Глава 24
Решение добираться до Прокофьевых хуторов пешком Демидов принял единолично. Впрочем, никто из разведчиков не стал бы с ним спорить. Фургончик Светланы был довольно приметным, особенно своей ярко-красной окраской, и не просто бы демаскировал их группу — он бы точно указывал весь ее маршрут следования! К тому же, по мнению Купца, передвижение пешком по лесу позволяло хотя бы изредка пользоваться ноутбуком, который кто-то запеленговал. Ефимов только поморщился, как от зубной боли. Он прекрасно знал, что даже при отключенном питании ноутбук способен быть указующим «маяком», при условии, что пеленгующая программа установлена на мощном компьютере, а работающий на нем человек — опытный программист. В последнем Саня даже не сомневался. Программу, которой он пользовался для связи с базой, он разрабатывал лично, установив многоуровневую защиту. Пользовались ею только сотрудники спецсвязи их полка и несколько радистов из таких же разведгрупп, как их.
То, что кто-то довольно быстро вскрыл его ноу-хау, Ефимову было неприятно. Но, с другой стороны, интересно «поиграть» с сильным противником. Тем более что это давало возможность испытать свои «домашние» заготовки, разработанные Шико именно для таких случаев.
По словам Светланы, от «Фольварка Маэстро» до Прокофьевых хуторов было около пятидесяти километров. По прикидкам Демидова, с поправкой на то, что с ними идут трое неподготовленных гражданских людей, группа должна была добраться до конечной точки за пять-шесть часов, то есть к полудню.
Однако солнце давно перевалило зенит, а разведчики и их спутники все еще плутали по лесным тропинкам, и казалось, конца этому никогда не будет. Да и уверенность Светланы, вызвавшейся быть проводником, сильно поубавилась. И хотя она все еще пыталась сохранять спокойствие, даже незнакомому с психологией человеку было бы понятно, что Светлана попросту заблудилась. После двух часов бессмысленных плутаний Демидов не выдержал, решительно скинув свою громоздкую спортивную сумку-«батон», и скомандовал:
— Привал полчаса, укрыться в кустарнике! Костров не разводить. Чиж и Толстый — в дозор. Медведь, Шико и Светик — ко мне!
Имя Дробич Купец проговорил с такой интонацией, что Володя понял: его подружку ждет тяжелый разговор с их командиром. Выйдя на небольшую полянку, на которой были аккуратно сложены растакованные бревна, Демидов, уперев руки в бедра, несколько минут смотрел на Светлану тяжелым взглядом.
— Ну, — наконец проговорил он после затянувшегося молчания, — что скажете, товарищ корреспондент?
Светлана дерзко вскинула голову, тряхнув пышными волосами.
— А что я должна сказать? — задиристо ответила она вопросом на вопрос, глядя на Демидова снизу вверх. В этот момент она была похожа на маленького ощетинившегося котенка, которого из любопытства разглядывает большой породистый пес.
— Понятно, — кивнул головой Купец, — значит, сказать нечего. Тогда говорить буду я! — Пригнув голову, он сделал несколько шагов вдоль стоявших перед ним ребят. — Ни хрена ты, Светочка, не знаешь дороги на эти чертовы хутора! А потому мне бы очень хотелось знать, за каким лядом ты с нами потащилась?
Дробич на мгновение смутилась, но быстро совладала с собой и выкрикнула фальцетом:
— Как это не знаю?! Прекрасно знаю! Просто немного заплутала…
Локис ехидно хмыкнул. Он, как и все остальные разведчики, давно понял, что Светлана водила их по лесу наугад.
— Светик, — проговорил он как можно мягче, — мы бродим уже полдня, а конца и края этому лесу не предвидится. Давай не будем больше играть в старинную игру «Иван Сусанин и его потомки»… Говори начистоту: дороги к хуторам ты действительно не знаешь…
Дробич резко повернулась к Локису, сердито сверкнув глазами:
— И ты туда же?! Решили отделаться от меня! Да? Фиг вам всем! Все равно с вами пойду!
— Послушай, девочка, — внушительным тоном перебил ее Купец. — Если бы мы хотели избавиться от тебя или еще от кого-то, то давно бы это сделали. Вплоть до вашего физического устранения. А пока, как видишь, мы даже с тем уродцем нянькаемся… Так что не выпендривайся, а то я не посмотрю, что ты взрослая детка, разложу и выпорю!
Гневный взгляд Светланы сразу потух, тонкие губы предательски задрожали, на ресницах блеснули слезинки. Демидов досадливо поморщился: перспектива женской истерики его совсем не устраивала.
