Книга: Приватир
Назад: Глава 8 Средиземноморский Альянс. Родос. 16.05.2064
Дальше: Глава 10 Нейтральные территории. Коринфский залив. 20.06.2064

Глава 9
Средиземноморский Альянс. Родос. 22–23.05.2064

— Игнач, — нажав на клавишу передачи сигнала, произнес я в рацию, — на связь!
— На связи, — услышал я голос командира пластунов.
— Что у тебя?
— Из лагеря привезли семь минометов и много боеприпасов, имею четыре артиллерийских расчета, сейчас все установим, и будем готовы открыть огонь.
— Отлично. Здание управы порта видишь?
— Да.
— Накрыть его сможешь?
— Без проблем.
— Будешь готов, сообщи.
— Все понял, Мечник. Сделаем в лучшем виде.
Пристегнув коротковолновую радиостанцию на пояс, я прислонился к прохладной каменной стене, и сам себе улыбнулся. Нападение Альянса на Кубанскую Конфедерацию все же произошло. Война началась, и в этом нет ничего хорошего, но для моего отряда это случилось очень вовремя. Почему? Расскажу по порядку.
Узнав о том, что посольства Трабзона и Краснодара были захвачены в плен войсками Босфорской оперативной группировки, мой отряд стал готовиться к тому, чтобы ударить в спину зарвавшимся средиземноморцам. Однако дни летели один за другим, а ничего не происходило. Конфедерация сбрасывала сообщения, что пока все тихо, а о том, что происходит в Альянсе, мы знали очень мало. Новостных радиопрограмм в этом государственном образовании не было в принципе, а извещать наемников о последних событиях, наши наниматели считали излишним.
Так минуло пять дней и, однажды, когда мои воины бегали по полигону и отрабатывали работу в подгруппах при атаке укрепленной оборонительной позиции, ко мне подошел командир Сербского батальона Бранко Никшич. В последние дни мы с ним практически не общались. Мне как-то не до того, к прорыву с вражеской территории готовлюсь, да и у него своих забот хватает.
Комбат сербов, крепкий и сильный мужчина лет под сорок, высокий брюнет с волосами до плеч, глаза голубые, одет в темно-зеленый полевой камуфляж, а обут в высокие рыжие берцы. В общем, личность уже сама по себе запоминающаяся, но есть и еще один небольшой штришок, золотая серьга в мочке левого уха. По жизни веселый человек, с товарищами и своими бойцами может шутить и смеяться часами, и в то же самое время, чрезвычайно жесток к врагам. Не раз уже с ним выпивал накоротке и многое о нем знаю, отношусь к нему хорошо, но бдительности не ослабляю, поскольку Бранко Никшич может быть непредсказуем и если посчитает, что я веду двойную игру или чем-то его оскорбил, может затаить зло.
Я стоял на небольшой высотке и в бинокль наблюдал за своими бойцами. Серб остановился рядом, с полминуты помолчал, и задал вопрос, которого я от него никак не ожидал:
— Чего вы ждете Саша?
— Не понял? — бинокль опустился на шею, и я повернулся к Никшичу. — О чем ты, Бранко?
— Почему вы еще не свалили с острова?
— А с чего ты взял, что мы должны куда-то сваливать?
— Не надо, — серб поморщился, — не юли. Это солдаты Альянса не видят, что вокруг них происходит, а мои парни все подмечают, так что ваши сборы, внимание к штабу полка и разведка в порту, незамеченными не остались. Мне кажется, что ты хочешь покинуть территорию Средиземноморского Альянса, и не просто так, а с шумом и грохотом. Мои догадки верны?
Поколебавшись, я ответил честно:
— Да.
— Почему?
— Альянс готовится напасть на нашу страну, а для нас Родина это святое. Как только средиземноморцы нанесут свой удар, так и мы медлить не станем.
— Понимаю тебя, и намерение ваше одобряю.
— Ты не будешь нам мешать?
— Нет, не буду, но за это мне нужна моя доля в кораблях и снаряжении, которые мы у Альянса захватим.
— Это получается…
— Да-да, — усмехнулся Никшич, — получается, что я с вами. Не нравится мне здесь, и надо покидать эту службу.
— Сколько ты хочешь?
— Половину всего, что мы захватим. За это мой батальон нейтрализует македонцев и турок. Они за контракт с Альянсом крепко держатся, и с ними договориться сложно. Кроме того, могу взять на себя захват полковых складов.
— Значит, отныне мы союзники? — рука сама собой протягивается вперед.
— Именно так, — крепкое рукопожатие, и наш договор скреплен.
