28
Лавров и Ткачев оставались на окраине рыбацкой деревни столь долго, сколько алькальд и его внучка находились на побережье среди толпы возбужденных односельчан. Атташе все это время суетился, словно ему не стоялось на месте. Комбат оставался невозмутимым, лишь несколько раз просил того не нервничать. Дипломат на короткое время успокаивался, а потом вновь брался за свое. Видя, что его нервозность не остановить, Батяня перестал обращать на Сергея внимание.
Прошло около получаса, прежде чем Габриэль и Есения вернулись. По выражению лица старосты майор понял – дедушкины предположения оправдались. Тем не менее он все-таки спросил у старика:
– Ну, что там случилось? Есть чем обрадовать?
– Жила рыбачка без хлопот, да вот пиранью завела, – с хмурым видом промолвил он.
– Вы не могли бы пояснить? – решил уточнить Лавров. – Я не так хорошо говорю по-испански.
– Это наша местная пословица. О лишних бедах, – стал объяснять старик Корсега. – В общем, он и его приспешники здесь. Вот ведь дьявол какой! Других мест у него не нашлось. Только наш остров. За что нас так духи карают?
– Вы о чем? Кто прибыл? – с недоумением вопросил атташе. Его глаза от волнения бегали.
– Президент этой страны. Собственной персоной, – сказал Батяня.
Это почему-то сразу успокоило Ткачева, но вызвало негодование Корсеги.
– Да это узурпатор! Диктатор чертов! – вскипел он. – Что он сделал для страны, не набив прежде себе карманы?! Вор, убийца и прелюбодей! Да простят меня всемогущие духи, но я ненавижу этого выродка лютой ненавистью! Но… Вы же видите, не все даже у нас на острове придерживаются такой точки зрения. Большинство относится к нему вполне благосклонно. Потому что он многим за годы правления мозги прочистил. «Я – отец нации», «Я сам начинал простым рыбаком». Такое вранье, а миллионы на него клюнули.
– Дедушка, не стоит из-за этого придурка так изводить себя, – встряла внучка. – Побереги здоровье. И расскажи нашему спасителю о том, что ты случайно услышал в разговоре офицеров военного корабля.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался комбат.
Габриэль, выражая благодарность за заботу, кивнул Есении и принялся рассказывать:
– Я краем уха услышал, но понял, что это будет важной для вас информацией.
Офицеры обсуждали между собой полученный сигнал бедствия. В море недалеко от острова кем-то было торпедировано медицинское судно. Я так подумал, что это мог быть корабль, который шел на помощь пострадавшим в авиакатастрофе.
– Вполне может быть, – задумчиво произнес Лавров. – Подробностей о торпедной атаке нет?
– Почти никаких, – отрицательно покачал головой алькальд. – Военные быстро переключились на другую тему. Сказали только, что стреляли с гражданской яхты, а не военного судна.
– Вот до чего гражданская война доводит, – вставил свой комментарий атташе, стараясь сдержать очередной вал собственного волнения.
Батяня задумался. Не было сомнений в том, что торпедированным судном являлся тот самый спасательный корабль с Кубы. Выходило, что прибытие помощи откладывалось на неопределенное время. Но комбат не собирался опускать руки и ждать у моря погоды. Любое промедление было чревато непредсказуемыми последствиями; нужно было действовать. Но возникал закономерный вопрос: как? Прибытие на остров беглого президента латиноамериканской республики лишь усложняло и без того непростую ситуацию. И тут в голове у Андрея возникла идея: а не использовать ли свергнутого диктатора в своих целях? Идея могла показаться шальной, безумной, невыполнимой. Но опыт подсказывал Лаврову совсем другое. Он был настроен серьезно и решительно.
– Вы оставайтесь здесь и идите в деревню, – обратился он к деду с внучкой. – А мы пойдем туда.
– Мы? – настороженно переспросил Ткачев.
– Мы с тобой. Ну, или с вами, товарищ подполковник, – усмехнулся майор. – Времени нет. Все по дороге объясню.
Атташе весьма неохотно подчинился, и они вместе направились на побережье.
* * *
Российский военный атташе и его спутник были приглашены на борт военного корабля. Они сидели в кают-компании вместе с беглым президентом и главой его спецслужбы. Латиноамериканцы быстро сообразили, что спутник атташе человек не случайный. Хотя он представлялся украинским бизнесменом, который по стечению обстоятельств оказался на этом острове, однако и президент, и адмирал понимали, кем тот являлся на самом деле. На стол был выставлен черный ром, лежала коробка с кубинскими сигарами. На стене висел огромный плазменный телевизор, настроенный на один из международных новостных каналов. Беглый глава республики то и дело посматривал на него. Ему хотелось узнать, как обстояли дела в стране, которая еще несколько дней назад трепетала под его властной рукой. Нынче все было иначе. И новости лишь подтверждали это. Все больше и больше государств мира признавали повстанческое правительство как единственно законное. Президент едва сдерживал злость.
Батяня наблюдал за поведением хозяина судна и убеждался, насколько безвыходным было у того положение.
– Россия пока еще признает вас законным правителем, – проговорил майор. – Восстановить вашу власть не получится. Но вот помочь вам начать новую жизнь российское руководство вполне может.
– И на каких же условиях? – поспешил уточить беглый президент.
– На этом острове потерпел крушение самолет с представителями российского дипломатического корпуса и рядом других граждан России, которые эвакуировались из вашей страны в начале известных событий, – принялся объяснять Лавров. – Им требуется немедленная помощь, и вы могли бы ее оказать. Российское правительство обязательно учтет ваше доброжелательное отношение к пострадавшим.