— Ну, ты это… — пробормотал он слегка смущенно, — сырость-то не разводи… Никто тебя не бросает, пойдешь с нами… Только не ври больше. У нас это не принято. Саня, что можно сделать через твою «шарманку»?
Ефимов, который все это время равнодушно рассматривал лес, пожал плечами:
— Минут на десять можно выйти в эфир. Пока он нас запеленгует, пока определит координаты, я успею свернуться. Только после сеанса уходить с этого места придется в темпе!
— Ты за это время успеешь определить, где мы и куда надо идти?
— Постараюсь…
— Ты не старайся, а делай! — недовольно прервал радиста Купец. — Сколько мы еще по этому лесу будем бродить как неприкаянные? Того и гляди, нарвемся на каких-нибудь грибников-ягодников. Лично мне такие встречи не нужны! Понятно?
— Понятно… — Ефимов в очередной раз равнодушно посмотрел на голубеющее между крон деревьев небо и, опустившись на траву, принялся распаковывать свою сумку.
Демидов некоторое время смотрел, как радист готовится к работе, потом, повернувшись к продолжавшим стоять поодаль Локису и Дробич, распорядился:
— Медведь, останешься с Шико. На всякий случай… А вас, милая врушка, прошу следовать за мной…
Володя проводил их взглядом и подсел к Саньку, который уже устроился со своим ноутбуком, положив его себе на колени. Несколько секунд он сидел, приподняв растопыренные руки, словно фокусник, готовящийся к началу представления. Наконец, пробормотав себе под нос: «Начнем-с», нажал кнопку «Off».
— Саня, — осторожно позвал радиста Локис, зная, что тот не любит, когда его отвлекают, — а как же нас запеленговали? Ты же говорил, что твою систему взломать невозможно…
— А он и не взломал ее, хотя и пытался это сделать… Просто засек частоты, на которых мой «бук» работает, и через спутник ведет нас. Но это ему осталось делать от силы минут двадцать.
— Погоди! Ты же Купе сказал, что можно работать не больше десяти минут!
— Да мало ли, что я ему сказал, — хмыкнул Ефимов. — Он же все равно ничего не поймет. Ему важен результат? Будет ему результат! Подай из сумки коробочку. Черная такая, плоская…
Володя подозрительно посмотрел на Санька, который продолжал сосредоточенно «колдовать» над ноутбуком, что-то бормоча себе под нос. Подтянув к себе «батон» Ефимова, он принялся осторожно шарить в нем, пока не наткнулся на какой-то предмет в пластиковой упаковке. Достав, недоуменно повертел в руке плоскую коробочку черного цвета, по форме и размеру похожую на пачку тонких «дамских» сигарет. Коробочка была запаяна в полутвердый пластик. С одной стороны прибора была встроена миниатюрная лампочка, а с противоположной стороны выступал тумблер включения-выключения.
— И что это за «народное творчество»? — поинтересовался он у Сани, который продолжал копаться в ноутбуке.
— Ничего не трогай! — быстро предупредил Ефимов. — Дай сюда!
Он зубами разорвал упаковку, одной рукой продолжая стучать по кнопкам клавиатуры, потом, так же зубами, снял с коробочки защитный колпачок, под которым оказался разъем USB, и подсоединил коробочку к ноутбуку. Несколько минут был слышен только сухой стук клавиш. Внезапно Саня издал какой-то странный кудахтающий звук, который, видимо, должен был означать радость.
— Вот теперь мы похихикаем, мой невидимый друг! — удовлетворенно заявил он. — Вот это сюда… А это сюда…
Отсоединив от ноутбука таинственную коробочку, радист надел на разъем защитный колпачок и щелкнул тумблером. Лампочка загорелась слабым светом и тут же начала часто мигать. Ефимов что-то проверил по ноутбуку и довольно усмехнулся:
— Не ищите меня в Вашингтоне! Так, а теперь по основному заданию… — Его пальцы снова запрыгали по клавиатуре. — Значит, мы сейчас вот здесь. То, что мы считаем Прокофьевыми хуторами, находится в тридцати — тридцати пяти километрах к юго-западу от нас. Азимут порядка семидесяти пяти градусов… Да уж, Вова, поводила нас твоя подружка.
— Ты еще поговори! — недовольно буркнул Локис, внимательно рассматривая изображение на мониторе и стараясь запомнить мельчайшие детали. — Все! — бросил он через пару минут. — Сворачивайся и пошли к нашим.
