежных чувств, ему нужны были только её деньги. Это разбило её сердце. Обычная девушка отошла бы от этого через некоторое время и, возможно, смогла бы найти своё счастье с другим аграфом и устроить свою жизнь. Но Валита – женщина нашего рода и теперь пожинает плоды дара. Во всех мужчинах она видит того своего ухажёра, не может забыть ту боль, что он причинил ей, и считает, что всеми, кто пытается сблизиться с ней, движет только чувство алчности и корысти. Поэтому она одинока. К чему этот рассказ: нужно очень серьёзно взвешивать все свои шаги и решать, действительно ли ты хочешь знать правду и жить с ней всю оставшуюся жизнь или прожить её счастливо за стеной обмана, но при этом никогда не знать, действительно ли истинные это чувства. А самое главное – понимать, что в любой момент можешь это проверить и узнать. Это и есть дар и бич всех женщин в нашей семье. Помни о нём. Возможно, он проснётся и в тебе.
– Спасибо, мама, я не забуду.
«Спасибо, мама, я не забыла твои слова. Но что мне теперь делать? Как же не хватает твоей глупой дочке мудрого совета, мамочка». Сейчас в глаза молодому человеку были устремлены испуганные тёмно-фиолетовые глаза той далёкой девочки-подростка.
Это была последняя мысль, перед тем как Леита их закрыла.
Я думал о девушке и пытался привести свои мысли и чувства по отношению к ней в какое-то более понятное для меня состояние.
После своего пробуждения в медицинском боксе и нашего последнего разговора за обедом Леита как-то очень естественно, даже не спрашивая разрешения, взяла на себя обязанности повара, диетолога и завхоза корабля. Пока я возился с транспортниками, она вместе с Ньютоном и Никой провела тщательную инвентаризацию собранного в системе и найденного на станции оборудования. Даже подала пару идей, которые взял на своё вооружение наш Карго.
Как сообщил мне Ньютон, благодаря стараниям девушки наши закрома пополнились некоторым количеством не замеченного ранее полезного и ценного материала и оборудования.
«Да, у Леиты профессиональный талант бывалого мародёра и кладоискателя», – удивился я после доклада искина о том, что она находила ценное там, где уже до неё не одну сотню раз проводил ревизию сам 896-й.
Я же между тем ломал голову над поставленной перед собой задачей: объединить три транспорта в некое единое целое, которое бы представляло собой одну управляемую из общего центра цельную и по возможности подвижную конструкцию, которая при этом не потеряет большую часть своих возможностей космического корабля как автономного средства перемещения в пространстве.
Я чувствовал, что идея использования найденных захватов и кронштейнов является правильной, но не мог понять, каким способом реализовать её так, чтобы это было достаточно управляемое детище, а не просто кусок сцепленного металлолома. После, казалось бы, уже тысячной попытки ухватить суть ускользающей от меня идеи я всё-таки понял, что меня смущало во всей этой затее: диспропорция в управляемости и инертности кораблей с совершенно разной массой и подвижностью из-за разнородности и несогласованности их двигательных систем.
В наличии у меня было два транспорта с гипердвигателем и одно судно с обычными внутрисистемными двигателями. Я понял, почему во всех созданных виртуальных моделях у меня происходил разрыв захватов. Я старался поместить «Драккар» в центр предполагаемой конструкции, и при использовании гипердвигателей второго корабля во время разбалансировки нагрузки на них происходило разбалтывание и разрыв стяжек, не рассчитанных на такие высокие частотные вибрации, образующиеся в подобной ситуации.
Поняв причину своих неудач, я начал продумывать конструкцию большого корабля, с межсистемным судном в центре и «Драккаром» совместно с транспортом в качестве приставных модулей, выполняющих функции прыжковых и маневровых двигателей. Вот здесь и пригодились полученные в результате моего обучения инженерно-ремонтные знания и теоретическое умение управлять крупнотоннажными кораблями, полученные из баз.
На основании уже полученного опыта кораблестроения и крепления разъёмных модульных конструкций я за счёт как нельзя более идеально подходящих в этом случае промышленных захватов получил стабильную и одновременно упруго-независимую систему креплений и стяжек, выдерживающую большое напряжение и нагрузки, обычно приводящие к излому или разрыву конструкции и распаду её на отдельные неуправляемые элементы.