После разговора с комбатом сербов, прошли еще одни сутки и всем батальонам 14-го пехотного полка приказали выстроиться в поле. При этом оружие оставалось в лагере, а вид мы должны были иметь самый, что ни есть бравый. В сопровождении двух взводов личных гвардейцев на автомашинах и броневиках, нас навестил сам командующий Критской оперативной группировкой адмирал Средиземноморского Альянса Анастас Папастратос.
Сухощавый и жилистый адмирал, блистая совершенно невообразимым количеством золотого шитья на красном мундире, торопливо пробежался вдоль строя, принял доклад полковника, приветливо покивал Бурову и, взобравшись на переносную трибуну, произнес зажигательную пятнадцатиминутную речь. Говорил он на английском и что он нам хотел сказать, я не понимал, хотя редкие слова из его речи мне все же удавалось выхватить, и из общей мешанины становилось понятно, что он зовет нас на войну против Кубанской Конфедерации. В общем-то, так оно и оказалось и после того, как построение было окончено, а адмирал вместе со своим сыном отбыл в Родос, по поручению полковника Папастратоса, переводчик Бекбулат Три Кинжала собрал всех комбатов в штабе и более подробно разъяснил все, что хотел сказать командующий.
С сегодняшнего дня Средиземноморский Альянс находился в состоянии войны с Кубанской Конфедерацией, и Босфорская эскадра адмирала Черри уже вела артиллерийский обстрел наших берегов. Еще день-два и начнется высадка первой волны десанта, а нашей бригаде, то есть 14-му полку Бурова и 13-му полку Айбата предстоит идти во второй волне. В связи с этим, следующим утром мы должны погрузиться на ждущие нас транспортники, в море соединиться с кораблями Айбата и направляться в распоряжение командования Босфорской оперативной группировки.
Дальше события помчались с бешеной скоростью. Туркам и македонцам предстояло собираться в поход, а у нас уже все было готово и спустя три часа после построения и сбора в штабе, мы начали действовать. В течении получаса сербы разоружили батальоны Алекса и Алтая, а так же захватили полковые склады и небольшой автопарк. Ветераны Кары уничтожили всех охранников штаба полка и взяли в плен восемь офицеров Альянса, а основная ударная группа моего отряда, разделившись на две части, двинулась на захват портов города Линдос и Родос.
В Линдосе проблем не было, охранный взвод разоружили легко и четыре БДК вместе со всеми своими экипажами были захвачены без крови и стрельбы. Здесь работал Кум с гвардейцами, и все прошло по плану, а вот в порту Родоса, куда ударные группы добирались на трофейных автомашинах, пришлось изрядно повозиться.
На территорию порта первой проникла группа Скокова. Местная охрана нашего майора уже знала и привыкла к тому, что он часто бывает в здании управляющего портом. Скоков и несколько его бойцов прошли на КПП, обезвредили позабывших о бдительности регуляров и около сотни наших воинов хлынули в порт. Мы без боя заняли казармы, вышли на причал, а вот тут-то нас и ожидал сюрприз.
По плану отряд готовился к захвату одного корабля, уже отремонтированного и готового к походу эсминца «Капитан Голсуори». Однако помимо него, здесь же находился и флагман Критской оперативной группировки, сильно переделанный и изрядно модернизированный бывший турецкий фрегат «Гоксу», который на данный момент носил название «Ираклион». Видимо, адмирал Папастратос решил задержаться на острове и погостить у своего сына, который имел поместье невдалеке от разрушенного города Родос, а фрегат это его личное средство передвижения, и соответственно, где он, там и его флагман.
Скоков, который шел с передовой ударной группой не растерялся и начал захват сразу двух боевых кораблей. Все было отработано четко, и каждый боец знал, что он должен делать. В первую очередь захватывались радиорубки, за ними корабельные арсеналы, системы управления кораблем, штурманские рубки, боевые посты артиллерии, ходовые мостики и машинные отделения. Наши воины действовали быстро, жестко и гасили всех, кто только мог быть опасен.
Захват прошел бы на оценку «отлично», но в самом конце случилась неприятность. Один из вражеских морпехов с «Ираклиона», сумел выскочить на палубу и произвести несколько выстрелов в воздух. Конечно же, его сразу пристрелили, но в здании управы оказались десантники Папастратоса, наверное, бойцы его личной охраны, по крайней мере, половина того отряда, который всегда находился с ним рядом. Эти парни были профессионалами, и действовать они начали незамедлительно. Десантники контратаковали причалы и попытались отбить свои корабли. Однако было поздно и, понеся потери в несколько убитых, преторианцы адмирала откатились обратно в крепкое и массивное здание портовой управы.