Ефимов быстро закрыл все окна на мониторе, отключил ноутбук и, захлопнув крышку, упаковал его в специальный водонепроницаемый футляр. Уложив все в сумку, поднялся с земли, отряхивая с джинсов сухие травинки, и деловито спросил:
— Ну что, идем к нашим?
— Можно подумать, что у нас есть другие варианты, — буркнул Володя. — Кстати, а что за хрень ты «заряжал» от «бука»?
— Ты про это? — Саша достал из нагрудного кармана коробочку и подкинул ее на руке.
— Ну да…
— О-о-о, брат! Это такая штука! Нужная такая, брат, штука! Нам без нее никуда!
— Саня, мне твои загадки уже холку натерли. Ты либо говори как есть, либо молчи…
— Ладно, не дуйся, — примирительно улыбнулся Ефимов. — Сами все увидите. В конце концов, не один Купа подсуетился в эту командировку. Чиж, по-моему, тоже кое-что прихватил из личных запасов…
— Этого только не хватало! — выдохнул Локис. — Я думал, что только Купа у нас с дуринкой, а оказывается, еще двое завелись. Неужели это передается воздушно-капельным путем?!
Семен Чижиков в их группе был сапером, причем очень хорошим сапером, способным сделать взрывное устройство из любых подручных средств. От одного только представления, что Чиж прихватил с собой что-то из своего арсенала, Володе стало нехорошо.
— Надо было и мне что-нибудь прихватить с собой, — пробурчал он.
— Ладно, потом на эту тему, — быстро проговорил Саня. — Лехе тоже не все надо знать про наши «заготовки»…
Они уже подошли к тем кустам, в которых отдыхали их товарищи.
— Ну, что там у вас? — первым делом спросил Демидов, едва Локис и Ефимов опустились на землю. — Все в порядке? На этот раз тебя, надеюсь, не засекли?
— Нормально все, — сухо ответил Ефимов, — вовремя «сбежал». Так что можем пока не спешить. И маршрут скорректировали… У меня к тебе разговор есть, командир.
— Говори… — коротко бросил Купец, продолжая полулежать на траве.
— Да я так смекаю, — тщательно выговаривая каждое слово, задумчиво проговорил Саня, — что зря мы с собой этого дохляка тащим. Толку от него ноль, а жрет он как полноценный человек. Еще и следить надо, чтобы он «на лыжи не прыгнул».
— И что ты предлагаешь? — насторожился Демидов. Он прекрасно осознавал, что нарушил «режим секретности» своей группы, ведя с собой гражданских людей. Помнил и о том, что все, кто так или иначе сталкивался с разведгруппой, подлежали уничтожению. Но это на войне, а здесь они были на территории государства, которое в состоянии войны с Россией не находилось. Скорее наоборот, Белоруссия являлась дружественной, а значит, законы войны здесь не действовали.
— Так что ты предлагаешь? — повторил свой вопрос Демидов, нервно теребя сорванную травинку. — Надеюсь, не то, о чем я успел подумать?
— Я не знаю, что ты подумал, командир, — хмыкнул Шико, — но предлагаю его отпустить! Пусть валит куда захочет.
Повисла неловкая продолжительная пауза. То, что выдал Ефимов, было не просто неожиданностью. Это было похоже на первый разрыв мины, когда ничто не предвещало обстрела.
— Можешь еще раз повторить, что сказал? — медленно выговорил Демидов. — А то у меня со слухом хреновато стало…
— Я говорю, — внятно повторил Саня, — пусть этот «ботаник» валит куда хочет! Ну, подумайте сами, парни, какой от него толк? Я на компе смогу больше, чем он. Кто его прислал, он не знает, кто те двое — тоже не знает. За что его, спрашивается, кормить? А так хоть пойдем быстрее…
— Да он же нас сдаст! — от возмущения Демидов даже подпрыгнул. — Ты об этом подумал?!
— Не успеет, — уверенно заявил радист. — Пока он выберется до ближайшего жилья, мы будем очень далеко. — Он достал из рукава куртки нож с широким лезвием, угрожающе блеснувший на солнце, и окликнул пленного парня:
— Эй, ты, иди-ка сюда!
Увидев в руках разведчика боевой нож, парень испуганно замычал и начал отползать через кустарник, царапая землю подошвами кроссовок. Глаза у него округлились от ужаса, все тело била мелкая дрожь, на лице застыла гримаса, словно он увидел перед собой выходца из преисподней. Кричать он не мог, поскольку заботливые руки Локиса очень плотно утрамбовали у него во рту кляп.