Рассчитав данную величину не только для захватов, но и для стяжек кораблей, я получил систему, которая будет максимально сопротивляться внешним инерционно-динамическим нагрузкам, то сжимаясь в плотное ядро, то растягиваясь в единую плоскость. Если же нагрузки на конструкцию превышали предельно допустимую норму, происходил разрыв стяжек в определённых, заранее просчитанных местах, в результате чего мой корабль и транспорт отцеплялись от конструкции без каких-либо повреждений. Правда, ядром системы, а именно межсистемником, в этом случае приходилось жертвовать, так как он являлся координирующим центром её управления. И я поместил в него один дополнительный малый искин, задачей которого являлся только подсчёт нагрузок и мониторинг состояния всей конструкции и системы в целом.
Полученная в модели система работала идеально, правда при одном ещё не выполненном условии. Нужно было создать универсальный программный модуль для разнородных двигательных установок, и прыжковых двигателей в особенности. Нужно было обязательно уравнять их мощность и коэффициент полезной выработки. Это всё требовалось для обеспечения корректной работы двигательных установок разного уровня всех трёх кораблей в связке и возможности управления всеми прыжковыми, маневровыми и маршевыми двигателями из одного командного центра.
Настройкой и созданием программной оболочки управления, получившейся у меня своеобразной модульной двигательной системой для всей конструкции объединённых в один космический аппарат кораблей, я прозанимался практически четыре часа. Сложность оказалась в соотнесении используемых различными производителями конфигурационных величин и эталонных единиц измерения, относительно которых производились все вычисления. Но в итоге с помощью лома и такой-то матери я разобрал код, зашитый в прошивку со всех трёх движков. После этого я смог вплести в него свои меню управления, метрические погрешности и величины, относительно которых теперь должен был производиться расчёт на двигателях.
«Надеюсь, я не ошибся. Не хотелось бы оказаться у чёрта на куличках, – подумал я, потягиваясь и внося последние команды в алгоритмы действия инженерных дроидов, которых я привлёк к этой работе. – Хотя и так сижу неизвестно где. Так что главное, когда я запущу эту шарманку, чтобы нас не раскатало тонким блинчиком по всем закуткам галактики или не разорвало на несколько миллионов маленьких человечков и аграфов. Всё остальное мы, я думаю, переживём». Я наконец оторвался от вынесенного из корабельных доков пульта управления инженерного комплекса, огляделся и обратил внимание на стоящую на противоположном конце зала девушку, наблюдающую за мной.
Заметив, что её присутствие обнаружено, она каким-то неуловимым движением оправила и так идеально сидящий на ней костюм и подошла ко мне:
«Вот ещё один парадокс. Костюмы на нас одинаковые, самонастройка в них происходит под параметры тела автоматически, но почему на мне он сидит как балахон на чучеле, а на ней как будто вторая кожа?» – поразился я умению девушки выглядеть элегантно в любой одежде.
Пока я раздумывал над этой несуразной мелочью, а главное, чего уж греха таить, любовался Леитой, она подошла ко мне.
– Добрый вечер, Алексей. Я хотела пригласить тебя на совместный ужин в кают-компанию. Но увидела, что ты ещё занят, и решила подождать тебя здесь.
– И давно ты здесь стоишь? Не нужно было меня ждать. Могла бы начинать ужинать без меня, а я подошёл бы чуть позже, и всё.
– Мне не сложно, тем более я не голодна и мне не хотелось ужинать в одиночестве.
– Понятно, я, если честно, был бы рад компании такой прекрасной девушки, как ты, Леита, за ужином. – И, подумав, а не наговорил ли я чего лишнего, продолжил, стараясь перевести всё в ничего не значащую фразу или шутку: – Тем более я как раз очень проголодался и поэтому с удовольствием съел бы чего-нибудь вкусненького. У тебя получаются замечательные блюда из, казалось бы, совершенно обычных продуктов…
Когда через несколько минут мы с Леитой вошли в кают-компанию, я понял: девушка тщательно готовилась к ужину, и, скорее всего, не один час. А значит, она меня специально ждала. К чему бы это?