Президент и адмирал переглянулись, после чего первый спросил у «украинского бизнесмена»:
– Допустим, я соглашусь помочь. Что именно русские мне могут гарантировать?
– Во-первых, вас тайно вывезут отсюда. Для повстанцев, которые наверняка вас преследуют, вы просто исчезнете, – придерживаясь делового тона, проговорил майор.
– Во-вторых, вы сможете сами выбрать себе убежище в одной из стран, дружелюбно настроенных по отношению к России. Поверьте, что у российского правительства есть возможность убедить своих друзей в том, чтобы они сердечно приняли вас, да и вообще, кого угодно из мировых политических элит, кто вдруг оказался в затруднительном положении. Как вы, например, относитесь к Беларуси? Маленькая уютная республика к западу от России, состоящая с ней в тесных союзных отношениях. Настолько тесных, что российским властям будет достаточно сделать звонок в Минск, и там сразу же согласятся вам помочь. Но чтобы это оказалось возможным, необходимо ваше согласие и срочный выход на прямую связь с Москвой.
– О, Беларусь… – то ли с восторгом, то ли с насмешкой выдохнул беглый диктатор.
– Белорусский президент не раз бывал в наших краях. До моей страны не доехал, но приветы передавал. А я даже подарок для его маленького сыночка егерской почтой в Венесуэлу отправлял. Александр интересный человек. Но действует не без своей корысти… Впрочем, как и все мы.
Батяню подмывало отпустить какой-нибудь язвительный комментарий, но он не стал этого делать и покосился на Ткачева. Тот, как ни в чем не бывало, попивал ром и затягивался дымом сигары. Он будто бы забыл, что надо выполнять оговоренную роль.
Комбату пришлось ему напомнить об этом.
– Если у вас есть вопросы по Беларуси, то обращайтесь к господину военному атташе как к специалисту, – обращаясь к латиноамериканскому президенту, он дал понять дипломату, что настало его время действовать.
Как ни странно, атташе сыграл виртуозно. Не отрываясь от угощения, он пояснил:
– Лукашенко вас, конечно же, примет. Но вы правильно заметили, что человек он корыстный. Вам придется раскошелиться на сто-двести миллионов. Может, он вспомнит о вашем подарке сыну и, расчувствовавшись, сбросит с запрашиваемой суммы тысяч сто. Думаю, что для вас эти суммы погоды не сделают. Насколько мне известно, вы человек далеко не бедный. И две сотни миллионов долларов для вас как капля в море. Зато нашему другу сделаете приятное.
– Свобода и жизнь стоят того, – твердым голосом добавил Лавров, давя на страхи беглого руководители республики.
Глаза последнего не выдавали растерянности. За многие годы президентства он научился контролировать себя при посторонних. Вот и слова о необходимости серьезно заплатить за будущее убежище были им встречены с каменным выражением лица. Уж кто-кто, а он знал, что от былых богатств практически ничегошеньки не осталось. Ну не мог же он считать богатством ту пару миллионов долларов, которую ему удалось прихватить с собой в кейсе и не потерять при эвакуации! Об этом с гостями он и словом не обмолвился. Для гостей он все еще был мультимиллиардером.
Президент подал гостям знак, что хочет посовещаться с помощником. Вместе с адмиралом они отошли в сторону и несколько минут перешептывались. Диктатор до конца оставался верен конспирации и демонстративно разговаривал со спецслужбистом на одном из местных наречий с большой примесью индейских слов. А все для того, чтобы его не поняли гости. Батяня уловил, что к чему, и лишь ухмыльнулся про себя: «Устраивает цирк на ровном месте. Мог бы просто выйти и поговорить без этих предосторожностей».
– Ну что ж, господа, предложение дельное, – вернулся к разговору диктатор. – Пожалуй, я соглашусь с ним…
Едва Лавров успел обрадоваться успешным переговорам, как диктор теленовостей под зазывную музыку объявила об экстренном сообщении в связи с событиями военного переворота в латиноамериканской республике. Общее внимание тут же переключилось на телевизор. Миловидная девушка со взглядом голодной волчицы вкрадчиво вещала с экрана: «Официальная Москва только что заявила, что Российская Федерация признала законным временное революционное правительство латиноамериканской республики. При этом Россия присоединилась более чем к десятку государств, которые ввели санкции против режима свергнутого президента. Лидер повстанцев уже заявил, что признание со стороны России еще больше усилит международный авторитет революционного правительства. Напомним, что прежний глава республики был свергнут в результате вооруженного восстания части военных. Его нынешнее местонахождение остается неизвестным. Отдельные источники утверждают, что он скрывается в джунглях Амазонки».
Последняя фраза в другой ситуации заставила бы улыбнуться. Было видно, что адмирал хорошо поработал в плане дезинформации и указал ложный след. Однако новость в целом выглядела мрачной и для русских, и для «латиносов». Она моментально перечеркивала то, о чем только-только договорились Батяня и беглый диктатор. Если Россия присоединилась к международным санкциям, значит, взяла на себя в том числе и обязательство арестовать любых представителей низложенного режима, окажись они на ее территории. Майор спешно подбирал новый вариант для возобновления переговоров. Однако президент, оставаясь внешне невозмутимым, заявил:
– Я должен вас ненадолго покинуть.
Пытаясь догадаться, в чем суть данного шага, русские в знак согласия кивнули и проводили диктатора и его приспешника взглядами.