Ложить людей на штурме похожего на крепость строения я не собирался, а потому, дождался сто двадцати миллиметровых минометов, которые подвезли из полкового лагеря. У пластунов Игнача есть уже готовые артиллерийские расчеты, так что сейчас мы выкурим десантуру Альянса из укрепления и только тогда захватим управу, а тем временем, наемники Лиды Белой постараются взять в плен адмирала и комбрига Папастратосов. За вечер и ночь мы должны решить все вопросы и, коль будет удача за нас, поутру уже окажемся в море.
— Игнач вызывает Мечника, — проговорила рация.
— Мечник на связи, — уквэшка снова у меня в руках.
— Мы готовы к открытию огня.
— Начинай.
— Сколько мин по цели отработать?
— Для начала, по десять штук из каждого ствола.
Всего через несколько секунд за моей спиной, где-то в районе площадки возле КПП, забахали минометы. С противным воем мины пролетели по воздуху, описали дугу, и упали на серое здание портовой управы. Взрывы сотрясли строение, в котором прятался враг простреливавший из ручных пулеметов причалы. Ударная волна вышибла все окна, прошлась осколками стекла, кирпичей и металла по комнатам, и это было только началом маленького светопреставления, уготованного десанту Альянса.
За первым залпом последовал второй, третий и четвертый. Тяжелые мины размеренно и неотвратимо падали туда, куда их направляли люди. Взрывы сотрясали управу, из оконных проемов выплескивались яркие языки пламени, и все вокруг заволокло цементной пылью и дымом. Свежий морской ветерок пытался разогнать эту мутную и непроницаемую взвесь, но это было бесполезно.
Вот теперь-то, можно и на штурм сходить. Я оглянулся, и ни одного из своих командиров рядом не увидел. Игнач метрах в трехстах с минометными расчетами, Лида занимается особняком Папастратосов, Кум в Линдосе, а Скоков ревизию кораблей проводит и ведет первичный допрос моряков из экипажа. Получается, что на развалинах перед управой, только я и двадцать пять воинов из разных подразделений моего отряда. Видать, придется мне лично в атаку сходить.
Перекинув автомат на грудь, я повернулся к воинам, и выкрикнул:
— Вперед братва! Добьем гадов!
Вдоль невысокой стенки гаража для автопогрузчиков, я помчался к горящему зданию. Бойцы, с ревом и криками, рванулись за мной. Дым стелился над бетонной поверхностью площади перед управой и нас, не смотря на весь производимый нами шум, не замечали до самого последнего момента. Только когда мы вломились в здание, преторианцы адмирала опомнились, бросили тушить пожары и попытались оказать нам сопротивление.
Однако их оставалось всего семь или восемь человек на все немалое по размерам строение, так что задавили мы их быстро. Хотя, надо это признать, дрались десантники отчаянно, и доходило до того, что один из них, обвязавшись гранатами, пытался броситься нам навстречу и совершить самоподрыв. Этого дурика срезали одной автоматной очередью и не дали ему приблизиться к нам вплотную. Взрыв произошел, но мы отделались только несколькими контуженными, и исходом боя я был доволен. Здание, из которого можно держать под обстрелом большую часть порта, за нами, потерь, вместе с теми, кого потерял Скоков, два убитых и одиннадцать раненых. У нас на руках вся документация местного управляющего, захвачены портовые грузы и топливный резервуар, а главное, два отличнейших боевых корабля.
Бой за порт закончился, я направился на трофейный фрегат и первым, кого я увидел на борту, был совершенно счастливый майор Скоков. Блистая на солнце своей загорелой лысиной, он как угорелый носился по всему «Ираклиону» и стремился объять необъятное, то есть, лично проверить каждый судовой механизм и заглянуть в каждое помещение на корабле.
— Максим Сергеич, — я отловил майора на вертолетной площадке, которая находилась на корме фрегата.
— Чего? — в каком-то недоумении бывший морской пехотинец резко остановился и посмотрел на меня.
— Подойди сюда.
Скоков подошел ко мне вплотную и снова повторился:
— Чего?
— Это я тебя, товарищ гвардии майор хочу спросить «чего». Ты чем занимаешься?
— Корабль изучаю, — ответил он и кивнул на нескольких матросов, которые под охраной двух бойцов повсюду сопровождали его. — Люди из экипажа все показывают, а мы запоминаем, что это такое. Тут ведь, надо разобраться, для чего тот или иной механизм, а дальше понятно, вспоминается наш аналог и ставится уже наш человек.