«Ньютон, как давно Леита подготовила и сервировала стол?» – решил уточнить я свои догадки.
«Три часа назад».
Вот и ответ.
«А как долго она наблюдала за мной на причале?»
«Два часа сорок четыре минуты».
«Зачем ей это было нужно? Столько времени простоять на причале и не обратить на себя внимания. Да и я хорош, не замечал девушку так долго. Уверился в своей уникальности и сразу получил по лбу. Но всё-таки почему я её не замечал? Мимо входа я проходил несколько раз, как я мог пропустить момент её появления? Надо понять, как такое произошло, и разобраться во избежание. Ведь в другой раз это может быть совсем не Леита», – дал я себе установку на разбор ситуации, но решил его немного отложить. Хотя получить ответ на этот вопрос было достаточно интересно, но сейчас у меня происходило более примечательное событие.
Ужин с очень красивой девушкой.
Зайдя в комнату, я увидел, что девушка собирается подать какие-то блюда, но не позволил ей этого сделать.
Где-то на грани интуиции и подсознания у меня возникло понимание того, что для Леиты сегодняшний вечер является каким-то значимым событием в её жизни. И поэтому я захотел, как мог, отблагодарить её за прекрасный ужин. А то, что он будет таким, я не сомневался.
Вот именно поэтому сегодняшним вечером я постарался взять на себя обязанности расторопного официанта из очень элитного и дорогого ресторана. Правда, я не уверен, что мои усилия принесли такой уж большой успех. Но я старался из всех своих сил и не очень больших знаний в этом вопросе.
Я очень вежливо и аккуратно предложил Леите сесть за стол, а сам принялся ухаживать за ней. На тот момент я уже примерно определил, что и где она приготовила и расположила. Поэтому мне оставалось только уточнять по мере окончательной сервировки стола порядок подачи блюд к ужину.
За ужином Леита была молчалива и задумчива. Видя её состояние, я не старался навязать разговоры, а просто наслаждался замечательным ужином и волшебной девушкой, сидевшей напротив.
Уже перед самым его окончанием мне поступил сигнал от искина, что объединение кораблей завершено и новая прошивка для управления прыжковыми двигателями на них установлена, и я сказал девушке:
– Леита, у меня всё готово, завтра я собираюсь исследовать одну аномалию здесь, в секторе, и, уже не залетая сюда, покинуть станцию.
Я заметил, как расцвёл взгляд девушки от этих новостей.
– Значит, уже точно завтра мы улетим из этой системы?
– Леита, я, честно, не знаю, как сложится наш дальнейший путь, но я могу пообещать, что он будет проходить через империю аграфов и ты сможешь попасть к себе домой.
– Спасибо тебе, Алексей. – И девушка вновь замолчала, с каким-то новым выражением на лице разглядывая меня.
– Да не за что пока, – смутился я, – мы ещё не сделали ни шагу по направлению к твоей родине, чтобы меня благодарить.
– Знаешь, я почему-то верю твоему слову и обещанию, поэтому не сомневаюсь, что ты сдержишь его, – сказала девушка своим музыкальным голосом и осветила всё пространство комнаты своей нежной, доброй и прекрасной улыбкой, которой я мог бы, казалось, любоваться часами.
– Я буду очень стараться, – сказал я и неожиданно даже для себя продолжил: – Я люблю, когда ты улыбаешься. – И встал: – Спасибо, ужин был великолепен.
«Кто меня дёргал за язык?» – успокаивал себя я, выходя из кают-компании и чувствуя на своей спине пронзительный и задумчивый взгляд тёмно-фиолетовых глаз.
Зайдя к себе в каюту, я сел на кровать и ещё раз задался вопросом: а что, собственно, со мной произошло?
«С чего меня потянуло на откровенность?»
«Нет ответа, – проснулась нейросеть. – Фиксирую повышенную нервную активность пользователя».