Ефимов не сразу понял, чего так испугался их пленник. Сидя привязанным к дереву, метрах в пяти от остальных, он не мог слышать, о чем вполголоса говорили разведчики. Но по тому, как выразительно они посматривали в его сторону, догадался, что говорят о нем. А увидев боевой нож, по-своему понял, до чего договорились эти парни.
— Вот дубина стоеросовая, — выругался Ефимов. — Лежи спокойно, придурок, а то все руки тебе располосую!
Парень внезапно вывернулся и с силой ударил Ефимова по щиколотке. От неожиданности и боли Саня взвыл дурным голосом, но тут же сдавленно заскрипел зубами, понимая, что шуметь в их положение нельзя.
— Сука! — прошипел он. — Я ж тебя как барана разделаю!
Широкое волнообразное лезвие «Шайтана» молнией сверкнуло в руке Шико, когда он менял хват ножа с прямого на обратный. Сделав шаг вперед, он небрежно отмахнулся от удара противника и тут же прижал к земле одну его ногу своей, в одновременно заблокировав коленом вторую ногу парня…
— Отставить! — раздался за спиной грозный окрик Демидова. — Не хочет, чтобы его отвязывали — пусть сидит под елочкой и кочумает. Лично я его уговаривать не собираюсь…
— В самом деле, Шико, — поддержал командира Локис, — чего ты с ним возишься? Грех на душу собрался брать. Сам же знаешь, что пинками в рай не загонишь! Пошли, оставь его.
Разведчики неторопливо поднялись с земли, Демидов, замысловато сложив ладони, несколько раз вскрикнул сойкой, подавая знак Чернову и Круглову присоединиться к группе. Дробич все это время недоуменно переводила взгляды на парней, не понимая, говорят они серьезно или просто пугают пленного. И только когда десантники начали выбираться из кустарника, поняла, что это не шутка и что ее новые знакомые вполне серьезно собираются оставить бедолагу в лесу, привязанным к дереву.
— Ребята, да вы что?! — с неподдельным ужасом прошептала она. — Вы собираетесь его здесь бросить?!
Разведчики остановились, с удивлением глядя на Светлану.
— Это же бесчеловечно! — продолжила журналистка, несколько ободренная тем, что ее слушают. — Здесь и кабаны бродят, и хищники, а он привязан. Даже на помощь позвать не сможет, вы ему рот заткнули!
— Светик, — пожимая плечами, возразил Локис, — ты же видишь, он сам не хочет, чтобы его развязали! Мы решили его с собой не брать. Да ты сама все слышала, что я тебе рассказываю?
— Но вы же ему ничего не объяснили! — с надрывом воскликнула Света. — Он же подумал, что вы хотите его убить!
— Послушай, девочка, — бесцеремонно вмешался в разговор Купец, — у меня нет ни времени, ни желания уговаривать этого придурка. Для нас он только балласт, от которого надо срочно избавиться. Его собирались отпустить с миром, он начал лягаться. Если этот «мурзик» предпочитает сидеть под деревцем, это его выбор! Уходим, парни, за мной!
От дерева, к которому был привязан пленник, раздалось страстное мычание. Парень, видимо убедившись, что никто его убивать не собирается, энергично тряс головой и дрыгал ногами, пытаясь встать в полный рост.
— Эк его разбирает! — хмыкнул Володя. — Как парень не хочет волкам на обед достаться!
— До волков он может и не дожить… — задумчиво потирая подбородок, проговорил Чижиков. — Комарики раньше них постараются. Зуб даю!
— Добрый ты, Чиж, по мне, так уж лучше под волчьи клыки угодить, чем медленно от комариков помирать…
— Да прекратите вы! — От возмущения Светлана даже топнула ногой. — Что вы за люди такие?! Неужели у вас нет ни капли жалости?!
— Есть, Светик, — заверил Локис, доставая из рукава куртки свой «Катран» с устрашающей пилой на обухе широкого лезвия. Привычно провернув его в руке, он подошел к привязанному парню. На этот раз тот не брыкался, и только по затравленному взгляду было видно, что все еще не до конца верит в то, что его отпускают. Несколькими резкими движениями Володя перерезал капроновый шнур, которым были стянуты запястья парня, вытащил изо рта кляп и сунул его оторопевшему парню в руку:
— Это тебе. На память! А теперь вали, чтобы больше мы тебя не видели, второй раз такими добрыми не будем! Вали, тебе сказали!
Парень неуверенной, заплетающейся походкой начал выбираться из кустарника. А когда отошел на безопасное, по его мнению, расстояние, бросился бежать, не разбирая дороги.