— И что, этим больше некому заняться?
— Ну, — Скоков пожал плечами, — в общем-то, есть, бывший третий помощник капитана торгового флота Тимошин.
— Вот пусть он этим и займется, а ты, как будущий капитан этого корабля, должен осуществлять общее руководство всем, что здесь происходит, а не носиться с палубы на палубу и каждую лебедку проверять. Ты понимаешь, о чем я?
— Да-а-а, — протянул он и немного смутился. — Просто, первый трофей, да еще в таком отличном состоянии, что не удержался.
— Понимаю, сам такой, на все бы посмотрел и все бы пощупал, но не до того сейчас. К утру надо быть в Линдосе, а дел еще и помимо фрегата хватает, так что в самом крайнем случае ставь на какой-то пост местного матроса, а к нему охрану. Кару на малоазиатский берег переправим, где-нибудь в тихой бухте спрячемся, и тогда уже будем с устройством корабля разбираться.
— Ясно, — пробурчал майор.
— Вот и хорошо, — я огляделся и спросил: — Кратко, расскажи, что нам в руки попало.
— Про эсминец, — Скоков кивнул на второй наш трофей, на котором так же, как и на фрегате, шла рабочая суета, — ты знаешь, стандартный и очень старый корабль класса «Флетчер», переоснащенный под современные условия. Судно надежное, но с двигателями постоянные проблемы и изношенность механизмов сильная.
— Черт с ним, с этим эсминцем, все равно его придется сербам отдать. Дотянем до Линдоса, а там уже пускай они им занимаются. Ты про фрегат говори.
— Корабль отличный. Бывший фрегат УРО типа «Оливер Хазард Перри», некогда турецкий «Гоксу», сейчас «Ираклион». Корпус стальной, надстройка из алюминия. Всего два месяца назад прошел ремонт и переоборудование. Длина корабля 134 метра, водоизмещение 4250 тонн, ширина тринадцать с половиной метров. Скорость до тридцати узлов, а запас хода до пяти с половиной тысяч морских миль. Две газотурбинные силовые установки General Electric LM2500-30. Экипаж двести моряков и восемьдесят морских пехотинцев. Противокорабельные ракеты, торпеды и мины отсутствуют. Все это было убрано при переоснащении, так что вооружение достаточно скромное: два 76-мм автоматических орудия «Melara» и два зенитных комплекса АУ-630, что характерно, установки наши, доставшиеся Альянсу на одной из баз египетского флота. Если кратко, то на этом все.
— Что с боеприпасами, топливом и продовольствием?
— Как в дальний поход. Корабль флагманский и здесь все только самое лучшее, и всего под завязку.
— А вертолет? — притопнув ногой по площадке, на которой мы находились, спросил я майора.
— Должен быть штатный «Си-Хаук», но Игнасио Каннингем решил, что это излишняя роскошь, и со всех оперативных групп, эти вертолеты были изъяты. Как следствие, помещения вертолетной команды и топливные танки для авиационного горючего, переделаны под иные цели. Хотя вертолетная площадка по-прежнему может использоваться по назначению.
— А как адмиральская каюта?
— Роскошь, — Скоков усмехнулся и добавил: — Между прочим, кровать двуспальная.
— Ну, что, Максим Сергеич, больше вопросов нет. Иди на ходовой мостик, руководи командой, и будь готов в полночь выйти в море.
Майор меня уже не слышал, а продолжил свой обход корабля. Сказать тут особо нечего, человек фанат моря и кораблей, дорвался до дела всей своей жизни, и думаю, что капитаном он станет отличным.
Только Скоков исчез, как на борт корабля поднялся связист с «Багульником» за спиной. Он протянул мне наушники и, задыхаясь от быстрого бега, сказал:
— Лида вызывает. У наемников проблемы.
Наушники на голову, тангетку передачи сигнала в руки и мой встревоженный вопрос:
— Это Мечник. Что у вас?
Мне в ответ усталый голос Лиды:
— Особняк взять не можем. Здесь не меньше полусотни стволов, два БТРа и три легкобронированных «хамви» с пулеметами на турелях. Имеем потери и много раненых.
— Отойти сможете?
— Наверное. Преследовать нас не станут, так что к порту доберемся без потерь.
— Отходите. Вам навстречу вышлю поддержку, и если что, они вас прикроют. Как поняла?
— Все понятно. Мы отходим.