«Да я и сам чувствую себя не в своей тарелке. Я что, влюбился в неё? Нужно успокоиться и занять себя чем-то на некоторое время, – пришла здравая мысль в мою голову. Я начал подниматься, чтобы пойти и занять себя уже проверенным многократно способом – парой часов тренировок, когда мой взгляд случайно наткнулся на забытый мной на столе и найденный у мёртвого пилота из спаскапсулы инфокристалл. – Вот и пришло время посмотреть, что на нём, тем более и считыватели у меня теперь есть».
Моя голова начала обдумывать новую идею, и я подошёл к шкафу, достал из него сумку, просунул в её горловину руку, воспроизвёл в голове ментомодель обнаруженного в ней считывателя и через секунду уже ощутил в руке его тяжесть.
Вытащив его, я уже подробнее рассмотрел модель. Ничего нового по сравнению с предыдущим осмотром не обнаружив, надел считыватель на руку. По ощущениям, да и по внешнему виду он здорово напоминал командирские часы. Создавал то же впечатление надёжности и практичности, которое у меня всегда рождалось при взгляде на них.
Вставив в считыватель инфокристалл, я запустил на просмотр сообщения, которое оставил после себя пилот.
Передо мной предстало лицо молодого мужчины, тридцати пяти – сорока лет, с уставшим, осунувшимся лицом. В его потухших глазах ещё горели искорки надежды, но это уже были глаза мертвеца, смотрящего на меня с того света. Голос его был тих, монотонен и равнодушен ко всему. С обречённостью смертника он пересказывал последние события, произошедшие в его жизни и этой системе. Но основным в его речи была просьба, просьба о помощи, но не ему, а его семье. И вот тут в нём опять проснулись чувства и жизнь, в этот момент он стал похож на бойца и солдата, который в момент своей гибели старается заботиться не только о себе. Именно тогда я решил, что постараюсь его просьбу выполнить.
Вот несколько небольших отрывков из его послания, что содержал в себе инфокристалл.
«Добрый день, хотя какой он к туру (аналог чёрта) добрый!
Если вы просматриваете моё сообщение, то меня, скорее всего, уже нет в живых. Но надеюсь, у вас всё намного лучше и вы рады не оказаться на моём месте.
Немного о себе.
Меня зовут Харат Вааркол Стерх. Я Лейтенант космического флота Службы внутренней безопасности Содружества, являюсь командиром трёх звеньев тяжёлых истребителей-перехватчиков. Планета дислокации нашей усечённой роты (в составе 75 человек вместо положенного по уставу 101 военнослужащего) – Суран, система Сола-4. В этот сектор мы прибыли неделю назад, как сопровождение имперской следственной бригады, направлявшейся сюда. Подробностей проводимого расследования нам знать было не положено, но на время следствия все внутренние охранные подразделения были отстранены от выполнения своих обязанностей. В связи с чем их исполнение было передано нашей роте. С тех пор в данной системе мы временно взяли на себя охранно-патрульные функции и обязанности спасательного отряда быстрого реагирования.
Служба по контролю территории этого странного сектора не вызывала особых трудностей. Основной поставленной задачей для нас было не выпускать никого за пределы системы до окончания расследования.
Помимо этого нам вменялось подготовить тёплый приём для одного исчезнувшего со станции корабля. По полученным предварительным данным, он должен был вернуться со своего таинственного рейда со дня на день. Как нам сообщили, следственную бригаду интересовали два пассажира с этого корабля. Именно их благополучное прибытие на станцию, а также возможный арест мы и должны были обеспечить.
Ожидаемый транспорт прибыл как раз в мою дежурную смену. Вероятно, пилот ничего не заподозрил, так как судно направилось сразу в сторону станции.
Мы продолжили патрулирование, передав, как и предписывала инструкция, сигнал группе захвата о том, что клиент прибыл.
На этом удача и благодать для нас, да и для всех, кто был в этом секторе, закончились.
Через тридцать минут после прибытия в систему ожидаемого корабля в систему пришла смерть. Сюда вторгся линкор архов.
В Секторе не было сил, способных противостоять такому тяжёлому, бронированному и хорошо вооружённому боевому кораблю нашего врага. Никто не ожидал, что они смогут разыскать путь в этот сектор. Но архи оказались умнее и пришли на хвосте ожидаемого нами маленького транспорта. Случайность это или нет, никто теперь уже не узнает, и тем более я. Но факт остаётся фактом, «жуки» оказались здесь сразу вслед за людьми, которых ждали следователи.
Радует только одно: если они и привели сюда архов специально, то это им не помогло. Из сектора не выбрался никто. Особенностью сектора является то, что уйти из него можно только в одном направлении, как раз и перекрытом чужим линкором. Поэтому мы с ребятами собрались в ударное крыло и старались прикрыть отступление персонала станции в сторону ближайшей планеты в надежде или укрыться на ней, или спрятаться в расположенном за ней большом астероидном поле.
Охранники станции первоначально присоединились к нам, и мы отступали совместно, одним строем, но, когда на нас навалились тяжёлые истребители архов и мы остались прикрывать транспорты с людьми, они покинули строй и бросились удирать. На увещевания о том, что совместно у нас больше шансов отбиться, они не обратили внимания и, оставив нас одних, улетели вслед за транспортами.
Это бы не очень сильно нас ослабило, если бы в этот же момент через ту брешь, что образовалась с их уходом, нас во фланг не атаковал тяжёлый рейдер прорыва архов. С этого и начался наш крах. Теряя по одному кораблю каждые несколько минут, мы стали отступать вслед за транспортами. Давая им этими выигранными минутами ещё один процент к шансу на выживание.
Попадание в свой истребитель я не почувствовал. Очнулся и пришёл в себя только через два дня уже в спасательной капсуле. Я застал как раз момент, когда линкор покидал систему.
Смотря, как уходит из системы этот чудовищный монстр, я ощутил печаль и жалость к людям, что погибли у этой станции. Но и ощутил огромную радость оттого, что я остался жив. Я был счастлив, как ребёнок. Правда, длилось это состояние счастья недолго. С каждым часом ожидания и попыток связаться ещё с какими-либо выжившими надежда на благополучный исход начала таять.
Видимо, живых людей в системе больше не осталось.
Ресурса спасательной капсулы хватило только на месяц.
Сегодня мой последний день. Мне осталось жить в лучшем случае двенадцать часов.
Я надеюсь, что когда-нибудь в этой системе опять появится корабль Содружества или любое другое человеческое судно. И потому прошу выполнить одну мою просьбу. Я надеюсь только на вашу честность.
На моей родной планете Реал – находится она в той же системе, где мы и были расквартированы, Сола-4, – живёт моя семья. Жена, сын и дочь. Жену зовут Кеана, сына – Суан и дочку – Фера. Прошу вас, передайте им историю моей гибели, последнее приветствие и подарок от меня. Я за всё время своей службы накопил достаточно большую сумму кредитов – тысячу восемьсот китов. Возьмите себе половину, а вторую отвезите моей семье.
Это последняя просьба погибающего солдата. Ради нашего войскового братства выполните её. И моя благодарность, а большего я дать не могу, будет всегда с вами.
Спасибо. С уважением и надеждой
Харат Вааркол Стерх, Лейтенант космического флота Службы внутренней безопасности Содружества».
Последними на записи кристалла были адрес проживания семьи Харата и номер счёта в планетарном банке планеты Реала, откуда нужно было снять кредиты.
Я решил, что если мой путь когда-нибудь будет проходить вблизи этой системы, то я обязательно постараюсь выполнить просьбу погибшего пилота. Он своей жизнью и смертью заслужил право на то, чтобы его последнее желание исполнилось. Тем более оно не должно вызвать особых проблем.
Я убрал диск в сумку и задумался над тем, что очень много событий закрутилось тут в один большой узел в одно и то же время.
Не удивлюсь, если завтрашнее путешествие преподнесёт ещё какой-нибудь сюрприз, уходящий своими корнями на пятьдесят лет назад.
С этой мыслью я начал стелить постель и готовиться ко сну.
Уже засыпая, последним, что я видел перед тем, как отбыть в царство Морфея, были большие тёмно-фиолетовые глаза.
«Спокойной ночи, Алексей», – прошелестело у меня в голове.
«Спокойной ночи», – ответил я и провалился в сон без сновидений.