Наемники, которые не смогли взять особняк адмиральского сына и нашего комбрига, вернулись в порт через час. Нападение не удалось и только убитыми потеряно семь человек — это факт. Однако на то были причины: хорошо укрепленные стены поместья, бронетехника, про которую мы ничего не знали и преторианцы Папастратоса-старшего, так что если смотреть на проваленную операцию с учетом этих факторов, мои воины как всегда показали себя превосходно. Конечно, будь у нас времени побольше, можно было провести более серьезный штурм особняка, но его не было.
Порт Родос наши трофейные корабли покидали в районе полуночи. На берегу пылали склады с зерном и сушеными фруктами, взрывались большие портовые краны и ярким факелом горел топливный резервуар на сорок тысяч тонн. Корабельная радиостанция перехватила сообщение адмирала Папастратоса ко всем войскам своего соединения. Он был в бешенстве и требовал спасти его от неблагодарных изменников и бунтовщиков. После чего он хотел, чтобы его морская пехота отбила фрегат «Ираклион», а всех, кто посмел поднять бунт, незамедлительно доставили к нему на расправу.
Война началась, и отряд Александра Мечникова нанес свой первый удар по врагам, и на этом мы не успокоимся, поскольку отступать и почивать на лаврах не собираемся. За бортом было темное море, в глубине корабля ровно гудели двигателя, а ставший капитаном боевого фрегата Скоков, посмеиваясь, переводил мне слова разгневанного адмирала Анастаса Папастратоса.
Так прошел первый день войны, а утро второго застало нас уже в Линдосе. Здесь был проведен быстрый военный совет, на котором помимо Никшича, Кары и меня, присутствовали Алекс и Алтай, которые сообразили, что если мы уходим, то и им лучше на острове не оставаться. В принципе, решение их было верным, и как ни посмотри, после того, что мы натворили, прежнего доверия к наемникам не будет. Это в лучшем случае, а в худшем, их просто уничтожат или кинут на самый опасный участок Кубанского фронта. Наемники все это понимали четко, а потому, решили вместе с сербами уходить в сторону Адриатического моря.
Как я уже и сказал, совет был коротким и по делу. Мы делили имущество и корабли. Долго не спорили и решили так: эсминец «Капитан Голсуори», три БДК и большая часть военного имущества 14-го пехотного полка достаются сербам, македонцам и туркам. За нами остается: один БДК, несколько автомашин, которые мы могли на него погрузить, фрегат и полтора десятка минометов со всеми имеющимися к ним боеприпасами. В общем, расставались мы с Бранко Никшичем хорошо и по-доброму.
Заканчивались последние приготовления к походу. Бойцы торопливо грузили остатки ценного трофейного имущества, а мы с комбатом сербов, в сопровождении Лихого, прогуливались по причалу.
— Чем дальше займешься, Саша? — с улыбкой спросил Никшич.
— Отлежусь в тихом месте, и начну крейсерские операции против Альянса. А ты?
— Хочу попробовать мечту осуществить.
— Какую, если не секрет?
— Королем хочу стать. Корабли есть, люди имеются и боеприпасов полно, так что можно попробовать. Начну с Далматинских островов, осмотрюсь, пережду какое-то время, и начну войну против Сплита, Котора и Дубровника, так что если лет через пять, будешь в тех местах, то скажи любому встречному, что ты боевой товарищ Бранко Первого и тебя встретят как друга.
— Ага, — усмехнулся я, — или как врага.
— Такое тоже возможно, — согласился серб.
Прерывая наш разговор, над причалами Линдоса разнесся усиленный внешними громкоговорителями голос Скокова:
— Палубной команде — аврал! Баковым на бак, ютовым на ют, занять места согласно швартовным расписаниям! Всему личному составу и десантной партии подняться на борт!
— Ну, — я повернулся к Никшичу, — удачи тебе будущий король.
— И тебе того же, будущий приватир Кубанской Конфедерации. Хотя, может быть лучше называть тебя корсар, пират, арматор, капер или флибустьер?
— Приватир название нормальное и по сути верное, так что мне подойдет.
Попрощавшись с сербом, вскоре я был на ходовом мостике «Ираклиона». Фрегат отошел от причальной стенки, развернулся в сторону открытого моря и в сопровождении набитого трофеями и пехотой БДК направился курсом на север. Нам предстояло высадить наемников Бурова на турецкий берег и со всех ног, то есть лошадиных сил наших двигателей, уходить от погони, которая наверняка уже мчится к Родосу.
Назад: Глава 8 Средиземноморский Альянс. Родос. 16.05.2064
Дальше: Глава 10 Нейтральные территории. Коринфский залив. 20.06.2064